Реферат Курсовая Конспект
Искусство и техника оружейного дела на Западе - раздел История, История оружия человечества От Хорошего Клинка Требуется Не Только Хорошее Качество Железа, Но Острота И ...
|
От хорошего клинка требуется не только хорошее качество железа, но острота и правильность лезвия и его тонкая полировка. Техника шлифовки, без сомнения, перешла к нам с Востока; но уже с VIII столетия в Европе она производилась с удивительным искусством. Точили и шлифовали на так называемых точильных мельницах, совершенно механически, пользуясь силой воды. Только таким образом можно объяснить удивительно правильно вогнутую шлифовку с шнурообраз-ным, или кругловатым острым кантом. Высшей степени совершенства достигли в этом миланцы в XIV веке. По дороге в Мулино-дель-Арми (Via Mulino delle Armi) по каналу у ворот Тичинезе (Porta Ticinese) возвышалось тогда множество мельниц, и здесь-то приготовлялись в то время всеми ценимые клинки с прерывающейся вогнутой шлифовкой, клинки с молитвой "Отче Наш" (Paternosterklingen) и тому подобные. Это было еще в XVII веке.
С конца XI века оружейные мастера должны были значительно потрудиться над оборонительным оружием. Так, например, чтобы выковать шлем из одного куска железа, брали последний достаточной толщины круглой формы, накаливали его докрасна, ударами тяжелых молотов придавали ему чашеобразную форму и только потом уже отделывали все тонкости посредством резца и молотка. В XVI веке выделка шлемов доведена была до такого искусства, что вместе с тульей, из одного куска часто выдвигали (в 1580 году) гребень в 12 см высоты; как ручная работа, это невероятное производство.
Уже в начале XI века итальянские рондаши также делались из одного куска, и не столько работа их, как величина предмета доказывает успехи железного дела. С развитием этого производства образовалась достойная уважения гильдия "мастеров кузнечного дела шлемов", которая к концу XV века постепенно переименовалась в "плакировщиков" (platlerns), так как они стали заниматься всеми плакированными, т.е. плющильными работами. В XII веке Павия славилась приготовлением шлемов. Тамошнее производство их было гораздо древнее: оно возникло во времена Рима и перешло в средние века. В 1560 году итальянским плакировщикам или платнерам было не менее трудно изготовлять брони для гравировки, некоторые скрепляющие части которых были колоссальных размеров.
Не меньшим уважением пользовалась возникшая в начале средних веков гильдия бруннеров (brunner, pruner, sarwucher, sarburher), мастеров панцирей из различного рода кольчатых плетений. Она возникла с появлением броней, которые первоначально делались из колец, нашитых на кожу, впоследствии стали приготовлять так называемую панцирную ткань, а позже панцирную рубашку или кольчугу.
Кольца кольчуги приготовлялись из кованых, плоских, похожих на проволоку частей, из которых, посредством заклепки холодным способом, делали кольца. У старинных кольчуг XIV и XV века одно кольцо заклепано горячим, а другое холодным способом. Впоследствии кольца просто заклепывали. Обтянутая проволока почти не употреблялась; чаще в XVI веке для панцирных рубашек или воротников. С 1570 года кольчуги вовсе вышли из употребления, а с ними и исчезла когда-то значительная отрасль ремесла.
В конце XV века с Востока появилась особенного рода обработка железа; она узнается по наведенному волнообразному рисунку на железной поверхности; это так называемая насечка: продукт дамасской стали. В Дамаске подобная отделка клинков производилась еще в древние времена. Впервые такие работы появились на южном склоне Гималаев, в древнейшей местности нахождения железа. До нашего времени сохранились клинки мечей и кинжалов из превосходной стали подобного приготовления. О клинках с волнообразной насечкой упоминается в VI веке; но едва ли эта работа восточных мастеров.
Своеобразный рисунок настоящей дамасской стали составляет не одно наружное украшение; оно покрывает не только поверхность, но распространяется вглубь во всей массе. Это происходит от внутренней кристаллизации полурасплавленных частичек стали при медленном их охлаждении. Потому мы не должны ставить это производство наравне с другими и смешивать произведения "поддельной дамасской стали", вы-травливание крепкой водкой или даже тауширную, ниелло, черневую и др. работы.
Приготовление дамасской стали до сих пор еще не вполне объяснено, хотя в последние 40 лет Клуэ (Clouets), Кривелли (Crivellis), Бреан (Breants), а в особенности Аносов, довели опыты свои до высокой степени совершенства. Вообще дамасская сталь состоит из множества богатых углеродом пластинок или различного рода проволок, которые наваривают, а потом в высшей степени медленно охлаждают. При наваривании, от верчения и движения частичек стали, они принимают различную форму. Своеобразный рисунок выступает от употребления кислот, которые на разные частички железа действуют различно. На Востоке сталь встречается под различными названиями: шам,бу лат, табан, каратабан, хорасан, карахорасан, гинди, кумгинди и нейрис. Мы отличаем, преимущественно, дамасскую волнообразную сталь, которая представляет то рисунки в виде лент, винтообразно переплетенных, то роз и, наконец, что редко встречается, мозаику из различных повторных изображений. О всех этих сортах дамасской стали мы будем еще говорить подробнее в отделе восточного оружия. Поддельная дамасская сталь делается вы-травливанием рисунка крепкой водкой на поверхности, что при внимательном осмотре легко узнать.
В XV веке при выделке лат придавали большое значение крепости и прочности грудной части; в этом всех превзойти, бесспорно, миланцы. В 1480 году это производство было, кажется, забыто, так как Максимилиан I старался его опять восстановить, что ему и удалось.
Какие орудия употребляли плакировщики при своих работах, мы узнаем из некоторых записей инвентаря XVI столетия.
Прежде чем перейти к описанию художественных украшений, упомянем бегло о различного рода окраске железа. Окраска в синий цвет производилась в муфельных печах, на огне древесного угля; в Италии это делалось с таким успехом, что большие вещи окрашивались не только в один цвет, но принимали различные оттенки, которые можно было удержать во время процесса.
Предпочитали фиолетовую и красную окраску. Каким образом придавали железу бледно-серый цвет, еще не открыто. Цвет этот употребляли лучшие мастера Милана при выделке лат, а в то же время и арабы при приготовлении оборонительного оружия. Известна наводка черной краски, которая происходит от погружения металла в горячую золу. Это и есть работа чернью (brunieren), которая часто производится в наше время, а в Милане была известна уже в 1530 году.
