Приход христианской религии в Россию.

 

По разным источникам Князь Владимир крестил Русь, вернее – начал крещение Руси в 986 или 987 году. Но как уже указывалось выше - христиане и христианские церкви были в России, конкретно в Киеве задолго до 986 года. И дело было даже не в терпимости славян-язычников к другим вероисповеданиям, а в одном важном принципе – в принципе свободы и суверенности решения каждого славянина, для которого не было хозяев, он сам для себя был царь и имел право на любое решение не противоречащее обычаям общины, поэтому никто не вправе был его критиковать, попрекать или осуждать, если решение или поступок славянина не наносил вред общине и её членам.

А жертвенный, высоконравственный и добродетельный образ Иисуса Христа был многим славянам симпатичен.

«В окружном 867 года послании константинопольского патриарха Фотия упоминаются росы, которые, «поработив соседние народы и через то чрезмерно возгордившись, подняли руку на ромейскую империю. Но теперь и они переменили эллинскую и безбожную веру, в которой прежде сего содержались, на чистое христианское учение, вошедши в число преданных нам и друзей, хотя незадолго перед тем грабили нас…». Клерикальные историки, учитывая именно свидетельство Фотия, утверждают, что Князь Аскольд «крестил свою дружину и значительную часть населения Киева, построил церковь Пророка Илии на Подоле, ставшую колыбелью церкви Киевской Руси» - сообщает в своём исследовании И.Я.Фроянов.

Как видим, - обрадованные византийцы решили, что если князь Аскольд по каким-то политическим намерениям крестил свою дружину, то «процесс пошёл» и Русь уже стала христианской. Но Аскольд дальше не пошел и не стал крестить Русь. Но эту религиозную измену ему припомнили киевляне, когда родновер Олег убил Аскольда. Иначе не объяснить – почему многочисленные киевляне не стали воевать с Олегом, а мирно приняли его главенство.

«Однако, если прочитать договор Олега с греками 911 года, то с русской стороны оказываются сплошь язычники – «И приде Олег к Киеву, неся злато, и поволоки, и вина, и всякое узорочье. И прозваша Олега – вещий, бяху бо людие погани и невеигласи» - зафиксировал древний летописец. «В устах летописца «люди погани и невеигласи» - язычники поясняет И.Я.Фроянов.

Из истории с Аскольдом видно, что императоры Византийской империи боялись постоянной угрозы с севера, русов и политически были очень заинтересованы - чтобы русы приняли христианство. Ибо в этом случае русские князья стали бы религиозно родственны с Византией, что немаловажно при наличии рядом воинственных мусульман, дополнительный военный союзник никогда не помешает.

Во-вторых, на русских князей был бы ещё один рычаг воздействия, так как руководство христианской церкви располагалось в Византии. В-третьих, наконец-то нашёлся бы способ утихомирить и смирить свободный и лихой дух русов, ибо уличённые в многочисленных грехах, включая объяснение им изначального греха рождения, - они точно бы изменились в «лучшую сторону»…

В-четвёртых, христианская церковь усилилась бы во всех отношения, ибо в этом случае расширялась бы географически и количественно, расширялся бы ареал её распространения и сборов для кормления.

Не получилось с Аскольдом, и византийские императоры выжидали другой удобный случай, и дождались княгини Ольги. Но ещё до крещения Ольги происходили естественные «диффузные» процессы на уровне общения между двумя народами, которые доходчиво объяснил И.Я.Фроянов:

«Только после договора 911 года, укрепившего непосредственные связи Руси с византийской империей и поставившего ей в выгодные условия торговли на византийских рынках, начали мало-помалу появляться среди русских первые приверженцы христианской веры…

Новая вера затронула прежде всего торговый люд – «гостей», посещавших Константинополь, ибо принадлежность к христианству обеспечивала им в христианской стране по сравнению с язычниками лучшие условия… Помимо купечества христианство принимала дружинная Русь. Это были, прежде всего, воины (наёмники), служащие в Византийской империи.

О таких руссах-христианах рассказывает Константин Богрянородный… наконец, заметная часть христиан на Руси середины 10 века состояла из иностранцев, о чем в «Повести повременных лет» прямо сказано: «Мнози бо беша варязи хрестеяни»».

В договоре Руси с Византией 944 года с русской стороны уже фигурируют не только язычники, но и христиане. «Аналогичную картину наблюдаем в Киеве: князь Игорь вместе со своим языческим окружением клялся на холме перед кумиром Перуна, а христиане присягали в церкви святого Ильи» - отметил И.Я.Фроянов.

Ещё при жизни князя Игоря произошли события связанные с южным соседом Руси – Хазарией, историей которой много писал Л.Гумилев. Хазария располагалась в благодатном месте - вдоль берега Черного моря в контуре сегодняшних городов: Волгоград – Тамань – Анапа – Астрахань, на важном древнем торговом пути из Китая и Средней Азии на запад.

Когда Хазарией и хазарами овладели пришлые иудеи, - эта страна стала мощным торговым государством. И как всякое богатеющее государство Хазария расширяла сферу своего влияния, всё шире облагая данью соседние народы. При этом иудеи в целях собственной безопасности не использовали национальную хазарскую армию, а додумались использовать наёмную армию, ибо благодаря ей решали не только вопросы внешнего характера, но и держали местный народ Хазарии в подчинении.

В 939 году князь Игорь из-за чего-то рассорился с хазарскими евреями и напал на хазарский город Самкерц (ныне Тамань). И когда Игорь отсутствовал с дружиной в Киеве, хазарский правитель Песах с наёмной мусульманской армией пошёл на Киев, по пути громя все русские поселения. В Киеве русские сложили перед Песахом своё оружие, и Песах обложил их данью.

После смерти Игоря у древлян, правящая Русью Ольга, желая найти военного союзника против Хазарии, поехала в 957 году с большим посольством к давнему врагу Руси – в Византию, к византийскому императору «с официальным визитом». Коварный византийский император Багрянородный одним из условий союза – потребовал крещение Ольги.

И. Мочалова, В. Данилов, Н. Черкасова и В. Новосёлова в своём исследовании утверждают ещё и другое: «Летописец Нестор в «Повести временных лет» сообщает о том, что по приезду княгини Ольги в Константинополь греческий цесарь Константин Багрянородный, дабы прельстить русскую княгиню на принятие новой веры и в расчёте через иудохристианство политически обуздать могущественную Русь, обещал взять её в жёны: «Хощю тя пояти собе жене»».

Княгиня Ольга отказалась от веры предков и приняла христианство не из-за желания стать женой византийского императора, а по политическим соображениям, желая заполучить мощного союзника. Сам византийский император стал её крёстным отцом.

Это, возможно, было не только сугубо политическое решение, но и былом результатом её трагической судьбы, переживаний, и талантливого объяснения на этом фоне христианской религии византийскими священниками.

Профессор И.Я.Фроянов в своей книге выразил мнение, что:

«По всей вероятности, Ольга принимала крещение как частное лицо, а не как «правительница Киевской державы»… Частный характер крещения княгини объясняет, почему она держала при себе священника тайно от людей».

Скорее всего, правда состоит в том, что Ольга попыталась принять крещение как правительница и своим примером склонить к мирному крещению Русь, но замысел не удался, ничего не вышло. И получилась личная инициатива Ольги.

Нестор в своей летописи утверждает, что введению христианства противились не только волхвы, но и дружина. Княгиня Ольга, став христианкой, не смогла даже сына своего Святослава склонить в византийскую религию. «Како аз хочю ин закон прияти един? А дружина моя семи смеятися начнуть», — отвечал Святослав матери. Как видим, Светослав чтил традиции свободного выбора и не осуждал мать за переход в христианство, а только посмеивался и подтрунивал.

