О самом акте подписания капитуляции я попутно хочу рассказать следующее. Вам, историку, это известно не меньше, чем мне, что, когда война свертывалась, то такие союзники, как Черчилль, не только думали о каком-то согласованном окончании войны с Германией, но уже начали опасаться за последствия победы над фашизмом и подумывать, нельзя ли использовать немцев для войны с Советским Союзом.
Известен такой факт. Когда у гитлеровцев не осталось шансов на победу, когда Берлин пал, то они бросились в штаб союзников. А в штабе союзников был наш генерал Суслопаров. Его пригласил генерал Эйзенхауэр и стал говорить о том, что враг предлагает капитуляцию: давайте подпишем.
И Суслопаров, не додумав до конца, 7 мая в Реймсе подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии. И союзники расшумели это на весь мир.
Что это была за капитуляция? Это была капитуляция перед Англией и Америкой.
Естественно, что туда из Москвы Суслопарову пошла телеграмма: «Эту капитуляцию не считать действительной».
Тогда же было поручено маршалу Жукову подыскать соответствующее помещение и организовать подписание безоговорочной капитуляции в Берлине.
Известно и другое. Когда Суслопаров подписал эту капитуляцию и когда наша Ставка почувствовала, что тут идет какая-то игра и нам нельзя расхолаживаться, то в этот день, 7 мая, была дана телефонограмма всем флотам: «Война продолжается». Иными словами, было сказано: вы ни на какие удочки не идите, обстановка может повернуться как угодно…
Н. Кузнецов.
Цит. по: Куманев Г. С. 301–302
9-го мая 1945 года, когда по радио объявили о конце войны, — я позвонила отцу. Было раннее утро. Я ужасно волновалась, — в Москве было шумно, весело, уже все знали о победе... «Папа, поздравляю тебя, победа!» — смогла только сказать я, и мне захотелось плакать.
«Да, победа! — сказал он. — Спасибо. Поздравляю тебя! Как ты себя чувствуешь?» Я чувствовала себя великолепно, как все в Москве в тот день!