Средства, которые употреблялись при украшении оружия, были так многочисленны и разнообразны, что мы ограничимся передачей тех из них, которые более замечательны, и тех, производства которых в настоящее время не совсем понимают.
Когда пришло в упадок старое декоративное дело, а именно: работы финифтью и наложение листового золота - работы, перешедшие с Востока через Византию в начале средних веков, - тогда постепенно возникло другое техническое производство в Италии, и хотя исполнялось сначала грубо и не искусно, но потом достигло полного развития, достойного удивления. Ни одно из ремесел не требует от работника столько разнообразия, как выделка оружия; поэтому, чтобы верно судить о художественности украшений его, надобно иметь достаточно сведений относительно средств и искусства исполнения.
В половине XV века в Италии стали употреблять гравирование при отделке лат, щитов и тому подобных предметов; с 1480 года это соединили с золочением. Последнее производилось химическим способом, посредством золотой амальгамы. Позолота оборонительного оружия, клинков и т.д. делалась всегда, таким образом, через огонь. При первобытном способе приготовлений рабочие часто страдали от ртутных паров. Миланские латы Фиджино 1560 г. отличаются необыкновенно прочной и красивой позолотой.
К концу XV века стали украшать латы, щиты и т.п. клеймами, полосками и эмблемами, которые делали вытравливанием. Работы той эпохи известны вообще, но не в частностях, а новейшую подделку всегда легко отличить. Вытравливание было двоякого рода: высокоеи глубокое, смотря по тому, возвышался ли изображаемый предмет над поверхностью или наоборот.
В первом случае изображение представляло плоскую выпуклость, а во втором походило на рисунок, гравированный на меди. По различию колеров было: черное и золотое вытравливание. В первом случае вытравленные углубления натирали смесью черного пороха и прогорклого масла, затем подвергали нагреванию, и масло улетучивалось, а черная окраска оставалась в углублениях. При вытравливании золотом, которое часто соединяли с черным способом, поступали так, как при гравировании и золочении.
Вообще вытравливание состояло в том, что на приготовленную железную или стальную поверхность накладывали пасту, состоявшую главным образом из воска, асфальта и древесной смолы; впрочем, каждый мастер имел свой собственный рецепт для приготовления пасты. Смесь эту разогревали, тонко накладывали на металлическую поверхность и, слегка прижав, выводили желаемый рисунок грифелем из дерева, кости, стали или даже иглой из щетины так, чтобы штрихи проникали через восковую смесь до самого металла. Потом делали из воска вокруг всего возвышенный ободок и наливали крепкую водку, которая состояла из уксусной кислоты, серной кислоты и алкоголя. Но каждый мастер держал в тайне способ ее состава, чтобы действие ее было сильнее. Требовалась большая опытность для удаления водки вовремя, чтобы кислота не слишком глубоко проела сталь или чтобы рисунок не получился слишком слабым. Если рисунок и не выходил с желаемой отчетливостью, то все-таки редко решались вытравлять второй раз.
В начале XVI столетия немецкие латы стали украшать особенным способом, а именно: живописью по голубоватому металлу. Это делалось в высшей степени просто. На голубоватую поверхность накладывали воск и производили рисунок грифелем, как при гравировании на меди, так глубоко, чтобы был виден металл. Затем вещь моментально погружали в крепкий уксус, и это было достаточно, чтобы голубая окраска сошла с мест, не покрытых воском. Если наливали скипидар, то рисунок выходил светлым на голубом фоне. На голубоватом железе нередко воспроизводили рисунки посредством скобления. Такие работы встречаются в XVII веке.
Делали еще украшения посредством золотоплавления, которое состояло, в противоположность своему названию, из наложения листового золота. Это производилось особенным образом: брали очень хорошо вычищенный металл, нагревали его до тех пор, пока железо станет ворониться; потом накладывали на него листовое золото и подправляли гладилкой, чтобы совершенно сравнять золото с грунтом. Подобное украшение мы находим на прекрасных аугсбургских латах 1510 года.
С незапамятных времен металлические поверхности украшали чернью - ниелло. Бринкман говорит, что еще Плиний упоминает о подобных египетских работах; не меньше описывает их пресвитерианец Феофил (Theophilus) в своем Diversarum autium schedula почти так или еще подробнее, чем Челлини в своих трактатах. Под названием работ ниелло (niello) надо понимать награвированные рисунки на золотой, серебряной или какой другой металлической поверхности, которые выполняются темной серно - металлической массой - нигеллум (nigellum), как ее называли древние. (В настоящее время такие технические работы исполняются у нас в Туле.) Нигеллум состоит из смеси серебра, меди и свинца в чистейшем виде, в отношении 1:2:3. Соответственные изображения из темно-серого металла на светлом фоне представляются прекрасными и величественными.
Эта техническая работа, без сомнения, перешла с Востока в Италию через Персию, где и теперь еще занимаются ею, а уже оттуда через монахов в начале средних веков в Германию. Она, большей частью применяется при отделке рукоятей для мечей, ножен, преимущественно для колющего и рубящего оружия и редко оборонительного. Только на Востоке находим мы шлемы и панцири, украшенные ниелло.
В средние века одни итальянцы производили такие работы. В XVI веке это производство пришло сильно в упадок.
