Богословско-теологический и научный подходы к вопросу генезиса религии

После того, как мы познакомились с основными элементами религии и получили представление о религиозной системе в целом, появилась возможность рассмотреть вопрос о происхождении ре­лигии. Этот вопрос является одним из самых дискуссионных, по­скольку, решая эту проблему, необходимо обращаться к такому пе­риоду жизни человечества, сведения о котором зачастую носят от­рывочный, фрагментарный и вероятностный характер.

В решении проблемы происхождения религии можно вычле­нить два противоположных подхода:богословско-теологический и научный. Согласно богословско-теологическому подходу, чело­век был сотворен Богом и изначально находился с ним в полном единении, как выражается Библия, он «видел Бога лицом к лицу» (Быт. 32,30). После грехопадения, совершенного первыми людьми — Адамом и Евой, этот непосредственный контакт нарушился. Но человек не утратил своего богоподобия, не утратил способности хотя бы в слабой степени познавать Бога.Стремления и действия человека по восстановлению этой связи с Богом и есть религия.Как пишет православный богослов А. Мень: «Религия — восста­новление связи между человеком и Богом, начинается в истории человечества после Грехопадения »(Менъ А. История религии. С. 28). Реальной же, видимой формой возникновения религии А. Мень называет культовые действия. «Библия не случайно в ис­токе всякого проявления религиозного чувства, т. е. культа ставит жертвоприношение. В нем отразилось пусть смутное, но сильное стремление загладить свой грех и восстановить единство с Богом. Жертвуя Незримому часть своей пищи, которая добывалась с та­ким трудом, люди заявляли о своей готовности следовать повеле­ниям Высшей Воли» (Там. же). Человек, с точки зрения богословов, утратив непосредственное общение с Богом, погрузился в пелену мрака. И ему предстояли в течение многих веков поиски Бога.

История религии, начиная сее самых простых, примитивных форм, представляет собой этот длинный путь человеческого богопознания.

На базе такой установки в религиоведении сформулировалась теория «прамонотеизма», суть которой сводится к положению, что во всех существующих многообразных верованиях, в том числе ве­рованиях самых отсталых народов,можно обнаружить остатки древнейшей веры в единого Бога-творца. Эта вера извилистыми ис­торическими путями продолжает свое движение и получает свое полное развитие в монотеистических религиях. Конечный же путь этого движения представляет собой христианство. Все предшеству­ющие формы религии представляют собой ни что иное, как подгото­вительные формы на пути человечества к «истинной религии». На таких принципах и по такой схеме строится изучение всей истории религии в работах религиоведов, опирающихся на богословско-теологическую традицию.

Иную трактовку возникновения религии дает наука. Вопрос о сверхъестественном источнике религии остается «за скобками» на­учного подхода.Наука рассматривает религию как важный состав­ной элемент культуры и применяет к изучению вопроса о ее проис­хождении все научные методы исследования. Научные методы бази­руются на фактах. Эти факты в данном вопросе поставляют различные исторические науки: археология, антропология, этногра­фия, сравнительное языкознание и т. д.

Исторические факты свидетельствуют о том, что на протяже­нии длительного времени около полутора миллионов лет происходил процесс становления человечества. Этот процесс прошел ряд важ­ных этапов. Но примерно 35—40 тысяч лет назад завершился фор­мированием современного типа человека, человека рода Homo sapi­ens (разумного человека). Этот человек достаточно резко отличался от своих предшественников физическим строением, физиологичес­кими и психологическими характеристиками, был способен к обще-|i нию с помощью языка, регулировал свои отношения на основе опре-| деленных социальных норм.

Археологические раскопки показывают, что в этот период су­ществовала практика захоронения первобытных людей, что при за­хоронении соблюдались определенные обряды: тела умерших по­крывали красной краской — охрой, рядом с ними клали оружие и предметы домашнего обихода. Археологами также были обнаруже­ны наскальные рисунки, на которых изображались люди и живот­ные, иногда люди изображались ряженными в звериные шкуры, а иногда — как полузвери-полулюди. На основе всех этих находок учеными были сделаны выводы, что в этот период истории можно го­ворить о существовании религии.

