Русская этическая мысль и проблемы толерантности

 

Русским народом приведенное выше «золотое правило нравственности» было сформулировано в виде бытующих и ныне пословиц: «Как аукнется, так и откликнется», «Не рой другому яму - сам в нее попадешь», «Не плюй в колодец, пригодится воды напиться» и других.

Что касается русской социально-философской и этической мысли, то совершенно очевидно, что принцип толерантности присущ ей практически изначально. При этом речь идет не о терминологическом его закреплении, а о фактическом наличии в качестве некоего морального стержня, определяющего уважительное отношение к другим народам и странам и требующего такого же отношения к себе. Вводя в конце X века на Руси православие, великий киевский князь Владимир заботился о том, чтобы не только буква, но и - главное - дух православия на русских землях восторжествовал, чтобы православие стало в кратчайшие сроки государственной религией, завоевав себе народное признание. Не только богослужение по восточному обряду, но и этика христианства, его учение о милосердии, братстве людей, любви к ближнему и взаимной помощи должны были стать идеологической основой государства.

Для славян, традиционно живших в атмосфере коллективизма и взаимопомощи, смысл и сущность заветов новой для них христианской религии относительно помощи нуждающимся были, несмотря на негативное восприятие самой религии, не чем-то новым, привнесенным извне, а скорее логическим продолжением вековых народных традиций, вследствие чего именно эта часть христианского вероучения была воспринята народом как должное, само собой разумеющееся.

Рассматривая этику православной любви к ближнему в целом, можно отметить, что ее основа - забота в первую очередь о собственной душе, ее совершенствовании. Целью православной религиозной морали являлось воспитание человека добродетельного, милосердного, совестливого, скромного, уважающего людей и верящего в возможность совершенствования своей души, мира и людей.

В сочинениях древнерусской литературы мы находим яркие свидетельства именно такого положения дел. Возьмем для примера несколько работ и кратко их проанализируем под углом зрения толерантности.

Так, в «Слове о Законе и Благодати» киевского митрополита Илариона (кон. X или нач. XI в. – ок. 1054-1055) обращают на себя внимание следующие моменты. С одной стороны, это, конечно, своего рода яркая политическая декларация, в которой прославляется Русская земля и закладывается первый камень в построение единой патриотической концепции – независимости Киевской Руси от Византии. С другой стороны, здесь четко определена основная тема «Слова» - тема равноправия Руси со всеми христианскими странами, несмотря на ее социальную молодость по сравнению с ними. Эта тема равноправности народов резко противоречит средневековым теориям богоизбранничества лишь одного народа, теориям вселенской империи или вселенской церкви. Патриотическая мысль Илариона отнюдь не отличается национальной ограниченностью, поскольку он все время подчеркивает, что русский народ есть только часть человечества.

Проведение принципа толерантности обнаруживается и в «Поучении» Владимира Мономаха (1053-1125) – крупнейшего политического и военного деятеля Древней Руси, писателя, законодателя. Это произведение включает в себя собственно «Поучение», автобиографию и письмо к князю Олегу Святославичу. В. Мономах как один из создателей идеологии периода феодальной раздробленности, стремился путем моральной проповеди устранить бедственные последствия этого дробления. Он учил соблюдать отношения вассального подчинения: младшим уважать старших, а страшим покровительствовать младшим. Идеей миролюбия, что вполне можно трактовать как идею толерантности, пронизана автобиография В. Мономаха. В письме к Олегу идея толерантности тоже нашла свое отражение: с помощью христианской морали установить новые политические отношения между князьями-братьями – отношения полной личной уступчивости друг другу (многие из князей были кровными братьями).

Тема необходимости толерантного взаимоотношения между князьями в годы, когда процесс феодального раздробления Руси достиг наибольшей силы, нашла отражение в «Слове о полку Игореве». Все «Слово», от начала до конца, пронизывает призыв к единению перед лицом внешней опасности. Необходимость этого единения автор «Слова» доказывает на примере неудачного похода Игоря, потерпевшего поражение только потому, что тот пошел в поход один.