Теперь обратимся к другого рода украшениям, достойным внимания, как по своей древности, так по красоте и необыкновенной прочности. Это тауширная работа (по итальянски - tausia, по латыни - tarsia, по английски - empaistic work); она состоит во вкладывании золота или серебра в железо или сталь. Многие писатели смешивают ее с работами из дамасской стали и называют "насечкой", но это неверно, хотя во Франции долго еще в этом ошибались и вводили и других в заблуждение. В Италии она появилась в XVI веке под именем "лаваро аль Аззимина" (Lavaro all'Azzimina) или "ала Гемина" (alia Gemina); оба эти названия арабского происхождения. На западе это производство было известно с древних времен и употреблялось при отделке колец, замков и др.Гер-манцы тоже были сведущи в этом даже при Меровингах, когда, хотя и не имели самобытного искусства, но и с порядочным успехом исполняли подобные работы. Впоследствии тарсиа была позабыта на Западе, а этим занимались только индийцы, персы и арабы, от которых потом испанцы и итальянцы опять заимствовали производство таких работ. В начале XVI века процветало оно в Толедо, Флоренции и Милане, и тамошнее оружие, отделанное таким образом, возбуждало всеобщее удивление. Производство это состоит в том, что берут железную пластинку и гравируют на ней какой угодно орнамент, а в сделанные углубления вкладывают маленькими частичками золото или серебро, вгоняя его ударами плоских молоточков. Некоторые полагают, что необходима глубокая гравировка, чтобы лучше укрепите вложенные частички; но это вовсе не требуется, так как готовые пластинки потом подвергаются нагреванию и вклад совершенно соединяется с нижним слоем. В работе этой различают два разных способа: вколачивание и накаливание. В первом случае вклад представляется на одном уровне с пластинкой, а во втором он возвышается над поверхностью как барельеф. Последний способ, который выполнялся преимущественно в Испании, гораздо труднее, потому что выдающийся вклад требует поправки, а при первом способе поверхность просто сглаживается и полируется, прежде чем железо подвергается голубой или серой окраске. Надо заметить, что тауширную работу можно было производить только на небольшом протяжении, тогда как большие поверхности покрывались листовым золотом и сглаживались гладилкой.
Во второй половине XV века появились совершенно новые декоративные работы по железу. Это так называемое "repousse" или чеканное дело. Уже в бронзовое время подобные работы исполнялись по золоту разными народами, жившими на Крайнем Севере, а во время процветания Византии подобное техническое искусство составляло главную часть промышленности. Впоследствии, варварские народы стали украшать латы, щиты и т.п. такими работами, которых коснулась культура древних; но твердость железа представляла всегда большое препятствие к пластическим изображениям, которые составляют преимущество этих работ. С развитием ковки и плющения железа, поднялось оружейное дело, и из железа стали приготовлять удивительно изящные предметы.
Чеканной работой, в тесном смысле этого слова, называют изображение рельефного рисунка на листовом железе или жести посредством молотков и пунктирной иглы. Техническая работа очень трудна по железу, потому что надо его держать, смотря по обстоятельствам, в более или менее накаленном состоянии. Работа всегда начинается с оборотной стороны, чтобы выгнать общую пластическую форму, затем продолжается более тонкая отделка, и лист поворачивают то той, то другой стороной, отсюда и произошло французское название repousser -противодействовать. Лучшие работы такого рода представляют Милан, Флоренция, Аугсбург.
Другая техническая отделка, которая имеет много сходства с последней, - это резьба по железу. В этом случае берется большой кусок железа или другого какого-либо металла, и рисунок режется грабштихелем и резцом. В XVI веке итальянцы превзошли всех в резьбе по металлу, но в XVII веке уже появляются французские и немецкие мастера, которые опередили их по красоте своей работы. По роду обрабатываемых предметов, "repousse" употреблялось преимущественно для оборонительного вооружения, а резьба по металлу - для украшений рукоятей мечей, шпаг, кинжалов, ружейных замков, стволов, стремян, уздечек и т.п. Работы "repousse" и резьба по металлу производились большей частью в Милане, Флоренции, Венеции, а позже также в Аугсбурге и Мюнхене, где часто соединяли их с золочением и тауширной работой. В начале XVII века в Испании применялись к украшению оружий пунктирные работы в соединении с золочением, но при этом орнамент имел мало значения и походил больше на инкрустацию; такого рода техника ясно доказывает упадок творчества изящной технической работы.
В декоративном деле уже в начале средних веков употребляли финифть не только одни золотых дел мастера, но и украшали ею разного рода оружие. Мы можем проследить развитие ее в разных степенях, начиная с перегородчатой и кончая живописно выполненными финифтяными картинами. Так, с ранних времен употреблялась преимущественно как украшение мечей и щитов клетчатая финифть; для седел и сбруи - сетчатая и позже для ножен и эфесов мечей и шпаг - прозрачная, рельефная финифть, которая особенно была в употреблении во Франции и Италии. Живописная финифть встречается именно в XVII веке как роскошь при отделке ружий, пороховниц.
Гравирование или резьба по слоновой кости практиковалась сначала для украшений седел и эфесов мечей и кинжалов, а позже рукояток и пороховниц. Резьба по кости требует хороших художников-резчиков, и очень многие из них занимались именно отделкой оружия. Они основали особую отрасль искусства - гравирование по слоновой кости, техника которой представляет много трудностей, потому что разветвление волокон идет поперек их направления. Поэтому мелкие работы исполнялись на внутренней стороне слоновой кости. По окончании гравирования их покрывали черной или другою краской, поверхность слегка скоблили и полировали, так что только рисунок оставался цветным. Работы вкладов редко производили на слоновой кости, и они не представляли тонко отделанных рисунков.
Гораздо легче исполнять красивые работы по дереву, и потому оно часто применялось к оружию. Дерево составляет удобный и превосходный материал для резьбы, которая часто на нем исполнялась. Достойно удивления производство работ инкрустацией, в чем особенно отличались итальянцы, а потом и немцы. Техника эта представляет удивительное разнообразие, смотря по выбору и сопоставлению материала.
В грунт, который всегда составляет дерево, вкладывают частички разных древесных пород, но чаще слоновую кость, олений рог, перламутр, черепаху и даже кусочки металла так, чтобы они находились в одной плоскости с поверхностью грунта. Во многих случаях соединяли все эти материалы, а по слоновой кости и рогу красиво гравировали. Работник должен обращать большое внимание на то, чтобы частички плотно ложились одна подле другой, чтобы не было между ними ни малейшего промежутка. Если приходится исправлять рисунок и заполнять скважины мастикой, то это сразу заметно, когда вещь подносят к свету, потому что мастика не принимает гладкости материала и всегда оказывается матовой.
Подобного рода работы замечаются с 1560 года на пистолетах и ружьях,т.е. их рукоятках и ложах; они выглядят сделанными из обоженного дерева, и рисунки на них так тонко воспроизведены, что технику их едва можно понять. Но настоящий грунт подобных изображений представляет вовсе не дерево, а состав асфальта, в который вдавлены кусочки слоновой кости. При ближайшем рассмотрении видно, что кусочки эти вдавлены в разогретую асфальтовую массу; при охлаждении поверхность приходилось скоблить, слегка разгладить и наконец начать гравирование по слоновой кости.
