Но были еще причины иного рода. Видимо, трудное детство не прошло даром, у Надежды развивалась тяжелая болезнь — окостенение черепных швов. Болезнь стала прогрессировать, сопровождаясь депрессиями и приступами головной боли. Все это заметно сказывалось на ее психическом состоянии. Она даже ездила в Германию на консультацию с ведущими немецкими невропатологами.
Аллилуев В. С. 29
«Татька!
Напиши, что-нибудь. Обязательно напиши и пошли по линии НКИД на имя Товстухи (в ЦК). Как доехала, что видела, была ли у врачей, каково мнение врачей о твоем здоровье и т. д. — напиши.
Съезд откроем 26-го. Дела идут у нас неплохо.
Очень скучно здесь, Таточка. Сижу дома один, как сыч. За город еще не ездил, — дела. Свою работу кончил. Думаю поехать за город к ребяткам завтра — послезавтра.
Ну, до свидания. Не задерживайся долго, приезжай поскорее.
Це-лу-ю.
Твой Иосиф»
Сталин — Н. Аллилуевой. 21 июня 1930 г.
«Как доехала до места? Как твои дела? Что нового? Напиши обо всем, моя Таточка».
Сталин — Н. Аллилуевой. 2 июля 1930 г.
Эту поездку ей устроил Павел Сергеевич, работавший в то время торгпредом в Германии. Врачи предписали ей полный покой и запретили заниматься какой-либо работой.
Аллилуев В. С. 29
(Канель (?) мне сказала после смерти Нади, что при просвечивании рентгеном установили, что у нее был череп самоубийцы.) Не знаю, так ли это, во всяком случае, у нее был ранний климакс и она страдала приливами и головными болями...
М. Сванидзе (сестра первой жены Сталина Екатерины Сванидзе). Из дневника от 9 мая 1935 г.
(Здесь и далее дневник М. Сванидзе цит. по: Иосиф Сталин в объятиях семьи: Сб. докуметов)
Сохранились приказы о предоставлении ей отпусков в связи с необходимостью лечения: с 1 декабря 1920 года, с 8 апреля 1922 года. В приказе руководства управления делами от 10 мая 1922 года указывалось: «Пом. Секретаря Б[ольшого] СНК тов. Аллилуева переводится в группу утерявших трудоспособность сроком на 2 месяца с 8.У.22 г. ввиду ее болезни».