Совсем другая история

Вера и Марина Воробей

Совсем другая история

 

Первый роман –

 

 

Вера и Марина Воробей

Совсем другая история

  Телефонный звонок в квартире Снегиревых раздался поздно вечером. Ничего… Галя стряхнула с себя странное оцепенение и схватила трубку.

ЭПИЛОГ

 

– Люсь, у меня завтра самолет! Да, в три часа… Нет, ну мне ужасно жаль, что я не смогу с вами со всеми встретиться, чес‑слово! – возбужденно щебетала Лу в трубку. – Но ты же знаешь, у нас билеты на руках… Люсь, ты извинись там за меня, хорошо? А конвертик мой вскройте и прочтите, пожалуйста, я разрешаю!

Черепашка слушала оживленную болтовню подруги и молча кивала. Конечно же, она выполнит просьбу Лу и расскажет одноклассникам про нее сама. Когда они соберутся у Игоря, как и договаривались, ровно через год после выпускного вечера, Луиза будет в это время бродить по Елисейским Полям, а может, пить кофе в уютном открытом ресторанчике на Монмартре, а может… Да мало ли что еще?

Черепашка достала из секретера альбом с фотографиями и отыскала последний снимок их класса. Вглядываясь в знакомые лица, она то хмурилась, то улыбалась, а потом и вовсе звонко расхохоталась, вспомнив что‑то необыкновенно забавное. Годы, проведенные рядом с этими, такими разными ребятами, оставили в душе Черепашки добрый, ласковый след, несмотря ни на что. Несмотря на ссоры, на выяснение отношений, на споры и несправедливости, на короткие увлечения и горькие разлуки…

К назначенному часу в квартире Игоря Владимирова постепенно становилось все теснее. Народ активно подтягивался. Первой ласточкой стала как всегда пунктуальная Люся. Похорошевшая и постройневшая, она лучилась весельем и радостно поблескивала стеклами новых модных очков.

– А где Лу? – удивилась Снегирева, расставляя на столе в гостиной чашки для чая. – Я еще не отвыкла от вашей неразлучной парочки.

– А‑а… – безнадежно махнула рукой Черепашка. – Лу неисправима. Она сейчас по Парижу рассекает, ну, там Лувр, Монмартр и тому подобное… Я потом расскажу, Галь.

Наконец все были в сборе. Каждого прибывшего встречали с бурным восторгом, веселыми воплями, крутили во все стороны, забрасывали вопросами.

– Ну давай, Игорек, тащи конверты, читать будем! – распорядился возмужавший и стильно одетый Фишкин.

Игорь положил на стол пачку белых запечатанных конвертов. Он стал вынимать наугад по одному из общей кучи, зачитывал фамилию, торжественно, под аплодисменты ребят разрезал их и выпускал на свободу чьи‑то сбывшиеся мечты, чьи‑то воздушные замки или откровенные фантазии.

– Катя Андреева, – провозгласил Игорь и сделал приглашающий жест, – прошу!

Каркуша взяла из его рук свою записку и прочла:

– «Наверное, мне повезло. Потому что у меня на самом деле есть мечта, к тому же абсолютно реальная. Конечно, она не сможет осуществиться за такой короткий срок, как год, но я знаю точно, что все будет так, как я хочу. Я вижу себя главным редактором нового супермодного журнала, например, такого, как „Вог“. Я собираюсь много учиться и потом еще больше работать, чтобы стать лучшим редактором лучшего журнала. Это моя цель в будущем. И она должна сбыться. Обязательно».

– Ну и?.. Что скажешь? – с интересом спросила Наумлинская, когда Каркуша умолкла.

– Скажу, что все пока идет по плану. Я учусь на журналистике, сессии сдаю на «отлично», так что… даже не знаю, что еще сказать, – пожала плечами Катя.

– А личная жизнь? – полюбопытствовал Фишкин.

– Пока я свободна, но для тебя, Фишка, я занята всегда, – съехидничала Каркуша.

– Да я вовсе и не покушаюсь на твою свободу, блин, уж и спросить нельзя! – смутился на секунду Вадим.

– Света Тополян, твоя очередь, – помахал очередной запиской Игорь.

Тополян приосанилась:

– Я написала, что хочу выйти замуж и иметь большой дом, сад и бассейн… и еще троих детей. Но это в будущем. А пока я учусь в институте бизнеса, изучаю логистику. С личной жизнью пока не определилась, хотя… есть предпосылки.

– Это что же за зверь такой – логистика? – удивился Юрка Ермолаев.

– Изучение продвижения товаров на мировом рынке и нахождение выгодных путей сбыта, – гордо отрапортовала Тополян.

– Значит, в торговлю подалась? – уточнила Снегирева.

