При выезде

Мы выезжаем по ул. Красноармейской, бывшей Виленской. Направляясь в Несвиж, еще раз, но уже из окон автобуса, осмотрим замок, благодаря которому сегодня имя городского поселка Мир известно далеко за пределами нашей страны. Местечко всегда было при замке, как и замок при нем. Сейчас благодаря замку Мир превращается в туристский центр[34] (примечание 34) и внешний облик поселка просто обязан соответствовать его главной историко-архитектурной достопримечательности – замку.

Мирский замок – пока единственный в Беларуси исторический объект, который можно демонстрировать гостям. Из иностранных туристов первыми сюда станут приезжать, конечно, из Польши. Польским паломникам Беларусь интересна, во-первых, как родина предков либо собственная (так называемый «сентиментальный туризм»), а во-вторых, как земля, давшая немало почитаемых в Польше людей. Станут бывать здесь и туристы из Израиля: внуки-правнуки будут приезжать на родину своих предков. В Мире родился и третий президент Государства Израиль Залман Шазар (1889 – 1974), настоящая фамилия Рубашов. И занимал этот пост 10 лет (1963 – 1973)[35].

Вскоре на некоторое время замок снова будет в поле нашего зрения, если смотреть несколько назад в левые окна автобуса.

Красно-белые башни, стены на фоне голубого неба, зелень парка – и все это отражается в озере. Замок описан Адамом Мицкевичем в поэме «Пан Тадеуш», посвященной его родной новогрудской земле. Поэт описал его таким, каким видел сам, бывая в Мире. Послушайте это поэтическое описание и, глядя на замок, можно легко представить себе, что поэт здесь видел глазами одного из героев поэмы:

Влетели всадники стремглав на луг зеленый,

Увидел замок Граф и замер, изумленный,

Не верил сам себе, что тот же замок это,

Так изменился он от солнечного света.

Граф не сводил с него восторженного взгляда:

Рассыпались лучи по контурам фасада,

Во мглистом воздухе казались башни выше,

Блестела золотом простая жесть на крыше.

От солнечных лучей, струящихся потоком,

Играла радуга в разбитых стеклах окон.

Руины, белые под пеленой тумана,

Казались новыми без трещин, без изъяна.

Далекой травли гул встревожил луг зеленый

И в замке отдался, стократно повторенный,

Казалось, замок был отстроен, обитаем,

Шумели люди в нем и вторили рога им…

Да, со временем замок действительно будет отстроен и обитаем, в нем будут шуметь люди. И в открытых здесь музеях, может быть, один из залов мы увидим таким, как описал Адам Мицкевич в поэме:

 

Колонны круглые там подпирали своды,

Мощенный камнем пол, широкие проходы,

И стены чистые, без всяких украшений,

Лишь по углам рога ветвистые оленей

И надписи, когда и где убиты были,

А чтоб о подвигах стрелецких не забыли

Записан ряд имен, гербов прибито много…[100, сс. 448,468]

 

Прощаемся с Мирским замком, Миром и направляемся в Несвиж, где наша знакомство с архитектурой и историей продолжится.

Исторически сложилось так, что белорусская культура, и в первую очередь архитектура, оказалась тесно связанной с западноевропейской культурой и искусством. Но связь эта проявлялась по-разному. В этом мы убедимся на экскурсии, сравнив замок в Мире с замком в Несвиже.

Поведет нас в Несвиж дорога, которая соединяет старые белорусские города Лиду, Новогрудок, Мир – они остались позади нас, а впереди – Несвиж, Слуцк. По дороге мы будем пересекать Брестское шоссе – новое и старое, железную дорогу Минск – Брест и при ней станцию Городею. И на 33-ем км – Несвиж.

[Пауза до развилки перед Городеей]

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.Александровіч С. Вальнадумца з-пад Нясвіжа. Аляксандр Незабытоўскі. – Мн., 1975.

2.Алексеев Л.В. Полоцкая земля. – М., 1966.

3.Алексеев Л.В. Полоцкая земля в IX – XIII вв. Очерки истории Северной Белоруссии. – М., 1996.

4.Антипов В.Г. Парки Белоруссии. – Мн., 1975.

5.Анушкин А. На заре книгопечатания в Литве. – Вильнюс, 1970.

6.Арава Э.В. Нясвіжскія тэатральныя гравюры // Помнікі гісторыі і культуры Беларусі, 1972, № 2.

7.Арлоў У., Герасімовіч Зм. Краіна Беларусь: Ілюстраваная гісторыя. – Мн., 2003.

8.Архітэктура Беларусі: Энцыклапедычны даведнік. – Мн., 1993.

9.Асіноўскі С. Мястэчка // Беларуская мінуўшчына (БМ), 1996, № 4.

10.Асіноўскі С. Поле памяці: Постаці і падзеі беларускай мінуўшчыны. – Мн., 1999.

11.Бажэнава В. Радзівілы, мастак Кс. Д. Хескі і Саксонія // Спадчына, 2003, № 4 – 5.

12.Баришев Г.И. Театральная культура Белоруссии XVIII в. – Мн., 1992.

13.Басін Я., Барыс С. Яўрэі і іудаізм на Беларусі // Беларускі гістарычны часопіс (БГЧ), 2000, № 2.

14.Басюк У., Сільчанка М. Аб дзяржаўным статусе беларускай мовы ў гісторыі Беларусі // БГЧ, 1999, № 1.

15.Беларуская савецкая энцыклапедыя: у 12 т.

16.Беларуская энцыклапедыя: у 18 т.

17.Белорусский «экватор». – Мн., 1988.

18.Белы А.Хроніка Белай Русі. – Мн., 2000.

19.Блинова Т.Б. Иезуиты в Белоруссии. – Мн., 1990.

20.Будыко Н. Парки дворцово-замковых комплексов в Несвиже и Мире // Строительство и архитектура Белоруссии, 1979, № 1.

21.Булгарин Ф. Воспоминания // Нёман, 1995, № 10 – 11.

22.Бурак О. Прилукский С. Радзивилловские мумии // Нёман, 1971, № 7.

23.Валаханович А., Кулагин А. Дзержинщина: Прошлое и настоящее. – Мн., 1986.

24.Варавва А. Этюды о Беларуси. – Мн., 2002.

25.Габрусь Т. Мураваныя харалы. – Мн., 2001.

26.Габрусь Т. Таямніцы старажытнага Нясвіжа // Спадчына, 1995, № 2.

27.Ганецкая І. Свержанская фаянсавая мануфактура XVIII ст. // БГЧ, 2004, № 12.

28.Гембіцкая М. Месца татараў у этнічнай структуры насельніцтва Беларусі // БГЧ, 2005, № 11.

29.Гісторыя Беларусі: Вучэбны дапаможнік. Ч.1. – Мн., 2000.

30.Гісторыя Беларусі: Даведачна-інфармацыйны дапаможнік. – Мн., 1996.

31.Гісторыя беларускага мастацтва: у 6 т.

32.Гісторыя Мінска. – Мн., 1967.

33.Глагоўская Г. Беларусы ў Гданьску // Спадчына, 1995, № 4.

34.Гончаров А. «Мадам Шоффер» // Падарожнік, 1996, № 8.

35.Грицкевич А. Социальная борьба горожан Белоруссии XVI – XVIII вв. – Мн., 1979.

36.Грицкевич А. Частновладельческие города Белоруссии в XVI – XVII вв. – Мн., 1975.

37.Грицкевич А. Янычары в Беларуси // БГЧ, 2005, № 6.

38.Грицкевич В. От Нёмана к берегам Тихого океана. – Мн., 1986.

39.Грицкевич В. Путешествия наших земляков. – Мн., 1968.

40.Грудзінскі Н., Шчур А. Хрысціянства і Рэфармацыя на Беларусі // БГЧ, 1997, № 1.

41.Грыцкевіч В., Мальдзіс А. Шляхі вялі праз Беларусь. – Мн., 1980.

42.Грыцкевіч В. Нашы славутыя землякі. – Мн., 1984.

43.Гужалоўскі А. З гісторыі рабункаў Нясвіжскага замка // Спадчына, 1993, № 2.

