Вместо крестьян-единоличников основной социальной группой на селе, так же как и во всем советском обществе, стали колхозники — класс, находившийся на нижней ступени социальной лестницы. Уже в те годы стали определяться их специфические черты — отставание в области образования, значительно более высокая доля старших возрастных групп с явным преобладанием женщин. Так, среди деревенских жителей, указавших в переписи 1939 г. своим основным занятием "сельское хозяйство" без обозначения специальности (27 млн. человек), только 67% были грамотными. Почти тот же процент приходился на долю женщин в данной категории занятий и около 20% из них составляли лица старше 50 лет (в среднем по стране — 13%). Таким образом, еще накануне войны обозначились деформации в структуре сельского населения.
К колхозникам в советском обществе складывалось неоднозначное отношение. Нередко к ним относились как к гражданам второго сорта. Иногда можно было услышать "колхозник" как презрительную или бранную кличку. Глядя на замордованных тяжелым трудом родителей, не испытывая желания терпеть моральное унижение, постоянно копаться в навозе и видеть только коровьи хвосты, сельская молодежь, несмотря ни на какие преграды и препоны, стремилась в город, манивший относительной свободой, чистыми учреждениями, вузами, театрами.
Несколько отличались от основной массы колхозников кадры сельских руководителей и специалистов: председатели колхозов, сельсоветов и их заместители, заведующие МТФ, бригадиры, звеньевые и т. п. Они, как правило, были значительно моложе, однако уровень их образования продолжал оставаться крайне низким. Мало кто из них имел среднее или высшее образование. Правда, многим руководителям низших производственных звеньев уже тогда пришлось сесть за учебники.
Наиболее грамотная, образованная, молодая и дееспособная часть сельского населения сосредоточивалась в МТС — агрономы, зоотехники, бригадиры тракторных бригад, трактористы, комбайнеры. Так, среди трактористов молодежь, вернее люди до 30 лет, по переписи 1939 г. составляла 77%, среди зоотехников — 60%, бригадиров тракторных бригад — 58%, агрономов — 44%.
Исчезающими элементами социальной структуры общества были крестьяне-единоличники и кустари, а также так называемые "нетрудящиеся", т. е. лица, не занятые общественно-полезным трудом. Их доля в населении теперь была очень невелика, хотя, по мнению специалистов, несколько занижена статистикой. Следует обратить внимание на то, что и процент кооперированных кустарей оказался невысоким. Это означает, что удельный вес народно-хозяйственных элементов, обслуживаемых мелким производством, в 1930-е годы сильно сократился.
Анализ социальной структуры советского общества был бы неполным без учета ряда специфических категорий: военнослужащих, заключенных, трудпоселенцев. К сожалению, перепись 1939 г. дает о них лишь самые общие сведения, "растворяя" их среди рабочих, служащих и колхозников. В ряде случаев данные о "спецконтингентах" могут быть дополнены текущей статистикой НКВД, ставшей доступной в последние годы.