В такой же неявной, но хорошо угадываемой форме идею толерантности можно при желании обнаружить и во многих других произведениях русской социально-философской и этической мысли. Например, идея толерантности содержится у нестяжателей. Так, по их мнению, даже стремление гармонизировать духовное и материальное должно опираться на чувство меры, которое было основой убеждения в нравственной самодостаточности благодеяния и умеренности во всем. Отсюда следует, что им было чуждо наказание иноверцев и инакомыслящих. Вместо насилия предлагалось практиковать убеждения личным примером. Примечательно, что нестяжатель Вассиан Патрикеев в «Ответе кирилловских старцев» на основании евангельских заповедей любви и милосердия обосновывает необходимость терпимого отношения к еретикам в противовес требованию Иосифа Волоцкого предать их казни.

На идее толерантности базируется и общественный идеал Максима Грека, считавшего гармоническое сотрудничество всех сословий тем фактором, который обеспечивает порядок в стране. В творчестве Ивана Пересветова, считавшего основой справедливого социального устройства установление реального равенства между всеми согражданами, также содержится идея толерантности. Более явно на эту идею опирается псковский священник Ермолай (Еразм, после пострига) в работе «Слово о рассуждении любви и правды». Он сформулировал программу, отвечающую интересам всех сословий, которая должна была смягчить остроту социальных противоречий. Здесь он с позиций христианских заповедей утверждает, что ко всем людям, независимо от их положения в обществе, надо относиться с любовью.

Распространившийся в XVI веке «Домострой» затрагивает вопросы нравственности личности и содержит определенные требования, в том числе и требование, участвовать в благотворительности. Человек должен не только соблюдать основные заповеди христианской религии, т. е. не красть, не клеветать, не лгать, но и быть «...к убогим приветну и милостиву...». Моральные нормы и предписания «Домостроя», таким образом, во многом заимствованы из более ранних источников - Нового Завета, «Поучения Владимира Мономаха», сборников «Пчела» и «Златоуст» и других и являются продолжением и развитием сложившихся в древности славянских этических обычаев и традиций в отношении помощи и взаимопомощи. Этика помощи ближнему своему на Руси свидетельствует об уважении к людям, самоуважении и достоинстве россиян.

В определенном смысле идею толерантности в ее широком понимании можно усмотреть и в социально-философских воззрениях славянского мыслителя-гуманистаЮрия Крижанича (1618-1683), изложенных, в частности, в работе «Политика». Он был уверен в том, что Россия способна объединить вокруг себя все славянские народы, но для этого она должна осуществить ряд реформ, таких как: обеспечение строгой централизации власти, законодательное закрепление прав сословий, оживление экономики. Славянское единение понималось им как федерация, созданная в виде равноценного союза славянских государств. Для того, чтобы добиться объединения и независимости, необходимо, полагал он, выработать определенные принципы взаимоотношений с другими государствами и народами. По убеждению Ю. Крижанича, во взаимоотношениях с другими государствами прежде всего необходимо соблюдать достоинство и славу народную. Учитывая положение славян среди других народов, он формулирует принципы взаимоотношения с ними следующим образом. С одной стороны, как мыслитель-гуманист, Ю. Крижанич утверждает равенство и равноправие всех народов, необходимость «считать всех людей вернейшими братьями». А с другой стороны, он считает необходимым учитывать факт захватнических устремлений западных государств и вытекающие отсюда последствия.

Он предложил также программу управления Российской державой, суть которой сводилась к требованию учитывать материальный и духовный потенциал страны, населения, природных ресурсов, народных верований и традиций с тем, чтобы максимально рационально использовать их в государственном строительстве (кстати, эта программа частично была реализована петровскими реформами).

В годы реформ Петра I и позднее выходит в свет большое количество светских кодексов поведения, которые содержат нормы этики и этикета, не разделяемых по содержанию. Большинство изложенных в них правил относится не к какой-либо определенной категории лиц (например, к друзьям, родственникам и т.п.), а ко всем людям независимо от их сословия и носит всеобщий характер. Очень важным в отношениях с людьми считается «оказание почтения всякому человеку вообще, какого бы кто племени, веры и закона не был... он есть ближний твой».