44.Гумилев Л. От Руси к России: Очерки этнической истории. – М., 1992.

45.Гурин М. Мир. – Мн., 1985.

46.Гурыновіч І. Сан-Сусі над Ушою // БМ, 1994, № 2.

47.Дадзіёмава В. Нашае першае нотнае выданне // Спадчына, 1995, № 2.

48.Дадиомова О. Музыкальная культура городов Белоруссии в XVIII в. – Мн., 1979.

49.Даўгяла Зм. Цыганы на Беларусі // Спадчына, 1992, №4.

50.Деленковский Н. Несвиж. – Мн., 1979.

51.Дзіханава-Внукоўская Л. Роля календара ў місіянерскай дзейнасці Таварыства Ісуса // БГЧ, 2005, № 10.

52.Дробов Л. Живопись Белоруссии XIX – начала XX вв. – Мн., 1974.

53.Дучыц Л. З гісторыі цыганоў Беларусі // БГЧ, 2003, № 3.

54.Ермаловіч М. Беларуская дзяржава: Вялікае княства Літоўскае. – Мн., 2000.

55.Жучкевич В. Краткий топонимический словарь Белоруссии. – Мн., 1974.

56.Жыліч А. Гарады Беларусі ў другой палове XVII – XVIII стст. // БГЧ, 1998, № 3.

57.Заяц Ю. Менская зямля: Этапы фарміравання // БГЧ, 1993, № 3-4.

58.Запруднік Я. Беларусь на гістарычных скрыжаваннях. – Мн., 1996.

59.Збор помнікаў гісторыі і культуры. Мінская вобласць. – Мн., 1987.

60.Ішчанка С. Аб прэстыжным шляхоцкім кані // Спадчына, 2003,
№ 2 – 3.

61.Калеснік У. Усе чалавечае: Літаратурныя партрэты, артыкулы, нарысы. – Мн., 1993.

62.Калнин В. Мирский замок. – Мн., 1986.

63.Калнін В. Мірскі замак. – Мн., 1995.

64.Канановіч У. Клецкія Радзівілы // БМ, 1994, № 3.

65.Канапацкі І., Смолік А. Гісторыя і культура беларускіх татар. – Мн., 2000.

66.Катаев В. Почти дневник. – М., 1978.

67.Катлярчук А. «Уцёкі мазгоў», ці Лёсы пратэстантаў ВКЛ у другой палове XVII ст.// Спадчына, 2006, № 1.

68.Квитницкая Е. Белорусские коллегиумы // Архитектурное наследство, № 17, 1969; № 19, 1972.

69.Копысский З. Экономическое развитие городов Белоруссии в XVI – первой половине XVII вв. – Мн., 1966.

70.Каханоўскі Г. Вытокі музейнай справы на Беларусі//БГЧ, 1994, № 2.

71.Киселев В. На истоках неманских. – Мн., 1985.

72.Клейн Б. Взгляд из прошлого. – Мн., 1989.

73.Корнейчик Е. Белорусский народ в Отечественной войне 1812 г. – Мн., 1962.

74.Котлярчук А. Швэды ў гісторыі і культуры беларусаў. – Мн., 2002.

75.Круталевіч В. Рыжскі мірны дагавор // Спадчына, 1990, №1.

76.Крывашэй З. Кадэты Пане Каханку // БМ, 1996, № 3.

77.Кузняева С. «Тот самый Булгарин…» // Нёман, 1995, № 10-11.

78.Кулагин А. Архитектура дворцово-усадебных ансамблей. – Мн., 1981.

79.Кулагін А. Каталіцкія храмы на Беларусі: Энцыклапедычны даведнік. – Мн., 2000.

80.Кулагін А. Праваслаўныя храмы на Беларусі: Энцыклапедычны даведнік. – Мн., 2000.

81.Лавыш К. Арыенталізм як частка мастацкай культуры беларускай шляхты эпохі сарматызму // БГЧ, 2003, № 1.

82.Ладысеў У. Аб’яднанне беларускай нацйі // БГЧ, 2004, № 9.

83.Лакотка А. Беларускі дзяржаўны музей-запаведнік Менка // БГЧ, 1995, № 2.

84.Латушкін А. Нясвіжскі архіў Радзівілаў 1838 – 1873 гг. // БГЧ, 2006, № 1

85.Літвін В. Бітва за Варшаву // БМ, 1995, № 6.

86.Лыч Л. Беларуская мова і нацыя: Літаратурна-гістарычныя артыкулы. – Мн., 1994.

87.Лыч Л., Навіцкі У. Гісторыя культуры Беларусі. – Мн., 1996.

88.Мальдзіс А. Беларусь у люстэрку мемуарнай літаратуры. – Мн., 1982.

89.Мальдзіс А. На скрыжаванні славянскіх традыцый. – Мн., 1980.

90.Мальдзіс А. Падарожжа ў XIX ст. – Мн., 1968.

91.Мальдзіс А. Таямніцы старажытных сховішчаў. – Мн., 1974.

92.Мальдзіс А. Тры радзімы Ігн. Дамейкі // Кантакты і дыялогі, 2002, № 7 – 8.

93.Марціновіч А. Прым’ер – маляж Нясвіжскага замка // БМ, 1996, № 3.

94.Масленицына И., Богодзяж Н. Радзивиллы – несвижские короли. Мн., 1997.

95.Масленицына И., Богодзяж Н. Радзивиллы в эпоху интриг и авантюр. – Мн., 2003.

96.Матусевіч Н. Настаўніцкія семінарыі і іх роля ў адукацыі Беларусі // БГЧ, 2000, № 3.

97.Матэрскі В. Рыжскі трактат і Беларусь // БГЧ, 2002, № 5.

98.Мельников П.И. (Андрей Печерский). Княжна Тараканова и принцесса Владимирская. – М., 1989.

99.Міцкевіч А. Выбраныя творы. – Мн., 1955.

100.Мицкевич А. Стихотворения. Поэмы. – М., 1968.

101.Мысліцелі і асветнікі Беларусі: Энцыклапедычны даведнік. – Мн., 1995.

102.Мяцельскі А. Аб лакалізацыі Нясвіжа XI – пачатку XVI стст. // БГЧ, 2006, № 1.

103.Нарысы гісторыі Беларусі: у 2 ч. Ч.1. – Мн., 1994. Ч.2 – Мн., 1995.

104.Немировский Е. Иван Федоров в Белоруссии. – М., 1979.

105.Несвиж – Мир: путеводитель. – Мн., 2004.

106.Падокшын С. Унія. Дзяржаўнасць. Культура. – Мн., 2000.

107.Папко В. Нясвіжская ардынацыя князёў Радзівілаў у XIX ст. // БГЧ, 2006, № 1.

108.Парэцкі Я. Сымон Будны. – Мн., 1975.

109.Паустовский К. Собрание сочинение: в 6 т. Т.4. – М., 1982.

110.Подокшин С. Скорина и Сымон Будный. – Мн., 1975.

111.Пярвышыны Т. і У. З нядаўняе гісторыі Нясвіжскага замка // Спадчына, 1995, № 2.

112.Рудзкі Э. Барбара Радзівілянка – другая жонка Жыгімонта Аўгуста // Спадчына, 1994, №5

113.Саверчанка У. Канцлер Вялікага Княства: Леў Сапега. – Мн., 1992.

114.Сагановіч Г. Нарыс гісторыі Беларусі ад старажытнасці да канца XVIII ст. – Мн., 2002.

115.Сагановіч Г. Невядомая вайна. – Мн., 1995.

116.Сардаров А. История и архитектура дорог Белоруссии. – Мн., 1978.

117.Сенкевич Г. Потоп. Т.1-2. – М., 1970.

118.Сідарэвіч А. Старонкі з гісторыі БНР // Адраджэнне (гістарычны альманах), выпуск 1. – Мн., 1995.

119.Скарабагатаў В. Беларускі «Фауст» // Спадчына, 1995, № 1.

120.Славутыя імёны Бацькаўшчыны. – Мн., 2000.

121.Соніч А. Дзеці ветру // БМ, 1996, № 4.

122.Статут Вялікага княства Літоўскага 1588. – Мн., 1989.

123.Сыны і пасынкі Беларусі. – Мн., 1996.

