Трудно сказать, надеялась ли Любочка, что после расставания с заботливой маменькой Александрой Андреевной и вулканическим влюбленным Андреем Белым у них с Блоком восстановятся нормальные супружеские отношения. Вряд ли. Он нисколько не изменился и восстанавливать то, чего, собственно, и не было, не стремился. Сказал, живу с «проклятием семьи», значит, будут жить. Но они были еще молоды, и никто никому в связях на стороне не препятствовал. И эти связи вскоре начали воплощаться в жизнь. И чуть ли не в один день.
К концу 1906‑го Александр Блок сближается с Мейерхольдом и Комиссаржевской, в театре которой и состоялась премьера «Балаганчика». В актерском сообществе поэт находит себе увлечение, ради которого бросает на время пить и посещать бордели. Увлечение – актриса Наталья Николаевна Волохова. Нельзя сказать, что Блок так уж сильно влюбился. По оценкам близко знавших его людей, он был скорее нормальным мужчиной, чем выхолощенным эстетом. И сексуальное возбуждение, и учащенное сердцебиение, и опрометчивое поведение – все это было свойственно и ему. Так же как и присущее влюбленным стремление сочинять стихи. Только вот без остатка отдаться чувству, сходить с ума, как Белый, он был не способен. Весь запас любовного пыла уходил на сыновнее чувство и на странное чувство к жене.
Госпожа Блок по примеру мужа тоже увлеклась театром, но как актриса. Она и прежде несколько раз начинала посещать актерские курсы, но быстро бросала. Теперь же уроки у актрисы Александринского театра Мусиной‑Озоровской обещали дать свои плоды. Талант у Любы безусловно был. Несколько подводил голос. Низковатый, что иногда у женщин красиво, но неровный. Анна Ахматова, которая терпеть не могла ни Блока, ни его жену, писала, что Любовь говорила басом. А как женщина увлеклась наша героиня не актером, а поэтом. Привычка, что ли…
Георгий Иванович Чулков был старше Блока на год, в символистских кругах считался подражателем последнего. Это был человек с богатой биографией. В начале века за участие в революционном студенческом кружке был сослан в Якутию. Ссылка на него произвела хорошее впечатление. И о нем тепло написал уже упоминавшийся в этой книге юморист д’Ор.
«Я – Георгий Чулков! Полагаю, что всякая автобиография или биография здесь излишни.
Россия обязана знать, сколько мне лет, где я родился, зачем родился и т. д.
В 1902 году я был арестован за хранение декадентских журналов и сослан в Якутскую область.
Жил я в тайге, на берегу пустынной реки Амги.
Но природа стала оживать под пламенем моих стихов и прозы.
Белые медведи приходили слушать мои стихи, и слезы капали из их глаз, превращаясь в светлые льдинки.
Косые зайцы замирали в восторге, слушая мою проповедь о мистическом анархизме.
И становились мудрыми, как Вячеслав Иванов.
Но меня возвратили в Россию, и опять заглох край. Опять сковал холод Амгу. Стали жестокими медведи и омещанились косые зайцы.
В настоящее время я живу прошлым.
Живу теплыми воспоминаниями о холодной Сибири. Пишу книги. Но люди не понимают их.
Они доступны лишь уму мудрых зверей, пресмыкающихся и насекомых».
И ведь как в воду глядел пародист д’Ор. В конце жизни Чулков действительно вернулся в полюбившийся край и умер в Якутске в 1939 году.
В общем, с веселого бала и фуршета после премьеры «Балаганчика» Блок уехал с Волоховой, а Люба – с Чулковым. У Блока этот роман тогда же вылился в чудесный цикл «Снежная маска», а у Любы… Люба сама вдруг стала писать стихи. Только обращенные не к Чулкову, а к мужу.
Зачем ты вызвал меня
Из тьмы безвестности –
И бросил?
Зачем вознес меня
К вершинам вечности –
И бросил?
Зачем венчал меня
Короной звездной –
И бросил?
Зачем сковал судьбу
Кольцом железным –
И бросил?
Пусть так. Люблю тебя.
Люблю навек, хоть ты
И бросил.
И еще несколько подобных. Все ясно с ее чувствами. Стихи эти публиковать она не собиралась. Но Блоку однажды показала. И кое‑что он высоко оценил. Не с профессиональных позиций, а, видимо, с чувственных.
Ее роман с Чулковым разгорелся быстро и страстно. Любовь жадно старалась восполнить все, что недополучила за три с половиной года брака с Блоком, все обещанное и неполученное от Белого. Может быть, даже сделала вывод – чем хуже поэт пишет стихи, тем лучше у него получается в другой сфере. Самое пикантное, что Георгий Чулков при этом тоже был женат, хотя его брак откровенно катился к разводу. Любовь Дмитриевна даже успела пообщаться с его женой и поругаться. Успела, потому что этот второпях возникший роман очень быстро закончился в один печальный день, когда женщина решила, что хватит. 20 января 1907 года умер Менделеев.
У этого печального события было одно хорошее последствие. Александр Блок тогда уже неплохо зарабатывал литературой. Чета перестала зависеть от его родителей и ее родителей. А тут выяснилось, что великий химик оставил дочери весьма значительное наследство. У Любы появились собственные деньги. Что было поводом строить дальше собственную жизнь, как ей хотелось.
Если она довольно решительно завязала с Чулковым, то Блок с Волоховой и не думал завязывать. Наталья Николаевна стала запросто бывать у них дома. И Люба сохраняла с ней мирные отношения. Наблюдательной тетушке Марии Андреевне даже показалось, что дело идет к созданию тройственной семьи из одного мужчины и двух женщин. Но обстоятельства временно разлучили тройку. Весной Волохова отправляется с театром на гастроли, а Люба – в Шахматово, где находит среди соседей преподавателя театрального мастерства. С обеими женщинами Блок вступил в нежную переписку.
Летом отчим Блока получает под командование полк в Ревеле. Жена вынужденно следует за мужем. Александр, привыкший к комфорту в виде всегда находящихся рядом жены и мамы, вдруг оказывается один. Даже любовница упорхнула. Среди особенностей психики поэта эта главная – необходимость в постоянной опеке. Ее отсутствие бросало его в приступы меланхолии и в пьянство. Летом 1907‑го, он сам об этом писал, пьянство начинало напоминать алкоголизм. На качестве стихов это не сказывалось, а на их настроении – да.
Сравним зимние строчки:
Рукавом моих метелей
Задушу.
Серебром моих веселий
Оглушу.
На воздушной карусели
Закружу.
Пряжей спутанной кудели
Обовью.
Легкой брагой снежных хмелей
Напою.
И летние:
Тропами тайными, ночными,
При свете утренней зари,
Придут замученные ими,
Над ними встанут упыри.
Овеют призраки ночные
Их помышленья и дела,
И загниют еще живые
Их слишком сытые тела…
Расставанию с Волоховой и неожиданно длительной разлуке с Любой способствовало выдающееся театральное событие. Всеволод Мейерхольд в ноябре 1907‑го ушел от Веры Комиссаржевской. Точнее говоря, она его выгнала из своего театра. Со скандалом, через суд, сам уходить не хотел. Новаторство и эксперименты режиссера с самого начала были не всем по душе. Но Мейерхольд тут же создал собственную труппу и отправился с ней в длительные гастроли по России. Волохова примкнула к Мейерхольду. А в феврале 1908‑го в этот временный антрепризный театр, путешествующий по Белоруссии, поступила начинающая актриса Любовь Блок. Жена и любовница, однако, недолго работали вместе. В конце того же месяца Наталья Волохова вернулась в Петербург.