Политика испанского короля Филиппа II была направлена на установление в Нидерландах системы испанского абсолютизма и осуществление католических изуверств. Такая политика нанесла большой ущерб экономике страны, вызвала всеобщее озлобление, следствием чего явились восстания нидерландцев.
Народные выступления против существовавших порядков достигли больших размеров. Тысячные толпы собирались слушать проповедников-кальвинистов, что считалось «величайшим нарушением общественного спокойствия». Опасаясь всеобщего бунта, нидерландское дворянство начало оппозиционные выступления против испанского режима, требуя восстановления прежних вольностей в стране, вывода испанских войск, отмены преследований еретиков и отставки правителя Гранвеллы.
В 1565 г. дворянская оппозиция оформилась в союз «Соглашения», или «Компромисса», выработавший текст обращения к правительству. Делегацию, вручавшую обращение наместнице испанского короля, обозвали «гёзами» (нищими). Впоследствии гёзами называли всех борцов против испанского абсолютизма. Организация союза дворян и вручение петиции на имя короля представляли собой высшую точку колебаний в рядах господствующего класса. Созрела революционная ситуация.
Аристократическую оппозицию возглавили представители нидерландской знати — принц Вильгельм Оранский, граф Эгмонт и адмирал Горн.
Оппозиционное дворянство вело переговоры с кальвинистскими консисториями (организации нидерландской буржуазии) о совместной борьбе с испанским абсолютизмом. Однако народное так называемое «иконоборческое» восстание упредило действия дворянской оппозиции и буржуазных консисторий. В ходе восстания, охватившего 12 провинций, создавались отряды народной милиции, поддерживавшие порядок в городах.
С целью отколоть от народных масс дворянскую оппозицию и буржуазные консистории правительство пошло на временные уступки. Дворянская оппозиция приняла участие в подавлении [356] народного восстания, лишившегося вследствие измены, буржуазии централизованного руководства и организованности.
Пользуясь сложившейся обстановкой, испанское правительство решило подавить всякое сопротивление нидерландцев. В 1567 г. в Нидерланды было направлено 10-тысячное войско во главе с герцогом Альбой, которое оккупировало страну и обеспечило осуществление жесточайшего политического и религиозного террора и экономического угнетения.
На борьбу с иноземными поработителями прежде всего поднялись широкие народные массы, из среды которых организовывались отряды лесных и морских гёзов. Так в 1567 г. против испанского владычества развернулась партизанская народная борьба, положившая начало многолетней Нидерландской войне за независимость.
Вне всякой связи с лесными гёзами начали действовать и другие движущие силы нидерландской войны — дворянство, бюргерство и консервативная торговая буржуазия, при поддержке которых борьбу с испанским деспотизмом начал принц Вильгельм Оранский. Вначале принц фактически стремился к включению Нидерландов в состав Германской империи на правах самостоятельного курфюршества, что являлось возвратом к отжившим уже порядкам феодальной раздробленности. Приверженцы Оранского создавали ему авторитет «патриота» и «самоотверженного» борца за независимость страны.
Эксплуататорские классы Нидерландов в войне за независимость не собирались опираться на вооруженный народ. Борьбу с испанскими войсками они вели силами наемных армий. Походы в Нидерланды Вильгельм Оранский организовывал с помощью немецких протестантских князей и французских гугенотов. Имея такую узкую социальную и политическую базы ведения войны, войска Оранского терпели многократные поражения.
Первый период Нидерландской войны за независимость (1567–1576 гг.) — это революционная народная война против испанского абсолютизма и походы Вильгельма Оранского с целью изгнания испанских войск из Нидерландов. Две антииспанские силы находились вне связи и взаимодействия, а поэтому не могли достигнуть положительного результата. Центрами народной войны являлись провинции Фрисландия, Голландия, Зеландия, Фландрия и Геннегау, а походы Вильгельм Оранский организовывал на территорию провинций Гронинген и Брабант.
Кампании 1568 и 1572 гг. Весной 1568 г. Вильгельм Оранский и его брат Людовик Нассауский собрали до 20 тыс. наемников. Отряд Людовика двинулся в северную провинцию Гронинген, где 24 мая у Гейлигерлейя нанес поражение испанцам. [357] Однако 21 июля испанцы разбили этот отряд у Гейлигерлейя. Вильгельму с главными силами не удалось принудить войско герцога Альбы вступить в бой. и поэтому за недостатком средств он распустил своих наемников, а сам скрылся во Францию.