До конца XIII столетия мы не встретим на оружии имен выдающихся мастеров, но и в это время имена эти сомнительны, хотя и упоминаются в песнях. В средние века творение известного мастера редко обозначалось каким-нибудь значком и почти никогда его именем, потому оно забывалось в продолжении веков и не имело никакого исторического значения. В Италии, в XIV веке, в эпоху Возрождения, переменились отношения мастера к своему произведению, он выступил за свое право, и появилось множество указаний и имен, которыми искусные мастера хотели себя прославить, поддержать свою честь. Но северные страны долго еще находились под влиянием средневековых воззрений. В городах северной Италии раздавались имена знаменитых художников, о значении которых мы можем судить по вероятным известиям их работ; даже некоторые их творения сохранились до нашего времени. Флоренция, город золотых дел мастеров, славилась производством парадного оружия. В начале XV века этим стали заниматься в Милане и Брешии, где еще с XI 11 века процветало оружейное дело; затем оно распространилось в Болонье и Риме.
Если рассматривать ход развития итальянского оружейного дела, то мы должны сказать, что Брешия было древнейшее место, где оно появилось еще в древние века. Этому способствовали близость гор, богатых железом, и многоводные источники Мелле и Гарца. До XIV века изготовляли только мечи и копья, а потом уже стали делать и с большим успехом огнестрельное оружие. По части холодного оружия приобрел бессмертное имя Пиетро Каино (Pietro Caino), а по части огнестрельного - не менее прославились Коминаццо (Cominazzo), отец и сын, а также Лазарино и Джиованни Франчино (Giovanni Francino). Уже в XIII веке Брешия доставляла оружие в таком огромном количестве, что ее прозвали I'annata.
Теперь позабыто обширное производство фриульского оружия в Бел-луно и Серавалле, откуда Венецианская республика получала в XVI веке все оружие. Еще Максимилиан I приказал вооружить большую часть своих ратников фриульским оружием, а еще раньше приобретали его король Фридрих III и эрцгерцог Сигизмунд для своих вольнонаемных войск. Там изготовлялись особого рода фриульские копья - спетумы. В XVI веке из Беллуно получались необъяснимо легкие клинки, которые и до сих пор очень ценятся знатоками. Это - изобретение Виктора Каме-лио (Victore Camelio), который в 1509 году получил на то пятилетнюю привилегию от венецианского сената. В 1740 году сделанные в Беллуно пистолеты были так легки, что казались из тонкого дерева. На замечательных фриульских клинках имеется нaдпиcь:"Jesus Maria" и "Argone". Из многих известных мастеров Беллуно, более всех прославили себя и оставили свои имена потомству братья Андрэа и Джиандонато Ферарра из Фонзасо. Во Флоренции и Венеции изготовлялось оружие роскоши, а не высокого стиля, как в Брешии. Следует заметить, что наброски для украшений брали с скульптурных произведений великих ваятелей: Донателло, Benedetto da Majano и др. Заблуждаются, полагая что Бенвенуто Челлини принимал участие в украшении оружии. Он сам не говорит об этом ни в своей "Vita", ни в "Trattati"; и только раз упоминает о рукоятке кинжала. Вероятно, этим делом занимались впоследствии его ученики. Во Флоренции красота оружия находится вполне под влиянием великих итальянских орнаментовщиков, до времени Рафаэля. Множество фантастических арабесок, которые служили образцами для мастеров, находились в изданиях римских торговцев изящного - Лафрери, Росси и др. Этими листками распространился вкус к орнаментовке в Германии и Нидерландах, где вскоре появилась масса подобных работ, но представляющих большое разнообразие в национальном духе. С тех пор образовалась немецкая и нидерландская орнаментация. В XVI веке Флоренция дала значительных мастеров, о которых следует упомянуть. Это были Гаспаро Мола, Пифанио Пирипи, прозванный Тацитом, француз Гуглиэльмо Леметр, Алюнджи Лани и др. Петрини называет в своей рукописи знаменитого Репа, который всех превзошел в этом искусстве.
Можно справедливо сказать, что в XIII веке Милан занимал первое место как по производству обыкновенного оружия, так и богатого художественными украшениями. Слава его производства далеко перешла границы Европы, и всякого рода оружие, прекрасно отделанное, получило сбыт в Египет, Аравию, Персию. Государи Англии и Франции старались привлечь к себе миланских мастеров, чтобы через них развить эту промышленность в своих землях; Карл VI, французский, основал колонию в Лионе, Людовик XI - в Париже, Карл VIII - в Бордо. Император Максимилиан I призвал также во Фландрию двух превосходных мастеров по имени Мерате в Арбоа во Фландрии. Мы уже назвали лучших мастеров Милана в XIII веке; но они приобрели значение в своем городе только тогда, когда их прекрасно выполненное полное вооружение для человека и лошади было послано в чужие страны. С тех пор эта промышленность быстро поднялась и миланские изделия по качеству и красоте форм вошли в поговорку.
Выдающееся место в этом деле занял Петроло да Миссалиа (Petrolo da Missaglia) из семейства Нигроли. По смерти его (в IV веке) его заместил сын его, Томазо, который увеличил успехи производства. По смерти Томазо в 1468 г. сын его, Антонио, завел обширнейшие мастерские, факторию исполинской производительности. Когда в 1492 г. венецианский посланник Джиоржио Контарини приехал в Милан, то посетил мастерские Миссалиа, восхищался ими и удивлялся их обширной производительности. Материал для оружия миланцы получали из близлежащих мин Валасина, Вальсассина и др.
С неменьшим успехом приготовлялось там оружие роскоши, и Милан даже превзошел не только Флоренцию, но и соперничающую с ним Испанию. Миланцы преимущественно занимались резьбой рукояток мечей и кинжалов, производили тауширную работу на железных копьях, а впоследствии делали прекрасные латы, которые богато украшались золотом по серо-матовому фону, что составляло неподражаемую их специальность.
Если взглянуть на количество миланских мастеров, которые в XVI веке работали над украшением оружия, то надо удивляться числу их;
просто необъяснимо, откуда бралось столько сил, когда подумаешь, что множество их работало в других итальянских городах, во Франции, Англии, и почти ни одного двора не обходилось без них.
