В отличие от Египта Вавилония лояльно отнеслась к своему новому царю, сыну Дария, которого они давно знали как наместника. Менее месяца прошло между последним известным нам коммерчерским документом, на котором значилось имя отца, и первым документом, датированным Ксерксом 1 декабря 486 г. до н. э. Сначала местным писцам было разрешено использовать обычный титул «царь Вавилона, царь стран». Однако вскоре после его восшествия на престол Ксеркс заново посетил Вавилон и вошел в «гробницу Белитана», под которой мы должны понимать храм Мардука в Эсагиле. Что‑то пошло не так, так как по возвращении в Экбатану Ксеркс отдал приказ внести тревожное изменение в титул: «царь Парсы и Мады» – такая приставка должна была стоять перед «царем Вавилона, царем стран». Вариации в написании и сомнение в том, являются ли Персия и Мидия городами или странами, выдают то, что эта формулировка была необычна для писцов. Несомненно, другие репрессивные меры сопровождали эти изменения в формулировке титула, но его одного было вполне достаточно, чтобы доказать, что новая политика была принята. Хотя формулировка «царь Вавилона» еще сохранялась, теперь она стояла после Персии и Мидии; вполне мог возникнуть вопрос, долго ли – ввиду того, что недавно произошло в Египте, – Вавилону будет позволено сохранять даже эту слабую тень ее былой независимости.
Пока Ксеркс был еще в Экбатане, пришла весть о том, что Вавилон взбунтовался, а сатрап Зопир убит. Мятеж возглавил некий Белшиманни, именем которого – как «царя Вавилона», к которому можно было добавить титул «царь стран», – датированы таблички из Дилбата и Борсиппы от 10 до 29 августа 482 г. до н. э. К 22 сентября его сменил Шамаш‑ериба в Борсиппе и до 20 октября в Вавилоне – с тем же самым титулом или титулами.
К счастью для Ксеркса, у него был зять Мегабиз – величайший полководец в империи. Он был сразу послан в мятежный город, который он быстро взял. Вавилон был страшно наказан. Великолепные городские укрепления, построенные по приказу Навуходоносора, были разрушены и стали совершенно бесполезны. Эсагила с ее возвышающимся зиккуратом была снесена, как и другие храмы. Статуя Бел‑Мардука высотой 5,5 метра и весом 12 талантов (почти 363 килограмма) цельного золота была увезена и расплавлена в слиток. Жрец Эсагилы, выразивший протест против такого кощунства, был убит. Так как Мардука уже больше не было, то никакой будущий мятежник не мог узаконить свое правление, взяв за руки Бел‑Мардука на новогоднем празднике.
Имущество торговых магнатов и горожан было конфисковано и отдано персам. Вавилония была так основательно разграблена, что едва полудюжина табличек уцелела от остатков правления. Сирия была отделена от Вавилона и превратилась в полностью независимую сатрапию. Вавилония сама потеряла свою индивидуальность из‑за слияния с Ассирией и с той поры была обложена драконовскими налогами.[12]
В Вавилонии, как и в Египте, никаких официальных надписей не было сделано на протяжении всего срока правления. Единственная надпись, которая хоть как‑то может считаться официальной, – на трехъязычных печатях и в виде кратких констатаций собственности на четырех языках, сделанных на великолепных вазах из египетского алебастра, – гласит лишь: «Ксеркс великий царь».