Итак, можно согласиться с мнением ученых, чторелигия су­ществует с тех пор, как существует человек современного типа, че­ловек разумный, но человечество само сформировалось в процессе эволюции. Следовательно, сформировалась и религия как часть че­ловеческой жизни, его культуры. Далее научный исторический под­ход требует рассматривать все явления и процессы, как имеющие какое-то начало, стадию возникновения. И, естественно, встает во­прос' как же возникла религия? Археологических и этнографичес­ких фактов для ответа на этот вопрос явно недостаточно. И здесь на­ука вступает на зыбкую почву, а ученые вынуждены прибегать к гипотезам, предположениям, для подтверждения которых недоста­точно эмпирического материала. Поэтому все существующие теории возникновения религии носят вероятностный и в значительной мере умозрительный характер.

Тем не менее попытки представить логику возникновения ре­лигии имели место. И мы попробуем совершить историческую реконструкцию этого процесса, исходя из определенных методоло­гических установок - Первое — религия, как следует из вышеизло­женного, предполагает функционирование в социальном взаимо­действии символов. Второе — основной принцип этой реконструк­ции состоит в признании положения, что возникновение и развитие любого элемента культуры может быть объяснено из содержания общественно-исторической деятельности и общения человека. В на­шем случае это означает необходимость выявления в системе обще­ственно-исторической деятельности и общения таких моментов и характеристик, которые при определенных предпосылках могли и реально сформировались в систему условно-символических дейст­вий, иначе говоря, сформировали и запустили в социальное взаимо­действие символические формы.

Общественно-историческую деятельность и общение невоз­можно рассматривать как какое-то слитное, одноуровневое образо­вание. В ней всегда имеется определенный уровень дифференцированности и структурности. По крайне мере, во всякой деятельности содержатся такие необходимые фазы как подготовительная и реа­лизующая, момент целеполагания и момент материального вопло­щения. Деятельность принимает общественно-исторический харак­тер в том случае, если в ее процессе осуществляется закрепление и передача опыта от одного индивида другому, от одного сообщества другому, от одного поколения другому.

Каждая из этих фаз, моментов, стадий общественно исторической деятельности и общения имеет собственный смысл и содержание, носит относительно самостоятельный характер и уже в этом заложена возможность выделения каждой из фаз, моментов, стадий в самостоятельный вид деятельности, имеющий собственную форму существования и движения. В свою очередь, относительно са­мостоятельная форма существования и движения создает предпо­сылки для развития условного, символического элемента каких-то сторон совокупной деятельности, превращения этих сторон в мнимую деятельность, носящую в определенной мере условный характер. Это осуществляется в том случае, когда в совокупной общественно-исторической деятельности в какой-то ее момент определенные стороны утрачивают свое содержательное значение, т.е. перестают быть нацелены на достижение конкретного матери­ального результата. Поскольку эти моменты деятельности больше не входят в структуру реальной материально-практической дея­тельности, постольку они объективно приобретают характер мнимой деятельности и общения, т. е объективно они в определенной мере приобретают условный, символический характер.

Определенная символизация этих моментов деятельности происходит потому, что выключаясь из непосредственного произ­водственного процесса, опосредованно они продолжают функциони­ровать в нем, и имеют реальное, а не мнимое значение в рамках сово­купной общественно-исторической деятельности и отношений. Од­нако при этом меняются социальные функции данных моментов деятельности. Из функции по непосредственному производству ма­териальных благ они переходят в функцию целеполагания, закреп­ления и передачи опыта и в этом качестве начинают функциониро­вать как относительно самостоятельные виды деятельности. Разви­тие относительной самостоятельности таких моментов деятельности как целеполагание, закрепление и передача опыта и следует рассма­тривать как этап становления условно-символического элемента, этап становления символов. Рассмотрим же как этот процесс проис­ходил в истории.

Исходным пунктом в процессе формирования символа высту­пают целесообразная предметно-историческая деятельность и отношения людей первобытного общества, которая осуществлялась в форме собирательства, охоты, земледелия и т. д. Эта деятельность отражается в сознании людей, вырабатывая определенные идеальные продукты, закрепляющиеся в системе совокупной общественно-исторической деятельности, в формах опыта, навыков, привычек, приемов действий, поведения.

