Деньги рассматривались как зло, хотя и неизбежное. Только благотворительность могла оправдать их наличие.
Торговля, хотя и не осуждалась безусловно, но отношение к ней было подозрительное. Торговец ничего не прибавляет к ценности товаров, рассуждал Иероним, и если он получает за них больше, чем заплатил, то его прибыль есть чей-то убыток. По словам Иоанна Златоуста, раз Иисус изгнал торговцев из Храма, то ни один христианин не может быть купцом. Что такое купец? Это тот, кто покупает, чтобы продать. Если же купленные вещи продаются после какой-то обработки, то это с христианством совместимо.
Раннехристианские авторы (в том числе и названные выше) допускали торговлю только в пределах удовлетворения своих потребностей (не для наживы!). Брать можно было только "справедливую цену".
Здесь мы встречаемся с иным подходом к цене, чем у Аристотеля (которого все авторы хорошо знали). Античный философ пытался понять, как формируется цена в свободном торге двух партнеров. В данном же случае перед нами попытка предписать партнерам по торгу некое правило.
Правда, пока еще мы не видим указаний о том, как определять цену. Дело ограничивается общим правилом: справедливая цена — это такая, какую можно взимать, не беря греха на душу.
Понятно, что отношение к ростовщичеству было резко отрицательным. Тут сходились вместе Библия и Аристотель. Василий Великий называл процент "чудовищным зверем ' и "порождением ехидны". Церковные соборы с IV в. и далее — Арльский, Никейский и др. — запрещали духовным лицам заниматься ростовщичеством под угрозой немедленного отлучения от церкви. Мирянам делалось послабление: на первый раз прощалось при условии покаяния, но при повторе — отлучение. Официально отношение к взиманию процентов оставалось таким до XV—XVI вв.