Василий (1552 – 1612) и Дмитрий (1560 – 1612) Шуйские

 

Старинные родословия показывают Шуйских верными слугами московских государей. Так, внук предка князей Шуйских, суздальского князя Юрия, Василий (Бледный) при московском князе Иване III был наместником во Пскове, а в 1478 – 1480 гг. – в Нижнем Новгороде. Затем он состоял начальником войска в Казанском походе 1487 г. Брат его, воевода Иван Большой (Скопа), стал родоначальником рода Скопиных‑Шуйских. Старший внук Василия, боярин Иван Плетень, был выдающимся боевым воеводой. Младший брат его, Андрей, служил в Нижнем Новгороде, где согласно источникам допускал «измену». Правительница Елена Глинская по доносу заточила его в каземат, откуда он был освобожден Иваном IV и назначен боярином и псковским наместником в 1540 г. Захватив вместе со своими родственниками высшую власть, Андрей своими злоупотреблениями, разгулом и пьянством так разозлил молодого московского князя, что тот приказал затравить его собаками. Но на семью Андрея это не навлекло гибельных последствий. Напротив, его внуки Василий, будущий царь, и Дмитрий Шуйские стали фаворитами Ивана IV, а затем и его сына Федора. Фаворит царевича Федора, Василий Шуйский, с 1584 г. стал боярином. В 1587 г. он участвовал в дворцовой борьбе против Бориса Годунова и был подвергнут преследованиям. Проницательный и беспринципный, Василий Шуйский был вскоре прощен и в мае 1591 г. возглавил правительственную следственную комиссию по делу о смерти царевича Дмитрия в Угличе, объявившую причиной гибели «падучую болезнь» царевича. Ряд исследователей считают это временной уступкой со стороны Шуйского по отношению к действительным виновникам гибели Дмитрия – Годунову и Бельскому. В начале 1605 г. Василий Шуйский активно участвует в военных действиях против Лжедмитрия I, но после смерти Бориса Годунова возвращается в Москву.

 

Вечно второй в придворной камарилье, ловкий интриган Шуйский ждал только случая, чтобы взять реванш.

 

В июне 1605 г. он без колебаний переходит на сторону Лжедмитрия I и успевает заручиться его расположением и поддержкой. Но от «царевича Дмитрия», погрязшего в долгах и распутстве, получить выгоду могли разве что его польские сторонники и иностранные наемники. Значительная часть русских бояр, сторонников Лжедмитрия, разочаровалась в нем, видя его равнодушие к проблемам страны, накопившимся при Годунове, и наблюдая безжалостный грабеж и притеснения со стороны поляков и литовцев. Всеобщую ненависть у консолидирующихся противников самозванца вызывали перебежчики из числа придворных фаворитов Годунова. Недовольный своим положением при новом правителе и опасавшийся мести со стороны патриотов, Василий уже осенью возглавил заговор против «царевича», был приговорен к смертной казни, затем помилован и сослан, а в конце 1605 г. снова возвращен ко двору. В мае следующего года, опираясь на дворцовую и церковную аристократию, мелкопоместных дворян центральных уездов и крупное купечество, неугомонный Василий Шуйский снова возглавил заговор против Лжедмитрия I – и на этот раз успешно. В ходе народного восстания 17 мая 1606 г. Лжедмитрий I был убит заговорщиками. Через 2 дня клика сторонников Василия Шуйского «выкрикнула» его царем, как пишут источники. Василий Шуйский впервые в истории самодержавия дал «крестоцеловальную роспись», ограничивавшую его власть. Но алчность и самоуправство его сторонников конечно же не способствовали тому, чтобы «народному царю» удержаться на троне. Поэтому 17 июля 1610 г. частью боярства и московского дворянства Василий Шуйский был низложен и насильственно пострижен в монахи. Осенью 1610 г. он был выдан польскому гетману С. Жолкевскому, который в октябре вывез его в Смоленск, а затем в Польшу. Скончался бывший фаворит в заключении в Гостынском замке. Другой фаворит царевича Федора, Дмитрий Шуйский, начал службу в 1577 г., постоянно сопровождал будущего государя во всех походах и поездках. В 1586 г. он был сослан и назначен каргопольским воеводой за интриги против Годунова, но в следующем году помирился с ним и даже женился на его свояченице Екатерине, младшей дочери Малюты Скуратова. После чего Дмитрий был прощен и в 1591 г. получил звание ближнего боярина. При появлении самозванца Борис Годунов послал против него войска под управлением Дмитрия Шуйского, которые однако были разбиты. По воцарении Лжедмитрий I сослал его в заточение вместе с братьями, но потом помиловал и даже приблизил к себе. Пользуясь доверием самозванца, Дмитрий тем не менее в 1606 г. участвовал в заговоре против него. После вступления на престол Василия Шуйского он стал главным воеводой, но особых талантов на этом поприще не проявил. Дмитрий не раз терпел поражения от поляков, в то время как его молодой племянник Михаил Скопин‑Шуйский одерживал победу за победой и пользовался всеобщей любовью. Дмитрий попробовал оклеветать Михаила перед царем, но неудачно и стал всеобщим посмешищем. Вопрос следовало решать по‑иному. После пышного банкета в доме Дмитрия Шуйского приглашенный в качестве почетного гостя и родственника Михаил Скопин‑Шуйский неожиданно занемог и скончался. Проницательные москвичи приписали это действию яда, данного блестящему полководцу Дмитрием Шуйским и его женой. В войсках против него началось сильное возмущение, что в итоге привело к поражению москвичей во время сражения с поляками при Клушине в 1610 г. Дмитрий Шуйский был взят в почетный плен гетманом С. Жолкевским и отправлен в Варшаву. Считается, что он, не оставив потомства, скончался в польском плену в 1613 г. (по другим сведениям – в 1638 г.).

 

Дмитрий Хворостинин (? – 1591)

 

Князь Дмитрий Хворостинин, фаворит Ивана Грозного, начал службу в звании стольника. Он обладал большими военными талантами, что не раз доказал, участвуя в походах вместе с московским государем. Несмотря на то что его возвышение пришлось на период опричнины, князь Дмитрий прославился как военный стратег и выдающийся полководец. До 1563 г. он служил воеводой в приволжских городах, а затем вместе с князем Михаилом Глинским участвовал в походе против литовцев. Он со своим подразделением освободил Полоцк и по праву был отмечен государем за беспримерную храбрость. В следующем году Дмитрий одержал завидную победу над крымскими татарами, осаждавшими Калугу и Болхов. За указанные подвиги он был щедро награжден и приобрел звание второго воеводы. В этом чине в сопровождении большого полка фаворит государя участвовал в Ливонском походе, во время которого принудил к сдаче город Оберпален, занятый многочисленным шведским гарнизоном. После начала в 1582 г. войны со шведами князь Дмитрий снова одержал решительную победу над ними около местечка Лялицы в Водской пятине. За это он был назначен первым воеводой и пожалован «наградной бляхой».

 

Известно, что многие подвиги Хворостинина не были учтены в дворцовой канцелярии, как указано в росписи, «из‑за местничества воевод».

 

Своим непримиримым характером и большими талантами он нажил себе немало недоброжелателей, но даже в их среде пользовался безоговорочным уважением. Расположением государя фаворит не злоупотреблял, предпочитая делом доказывать преданность Отечеству. В деле усмирения непокорных национальных окраин большая заслуга также принадлежит именно этому фавориту Ивана IV. Так, в 1583 – 1584 гг. он решительно подавил неожиданный мятеж среди луговых черемисов и казанских татар. За что был пожалован в бояре. Государь назначил его рязанским наместником и обязал охранять украинскую границу от татарских набегов. Последним большим сражением стареющего полководца стала битва у города Нарвы в 1590 г. Тогда фаворит в чине главнокомандующего всеми русскими войсками одержал блестящую победу над шведскими рейтарами, в 2 раза превосходившими по численности русскую армию, и добился уступки городов Копорье, Ям и Иван город. Известно, что в следующем году знаменитый полководец скончался, приняв перед смертью монашество под именем Дионисия. Он прожил славную жизнь и оставил своим потомкам громкое имя. Сын его Иван, получив блестящее по тем временам образование, стал фаворитом Лжедмитрия I, но это уже совсем другая история.

 

Иван Туренин (? – 1597)

 

Князь Иван Туренин, фаворит Ивана IV, происходил из старинного рода князей Оболенских‑Телепней (Телепневых), любимцев Елены Глинской. Предком Турениных был потомок Рюрика, князь Борис (Туреня) Оболенский, вяземский государев наместник. Сын его Самсон служил при дворе московских государей окольничьим и, по словам очевидцев, отличался наблюдательностью и расторопностью. Внук Бориса князь Иван получил отменное воинское образование. Он также начинал службу окольничьим, но прославился как воевода в царствование Ивана IV и его сына Федора.

 

Возвысившись в годы опричнины, князь Туренин отличался от большинства фаворитов московского государя основательностью и отсутствием страсти к дворцовым интригам.

 

Его послужной список – это наградной лист солдата и одновременно перечень его побед. Так, в 1575 – 1576 гг. князь Иван служил воеводой в Копье. Затем Туренин участвовал в походе из Пскова в Ливонию, а потом «стоял в Тарусе» с передовым полком в звании второго воеводы. В 1581 г. он служил наместником в Юрьеве (Дерпте), а в следующем году – в Муроме и Торопце. Князь Иван славился доброжелательным отношением к солдатам и, по свидетельству современников, большое значение придавал правильной организации военного быта, своевременному подвозу продовольствия и наличию боеприпасов. Поэтому пользовался большим уважением во всех слоях общества. Как предполагают исследователи, он слегка утрировал свою отстраненность от придворных интриг, чтобы избежать оговоров, притворялся этаким «медведем и увальнем». Вместе с другим фаворитом московского государя, талантливым полководцем Дмитрием Хворостининым, князь Туренин зимой 1589 – 1590 гг. брал с передовым полком Копорье у шведов. В последующие 3 года заслуженный военачальник находился в звании воеводы в Коломне и Туле. В 1594 г. Туренин был назначен первым воеводой в Новгород, где и скончался через 3 года. Сыновья фаворита Самсон и Василий (Жар) были стольниками и воеводами в Астрахани и Смоленске. Как ни странно, внуки князя Туренина Михаил и Иван остались рядовыми окольничьими и, не обладая военными талантами своих отцов, большой роли в управлении государством не сыграли.

 

Григорий Борисов‑Бороздин (даты рождения и смерти неизвестны)

 

Родоначальником Борисовых‑Бороздиных считается служилый дворянин «из немец» Борис Борисов, вотчину которого в Муромском уезде получили в 1537 г. его взрослые сыновья – Василий, Нечай и Михаил. Они служили окольничьими при дворе московских государей. Внук Бориса, окольничий Григорий Борисов‑Бороздин, выдвинулся в годы опричнины как «обладатель твердой руки и крепкой памяти». Он участвовал в Ливонских походах Ивана IV и добился расположения самодержца за молчаливую надежность и рассудительность.

 

Известно, что имя Григория встречается в одной из памятных наградных росписей самодержца среди имен других «неприметных любимцев».

 

Не осталось сведений о причастности Борисова‑Бороздина к кровавым репрессиям Ивана IV, но известно, что он в числе других достиг чина думного дворянина и его рассудительность помогла ему уцелеть не только в годы правления Ивана IV, но и при его преемниках, а также сохранить пожалованное имущество. По свидетельству современников, Григорий умел не только пользоваться предоставившейся возможностью, но и найти общий язык с каждым преемником московского государя. Он отличался заботой о родственниках и сумел пристроить каждого на неприметное, но удобное место. Известно, что и он, и его семья не пострадали во времена правления Лжедмитрия I и сумели найти взаимопонимание с Василием Шуйским. Поместья Бороздина в Муромском уезде были еще при его жизни разделены им между четырьмя сыновьями, которые впоследствии стали сторонниками Романовых и влились в число придворных нового государя.

 

Иван Крюк‑Колычев (? – 1608)

 

Предком фаворита Ивана IV, боярина Ивана Крюка‑Колычева, считался выходец «из немец» служилый боярин Андрей Кобыла, являвшийся также предком Романовых. Известно, что в 1347 г. московский князь Симеон Гордый посылал Андрея в Тверь в составе почетного эскорта для своей невесты.

 

В XIV в., когда многие московские бояре стали искать своих предков среди западного польско‑литовского шляхетства и прусских баронов, возникло предположение о приезде А. Кобылы на службу к Ивану Калите из Пруссии.

 

Доморощенные «родословцы» даже превратили Андрея в обрусевшего магната Гланда Камбилла. В последнее время ряд исследователей высказывается за происхождение А. Кобылы из новгородских дворян. Таким образом, Колычевы, старинный русский дворянский род, приходились родственниками боярам Кошкиным и Захарьиным. Сам фаворит Ивана IV, Иван Крюк‑Колычев, выдвинулся в конце опричнины «за расторопность, честность и бойкость речи». Известно, что, обладая определенными военными способностями, он в 1580 г. служил воеводой в Старой Руссе. За исправную службу Иван получил чин окольничего «с платьем». Особенной славы Крюк‑Колычев не приобрел, так как его затянули закулисные дворцовые интриги. В междоусобной борьбе его клан всегда был на стороне более родовитых бояр – Шуйских и Милославских. Через 2 года, когда глухая вражда между Годуновыми и Шуйскими закончилась торжеством Бориса, Колычевы как сторонники проигравшей партии были заключены в новгородские и поволжские тюрьмы. Будучи помилован Годуновым, Иван проживал в своем поместье – подальше от двора с его интригами. Победа Лжедмитрия I дала ему надежду на возврат старых порядков. Самозванец объявил амнистию опальным боярам и собрал их в столице в свой импровизированный «двор», обещая награды, чины и покровительство. Обещания остались невыполненными, и Иван Колычев примкнул к прежним покровителям. Увенчавшийся успехом заговор Шуйского и падение Лжедмитрия привели его к званию воеводы. Казалось, на этом можно и остановиться. Но фаворита погубило стремление держаться ближе к сильнейшему. Известно, что он пользовался доверием народного любимца – полководца Михаила Скопина‑Шуйского. Они вместе сражались с отрядами И. Болотникова в декабре 1606 г. и успешно вылавливали шайки разбойников и каторжников в подмосковных лесах. После этих операций Иван Колычев стал ближним боярином и дворецким царя Василия Шуйского. Увлеченный победами, Колычев потерял осторожность и забыл, что страдавший болезненной ревностью к чужим успехам Шуйский в каждом выдающемся деятеле видел угрозу личной безопасности.

 

Шуйский блестяще усвоил урок опричнины: «Да не будет вокруг государя людей умнее его».

 

Поэтому, когда в октябре 1607 г. Иван Крюк‑Колычев взял город Тулу, где отсиживались мятежники, захватил в плен и Болотникова, и очередного самозванца Илейку, это стало началом его конца. С утонченной жестокостью Шуйский осыпал милостями своего верного сторонника и любимца, не дав тому заподозрить перемену своего расположения. В это время был подготовлен донос о государственной измене, и через несколько месяцев боярин был арестован по обвинению в попытке «убить царя Василия и занять его место». Ни о чем не подозревавший Иван Колычев решительно отпирался от предъявленных обвинений, что, естественно, расценивалось как злостное упорство. Ивана пытали, но в записях допроса нет доказательств заговора, что исследователями напрямую расценивается как произвол Шуйского, любой ценой решившего избавиться от неосмотрительного фаворита. Иван Крюк‑Колычев был публично казнен на Лобном месте в 1608 г., разделив историческую судьбу многих «государевых любимцев».

 

Иван Головин (1682 – 1708)

 

Иван Головин, фаворит Ивана Грозного, был представителем старинного дворянского рода. Основателем его являлся Стефан Ховра, уроженец Византии, грек, по его признанию, состоявший в родстве с императорской фамилией Комниных. Так это или нет, пока доказательств не представлено, но известно, что по прибытии в Москву Ховра «снабжал деньгами князей и бояр московских», давая их под внушительные проценты. Его правнук Иван Голова, крестник великого князя московского, благодаря прозвищу стал основателем фамилии.

 

Известно, что более 300 лет Головины поддерживали деньгами московский Симонов монастырь, на их средства были построены монастырская ограда, колокольня и новая церковь.

 

Головины и их родственники то ли в силу религиозности, то ли заботясь о будущем жертвовали церкви значительные земельные и денежные дары, строили в Москве дворцы и часовни и приобрели большое влияние среди общества и церковной элиты. Сам фаворит государя, Иван (Большой), был старшим из десяти детей окольничего Петра Головина от брака с дворянской дочерью Анной Поджогиной, получил домашнее образование и начал придворную карьеру в должности «стряпчего с платьем». Он быстро дослужился до звания окольничего, но придворная жизнь ему рано наскучила. Ивана прельщала военная карьера, и вскоре он получил звание воеводы. В 1555 г. его передовой полк под Зарайском защищал российские рубежи от крымских татар. Далее Иван Головин участвует во всех походах Ивана IV, согласно поговорке двигаясь медленно, но верно. То ли скромность, то ли другие причины привели к тому, что имя Головина мало фигурирует в дворцовых росписях. Известно, что в 1580 г. он служил вторым воеводой передового полка в Калуге, а затем был переведен в большой полк. В придворной борьбе Головины, гордившиеся «древностью и чистотой крови», поддерживали Шуйских. Не удивительно, что в начале правления Бориса Годунова они вместе с Шуйскими и их сторонниками сразу попали в опалу и были сосланы в разные города и веси. Фаворит отделался довольно легко по сравнению с другими: был сослан воеводой в заштатный Свияжск. И он, и его родные смогли вернуться в столицу только при Лжедмитрии I и занять подобающее положение в Боярской думе. При Шуйском положение Ивана Головина только упрочилось – сказались щедрые финансовые вливания семьи в казну «народного самодержца». Скончался фаворит в 1612 г., оставив свое значительное богатство сыновьям Александру и Ивану.