Издав Основные государственные законы 23 апреля 19061. за 4 дня до открытия заседаний 1 Государственной Думы. царизм постарался поставить Думу перед свершившимся фактом, стремясь избежать обсуждения ею данного законодательного акта. Царь и его сановники не без оснований опасались, что Дума, взявшись за обсуждение конституционных вопросов, может объявить себя Учредительным собранием. Ведь в Думе сложилось прочное “левое” большинство: из 448 депутатов -153 фракция кадетов и 107—трудовиков. Еще 68 депутатов принадлежали к “автономистам” (поляки, литовцы, латыши, украинцы, мусульмане — члены национал-автономистических группировок), которые голосовали обычно в Думе с “левым” большинством. Правым — Совету объединенного дворянства и черносотенным партиям не удалось провести в Думу ни одного депутата. Даже октябристов было всего 13. Социал-демократы, как известно, бойкотировали выборы, поэтому у них лишь в результате довыборов к моменту разгона Думы была фракция в 17 депутатов-меньшевиков.
Избежать обсуждения конституционных вопросов царизму не удалось. На первых же заседаниях Думы были высказаны предложения о введении всеобщего избирательного права (правда, только для мужчин), об установлении ответственности правительства перед Государственной Думой, упразднении Государственного Совета и расширении законодательных прав Думы, а также требование об амнистии политическим заключенным — участникам революционных событий. На все эти предложения Думы новый премьер-министр И.Л. Горемыкин, сменивший на этом посту С.Ю. Витте, ответил категорическим отказом. Но главным вопросом, по которому разошлись позиции правительства и Думы. был аграрный вопрос.
Две ведущие думские фракции — кадетская и крестьянская (трудовики) внесли в мае 1906 г. свои проекты решения аграрного вопроса. При всех различиях оба проекта исходили из того, что крестьяне должны быть наделены дополнительной землей за счет создания государственного земельного фонда, формируемого из земель казенных, кабинетских и удельных (земель императорской фамилии, большая часть которых на окраинах страны пустовала), а также за счет частновладельческих земель помещиков. Но далее шли различия. Проект 42-х депутатов (кадетов) предлагал скупку помещичьих земель через Крестьянский банк или их принудительное отчуждение (особенно тех, которые сдавались в аренду или велись на полуфеодальных методах), но за “справедливое вознаграждение” с последующим наделением безземельных и малоземельных крестьян землей за выкуп (Не на правах собственности, а в пожизненное наследственное владение). Проект 104-х (трудовиков) предусматривал принудительное отчуждение помещичьих земель, превышающих трудовую норму, в порядке национализации с последующей передачей этих земель крестьянству бесплатно.
Внесенный несколько позже в Думу проект эсеров (33-х депутатов) вообще предлагал национализацию всей земли и передачу ее тем, кто ее обрабатывает на основе уравнительного землепользования по единой трудовой норме.
Все эти проекты были категорически отвергнуты правительством. В октябре 1905 г., когда угроза силового захвата помещичьих земель крестьянами представлялась правящим кругам реальной и страшной, сам царь и его окружение согласны были отдать половину помещичьих земель крестьянам, лишь бы сохранить другую половину. В подготовленном в Главном управлении землеустройства и земледелия под руководством его начальника Н.Н. Кутлера проекте закона предполагался принудительный выкуп около 25 млн. десятин помещичьих земель, пустовавших и сдававшихся в аренду (т.е. тех, где хозяйство велось полуфеодальными методами). Конечно, 25 млн. десятин было мало, чтобы удовлетворить крестьянскую нужду в земле, но характерно, что в октябре 1905 г. правительство готово было идти на принудительное отчуждение помещичьих земель. А летом 1906 г., когда угроза крестьянской революции отступила, правительство категорически отказалось даже обсуждать кадетский проект закона, хотя он, видимо, мог бы стать основой для какого-то компромисса, чтобы парламентским путем решить один из наиболее острых вопросов, стоявших перед Российским государством. Аграрные законопроекты Думы явились той последней каплей, которая переполнила терпение царя и правительства и 8 июля 1906 г. Дума была распущена.