В начале 1572 г. в Нидерландах вновь назрела революционная ситуация. Поводом к вооруженному восстанию послужил внезапный налет морских гёзов, захвативших 1 апреля г. Брилль в дельте Рейна. В северных провинциях восстания горожан сливались с крестьянскими восстаниями. Против испанцев велись согласованные действия отрядов народной милиции.
По словам Гуго Греция, Вильгельм Оранский к народному восстанию «не проявил никакого удовольствия. Наоборот, он жаловался, что эти небольшие успехи помешают главному мероприятию, которое он готовил»{381}. «Главное мероприятие» строилось в расчете на помощь французских гугенотов.
Летом 1572 г. отряд Людовика Нассауского с помощью гугенотов захватил сильную крепость Монс, которую затем осадили испанские войска. Попытка деблокировать осажденную крепость не удалась ни гугенотам, которых разбили испанцы, ни Вильгельму Оранскому, двигавшемуся на помощь Людовику. Кампания 1572 г. оказалась неудачной, так как не было организовано взаимодействие с народной войной.
В северных провинциях дело революции народ взял в свои руки, создавая крестьянские отряды самообороны, стрелковые гильдии (отряды народной городской милиции), флотилии морских гёзов. В конечном итоге в северных провинциях революция победила и положила начало буржуазной Голландской республике.
Герцог Альба бросил против восставших провинций крупные силы, проникшие в Голландию и Зеландию, осадившие Алькмар, Гарлем и Лейден. При обороне Лейдена восставшие открыли шлюзы и прорвали плотины, затопив большую территорию. Испанцам приходилось вести войну в сложных условиях, являвшихся следствием развертывания народной войны на суше и на море.
В сложившейся обстановке Вильгельм Оранский начал сближаться с буржуазией северных провинций, проявив достаточную гибкость и политическую дальновидность. Но за недооценку в первых кампаниях основных движущих сил ему пришлось расплачиваться рядом поражений.
Кампания 1574 г. и бой у д. Моок. Боевые действия нидерландцев успешно развивались на море, где морские гёзы дважды нанесли поражение испанскому флоту. На суше испанцы продолжали осаду Лейдена. [358]
Основной целью кампании 1574 г. Вильгельм Оранский наметил деблокаду Лейдена. Замысел был довольно сложен и исходил из предположения возможных неудач в ходе кампании. Людовик Нассауский, навербовав наемников в Германии, должен был двинуться к Маастрихту (на р. Маас), а в случае неудачи под Маастрихтом направиться в район Дельфта на соединение с войском своего брата Вильгельма. Такой план принц Оранский считал «единственным верным средством положить скорый конец войне и выгнать этих дьяволов испанцев из страны, прежде нежели герцог Альба успеет собрать другую армию, чтобы поддержать их»{382}. На самом деле в основе такого плана оказалось распыление сил и возможность поражений по частям.
В конце февраля 1574 г. наемное войско (6 тыс. пехоты и 3 тыс. конницы; артиллерии, по-видимому, не было) во главе с Людовиком во время сильной метели перешло Рейн и направилось к Маастрихту. На пути к р. Маас больше тысячи наемников дезертировали.
Переправа через Маас оказалась невозможной вследствие [359] приближавшегося ледохода. Войско Людовика расположилось лагерем против Маастрихта. Испанцы воспользовались отсутствием у своего противника бдительности, внезапно напали на него и нанесли урон в 700 человек убитыми. Моральный дух наемников Людовика сильно понизился, а сам он увидел полную невозможность выполнить поставленную задачу — взять Маастрихт — и даже начал сомневаться в возможности соединения с силами своего брата.
Когда Реквезенс, сменивший в Нидерландах отозванного в Испанию герцога Альбу, получил сведения о замысле Оранского, он приказал навербовать в Германии 8 тыс. конницы с соответствующим количеством пехоты. Командование было поручено дону Санхо д'Авила.
Авила снял часть оккупационных войск из городов, усилил гарнизоны Антверпена, Гента, Нимвегена и Валансьена, а затем с остальными силами двинулся в направлении Маастрихта. Замысел испанского военачальника заключался в том, чтобы не допустить вторжения войска Людовика в Брабант, а также соединения его в Голландии с силами Вильгельма, сосредоточившего на острове Боммель 6 тыс. пехоты.