124.Сыракомля У. Вандроўкі па маіх былых ваколіцах. – Мн., 1992.

124. А Сыракомля У. Добрыя весці: Паэзія, проза, крытыка. – Мн., 1993.

125.Тарасаў К. Памяць пра легенды. – Мн., 1994.

126.Тарасов К. Память о легендах. – Мн., 1984.

127.Ткацэвіч Г. Тут зліваецца Менка і Пціч // БМ, 1995, № 1.

128.Ткачев М. Замки Белоруссии. – Мн., 1987.

129.Ткачоў М. Абарончыя Збудаванні заходніх зямель Беларусі XIII – XVIII стст. – Мн., 1978.

130.Ткачоў М. Замкі і людзі. – Мн., 1991.

131.Трусов О. Памятники монументального зодчества Белорусии. – Мн., 1988.

132.Улащик Н.Н. Введение в изучение белорусско-литовского летописания. – М., 1982.

133.Федорук А. Старинные усадьбы Минского края. – Мн.,

134.Хаткевіч А. Арышты і дэпартацыі ў заходніх абласцях Беларусі (1939 – 1941) // БГЧ, 1994, № 2.

135.Хурсік В. Землі Радзівілаў на Асіповіччыне // БГЧ, 2000, № 3.

136.Цветаева А. Воспоминания. – М., 1983.

137.Цітоў А. Гарадская геральдыка Беларусі. – Мн., 1989.

138.Цярохін С. Многія прыйдуць пад імем маім. – Мн., 1995.

139.Чантурия В История архитектуры Белоруссии. – Мн., 1977.

140.Чарняўская Л., Чарняўскі У.Нясвіж: З мінулага // Помнікі історыі і культуры Беларусі, 1988, № 1.

141.Чаропка В. Адысея Грандэ Эдукадора // БГЧ, 2002, № 4.

142.Чаропка В. Гісторыя нашага імя. – Мн., 1995.

143.Чаропка В. Каралева кахання Барбара Радзівіл // БГЧ, 2002, № 6.

144.Чаропка В. Лёсы ў гісторыі – Мн., 2005.

145.Чаропка В. Менеск – Менск – Мінск // БГЧ, 2004, № 3.

146.Чаропка В. Слава і праклён Нясвіжскага замка // БГЧ, 2004, № 4.

147.Чигринов П. Очерки истории Беларуси. – Мн., 2000.

148.Шаблюк В Койданава // БМ, 1995, № 5.

149.Шасцюк А. Кальвінства // БМ, 1995, № 4.

150.Шаўцоў Ю. «Літоўскі сепаратызм» канца XVI ст. // Спадчына, 1995, № 2.

151.Швед В. Вялікае княства Літоўскае ў 1812 г.// БГЧ, 2000, № 3.

152.Шибеко З, Шибеко С. Минск: Страницы дореволюционной жизни города. – Мн., 1990.

153.Шыбеко З. Нарыс гісторыі Беларусі 1795 – 2002. – Мн., 2003.

154.Шпилевский П. Путешествие по Полесью и белорусскому краю. – Мн., 2004.

155.Штыхов Г. Города Полоцкой земли IX – XVIII вв. – Мн., 1978.

156.Шышкова К. Некаранаваныя каралі // Спадчына, 1995, № 4.

157.Шышыгіна-Патоцкая К. Нясвіж і Радзівілы XX стагоддзя // Спадчына, 1995, № 1.

158.Шышыгіна-Патоцкая К. Скарбы Нясвижа. – Мн., 1993.

159.Шышыгіна-Патоцкая К. Чорная дама Нясвіжскага замка. – Мн., 1992.

160.Энцыклапедыя гісторыі Беларусі: у 6 т.

161.Энцыклапедыя літаратуры і мастацтва: у 5 т.

162.Юхо Я. Кароткі нарыс гісторыі дзяржавы і права Беларусі. – Мн., 1992.

163.Яблонский Б. Несвижская учительская // Нёман, 1975, № 2.

164.Якимович Ю. Зодчество Беларуси XVI – начала XVII вв. – Мн., 1991.

165.Яструн М. Мицкевич. – М., 1963.

 

ГОРОДЕЯ

Дорога продолжается на Городею, но наш автобус поворачивает влево, на объездное полукольцо, с которого открывается панорама Городеи.

Старинное местечко сейчас железнодорожная станция, городской поселок с населением более 4 тыс. жителей, известный на всю Беларусь своим современным сахарным заводом. В прошлом Городея славилась тем, что здесь впервые в Речи Посполитой стали изготавливать сычужные сыры, используя для этого сычужину – вещество, содержащееся в желудке молодых жвачных животных. Есть сведения, что даже знаменитый литовский сыр имеет местное происхождение.

Поселок, расположен на речке Городейке. Его название, как и речки, происходит от слова «городить». Примерно до 1920 года Городею называли Замирье. Так же называлась и железнодорожная станция. Это древнее поселение упоминается с XVI века.

Городею вспоминает Вл. Сырокомля в своих очерках «Странствия по моим бывшим околицам»: «…За лесом открываются по-настоящему урожайные поля… Рядом – правильно расположенные крестьянские избы. На холме ветряные мельницы машут крыльями. Это Городея, именье полковника Брохацкого, настоящий оазис, осмотр и ознакомление с которым не одного могло бы поучить хозяйствованию…» [17, с. 219].

В 1871 году открылось движение по Александровской железной дороге – и вскоре станция Замирье по отправке грузов заняла первое место в Минской губернии. Проходящая через Мир шоссейная дорога была отремонтирована и отнесена к первому разряду, а дорога на Барановичи – ко второму. Перевозку пассажиров и грузов производили ямщики. На почтовой станции Мир было девять экипажей и двадцать четыре лошади (1870) [45, с. 28].

В первую мировую войну линия русско-германского фронта проходила недалеко отсюда (1915). От станции Замирье была проложена к линии фронта узкоколейная дорога [45, с. 31].

Как выглядела Городея в первую мировую войну, мы знаем из книги К. Паустовского «Повесть о жизни». Спустя многие годы он писал: «Ничего более унылого я не видел в жизни. Низкие, обшарпанные хаты, плоские голые поля и ни одного дерева вокруг…» Вспоминал, что при нем сюда приезжал Николай II. Ко времени его приезда было приказано привести село в порядок. Это выразилось в том, что из лесу привезли много елок и замаскировали ими халупы. Из Городеи Паустовский попал на лечение в полевой госпиталь в Несвиже. Когда начал выходить в город, наслушался рассказов старых людей о потехах Радзивиллов. Позже в своей книге он напишет об услышанном, расскажет о тысячах холопов, стоящих с факелами вдоль дороги от самой границы до Несвижа, когда Радзивилл Пане Коханку встречал свою гостью – авантюристку герцогиню Кингстон, а также поведает, что ему говорили о шумных охотах, пирах, самодурстве вельмож былых времен [158, с. 31; 109, сс. 462 – 477].

Мы объехали Городею и теперь снова на старой дороге Мир – Несвиж. Она в XIX веке была обсажена деревьями. И еще совсем недавно среди этих деревьев можно было увидеть памятник природы – сросшиеся дуб и сосну. До настоящего времени деревья не сохранились. Для молодежи окрестных деревень они символизировали вечную и верную любовь. Сюда приходили влюбленные, приезжали молодожены. Специально для них была оборудована автостоянка с переплетенными кольцами над ней.

Во всех вариантах легенды, сложенной об этих деревьях, влюбленные расстаются.

Легенды и предания – это своеобразные памятники старины. Рожденные здесь, они связаны с конкретными событиями, фактами, людьми. Наверно, поэтому они сохранились в памяти народной. Тем более здесь, на Несвижской земле, где чрезвычайно богатая история.

 

НЕСВИЖ

На страницах многовековой истории Несвижа факты и мифы, открытия и догадки, предания и сказки… Пытаясь объяснить название города, придумали еще немало легенд. Одна из них говорит о том, что в здешнем поселении не удавалось найти «вижей», т.е. лазутчиков-предателей. От слов «нет вижей» дескать, и пошло название «Нясвiж» – именно так называют свой город несвижане. Древнее слово «виж»[36], сохранилось у нас в некоторых районах: «вижует» – значит «высматривает», «подглядывает», «следит», т.е. «шпионит».