Роспуск Государственной Думы вызвал разочарование в стране и нанес сильный удар по престижу правительства и лично императора как внутри страны, так и за рубежом. 230 депутатов Думы (кадеты и трудовики) не подчинились указу о роспуске и собрались в Выборге, который в то время находился в пределах Великого княжества Финляндского, входившем в состав Российской империи, но был недосягаем для российской полиции и жандармерии. В своем Выборгском воззвании они призвали народ к “пассивному сопротивлению” до созыва народного представительства, т.е. не давать ни копейки в казну, ни единого солдата в армию, не признавать государственных займов и т.д.
Правительство пыталось путем внесения “разъяснения” избирательного законодательства и прямого “нажима” на избирателей добиться приемлемого для себя состава новой Думы. Так, было “разъяснено”, что по крестьянским куриям могут голосовать не все крестьяне мужского пола, а лишь домохозяева (главы крестьянских дворов). Теперь все рабочие независимо от наличия ценза должны были голосовать только по рабочей курии.
Однако эти усилия не помогли. II Государственная Дума, собравшаяся 20 февраля 1907 г., оказалась еще более левой. Из 518 депутатов народнические партии получили 157 мест (трудовики— 104, эсеры— 37, народные социалисты— 16), социал-демократы — 65 мест. Всего левые партии получили 222 места или 43% голосов в Думе.
В центре внимания II Думы по-прежнему был аграрный вопрос. Несмотря на то что кадеты “смягчили” свою позицию, отказавшись от бесплатной передачи земли из государственного фонда в бессрочное и наследственное пользование, и предлагали передать ее в собственность за выкуп “по справедливой оценке”, т.е. выкуп переложить на самих крестьян, левые партии настаивали на национализации земли. По-прежнему на заседаниях II Думы звучали требования пересмотра Основных законов, расширения полномочий Думы и создания правительства ответственного перед ней. Разочаровавшись и во II Думе правительство искало повод для ее роспуска. 1 июня 1907 г. П.А. Столыпин, назначенный премьер-министром вместо И.Л. Горемыкина еще в июле 1906 г., потребовал отстранения от участия в работе Думы 55 депутатов фракции социал-демократов, а 16 из них— лишения депутатской неприкосновенности и предания суду за якобы подготовлявшийся ими заговор с целью свержения самодержавия. Дело против депутатов было сфабриковано охранкой. Конечно, социал-демократы добивались свержения самодержавия и это было записано в их программе. Но организовывать заговор с такой целью в момент спада революции было бессмысленно.
3 июня 19Q7r. был опубликован царский Манифест о роспуске II Государственной Думы и изменении Положения о выборах. Роспуск Думы нанес сильный удар по престижу царизма. Особенно чувствительным для правительства оказалось падение на 31"/о курса билетов российского государственного займа на международном валютном рынке. Издание нового Закона о выборах фактически явилось государственным переворотом, т.к. в соответствии с Основными законами царь не имел права без согласия Думы принимать новый закон о выборах. Попытки 1 и II Государственных Дум добиться создания парламентской монархии с правительством, ответственным перед парламентом, потерпели крах.
Новый избирательный закон на 33% увеличил число выборщиков от помещиков. Единая городская курия была разделена на две курии. Смысл этой новеллы состоял в том, чтобы предоставить сравнительно узкому слою самых богатых городских избирателей столько мест выборщиков, сколько и второй городской курии, где голосовали мелкие собственники городской недвижимости, мелкие чиновники, квартиросъемщики небольших квартир и т.д. Объективно зто давало перевес на выборах крупным землеаладельцам и крупной буржуазии. Рабочие теперь только в центральных губерниях голосовали по рабочей курии. В остальных губерниях им было предписано голосовать по второй городской курии, если у них был для этого необходимый имущественный ценз. Это новшество, во-первых, отстраняло от выборов значительную часть рабочих как не имевших ценза и, во-вторых, голоса тех, кто имел ценз и голосовал по второй городской курии, растворялись в массе голосов мелкой буржуазии, чиновников и т.д. Теперь голос одного помещика стал равен 260 голосам крестьян или 543 голосам рабочих. Численность лиц, обладавших активным избирательным правом, сократилась до 15% от общей численности населения Российской империи. Резко сокращено было количество депутатских мест от национальных окраин (от Польши 14 вместо 37, от Кавказа 10 вместо 29 и т.д.). Сокращена была и общая численность депутатов Думы (442 вместо 524).