Хотя по возрасту Светослав уже должен был быть правителем Руси, но Ольге понравилось владычествовать и она не спешила передавать власть сыну. У Ольги никаких серьёзных причин менять мировоззренческую религию своих предков на чужую не было, ни политических, ни мировоззренческих. Необходимость платить дань Хазарии – это не такой глобальный повод.

Автор современных учебников по истории А.Н.Сахаров даёт такое оригинальное объяснение необходимости принять христианство: «Весь мир уже перешёл к христианству, Русь не могла более оставаться языческой окраиной. Христианство с его нравственными нормами провозглашало гуманное отношение к человеку, укрепляло семью как ячейку общества». Во-первых, религия – это не мода, чтобы поступать как все… И к тому же не весь мир перешёл к христианству.

А во-вторых, у наших предков почитание родителей, старших, и даже умерших предков было древним обычаем и строгим законом, и «качать права человека» (что уже 2 тысячи лет является на словах привычкой христианского Запада) не было никакой необходимости.

Но Ольга продолжала мягко «ненавязчиво» привлекать свой народ к «цивилизованной» религии. Она увлеклась «международными отношениями» и установила дружеские отношения с германским императором Оттоном Первым, который не спешил присылать своих крестоносцев против Хазарии, но решил помочь Ольге по-византийски - и прислал в 961 году в Киев своего епископа Адальберта со свитой для организации епископства и для крещения Руси.

Возмущённые киевляне с пинками и тумаками выгнали из Киева навязчивых христианских агитаторов-миссионеров, большая часть которых на обратном пути в Германию погибла. После чего вечевым решением киевляне отстранили Ольгу от власти (962г.) и поставили княжить её сына Светослава. Намного позже христиане за первопроходство объявили Ольгу после смерти святой.

В этот момент не только ухудшилось отношение киевлян к Ольге, но и Светослава к матери. Это нашло отражение в народной мудрости, что видно из «Песни о побиении иудейской Хазарии Светославом Хоробре» Славомысла (отрывок):

 

«И всё же гой для иудея — скот

и я великих русов князь,

во мнении иудея

к скотам принадлежу.

 

Зачем же ты заветы иудеев,

Ветхий и Новый, старый продолжающий,

Мне в купе подала?

Чтоб я пучину зла,

Неизреченным богом иудеев

Сотворённую, изведал.

 

Иль чтобы я, добро своё оставив,

Их зло, мне чуждое, принял,

Как римляне безумные,

Погибли империи своей искавшие,

Да легковерные хазары,

В пучине той сконавшие?

 

Иль в Цареграде ты народ наш и меня

рабами грекам с иудеями уж продала?..

Душой своей распорядись, как хочешь;

Твоё — тебе и право.

Но за народ наш и пред внуками его

В ответе я, великий князь Руси.

 

Русь на утешенье грязное

в обмен на книг сожженье наших

философы твои в ризах чёрных

и златых крестах

лишь с головой моей,

ты слышь, Ольга мудрая,

получат от меня!»

 

Это и сделали, в конце концов, христианские правители Византии - подкупили печенегов, которые вероломно убили Светослава.

Став князем, Светослав сразу стал готовиться к решению «хазарской проблемы», чтобы избавиться от этой кабалы. Это был такой же талантливый воин, - как и его предки. Светослав был примером и образцом для своих воинов – впереди войска шёл в бой, «в походах же не возил с собой ни возов, ни котлов… Не имел он и шатра, но спал, подослав потник, с седлом в головах». И как мы наблюдали выше, - Светослав, соблюдая закон равенства и справедливости, - сам греб веслами и делал всё – что делали его войны.

Наладив хорошие отношения со всеми князьями славянского союза, Светослав, к 965 году собрал большое войско и пошёл на докучающий долгое время соседний Хазарский каганат. Светослав по дороге разгромил армию союзников Хазарии булгар и буртасов и двинулся дальше.

Каган с войском вышел навстречу Светославу. Святослав нанес сокрушительное поражение противнику у столицы каганата, затем взял штурмом хазарские города Итиль, Саркел, разрушил многие опорные крепости и разбил войска ещё одних союзников Хазарии - аланов и касогов.

Хазарская проблема, как «гордиев узел» была решена навсегда, - Хазария уже никогда не смогла восстановиться как государство и исчезла на картах. Оставшиеся в живых хазары рассеялись среди соседних народов, а остатки правящих ими евреев переселились на запад – в Византию и другие государства.

В 969 русские уже владели всем Поволжьем с городом Итиль, частью черноморского побережья и русские корабли появлялись у Семедера (дербентское побережье).

После разгрома Хазарии влияние Руси в регионе усилилось, что не могло не вызвать опасения у Византии. И эти опасения вскоре подтвердились, - отношения Византии с Русью, с Светославом вскоре приобрели состояние войны. Светослав стал двигаться в сторону Византии, на её крымские владения и Болгарию. Болгарский царь Петр вывел свою армию, и в чистом поле произошло сражение.

Светослав разбил болгарскую армию и подчинил себе Болгарию, а хорошо укреплённая крепость Переяславец перешла к Руси. Светослав неожиданно перенёс свою княжескую резиденцию в Переяславец, посчитав, что это очень удачное место пересечения торговых путей. Это ещё больше встревожило Византию, политики которой считали Болгарию «зоной своих интересов».

И византийцы придумали оригинальный «шахматный» способ отпровадить подальше от Византии Светослава, - дали много золота печенегам, чтобы те напали на оставленный Светославом под присмотр сыновей Киев. Взять приступом Киев у печенегов не получилось, и они взяли город в осаду. Киев оказался в критическом положении отрезанный от поставок продовольствия, а прибывший на выручку славянский воевода Претич под градом стрел печенегов не мог форсировать Днепр.

Светослав с дружиной поспешил на помощь и внезапно напал на печенегов, учинил жестокую сечу, и убежавший в степи хан предложил Светославу заключить мир.

В это время болгары восстали и на свое территории выбили из крепостей русские гарнизоны. И в 969 году Светослав, собрав большое войско, и прихватив с собой уже союзных печенегов, опять пошёл на Болгарию и снова разгромил болгарскую армию. Встревоженный византийский император потребовал у Светослава покинуть «зону его интересов».

В ответ Светослав выдвинул ультиматум, - если Цимисхий выплатит большую дань, то Светослав уйдёт, в противном случае двинет своё 20-ти тысячное войско на Константинополь. Иоанн Цимисхий платить отказался. И Светослав двинул русское воинство в пятый раз на Византию. А византийский император стал основательно готовиться к встрече с Светославом, и даже создал хорошо натренированные отборные «бессмертные отряды», с ног до головы закованные в металлические латы.

Знаменитый историк С.М.Соловьёв в своём многотомном труде, посвященном истории России, в первом томе «Русь изначальная» указывает, что Цимисхий, узнав, что на территорию Византии вошла армия Светослава в количестве 20 тысяч выставил 100 тысячную армию, уверенный в том, что такого преимущества точно хватит для победы.

С.М.Соловьёв указывает, что на самом деле русских было намного меньше, и что Светослав специально приврал количество своего войска почти в два раза, чтобы испугать византийского императора и вынудить его заключить мир на выгодных для Руси условиях. Но уловка не прошла, и пришлось сражаться.

Летом 970 года Светослав в долгом тяжелейшем сражении разгромил византийскую армию, византийские «бессмертные» войны всё-таки дрогнули и побежали. Светослав на Константинополь не пошёл и, взяв огромную контрибуцию, вернулся на родину. Нестор писал, что Светослав очень опасался, что византийцы обнаружат, что у него после сражения осталось очень мало воинов, и атакуют. Но малочисленность войска удалось скрыть.

Нестор писал, что Цимисхий, посылая дары, просил своих людей внимательно смотреть на реакцию Светослава, чтобы выяснить его предпочтения. – На золото, посуду и ткани Светослав даже не взглянул, а груду красивого оружия в дорогой оправе долго рассматривал. И Цимисхий сделал самые печальные выводы о воинственности русского князя, и сразу стал ещё лучше готовить своё войско к следующему сражению.