Силы графа Людовика убывали, а численность его противника возрастала. Поэтому нидерландский военачальник отказался от выполнения первой задачи и 8 апреля правым берегом р. Маас двинулся на соединение с войском своего брата.
13 апреля Людовик, имея 6 тыс. пехоты и 2 тыс. конницы, расположился в районе д. Моок (10 км южнее Нимвеген). Бой с испанцами не входил в его расчеты, так как «войска были в состоянии возмущения, требуя жалованья. Когда он толковал им о чести, они вопили ему о деньгах. У этих наемников (немецких. — Е. Р. ) было в обычае бунтовать накануне сражения, а у испанцев после того, как оно было дано. Вследствие поведения одних, сражение часто проигрывалось, когда могло бы быть выиграно; вследствие поведения других, победа, которая одерживалась, делалась бесплодной»{383}.
Авила решил сорвать маневр Людовика и преградить ему путь в Голландию. С этой целью он двинул свои небольшие силы левым берегом р. Маас, обогнал противника, построил понтонный мост через реку восточнее д. Моок, переправился на правый берег Мааса и стал на пути движения Людовика.
Разъезды, высланные нидерландским военачальником из д. Моок, доложили ему, что испанцы находятся на расстоянии пушечного выстрела. Людовик вынужден был принять решение дать бой в невыгодной для его войска тактической обстановке, так как местность не позволяла ему использовать свое преимущество в коннице. [360]
Авила имел всего 4 тыс. пехоты и менее одной тысячи всадников. В день боя к нему прибыло подкрепление численностью более одной тысячи человек, а 15 апреля утром должно было прибыть еще 5 тыс. человек. Следовательно, соотношение сил могло измениться в пользу испанцев. Но ждать подкреплений было рискованно, так как Людовик за это время мог уклониться от боя и уйти на соединение с братом. Поэтому испанский военачальник твердо решил довести бой до окончательного результата.
Поле боя представляло собой узкую равнину между р. Маас и грядой возвышенностей, находящуюся от реки на расстоянии пушечного выстрела. Посреди этой равнины была расположена маленькая деревенька Моок. Авила рассчитывал, что такие условия местности не позволят противнику использовать свое превосходство в коннице.
На рассвете 14 апреля войска обеих сторон построились для боя.
Людовик укрепил свое левое крыло глубокой траншеей, перехватывавшей равнину от д. Моок до р. Маас. За траншеей были построены 10 рот пехоты, на правом фланге которой находилась д. Моок. В центре выстроились главные силы пехоты глубоким квадратным строем. На правом фланге расположилась конница четырьмя квадратами. За недостатком места небольшое подразделение конницы находилось на склоне небольшой высотки.
25 рот испанских копейщиков и аркебузеров построились четырьмя терциями, расположенными в одну линию, правый фланг которой прикрывала р. Маас. Левое крыло испанского боевого порядка составила конница, выдвинувшая на своих флангах уступами вперед небольшие отряды аркебузеров. Строй конницы имел форму полумесяца. В первых шеренгах находились карабинеры, а за ними конные копейщики.
Боевые порядки обеих противников были вытянуты в линию и не имели резервов. Пехота и конница располагались в глубоких строях.
Первая фаза боя - бой на линии траншеи и за д. Моок.
Рано утром испанцы небольшими силами атаковали пехоту Людовика на линии траншеи. Однако происходившие в течение нескольких часов стычки не втягивали в бой главные силы обеих сторон. В десять часов утра нидерландский военачальник приказал всем сигналистам трубить вызов противнику на бой. Авила колебался, так как раздавались предостерегающие советы подчиненных ему командиров, учитывавших изменение соотношения сил с прибытием утром 15 апреля свежих войск. [361]
Испанский военачальник, опасаясь упустить своего противника, выслал дополнительные силы для атаки левого крыла Людовика. В результате короткой, но стремительной атаки испанцы овладели траншеей и д. Моок.
Людовик направил в бой отряд пехоты, контратаковавший испанцев и выбивший их из деревни.
Вторая фаза боя — бой главных сил пехоты и конницы.
Авила всем своим терциям приказал атаковать пехоту Людовика. Испанцы упали на колени, прочитали молитву, затем всей массой бросились в атаку и опрокинули пехоту противника, овладев деревней и траншеей.