Из числа этих многочисленных мастеров мы назовем только самых лучших: Пиетро Кантони, братья Нигроли, Бартоломео Кампи, Люцио Пичинино, Джиованни Баттиста Серабалио, творения которого находятся частью в Мадриде и частью в Вене; Джиованни Пиетро Фиджино, Антонио Ромеро, Бартоломео Пиатти, Мартино, прозванный "И Chinello", и др.
Моделями миланцам служили орнаменты и рисунки Карадоссо, Аго-стино Бусти, а также Джиованни Баттисто Мантуано, который собственноручно изготовлял прекраснейшие щиты чеканной работы ("repousse").
В Милане находилось множество мастерских, где приготовляли превосходные клинки с ядом, в подражание испанцам. Миланцы были неподражаемо хороши в шлифовке клинков. Из них знаменитейшими мастерами были Антонио Пигинимо и его сын Федериго.
В то время огромный спрос и необыкновенный талант итальянцев были причинами возникновения многочисленных мастерских в маленьких городках, из которых многие достигли большого значения, например: в Лукке, Неаполе,Пистои, где преимущественно изготовляли ружейные стволы. Выдающиеся мастера этого рода были: Маффиа и Бастиано да Пистоя, работы которого встречаются нередко. Также замечательны Иеронимо Спачини в Болоньи, Карамоло в Мантуе и Серафи-мо Бресчиано в Брешии. Уже в начале XVI века, во времена Юлия II и Льва X, собралось множество замечательных мастеров в Риме, где они отличились, между прочим, в приготовлении освященных мечей, которые папы рассылали в дар королям и князьям.
На итальянских мастеров имели большое оживляющее влияние художники и поэты эпохи Возрождения; но не то было в Испании, где также производились замечательные декоративные работы; но там жизнь все сглаживала, на все накладывала печать однообразия; там имен хороших мастеров сохранилось мало, исключая только тех, которые подражали маврам, итальянцам и особенно миланцам. В средние века в Испании, как и везде, сосредоточивалась оружейная промышленность в тех местностях, где находили хорошее железо, и потому она развилась преимущественно в трех областях: по течению Таго, начиная с Толедских гор до Сиерра де-Сант Мемеде, потом с берегов Бискайского залива до Леонской равнины и, наконец, в Мурции, на севере до Альба-цеты и на юге до Альмериа. Главный пункт промышленности первой области был Толедо, второй - Бильбао, Мондрагон и Саагун, а третий -Альбацета и Альмериа. Совершенно изолированной от местонахождения железа была Севилья.
Вследствие необыкновенного искусства мавров Толедо и Альбацета получили большое значение; но самой старинной местностью был Биль-бао, где производство началось со времен иберов и не было уничтожено даже римлянами и галлами. Дело это долго там производилось первобытным способом. По приходе в Испанию мавры основались в Мурции. Аль-Маккари, в своей истории о магометанском владычестве в Испании, говорит, что в Мурции находились замечательнейшие фабрики кольчуг, лат и разного вооружения, богато выложенных золотом. С движением арабов распространилась промышленность по течению Таго. К сожалению, мы мало знаем об этом времени, известно только, что Абдурах-ман II (822-852) преобразовал тамошнее производство и что Аль-Гакем II в 965 г. сделал королю дону Санхо богатый подарок из толедских работ. Со времен господства христиан нам более стало известно толедское производство (1492). Преобразователь его, Юлиан дель-Рей, мавр и слуга Боабдила, был взят в плен и принял христианство. Его восприемником был, кажется, Фердинанд-Католик, Юлиан - он же мавританский мастер Редуан - ввел особенный значок: четвероногое животное, вероятно, снимок с Пассауского волка, которого испанцы называли собачкой - "perillo". В Испании самые замечательные мастера клинков относятся к XVI и XVII веку. Жуан Мартинец из фамилии Меншака в Лиссабоне, Севилье и Мадриде в 1560; Жуан де ла-Горта в 1545; Жуан де-Альман 1550; Мигуэль Кантсро в 1564; Лупус Агуадо в 1567, Алонзо де-Саагун старший в 1570, младший - Люис в 1620, Горту-но де-Агуирре 1604; Франчсско Рюиц, отец и сын 1580-1617, Томас де-Аяла - творец известнейших "томасских" клинков в 1625 и, наконец, оба Себастиана Хернандец, отец и сын, которые также принадлежат к XVII столетию. Вскоре затем промышленность стала быстро падать, так что при Карле III в 1760 не было ни одного мастера клинков, которого можно было бы назначить руководителем вновь открытой фабрики клинков в Толедо. Наконец избрали 70-летнего Люизо Калисто, который восстановил оружейное производство.
В конце XVI века в Испании стали приготовлять огнестрельное оружие, но первые стволы были привезены из Германии. До 1780 г. дело было развивалось, но затем пришло в упадок вследствие того, что испанцы не могли привыкнуть к выдвижным стволам и потеряли спрос на свои изделия. Мельхиор Альварец в 1780 г. первый начал делать выдвижные и двойные стволы (двустволки). Еще надо отметить производство прекраснейших кольчуг, превосходных седел - в Кордове и самострелов - в Сарагосе.
Но ни один из испанских мастеров не прославился так, как итальянцы, которые находились в полном союзе с великими художниками. Но все-таки не испанские мастера, на которых сама Испания мало обращала внимания, но произведения их искусства доходили до других европейских дворов, и испанское золочение соперничало с итальянским.
В южной Франции с самого начала средних веков, существовала оружейная промышленность, и итальянские к испанские произведения находили себе сбыт в Провансе. В XIII веке маленькие шляпы Монтабана употреблялись повсюду, а поэты конца XIII века и начала XIV особенно восхваляли латы Монсепора, а XIV - оружие Монтемера. В XV и XVI столетии тоже было много искусных мастеров, даже таких, которые изготовляли вещи ко двору. Мы назовем из них нескольких: Жеан де Бонн, плакировщик короля Рене в 1450, придворный плакировщик То-массин Бенье в 1456, знаменитые оружейные мастера Тура - Жак Мер-вилль в 1510 и Сен-Реми фаран в 1568, значительные мастера тауширного дела Рокелин Доу в 1561, Герман Пилон в 1550 и изготовитель наикрасивейшего кинжала - Тевенит Мартино.