И уже на следующий год – 971 г. византийская армия ворвалась на русскую территорию - в Болгарию и уничтожила русские гарнизоны.

Светослав с небольшим войском срочно выступил на помощь и, встретив огромную византийскую армию, проиграл битву, отступив в крепость Доростол. Византийцы осадили крепость и несколько недель пытались безуспешно взять её приступом.

И совсем не ожидали, расслабившись - когда русские во главе со Светославом неожиданно вышли из крепости и понеслись в атаку. Византийцы дрогнули и побежали, и только Цимисхий со своими «бессмертными» сумели остановить бегущих и натиск русских.

После этих кровопролитных сражений стороны решили договориться, и договорились: Светослав оставляет Болгарию, а Византия не претендует на Причерноморье. После чего русские дружины двинулись на Родину восстанавливать силы, а византийцы послали гонцов к печенежскому хану Куря, чтобы его информировать, что малочисленные, раненные, ослабленные русские возвращаются домой, и что есть редкая оказия уничтожить общего врага, и пообещали ему много золота, если печенеги расправятся со Светославом. Что и сделали печенеги – устроили несколько засад вдоль русла Днепра.

Видя это, Светослав решил переждать. Но долго ждать не мог, ибо заканчивался провиант, и он решил прорываться боем. В результате чего Светослав погиб, а часть уцелевшей дружины по главе со Свенельдом прорвалась и добралась до Киева.

Многое на Руси стало меняться после смерти Светослава, когда княжить стал его сын Владимир. Причём – как он стал Киевским князем? Светослав, уходя в поход, оставил Русь своему сыну Ярополку, мать которого была венгерской принцессой, а другого сына Олега, мать которого была польской принцессой, послал возглавить «проблемных» древлян.

Вскоре Олег с Ярополком повздорили и стали воевать. Олег погиб. Когда Владимир узнал о начавшейся междоусобице, то в страхе за свою жизнь бросил Новгород и бежал на север.

Мать Владимира была еврейкой, поэтому по материнской линии у Владимира текла еврейская кровь, и имелись еврейские деды и прадеды. Мать Владимира по имени Малуня или Малка была дочерью хазарского раввина по имени Малк («малк» – на иврите – «царь») города Любеча, который до 882 года был в зависимости от Хазарии. Малка каким-то образом попав ко двору киевского князя, служила ключницей, и умудрилась соблазнить несовершеннолетнего Светослава и от него забеременела, родив сына, которому дала имя Владимир.

Княгиня Ольга узнав о «проделке» сына Светослава с ключницей, и беременности Малки, сослала её подальше – на родину Ольги в село Будутино около Пскова, где и родился Владимир. Когда Владимир подрос, то его стал воспитывать его дядя по материнской линии по имени Дабран, поэтому можно не сомневаться, что Владимир знал свою нацию по матери.

По утверждению учёного-семитолога В.Н.Емельянова:

«На первый взгляд, его имя – чисто русское. Однако при ближайшем рассмотрении его чисто еврейское имя Дабран означает – «хороший оратор», «краснобай», «говорун»», что он прекрасно и продемонстрировал убеждая новгородцев принять малого Владимира в князи. А Малка на русский манер звала его – Добрыня. Вся его чужеземная «доброта» вылезла со страшной силой – когда он стал «крестить» своих «любимых» новгородцев».

И когда Светослав уезжал в Болгарию, то своего сына Ярополка посадил княжить в Киеве, а Олега – в Земле Древлянской, и только про Владимира от Малки «забыл». В этой ситуации брат Малки Добрыня науськал новгородцев, после чего те стали просить себе в князи малолетнего Владимира.

Святослав, не любивший новгородцев, согласился со словами: «Возьмите его, по вас и князь!» Довольный Добрыня стал править Новгородом до возмужания своего племянника.

После бегства из Новгорода во время междоусобицы Олега с Ярополком, Владимир через два с половиной года с армией варягов и наёмников-скандинавов подошёл к Новгороду и, убив наместника Ярополка, вернул себе княжество.

Владимир решил, что он имеет полное право на власть над всей Русью - поскольку является старшим сыном Светослава, и, подготовившись к походу, двинулся на Киев против своего сводного брата Ярополка. По дороге он захватил древний город Полоцк, убив князя Рогволода и всех его сыновей.

По этому поводу возмущался в своём исследовании А.Широпаев:

«Когда Владимир посватал дочь полоцкого князя Рогволода Рогнеду, гордая арийка, зная древние расовые и кастовые законы, ответила ему: «Не хочу разуть сына рабыни!» («по тогдашнему обычаю после свадьбы жена снимала обувь мужа» - В.Кожинов). Но Владимиру с его тёмным происхождением было наплевать на благородные традиции. Движимый хамским стремлением унизить высокое, он убил князя Рогволода и двух братьев Рогнеды, захватил Полоцк и женился на Рогнеде насильно, - т.е., по существу, изнасиловал…».

Кстати, в плане «урок да впрок» - всё началось с милой слабости, с «греха» молодости Святослава, совокупившегося с хазарской рабыней, совершившего кровосмешение.

Владимир с войском двинулся к Киеву. В это время в Киеве положение Ярополка было не очень прочно, ибо женившись на византийской христианке, вызвал этим недовольство ревнителей религии предков. Владимир подошёл со своим войском к Киеву и сходу его взять не смог, началась длительная осада.

Но благодаря предательству воеводы Блуда, которому славяне, вероятно, не случайно дали это прозвище, Владимир убил Ярополка, вышедшего на мирные переговоры, и завладел Киевом. Владимир щедро отблагодарил Блуда, а через три дня как опасного предателя, убил.

Происшедший захват возмутил многих славянских князей. В разных местах Руси князья стали отказываться от союзного договора. Инициаторами возмущения стали радимичи и вятичи, живущие в центральной Руси: от Чернигова до бассейна реки Оки. Ведомый алчностью власти Владимир в течение трёх лет подавлял славянские народы, и в результате добился полного подчинения, господства.

И успокоился лишь тогда когда потерпел поражение от польского князя Пяста Мешко Первого.

После чего довольно резко взялся проводить «перестройку» внутри ведической религии, а затем и более глобально – решил поменять на Руси народу религию.

Почему то его отца Светослава всё устраивало, и союз племен успешно существовал, функционировал, а Владимир почему-то решил многое в обществе и в союзе поменять. Зачем? С какой целью? Поскольку разные славянские народности выделяли из пантеона богов «приоритетных», любимых и они оказывались у разных народностей разные, то было две попытки ввести единого главного Бога или упорядочить и выстроить общепризнанную иерархию. Эту проблему показывает в своём исследовании И.Я.Фроянов: «Где-то в княжение Игоря (913-945), но до заключения его договора 944 года с Византией Полянский бог Перун был провозглашен верховным общеславянским богом. Это понадобилось для того, чтобы идеологически укрепить и обосновать господствующее положение Киева над остальными восточнославянскими племенами. В середине 10 века отношения Киева с подвластными племенами резко обострились».

Эта попытка оказалась неудачной, и даже обострила отношения. Поэтому князь Владимир пошёл на компромиссный гибкий вариант. «В 980 году он велел поставить «кумиры на холму вне двора теремного: Перуна древяна, а главу его сребрену, а ус злат, И Хърса, Даждьбога и Стрибога, и Симарьгла, и Мокошь. И жряху им, наричающе я богы»(И.Ф.).

«Это была ещё одна попытка возвеличить Перуна, но более осторожная и гибкая. Если раньше киевские политики поднимали только культ Перуна, то теперь он возглавил сообщество периферийных богов, которым поклонялись покоренные полянами племена. Отныне эти боги, подобно Перуну, должны были стать общеславянскими, но под его началом» - прокомментировал это событие И.Я.Фроянов.