Одним из основных видов практической деятельности перво­бытного человека была охота. Необходимым условием успешной охоты было как знание повадок, привычек и внешнего облика живот­ных, так и умение использовать это знание на практике, вырабаты­вать приемы охоты, в которых бы аккумулировалось это знание. Од­ним из таких приемов, которым человек научился в процессе самой. охоты было подражание повадкам и внешнему облику животных с помощью маскировки. В современной религиоведческой и этногра­фической литературе именномаскировка рассматривается как пер­вичная стадия формирования символа, так как в такой ее разновид­ности как ряжение под животных уже имеется определенный услов­ный элемент, зачатки символизации действия.

В контексте же нашего анализа на этой стадии генезиса символа важно подчеркнуть, что материальные интересы и потреб­ности заставили людей тщательно готовиться к охоте и привели к возникновению маскировки как приема охоты — особого вида целесообразной практической деятельности, включенной в процесс материально-практической деятельности, но имеющей относи­тельно самостоятельную форму существования и движения. Следо­вательно, уже на этой ступени возникла возможность обособления одной из сторон общественно-исторической деятельности, а именно, ее подготовительной фазы в относительно самостоятельный вид де­ятельности.

Однако на самой ранней стадии первобытного общества охот­ничья маскировка еще не выступает как деятельность, носящая обо­собленный и условный характер. В данном случае она должна рас­сматриваться как непосредственная практическая деятельность, направленная на достижение конкретного материального результа­та охоты. А это значит, что она была вплетена в материальную прак­тическую деятельность как ее этап, форма проявления.

Возникновение обряда как специфической идеальной соци­альной формы связано с тем, что в процессе развития общества про­изошло отделение символических действий от непосредственно-практических. Исторически первой формой на пути становления об­ряда были танцы, которые возникли из потребности практики и по своему первоначальному содержанию представляют не что иное, как специфическое отражение практической деятельности людей, их усилий в борьбе за существование. Этнографы отмечают повсеме­стное распространение этой формы коммуникации людей. В этно­графической и философской литературе особо подчеркивается тес­ная связь танцев первобытных людей с их материальной практичес­кой деятельностью. Танцы и пляски часто оказываются простым воспроизведением телодвижений работников.

На уровне танцев и плясок происходит развитие условно-символического элемента. Как отмечает Ю. Семенов, «так как обмен охотничьим опытом и передача опыта новому поколению имело ог­ромное значение в жизни первобытного охотника, то имитирование движений животных как средство передачи опыта постепенно выде­лилось в особый вид деятельности. Возникли своеобразные пляски, состоящие в имитировании движений животного. Подобно тому как

Таблица 2. Стадии развития религии по системе Р. Белла

ряжение охотника под животных в процессе охоты дополнялось имитированием их движений, имитирование движений животных во время плясок дополнялось ряжением танцоров под животных». Охотничья маскировка на этой стадии уже выступает как мнимая деятельность, носящая в значительной мере условно-символический характер. Таким образом, танцы и пляски первобытных народов уже следует рассматривать как обрядово-символические действия.

В танцах и плясках подготовительная фаза предметно-практической деятельности и момент закрепления и передачи опыта выделилась в форму особого вида деятельности, были отде­лены от непосредственного трудового процесса, существовали до и после него Поскольку эти виды деятельности существовали в систе­ме совокупной общественно-исторической деятельности и отноше­ний, наряду с материальной деятельностью, поскольку их следует рассматривать как социальные идеальные формы общественно-исторической деятельности. В своих объективных формах выраже­ния они выступают в качестве заместителя реальных практических действий, представляют эти действия в социальном взаимодейст­вии. Коллективное участие в охотничьих обрядах плясок и танцев, во-первых, служило средством подготовки к будущей охоте через подражание повадкам животных, во-вторых, приобщало людей к коллективному опыту, в-третьих, создавало определенный эмоцио­нальный настрой и вселяло уверенность в успех предстоящей охоты, и в-четвертых, формировало определенные стереотипы поведения, нацеливало людей в аналогичных ситуациях поступать строго опре­деленным образом.

Существует ряд способов классификаций религий. Первый систематизирует религии по названиям, данным им представителя­ми (протестантами, католиками и так далее). Другой способ (называ­емый системой Р. Белла) ориентируется на степень примитивности или сложности определенного типа религии. Этот вид классифика­ции нам кажется предпочтительней. Р. Белла выделил пять следую­щих категорий религий: примитивную, архаическую, историчес­кую, раннесовременную и современную (см. Таблицу 2).