Новый избирательный закон, нажим, осуществлявшийся местной администрацией, разгул погромов и террора, проводившихся черносотенцами, массовые репрессии властей дали свои результаты. В III Думу было избрано: правых— 51, октябристов— 136, прогрессистов- 28, кадетов— 53, националистов —- 90, трудовиков — 13 и социал-демократов - 19 депутатов. Пост председателя Думы от кадетов перешел к октябристам. В III Думе, работавшей до 1912г., и IV Думе (1912-1917 гг.) правительство могло опираться на блок правых и октябристов, а если правые по каким-либо вопросам расходились с октябристами, то на блок октябристов с кадетами. Царь и правительство получили послушную (“карманную”) Думу. Но она не отражала истинных интересов социальных, групп населения и оказалась неспособной решить насущные задачи страны. Поскольку мирный конституционный путь решения основных вопросов был заблокирован, остался единственный путь — революционное свержение самодержавия. Царизм, совершив государственный переворот 3 июня 1907 г. повел страну прямиком к новой революции.
§4. Аграрная столыпинская реформа
Император и его окружение понимали, что одними силовыми методами справиться с революционным движением и сохранить существующий режим невозможно. Необходимы были реформы, уступки, меру которых в конечном счете определял размах революционного движения, особенно крестьянского, поскольку крестьяне составляли подавляющее большинство населения страны.
В предшествующем параграфе говорилось, что некоторые частичные меры были проведены еще в 1905 г. Наконец, 5 октября 1906 г. был издан Указ об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других податных сословий, который предоставил крестьянам и мещанам право поступления на государственную службу и учебу, расширил право на свободный выбор места жительства и т.д.
Однако все это были полумеры, а требовались гораздо более крупные реформы и, прежде всего, аграрная. К ее скорейшему проведению подталкивали проекты, выдвигавшиеся различными политическими силами в Государственной Думе. Для проведения реформ царь избрал П.А. Столыпина, доказавшего свою энергию и беспощадность в борьбе с революционным движением сначала на посту саратовского губернатора, а затем министра внутренних дел. Назначенный в июле 1906 г. премьер-министром (с сохранением поста министра внутренних дел) Столыпин провозгласил лозунг: “Сначала успокоение, а затем реформы”. Как именно осуществлялось “успокоение” подробно излагается в параграфе о карательной политике и карательных органах.
Важнейшей из комплекса реформ, задуманных Столыпиным, безусловно, явилась аграрная реформа. В противовес думским проектам, суть которых (при всех их различиях) в конечном счете сводилась к передаче крестьянам всей или части помещичьих земель, т.е. разрешение аграрного кризиса за счет помещиков, суть столыпинской реформы состояла в том, чтобы сохранив в неприкосновенности помещичье землевладение, разрешить аграрный кризис за счет перераспределения между крестьянами общинных крестьянских земель.
Сохраняя помещичье землевладение, Столыпин оберегал социальный слой помещиков как важнейшую опору царизма, учитывая, что в результате революции 1905-1907 гг. крестьянство уже не являлось такой опорой. Столыпин рассчитывал, расслоив крестьянство за счет перераспределения общинных
земель, создать слой новых собственников-фермеров как новую социальную опору власти. Иными словами, столыпинская реформа одной из важнейших своих целей имела, в конечном счете, укрепление существующего режима и царской власти.
Проведение реформы началось с издания 9 ноября 1906 г. Указа о дополнениях некоторых постановлений действующего закона, касающихся крестьянского землевладения и землепользования. Хотя формально Указ был назван дополнениями к постановлениям по земельному вопросу, фактически это был новый закон, который радикально менял строй земельных отношений в деревне.
