История Лори X. Млстой
В прошлом году мне поставили диагноз полихон- дрия. Это редкое хроническое дегенеративное заболевание, поражающее хрящевые ткани. Доктор сказала, что я «буду умирать медленной и мучительной смертью», и посоветовала мне как можно скорее привести все свои дела в порядок, поскольку большую часть времени мне придется проводить в больнице, добавив, что всякий раз, как только у меня обнаружится серьезное повреждение тканей, мне нужно будет делать очередную операцию.
Излишне говорить, насколько я была раздавлена этой новостью! Я просто не могла поверить в то, что слышала, и постоянно твердила себе: «Не может быть, что все настолько плохо». Первое, что я сделала, придя домой, это включила компьютер и начала искать в Интернете информацию о своем заболевании. На одном из медицинских форумов я прочитала сообщение женщины, которая писала о том, что страдает той же самой болезнью и что ей пришлось перенести семь операций на горле только для того, чтобы она смогла самостоятельно дышать! Мне этого хватило. Больше читать я не могла и потому, выключив компьютер, обратилась к Богу: «Ну, и что мне теперь делать, Господи?
Мне помощь нужна!»
На следующий день мне предстояла важная встреча, и я на нее опаздывала. Оставалось пятнадцать минут. Я прикинула, что если потороплюсь, то смогу успеть. Доехав до большой развилки, я почувствовала любопытную перемену: казалось, время замедлило ход. Я остановилась на красный свет, и вдруг что-то привлекло мое внимание. Тогда я не знала, что должна была увидеть своего ангела-хранителя. Первым, что я заметила, была ее огромная черная шляпа с длинными черными перьями на полях. Ее волосы, такие же черные, были собраны под шляпой, и только несколько локонов свисали наружу. Она была похожа на героиню диснеевского фильма — птичницу из Мери ГІоп- пинс — только с черными волосами! В руках у нее была черная сумка, из которой выглядывал черный зонтик. Я улыбнулась и подумала: «Ну что за изящная дамочка!»
Она посмотрела на меня и тоже широко улыбнулась. Даже не подумав, насколько я правильно поступаю, я наклонилась и распахнула перед ней пассажирскую дверь. Придерживая ее, она спросила, куда я еду, и о не успела я ответить, как она уже наполовину оказалась в моей машине. Эта невысокая дама была немного полновата и потому испытывала сложность с тем, чтобы забраться на сидение. Я предложила ей не торопиться.
Она ответила, что не хочет, чтобы я прозевала зеленый свет, добавив: «Если он вообще когда-нибудь загорится». Я улыбнулась, внезапно осознав, что все это время светофор не менял цвет, и в нашем распоряжении было сколько угодно времени. Я даже не беспокоилась уже по поводу важной встречи, на которую так спешила. Я была уверена: все будет хорошо.
Наконец женщина забралась внутрь и сказала, что ее восьмидесятитрехлетнему телу уже тяжело двигаться быстрее. Она пристегнула ремень безопасности, повернулась ко мне, и мы внимательно посмотрели друг другу в глаза. Клянусь, мне тогда показалось, что в тот самый момент между нами установилась какая-то магическая связь! Я почувствовала себя так спокойно с этой женщиной, как бывает только рядом с очень близким и родным человеком. Она представилась как Луиза. Ее энергия каким-то образом передалась мне, и я почувствовала себя необычайно счастливой.
Она болтала без умолку, рассказывая мне о себе и своей семье. А я, как завороженная, слушала. Потом вдруг Луиза затихла и после паузы спросила: «Знаешь, что мне всегда говорила моя мама?» Она повернулась лицом ко мне и с очень серьезным выражением сказала:
«Не имеешь, потому что не просишь». Меня как будто водой окатили, и я очнулась от долгого сна!