Под влиянием польского языка, государственного языка Речи Посполитой, белорусское «Нясвiж» трансформируется в польское «Несвиж». Так оно звучит и по-русски. Для утверждения исконности этого названия придумывается новая легенда о найденном князем медведе, который был уже «не свеж». Как говорят филологи, в белорусском языке нет кратких прилагательных. К тому же такая форма образования названия почти не встречается.

Не будем строить никаких предположений о том, какая из этих (или других) легенд имеет право на достоверность в расшифровке названия города. А порой их создает случайное недоразумение. Как, например, с возрастом Несвижа.

При въезде в город дата, от которой, как утверждают несвижане, он ведет отсчет своим годам – 1223-ий. Это год первой битвы с монголо-татарами на р. Калке. Среди имен убитых военачальников имя князя Юрия Несвежского. По сходству звучания имен князя и города этот исторический персонаж был принят за удельного князя Несвижа. Эту когда-то сделанную ошибку повторяло не одно поколение историков. К сожалению, это всего лишь легенда хотя, и связана она с реальными историческими событиями. Но к ним наш Несвиж не имеет никого отношения. Сопоставление летописные свидетельств дало основание предположить, что в битве принимал участие князь Несвечский, владения которого находились на Галицко-Волынских землях[37] [140, с. 23].

Что касается нашего Несвижа, то самое упоминание о нем в документах относится к 1446 году[38]. Но ни в этом документе, ни в последующих Несвиж не называется ни замком, ни городом, а только двором. И археологические раскопки на территории Несвижа в целом подтверждают документы. Никаких материальных свидетельств о существовании значительного поселения на исследованной территории ранее XVI века не обнаружено. Видимо в конце XV – начале XVI века он все еще оставался двором, т.е. укрепленным центром небольшой хозяйственной волости, население которой занималось торговлей и ремеслом [140, с. 23 – 24].

С конца XV века – это уже владение крупного магната (Станислава Яна) Кишки, дочь которого Анна, выйдя замуж за Яна Миколая Радзивилла Бородатого (1513), в приданное принесла Несвиж роду Радзивиллов[39]. С 1523 года Несвиж уже собственность Радзивиллов [140, с. 23]. И с этого времени Несвижу выпало на долю более четырехсот лет быть столицей рода, центром «державы» Разивиллов вплоть до 1939 года, снискав себе славу одного из самых преуспевающих и благоустроенных частновладельческих городов Беларуси.

Государство Радзивиллов пережило Великое княжество Литовское, Речь Посполитую, Российскую империю… Это был крупнейший и влиятельнейший магнатский род не только в Беларуси, но и на Украине и в Литве. Представители рода в XV – XVIII веках занимали высшие государственные, административные и военные должности в Великом княжестве Литовском. В XVIII – XX вв. этот род входил в состав аристократии России, Пруссии и Австро-Венгрии. По своему экономическому и политическому значению они занимали первое место среди магнатов Великого княжества Литовского, Речи Посполитой. Практические представители этого магнатского рода, благодаря своему могуществу, являлись некоронованными правителями государства.

Могущество рода стало особенно ощутимо с XVI веке, когда Радзивиллам был дарован титул князей Священной Римской Империи, а польский король Сигизмунд II Август (1520 – 1572) женился на Барбаре Радзивилл. На протяжении столетий род Радзивиллов находился у самого трона. Неоднократно заключал браки с представителями правящих династий.

Самые знаменитые, самые влиятельные, самые богатые. Те, которые могли сказать прямо в глаза своему монарху: «Ты, король, в Кракове высший, но я в Несвиже главный» [94, с. 8].

Многие представители этой фамилии вписали свои имена в историю как нашего, так и целого ряда соседних народов. Этот род дал известных государственных и религиозных деятелей, военоначальников, дипломатов, литераторов, музыкантов… Славились несвижские Радзивиллы не только своими деяниями, но и богатствами. И одним из главных их сокровищ было их родовое гнездо, город, который благодаря им стал в XVI веке второй неофициальной столицей государства. Радзивилловский Несвиж называли «маленькой Варшавой» и даже «маленьким Парижем» [94, с. 8].

В XVI веке (1586) Несвиж стал центром ординации. И с этого времени город быстро растет, застраивается. Наиболее интересные здания – ныне памятники архитектуры – относятся преимущественно ко второй половине XVI века. Здесь возникли новые архитектурные и градостроительные приемы, которые позже воплотятся во многих памятниках зодчества, став характерными для застройки городов. Многое утеряно в войнах, но город вставал, приукрашивался новыми постройками, процветал трудом своих мастеров и торговлей. Многое, очень многое сумел он сохранить для нас, несмотря на мечи завоевателей. Построенное на потребу магната стало достоянием нашей культуры.

Нет города, который не гордился бы кем-нибудь из своих земляков. Для Несвижа даже перечислить всех трудно. Здесь в разное время жили и творили многие известные люди своего времени, чья деятельность оставила заметный след в развитии культуры, науки, общественной мысли не только белорусского, но и других народов. Имена некоторых из них мы вспомним сейчас, о других поговорим в местах, непосредственно с ними связанных…

Начнем с XVI века. В середине века в Несвиже жил писатель-гуманист, ученый с европейским именем, религиозный деятель Сымон Будный (1530 – 1593), печатавший здесь книги на белорусском языке. Подробнее о нем у памятника этому мыслителю.

Полагают, вернее, предполагают, что сюда по дороге в Заблудов после вынужденного отъезда из Москвы заезжал русский первопечатник Иван Федоров (1510? – 1583) для встречи со своим собратом по «друкарскому делу» Сымоном Будным. Существует гипотеза, что Федоров белорусского происхождения[40]. Историческая наука знает, где и когда печатал свои книги Федоров, но до сих пор неизвестно, где и когда он родился [104, с. 9]. Есть предположение, что не очень далеко от Несвижа, около Снова, под Барановичами.

В конце XVI и начале XVII вв. в Несвиже был Лев Сапега (1557 – 1633). Невзирая на европейскую масштабность того, что сделал этот человек для своей страны, имя его в советское время было в забвении. В свое время он был одним из известнейших людей в Европе, занимал различные высокие должности в Великом княжестве Литовском. Этот высоко эрудированный человек, будучи канцлером, по сути дела, руководил всей международной политикой ВКЛ. Был автором Статута 1588 года – первой конституции Европы. Благодаря ему, наше государство сохранило свою независимость в сложные времена после Люблинской унии. В составленном Сапегой Статуте 1588 г. были отменены многие решения унии. Этот документ придал нашему языку государственный статус. В его время княжество пережило период расцвета, который по праву можно назвать «эпохой Сапеги». Он заслужил благодарность современников и уже тогда его называли «отцом Отчизны». Здесь, в Несвиже, он воспитывался при дворе князя Миколая Радзивилла Черного.

Теперь вспомним XVIII-ый век[41]. Здесь жили и творили многие известные тогда мастера, ученые… Часовщик Евно Якобсон, живший в Несвиже в 60-х годах, изобрел счетную машинку – она производила простые арифметические действия. Прообраз будущего арфмометра сейчас хранится в Музее им. М. Ломоносова в Санкт-Петербурге…[158, с. 9] Хирург Фредерик Аэмме успешно оперирует опухоли и описывает эти сложные операции в своих книгах [89, с. 236].

…Век XIX-ый…[42] Вспомним, что в 1812 году Багратион выбрал Несвиж для отдыха своей армии, оставив у Мира казаков Платова для задержки наполеоновских войск.

Зимой 1814 – 1815 годов здесь с командой для обучения верховой езде жил будущий поэт-декабрист Кондратий Рылеев. О его жизни здесь известно немного, но, как отмечают исследователи его жизни и творчества, в Несвиже он впервые задумался о социальном неравенстве. Позже, уже в Петербурге, он познакомится с нашим земляком Адамом Мицкевичем и станет первым переводчиком его стихов на русский язык.