Все эти несомненные доказательства французского искусства далеко не могли удовлетворить гордость французских королей, которые старались выставить Францию первой в отношении культуры. Они чувствовали, что по красоте и искусству Милан стоит впереди, и потому старались с конца XIV века привлечь миланцев в свою страну образовать школы. В 1410 г. при Карле VI большие успехи оказала лионская школа; значительнейшими мастерами которой были миланцы: Мартин де Тра 1410-1435, по работам тарсиа - Франсуа Форчиа 1537 и братья Баптист и Цезарь Камбеа 1543-1549. Людовик XI в 1466 г. снова призвал к себе миланских мастеров. Карл VIII основал в Бордо в 1490 г. колонию миланских мастеров, из которых Амбруаз Карон достиг высшей славы и богатства. В 1540 г. возвысилось оружейное дело в Германии, и Франциск I не замедлил призвать во Францию немецких, тирольских и аугс-бургских мастеров.-Эти старания королей не прошли бесследно, и к концу XVI века множество французов состояло мастерами в Испании, Италии и Германии.
С 1640 г. Франция достигла могущества в приготовлении прекрасного оружия, особенно огнестрельного, шпаг и др. Она заняла первое место, в то время как в Германии это искусство не двигалось вперед, а в Италии и Испании заметно клонилось к упадку. К первейшим мастерам принадлежали: ружейный мастер Бертран Пироб 1670, Андриен Ренье 1724 и Луи Ренар 1643. Но всех превосходил Филипп Кордье д'0биньи 1635-1665г.
В Нидерландах в конце XIV века искусство оружейного дела стояло на такой же незначительной степени, как и в Северной Германии, хотя уже тогда во многих городах образовались порядочные цехи. Бургундские владетели всегда оказывали покровительство искусствам и ремеслам, и потому с 1400 г. в нидерландских городах развилось оружейное производство и достигло полного блеска. Первый толчок к тому подали частые турниры, которые тогда любили устраивать, а не менее того и любовь к роскоши обоих герцогов Бургундских - Филиппа и Карла. С начала XV века в Нидерландах уже раздаются имена известных мастеров; так в Брюсселе в 1407 г. Лодекин Гугес и в 1423 Жеан Виссерон, в 1438 придворный плакировщик Массин де Фромон, в 1462 знаменитый ружейный мастер Амбруаз Руфин и в 1468 мастер Карла Смелого Лан-село де Гиндерталь, которого по производству сравнивают с его современником Томассом Миссалиа в Милане. В это время стал процветать цех самострельщиков, которые впоследствии для ложей употребляли привозное дерево. Замечателен в этом деле был в 1469 г. Лука де Муль-дер.
В царствование Филиппа Доброго начали лить артиллерийские орудия в Мехельне. Карл V в 1520 г. возобновил это дело, в котором особенно отличился его ружейный мастер Ганс Попенридер. Последним замечательным литейщиком в Мехельне был Дитрих в 1760 г.
Со смертью Карла Смелого в 1477 оружейное производство пришло в упадок в Брюсселе, Валенсиенне и Мехельне. Единственный значительный плакировщик в 1480 г. был Франциск Скрео. В количественном отношении оно также уменьшилось, а в 1495 г. Максимилиан I вызвал из Милана двух братьев Мерате в Нидерланды и поселил их в Арбуа.
В XVI веке особенно много приготовлялось оружия, замечательного в техническом отношении. Хотя во второй половине этого века в Нидерландах существовала оружейная школа, но она была далеко не так хороша, как в царствование Филиппа Доброго и Карла Смелого. В 1640 г., почти одновременно с французским оружейным производством, возвысилось это дело и в Нидерландах, где особенно выдвинулись в красоте и изяществе стиля амстердамские орнаментовщики и в XVI веке стиль их был господствующим в Нидерландах. Люттих, состоявший отдельно от Нидерландов в политическом отношении, имел значительные мастерские, которые возникли почти так же, как в Пассау, потому что и Люттих обязан значением своего дела владычеству епископов. Уже с IX столетия существовало там оружейное производство, но достигло оно полного блеска в приготовлении артиллерийских орудий и в особенности огнестрельного оружия во время войны за освобождение Нидерландов в XVI веке. В то время оттуда доставлялось все вооружение Испании. Часто иностранные государи пытались водворить у себя тамошнее производство и привлекали к себе мастеров. Массу оружия получил оттуда Наполеон I в 1809-1814 гг.
Англия с начала-средних веков отличалась технической стороной своего оружия. Со времен Ричарда I там делали латы и оружие по своему собственному национальному образцу, что доказывает самостоятельность вкуса. Но с начала XVI века любовь к роскоши двора и дворянства требовала от мастеров известной степени красоты. В XVII столетии она производит огнестрельное оружие, замечательное по безупречности металла и превосходству работы. До XVIII века английские работы имели только временное и непродолжительное влияние на европейские изделия.
Оружейное дело в Германии началось с эпохи Карла Великого, когда красивые кельнские мечи пользовались большой известностью. По виду и описаниям кельнских мечей заметно влияние Востока. Работы сарацин, арабов и жителей северных берегов Африки давно доставлялись через Византию в Германию и там служ"ли образцом. Не столько по красоте, сколько по количеству изготовлении, заслуживает внимания оружейное производство в Пассау. В VIII веке угрожаемое аварами епископство Лорх было переведено в Пассау; множество работников северной Штирии и австрийских земель последовали за своим пастырем и положили начало оружейному делу, которое быстро развилось и в средние века приобрело всемирную славу. Мастерские, которые отчасти зависели от епископа, присвоили своим произведениям в XIII веке епископский герб, состоящий из изображения "волка" и епископского посоха. В Пассау преимущественно изготовляли клинки для мечей. Старинный епископский значок в средние века нередко подделывали. В одной хронике говорится, что герцог Альбрехт в 1349 г. даровал пасса-уским мастерским значок "волка"; но это сведение неверное. Можно допустить, что Карл IV дал цеху пассажирского ножевщика Георга Шпрингенкле герб, состоящий из короны, в зубцах которой было воткнуто три блестящих меча. С Пассау соперничал в оружейном производстве Регснсбург. В песне о Роланде упоминается, что изготовитель меча Роланда (Дюрендаля) был мастер Мадельгер из Регенсбурга. Мастера Пассау придавали своим изделиям суеверное значение; так говорили, что имея их меч, человек делается неуязвим. Существовало бесчисленное множество подобных тайн, и этим кружили головы до Вестфальского мира.
