Институт оракулов

С замиранием сердца ступают туристы на священную землю Дельфийского оракула[1]. Но перед тем, как попасть на территорию храма Аполлона, искушённые гиды ведут туристов к источнику, вода которого до сих пор считается священной, хотя христианство казалось бы должно было отменить «юрисдикцию Аполлона» и отказать «осквернённым Аполлоном» водам в священности, либо провозгласить священность воды заново, но уже от своего имени. Экскурсовод с серьёзным видом советует туристам смочить больные места для их выздоровления, и все с удовольствием это делают. Затем он рассказывает о бассейне, в котором купались в древние времена пифии и жрецы перед тем, как прорицать будущее в храме Аполлона. Сейчас бассейн пуст, и поэтому туристам приходится включать воображение, представляя себе, какое приятное ощущение испытывали купающиеся в прохладной горной воде жрецы и пифии. Температура воздуха в тени в этой местности может достигать во время экскурсии 40 — 45 градусов по Цельсию, что для северных жителей многовато. Они толпятся у трубы, стараясь заполнить пластиковые бутылки “священной” водой, потому что без глотка воды стоять на раскалённых камнях возле храма Аполлона почти невозможно.

После приобретения в кассе входного билета начинается экскурсия по территории древних Дельф. Экскурсовод с упоением доводит до вас информацию, почёрпнутую из энциклопедии о том, как Аполлон победил Пифона, построил храм по гиперборейскому проекту и привёл в этот храм критских купцов, ставших потом жрецами. Туристы узнают подробности о пифии, которая сидела за тростниковой занавеской и бормотала что-то невнятное, а стоявший рядом жрец толковал её предсказания от имени бога Аполлона. В конце экскурсии можно побывать в музее и насладиться прохладой его залов, рассматривая древние экспонаты.

Пройдёт не более 3-х часов, а автобус уже мчится по дороге вниз со склона Парнаса, направляясь на берег ионического моря в Лутраки.

Туристы устали от палящего солнца, от которого негде укрыться на каменистой территории возле храма Аполлона, и дремлют под тихий шум кондиционера. Экскурсовод, по-видимому, тоже утомился, сидит на переднем кресле и непривычно молчит, думая о чём-то своём. Все отдыхают от обилия солнца и информации.

Но интересно было бы узнать, что нового дала эта экскурсия туристам, и какое впечатление осталось у них от рассказов гида? Можно предположить, что большинство, прослушав миф о знаменитом Дельфийском оракуле, быстро о нём забудут, потому что завтра уже новая не менее интересная экскурсия в Микены, а уж после семи дней все эти бессистемные впечатления перемешаются, и трудно будет отделить одно от другого. Хотя возможно, что через пару месяцев, показывая друзьям или детишкам фотографии о путешествии в Грецию и отвечая на их вопросы, они вдруг обнаружат, что не так много нового прибавилось к нашим прежним знаниям о Греции. Это может заставить нас пойти в книжный магазин и попросить продавца подобрать соответствующую литературу, но кроме древнегреческих мифов в пересказе Куна почти ничего не удастся найти. Тем более о Дельфах.

Чтобы восполнить этот пробел, рассмотрим на примере Дельфийского оракула роль в жизни древней Греции этого социального института и его связь с египетскими оракулами. Может быть, это позволит нам сделать выводы, на основе которых можно будет ответить на многие вопросы, казалось бы, несвязанные друг с другом, узнать и осмыслить новые исторические факты, что поможет нам продвинуться дальше и увидеть древние политтехнологии в их современных проявлениях.

Основные сведения о Дельфийском оракуле авторы берут из работ Геродота, Плутарха, Гомера, Диодора, Страбона, Плиния Старшего и Павсания. Информация о Дельфийском оракуле и его роли в общественной системе, рассмотренная в большинстве литературных источников, не блещет разнообразием[2]. В обобщённом виде она может быть представлена так.