Близ Несвижа родился Александр Незабытовский (1819 – 1849) – талантливый писатель, философ и историк. Комментарием к его жизни могут послужить слова Герцена: «Враги наши никогда не разделяли слова и дела и за слова мучили порой еще более жестоко, чем за дела». Царским правосудием он был наказан не за участие в восстании или государственном заговоре, а всего лишь за свои книги. Был приговорен к лишению дворянского достоинства вкупе с имущественными правами и 20 лет каторги в сибирских рудниках. Так в империи судили только самых опасных государственных преступников – декабристов и петрашевцев. К счастью для Незабытовского, он умер, не успев услышать приговора [1; 158, сс. 76 – 78].

В Несвижской учительской семинарии учился Адам Богданович (1862 – 1940) – отец классика белорусской литературы Максима Богдановича (1891 – 1917). Он много лет посвятил записям белорусского фольклора, стал автором трудов по этнографии белорусов, а также воспоминаний о А.М. Горьком, Ф. Шаляпине, о своем сыне Максиме…

Здесь же учился и Якуб Колас (1884 – 1937). Здесь начал писать стихи. Увиденное и услышанное в этом городе так или иначе отражено в его произведениях.

Хочется вспомнить еще об одном сыне несвижской земли. В д. Леоновичи в начале века родился С.М. Новик-Пяюн (1906 – 1994). Учился в Несвижской гимназии (1918 – 1924). Поэт, самодеятельный композитор, художник, он известен в истории Невижского района как основатель знаменитого Леоновичского хора (1926). Жизнь его сложилась драматически. Его фамилия более тридцати лет была под запретом, и даже после реабилитации, уже по традиции, на поэта смотрели с подозрением. Он прошел польскую высылку, немецкий лагерь смерти, советскую Колыму – все считали его своим врагом. Считал себя счастливым, хотя за плечами почти 30 лет высылок, тюрем, лагерей. Но не потерял силу духа, жажды жизни, любви к людям. И в самых невероятных условиях писал стихи, песни[43]. После реабилитации жил в Минске [158, сс. 80 – 83]. В одной из передач по республиканскому радио свое выступление окончил словами: «Если любовь к родине – преступление, если любовь к своему народу – преступление, тогда я первый преступник» [158, с. 83].

Невозможно перечислить всех, чьи жизненные пути проходили через Несвиж…[44]

Дорога наша, как вы уже заметили, давно перешла в улицу. Ей более четырехсот лет. Она обозначена еще на первом плане застройки Несвижа XVI века. Несвиж – единственный город в Беларуси, застраивавшийся уже в те времена по собственному, утвержденному магистратом плану. И во многом сохранил старую планировку до сих пор.

Как и сейчас, эта улица в XVI веке тянулась через весь город и упиралась своими концами в городские ворота. С этой стороны, со стороны Мира и Вильни, – ворота не сохранились. На противоположном конце улицы ворота охраняли город на Слуцкой дороге – их мы позже увидим. Улица Ленинская, что ведет туда, является частью дороги Слуцк – Вильнюс. Мы поворачиваем вправо и по 1-ому Советскому переулку выезжаем на улицу Советскую, параллельную Ленинской. Автобус остановится на площади, мы выйдем – и здесь начнется пешеходная экскурсия по Несвижу, который покажет нам наиболее существенное из своего богатого прошлого. В Историю нужно ходить пешком. Основанные на книгах представления даже о знакомой земле, увиденные наяву, выглядят по-другому. Знакомство с горд мы начинаем с бывшей Ратушной площади.

 

[Группа выходит из автобуса и останавливается в небольшом скверике перед зданием ратуши; автобус уходит на стоянку за костелом]

ПЛОЩАДЬ. РАТУША И ТОРГОВЫЕ РЯДЫ.

«ДОМ НА РЫНКЕ»

 

Эта площадь – прямоугольная в плане – была и остается композиционным центром города. Несвиж имел прямоугольную систему планировки улиц с небольшими квадратными кварталами. В центре бывшей Рыночной площади находилась кирпичная ратуша с высокой башней – символ городского самоуправления. Несвижская ратуша – самая старая из сохранившихся в Беларуси – является памятником архитектуры XVI века. Она была возведена около 1596 года, через десять лет после получения городом магдебурского права. Магдебурским, или майдеборским, как тогда писали, оно названо по городу, где впервые появилось. В Беларуси начало вводиться с конца XIV века, однако до XVI столетия им пользовались только большие города: Брест (1399), Гродно (1391 и 1496), Слуцк (1441), Минск (1499). В XVI – первой половине XVII столетия Магдебурское право получило большое количество городов и местечек. Вызвано это было стремлением горожан уйти из-под власти как магнатов, так и великого князя и короля. Самоуправление выхлопотал для Несвижа сам владелец города Радзивилл Сиротка (1549 – 1616) у короля Стефана Батория (1533 – 1586; король с 1576). Сам же составил проект привилея, т.е. грамоты, указа и подписал его у короля на Гродненском сейме, чтобы налоговыми послаблениями, которое давало магдебурское право, привлечь в город как можно больше купцов и ремесленников.

Одновременно с магдебурским правом Несвиж получил и свой герб. Он и сегодня украшает фасад кинотеатра на площади. Герб Несвижа представлял собой щит, разделенный на две части: с одной стороны на золотистом поле половина черного орла, но с целой головой, а с другой – десять косых полос голубого, красного и золотистого цветов. Несвижский герб один из самых богатых по окраске. На гербе города элемент радзивилловского герба.

Стремление изобразить свой герб или его элементы на городских гербах очень характерно для рода князей Радзивиллов. Полоски на щите в геральдике называются врубом. Так именовались полосы на боевых щитах, которые оставались от ударов боевым топором или мечом[45].

Правда, в привилее оговаривалось, что Несвиж как был, так и остается частновладельческим городом, т.е. получает неполное Магдебурское право. По замыслу Сиротки Несвиж должен был стать центром ординации Радзивиллов, их столицей. В тот же 1586 год, когда городу даровано право на самоуправление, Сиротка вместе с двумя братьями учреждают три орданации, или майората, т.е. неделимое владение, наследуемое только по мужской линии – «по мечу», как тогда говорили – специально оговоренным порядком. Впоследствии это решение сыграет первостепенную роль в закреплении экономического могущества рода в целом и его несвижской линии – в частности. Все ординации сольются в Несвижскую по мере отмирания ветвей на генеалогическом древе Радзивиллов.

Согласно привилею на самоуправление горожане должны были построить ратушу и другие постройки, которые определяли архитектуру городского центра. Ратуша в переводе с немецкого «Rathaus» – «дом рады», «дом совета», «дом собраний». В ратуше размещались органы городского самоуправления, т.е. магистрат во главе с войтом.

Стройная, легкая, она хорошо просматривалась со всех дорог, ведущих к Несвижу. Первоначальный вид ее сохранился на проектном плане конца XVI века и гравюре Несвижа художника Т. Маковского начала XVII века. У башни шесть ярусов и завершение в виде граненого купола с головкой. На башне размещались часы, колокол и наблюдательная площадка. После разрушений и пожаров было уничтожено завершение башни, уменьшилось и количество ярусов, исчез и довольно богатый декор. Потеряв прежний величественный вид, по словам Сырокомли, ратуша стала жалкой, будто в «шапочке на короткой шее». Такой она была еще совсем недавно. После полуторавекового забвения руки реставраторов вернули ратуше ее прежний вид; когда ее украшала высокая многоярусная башня.

Башня входит в двухэтажное здание. Уровни ярусов башни и помещений ратуши не совпадают и соединены деревянными ступенями. От входа одномаршевая лестница вела на второй этаж – в большой зал заседаний магистрата, предназначенный также для торжественных гражданских актов и театральных показов. Здесь же находился кабинет бургомистра. На первом этаже находились служебные помещения магистрата и суда. Часть помещений на первом этаже и подвалы отводились под склад товаров приезжих купцов. Здесь хранились городские весы и «мерные бочки».