Луиза направила на меня свой указательный палец и с серьезным выражением лица произнесла: «Ты ведь поняла, о чем я, не так ли?» Я улыбнулась и сказала:
«Да, конечно!» В это мгновение и время, и пространство вернулись в норму. Загорелся зеленый свет, и она попросила свернуть направо. Когда мы добрались до нужного Луизе места, она попросила меня припарковаться на обочине дороги, сказав, что ей хочется немного прогуляться.
Уходя, она проговорила: «Да благословит тебя Господь». А указав на переполненную пепельницу, добавила: «Когда я увижу тебя в следующий раз, я хочу, чтобы ты завязала с этими сигаретами, потому что я люблю тебя и хочу видеть твои легкие розовыми и здоровыми. Я не хочу возвращаться на похороны!» Я рассмеялась и пообещала ей сделать все от меня зависящее. Отъезжая, я подумала про себя: «Будет смешно, если я сейчас посмотрю в зеркало дальнего вида и не увижу ее». Я посмотрела — и не увидела.
По возвращении домой я размышляла над ее словами: «Не имеешь, потому что не просишь». Я взглянула на портрет Иисуса, висящий над моим письменным столом, и проговорила: «Я не имею, потому что не прошу? Ладно. Иисус, исцели меня!» Сказав это, я будто почувствовала облегчение и с улыбкой вышла из комнаты.
В ту ночь, лежа в постели, я спрашивала Бога: «Что я могу сделать, чтобы исцелиться?» Я повторяла этот вопрос вновь и вновь в надежде увидеть ответ на него во сне. Когда я в очередной раз проговаривала свой вопрос, меня перебил мужской голос. Голос этот был таким любящим, заботливым и мягким. Он сказал: «Ты уже исцелилась». Я подумала: «О, хорошо, спасибо. Я уже исцелилась. Благодарю тебя, Господи!»
Через несколько дней я поехала к ревматологу. Он осмотрел меня, задал много вопросов, а затем сказал: «У вас нет полихондрии. Я не знаю, как другие врачи это увидели, судя по их описанию, вы больны. Однако я не вижу ни единого признака этого заболевания».
Всю дорогу домой я улыбалась! Всем сердцем я благодарила Луизу. Она научила меня одной очень важной вещи: все, что вам нужно, это только попросить — не имеете, потому что не просите!
Япомогу тебе молиться
История Линн Старр-Пост
Я хотела спать, но мой разум был возбужден. Инъекция успокоительного, которую мне недавно сделали, не помогала. Абсолютно белые стены отражали чересчур яркий свет, из-за чего я ощущала резь в глазах. Слезы катились по моим щекам. Казалось, пришло время умирать, смерть сулила мне долгожданное освобождение от мучительной боли. Перед глазами, как наяву, проплывали маленькие личики моих детей. О боже! Я могу их больше никогда не увидеть, и я знаю это! Мой адвокат заранее подготовил все документы об опекунстве. Муж и мои сестры в итоге согласились на все условия.
В тот момент мысли о смерти были такими реалистичными и желаемыми. На самом деле это было бы для меня благополучным исходом. Предыдущую операцию я перенесла меньше месяца назад, а пять месяцев химиотерапии практически лишили меня остатков жизненной силы. Наконец, мои веки потяжелели, а мысли замедлили свой бег. Разбудил меня голос моего лечащего врача. Когда мои веки открылись, я увидела перед собой своего доктора и его ассистента. Они почти хором требовали, чтобы кто-то немедленно удалил лак с моих ногтей.
Я почувствовала давление холодных, как лед, ватных тампонов на каждом своем пальце, и в это самое время мне сильнее всего захотелось спать. Врач сказал: «Сейчас».
«Сейчас», — ответил его ассистент.
«Линн, сейчас вы заснете. Расслабьтесь», — инструктировал меня доктор.
«Линн, начните считать от ста до одного в обратном порядке», — скомандовал другой голос.
«Ладно, — ответила я, — сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь, восемьдесят девять, шестьдесят три, тридцать три...»
«Линн! Проснитесь! Линн! Вы слышите меня?» — ворвался в мой сон чей-то раздражающий голос.