К моменту издания данного закона, т.е. к 1906 г., в России было 14,7 млн. крестьянских дворов, из которых 12,3 млн. имели земельные наделы, в том числе на общинном праве 9,5 млн., преимущественно в центральных регионах, черноземной полосе, на Севере и частично в Сибири, 2,8 млн. дворов— на подворном праве (в Западном и Привислинском краях, Прибалтике, Правобережной Украине). Политика царизма до Указа 9 ноября 1906 г. была направлена на сохранение общины как формы крестьянского самоуправления, обеспечивавшую административно-полицейский контроль (через земских начальников) за крестьянством, и как фискальной единицы, облегчавшей взимание налогов и сборов, поскольку входившие в общину крестьянские дворы были связаны круговой порукой.
С отменой круговой поруки община перестала быть фискальной единицей. А закон от 5 октября 1906 г., расширивший для крестьян свободу передвижения и поступления на службу и учебу, ограничил административно-полицейский контроль со стороны земских начальников. Отмена выкупных платежей превратила крестьян в собственников надельной земли, но на общинном или подворном праве, т.е. юридическими собственниками земли были или крестьянские общины (при общинном землепользовании), или крестьянские дворы (при подворном землепользовании), т.е. коллективные собственники. Исключение составляли Прибалтика, Привислинский и Западный края, где господствовала частная единоличная собственность на землю домохозяев — глав крестьянских дворов. Кое-где частная собственность на крестьянские земли, как исключение, имела место и в других регионах.
Столыпинский Указ от 9 ноября 1906 г. предоставлял крестьянам “право свободного выхода из общины, с укреплением в собственность отдельных домохозяев, переходящих к личному владению, участков мирского надела”. За выходящими из общины закреплялась земли, находившиеся в их фактическом пользовании, в том числе и арендуемые у общины (сверх полагающихся наделов), независимо от изменения числа душ в семье. Причем в общинах, где переделов не было в течение 24 лет, вся земля закреплялась бесплатно. А там, где переделы производились, излишки земли, сверх причитающихся на наличные мужские души, оплачивались по “первоначальной средней выкупной цене”, т.е. значительно дешевле рыночных цен. Эти правила были нацелены на то, чтобы побудить к скорейшему выходу их общины наиболее зажиточных крестьян, располагавших излишками надельных и арендованных земель.
Выходившие из общины домохозяева имели право требовать, чтобы полагающаяся им земля выделялась одним куском-отрубом (если выделяющийся двор остается в деревне) или хутором (если этот двор переносит усадьбу за пределы деревни). При этом преследовались две цели: во-первых, ликвидировать чересполосицу (когда надельные земли одного крестьянского двора находились отдельными участками в разных местах) — одну из важнейших причин отсталости агротехники; во-вторых, рассредоточить, разъединить крестьянскую массу. Объясняя политический смысл рассредоточения крестьянской массы, Столыпин писал, что “дикая, полуголодная деревня, не привыкшая уважать ни свою, ни чужую собственность, не боявшаяся, действуя миром, никакой ответственности, всегда будет представлять собой горючий материал, готовый вспыхнуть по каждому поводу”. Учитывая, что выделенные выходящим из общины дворам земли одним отрубом или хутором в большинстве случаев ущемляли интересы остальных общинников (поэтому общины могли не давать согласие на выделение), Указ 9 ноября предусматривал право требовать укрепления в личную собственность части общинной земли, которое должно быть удовлетворено общиной в течение месяца. Если же это не будет сделано в установленный срок, то выделение земли может быть оформлено распоряжением земского начальника, не считаясь с волей общины, т.е. принудительно.