– Ну, торговля – это слишком примитивно звучит, скорее в бизнес, – снисходительно поправила ее Светлана.

– Так, Люся Черепахина, давай докладывай, – продолжил перекличку Игорь.

– Я в медицинском, собираюсь стать офтальмологом, – сказала Черепашка и поправила указательным пальцем очки, – хотя год назад писала, что хотела быть хирургом. Но знаете, решила, что лучше буду помогать людям видеть, проблемы со зрением сейчас очень актуальны, к сожалению.

– Ух ты, клево! – восхитился Володя Надыкто. – Говорят, там жутко трудно учиться, правда?

– Учиться везде непросто, – наставительно ответила Люся, – и у меня еще не все однозначно. Я решила, что, если не поднимусь выше «троек», – из института уйду. Потому как быть плохим врачом считаю недопустимым.

– А на личном фронте как? – снова встрял неугомонный Фишкин.

– А вот на личном фронте как раз все в порядке. Мы с Климом уже полтора года вместе и расставаться не собираемся.

Следующим был Юрка Ермолаев. После вскрытия его конверта все узнали, что он, оказывается, мечтал о мореходном училище, тянуло его в океанские просторы. Но пока с океанами не сложилось, и он овладевает вполне сухопутной специальностью, которая называется автослесарь.

– Ермол, а мы и не знали, что ты такой романтик, блин! – растрогался его закадычный дружок Вадик Фишкин. – Никогда даже словом не обмолвился. Друг называется!

– Так мечта на то и мечта, чтобы ее хранить в тайне, а не трезвонить о ней на каждом углу! Это же только твое, сокровенное…

– Молодец, Юрка, все правильно говоришь, – подбодрила его Черепашка, – а океаны твои никуда не убегут, вон их сколько… Все еще сбудется, стопудово!

Потом всех удивила Зоя Колесниченко. Год назад она видела себя программистом, сидящим в огромном офисе и работающим над новейшими компьютерными технологиями… Этакой деловой женщиной, профессионалом высокого класса. Но вовремя поняла, что все это не ее. Подумала хорошенько и… Теперь Зоя – будущий ветеринар. Она с упоением поведала ребятам, что уже проходила практику в клинике для животных и ей даже доверили сделать укол больному коту. И что именно там она полностью ощутила себя на своем месте. А еще у нее есть настоящий друг и любимый человек в одном лице – Олег Милоградов, будущий врач‑фтизиатр.

– Знаешь, Вадик, я безумно тебе благодарна, – счастливо улыбнулась Зоя Фишкину, – ведь это ты познакомил меня с Олегом!

– Ну, Галя, теперь ты. – Игорь нежно взглянул на Снегиреву.

– А у меня все в точности так, как я мечтала, – произнесла Галина, и ее щеки порозовели. – Я видела себя только рядом с Игорем, и вот я с ним. А еще я учусь в литературном институте, попытаюсь стать профессиональным писателем.

– А что, звучит: Галина Снегирева! Или можно псевдоним взять, – засмеялась Ира Наумлинская, сидя рядом со своим неизменным рыцарем Володей Надыкто.

– Ну, до псевдонима еще очень далеко, – смутилась Галина, – да это же не главное. Главное в моей жизни – быть рядом с любимым человеком, а остальное… – Она беззаботно махнула рукой.

Вадик Фишкин предполагал заняться юриспруденцией и даже подал документы на юридический, но в последний момент ему показалось, что профессия «знатока человеческих душ», то есть психолога, подходит ему больше. Пока он в своем выборе не разочаровался и даже подумывает в дальнейшем открыть свою собственную практику. Но это в будущем, а пока… Да все у него супер! Как же может быть по‑другому?

– У нас остались Лу и вот эта сладкая парочка. – Игорь весело кивнул на Иру с Володей.

– Кстати, Че, ты обещала про Лу рассказать, – вспомнила Снегирева. – Давай колись, куда дела подругу?

– Да не я ее дела, – вздохнула Черепашка. – Что вы, Лу не знаете? Она ж не может без экстрима! Короче, она у нас будущий переводчик, в лингвистической академии учится, хотя поначалу хотела на филологический. Ну, с языками у нее всегда было все о’кей, помните? Вот. Ну, и там любовь у нее образовалась, парень на третьем курсе. Ничего криминального в этом нет, конечно, если не считать, что этот Мишель – парижанин. И она вместе с ним укатила к нему в гости. Вот, собственно, и вся история.

– То есть он француз? – подала голос потрясенная Тополян.

– Я сказала, что он живет в Париже. Там у него родители, и имя у него французское – Мишель, но по национальности он грек.

– Во, блин, дела… – вытаращил глаза Ермолаев.

Впрочем, легкий ступор напал на всех без исключения.