Существование Дельфийского Оракула по традиционной хронологии начинается с XVI века до н. э. и заканчивается в VI веке н. э. Заметим, что храм Аполлона был построен не на пустом месте, а на месте, где ещё раньше находилось святилище богини Земли — Геи, тоже предсказательницы.

Последнее прорицание Оракул дал в 392 году нашей эры, и в нём говорилось о том, что принятое Римом христианство погубит Римскую империю. За это предсказание римляне разрушили храм, но избежать открытой Оракулом судьбы Риму не удалось.

При Нероне с территории Дельфийского оракула были вывезены в Рим почти все ценности, однако оставалось ещё до 3000 статуй, в том числе и золотых. Все золотые детали стали добычей более поздних завоевателей, а Константину Великому, который возвёл христианство в ранг государственной религии империи (за что и получил впоследствии от Римской курии титул «Великий»[3]), досталась лишь бронзовая колонна, на которой написаны имена всех греческих государств, сражавшихся с персами. Эту колонну перевезли в Константинополь (ныне Стамбул), где она теперь и находится.

Резиденция Дельфийского оракула представляла собой целый комплекс зданий и сооружений. Здесь находился храм Апо­л­лона, театр, стадион и, по-види­мому, гостиничный комплекс.

На входных воротах были надписи семи мудрецов: «Познай самого себя»[4] и «Во всём соблюдай меру», «Всё наперёд обдумай», «Лови момент», «Много рук напортят дело», «Где порука — там беда».

Внутри святилища стояла золотая статуя Аполлона, треножник, на котором восседала пифия, омфал[5] на прямоугольном основании и другие священные предметы.

К Оракулу паломник мог обращаться как с личными вопросами, так и выступать от имени большой группы людей. Причём вопросы могли быть самыми разнообразными от политических и религиозных до частных. Женщины могли обращаться к оракулу только через посредников. Очередь к пифии определялась жребием[6]. Были, как водится, и исключения — для правителей и тех, кто мог внести большие пожертвования. Многочисленными ритуалами руководили жрецы. Перед обращением к Оракулу необходимо было внести плату и омыться водами священного источника. После этого совершалось жертвоприношение, при котором жрец определял, может ли проситель попасть в храм, чтобы задать свой вопрос либо же нет.

Перед прорицанием пифия, очистившись водами священного Кастальского источника[7], и окурив себя лавром и ячменной мукой, брала в рот лист лавра и, держа в руке ветвь того же дерева, садилась на треножник[8], спрятанный за занавеской, и изрекала божественные откровения. Считалось, что через пифию говорил сам бог Аполлон. Жрецы, стоявшие рядом за занавеской, толковали невнятное бормотание пифии вопрошающему паломнику.

Работал Оракул всего лишь один день в месяц седьмого числа и только девять месяцев в году, причём перерыв в три месяца был связан с тем, что Аполлон, как полагали греки, отправлялся на север в Гиперборею.

По сведениям Плутарха, который сам был верховным жрецом Дельфийского оракула, в более глубокой древности оракул принимал посетителей лишь раз в год.

Пифией могла стать только молодая целомудренная девушка[9]. Плутарх пишет об одной из пифий, что она была из бедной крестьянской семьи, не имела никакого опыта и искусства, не обладала особыми способностями, но «жизнь прожила добропорядочно».

Пифия жила в специальном огороженном священном месте, вела целомудренную жизнь и соблюдала необходимые ритуальные ограничения. В случае потери своих способностей она возвращалась к прежнему образу жизни.

Пифия «не давала осознанных прорицаний, а являлась, медиумом[10] Аполлона, его орудием» — пишет Л. Л. Селиванова в статье “О Дельфийской мантике”[11].

Кроме пифии в храме были и другие женщины, в обязанность которых входило поддерживать неугасимый священный огонь. Причём, как сообщает Плутарх, снабжение елью и лавром для поддержания огня осуществлялось не девушками, а незамужними женщинами.