Не надеясь получить одобрения Указа от 9 ноября 1906 г. II Государственной Думой, Столыпин оформил его издание в порядке ст. 87 Основных законов без Думы. И действительно, Указ получил поддержку только в III Думе, избранной после третьеиюньского государственного переворота 1907 г., по новому избирательному закону. Опираясь на голоса правых и октябристов, правительство добилось, наконец, его утверждения 14 июня 1910 г. в виде закона. Более того, правооктябристское большинство III Думы дополнило этот закон новым разделом, в котором указывалось, что те общины, в которых переделы не производились с 1863 г., должны считаться перешедшими к участково-подворному наследственному землепользованию. Иными словами, закон 14 июня 1910 г. принудительно распускал указанную категорию общин независимо от желания крестьян. Последовавший затем закон от 29 мая 1911 г. сделал заключительный шаг к уравнению правового статуса надельных и частновладельческих земель. Юридическими собственниками хуторов и отрубов, а также надельных земель в принудительно распущенных общинах, если в составе надельной земли была хотя бы небольшая часть купленной земли, признавались домохозяева, т.е. главы крестьянских дворов, а не весь крестьянский двор как коллективный собственник (как это имело место ранее).
Однако, несмотря на сильнейший правительственный нажим, крестьянство в своей массе не восприняло реформу. Всего за период с 1907 по 1916 г. из общин вышло чуть более двух миллионов крестьянских дворов. Кроме того, 468,8 тыс. дворов в тех общинах, в которых с 1863 г. не было переделов, получили акты о собственности на свои земли без своего согласия, т.е. насильно. Всего таким образом выбыло из общин около 2,5 млн. крестьянских дворов, (примерно 1/5 общинных дворов к их количеству на 1906 г). К 1916 г. из общины вышла примерно1/6 часть общинников (более 73% из них против воли односельчан). Значительное число крестьян (там, где общины распускались принудительно) вышли против своей воли.
Как уже говорилось, целью реформы было перераспределение общинной земли. Как заявил в Государственной Думе один из ближайших сотрудников Столыпина— главноуправляю-щий землеустройства и земледелия А.В. Кривошеин, земля должна находиться в руках “того, кто лучше других сумеет взять от земли все, что она может дать”, и ради этого надо отказаться от “несбыточной мечты, что в общине все могут оказаться сытыми и довольными”. В перераспределении земли он видел залог того, что “широкий общий подъем сельского хозяйства— дело недалекого будущего”. И действительно, основными продавцами земли оказались вышедшие из общины малоземельные и безлошадные общинники. Продавая землю, они уходили на заработки в город или ехали на новые земли (в Сибирь, на Дальний Восток, в Среднюю Азию).
Хотя многие крестьяне хотели прикупить земли, однако это оказалось вовсе не простым делом. Потребных для проведения реформы денег (а эта сумма была определена в 500 млн. золотых рублей) у государства не оказалось. Сумма, реально выделенная для финансирования реформы (выдачи государственного кредита), была совершенно недостаточна и к тому же разворована чиновниками и до крестьян не дошла. Надеяться можно было только на кредит Крестьянского банка. Специальным указом, принятым тоже в ноябре 1906 г., отменялся существовавший ранее запрет отдавать в залог надельные крестьянские земли. Крестьянскому банку разрешалось под залог надельной земли выдавать ссуды для покупки земли при расселении на хутора и отруба, на улучшение агротехники (покупку сельскохозяйственных машин) и т.д.
Однако Крестьянский банк скупая земли по 45 рублей за десятину (немного больше гектара), продавал их по 115-125 рублей за десятину, а кредит под залог земли и на сравнительно краткие сроки выдавал на кабальных условиях. При неуплате в срок процентов и очередных платежей по возврату долга банк отбирал у должников и продавал заложенную землю. Деньги, которые шли на покупку земли и выплату процентов по кредитам, ложились накладными расходами на цену сельскохозяйственной продукции крестьянских хозяйств. И все же, несмотря на высокую цену и кабальные условия, часть крестьян-середняков и даже бедняков покупали землю, отказывая себе во всем, стремясь “выбиться в люди”. Покупали землю и богатые крестьяне, превращая свои хозяйства в основанные на капиталистических принципах и наемном труде товарные фермы. Но еще больше землю покупали лица, как тогда их называли, некрестьянского сословия, не занимавшиеся крестьянским трудом, из числа сельской и мелкой городской буржуазии, скопившие себе капитал не за счет работы на земле, а иными путями: волостные старшины и писари, владельцы винных лавок, полицейские, духовенство, торговцы и т.д. Эта категория скупала землю для спекуляции (ведь земля постоянно дорожала) и для сдачи ее в аренду тем же крестьянам, причем арендная плата доходила до половины урожая. Таким образом, переход земли в аренду означал обогащение сельских паразитов-рантье за счет крестьян.
