Средневековье и новое время (IV — XVIII вв. н. э.)

Средневековье не дало ничего принципиально нового в том, что можно назвать социологическим пониманием об­щества. Несколько выделяются позиции Августина (IV — V вв.), мыслившего жизнь общества как борьбу двух начал — грешного и божественного, и Фомы Аквинского (XIII в.), который в своем трактате «О правлении князей» пытается соединить учение Аристотеля о видах власти и христиан­ское учение о церкви как конечной, сверхъестественной цели развития общества. Напротив, новое время оказалось весьма плодотворным на теоретические новации и фило­софские откровения.

Никколо Макиавелли (1469 — 1527 гг.). Он первым из мыслителей нового времени обратился к идеям Платона и Аристотеля и создал на их основе оригинальную теорию общества и государства. Его главное произведение «Государь» как бы продолжа­ет основную линию рассуждения платоновского «Государ­ства», но акцент поставлен не на структуре общества, а на поведении политического лидера. В лице Макиавелли со­циология и политология обрели новое измерение, стали наукой о поведении людей в обществе.

Макиавелли говорил, что правитель, желающий добить­ся успеха, должен знать законы поведения людей. Первый закон гласит, что их действиями правит честолюбие и мо­тив власти. Чтобы добиться стабильности в обществе, надо выяснить, какой социальный слой наиболее честолюбив: желающие сохранить то, что имеют, или стремящиеся при­обрести то, чего у них нет. Состоятельными людьми движет страх потерять то, что они накопили, а бедняками — страсть приобрести то, чего их лишили. Оба мотива одина­ково разрушительны для государства. Когда на чашу весов поставлена высшая ценность — единство государства, пра­витель не должен бояться прослыть жестоким. Для остраст­ки смутьянов можно казнить столько, сколько надо, ибо казни касаются судеб немногих, а беспорядки — бедствие для всех. Но при этом нельзя посягать на имущество каз­ненных, учит Макиавелли, так как люди прощают даже смерть родителей, но не потерю состояния. Второй закон гласит: умный правитель не должен выполнять все свои обещания. Ведь и подданные не очень спешат с выполне­нием своих обязательств. Добиваясь власти, можно расто­чать обещания, но, придя к ней, не обязательно их выпол­нять, иначе попадешь в зависимость от подчиненных. А где зависимость, там нерешительность, малодушие и легко­мыслие. Народ же больше всего презирает именно эти ка­чества государей. Заслужить ненависть за добрые дела так же легко, как и за злые. Но зло — признак твердости. Отсю­да совет: чтобы завоевать власть, надо быть добрым, но чтобы ее удержать, надо быть жестоким. Третий закон: тво­рить зло надо сразу, а добро — постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редки, наказания же нужно произво­дить сразу и в больших дозах. Единовременная жесткость переносится с меньшим раздражением и считается более справедливой, чем растянутая во времени. Наказание не нуждается в оценке и ответной благодарности (как поощ­рение).

Следующий шаг сделалТомас Гоббс (1588 — 1679 гг.). Он разработал теорию общественного договора, послу­жившую основой учения о гражданском обществе. Арис­тотель, по мнению Гоббса, причислял к общественным существам не только человека, но также муравьев и пчел. Однако у животных нет борьбы за почести и звания, поэ­тому у них нет ненависти и зависти — причины мятежей и войн. Животные не знают справедливости и вреда, по­этому не оценивают действия своих сородичей и не спо­собны прийти к осознанию того, что обществу, помимо согласия, необходимо еще единство, основанное на власти. Такое единство называется государством, или гражданским обществом.

Когда государство создано и человеческое общество жи­вет по определенным нормам, правилам и законам, ка­жется само собой разумеющимся, что так было всегда и что люди от рождения склонны к сотрудничеству. Так ду­мали Платон и Аристотель. Но это неверно. Если бы чело­век любил другого по естественному побуждению, то он искал общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает общество тех, кто ему наиболее выгоден. Именно наша природа толкает искать не друзей, а почета и выгод.