Так, например, своеобразный кодекс этикета «Юности честное зерцало» требует от молодого человека скромности, учтивости, вежливости, свидетельствующих о проявлении уважения к другому человеку. А благородным девицам следует «стараться находить в людях больше хороших качеств и поступков, чем дурных, быть терпимыми и снисходительными», считать своим долгом «защищать невинность и даже виновных несколько извинять, а не увеличивать их слабости, и бескорыстно заступаться за отсутствующих, поносимых и оклеветанных».

К идее толерантности в явной или неявной форме обращались многие русские мыслители, среди которых Ф. Прокопович, В.Н. Татищев, Г.С. Сковорода. Например, Феофан Прокопович (1681-1736), считал, что по природе человек склонен к добру, однако одного естественного закона для нравственности недостаточно и потому человек должен действовать, основываясь на свободном и осознанном выборе добра. Подчеркивая необходимость гармонии души и тела, он не отвергал важности человеческих страстей, главными среди которых являются дружба и любовь. При этом он допускал возможность брака с иноверцами, не был склонен ограничивать количество повторных браков, настаивал на признании равенства в правах женщины и мужчины.

В форме защиты религиозной терпимости идея толерантности присутствует во взглядах Василия Никитича Татищева (1686-1750), утверждавшего, что умному человеку нет и не может быть никакого дела до веры другого, т.е. неважно, с приверженцем какой веры жить в одном городе и торговать с ним. Умный человек должен смотреть не на его веру, а на его товар, на его поступки и нрав и с учетом этого вести (или не вести) с ним дело.

Идея толерантности своеобразно проявилась в философском творчестве Григория Саввича Сковороды (1722-1794), которое часто представлено в виде схолий (примечаний, пояснений) к «символическому миру». Важной чертой творчества Г. Сковороды является его многоплановость, синкретичность – это элементы античной мифологии, сентенции (изречения нравственного характера) античных авторов, Библия, восточнославянский фольклор. По мнению Г. Сковороды счастье достижимо лишь для того человека, который самостоятельно, либо при помощи социальной педагогики осознал собственную «сродность», т.е. предрасположенность к какому-либо виду деятельности. Социальная гармония, согласно Г. Сковороде, достижима лишь для общества таких счастливых людей. Он сформулировал гениальную догадку об относительности и абсурдности любой идеи равенства в имуществе, идею «неравного всем равенства».

Проблемы толерантности находили отражение также в светских этических кодексах, которые подчеркивают необходимость проявлять сочувствие к человеку, оказавшемуся в беде: «кто берет участие в горестях ближних своих, тот заставляет себя любить, а кто безжалостен, тот не может наслаждаться именем друга человечества...». К «благотворению, вежливости, состраданию и любви ближнего», украшающим человека, при­зывает и «Путь к благонравию», вышедший в Москве в конце XVIII века.

В философско-публицистическом наследии одного из родоначальников славянофильства Ивана Васильевича Киреевского (1800-1856)тоже «нашлось место» для принципа толерантности (хотя этот термин буквально не используется). К примеру, анализируя, в чем заключается отличие века XIX от века XVIII, он в статье «Девятнадцатый век» в первую очередь обращает внимание на то, что во всех отраслях ума и жизни XIX веку присуща потребность единства, противоположная прежнему разрушительному началу. И в результате «терпимость,вместе с уважением к религии, явилась на место ханжества, неверия и таинственной мечтательности. В философии идеализм и материализм помирились системою тождества». Говоря далее о складывании в быте просвещенной Европы нового, сложного порядка вещей, в состав которого вошли и результаты новых стремлений, и остатки старого века, И.В. Киреевский обращает внимание на то, что господствующее направление умов, соответствующее этому новому порядку вещей заключалось в следующем. Во-первых, в стремлении к успокоительному уравновешению нового духа с развалинами новых времен; во-вторых, к сведению противоположных крайностей в одну общую искусственно созданную середину. Здесь же подчеркивается важная роль просвещения в формировании толерантного сознания и упрочения общественного устройства. Согласно И.В. Киреевскому, «то искусственное равновесие противоборствующих начал, которое недавно еще почиталось в Европе единственным условием твердого общественного устройства, начинает заменяться равновесием естественным, основанным на просвещении общего мнения»

В идею толерантности хорошо вписывается специфическое понятие русской философии «соборность», предложенное Алексеем Степановичем Хомяковым (1804-1860) и используемое другими славянофилами, которое не имеет точных эквивалентов в других языках. Это понятие, по мнению А.С. Хомякова, может наиболее адекватно выразить сочетание единства, основанного на любви и свободе. Это единство во множестве, подчеркивал он. Согласно А. Хомякову, соборное начало в социальной сфере наиболее полно воплощено в сельской общине, где гармонично сочетаются личные и общественные интересы. Общинный принцип славянофилы предлагали сделать всеобъемлющим, создавая для этой цели общины в промышленности. Более того, общинное устройство, считал А.Хомяков, должно быть положено в основу государственной жизни и по мере распространения общинного принципа в обществе восторжествует «дух соборности».

Самобытная этическая мысль складывается в России с XIX в. на основе плодотворного контакта между философией и православием. Наибольший вклад в ее развитие внесли В.С. Соловьев, П.А. Флоренский, С.Л. Франк, Б.П. Вышеславцев и др. Центральными в русской религиозно-нравственной философии стали понятия «всеединство» и «София». На их основе произошло соединение онтологии, гносеологии, пневматологии (учения о душе) и этики. Итогом явился комплекс идей:

— мир - это живое целое, идеальной основой которого является София - Премудрость Божия;

— человеческий дух имеет глубокую внутреннюю связь с этой основой;

— данная связь выражается в свободной творческой активности человека;

— основу общественных связей составляет всеединство, проявленное как соборность - «слитность человеческих душ в Боге».

Хорошо известно, что идея соборности получила дальнейшее и всестороннее развитие у выдающегося русского мыслителя Владимира Сергеевича Соловьева (1853-1900), который при этом отказался от самого этого термина, заменив его понятием «всеединство». Истинным или положительным единством В.С. Соловьев называет такое, в котором единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех.

Свои взгляды В.С. Соловьев противопоставлял взглядам, утверждавшим, что нравственная жизнь всецело определяется догматами и учреждениями религии и должна быть у них в безусловном подчинении. В пользу своего мнения В.С. Соловьев указывает на то, что каждая религия приписывает себе исключительную ценность, а аргументы в пользу религиозной истины сводятся при этом к одному основному – этическому, утверждению нравственного превосходства одной религии над другой.

Гуманистическим императивом этики В.С. Соловьева можно принять его вывод об абсолютной самоценности человека. По его мнению, никакой человек ни при каких условиях и ни при какой причине не может рассматриваться только как средство для каких бы то ни было исторических целей – он не может быть только средством или орудием ни для блага другого лица, ни для блага целого класса, ни, наконец, для так называемого общего блага, т.е. блага большинства других людей. Гуманистическим духом проникнута и его формула: «Спасающий спасется. Вот тайна прогресса, - другой нет не будет».

Толерантное сознание В.С. Соловьева отчетливо проявилось в его подходе к проблеме национализма. По его мнению, национализм это превращение живого народного самосознания в отвлеченный принцип, утверждающий «национальное» - как безусловную противоположность «чужеземного». В.С. Соловьев разъяснял, что национализм в качестве отвлеченного принципа основан на ложном разделении того, что в действительности соединено неразрывно. Ведь все, что было произведено ценного в истории, всегда имело троякий характер: личный, национальный, универсальный. Значит, всякое историческое творчество порождало всеобщее из личного через национальное (например, еврейская Библия, греческая философия, арабское мусульманство, немецкая реформация).

Межнациональные отношения, согласно В.С. Соловьеву, должны строиться по следующему принципу – уважать любую нацию, другую нацию как свою собственную. Как видим, этот принцип, включая в себя толерантность, уже выходит за рамки просто толерантного (в смысле, просто уважительного) отношения к другим по этническому признаку, требуя большего, требуя любви. Кстати, категория любви, как не трудно заметить, довольно часто используется в суждениях о толерантных взаимоотношениях между людьми. Не случайно, по-видимому, в стихотворении «Чем люди живы?» В.С. Соловьев утверждал, что

«Люди живы той любовью,

Что одно к другому тянет».

Определенный вклад в развитие учения о соборности и всеединства внесли братья Евгений Николаевич (1863-1920) и Сергей Николаевич Трубецкие (1862-1905).Причем если первый был одним из основных представителей всеединства, созданной В.С. Соловьевым, то второй больше внимания обращал на понятие соборности, берущее начало у А.С. Хомякова. Соборность С.Н. Трубецкой мыслил как некое совершенное общество, или «метафизический социализм». Совершенное общество представляет собой идеал, к которому стремится человечество, в нем должен править закон любви, а любовь есть «единство всех в одном, сознание всех в себе и себя во всех».

Не прошел мимо учения о всеединстве и крупный русский мыслитель и разносторонний ученый Павел Александрович Флоренский (1882-1837),которого порой называют «Леонардо XX века». Однако здесь целесообразно сделать акцент на других аспектах. Говоря об элементах толерантности в сознании и поведении П.А. Флоренского, подчеркнем два момента. Во-первых, свою жизненную задачу он видел в том, чтобы проложить пути к будущему цельному мировоззрению, синтезирующему веру и разум, интуицию и дискуссию, богословие и философию, искусство и науку. Признаваясь, что отвлеченные построения ему чужды, П.А. Флоренский называл свою философию «конкретной метафизикой». Во-вторых, его личная толерантность проявилась и в том, что он прошел через нашу катастрофическую эпоху, как бы не заметив ее, словно не обратив внимания на внешнюю ее революционность. Это равнодушие выражалось в его лояльности повиновениям всякой власти, по словам его единомышленника и друга С.Н. Булгакова.

Видным представителем философии всеединства был русский философ Семен Людвигович Франк (1877-1950),использовавший эту идею в различных отраслях философского знания, в том числе и в философской антропологии. Человек, в понимании С.Л. Франка, не только частица и носитель всеобъемлющего универсального бытия, он немыслим вне своей связи с другими людьми, в силу чего общество предстает как совокупность многих индивидов, многих «Я», которую С.Л. Франк обозначает и выражает с помощью понятия «Мы». А в качестве «Мы» могут выступать различные по объему и составу объединения людей – семья, школа, нация. Церковь, государство. В то же время «Мы», по С.Л. Франку, не есть простое объединение многих «Я». Понятие «Мы» несет в себе некое глубинное единство, которое существует между людьми. Вот его характерная в этом плане мысль из работы «Духовные основы общества»: «Общество есть, таким образом, подлинная целостная реальность, а не производное объединение отдельных индивидов; более того, оно есть единственная реальность, в которой нам конкретно дан человек. Изолированно мыслимый индивид есть лишь абстракция; лишь в соборном бытии, в единстве общества подлинно реально то, что мы называем человеком». Это внутренне единство людей С.Л. Франк и выражает с помощью понятия «соборность», различая при этом три его основные формы: 1) брачно-семейное единство; 2) религиозная жизнь; 3) чувство общности судьбы и жизни объединенного множества людей.

Б.П. Вышеславцев (1887-1954) –крупный философ русского зарубежья, названный С.А. Левицким «Рахманиновым русской философии», вопросам этики посвятил такие работы, как «Этика Фихте. Основы права и нравственности в системе трансцендентальной философии» и «Этика преображенного Эроса». Основная тема, вдохновившая его философскую музу, основана на противопоставлении этики закона этике благодати (невольно приходит на ум «Слово о законе и благодати» митрополита Илариона). В противоположность этике закона Б.П. Вышеславцев выдвигает этику благодати, основанную на любви к Богу и ближним людям. Этика Вышеславцева тесно связана с его психологией: если в психологии он обращается к понятию сердца, то в этике на первом плане – понятие сублимации, что сообщает его учению религиозно-мистический характер. Сублимация у Б.П. Вышеславцева – возвышение, выход за пределы природы; отсюда и этика сублимации есть «этика благодати», задача которой – «всеобщее спасение».

Историю развития идей всеединства в России заключает учение Алексея Федоровича Лосева (1893-1988), для которого всеединство – это тема, сопровождавшая его всю жизнь, хотя сам он и не стал строить собственной философии как очередной системы в ряду русской системы всеединства. Так, всеединство в философском контексте проявилось у А.Ф. Лосева в решительном отрицании противопоставления идеализма и материализма. Главная мысль А.Ф. Лосева – единство идеи и материи, духа и материи, бытия и сознания. Связь, существующая между бытием и сознанием, по его мнению, диалектическая, а не причинно-силовая. Идея и материя, сущность и явление для А. Лосева не существуют раздельно, следовательно, «не только бытие определяет сознание, но и сознание определяет бытие».

Если говорить о понимании толерантности А. Лосевым в книге «Дерзание духа» (даже без употребления этого термина) в чуть приземленном смысле, условно говоря, то следует отметить его проповедь спокойного, умиротворяющего и отрезвляющего мышления, его веру в более умиротворенные человеческие идеалы, в возможность освобождения человечества от всяческой злобы в самом человеческом обществе. Он верил также в наступление всеобщего мира и свободы, в то, что человечество скоро осознает невыгодность целесообразности вечных войн и вечного приготовления к ним.

Особое место в истории российской культуры принадлежитДмитрию Сергеевичу Лихачеву (1906-1999), выдающемуся филологу, на протяжении всех лет своей деятельности являвшемуся активным защитником культуры, пропагандистом нравственности и духовности. Он по праву былобладателем негласного титула «совесть нации». Не используя слово «толерантность», Д.С. Лихачев внес значительный вклад в раскрытие содержательной стороны этого понятия. Толерантность, по Д.С. Лихачеву, проявляется через заботу о других и сострадание к ним. Он считает, что забота объединяет людей, крепит память о прошлом и целиком направлена на будущее; забота – это конкретное проявление чувства любви, дружбы, патриотизма. Подлинной толерантности не может быть и без чувства сострадания, которое в высшей степени свойственно нравственности. В сострадании есть сознание своего единства с человечеством и миром, сознание своего единства с другими людьми, с нацией, народом, вселенной.

Будучи сам высокоинтеллигентным человеком, Д.С. Лихачев много внимания уделял раскрытию понятия «интеллигентность». Не случайно одно из писем его книги «Письма о добром и прекрасном», адресованной, прежде всего, молодежи, называется «Человек должен быть интеллигентным». В 1993 году в «Новом мире» было опубликовано его письмо «О русской интеллигенции». Первым интеллигентом на Руси в конце XV- начале XVI века Д.С. Лихачев называет Максима Грека.

Полагая, что к интеллигенции принадлежат только люди свободные в своих убеждениях, не зависящие от принуждений экономических, партийных, государственных, не подчиняющихся идеологическим обязательствам, Д.С. Лихачев приводит несколько ярких примеров подлинной интеллигентности. Так, А.И. Введенский и С.И. Поварнин читали лекции на дому, вели занятии по логике; А.Ф. Лосев издавал свои философские работы за собственный счет; академик И.Ю. Крачковский из собственных средств платил заработную плату своим сотрудникам, когда занятия древними восточными языками были объявлены реакционными.

Д.С. Лихачев подчеркивает, что с интеллигентностью нельзя смешивать образованность, поскольку она живет старым содержанием, тогда как интеллигентность – созданием нового и осознанием старого как новое. Более того, интеллигентность не только в знаниях, а в способности к пониманию другого. Интеллигентность надо в себе развивать, тренировать душевные силы, как тренируют силы физические. Интеллигентность – это способность к пониманию, к восприятию, это терпимое отношение к миру, к людям. Интеллигентный и толерантный человек должен уметь с достоинством спорить, ибо в споре обнаруживается интеллигентность, логичность мышления, вежливость, умение уважать людей и самоуважение. Таким образом, получается, что интеллигентный человек не может не быть толерантным.

Д.С. Лихачев много писал о проблемах культуры, исторического наследия, воспитания гармонически развитого человека. Он обращал внимание на то, что культура – это прежде всего нравственность. Культура, в его понимании, в конечном счете - цель, а не средство, не условие, не благоприятствующая среда. Заслуживает внимания разработанная им «Декларация прав культуры», принятая на Учредительном Конгрессе интеллигенции Российской Федерации (декабрь 1997 г.). В этой «Декларации» культура понимается как сотворенная человеком материальная и духовная среда обитания, а также процессы создания, сохранения, распространения и воспроизводства норм и ценностей, способствующих возвышению человека и гуманизации общества.