Первый вопрос, который я хотел бы поставить здесь, – это вопрос о смысле происходящей дискуссии в печати и в ячейках. О чем говорит эта дискуссия и что она знаменует? Не есть ли это буря, ворвавшаяся в спокойную жизнь партии, не есть ли эта дискуссия – признак, как говорят одни, разложения партии, ее распада, или, как говорят другие, – признак перерождения партии.
Я думаю, товарищи, что налицо нет ни того, ни другого: ни перерождения, ни разложения. Дело в том, что партия выросла за последний период, она достаточно очистилась от ненужного балласта, она стала более пролетарской. Вы знаете, что у нас два года тому назад было не менее 700000 членов партии, вы знаете, что из партии выбыло или было вышиблено несколько тысяч членов партии. Далее, партия в своем составе улучшилась и качественно поднялась за это время ввиду улучшения материального положения рабочего класса в связи с подъемом промышленности, ввиду возвращения из деревень старых квалифицированных рабочих, ввиду новой волны культурного подъема среди промышленных рабочих.
Словом, ввиду всех этих условий партия выросла, стала качественно выше, потребности ее возросли, она стала требовательнее, она хочет знать больше, чем она знала до сих пор, и она желает решать больше, чем она решала до сих пор.
Открывшаяся дискуссия представляет из себя признак не слабости партии, тем более не ее разложения или перерождения, а признак силы, признак крепости, признак улучшения качественного состава партии, признак подъема ее активности.