Выделился «по традиции» своей «самостийностью» Новгород, в котором более всех почитали Волоса. Поэтому в рамках своей политики Владимир направил в Новгород Добрыню чтобы «постави Перуна кумир над рекою Волховом, и жряху ему люди новгородстеи акы богу» (И.Ф.).

Это была попытка на идеологическом и политическом уровне объединить, централизовать и укрепить свою власть, - закончилась неудачей. После чего Владимир решился на удивительные радикальные перемены – избавиться от религии своих предков. Одно дело поменять лично веру по каким-то соображениям, но другое – поменять религию всему народу, не спрашивая мнения народа…

Почему Владимир посягнул на святая святых – избавиться от своих Богов, от Богов своего отца, дедов и прадедов? Может объяснение этого феномена в том, что это были не совсем его прадеды и Боги, а его Боги и прадеды были другими?

Теперь можно с уверенностью утверждать, что ведомый жаждой беспредельной власти Владимир и задумал грандиозную «перестройку», реформы чтобы добиться максимальной беспрекословной власти над огромным межплеменным союзом славянских племён, над свободолюбивыми славянами, каждый из которых по обычаю имел право смело сказать в лицо князю всё, что считал необходимым.

А вскоре появился ещё один повод – И.Я.Фроянов:

«К Владимиру за военной помощью обращается византийский император Василий Второй, положение которого было близко к критическому вследствие мятежа Варды Фоки. Князь Владимир в обмен на услугу потребовал выдачи за него сестры императора царевны Анны. Василий согласился…

Корпус русских воинов прибыл в Константинополь и совместно с войсками, верными императору Василию разгромил Фоку. Избавившись от опасности, Василий медлил с выдачей невесты. Тогда киевский князь захватил Корсунь (Херсон) и этим вынудил греков исполнить обещанное…».

В этой истории с невестой имелись интересные подробности, - Владимир получил практическую помощь от одного добропорядочного христианина, от приобретённых новых союзников. Когда Владимир с войском долго не мог взять в 988 году приступом город Херсонес, то решил умучить его жителей осадой. Осада длилась долго, но положительных результатов Владимиру не давала.

И тут среди защитников Херсонеса нашёлся «добрый» христианский священник Анастас, который из «христианской любви» к своей пастве, к горожанам решил подсказать Владимиру – как лучше доконать его соплеменников, - и пустил в сторону воинов Владимира стрелу с запиской-подсказкой – что, чтобы быстрее умучить херсонесцев необходимо перекрыть водопровод, начало которого находилось вне городских оборонительных стен в таком-то месте.

Обрадованные войны Владимира перекрыли подачу воды в город, и вскоре умученные жаждой стойкие защитники города сдались Владимиру. Херсонес был захвачен, шантаж удался.

И византийский император пошёл на компромисс, - решил всё-таки сдержать ранее данное слово, и его дочь с большой свитой христианских эпископов прибыла в Херсонес.

Эпископы крестили Владимира, затем многожённого крестьянина Владимира повенчали со своей византийкой, и после «медового периода» все вместе поехали крестить русский народ, который жил своей обычной жизнью и не знал, что скоро его ожидают большие перемены – «религиозная перестройка».

И.Я.Фроянов пишет: «вернувшись из похода с царевной и попами, князь Владимир «повелел опрокинуть идолы – одних изрубить, а других сжечь…»».

По настоятельной просьбе князя Владимира первым главой впервые образованной Русской христианской церкви был назначен византийским епископатом предатель Херсонеса – Анастас.

Перед крещением необходимо было политесное прикрытие этого кардинального решения, - то есть, как-то необходимо было народу объяснить и доказать радикальность этого шага – смены религии предков. И Владимир перед крещением ввёл в языческий обряд человеческое жертвоприношение, которое не практиковалось. Практиковалось только добровольная жертва при погребении, и иногда загоняли в кострище жертвенного коня. Древняя летопись отметила это новшество Владимира - «И осквернися кровьми земли Руське».

Понятно, что Владимир решил скомпрометировать религию предков по отцу, чтобы вызвать отторжение, неприятие, возмущение и недовольство – чтобы облегчить этим осуществление задуманного. И якобы для объективного выбора лучшей религии пригласил к себе представителей различных религий из разных стран, и послал с этой же целью в разные страны свои посольства.

Легенда гласит, что Владимир организовал конкурс между представителями разных религий, чтобы выбрать для Руси лучшую религию вместо негодной славянских предков. И прибывшие представители разных религий рассказывали о своей как о лучшей, убеждая Владимира принять именно их религию. Один из интересных фрагментов этой легенды – когда прибыли к нему учёные хазарские евреи и уговаривали принять иудейство, то между ними состоялся короткий и логичный диалог:

— Владимир: «Где же земля ваша?»,

— Евреи: «В Иерусалиме».

— Владимир: «А вы там живёте?»,

— Евреи: «Нет, Бог разгневался на наших предков и рассеял их по разным странам».

— Владимир: «Как же вы других учите, если вы сами отвергнуты Богом и рассеяны?»

На этом разговор закончился.

Владимир якобы отвергнул все религии, кроме христианской, и решил крестить русский народ. Понятно, что эта легенда создана христианскими умниками с политесной целью, чтобы «доказать», что христианская религия самая лучшая.

В ту же сторону склонили свой выбор и посланные посольства. Впечатлённые роскошным убранством византийских церквей и пышностью одежд и обрядов послы докладывали:

«Не знали, на небе или на земле мы, ибо нет на земле такого зрелища и красоты такой, и не знаем как рассказать об этом».

Вот таким примитивным образом проходил выбор – у кого ярче, богаче и внешне впечатлительнее.

И хлынули по призыву Владимира в Россию тысячи новых византийских идеологов в чёрных одеяниях, и стали топить и убивать своих конкурентов - «местных» «поганых» волхвов в белых с орнаментом одеяниях…

Но, если бы была жива вторая родина Владимира - соседняя иудейская Хазария, то Владимир, скорее всего, навязал бы насильственно русским иудаизм. Ведь Владимир стал называть себя «каган земли Русской»… - об этом бесспорно свидетельствуют древние летописи. До этого момента ни один славянский князь на Руси не додумался так себя по-хазарски назвать.

В книге «Плач по Иерусалиму» исследователь истории Н.Козлов утверждает, что мать Владимира Малка была дочерью не раввина, а самого хазарского кагана, поэтому Владимир считал, что имеет право по наследству иметь этот титул:

«По одной из исторических гипотез Малуша была дочерью последнего хазарского царя (еврея Малка), что подтверждается, в частности, фактом принятия на себя великим князем Владимиром титула кагана, зафиксированного летописями и совершенно не свойственного для славян».

Как бы то ни было, но приняв на себя этот титул, Владимир отдал дань памяти своим иудейским предкам и почитаемой его матерью былой Хазарии.

Замашки у «святого» Владимира были соответствующие – завел себе огромный гарем из многочисленных жён и наложниц.

Итак, навязать иудаизм русскому народу Владимир не мог, так как уже не было по соседству никакой ему в этом подмоги, опоры. А вот для навязывания христианства, как некой реформаторской интернациональной формы иудаизма предполагавшей полное юдофильство перед «избранным народом», у него в помощниках была рядом мощная Византия.

Интересно понаблюдать – как проходил процесс крещения, христианизации народов Руси с помощью Византии, который затянулся на несколько веков. А то ведь в умах подавляющего большинства современных россиян имеется упрощённый вариант понимания – принял Владимир решение крестить русский народ, и если не через день, то через пару месяцев всех и крестили.

Как убедительно показал в своём исследовании И.Я.Фроянов на первом этапе – в Киеве и его окрестностях крещение народа прошло довольно мирно и относительно добровольно. При этом мы уже обращали внимание ранее, что до крещения в Киеве было уже немало христиан и христианских церквей.