Ратуша объединена с торговыми рядами, которые появились здесь в XVI веке [24, с. 10; 105, сс. 7 – 8]. Сначала они размещались симметрично по обеим сторонам ратуши. Между ними были неширокие проезды с арочными брамами. Ячейки-лавки были открыты проемами в сторону двора, куда подвозили товар и где его продавали. Часть торговых помещений находилась в первом ярусе ратуши. Позже в середине XVIII века, торговые ряды были перестроены. Их продолжили за здание ратуши и соединили поперечной стороной. Образовался П-подобный внутренний закрытый дворик для подвоза товара. Ячейки-лавки отступают от ратуши и поворачиваются своими проемами к площади и прилегающим улицам. Невысокие удлиненные корпуса торговых рядов накрыты односкатной крышей (со склоном в сторону внутреннего двора).

 

[Группа переходит на другую сторону площади, ближе к ул. Белорусской]

Уличные фасады складываются из ряда повторяющихся ячеек, что позволяло менять их количество по мере надобности, не меняя общего архитектурного замысла. Так образовалась легкая аркада с мерным ритмом проемов, завершенной высоким аттиком, т.е. карнизной стенкой. В декоре использованы обрамление приемов, ниши. Вместе с ратушей торговые ряды воспринимаются как единое целое.

В XVII веке на площади к югу от ратуши, там сейчас гостиница и кинотеатр, был построен доминиканский[46] монастырь. Сначала был сооружен деревянный костел (1672), а потом и каменный храм Св. Иоанна (1690). Костел украшали картины художника Юзефа Ксаверия Хесски. При монастыре была небольшая библиотека и школа – сначала гимназическая, потом – поветовая, закрытая в 1835 году.

Здесь учился Вл. Сырокомля (1823 – 1862) три года, поступив сюда десятилетним мальчиком, потом переехал в такую же школу в Новогрудок [90, с. 44]. Учился здесь и уроженец Несвижа Адольф Янушкевич (1803 – 1857), за участие в восстании 1830 года сослан в Сибирь, где подружился с А. Одоевским, стал прототипом одного из героев поэмы Мицкевича «Дзяды» [90, сc. 138 – 143].

Итак, одна из сторон площади занята доминиканским монастырем. А с трех других сторон площадь плотно окружали живописные домики богатых купцов и ремесленников. Один из них сохранился до наших дней.

 

[Повернуть группу лицом к зданию]

Это так называемый «Дом на Рынке». Этот дом богатого ремесленника построен в стиле барокко в 1721 году. Высокий резной фасад словно кленовый листок закрыл высокий резной фасад двускатную крышу, и более узкий второй этаж, что сделало домик легким и изящным. Двухэтажное здание с полуподвалом имеет смешанную конструкцию: нижний этаж каменный, верхний – деревянный. Каменный фасад с фигурным щитом закрывает более узкий этаж. Вход на первый этаж со стороны улицы – здесь размещались складские помещения и магазин. Вход на второй этаж был устроен со стороны двора – там были жилые покои [8, с. 370]. К сожалению, «Дом на Рынке» – единственный сохранившийся в Беларуси пример городского жилья со своеобразным фасадом, который был свойственен домам такого типа в первой половине XVIII века. Некогда подобные здания обрамляя площадь с трех сторон, составляли вместе с ратушей гармоничный ансамбль.

В это время город возрождался к жизни из небытия – он был полностью уничтожен шведами в 1706 году и только в 1720-е годы началось его восстановление. Сюда приглашали всех, кто пожелает переехать, обещая поселенцам долгосрочное освобождение от налогов и другие привилегии.

 

[Развернуть группу к северо-восточной части площади]

В это же время в городе был построен дворец для князя – в стиле барокко, как и многие здания этого времени. Дворец не сохранился. Известно его описание, но неизвестно место нахождения. Вероятнее всего, он находился вблизи этой площади.

Где-то здесь, вернее, не очень далеко отсюда, в этом же XVIII веке, находился уникальный и загадочный до сих пор несвижский театр Урсулы Радзивилл из Вишневецких, жены Михала Казимира Радзивилла по прозвищу Рыбонька.

По предположению исследователей, здание «Комедихауса», как его называли, находилось на территории между фарным костелом и площадью. Как свидетельствуют источники, оно располагалось около кадетского корпуса, так называемой «Рыцарской академии», и одной стороной выходило на рыночную площадь.

Это было первое стационарное театральное помещение на территории Беларуси. Под него в 1740-х годах было приспособлено здание манежа школы [24, с. 10]. Оно вмещало несколько сотен человек. Театр имел 12 окон и 2 яруса лож. В партере зрители стояли. О театре вспоминает в своем дневнике Радзивилл Рыбонька (14 июля 1748 года): «…был в новоподготовленном зале для комедий, который впервые для пробы был иллюминирован» [11, с. 14]. В театральных представлениях принимали участие и кадеты, как в показе фигурных скачек и военных упражнений [6, с. 55], так и в танцевальных интермедиях. Поначалу любительский, театр затем превращается в профессиональный, представления которого давались на нескольких театральных сценах.

Радзивиллы имели несколько театров в своих имениях, а в самом Несвиже под театр отводился еще зал в замке, был летний театр в пригородной резиденции Альба, километрах в двух от Несвижа, и театр на воздухе около озера. Немного позже, уже в замке, мы вспомним о театральных постановках.

В 1950 – 1960-х годах площадь понесла значительные потери – шло ее переустройство для современных нужд по принятым в то время шаблонам. Постепенно на ней появились мало выразительные жилые дома, универмаг, горисполком, гостиница, кинотеатр. Как мы уже знаем, на месте последних располагался доминиканский монастырь. В XIX веке, невзирая на довольно лояльное отношение монахов к восстанию 1863 года, монастырь был закрыт (1873), а костел был перестроен под православную Свято-Георгиевскую церковь[47] [79, с. 190].

В монастырских зданиях вскоре разместилась учительская семинария. Из воспоминаний одного из ее учащихся мы знаем, как она выглядела. «Среди рыночной площади, вымощенной крупным булыжником, возвышалась ратуша, а вокруг нее невысокие кирпичные торговые ряды. За ратушей стояло двухэтажное здание, отштукатуренное и побеленное, с большими окнами и вывеской, на которой позолоченными буквами было выписано: «Учительская семинария». К главному зданию примыкали два тоже двухэтажные, но более низкие крылья, создавая внутренний, закрытый с трех сторон семинарский двор. В правом крыле были квартиры учителей семинарии, интернатская кухня и комнаты хозяйственного назначения» [148, с. 12].

Семинарии открывались после подавления восстания 1863 – 1864 годов, когда правительство приняло решение об открытии большого количества начальных школ с целью воспитания духа православия и русской народности на белорусских землях. В связи с этим возникла необходимость широкой подготовки учительских кадров[48]. Семинарии старались располагать рядом с православным храмом [96, с. 47]. Так было и здесь.

Семинария в Несвиже приняла учеников летом 1875 года. Четыре года (1898 – 1902) провел в ней Константин Мицкевич – будущий народный поэт Беларуси Якуб Колас. Своим «мужычым універсітэтам» именовал он семинарию в своих воспоминаниях. Вспоминая об учебе, Колас рассказывал, что учителя высмеивали белорусский акцент учеников, а семинаристам даже между собой запрещалось говорить по-белорусски. И тем не менее именно здесь учитель русского языка и литературы (Федот Кудринский) случайно прочитав его стихотворения на белорусском языке, сказал: «Вот ваше истинное призвание».

Здесь же учился Земляк Якуба Коласа по деревне Николаевщина, около Столбцов, и его друг – Алесь Сенкевич (1884 – 1937) впоследствии организатор учительского съезда, за участие в котором Якуб Колас и другие его участники были арестованы. Впоследствии станет прототипом доктора Сташинского в романе А. Фадеева «Разгром». В трилогии Якуба Коласа «На росстанях» станет Алесем Садовичем[49].

Сюда поступал (1916) и Кузьма Чорны (тогда Николай Карлович Романовский)[50]. Здесь учился (в 1917) белорусский писатель Рыгор Мурашко, и ему, как и Кузьме Чорному, окончить полный курс помешала война [163, с. 188].

Об этом учебном заведении окончивший его Адам Богданович писал, что оно «призвано было удовлетворять крестьянские потребности в свете, хотя бы еле брезжащем, в знании, хотя в зачаточном» [163, с. 187]. Невзирая на возложенные на семинарии задачи по русификации местного населения (и в определенной степени выполненные), они, вместе с тем, сыграли и позитивную роль в расширении просвещения, подготовке большого количества учителей.