Поскольку практика скупки земли для спекуляции и сдачи в аренду получила широкое распространение, правительство, обеспокоенное этим явлением, издало циркуляр, устанавливающий норму покупки надельной земли не более 6 наделов в пределах одного уезда. Однако в действительности многие спекулянты и рантье скупали (используя продажность чиновников и взятки) по 100-200 наделов.
Важным элементом столыпинской реформы явилась переселенческая политика. В сентябре 1906 г. часть земель, принадлежащих царской семье в Западной Сибири, на Дальнем Востоке, Казахстане и Киргизии, передана была для переселения крестьян из Центральной России. Переселением крестьян правительство пыталось решить ряд проблем: во-первых, разрядить аграрное перенаселение в центре страны и прежде всего в Черноземье; во-вторых, за счет увеличения численности русского населения усилить свою социальную базу на национальных окраинах: в-третьих, приступить к освоению необжитых и нередко пустынных регионов страны (особенно в Сибири и на Дальнем Востоке). Среди переселенцев преобладало беднейшее крестьянство. Всего за 1906-1914 гг. за Урал переселилось 3,1 млн. человек, но далеко не все получили собственную землю. Примерно 1/4 поселенцев приходилось арендовать землю у местных крестьян.
Оценивая итоги столыпинской реформы, справедливости ради, надо отметить, что к 1914 г. в сельском хозяйстве России имелись определенные положительные сдвиги. Во-первых, увеличилась на 10,5 млн. десятин площадь посевов за счет освоения целины в Сибири и Казахстане. Во-вторых, возрос общий валовой сбор зерна: пшеницы на 12%, ржи - на 7,4%, овса - на 6,6% как за счет расширения посевных площадей, так и роста урожайности. Но увеличение сбора зерна было не таким уж значительным и было использовано не на рост животноводства (“перегон зерна и кормов на мясо и масло”), что является показателем интенсивности сельского хозяйства, а на увеличение экспорта зерна за рубеж, в том числе и за счет сокращения внутреннего потребления. По расчету на 100 жителей населения число скота уменьшилось из-за нехватки кормов.
Однако эти положительные сдвиги нельзя связывать только со столыпинской реформой. Серьезнейшую роль сыграла отмена выкупных платежей, которые составляли 89 млн. рублей золотом в год, почти половина той суммы, которую выручали за экспорт хлеба. Немалую роль сыграли и удачные погодные условия, обусловившие хорошие урожаи в 1909 и 1910 гг. Однако вслед за этим последовал тяжелый неурожай 1911 г., поразивший более 20 губерний. Десятки миллионов крестьян были вновь обречены на муки голода. Характерно: больнее всего неурожай ударил по тем губерниям, где наиболее активно насаждались хутора и отруба, показав тем самым, что община оказалась более устойчива по отношению к стихийным бедствиям и иным чрезвычайным ситуациям.
В целом столыпинская реформа не дала тех результатов, на которые надеялось правительство. Во-первых, неурожай 1911 г. показал, что реформа не создала устойчивой тенденции к росту сельскохозяйственной продукции, во-вторых, реформа не решила главный вопрос: не устранила крестьянское малоземелье и аграрное перенаселение. Хотя часть крестьян и переселилась за Урал, а часть, продав землю, ушла в города, но, во-первых, до полумиллиона из них вернулись обратно, а, во-вторых, численность крестьянского населения за счет рождаемости росла примерно на 2% в год, что вело к дальнейшему дроблению крестьянских дворов, а, следовательно, и крестьянских наделов. Так и не удалось создать слой богатых фермеров-собственников земли, которые вели бы хозяйство по-капиталистически, с применением наемного труда, такой слой, чтобы он мог стать прочной социальной опорой царского режима. Хотя применение машин в сельском хозяйстве увеличилось, все же серьезных сдвигов в улучшении агротехники на селе добиться не удалось. Ведь по-прежнему почти половина пахотных земель принадлежала помещикам, значительная часть из которых сдавала землю крестьянам в аренду на кабальных условиях. И крестьяне ее обрабатывали своим инвентарем в порядке отработки арендных платежей. Более того, как уже говорилось, в ходе реформы и часть крестьянских надельных земель перешла к новым землепользователям-рантье, которые также сдавали землю крестьянам в аренду. Иными словами, площадь арендованных земель, обрабатывавшихся крестьянским инвентарем, увеличивалась, что отнюдь не способствовало распространению прогрессивной агротехники. Увеличение арендных платежей, общая сумма которых к 1917 г. вместе с расходами на покупку земель дошла до 700 млн. рублей в год, тяжелым прессом ложилось на крестьянство.
Столыпину не удалось ликвидировать крестьянскую общину. Как уже говорилось, из общины несмотря на административный нажим вышло не более 1/6 части крестьянских семей. Причем наибольшая их часть вышла в 1908-1909 гг. В дальнейшем этот процесс постепенно затухает. Кроме того, переселившиеся в Сибирь крестьяне стали вновь объединяться в общины. Что же обусловило устойчивость общины? Некоторые историки объясняют это консервативностью крестьянства. Частично это так. Но главная причина в другом. Община давала крестьянам чувство определенной социальной защищенности: окажись крестьянская семья в критическом положении, община (мир) не даст ей погибнуть. Особенно это было важно в условиях России, где большая часть сельскохозяйственных угодий находится в зоне рискованного земледелия. Нельзя не учитывать и жесткости российского климата, из-за чего затраты на обеспечение жизнедеятельности общества и ведение сельского хозяйства значительно выше, чем на Западе. Российское крестьянство на своем историческом опыте убедилось, что противостоять силам природы путем коллективных усилий легче. Поэтому у него выработался своеобразный общинный (коллективистский) менталитет, отличный от менталитета крестьянства на Западе. Наконец, община содержала определенную сельскую инфраструктуру (сельские школы, богадельни для престарелых, ссудно-кредитные товарищества, ремонт дорог, мостов местного значения и т.д.). В рамках общины развивались крестьянские кооперативные общества по совместному использованию сельскохозяйственной техники (жаток, молотилок, сепараторов и т.д.), сбытовые, закупочные, овощеводческие и иные сообщества. Характерно, что большую часть земель, выставленных на продажу, покупали сельские общины. Так, частные лица купили за 1913 г. 3,67 млн. десятин, а крестьянские кооперативы и сообщества— свыше 10 млн. десятин.
Таким образом, столыпинская реформа не решила аграрную проблему в стране. Наоборот, она ее обострила. Сохранение в стране крупного помещичьего землевладения с его полуфеодальными методами эксплуатации, новые финансовые тяготы для крестьян в виде расходов на покупку земли и арендные платежи, обезземеливание значительной массы крестьян и превращение их в батраков существенно способствовало приближению революции в России.
§5. Попытки реформ местного управления. Вопрос о школьной реформе
Ликвидация крестьянских общин, предусмотренная столы-пинской реформой, неизбежно ставила вопрос о дальнейшем существовании общинного сельского и волостного самоуправления, административно-судебных функциях общинных сельских сходов, волостных правлений и волостных судов, а также административного полицейского надзора за крестьянским самоуправлением со стороны земских начальников и губернских по крестьянским делам присутствий. Ликвидация общины была связана с судьбой сельской инфраструктуры, которая содержалась за счет общин. Иными словами возникала проблема радикальной реформы низовых звеньев местного самоуправления и административного надзора.