Но даже те славяне, которые добровольно приняли крещение, не ожидали, что после начала глобального крещения русов начнут происходить столь радикальные события и перемены.

Вдруг оказалось, - что любимые головные повязки с орнаментом, рунической надписью или символикой - «наузы» стали «погани» и «бесовы», а русы их носившие - грешные «бесовы слуги»; привычные праздники стали «бесовы», и даже пляшущие жены, дочери и сестры стали «слугами и супругами бесова», ибо - «Пляшущая бо жена невеста сатонина нарицаеться и любовница Диавола, супруга бесова».

Вдруг стало всё вокруг, грустно, строго, темно; и свобода стала съеживаться как шагреневая кожа, и вдруг оказалось, что все с самого рождения погрязли в грехах, все уже давно виноваты и должны… А в каждое воскресенье все обязаны дружно с утра идти молиться в церковь новому Богу, в которой пели и поют до сих пор ветхозаветное иудейское: «Слався Боже наш во Сионе!».

Легко догадаться – какова была реакция до сих пор свободных словян с русской душой… - В ответ на их реакцию почитаемый давно христианами как «святой» Владимир издал указ:

«Всякий русский, не поклонившийся Христу в воскресенье в церкви и не причастившийся церковным вином, будет в понедельник да запорот до смерти».

Это одно из многочисленных доказательств того, что “православная церковь и её идеологи по сию пору клевещут, когда говорят об истории и культуре нашего народа в дохристианский период его существования. По их мнению, принятие христианства русским народом спасло его душу тем, что многобожие было заменено единобожием. В этом утверждении что ни слово - то ложь. Не было свободного принятия христианства, а было насилие» - фиксировал истину И.И.Синявин.

Не было и зафиксировано исторических свидетельств мирного крещения русов апостолом Андреем, не было вовсе никаких свидетельств его пребывания в наших землях, кроме красивой христианской легенды. «Беспристрастный источниковедческий анализ сказания о «посещении» Руси апостолом Андреем показывает, что это не более чем фикция, что понимали даже некоторые церковные историки 19 века. Е.Е.Голубинский, чутко уловивший идеологическую направленность этого сказания, квалифицировал его как «вовсе неудачный вымысел»».

Самым оригинальным оказался «компромиссный» академик Д.С.Лихачёв: «Рассказ о посещении Русской земли апостолом Андреем, хотя и не соответствует действительности, не может, однако, считаться выдумкою русского летописца»» - отметил в своём исследовании И.Я.Фроянов.

По этому поводу в отличие от оригинального милостивого академика Д.С.Лихачёва можно сказать: «Современных христиан по человечески жалко, но истина дороже». И вообще, возможно, слишком много шокирующей правды для них за один раз.

«Нежелавших креститься, — писал известный богослов Е.Е.Голубинский в своей книге «История русской церкви», — было весьма много как в Киеве, так и вообще на всей Руси».

И была следующая предсказуемая ответная реакция народа, - спасая свою жизнь и своих близких, наши предки бежали из Киева в степи и леса и там продолжали исповедовать свою веру.

Обращаю особое внимание на этот момент истории – бежавшие массово от крещения собирались в низовьях Днепра, на берегах Дона, а позже они дошли и до Урала, до берегов Яика, где организовывали свои селения станицы, которые в последующей истории России часто будут играть роль пограничных рубежей России. – Это начало формирования российского и польского казачества (Запорожская сечь), затем малоросского-украинского, которое сыграет затем в истории большую роль.

Специфика Богом данной руссам части Земли, территории, в отличие от народов Западной Европы, позволяла свободолюбивым и сильным людям бежать в огромные просторы России на свободные от власти и жестоких собственников земли, организовывать там поселения – станицы, в которых действовали свои казацкие структуры власти и принципы жизнеустройства.

На границе России им придётся нелегко – на них будут нападать, завоевывать и продавать в рабство на галеры печенеги, половцы, монголо-татары. Многие из них, как Иван Болотников, и оттуда будут бежать, и с Византии, Италии, Северной Африки и Испании через Западную Европу будут добираться домой и вечерних костров эти уже «грамотные» и бывалые будут рассказывать о своих тяжких приключениях сородичам.

К ним на протяжении многих веков будут бежать свободолюбивые и сильные люди во время гражданской войны («междоусобной») в первые несколько веков первого тысячелетия, затем от репрессий Ивана Грозного, Бориса Годунова, от реформ-чисток Никона и Алексея Романова, от садистских реформ Петра Первого, от жестокого Бирона и «сволочной» немки Катьки. Там, на вольных землях соберутся огромные армии вольных и сильных духом русских людей, ядро русского духа, русского народа – казаки – прекрасные землепашцы и прекрасные воины.

Это они будут сдерживать нападения на Россию различных степных кочевых «басурман»; это они, обманутые, победно приведут в Москву Лжедмитрия, и они же сыграют решающую роль в сражении под Москвой против польско-литовских войск; это они будут участвовать в различных «медных» и «соляных» бунтах; они будут началом и основой народных армий в восстаниях Ивана Болотникова, Степана Разина и Емельяна Пугачёва; это они, шаля, будут нападать на Османскую империю и захватят город-крепость Азов и подарят его русскому царю; это они под предводительством Богдана Хмельницкого начнут гражданскую войну в Польше и вместе с большой территорией перейдут к России, образовав Малороссию – Украину;

это они сыграют важнейшую роль в Полтавской битве во главе с Палием; это они будут храбро сражаться в войне против Наполеона и наведут ужас на всю Европу, это после них в Париже возникнут кафе быстрого приготовления – «бистро»; это они будут освобождать Балканы от турок; это они погасят пламя террористической войны 1901-1906гг.; и это они - запутанные и обманутые пришлыми политтехнологами лозунгом «Земля крестьянам!» уйдут в решающий момент 1917 года из Петербурга и дадут шайке международных террористов из разных западных столиц захватить власть над Россией; это в казаках шибко грамотные специалисты по русскому народу Ленин-Бланк, Лёва Бронштейн и Яша Свердлов увидят безошибочно духовное и генетическое ядро русского народа, символ свободы и силы духа, непокорённости – и устроят геноцид русского народа, Холокост – в 1919-1920гг. - физически уничтожат 4 миллиона казаков, а оставшихся в живых женщин и детей свезут в далёкую Сибирь.

Так вершилась почти тысячелетняя славная и трагическая история казачества, которую мы будем подробно рассматривать на протяжении всего нашего исследования, а сейчас находимся в её самом начале – в период крещения Руси евреем Владимиром.

Вернёмся к рассмотрению истории этого периода. Как всегда своим упёртым самомнением отличился свободолюбивый Новгород. И если ранее Владимир посылал Добрыню, - чтобы тот поставил в этом городе кумир-символ Перуна вместо Велеса, то теперь дал ему в подмогу воеводу Путяту с дружиной и послал насильственно крестить всех новгородцев не пожелавших принимать чужестранную религию.

К Новгороду в 991 году подошла целая армия крестителей вместе с византийским эпископом и священниками, и перед Новгородом произошло большое сражение. И только благодаря тому, что «милостивые», «милосердные», «любвеобильные» и толерантные христиане подожгли дома на краю Новгорода, то они одержали победу.

И о том, как они кроваво бесились в побеждённом городе до сих без содрогания от ужаса не могут рассказывать современные экскурсоводы в этом городе, и осталось знаменитое - «Путята крестил мечом, а Добрыня огнём».

Несмотря на все бесспорные факты, на массовое уничтожение новгородцев и крещение всей Руси «мечем и огнем» современные авторы учебников (2006-2008гг.), по которым учатся наши дети, пишут следующее – А.Н.Сахаров:

«Обращение в христианство в сильной степени повлияло на самого Владимира. Ушла в прошлое его безнравственная жизнь. Он стал более терпим и милостив к людям».