Что побуждает людей создавать общество? Взаимное опа­сение. Оно сбивает людей в группы, помогая выжить в кон­куренции друг с другом. Но, объединившись, люди ориен­тируются вовсе не на общественное благо. Они стараются извлечь из этого выгоду для себя либо достичь уважения и почестей, которых нельзя добиться, оставаясь в одиночес­тве. Естественное общество не может быть ни очень боль­шим, ни очень устойчивым. Оно окажется стабильным, если слава и почет воздаются всем. Но так не бывает. Если почет воздается всем, то это значит, что он не воздается никому, ибо в его основе лежит превознесение одного над другим. Не добившийся почета считает себя обойденным. То, ради чего он стремился в общество, не достигнуть. Стало быть, оно перестает быть выгодным ему. Обойденным оказывается всегда большинство, почет достается немногим, следова­тельно, общество со временем обязательно распадется.

Не добившись уважения одним путем, люди стремятся заполучить его иным,господствуя над другими. Хотя некоторое количество благ можно достичь, оказывая вза­имные услуги, гораздо большего можно добиться гос­подствуя, а не сотрудничая с другими, пишет Гоббс в трактате «О гражданине». Отсюда следуют два принципи­альных вывода: 1)Люди рождаются неспособными к об­щественной жизни, но приобретают склонность к ней в результате воспитания (на современном языке — социа­лизации); 2)Гражданское общество возникает вследст­вие опасения одних перед другими.

Только взаимный страх удерживает людей от безудерж­ной погони за господством.Страх Гоббс понимает вполне социологически — как «ожидание будущего зла». Страх не разъединяет, а наоборот, объединяет, вынуждает заботиться о взаимной безопасности. Государство — наилучший спо­соб удовлетворения такой потребности. Поэтому причина возникновения стабильного, длительно существующего об­щества — взаимный страх, а не любовь и расположение.

От природы люди равны. Но как? Равными являются те, кто в состоянии нанести друг другу одинаковый ущерб во взаимной борьбе. А откуда взялось неравенство? Оно вве­дено гражданским обществом. За потомками тех, кто вна­чале оказался сильнее других и успел захватить максималь­ную добычу, потом закрепляются сословные привилегии. Остальные начинают старт с нуля. Почему мы вредим друг другу? Дело в том, что слишком многие, причем одновре­менно, хотят обладать одной и той же вещью, которой пользоваться сообща нельзя. Ее невозможно поделить меж­ду всеми. Таково естественное состояние, отличное от граж­данского общества. Оно покоится на естественном праве, т. е. субъективном суждении о том, как может поступить дру­гой по отношению к тебе и как тебе следует поступать по отношению к нему в соответствии с твоим пониманием действий других людей. (Когда мы дойдем до интеракционизма — одного из главных направлений в современной социологии, — мы должны будем вспомнить именно эту мысль Гоббса).

Естественное состояние — война всех против всех. Прав­да, война более чем удивительная: в ней нет убитых и ра­неных. Это социальная борьба за выживание. Гоббс поясняет: подобная война — период, в течение которого желание вступить в насильственный поединок выражается в словах и поступках. Такова повседневная жизнь людей в догражданском обществе. Пример — современные нравы амери­канцев и обычаи древних племен. В трактате «О граждани­не» Гоббс описывает два основных естественных закона и 20 следствий из них. Одно такое следствие запрещает нам требовать для себя больших прав, чем мы уступаем осталь­ным, а другое гласит: не допускай, чтобы тот, кто, дове­ряя тебе, первым оказал тебе услугу, попал из-за этого в худшее положение, чем раньше.

Гражданское общество — высший этап развития. Оно по­коится не на личном разумении о собственной выгоде и невыгоде, а на юридических законах, признаваемых всеми. У гражданского обществатри формы правления: демокра­тия, аристократия, монархия. Только с появлением госу­дарства возникают собственность в истинном смысле сло­ва и соответствующие учреждения (суд, правительство, ар­мия, полиция), защищающие ее. В результате обществен­ного договора прекращается война против всех. Граждане добровольно ограничивают личную свободу, получая вза­мен надежную защиту.