Видя поражение своей пехоты, Людовик повел в атаку конницу против слабой испанской конницы. Первым натиском конные аркебузеры были сбиты и в панике бежали. Многие из них бросались в реку и тонули. Спасшиеся разнесли слух о поражении испанцев. Однако это было не так.
Карабинеры Людовика после первого выстрела вынуждены были сделать вольт (разворот лошади) и отступить для того, чтобы зарядить карабины. Этим временем воспользовались испанские конные копейщики и немецкие черные кавалеристы, которые бросились в контратаку и опрокинули более сильного противника.
Людовик собрал остатки своей конницы и повел их в последнюю атаку, в которой и сам погиб. Его войско потеряло убитыми 4 тыс. человек, часть была взята в плен и лишь немногим удалось спастись бегством.
В бою у д. Моок проявились особенности тактики наемных войск первого периода войны. Испанская пехота вела бой терциями, осуществляя главную атаку. Конница не взаимодействовала с пехотой и оказалась объектом действий противника. Испанские конные копейщики своевременно не поддержали своих карабинеров. Успех обеспечила их внезапная контратака в момент маневра противника для заряжания пистолетов.
Нидерландский военачальник все еще пользовался тактикой немецких ландскнехтов, выстраивая для боя главную массу пехоты одной квадратной колонной. Пехота и конница вели бой изолированно и не взаимодействовали.
Боевые порядки обоих противников не имели тактической глубины, так как новое оружие уже вынуждало расчленять силы и занимать более широкий фронт. Бой у Моок представляет собой одну из подготовительных ступеней возникновения линейной тактики. Отсутствие резервов исключало возможность влиять на ход боя.
Вильгельм Оранский, потеряв большую часть своих войск, лишился возможности вести какие-либо активные военные действия.
Однако и Авила не мог реализовать большой тактический [362] успех испанского войска вследствие мятежа, вспыхнувшего на следующий день после боя. Правительство должно было выплатить наемникам трехгодовое жалованье. Солдаты двинулись в Антверпен, где к ним с речью обратился Реквезенс, давая щедрые обещания. «Денег, а не речей», — ответили ему солдаты. Но денег не было.
Развертывавшаяся народная война, а не наемники Оранского решила исход борьбы в первый период освободительной войны. Победа нидерландского флота при Антверпене и действия народных войск (милиции и лесных гёзов) заставили испанцев снять осаду Лейдена и уйти из северных провинций Нидерландов.
Весной 1576 г. испанские наемники взбунтовались во всех крупных городах Фландрии и Брабанта, грабили и терроризировали население. Вслед за этим восстание нидерландцев против испанского владычества охватило центральные и южные провинции. В конечном итоге власть испанского короля была низвергнута, и в октябре собрались Генеральные штаты всех провинций Нидерландов, которые, однако, стремились к сговору с Филиппом II, чтобы подавить революцию.
Кипрская война 1570–1573 гг. и морской бой у Лепанто в 1571 г. На ходе войны в Нидерландах сказывалось испано-турецкое соперничество на Средиземном море, отвлекавшее морские силы Испании. В период Кипрской войны морские гёзы Нидерландов имели дело с небольшими испанскими флотилиями. Только в конце 80-х годов у испанского короля появилась возможность направить в Северное море «Непобедимую Армаду» — сильнейшую по тому времени флотилию.
В XVI в. турки захватили большую часть Венгрии и турецкий флот угрожал Италии. В 1570 г. турецкий султан Селим II развязал войну с целью захватить остров Кипр, обеспечить полное свое господство в восточной части Средиземного моря и исходный плацдарм для дальнейшей экспансии против Италии и Испании. Испано-венецианское соперничество способствовало выполнению замысла турецкого султана.
Римскому папе Пию V удалось организовать антитурецкую испано-венецианскую коалицию под названием Священной лиги, в которую вошли Испания, Венеция, римский папа и мелкие итальянские княжества. Главнокомандующим сильным союзным флотом был назначен побочный сын Карла V дон Хуан Австрийский.
7 октября 1571 г. у мыса Скрофа при входе в Патрасский залив (Ионического моря) произошел морской бой, вошедший в историю под названием Лепантокого боя (Лепанто находится в 60 км от мыса Скрофа), имевший большое значение в развитии военно-морской тактики.
Прибыв в Корфу, дон Хуан получил сведения о том, что турецкий флот ушел в Лепанто. Поэтому он принял решение [363] блокировать противника в Патрасском заливе, куда и повел свои силы. Командир греческого галиота сообщил дон Хуану неверные данные о турецком флоте, согласно которым турки казались слабее союзников.