Жрецами Аполлона были только мужчины. Мэнли П. Холл[12] пишет, что рядом с пифией стояло пять жрецов, которые запоминали даже самые незначительные детали поведения пифии. Эти жрецы выбирались пожизненно и, как правило, были прямыми потомками Девкалиона[13].

Самый дискуссионный вопрос, по которому специалисты по античной истории не могут прийти к единому мнению, это вопрос о причинах появления у пифии пророческих способностей. Одни считают, что девушка пророчествовала под влиянием исходящих из трещины в земле газов[14], другие ищут источник вдохновения в лавре, который жевала пифия и в воде Кастальского источника. Один из немецких исследователей этого вопроса сам жевал листья лавра, но вдохновение к нему так и не пришло[15].

Сторонники психологического объяснения причины считают, что это результат самовнушения как у шаманов и медиумов. Одна из российских исследовательниц видит причину в «геоактивной точке земли, благодаря которой устанавливается связь между человеком и богом».

Источников по фактологии Дельфийского феномена достаточно много и можно порекомендовать, например, работу О. В. Кулишовой “Дельфийский оракул в системе античных межгосударственных отношений (VII—V вв. до н. э.)” (СПб.: Издательский Центр “Гуманитарная Академия”, 2001), в которой приводится обширный список литературы[16].

Впрочем, в этой же работе говорится о том, что, несмотря на активные исследования Дельфийского феномена, до сих пор не удаётся найти приемлемого объяснения, удовлетворяющего всех исследователей, так как любая гипотеза порождает новые вопросы, «поэтому для многих современных учёных характерен пессимизм во взгляде на перспективы объяснения дельфийской загадки».

Но, тем не менее, подавляющее большинство исследователей всё же уверены, что оракул на территории Дельф — это не выдумка, так как невозможно представить себе столь грандиозной мистификации, сохранявшей в течение нескольких столетий авторитет среди народов и стран, находящихся в зоне влияния оракула. В связи с этим остаётся лишь принять к сведению информацию, дошедшую из эпохи античности, и, исходя из сегодняшнего уровня развития науки, не способной дать вразумительное объяснение этому феномену, просто согласиться со свидетельствами древних.

Необходимо ещё отметить, что подобных оракулов только на территории нынешней Греции было несколько. К ним относится оракул на Делосе, в Додонах, и даже на Афоне, где сегодня располагаются только православные монастыри. Два последних основывались на святилище Зевса. Известно также, что процедура получения прорицаний в других оракулах была совершенно иной. Например, главной святыней Додона был древний дуб, посвящённый Зевсу, у корней которого выбивался из земли источник. По журчанию ручья, шелесту листьев священного дуба и воркованию голубиц жрицы давали предсказания.

В общем, много перьев сломано писателями, немало защищено диссертаций (только в работе О. В. Кулишовой приведено 166 ссылок на отечественные и иностранные источники, рассматривающие вопросы Дельфийского оракула) на университетских кафедрах и в различных центрах (например, создан даже центр Антиковедения[17]), а воз и ныне там.

До сих пор не вполне понятно, кто организовал оракулы на территории Эллады и с какой целью. Современные учёные в большей своей массе материалисты, но, несмотря на это, в основе их выводов лежат в основном мифы, например, миф об Аполлоне, превратившемся в дельфина и направившем критский корабль к берегу для организации Дельфийского оракула.

Дальше мы покажем, что этот миф был сочинён создателями оракулов и предложен доверчивой толпе, искренне поверившей в Аполлона и с удовольствием поклоняющейся его золотой статуе. Потом, когда той же толпе в её новых поколениях предложили вероучение новой эпохи — христианство, она, немного поартачившись, приняла служителей нового бога так же, как в далёком прошлом приняла Аполлона и его служителей, будто и не было двух тысяч лет общественного развития древней Эллады под руководством Дельфийского оракула.