На протяжении более сорока лет судьба многих деятелей белорусской культуры была тесно связана с этим учебным заведением.

На этом наше знакомство с бывшей Ратушной площадью оканчивается. Здесь пересекались две основные улицы. Одна нам знакома – по ней мы приехали. Вторая, перпендикулярна первой, связывала центр с замком. Она сейчас на площадь не выходит, но на ее конечном участке мы еще побываем.

Среди сохранившихся в Несвиже памятников архитектуры недалеко от площади находится монастырь бенедектинок, который строился одновременно с ратушей. В этовремя город начал укрепляться. В начале XVII века Несвиж был окружен земляным валом и водяным рвом. В систему укреплений входили и монастыри, которые возводились в стратегически значимых местах города. К одному из них, монастырю бенедиктинок, мы сейчас и подойдем.

 

[Переход на перекресток улиц Белорусской и Чкалова]

МОНАСТЫРЬ БЕНЕДИКТИНОК

Впереди, в конце улицы, видна башня с входной аркой бывшего монастыря бенедиктинок. За нею, во внутреннем дворике, монастырские постройки, бывший костел и современные здания размещенного здесь педагогического колледжа.

Монастырь задумывался с целью воспитания и образования девушек из шляхетских семей и, в первую очередь, представительниц женского рода Радзивиллов [25, с. 73]. Это был первый женский католический монастырь на территории Беларуси. Построен он в конце XVI века (1590 – 1596) на юго-восточной окраине Несвижа. Фундатором его – сегодня мы бы сказали «спонсором» – был князь Радзивилл Сиротка и его жена Эуфимия. Впоследствии здесь были захоронены его жена и две дочери.

Свое прозвище Сиротка получил в трехлетнем возрасте от короля Сигизмунда Августа, который был мужем его тетки Барбары Радзивилл. Король приказал няньке успокоить плачущего «cиротку». Это случайно брошенное еще при живых тогда родителях слово прилипло к нему на всю жизнь. Помня о том, кто и как дал ему это прозвище, носил его с гордостью. С этим прозвищем и вошел в историю, прославился как государственный деятель, просветитель, литератор и путешественник.

После смерти отца (1565) в неполные шестнадцать лет Сиротка превратился в главу рода. И прозвище его вдруг обрело совсем другой смысл. После нескольких месяцев жизни в Несвиже, по желанию усопшего отца, он отправляется в двухлетнее путешествие по Европе. Тогда же в Риме он знакомится с иезуитами и втайне от родственников протестантов принимает католическую веру.

Для Дюма, как и для многих других, представители Речи Посполитой все были, конечно, поляками. Сам Сиротка так не считал. Даже позднее в одном из писем он писал родственнику: «Я выражаю уверенность, что ты продолжаешь называть себя литвином, а не поляком» [94, с. 96].

В торжественной обстановке состоялся ритуал обмена приветственными речами с членами королевской семьи. Сиротке, наверное, как самому обаятельному и учтивому, было поручено приветствовать сестру короля Франции Карла IX, красавицу Маргариту Наварскую, известную нам больше под именем королевы Марго. Французские историки свидетельствуют, что его комплименты «были так свежи, очаровательны и неожиданно прекрасны, что та не удержалась от реверанса».

После отъезда Анри Валуа (1574) во Францию, когда королем стал Стефан Баторий (1576), роль Сиротки в политических событиях поуменьшилась. Какое-то время участвует в политической жизни государства. Несмотря на внезапное ухудшение здоровья, он еще принимает участие в боях при освобождении Полоцка (1579) от войск Ивана Грозного, где был ранен в голову, затем в неудавшейся осаде Пскова. Сиротка считал, что болезнь ему послана Богом в наказание за грехи молодости, и совершает поломничество в Иерусалим (1582 – 1584). После возвращения в Несвиж, как отмечал В. Сырокомля, «…положил начало повой эпохи в истории города…» С этого времени он всерьез занялся благоустройством своей столицы и меценатством.

Но сначала он … женился. Пятнадцатилетняя княжна Эуфимия Вишневецкая, моложе его на целых двадцать лет, стала для Сиротки любовью на всю жизнь, женой-другом, женой-единомышленником. Она активно участвовала в деятельности мужа в Несвиже. Стала основательницей бенедиктинского монастыря. Здесь же в возрасте двадцати семи лет она была похоронена. Сиротка больше не назовет ни одну женщину женой. И сам вырастит и воспитает детей. А их было девять. После смерти двух умерших дочерей он взял на воспитание еще четверых племянников.

И впоследствии этот монастырь будет пользоваться особым вниманием рода Радзивиллов. Одна из приемных дочерей Кристина (1598 – 1657) позже стала монахиней этого монастыря. Она решила, что коль после ее появления в семье Сиротки перестали умирать его дети, то ее предназначение в служении Богу, что она будет склонять голову только перед Богом. Стала монахиней Ордена бенедиктинок, устав которого не требовал от святых сестер такого аскетизма, как многие другие.

Монахиня Кристина-Эуфимия (своим духовным именем она избрала имя основательницы монастыря), благодаря своему происхождению и богатству рода впоследствии стала аббатисой этого монастыря. Новая аббатиса улучшила жизнь монахинь, объясняя, что человек идет в монастырь ради служения Богу, а не с целью издеваться над своей плотью, дарованной, кстати, человеку Богом же. Сорок пять лет она провела в этом монастыре, из которых двадцать пять им руководила. За время ее жизни сменилось пять хозяев Несвижа. Она постепенно стала самой влиятельной особой в Несвиже. К ней, а не к князю приходили за советами, за заступничеством. И хотя аббатиса умерла не в Несвиже, но похоронена в этом монастыре [94, сс. 132 – 142].

В XVII – XVIII веках в монастыре были сделаны некоторые перестройки. К настоящему времени многие его элементы не сохранились. Например, многоярусная башня костела. И тем не менее этот монастырь, единственный из всех в Несвиже, хорошо сохранился до настоящего времени почти в своем первоначальном виде. Внутренняя планировка частично изменена, приспособлена для современных нужд. Башня-брама, которая нам сейчас видна, является главным входом на территорию монастыря. В настоящее время она является высотной доминантой комплекса. Башня имеет четыре яруса внутри. Но в декоративном решении извне прочитываются только три яруса (два нижних объединены в один). Мотив арки, начинаясь внизу брамы, повторяется затем на каждом из ее ярусов, размеры которых по мере подъема сокращаются. И довольно массивная брама кажется очень высокой и легкой. Покрыта башня фигурным куполком со шпилем. Оптические эффекты, живописный силуэт этого сооружения свидетельствует, что оно было возведено в конце XVIII века (1763) в эпоху развитого барокко.

Ко входу в монастырь ведет пологая, использующая рельеф, удобная лестница. Ее широкие проступи чуть наклонены вперед. Наверное, по ней поднимался к Браме последний король Речи Посполитой Станислав Август Понятовский, который посетил Несвиж и монастырь бенедиктинок в 1784 году [25, с. 76]. Проход в нижнем ярусе башни закрывает тяжелая дубовая дверь, украшенная с обеих сторон коваными накладками.

Монастырь был сооружен на одном из высоких мест города и в XVII – XVIII веках входил в систему городских укреплений [26, сс. 35 – 37], охраняя подходы к Несвижу со стороны Клецка (справа) и Слуцка (слева). До настоящего времени сохранились остатки некогда мощных земляных валов. Здесь же располагался самый значительный в системе обороны города бастион. За валами тянулись рвы с водой.

Кроме монастырей в систему городских укреплений входили брамы, т.е. ворота. У одной из них, Слуцкой, мы попытаемся понять, как город формировался, как становился крепостью.

 

[Группа проходит по ул. Чкалова, пересекает улицу Советскую и останавливается в скверике перед Слуцкой брамой]

 

У СЛУЦКОЙ БРАМЫ

Слуцкая брама – единственные сохранившиеся до нашего времени ворота, ведущие в город. Брамы получали название по направлению дорог в города. Эта перекрывает дорогу со стороны Слуцка. Сейчас очень трудно понять ее назначение, так как, к сожалению, она лишена главного – земляных валов, которые, примыкая к ней слева и справа, создавали здесь важный узел в фортификационной системе города.

Первоначально в Несвиже не было укреплений, и его жители в период военной опасности укрывались в замке [128, с. 172]. Замок магната, как и замок в Мире, находился в стороне от города и был отделен от него самостоятельной системой укрепления. Мы их увидим, когда будем у замка. Новый город был возведен за короткий срок, всего за тридцать лет (1584 – 1616) с учетом достижений оборонного искусства того времени. Несвиж был опоясан земляным валом, в котором были каменные ворота-брамы со стороны Мира и Слуцка [128, с. 172]. Радзивилл Сиротка дал мещанам льготы (1586) с условием «помуровать» двое ворот, «абы место (т.е. город) замкнёно было» [128, с. 172], и сделать и по пять метров насыпи с каждого «пляца», т.е. квартала. К середине XVII века земляные валы вокруг города были облицованы с наружной стороны камнем. Прибавилось и количество выездных ворот: их стало пять.

При возведении оборонных сооружений средневековые мастера хорошо использовали рельеф местности. Несвижские укрепления возводились в излучине р. Уши, уровень воды в которой поднимался плотинами. Там, где река не подходила к валу, был глубокий ров, который соединялся с Ушой. Через ров перед каждой брамой был перекинут мост, который поднимался ночью и в случае опасности.

Постройка городской фортификации Несвижа велась долгие годы.

Четко была продумана и защита города населением. Каждый горожанин имел свое оружие – огнестрельное и рубящее – и конкретное место на городском валу в случае опасности. Каждый участок крепостной стены был закреплен за определенным цехом ремесленников. При прорыве дамбы-гребли все жители должны были являться, «як на гвалт».

В городе был постоянный гарнизон и шляхетское ополчение. Проводились военные смотры («пописы»), учения («муштры») и стрелковые соревнования («турнир») на звание так называемого «короля курка», т.е. лучшего стрелка [128, с. 174]. Этот турнир проводился за знакомым нам монастырем бенедиктинок на специально отведенном месте в торжественной обстановке. В соревновании участвовало все взрослое население…[51] Этот обычай был введен в XVIII веке (1731) при Михале Казимире Рыбоньке с целью «приохотить горожан к боевой готовности» [36, с. 237].

Таким образом, город-крепость становился военной опорой магната. И не мудрено: ведь город в те времена имел стратегическое значение. Он неоднократно подвергался разрушениям. Припомним некоторые из них, например, в XVII и начале XVIII века.

В середине XVII столетия началась тринадцатилетняя война (1654 – 1667) Московского государства с Речью Посполитой. Как только Украина, новообразованное государство с гетманской властью, отошла под власть московского царя, Алексей Михайлович сразу объявил о начале войны за овладение Смоленщиной и Беларусью. Для защиты православия, как было объявлено. На Беларусь двинулось стотысячное войско, в том числе и украинские казаки[52].

За два года московские войска оккупировали большую часть Беларуси[53]. После взятия Вильни (31 июля 1655 года) Алексей Михайлович добавил к своему титулу «великий князь литовский». И стал называть себя «всея Великя и Малыя и Белыя Руси самодержцем».

А как было здесь, в Несвиже и близ него?.. В западные районы двинулась армия А. Трубецкого и украинские казаки И. Золоторенко. Помните, мы о них говорили при разрушении Мира[54]. Несвиж был взят в августе 1655 года[55]. Но удержать его русские воеводы не смогли. Через год, осенью 1656 года. Мир и Несвиж были освобождены полком С. Аскерко. Впоследствии он и Денис Мурашко возглавят первые партизанские отряды (осенью 1660 г.)[56]. Именно их отряды стояли под Несвижем (в количестве двух с половиной тысяч человек) в марте 1660 года. И, как могли, беспокоили войска И. Хованского[57]. Воевода Хованский доносил царю, что он снова «велел город осадить и промысел над Несвижем чинить сколько милосердный Бог помощи подает». Он писал, что вылазки из города ратных людей – конных и пеших, наносят его людям большую «шкоту», особенно тем, что не дают отсюда вывозить «хлебные запасы и конские корма» [130, сс. 16 – 17; 128, с. 178].

В это время за оружие бралась шляхта, мещане, крестьяне, в том числе и православные. Началась партизанская война[58]. Это было первое в белорусской истории движение сопротивления.

После заключения Речью Посполитой мира со Швецией[59], война с которой велась в это же время (1655 – 1660), в 1660 году началось постепенное вытеснение русских войск[60].

Никогда прежде страна не переживала такой трагедии. По подсчетам историков, погиб каждый второй[61].

Ни до этой уничтожающей войны, ни после нее мир не изведал того, чтобы какое-нибудь государство теряло в войне половину и даже больше своего населения. Это была наша первая национальная катастрофа. В городах и местечках почти исчезло белорусское купечество и ремесленники: или погибли, или вывезены в Москву.

Эхо этой катастрофы, этого военного потопа ощущалось и в последующие века. Белорусские города потеряли приметы белорусскости. Эта война к тому же явилась одним из сильнейших толчков окатоличивания и полонизации белорусской магнатерии и шляхты. В течение следующих 30 лет белорусский язык был вытеснен из официального употребления.

Несвижу в этой войне, как мы уже поняли, можно сказать, почти повезло. Но это всего лишь по сравнению с другими городами. Тем не менее, городские укрепления пришлось сооружать заново от самого фундамента. Однако восстановить полностью свои укрепления город до начала Северной войны не смог.

И через сорок лет, в Северной войне, со шведами, ему пришлось испытать немало горя. В этой войне несвижский ординат, канцлер литовский Кароль Станислав Радзивилл поддержал польского короля Августа II, который был союзником Петра I.

В 1706 году (март) Несвиж был взят шведами, но иезуитский коллегиум и замок устояли. Гарнизон города состоял из посланных сюда Петром I казаков Мазепы, тогда еще его союзника, в количестве двух тысяч человек под командованием запорожского полковника Миклошевского [158, с. 8]. Позже, в мае этого же года, был взят и замок. Подробнее об этом мы у стен замка. Сейчас только добавим, что шведы так и не смогли сломить сопротивление защитников, засевших в стенах иезуитского коллегиума и в соседних каменных домах [128, с. 178].

После шведского нашествия, как мы уже знаем, Несвиж долго лежал в руинах и только через 20 лет опять начал отстраиваться, в том числе и восстановить укрепления. Каменная крепостная стена разбирается, а Слуцкая брама перестраивается.

На месте нынешней Брамы сменилось несколько ее предшественниц. Первая появилась в XVI столетии. Затем, в конце XVII века, возвели эту Браму, которую значительно перестроили то ли в 1706 году, то ли в 1760-ом (данные источников весьма различны).

Во внешнем облике брамы отражено ее назначение. Очень точно передано впечатление от брамы в стихотворении одного из современных белорусских поэтов (Л. Дайнека):

Здаецца, чую рык гармат,

І сабляў звон, i куляў град.

Ля гэтых сцен прайшлi вякi,

Князi, уланы, мужыкi.

Нiбы на тых вякоў краю,

Ля Слуцкай брамы я стаю…

 

СЛУЦКАЯ БРАМА

Мы ее видим такой, какой она стала, когда была перестроена в стиле барокко. Очень выразителен ее фасад с криволинейным, типичным для барокко контуром стен и фронтона. Оштукатуренные стены украшены неглубоким рельефом. Сочетание светлых стен с красной черепицей придает браме нарядный вид.

Брама имеет два яруса. Нижний прорезан въездной аркой длиной немногим более десяти метров. Он закрывался массивными воротами. На первом этаже располагались помещения для стражи и таможни. На стене до сих пор сохранилась доска с текстом об уплате брамного налога[62]. Нижний ярус выглядит суровым и строгим, что подчеркивается мощными контрфорсами – так называются вертикальные выступа. Зато второй ярус отличается легкостью, благодаря криволинейному контуру фронтона и большому арочному окну с балконом, обращенном в сторону города. На втором этаже, за цветными стеклами, находилась