Турецким флотом командовал Муэзин-Заде-Али (Али-паша), получивший от султана приказание атаковать флот союзников, силы которых преуменьшали турецкие разведчики, а захваченные пленные подтверждали их данные. Выполняя приказ султана, Али-паша двинул свой флот из залива в открытое море.
Турецкий командующий полагал, что союзники находятся на якоре у острова Кафалония, а дон Хуан считал, что турки стоят в Лепанто. Поэтому встреча у мыса Скрофа произошла неожиданно для обоих противников.
Берег между Петала и Калидоном низменный, а поэтому разведчики дон Хуана могли увидеть парусный турецкий флот раньше, чем турки заметили союзников, которые шли под веслами. [364]
Дон Хуан подал сигнал «выстроить линию баталии». Увидев флот противника, Али-паша также приказал строиться для боя.
Турецкий флот насчитывал 210 галер и 65 галиотов. У союзников было 203 галеры и 6 галеасов. Качественные преимущества были на стороне союзников, так как, во-первых, турецкие галиоты по своим небольшим габаритам не могли вести бой в одном строю с галерами; во-вторых, по приказанию дон Хуана носы галер были срезаны и на них устроены щиты и траверсы; в-третьих, турецкая артиллерия по тактико-техническим данным уступала артиллерии союзного флота; в-четвертых, турки имели на вооружении янычар только 2500 аркебузов, остальные являлись лучниками, не имевшими защитного снаряжения; в-пятых, у союзников на вооружении всех солдат находилось огнестрельное оружие и защитное снаряжение. На большинстве турецких судов количество солдат не превышало 30–40 человек, а у союзников на каждой галере находилось не менее 150 солдат.
Тактическая обстановка развертывания для боя турецкого флота, находившегося на широком плесе, была выгоднее по сравнению с условиями развертывания флота союзников, который выходил по частям из узкого прохода.
Заметив флот союзников, турки убрали паруса и на веслах начали выстраивать боевой порядок, состоявший из центра, двух крыльев и небольшого резерва (5 галер, 25 галиот), находившегося за центром. Наиболее слабым оказалось правое крыло (53 галеры, 3 галиота) под командованием короля Александрии Мегмета-Сирокко. Сильный центр (91 галера, 5 галиот) возглавлял Али-паша, а левое крыло (61 галера, 32 галиота) — алжирский король Улуг-Али, пытавшийся охватить правое крыло союзников.
Боевой порядок союзников по плану также должен был состоять из центра под командованием дон Хуана (62 галеры), правого крыла во главе с генуэсцем Дория (58 галер), левого — с венецианцем Барбариго (53 галеры) и резерва — с маркизом Круц (30 галер). Галеасы, располагавшие сильной артиллерией и большим количеством солдат, предполагалось выдвинуть вперед с задачей отразить первый натиск врага, дезорганизовать его боевой порядок и создать благоприятные условия для атаки турок галерами.
Первая фаза боя — развертывание флота союзников и завязка боя (11–12 часов).
Правое крыло союзников под командованием Дория, стремясь выиграть фланг противника, ушло далеко вперед и оторвалось от центра, а восемь галер сицилийского капитана Кардона, находившихся перед этим в разведке, отстали. Назревала опасность распыления сил. Обстановка усложнялась [365] еще тем, что левое крыло только выходило из пролива, а резерв сильно отстал и подошел только к 11 часам.
Дон Хуан приказал расковать гребцов-христиан и вручить им оружие. Сам же в это время на шлюпке с поднятым крестом в руке проходил вдоль линии судов, стремясь поднять моральный дух команд обещанием от имени папы отпущения грехов.
Галеасы центра и левого крыла выходили вперед. Ветер стих, наступил штиль Дон Хуан возвратился на флагманскую галеру и поднял сигнал «к бою».
Турки и союзники двинулись вперед. Галеасы открыли огонь и вызвали замешательство в центре турецкого боевого порядка. Али-паша вырвался вперед, за ним устремились другие галеры, а тяжелые галеасы отстали и не приняли участия во второй, решающей фазе боя.
Почти последовательно возникли три очага борьбы. Обстановка потребовала искусного маневрирования и взаимодействия частей боевых порядков.
Вторая фаза боя - окружение турками левого крыла союзников и боевые действия в центре (12–14 часов).