До XII века ничего не было известно об оружейном деле Золингена, города Пруссии. По некоторым преданиям,- оно началось при Адольфе IV в 1 147, а по другим - ему положили начало штирийские рабочие в 1290 г.; своему быстрому развитию оно обязано крестовым походам. В XV веке там стали приготовлять огромное количество шпаг и рапир, которые до сих пор не хуже английских.
Золингенские клинки XVI и XVII века походили на испанские того времени, и это потому, что многие Золингенские мастера мечей работали тогда в Испании. Главным пунктом оружейного производства был Зуль в Тюрингии. Тамошнее мастерство существовало уже до 1380 и снабжало латами и мечами все немецкое рыцарство. В 1563 последний граф фон Геннеберг преобразовал производство огнестрельного оружия в высоком стиле, который и до сих пор очень ценится. В этом принимали немало участия ружейные мастера фамилии Клетт. Наравне с большими центрами прославились и другие немецкие города своею необыкновенной производительностью. Уже в начале средних веков выступил Нюрнберг. Одним из древнейших нюрнбергских цехов был цех ножевщиков в 1285 г. В XIV веке, когда нюрнбергские мастерские считались первыми в Германии, тогда искусство стало оказывать влияние на ремесло. Но полного блеска в художественном отношении производство Нюрнберга достигло к концу XV века. С тех пор сохранились имена мастеров, которые будут всегда красоваться в истории искусства, а именно: плакировщики Ганс Грюневальд, Вильгельм фон Вормс, отец и сын, Конрад Лолхнер, Валентин Зибенбюргер; ружейные мастера: Зебальд Бехейм Андреас Пегнитцер, отец и сын и др. Как в Италии, так и в Германии искусство шло рука об руку с ремеслом. Если первое влияние на мастерство оказала Италия, то великая духовная сила германской национальности преобразовала в удивительно короткое время иностранные элементы согласно со своими воззрениями, и немецкий художник Альбрехт Дюрер возвышается над всеми мастерами. Он мастер высокого стиля, влияет на малейшие обстоятельства германского искусства. Для него не оказалось ничтожным покинуть мольберт, сесть к столу и начертить рисунок какого-нибудь оружия. Король желает приобрести рисунок серебряных лат, в 1517 г., и он рисует его со всеми подробностями. Латы эти были выполнены знаменитым мастером Кольманом Гельмшмидтом, но они, к сожалению, не сохранились. Как Дюрер, так и другие современные ему художники принимали участие в производстве оружия. Ганс Бальдунг Грюн оставил наброски образцовых рисунков лат; также оба Буркмаир и Альбрехт Альтдорфер оставили наброски по оружейному делу. По декоративной части замечателен Альтдегрсвер; он придал орнаментации особенное направление, которое имело значительное влияние, но старший Гранах, Гирсфогель, Виргилий Солис не были его последователями.
В XVI веке выступает соперником Нюрнберга Аугсбург. Давно здесь находились хорошие оружейные мастерские; на их развитие имело сначала влияние своеобразное швабское искусство, а затем слава Нюрнберга.
Наилучшими мастерами были Гельмшмидты, деятельность которых продолжалась до 1440 г.; Кольман, затем его потомок Георг, сын Геор-га-Лоренц,+1516, внук Коломан, +1532 и правнук Дезидерий, который своими произведениями затмил итальянцев. Далее следуют талантливые: Вильгельм Зейзенгофер из Инсбрука, Матфей Фрауенб-ри, Антон Пфеффергаузен и бесчисленное множество других. Как литейщик артиллерийских орудий особенно знаменит Грегор Леффлер, так что превосходство его аугсбургских орудий вошло в поговорку.
На немецкое производство оружия имели влияние не только художники, скульпторы, мастера, но и простые рабочие, которые занимались вытравливанием крепкой водкой. Кроме нюрнбергцев, большое отношение к декоративному искусству Аугсбурга имел Ганс Гольбейн, хотя он жил далеко от родины. Впоследствии, когда Аугсбург стал соперничать в мастерстве с другими городами, то научился обходиться без подражаний художникам высокого стиля и в нем появились свои самобытные орнаментщики, мастера, художники финифтяного дела и бесчисленное множество работников. Из них замечательны: ИоргЗорг, Маркарт, Кри-стоф, Ленкер, Шантернелль, Аттемсмтетер, Рот и др. Промышленности помогали также многочисленные рисунки орнаментов в издании Вейге-ля и превосходные образцы нидерландских рисунков Иеронима Кока.
Не менее значительное влияние на развитие производства имели некоторые дворы; так, в Баварии в 1492 г. герцог Альбрехт IV основал в Мюнхене литейный двор пушек, которые прекрасно исполнялись семейством Эрнст. Плакированные работы производили в Ландсгуте, где особенно отличился Франц Гросшсдль. В Саксонии, в Дрездене в 1460 г. работали знаменитые литейщики Гильгер, а также плакировщики Ганс и Зигмунд Розенбергер; в Аннаберге заслужили большое внимание мастера Спейер.
Эти мастера, отдаленные от центра производства, не следовали никакой школе, а заимствовали свои образцы повсюду, даже от француза Жака Дюсерсо.
Хорошие орнаментщики стали появляться везде и в маленьких городах, но особенно много их было в Мюнхене, что видно из опубликованных гефнером Альтенеком рисунков королевского гравировального кабинета в Мюнхене. Лучшим орнаментщиком был Ганс Милих, который делал наброски для лат Франциска I и Генриха II; потом Кристоф Шварц из Ингольштдта, сделавший рисунок для лат Рудольфа II. Не менее замечательны были: Ганс Боль и Ганс Боксбергер.
С введением огнестрельного оружия в Германии появилась особенная отрасль производства, которую в продолжение нескольких столетий никто не мог превзойти: специальность ее составлял немецкий замок. (Radschloss), который даже мастера Брешии не могли так хорошо сделать. Достойна удивления и техника в деле ружейного ложа, доставившая им всемирную славу. Даже после изобретения ружейного замка Германия могла гордиться своими мастерами. Это были Арман Бонгард в Дюссельдорфе, Ульрих Менц в Брауеншвейге, Гаушка в Влольфен-бюттеле, Кухенрейтер в Регенсбурге и др. По отношению ружейного искусства образовались тогда, как и у французов, особенная литература, так, издание Петра Шенка в Амстердаме в 1692 г. и Кристофа Вейгеля в Нюрнберге.