Современным исследователям неясно, для чего жрецам в процедуре оракульства понадобилась целомудренная девушка, бормочущая нечто в состоянии экстаза, достигнутого после соответствующих ритуалов, если жрецы, по мнению исследователей, сами «всё знали и умели»? Может много знали, но не всё умели? — Это — тоже вопрос, требующий изучения.

Не стоит бездумно принимать к сведению информацию античных источников, нужно разобраться в ней, тогда может быть удастся объяснить и некоторые события, происходящие в настоящее время; а может быть — удастся научиться их предсказывать, и в этом случае ваша жизнь обретёт устойчивость в ином качестве.

В последнее время интерес к Дельфийскому оракулу, а точнее к методологии, лежащей в основе его деятельности, значительно возрос. Скорее всего, этот интерес подогревается двумя причинами.

Первая причина связана с необходимостью обеспечения устойчивого по предсказуемости существования любой социально-экономической системы, будь то предприятие, банк, государство, человечество в целом. Ведь устойчиво управляемой может быть только такая система, поведение которой под воздействием внешних и внутренних факторов, а также и самого управления, гарантированно предсказуемо с достаточной для практики точностью.

Вторую причину внятно изложил биржевой спекулянт (так он сам себя отрекомендовал читателю) Виктор Нидерхоффер в статье: “Дельфийский оракул и наука”[18], где он проговорился: «Оракулы, предсказания и пророчества — это тот же бизнес».

Обе причины, по которым современные бизнесмены бросились исследовать литературу по Дельфийскому оракулу, сводятся к желанию овладеть методами предсказаний и, получив преимущество перед конкурентами, ускоренно разбогатеть. И с иных позиций проблематика прогностики на Западе не рассматривается и рассматриваться не будет: “моральные” ценности не позволяют.

Этот же автор, ссылаясь на Джозефа Фонтенроуза[19], приводит его статистические данные об эффективности деятельности дельфийских жрецов. Оказывается, что 32 % высказываний жрецов можно классифицировать как приказания, 41 % — как утверждения, 22 % — как запрещения, а ясные предсказания составляли лишь 2 %, не предсказанных будущих событий оказалось 3 %.

Так на чём же тогда держался авторитет Дельфийского оракула, сохранившийся до сих пор? Виктор Нидерхоффер считает, что «в Дельфах веру в пророчества поддерживали священные ритуалы, архитектура и сама атмосфера, окутывавшая святилище. Искусство, атлетические игры, пиры, священные обряды и сеть дорог привлекали в Дельфы множество посетителей. А внушительность, иносказательность и осторожность, с которыми делались предсказания, защищали репутацию оракула от трезвых оценок».

Однако для управленчески грамотного человека приведённая статистика означает, что за 32 % «приказаний» оракула стоит скрытая прогностика, т. е. прогностика, не нашедшая оформления в обезличенных предсказаниях в форме «будет то-то и то-то», но выраженная в форме приказов «делай то-то и то-то». То же касается и 22 % прямых запретов. 41 %, по сути представляли собой информационные сводки, на основе которых думающий человек был способен и сам прийти к необходимому ему решению вопроса. Т. е., если смотреть на эту статистику, то успешность прогностики в деятельности Оракула превосходила 2 % предсказаний, дававшихся в явной форме. Т. е. Дельфийский оракул, если пользоваться современной терминологией, был довольно эффективной «консалтинговой фирмой». И на его эффективности в таковом качестве основывался его авторитет, который «дожимал» клиентов, а в каких-то случаях и ситуацию (матрично-эгрегориально) тогда, когда рабочие процедуры Оракула давали сбой.

Далее Виктор Нидерхоффер даёт рекомендации, как организовать современный священный оракул, которые сводятся к выбору впечатляющего места, созданию хорошей сети дорог, обеспечения вопрошающих вином, сексом, спортом, пением и тому подобными мероприятиями.

Но это приводит всего лишь к вопросу: Почему Лас-Вегас, где всё это есть, — не Оракул наших дней? Или в иной формулировке: Чего не хватает Лас-Вегасу и что из него надо удалить, чтоб он стал эффективным Оракулом наших дней?

В конце концов, автор приходит к выводу, что «учёные мужи современного рынка не только следуют дельфийской модели, но также распространяют, внедряют и совершенствуют её повсеместно. Они твёрдо ограничиваются приказами и описаниями. Лучшие из них живут вдалеке от Уолл-Стрит, среди прозрачных источников, в окружении величественных гор (похоже на описание Швейцарии: наше замечание при цитировании). <…> Как выпускник Гарварда, я часто присутствую на собраниях Гарвардского фонда, считающегося едва ли не самым прибыльным в мире(выд. авт.). Гостям здесь подают лучшие вина; политикам, связанным с фондом, присуждаются высокие степени; влиятельных «звёзд» осыпают почестями... где я нахожусь? В Кембридже, Массачусетсе 2000 года нашей эры — или в древнегреческих Дельфах в Древней Греции, в 800 году до нашей эры?».

Биржевой спекулянт показывает свою сопричастность к деятельности надгосударственного центра управления и открыто говорит нам, что Дельфийский оракул не исчез, не растворился в веках, а продолжает управлять глобальными экономическими процессами.

Интересно мнение автора о Федеральной резервной системе США[20]:

«Обсуждение “дельфийских” высказываний не будет полным без анализа Федерального резервного банка — учреждения, которое по престижу и влиятельности могло бы соперничать с Дельфами. Предсказания будущих путей развития экономики, изобилие новых показателей, сведённых в различные таблицы, наукообразие, секретность совещаний, неопределённость высказываний, тщательно разработанный протокол и внешняя аскетичность председателей — всё это чрезвычайно похоже на Дельфы. Где ещё можно отыскать такое важное учреждение, которое ни за что не согласится предать гласности ход своих совещаний?! Только после того, как стало известно, что Федеральный резервный банк сохраняет все копии протоколов своих совещаний, они неохотно согласились ознакомить общественность с документами пятилетней давности. Кто бы мог подумать, что организация, владеющая триллионами долларов, станет прятать свои намерения за крючкотворскими выражениями наподобие: “Незначительный рост давления на резервные фонды”? Даже при беглом изучении обстановки, которой окружил себя Федеральный резервный банк, обнаруживаются такие детали, как внушительные, отделанные мрамором здания банков этой организации, великолепная еда в столовых, богатый декор вестибюлей, уклончивая манера разговора, внешняя аскетичность служащих, постоянные политические интриги и отчаянные попытки утвердить свою независимость и добиться безграничной власти. Обозреватели почти единодушно относятся к председателю Федерального резервного банка как к личности загадочной, непостижимой и неподверженной земным страстям и человеческим слабостям. Уильям Грейдер в своем 800-страничном трактате раскрывает, как в Федеральном резервном банке сочетаются мирской рационализм и жреческая кастовость: “Федеральный резервный банк не являлся священным храмом. Семь его правителей не были высшими жрецами, исполняющими мистические обряды. И всё же Федеральный резервный банк унаследовал всё то иррациональное настроение, которое всегда окружает большие деньги. Хотя решения, принимаемые Федеральным резервным банком, внешне выглядели весьма разумно и казались научно обоснованными, всё же они являлись современным эквивалентом тайного посвящения, в котором чиновники выполняли функции древних жрецов: наживали деньги. Центральный банк, несмотря на все его притязания на рациональную методику, спрятался за такими же защитными формальностями, какие служили украшением древних храмов: секретность, особые тайны мастерства, дутый авторитет, сущность которого якобы недоступна простым смертным. Подобно храму, Федеральный резервный банк не говорил с людьми; он говорил от их имени. Его постановления выходили на непостижимом языке, который был непонятен простому смертному. Но люди полагали, что сам его голос имеет силу и влияние” (Уильям Грейдер, «Тайна храма»). Единственная проблема при исследовании деятельности Федерального резервного банка состоит в том, что для её подробного и адекватного анализа необходима степень доктора философии или, по крайней мере, её эквивалент — должность сотрудника этой организации. Алан Гринспен таинственным образом получил учёную степень в возрасте 62 лет, когда принял на себя обязанности председателя Федерального резервного банка. Насколько мне известно, никто никогда не видел и не читал диссертацию Гринспена. Так или иначе, понятно, что Федеральный резервный банк будет вечно стоять у границ политики, экономики, банковского дела, академической науки, альтруизма, прогресса и дефляции. Но ясно и честно сформулировать задачи этой организации просто невозможно для нормального человеческого разума. Правда, несколько успокаивает тот факт, что у большинства служащих Федерального резервного банка остается лишь одно занятие после того, как они покинут это заведение: обмениваться догадками в отношении мотивов деятельности их бывших коллег. Почти любое заявление Федерального резервного банка по своим лингвистическим особенностям идеально соответствует предсказаниям Дельфийского оракула. Когда в июне 1996 года Федеральный резервный банк, как обычно, должен был изречь что-то важное, он не имел понятия, по какому пути пойдёт экономика и что необходимо делать, когда ситуация прояснится. Последнее заявление Открытой комиссии по рынку было достойно изречений самых известных пифий: “В настоящее время экономика страны, по нашему мнению, адекватна движению всей мировой экономики и не требует какого-либо дальнейшего стимулирования. Но это не означает, что она не может круто изменить своё направление”».

Видно, что автор скептически относится к предсказательной деятельности чиновников ФРС (“центрального банка” США), но отмечает сходство с расплывчатыми предсказаниями жрецов Дельфийского оракула.

Здесь же для сравнения приводятся некоторые вопросы древних паломников и ответы оракула.

Вопрос: Как достичь благосостояния народа? Ответ: Любовь к деньгам разрушит Спарту.

Вопрос: Как далеко демократия может зайти в государственных реформах?

Ответ: Сядь в середине корабля, направляющегося прямо. У тебя много помощников в Афинах.

Действительно, с точки зрения современных бизнесменов ответы Оракула уклончивы и бессмысленны. На первый вопрос они ждали совета, как обогатиться, где взять денег, золота или товар, который можно выгодно продать, а тут оракул несёт какую-то чушь о том, что «любовь к деньгам разрушит Спарту». Материалистическое мировоззрение не может принять такой ответ оракула, так как он вступает в противоречие с западными ценностями.

Были и современники дельфийского жречества, которые не понимали назначения оракулов. Например, Цицерон, посетив Дельфы, где ознакомился с ритуалами и, познав, по-видимому, только их формальную сторону, сказал: «Удивительно, как это жрецы-прорицатели, взглянув друг на друга, могут ещё удерживаться от смеха»[21].

А Эзоп, считая себя очень умным, сам пытался учить местную дельфийскую братию, но она оказалась умнее, и построила ситуацию так, что он покончил жизнь самоубийством: при взгляде со стороны Эзоп сам предпочёл броситься со скалы — причём тут Оракул?[22]

Но для подавляющего большинства авторитет оракулов был непререкаем, они не сомневались в божественном происхождении предсказаний, вернее даже не допускали сомнений. Зенон, хоть и сам был философом, но пришёл с философским вопросом именно к Дельфийскому оракулу: “Как ему жить наилучшим образом?”, на что получил ответ: “Взять пример с покойников”[23]. Считая, что это ответ самого Аполлона, Зенон задумался и пришёл к выводу, что ему надо ознакомиться с произведениями древних писателей. Пишут также, что пророчествам дельфийских пифий доверял сам Платон.