Левое крыло союзников по незнанию местности не придержалось к отмелям, чем воспользовались галеры правого крыла турок, которые обошли союзников вдоль берега и атаковали их с тыла. Часть галер прорвалась в промежуток между левым крылом и центром союзников. Турецкие галеры окружили крыло Барбариго, начался абордажный бой, в ходе которого сказались преимущества союзников в численности и вооружении. К 12 ч. 30 мин. уже завершилось поражение правого крыла турок. Окружение успеха не обеспечило.
В центре турки имели лучшие силы, и бой здесь носил особенно упорный характер. Главными объектами в центре явились флагманские галеры дон Хуана и Али-паши. Сосредоточившиеся галеры составили поле боя, которым в конечном итоге овладели союзники. Али-паша был убит. Исход боя определился. Однако победа союзников оказалась непрочной.
Третья фаза боя - маневры Улуг-Али и Дория и завершение разгрома турецкого флота (14–16 часов).
В момент кризиса боя Улуг-Али (левое крыло турок) с большей частью своих сил внезапно повернул к центру, атаковал и смял правый его фланг. Однако союзники не растерялись. Дон Хуан, покончив с флагманской галерой противника, устремился на помощь своему правому флангу. Одновременно вступил в бой резерв союзников (Круц) и с тыла приближалось правое крыло Дория. Назревало окружение судов Улуг-Али, который плену предпочел бегство с 13 судами. Удалось вырваться и бежать еще 35 турецким судам. В ходе боя 20 галер противника союзники потопили, а 200 судов оказались их трофеями. В результате поражения турок было освобождено [366] 12 тыс. невольников-гребцов. Союзники потеряли убитыми свыше 7 тыс. человек, не считая убитых гребцов, которых только на венецианских галерах насчитали около 2,5 тыс. человек.
В этом бою взводом испанских солдат командовал и дважды был ранен Сервантес, автор «Дон-Кихота».
Победа союзников имела лишь тактический результат, так как не была использована для завоевания полного господства на море. Вместо энергичных действий велись споры о дальнейших планах. Потеряв целый месяц, флоты союзников разошлись по портам. Турецкий султан получил возможность восстановить свой флот, и к весне следующего года турки построили 220 галер. Флот вышел в море под командованием Улуг-Али, который, действуя весьма осторожно, выиграл кампанию 1572 г.
Священная лига распалась, и в марте 1573 г. правительство Венеции подписало договор с Турцией, по которому уступало туркам Кипр и выплачивало большую контрибуцию. Турки утвердили свое господство в восточной части Средиземного моря. Этим самым наносился удар и испанскому абсолютизму.
По обстановке и характеру действий у Лепанто произошел встречный морской бой. Противники не ожидали встречи, и каждый шел походным строем для выполнения таких задач, которые не имели бой своей ближайшей целью. Отсутствие дальней морской разведки способствовало внезапности столкновения. Однако флотоводцы и им подчиненные начальники не растерялись и по определенным планам выстраивали боевые порядки. Одним из следствий неожиданного встречного столкновения флотов явилась некоторая последовательность развертывания боя сначала в прибрежной полосе, а затем мористее ее.
В бою у Лепанто паруса применялись лишь при подходе к району развертывания флотов. Затем они убирались, и дальнейшие действия происходили в соответствии с требованиями тактики гребного флота.
На вооружении кораблей находилась довольно сильная артиллерия и большое количество аркебузеров. С целью наиболее полного использования огнестрельного оружия дон Хуан внес поправки в конструкцию корабля, приказав срезать на галерах носы. Однако артиллерия, по существу, являлась средством завязки боя, так как основным приемом борьбы продолжал оставаться абордаж. Медленность заряжания орудий и небольшая точность артиллерийского огня фактически исключали длительную артиллерийскую дуэль, зато позволяли сойтись на абордаж и таран.
Разделение флотов на отдельные тактические группы привело к возникновению трех очагов боя, вследствие чего искусство [367] тактического маневрирования представляло собой важный момент в ходе борьбы. Части боевого порядка турок не взаимодействовали или же опаздывали с осуществлением взаимодействия (Улут-Али). Поэтому флот турок уничтожался по частям. Частные военачальники союзников по собственной инициативе и своевременно шли на выручку соседей и маневрировали лучше турок.
Следует также отметить значительную продолжительность морского боя.