В австрийских владениях оружейное производство началось с древних времен. Римские писатели Плиний и Тацит упоминают о хорошем качестве норийского железа и об оружейном производстве, которое не совсем пропала и во время великого переселения народов. Оно получило свое начало не от римлян, а от иллирийских кельтов, что заключаем из того, что этот народ хорошо был знаком с обработкой железа и что некоторые из них, теснимые аварами, пошли не к югу, а вверх по течению Дуная. Железное и оружейное производство норийского племени развилось не только в нынешней Штирии, но и в Карнтии, от Энса до склонов Винервальда и по течению Рааба. Изготовленное здесь оружие шло частью в Италию и частью вверх по Дунаю до Пассау, мастерство которого заняло северную область. В эпоху крестовых походов штирий-ское производство достигло большого значения и необыкновенной производительности. Самосознание корпораций все более и более возрастало, а в XII и XIII веках всюду разлагались привилегии. В это время увеличилось число мастерских и в городах Венгрии, где отрабатывался большой запас железа и стали.
В Гуситские войны некоторые области Богемии, где с начала средних веков существовало железное дело, стали терять свое значение. Во времена короля Подибрада старались сделать оружейное производство менее зависимым, но из-за непобедимой конкуренции Пассау это не удавалось. Как ни велика была производительность мастерских в средние века но не доставало правильности форм, обстоятельство, которое еще в XIV веке старались пополнить некоторые владетели. Но предписания законной реформы заметны только с XV столетия, в Тироле Фридрих (mit deer leeren Tasche) пытался ввести законное однообразное вооружение своего войска и взял в свои руки литейное производство орудий. Преемник его, Сигизмунд, следовал его примеру; он основал школу литейного мастерства пушек, которая во время Максимилиана I доказала свою великую практическую ценность. В царствование Сигиз-мунда славились мастера: Иорг Эндорфер, Петр Лаймингер, Ганс Прейн, Лингарт Перингер и др. Остальное оружие, смотря по политическим соображениям, доставлялось из Италии или Пассау. С восшествием на престол Максимилиана I военный строй сильно преобразовался, как в австрийских землях, так и в Германии. Он первый установил полную систему вооружений и, приводя ее в исполнение, обращал всестороннее внимание на произведения своих земель. Тогда появились лучшие мастера-литейщики в Инсбруке и превзошли даже аугсбургцев и нюрнбер-гцев. Это были: Ганс Зеелос, Стефан Годл, Ганс Дюринг, а лучше всех оказался Грегор Леффлер, сын Петра Лаймингера. С новой организацией войска требовалась правильно установленная форма не только оборонительного вооружения, но и копий, мечей, самострелов. Копья и мечи получались из Леобена и отчасти из Беллуны, самострелы из Тироля и придунайской долины, ружья из Мюрцушлаго и Штеера. На развитие артиллерийских орудий было обращено также большое внимание. Преобразования вооружений австрийского войска служили образцами для других земель, не исключая и Франции. В этих реформах Максимилиану помогал Бартоломей Фрейслебен, в высшей степени даровитый человек, который начал свою карьеру простым слесарем, а потом выказал такой организаторский талант, что пользовался полным доверием императора. Под руководством Максимилиана I составлялась Zeugbucher, которая вполне знакомит нас с вооружением начала XVI века. Из числа многих художников, составлявших наброски и рисунки для императора, более всех известен жалованный художник Николай Глокендон. Австрийские плющильные и литейные работы произошли из Тироля. Когда полное плакированное вооружение сделалось общеупотребительным, стали в Инсбруке известны мастера Трейтц, превосходые плакировщики. Тирольское производство получило свое начало от миланской школы. В мастерских Трейтца образовались знаменитые мастера: Ганс Зейзенгофер, мастер Максимилина, сын его Иорг Зейзенгофер, брат Вильгельма, знаменитого мастера в Аугсберге.
Во время Фердинанда I австрийская промышленность стала приходить в упадок; это видно из того, что предпочиталось оружие, изготовленное в Аугсбурге, Пассау, Милане, Брешии и даже в Испании. Венгерско-восточные образцы имели тогда большое влияние на немецкое и итальянское производства. Немецкие резчики вырезали на рукоятках и ножнах сабель, мечей и др. характерные орнаменты в стиле возрождения, а иногда удивительно хорошо подражали восточным произведениям. В конце XVI и в продолжение XVII века стали гравировать клинки охотничьих ножей. В последнем столетии возникла в Альгау, в Шварцвальде, сельская промышленность резьбы клинков, сделанных хотя не так чисто, но своеобразно. Фердинанд I основал в 1558 г. фабрику огнестрельного оружия в Ферлах, в Карнтии, куда он призвал работников из Нидерландов. Железо для приготовления стволов добывали в окрестностях; там же производили рудокопные работы. Большое значение получила эта фабрика по удивительно тонкой пригонке частей.
В царствование императора Рудольфа большой сбыт оружия приобрели итальянские мастерские, а также Пассау много доставлял вооружений для курфюрста Максимилиана Баварского. С 1600 г. в австрийских землях стали приготовлять огнестрельное оружие. В 1657 г. Фридрих III основал в Вене фабрику огнестрельного оружия и также призвал нидерландских работников, но в 1750 г. производство ее окончилось. В Тироле и Богемии находились превосходные речзики, а также изготовители немецких замков (Radschlosser). Впоследствии, в этой отрасли искусства отличались и венские мастера, которые старались сравниться в своих изделиях с мастерами Аугсбурга и Брешии; все эти труды привели к изобретению ружейного замка и к преобразованию ружейного ложа по французскому образцу. Как в Западной Германии, так и в Австрии спешили друг перед другом подражать новым образцам огнестрельного оружия и в 1680 г. делали прекраснейшие пистолеты, охотничьи ружья и др., которые по качеству материала не уступают французским, а по красоте рисунка, изяществу украшений даже их превосходят. Лучшими мастерами были: Гаушка и Нейрейтер в Праге, Бехер в Карлсбаде, Кейзер в Вене и Дюнкль в Швартце.
– Конец работы –
Эта тема принадлежит разделу:
В книге рассказано о истории оружия человечества: Каменный век, Бронзовый век, Греко-римский период...
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Искусство и техника оружейного дела на Западе
Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов