Можно выделить несколько причин, обусловивших формирование в античной культуре знания особого (по сравнению с восточными культурами) типа – систематического, объективированного и доказательного.
Во-первых, это особенность социально-политической организации: в отличие от жестко иерархизированных восточных обществ, в древней Греции наиболее распространенной формой была демократия. В условиях, когда все граждане полиса (города-государства) были в той или иной степени вовлечены в политическую деятельность, а ключевые вопросы общественной жизни решались на общих собраниях, умение ясно изложить свою точку зрения, привести ее обоснование, ответить на возражения относилось к разряду необходимых навыков. Аргументация возникает, таким образом, как общекультурный феномен и транслируется в сферу теоретической познавательной деятельности. Как греческие ораторы прямо оспаривают позиции друг друга, так греческие мыслители подвергают сомнению традиционные (религиозно-мифологические) представления в поисках рационального понимания мира. Это дало повод, например, иудейскому историку Иосифу Флавию отметить с некоторым удивлением, что греки говорят то, что каждому на основании его собственного разума кажется наиболее правильным, не задумываясь, противоречат друг другу, спорят между собой, обвиняют в ошибках не только друг друга, но и наиболее признанные свои авторитеты – Гомера, Геродота и Фукидида. Это достаточно редкое явление в древнем мире, иначе оно не обратило бы на себя такого внимания историка.
Во-вторых, геополитическая ситуация, островное расположение Греции на пересечении путей, широта культурных контактов способствовала более динамичному развитию общества, позитивному отношению к новому, к творческой деятельности. Восточные культуры в большей степени ориентировались на поддержание традиций, на сохранение привычных форм, в том числе – в сфере познания. Рано познакомившись с различными мировоззренческими системами, греки стремились создать картину мира, которая была бы приемлема для всех, а для этого следовало ее отделить от мифологии и религии, изначально выстроить как рациональную.
Наконец, более высокий по сравнению с восточными культурами уровень развития экономических отношений (частная собственность, товарное производство) определял и преимущественное развитие абстрактного мышления. Маркс пишет, что в товарно-денежных отношениях монета, кроме реального существования в качестве кусочка золота определенного веса, получает идеальное бытие, вытекающее из ее функции; это выход сознания в целом на новый уровень. Пифагор делил искусство счета на «искусство большинства», которое не может представить число, если это не число быков или еще каких-нибудь предметов, и «искусство философствующих», которые видят идеальную, универсальную сущность числа. Второй взгляд и есть действительное начало математики.
Если сравнивать греческую ученость с современными научными представлениями и оценивать ее с точки зрения достижений, то ее реальный объем невелик: греки знали мало из того, что мы сейчас называем наукой. Ценность античной науки состоит скорее в формировании научного мышления как особого типа познания – рационально-критического, основанного на доказательстве. Дж. Бернал пишет: «Все общие проблемы, на основе которых выросла современная наука – природа небес, человеческого тела или деятельность Вселенной – были сформулированы греками. К несчастью, они также думали, что разрешили эти проблемы своим собственным, особо логичным, прекрасным, завершенным способом. Первой задачей современной науки после эпохи Возрождения было показать, что в большинстве случаев эти решения были бессмысленными или неправильными. И так как этот процесс занял почти 400 лет, то это могло бы убедить нас в том, что греческая наука скорее мешала, чем помогала решению этих проблем. Однако мы не можем сказать, были бы вообще поставлены эти проблемы, если бы греческая наука не существовала»[2].
Можно сказать, что греки создали структуру науки, которую предстояло наполнить содержанием. Это и макроструктура – комплекс направлений исследования, проблематика науки; и микроструктура – способ организации научного текста, само его построение. Начиная с Аристотеля, в качестве необходимых элементов научного текста рассматриваются постановка проблемы, базовые определения, анализ сложившихся подходов и источников, описание использованных методов, гипотеза, аргументация, анализ возможных контраргументов. Это та организация текста, которой мы пользуемся и сейчас; она не случайна, а определяется характером научного способа рассуждения.
Среди наиболее значимых результатов античной науки можно отметить следующие.
В области математики это в первую очередь создание геометрии. Предматематика Вавилона и Индии была главным образом арифметикой. Начало геометрии относят приблизительно к 450 г. до н.э., когда Гиппократ из Хиоса начал использовать буквы для обозначения геометрических фигур и открыл ряд теорем. Евдокс в начале IV в. до н.э. создал теорию пропорций и открыл метод последовательного приближения для измерения линий и площадей, который впоследствии лег в основу исчисления бесконечно малых. В III в. до н.э. геометрия Евклида приобретает вид последовательно развернутой аксиоматической системы; исторически это первая построенная таким образом теория.
В медицине, вероятно, основным результатом, сохраняющим значение вплоть до наших дней, была осуществленная Гиппократом из Коса между 450 и 350 гг. до н.э. разработка базовых принципов врачебной деятельности: «Не навреди», «Противоположное лечи противоположным», «Помогай природе», «Щади больного». Греческая, а затем и римская медицина была преимущественно хирургией, ориентировалась на лечение ран, переломов, вывихов; заметное место в ней занимала десмургия – учение о видах повязок. Античные представления об анатомии были закреплены в системе древнеримского врача Галена (ее придерживались в Европе вплоть до эпохи Возрождения). В трактате «О частях человеческого тела» Гален дает первое целостное описание человеческого организма: сердце рассматривается как источник тепла, легкие – как охлаждающие веера, под воздействием которых происходят приливы и отливы крови и духа в артериях и нервах.
Примечательной, хотя впоследствии совершенно иначе интерпретированной концепцией в рамках античной медицины было созданное Эмпедоклом и поддержанное Гиппократом учение о четырех жидкостях, обращающихся в человеческом организме: желчь (холе), черная желчь (мелайна холе), кровь (сангвис) и лимфа (флегма). Предполагалось, что от обращения этих жидкостей зависит своеобразие психики человека. Это учение легло в основу различения четырех основных темпераментов.
В области астрономии в античности господствовало сферическое представление о Вселенной, в центре которой – Земля, вокруг – небесные сферы, которые вращаются относительно Земли и друг относительно друга и на которых расположены планеты. («Колеса внутри колес» – образ, характеризующий это описание). Уже пифагорейцы знали пять основных планет: Меркурий, Венера, Марс, Юпитер и Сатурн. Идея гелиоцентрического космоса присутствовала в античной космографии как возобновляющаяся ересь, ее высказывал, в частности, Аристарх Самосский в III в. до н.э. Представление о вращающейся Земле находим у Экфанта, Гераклита Понтийского (IV в. до н. э.). Энциклопедией астрономических знаний античности, закрепившей геоцентрическую модель вплоть до эпохи Возрождения, стал труд Птолемея «Альмагест» (II в.). У Птолемея дана математическая система вычисления движений планет. Она была достаточно сложной, т.к. согласование геоцентрической модели с данными наблюдений требовало специальных усилий: вводилось представление о движении планет по вспомогательным окружностям – эпициклам, центры которых перемещаются вокруг Земли.
Античные географические карты в основном охватывали границы империи Александра, а за ее пределами носили фантастический характер.
В физике вершиной античной учености стала система Аристотеля. Ее базовые принципы – финитизм, т. е. отрицание актуальной бесконечности, и кволитативизм, т. е. ориентация на качественные, а не количественные закономерности. По последнему вопросу Аристотель полемизирует с пифагорейцами, утверждая неприменимость математики к изучению природы. Идея конечности мира включает запрет на существование бесконечных причинно-следственных цепей, из чего выводится идея существования перводвигателя – особой сущности, которая, являясь неподвижной, является источником всякого движения. Мир разделяется на земной и небесный, они качественно различны, общих закономерностей нет. Земной мир состоит из четырех основных элементов, небесный – из пятого, эфира. В земном мире существуют различные виды движения, которое Аристотель понимает как пространственное перемещение, изменение места: прямолинейное, круговое, прерывное, непрерывное, равномерное, неравномерное. В небесном – только один вид: равномерное непрерывное круговое движение небесных тел (поэтому и на Земле движение с такими характеристиками Аристотель ставит выше остальных).
Аристотель отрицает существование пустоты, приводя следующее примечательное рассуждение. Стрела движется, и воздух расступается перед ней и смыкается позади нее. Поскольку воздух оказывает сопротивление движению, то, если его убрать, тело будет двигаться с постоянной скоростью, и для тела это будет равносильно покою. Но это абсурд, следовательно, пустоты не существует. Таким образом, Аристотель фактически сформулировал закон инерции но отверг его как априорно абсурдный. Большинство идей Аристотеля закрепились и определяли физическую картину мира вплоть до Нового времени.
В поздней античности складывается также механика как прикладная область знания. Самым выдающимся ученым, работавшим в этой области, был Архимед (287 – 212 гг. до н.э.). Архимед открыл закон рычага, закон распространения давления в жидких средах, был основоположником гидростатики и пневматики.
В области биологии основным результатом было описание ряда видов растений и животных (учение о травах, гербология, смыкается с медициной). «Отцом ботаники», создателем базовой классификации видов растений является Теофраст (372 – 287 гг. до н.э.), «отцом зоологии» – Аристотель. Гипотезы о происхождении видов носили чисто умозрительный характер и были фантастическими. Например, Эмпедокл говорит о зарождении не организмов, а отдельных органов и пишет: «Как много выросло безвыйных голов, голые руки блуждали, лишенные плеч, блуждали одинокие глаза, не имущие лбов»[3]. Вместе с тем античные авторы выстроили ту иерархию форм жизни, которую последующие ученые рассмотрели как лестницу эволюции.
Если выделить из массы конкретных и зачастую ошибочных концепций объяснительные принципы античной науки, имеющие универсальное значение, мы увидим, что догадки греков были поистине глобальны и определили основу рационального знания вообще.
Это принцип закономерности, существования объективного закона, которому подчиняется природа. Идея закономерности возникла в античности как антитеза мифологической идее судьбы, воли богов. Принцип существования всеобщих устойчивых, существенных и повторяющихся связей явлений определяет образ мира в целом как рационально устроенного, стабильного, организованного. Такой мир может быть объектом рационального знания.
Далее, это принцип структурированности бытия, существования его элементарных единиц, трактовка организованности мира как структурной характеристики (организации связей). К этой идее подошли пифагорейцы, которые обнаружили, что числовые соотношения универсальны и подходят к объектам различной природы. С другой стороны к ней приблизились атомисты, которые многообразие вещей объясняли не многообразием исходных элементов, а характером и правилами их комбинаций. В результате познание совершает скачок от описательного к аналитическому построению.
Те же атомисты открыли (а еще раньше открыли элеаты) принцип различения видимости и сущности. Истинное положение дел, действительная связь, подлинная сущность процесса может не совпадать с непосредственно данным, с наблюдаемым явлением, даже быть противоположным. Только считают, говорит Демокрит, что существует сладкое или горькое, теплое или холодное, что существует цвет и т.п.; в действительности же есть только атомы и пустота. Познание должно подвергнуть критике непосредственно видимое и выстроить абстрактный образ реальности на уровне сущности. У элеатов учение об истинном бытии построено на противопоставлении: по видимости вещи множественны – бытие едино и неделимо, по видимости вещи движутся – бытие неподвижно. Это важнейший принцип научного мышления: понять, что сущность может отличаться от видимости.
Это влечет востребованность доказательства. Принцип доказательности является важнейшим ориентиром античной учености. Хотя аргументация во многих областях была достаточно условной, носила ассоциативный или эстетический характер, но она утвердилась как необходимое условие познания.
Если теперь так же в общем виде охарактеризовать не то, что сближает античную науку с современной, а то, что ее наиболее явно отличает, то здесь на первое место следует поставить специфику социокультурных ориентаций античной учености. Не стремясь ни в какой мере к практическому использованию (практика вообще и техника в частности развивались параллельно, независимо от научных трудов), она считалась делом достойным и принципиально бесполезным, причем бесполезность тоже относилась к разряду достоинств. Аристотель пишет: «После того как было открыто больше искусств (по искусством он подразумевает область знания, включающую теоретический уровень, в отличие от опыта – Н. М.), одни – для удовлетворения необходимых потребностей, другие – для времяпрепровождения, изобретателей последних мы всегда считаем более мудрыми, нежели изобретателей первых, т.к. их знания были обращены не на получение выгоды»[4]. Такое непрагматичное, неутилитарное отношение к науке считалось более ценным с нравственной точки зрения.
Именно поэтому античное познание носило в основном созерцательный и теоретический характер. Греки еще не знали экспериментального естествознания. Не случайно самыми развитыми областями познания были астрономия и чистая математика, поскольку они основывались на созерцании. Построение рассуждений имело выраженную эстетическую окраску: греки могли принять при минимальной аргументации тезис, который давал гармоничное представление о реальности, или отвергнуть практически вопреки очевидности то, что гармонию нарушало. Именно поэтому пифагорейцы скрывали существование иррациональных чисел, а античные астрономы спасали до последней возможности (и даже сверх нее, если основываться на данных наблюдения) геоцентрическую модель мира. Наука, по их мнению, должна создать прозрачную, очевидно гармоничную картину реальности. Мы увидим, какой окажется судьба этого идеала в дальнейшем.