Зачем нужны эти имиджевые фантазии, а вернее - Ложь современных историков понятно. Кроме того, является достоверным фактом, что перед своей смертью Владимир в 1015 году уже выходил с войском в карательный поход против Новгорода и собственного сына, чтобы опять применить меч и огонь. Но новгородцам на этот раз повезло, и «святой» до них не дошёл. В процессе крещения были сожжены многие священные дубовые рощи с капищами и святилищами наших предков; тотально уничтожалось всё «неправильное», народное.

«Так же русские летописи, которые, в связи со своей особой ценностью, писались на дорогостоящем пергаменте, целиком соскабливались и заполнялись церковными текстами… На протяжении веков православная церковь, монополизировавшая летописное дело, старалась извратить суть и значение предшествующей ей русской идеологии, которую она презрительно называла язычеством…

Из всего собрания многовекового багажа дохристианских летописей Нестор составил свой краткий курс, который нам преподносился на протяжении веков как непревзойдённое творение великого летописца. Но при этом умалчивается, что по написании этого труда всё предыдущее наше бесценное рукописное наследие было безжалостно уничтожено…» - отметил в своей книге В.Н.Емельянов.

Стоит обратить внимание, что христианские миссионеры-пришельцы уничтожали русские родовые храмы и убивали славянских волхвов не руководствуясь заповедями Иисуса Христа или «апостолов» из Евангелия, а – Торой, Тора Ръе ХII,2:

«Уничтожьте все места, где народы, которые вы изгоняете, служили Богам своим на горах высоких, на холмах, и под каждым зеленым деревом, и разбейте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и священные деревья их сожгите огнём, и изваяния богов их изрубите, и уничтожьте имя их с места этого».

В своём исследовании И.Я.Фроянов отметил:

«По свидетельству летописца, в Киевской земле во время правления Владимира Святославовича, крестившего Русь, умножились разбои. Следовательно, традиционная родовая защита уже не обеспечивала внутреннего мира…». Это было не только обычное мутное «перестроечное время», когда одни нравственные принципы объявили недействующими, а новые народ не принял, но и как ответная протестная реакция народа, форма сопротивления.

Для наведения порядка и продолжения крещения народа Владимир предпринял следующую тактику –

««Повесть временных лет» сообщает о крещении двенадцати сыновей Владимира (от его многочисленных жён – Р.К.), после чего княжичей направили в качестве князей-посадников в различные городах Руси. Владимир «посадил Вышеслава в Новгороде, Изяслава в Полоцке, Святослава в Турове…».

Сообщение о разделе княжеских столов между сыновьями Владимира помещено вслед за рассказом летописца о крещении Киевской земли и как бы вытекает из него… Делегируя свою власть в лице сыновей в отдалённые от Киева городские центры, Владимир, по-видимому, физически устранял местных правителей. На новых властителей, прибывших из Киева, возлагалась обязанность утверждения христианства среди управляемого ими населения любыми мерами и средствами. Таким образом, христианство начало свой путь в покоренных Киевом землях обрызганное кровью» - отметил в своём исследовании И.Я.Фроянов.

Кроме приказного насильственного навязывания христианства его усердно пытались распространять миссионеры в чёрных сутанах из Византии. Например, - «Епископ Леонтий, деятельность которого в Ростовском крае падает на 70-е годы 11 столетия, нашёл в Ростове массу людей, «одержимых многим неверством». Когда Леонтий начал проповедовать христианство, его выгнали «вон из града».

Тогда он расположился за городом и поставил «церковь малу», и взявшись снова за проповедь, сочетал её с обильными угощениями. Но к нему шли только младенцы и старцы. Как только проповедник опять попытался обосноваться в городе, на него язычники «устремишася»: одни «с оружием, а друзи с дреколием». В конце концов «невегласи» убили Леонтия - рассказывает в своём исследовании И.Я.Фроянов.

Тот же способ обильного кормления и запугивания был применен в Муроме, в котором не обошлось без кровопролитного побоища. Понятно, что в условиях гражданской религиозной войны трудно было собрать большое войско для отражения внешней угрозы. В этих условиях противостояния и религиозного раздвоения трудно было также говорить о единстве, сплоченности и знаменитом боевом духе русских.

Это выразительно показал 996 год, когда на Русь напали печенеги. Это со своими сражаться Владимир был «герой», а от печенегов он потерпел сокрушительное поражение невиданное до этого года на Руси, и сам в одиночку Владимир вынужден был драпать с поля боя. После чего ему пришлось за мир заплатить огромную дань печенегам. После чего продолжил насильственное навязывание христианства.

Князь Ярослав в Медвежьем углу (будущий Ярославль) несколько раз безрезультативно пытался превратить местное население в христиан, и только когда он в очередной раз приехал «со епископом, со пресвитеры, диаконы и церковнике» и с этой агитаторской командой оставил большую дружину воинов, процесс крещения местных русов начался.

Понятно, что у князя, у князей «вдруг» появилась необычайная на Руси новая управленческая и организационная проблема – всю эту огромную пришлую армию византийских черносутанников необходимо было ежедневно кормить. Сами они крестьянским трудом в отличие от языческих жрецов не хотели заниматься, ибо функции жрецов в ведических обрядах выполняли чаще всего сами князья и главы родов, а непосредственно отмеченных богом волхвов было очень мало и их кормил благодарный народ.

Пришлые же идеологи, которых Бог ничем особенным не наградил, жаждали управленческо–идеологической специализации. В России фактически возник новый класс, новая каста, новый управленческий слой в иерархии находящийся сразу под князем – между простым людом и князьями, в помощь князьям по усмирению и управлению этим людом.

Этот управленческий слой политтехнологов, конечно же, ничего полезного материального для народа не производил и сам себя прокормить не способен был, а русский народ почему-то не спешил проявить свою знаменитую душевность, радушие, щедрость и хлебосольство, и отнёсся к этой пришлой армии новых «духовников»-идеологов как к дармоедам, нахлебникам, паразитам. И черносутанники возопили к верховной власти – о помощи к князю. Проблему необходимо было решать системно в приказном порядке.

Понятно, что этот слой новых политтехнологов был полезен только князьям, поэтому в 996 году Владимир для кормления христианских священников учредил десятину из княжеских доходов. Это о многом говорит, - когда «родного» священника содержит не народ, а властелин в своих интересах. Хотя я уверен, кто-кто – а уж «святой» Владимир в связи с этими расходами точно увеличил сбор дани и подати с народа. И бесспорно, - в увеличении княжеских сборов с народа были заинтересованы христианские эпископы и священники, ибо, - чем больше княжеский сбор – тем больше десятина священников.

Так, поддерживая другу друга, стал формироваться на Руси класс богатеньких эксплуататоров, чего не было при родноверских князьях: Светославе, Игоре, Олеге, Аскольде и др.

Таким образом, в России образовался новый управленческий класс и одновременно – эксплуататорский, ибо полностью жил за счёт труда народа.

Но вскоре оказалось, что княжеской десятины византийским священникам и эпископам мало, они требовали больше, их было много и аппетиты у этих «аскетов» и «альтруистов» остались византийские. И опять «святой» Владимир – «ясно» «солнышко» задумался, и удумал мудро-хитро, вероятно не без подсказки самих же византийских умников, - как эпископам и священникам самим зарабатывать на деньги на русском народе. - Владимир передал христианским эпископам судейские функции, которые не только усилии их власть, но принесли немалые барыши.

Как это выглядело? – Решили обложить штрафами соблюдение русами всех народных «бесовских» и «сатанинских» традиций своих предков, и этим ловко убивали сразу двух зайцев: и искореняли новым методом национальные традиции и зарабатывали на этом деньги, то есть - делали гешефт. Например, по уставу Ярослава за «умчание девки», если оная была боярских кровей, виновный платил священнику 5 гривень золота, если девка была из «меньших бояр», то 5 гривень серебром; за обнаружение двух жён – 40 гривен, за блуд с черницей (монашкой) – все 100 гривень золота, правда, летописи не указывают – платила ли монашка в этом случае штраф за соблазнение и удовольствие. В общем – набиралось немало дорогих грехов, этот своеобразный бизнес был вечным, хватало на хлеб с маслом и икрой и на другое.