– А как же ее мама отпустила, а? – изумленно спросила Зоя. – Меня бы никогда родители…

– Ой, да вы что, Лу не знаете? – снова повторила Люся. – Ей как что‑нибудь в голову взбредет – все снесет на пути, как ураган. Наталья Романовна просто устала с ней бороться. Да и, честно говоря, мне, например, этот Мишель понравился. Обстоятельный такой, положительный, и намерения у него серьезные. Так что, может, все и к лучшему.

– Так, ясно. – Игорь повернулся к Наумлинской и Надыкто. – Ну, а вы что помалкиваете? Вы чем нас поразите?

Ира Наумлинская встала и взяла со стола один из двух оставшихся конвертов.

– Я здесь написала, что мечтаю стать актрисой, – смущенно сказала она, – что очень хочу объездить весь мир, побывать в разных экзотических странах… и еще… чтобы Володя меня никогда не разлюбил.

– Даже не надейся! – немедленно отреагировал Надыкто.

Все засмеялись.

– Ну и как? Ты на актерском, что ли? – выдохнула Тополян, широко открыв и без того огромные глаза.

– Представь себе, нет… Я пыталась поступить во ВГИК, но там такие все талантливые, такое показывали, супер просто. И я поняла, что мне там делать абсолютно нечего, вот так, – вздохнула Ирина. – Но я все это быстренько пережила и умудрилась с горя пройти на географический…

– Хм, училкой по географии будешь, да? – разочарованно протянул Фишкин. – Из актрис к сопливой мелюзге? Да‑а, крутой поворот…

– Ой, Фишка, ты сам‑то давно из мелюзги вырос, а? – подколола его Каркуша. – Может, у Ирки призвание к педагогике?

– Вы чего, офигели, дайте человеку договорить! – хлопнула ладонью по столу Черепашка. – Вас‑то все слушали и не перебивали…

Спорившие сконфуженно затихли, и Наумлинская получила возможность продолжить.

– Нет уж, спасибо, училкой я не буду. Никогда! Бррр! – Ирина передернула плечами и скорчила брезгливую физиономию. – Я учусь на отделении туризма. Вот!!! Так что очень надеюсь, что хотя бы вторая часть моих прошлогодних фантазий реализуется со временем.

– Супер! Прикольно! – восхищенно заговорили все разом.

– Слушай, Ирка, может, еще свое турагентство откроешь? Будем по твоим путевкам в отпуск кататься! – весело предположила Снегирева.

– А что? Может, и открою!

– Володь, ты один не отчитался, давай, завершай заседание! – обратился Игорь к Надыкто.

Володя медленно распечатал последний конверт и вытащил из него белый листок бумаги.

– Мне читать нечего, так получилось… Короче, смотрите сами.

На совершенно чистом листке стояло только одно слово, написанное крупно посередине страницы: «Ира».

Присутствующие молча уставились на надпись.

– Вот, собственно, все… Я много писать не умею и не люблю. Да мне и сочинения в школе были пыткой смертной… Поэтому я попытался вместить все, чего жду от жизни, в одно‑единственное слово, чтобы оно было емким и самым для меня главным. И тогда мне показалось, что я его нашел… – Володя умолк и обвел глазами окружающих.

– А сейчас? – тихо спросила Черепашка.

– А сейчас мне не кажется, я уверен на все сто! – радостно улыбнулся Володя и покосился на смущенную Ирину. Немного подумал и добавил: – Ну, а вообще я тоже учусь. В строительном колледже. Строители всегда нужны, и без куска хлеба с маслом мы с Ирой не останемся.

– Клево! А поженитесь когда? – поинтересовался Ермолаев.

– Скоро… Как работать пойду, так и… Правда, Ир?

– Ну что, торжественная часть окончена? Тогда давайте чай пить с тортом! – провозгласил Игорь и подмигнул Снегиревой.

Та выскользнула на кухню и через минуту вернулась с круглым керамическим блюдом, на котором возвышался огромный торт с кремом и фруктами.

– Игорь, подожди… а ты? Ты‑то как, что делаешь? – спохватилась чуткая Люся, и все виновато повернулись в сторону хозяина дома.

– Я? Да у меня все лучше всех! Правда, этот год для обучения потерян, но ничего, прорвемся! Хочу на информатику поступать, я в компах неплохо секу. Главное, что Галя рядом. Так что я Володю весьма хорошо понимаю…

Через пару часов ребята покинут гостеприимную квартиру Владимировых и разбегутся‑разлетятся по своим неотложным делам в разные стороны. Но, наверное, у каждого из них надолго останется в душе добрый, теплый след от общения друг с другом. И еще много‑много лет они будут собираться вместе, чтобы воскресить в памяти годы своей золотой юности. Во всяком случае, очень хочется верить, что все будет именно так…