Я едва слышно прошептала: «Да».
«Линн, вы в постоперационном отделении».
По мере того как голос отдалялся, на меня нисходило чувство облегчения. «Боже, как тепло и темно вокруг», — думала я. Это пространство поглотило всю мою боль. Наконец, я освободилась. Я ощущала неописуемый покой — какое же это приятное чувство! Что-то мягко заставляло меня двигаться в темном пространстве. Мне не было страшно, я не сопротивлялась. Я хотела только одного — максимально продлить это ощущение безмятежного покоя и навсегда освободиться от боли и страданий. Реализация смерти, моей смерти, овладела мной. Моя собственная смерть пришла навеки успокоить меня, и я двигалась все дальше по загадочному черному коридору. Легкий поток воздуха поддерживал и направлял мое тело, я отчетливо чувствовала это.
«Какой же он большой!» — вздыхала я, окутанная блаженством переживаемого момента. Но нет, о нет же! Я вдруг услышала голоса врачей, зовущих меня откуда-то издалека. Мое мирное путешествие продлилось совсем недолго.
Доктор снова и снова кричал мое имя: «Давайте же, Линн. Дышите! Дышите!» Кто-то меня посадил, и я чувствовала, как меня похлопывают по спине.
Зачем они это делают? Неужели они не понимают, что я хочу оставаться мертвой? Я хочу умереть! Я просто притворюсь, что не слышу их и не чувствую, как они меня тормошат. Внезапно смерть ослабила хватку. Моя чудесная завеса безопасности куда-то испарилась, и я не могла никак ее вернуть.
И тут чей-то мягкий голос произнес: «Линн, молись, молись!»
Я судорожно пыталась воспроизвести по памяти нужные слова, пыталась вспомнить хоть одну молитву. «Я не помню слов!» — захлебываясь, в истерическом припадке проговорила я.
Гипнотический голос шептал мне: «Тише, тише, успокойся, я помогу тебе молиться: Отче наш, Иже еси на небесех...» Тогда я стала молиться вместе с ним, и мы закончили молитву хором. В это мгновение я почувствовала защитный щит, отделяющий меня от всех моих страхов. Кто-то гладил мою руку и нежно похлопывал по ладони. Мои веки затрепетали, и я медленно и с трудом, но все-таки открыла глаза. Молившийся доктор был мне незнаком. Его красивое лицо и дружелюбная улыбка, казалось, приветствовали меня дома после долгого моего отсутствия. Смерть больше не привлекала меня. Я хотела поскорее выздороветь — хотела быть вместе со своей семьей! Врачи все еще похлопывали меня по спине, а затем сделали мне укол.
Я моментально потеряла сознание. Три дня спустя я уже относительно оправилась после операции и набралась сил, потому меня перевели в отделение интенсивной терапии, где я стала наводить справки о докторе, который помогал мне молиться. Мое разочарование росло с каждым разом, когда я слышала в ответ: «Извините, я такого не знаю». Я с нетерпением дожидалась своего лечащего врача.
Когда он наконец пришел, я начала его расспрашивать: «Кто тот второй доктор? Я хочу его увидеть. Я хочу поговорить с ним». Голос мой дрожал.
«Не было другого врача, Линн. Только мой ассистент и я», — ответил он.
«Да, да, доктор, который помогал мне молиться, доктор, одетый в белое», — взволнованно воскликнула я.
«Линн, никто вместе с вами не молился, а политика больницы такова, что в хирургическом отделении можно носить только зеленую униформу».
Больше мы об этом не говорили. Мое выздоровление проходило медленно и мучительно. Но за месяцами прошли годы, и я наконец почти забыла обо всем, что мне пришлось пережить.
Бее это произошло в Пресвитерианском Медицинском Центре в Нью-Йорке в 1993 году. У меня был рак, и я боролась с ним все эти долгие годы. И я знаю, что выжила я отчасти благодаря тому молящемуся вместе со мной доктору в белом.