При этом стоит отметить, что с приходом христианства – согласно принятому своду законов денежные штрафы за соблюдение народных традиций и за убийство священника и должностного лица росли, а жизнь простого русского человека наоборот – обесценилась.

Например, согласно «улучшенному»своду законов наследниками Ярослава Мудрого – Ярославичами в 1072 году под названием «Русская правда» за убийство холопа или смерда должен был заплатить штраф всего в 5 гривень, а за убийство лошади в зависимости от статуса хозяина - 2 или 3 гривны.

Как видим ценность жизни простого народа от животного отличалась мало. Это, кстати, по поводу того, - чему учат в современных учебниках наших детей - А.Н.Сахаров по поводу прихода христианства: «Христианство с его нравственными нормами провозглашало гуманное отношение к человеку».

После введения всей этой громоздкой штрафной системы теперь-то христианские священники и эпископы зажили - как и подобает управленческому интеллектуальному классу.

«Обильные возлияния среди духовенства были столь привычным занятием, что провинившимися считали лишь тех попов и «чернцов» (монахов) которые «упивались без времени», то есть в неподходящий момент, например во время службы» - объясняет авторитетный современных историк И.Я.Фроянов.

Потребности христианских священников постоянно росли, - ведь их многочисленные дети не шли пахать землю или разводить скот, и их необходимо было хорошо устраивать. Представьте себе такой исторический факт - к концу жизни князя Владимира (умер в 1015 году) количество церквей только в одном Киеве, который по сегодняшним меркам был небольшим городом, выросло до четырехсот (400).

Поэтому и эксплуататорский прогресс не стоял на месте, – вскоре церковникам для кормления стали даровать целые города с окружными деревнями, о чём в своём исследовании опять нам поведал И.Я.Фроянов: «Передача городов в кормление церкви практиковалось не только в Южной Руси, но и в других волостях-землях. Летописец, восхваляя доброту Андрея Боголюбского, извещает о том, что князь наделял городами церковь Богородицы во Владимире…

Среди источников дохода сановников древнерусской церкви необходимо упомянуть и такую прибыльную форму, как плата за постановление в священнослужители… Пришлось даже легализовать обычай: Владимирский церковный собор 1274 года определил «нормальную» плату епископу за постановление священников, но тут же в сильных выражениях осудил архипастырей, которые на «мзде» раздавали духовные должности… (продажа доходных должностей, это уже иерархический делёж народных денег внутри касты или – гешефт на своих подчиненных; напомню – эти люди должны были воспитывать нравственность в грешном народе – Р.К.).

Важное значение в бюджете монастырей на Руси 11-12 веков приобрело предоставление им князьями права сбора доходов с волостей (то есть, - церковникам отдали функцию налоговиков – Р.К.). Князь Ярополк в конце 70-х – начале 80-х годов 11 века передал Печерскому монастырю доходы Небльской, Деревьской и Лучьской волостей. В 1130 году князья Мстислав и Всеволод отдают новгородскому Юрьеву монастырю волость Буйцы «с данию и с вирами и продажами». Монастырь получил также 25 гривень осеннего полюдья…

Русская Правда, как о явлении обычном, говорит о «чернецких» холопах, то есть о холопах, принадлежащих монастырям. Холопами окружали себя высшие иерархи. Относились «отцы церкви» к своим рабам не лучшим образом. Это толкало их на крайние поступки.

В 1068 году новгородского епископа Стефана, приехавшего в Новгород, «свои холопи удавиша». Академик М.Н.Тихомиров по этому поводу замечал: «Обстоятельства смерти Новгородского епископа, погибшего от рук собственных холопов, вскрывают перед нами одну из мрачных картин русской церковной действительности 11 века. Ожесточенные холопы убивают своего господина в отместку за издевательство над ними, которые были столь характерны для высших церковных иерархов, становившимися порой настоящими тиранами по отношению к подвластным людям»».

Но эти случаи пришлым идеологическим правящим классом воспринимались как отдельные эксцессы, и они скромнее и тише не становились, да и аппетиты свои не усмиряли.

«Так по свидетельству митрополита Иоанна Второго (1080-1089), в монастырях то и дело «пиры творять. Созывать мужа в купе и жены». Владыка замечает, что устроители тех пиров соревнуются друг с другом, кто лучше «створить пир»…

Ионахи предавались пирам и вне монастырских стен. В 1195 году киевский князь Давыд «позва монастыря все на обед и бысть с ними весел».

Генрих Гейне написал стих о европейских христианских проповедниках:

«То старая песнь отреченья была,

Легенда о радостях неба,

Которой баюкают глупый народ,

Чтоб не просил он хлеба.

Я знаю мелодию, знаю слова,

Я авторов знаю отлично:

Они без свидетелей тянут вино,

Проповедуя воду публично».

 

А у нас, как мы выше видели из свидетельства христианского митрополита Иоанна Второго, - они даже не конспирировались, а пили открыто и прилюдно. Отсюда и соответствующий образ попа во многих русских сказках, присказках и даже суевериях.

Древнерусский автор Даниил Заточник едва сгущал краски, когда говорил: «Идее же брацы и пирове, ту черньцы и черницы безаконие…» - сухо цитировал летописи и факты И.Я.Фроянов, который в своём исследовании цитирует из церковного Патерика нравы монахов в Печорском монастыре, заинтригованных читателей отправляю к этому историку, я же цитировать эти летописные документы не буду, тактично промолчу, - уважая внутренние переживания современных христиан.

Всё это безобразие не могло остаться безрезультатно, ибо видел это народ, а ещё более понимали князья - для каких политический и внутре-технологических функций было введено на Руси христианство, поэтому часто и относились к своим приглашённым помощникам в управлении народом с высока и даже с презрением, о чём свидетельствует следующие исторические события -

«Колоритный случай запечатлел Киево-Печёрский Патерик в рассказе о Григории-чудотворце. Однажды пошёл Григорий к Днепру за водой, а в то время «проходил здесь князь Ростислав Всеволодович, шедший в Печерский монастырь для молитвы и благословения. Он с братом своим Владимиром шел в поход против воевавших с Русью половцев. Увидали княжьи слуги старца и стали ругаться над ним, говоря срамные слова».

Встреча князя и его дружинников с Григорием-чудотворцем

кончилась плачевно для последнего: по приказу Ростислава старцу связали руки и ноги, повесили камень на шею и бросили в воду… Летописец под 1168 годом сообщает о том, что черниговский епископ Антоний возбранял князю Святославу Ольговичу и его боярам есть мясо в «господские праздники», но те «не внимаху ему о сем». Тогда Антоний с ещё большей настойчивостью стал поучать их. Святослав же, не стерпев «досады от епископа своего, и изгна его из града своего Чернигова и от всего княженья своего». Точно также разделался с епископом Леоном князь Андрей Боголюбский» - рассказывает И.Я.Фроянов.

В соседней Польше, принявшей христианство в 966 году, также отношения королей с церковью были разные, - в 1025 году старший сын польского короля Мешко – Болеслав Храбрый нарушил европейский обычай, - не спросив согласия папы Римского объявил себя королём, а его правнук Болеслав Второй(1079-1102гг.) казнил епископа Станислава за измену Польше.

Исторические факты показывают, что через 100-150 лет после начала крещения русского народа начали происходить более масштабные радикальные события очень похожие на гражданскую войну на религиозной почве сторонников религии предков и новой технологической религии, это то, что в «классической» истории называли начавшимися междоусобными войнами между князьями.

«Весной 1169 года Андрей Боголюбский (1110–1174 гг.) отправил большую союзную рать на Киев. Днепровская столица была повержена. Победители два дня грабили и разоряли город, в том числе Софийский собор, Десятинную церковь, другие храмы и монастыри. Смоляне, суздальцы и черниговцы, принимавшие участие в походе, «церкви обнажиша иконами и книгами, и ризами и колоколы».

Страшно было видеть, как пылали, охваченные огнём церкви. «Матерь градов русских» Киев пережил ещё один погром в начале января 1203 года, когда князь Рюрик вместе с другими князьями и половцами взял Киев. «И створися велико зло в Русстеи земли, якого же зла не было от крещения над Киевом.... Святую Софью разграбиша и Десятинную святую Богородицу разграбиша, и монастыри все, и иконы одраша, и иные поимаша, и кресты честныя, и сосуды священные, и книги, и порты блаженных первья князей, еже бяху повешали в церквах святых на память собе»» - отмечал И.Я.Фроянов.

В этот же ряд становиться и такое же жестокое сожжение в 1096 году Суздаля «в междоусобицах».

Окиньте взглядом ума всю эту картину в целом и сравните с ситуацией в России столетней давности до «перестройки» «святого» Владимира, при ведической религии и при управлении Светославом…

«…в 1169 году Андрей Боголюбский, взяв Киев, отдал город на трёхдневное разграбление своим ратникам. До того момента на Руси было принято поступать подобным образом лишь с чужеземными городами. На русские города ни при каких междоусобицах подобная практика никогда не распространялась» - отметил исследователь истории А.Широпаев.

При этом стоит отметить, что князь Андрей был глубоковерующим в Бога человеком, за что народ и дал ему прозвище – Боголюбский.

Андрей Боголюбский все-таки хотел остановить

разрушительную братоубийственную войну и в поиске компромисса задумал ликвидировать прямое подчинение христианских иерархов на Руси Византийским, и переподчинить их себе, чтобы иметь свою управу над эпископами, и таким образом укрепить суверенитет Руси. С этой целью Андрей Боголюбский «осмелился предложить византийскому патриарху Луке Хризоверу учредить для Северо-Восточной Руси особую митрополию и назвал кандидатуру Феодора, русского по национальности.

За эту дерзость «смиренные» и «любвеобильные» христиане-священники «…в соответствии с византийскими нравами осудили его на страшную казнь: Феодору отрезали язык, отрубили правую руку, выкололи глаза. После этого он был утоплен слугами митрополита» — отмечают в своём исследовании Данилов и Мочалова, - Ровно чрез семь лет после казни Феодора Андрей Боголюбский был зверски убит. Описание деталей убийства, происшедшего глубокой ночью в его спальне (заговор еврея Ефрема Моизича), невозможно читать без содроганья».

Через 200 лет после начала крещения русского народа Ипатьевская летопись описывала ситуацию в Киеве в 1194 году при вокняжении очередного Рюрика: «И обрадовася вся Русская земля о княженьи Рюрикове, кияне и христиане и погани, зане всих приимаш с любовью: и крестьяныя и поганыя».

Поскольку тогда скверным словом «поганныя» старались христианские летописцы называть язычников, то мы видим важный факт, что более чем через двести лет после крещения Руси в христианской столице, в Киеве было много язычников не принявших христианства. Процесс внедрения христианской религии на Руси проходил тяжело, кроваво, медленно и долго.

«Неприятия христианства народными массами подчиненных киевским князьям земель - единственная причина медленного его распространения в Древней Руси. Тому же содействовала привязанность социальных верхов, в том числе и киевских, к языческим традициям и нравам – даже в княжеской среде 11-13веков цепко держался культ рода и земли» - отметил в своём исследовании И.Я.Фроянов.

Как мы видели выше - начавшиеся междоусобные войны часто носили религиозный характер, и их количество возросло, что не могло не ослабить Россию. Например, описывая этот период истории, А.Широпаев пишет:

«Так, например, у князя Новгород-Северского Игоря, героя знаменитого «Слова», и бабка, и мать были половчанками. Его неудачный военный поход против хана Кончака, кстати, окончившийся женитьбой сына Игоря на кончаковской дочке, носил, скорее, характер внутрисемейной «разборки». Между прочим, незадолго до похода на Кончака Игорь вместе с ним пытался захватить Киев, но был наголову разбит князьями Ростиславовичами….».

Кто друг, а кто враг – уже трудно было разобраться. И это ослабление России в свою очередь не могли не заметить враги России и, искушенные слабостью России и лёгкой добычею, они участили набеги - «уже с 1055‑го по 1462 год историки насчитывают 245 известий о нашествиях на Русь и внешних столкновениях» - отметил знаменитый митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн.

На фоне всего этого не прекращались внутренние кровавые стычки. После смерти Владимира, сохраняя кровавые традиции своего отца, христианский князь Святополк убил трёх братьев Бориса, Глеба и Святослава и возглавил Русь. А напав на очередного своего брата Ярослава, потерпел сокрушительное поражение и убежал к родственникам по линии матери в Польшу. И Ярослав стал править Русью, но не долго, потому его ещё один брат Мстислав, управляющий Тмутараканью разгромил его, и после переговоров оба брата поделили Русь на две части.

После смерти Мстислава в 1036 году его часть вернулась под управление Ярослава, которого народ прозвал – Мудрым. Ярослав ввёл свод законов «Русская правда», в которой, несмотря на Библию, был разрешен старый обычай кровной мести. А после того, как в Византии жестоко расправились с русскими купцами, то Ярослав с войском пошёл войной на Византию, несмотря на её религиозное главенство. И более того, - в этот период Ярослав совершил в понятии византийцев «кощунственное» действо - самолично, без согласования с Византией, провозгласил монаха Иллариона епископом Руси.

Одна часть русского войска двинулась на кораблях морем, а другая пошла сушей. Но сильный шторм разметал русские корабли, - этим замешательством воспользовались византийцы и окружили на суше русскую армию. Надеясь на христианское милосердие – «полюби врагов своих», русские не оказали сопротивление, и это оказалось трагедией. «Милосердные» византийские христиане долго издевались над русскими пленными – всех покалечили, изуродовали: одним выкололи глаза, другим отрубили руки.

Ярослав после этой трагедии пошёл другим путём - дипломатическим, поженив своих сыновей на принцессах Византии, Германии и Польши, а дочерей за королей Франции, Норвегии и Дании – и добился большого «геополитического» влияния.

Но внутри России было неспокойно – в 1024 году вспыхнуло мощное религиозное восстание, которое возглавили вятские волхвы, - и славяне-родноверы пошли с оружием против христиан. Восстание было жестоко подавлено.

А после смерти Ярослава Мудрого в 1054 году вспыхнуло ещё большее освободительное восстание под предводительством уцелевших волхвов в 1068 году, которое охватило многие города Руси, включая Киев. Причём народ требовал не только возвращения религии предков, но и былой справедливости и былого жизнеустройства, ибо началось сильное имущественное расслоение, появилось много богатеньких при княжеских дворах, наличие которых удачно объясняла христианская церковь.

В 1071 году вспыхнул мятеж против лютых христианских священников в Новгороде.

В 1073 Святослав и Всеволод пошли войной против своего старшего брата Изяслава и выгнали его из Киева. Изяслав бежал в Германию. Киевом стал управлять Святослав, но вскоре умер, и Изяслав вернулся из Европы и вернул себе власть в Киеве. Но старший сын Святослава Олег решил, что власть должна принадлежать ему, и в 1078 году договорившись с кочевыми племенами половцев, двинулся на Киев. Около Чернигова произошла битва между войском Олега и войском его братьев. Олег потерпел поражение, в бою был убит и Изяслав. После чего власть в Киеве перешла к его сыну Всеволоду. А для половцев ослабленная Русь и её окрестности стали любимым местом грабежей.

После этого выделился своим правлением князь Владимир Мономах. Мать Владимира Мономаха была дочерью византийского императора Конста