Разработанная Столыпиным программа реформ местного управления и самоуправления была изложена в его речи 3 марта 1907 г. на заседании II Государственной Думы. Она предусматривала упразднение волостных правлений (органов сословного крестьянского самоуправления) и учреждение вместо них выборных всесословных волостных земских собраний и управ. Именно к ним и должны были перейти все вопросы, связанные с сельской инфрастуктурой, которыми раньше занимались сельские общины. При этом в состав волости включались не только крестьянские, но и помещичьи земли, на которые соответственно перекладывалась и часть волостных денежных повинностей. Бессословными должны были стать, по мнению Столыпина, также уездные и губернские земские учреждения. Выборы по-прежнему должны были проводиться по куриальной системе, но дворянская курия подлежала упразднению, а вместо нее предлагалось учредить две землевладельческие курии, объединявшие дворян и недворян и различавшиеся по размерам имущественного ценза. В первой из них объединялись владельцы крупных имений, среди которых все больше становилось купцов и предпринимателей, скупавших дворянские имения. Во второй землевладельческой курии ценз снижался с тем, чтобы дать доступ в земские учреждения кулачеству и фермерам (или новым “чумазым лендлордам”, как их тогда называли). В третью курию должны были войти владельцы городских имуществ и торгово-промышленных предприятий. И, наконец, четвертую курию составили бы представители, избранные от волостных земств.
Наиболее существенной новеллой в законопроекте было уравнение в правах землевладельцев дворянского и недворянского происхождения. Однако интересы крупных собственников защищались тем, что они при наличии максимального земельного ценза входили автоматически в состав волостного земства, что создавало прочные позиции землевладельцам на волостном уровне. За первой землевладельческой курией сохранялась, как минимум 1/4 часть мест в уездном земстве.
Реформы местного управления и самоуправления натолкнулись на сопротивление дворянства. Основные возражения сводились к тому, что реформы устраняют (или по меньшей мере ослабляют руководящую роль его в уезде. Образование всесословного волостного земства и расширение земского избирательного права также подрывает роль дворянства. Наконец, возражая против упразднения волостных судов по крестьянским делам, правые силы по существу боролись за сохранение в неприкосновенности сословного строя в России. Хотя законопроект о введении земств в западных губерниях вопреки сопротивлению Государственного Совета был принят в порядке ст. 87 Основных законов, но, как и другие законопроекты о реформах местного самоуправления, так и не был реализован вплоть до февраля 1917 г. Император согласился на проведение данного законопроекта в порядке ст. 87 только тогда, когда Столыпин пригрозил своей отставкой. А отставка премьера из-за отклонения одной из палат парламента правительственного законопроекта неизбежно создала бы парламентский прецедент, которого царь не хотел допускать. Закон о реорганизации местного суда (восстановлении института мировых судов) начал в некоторых губерниях осуществляться накануне первой мировой войны. Однако сохранение при этом сословных волостных судов по крестьянским делам практически отрицало идею, ради которой этот закон проектировался.
Таким образом царизм оказался полностью неспособным реформировать систему местного самоуправления, повысить ее эффективность и приспособить к меняющимся условиям. Одновременно с реформой земского самоуправления предполагалось реформировать местные судебные органы: упразднить сословные волостные крестьянские суды и вместо них восстановить мировые суды (замененные в 1889 г. земскими начальниками с административно-судебными полномочиями в отношении крестьян).
Эта реформа имела бы особое значение для сельской буржуазии, конфликты которой с общиной должны были рассматриваться впредь не в волостном суде, руководствовавшимся обычным правом, где обычай мог обернуться против частного землевладельца, а в мировом суде, где на страже священной частной собственности стоял закон. Восстановление мировых судов означало и упразднение одиозного института земских начальников.
Наряду с реформами местного самоуправления и суда, Столыпин предполагал существенно реорганизовать и местное административное управление, особенно на уровне уезда. Дело в том, что должностные лица уездной администрации (исправник, земские начальники, податной инспектор), представители ведомств (государственных имуществ, удельного и др.) подчинялись своему губернскому начальству и были независимы друг от друга. На различных коллегиальных совещаниях председательствовал уездный предводитель дворянства так же, как и в уездном земском собрании и попечительском совете учебных заведений. Единого должностного лица, ответственного за уезд в целом, практически не было.
Столыпин предложил учредить в уезде должность начальника уезда с подчинением ему как полиции, так и всех остальных служб уездного масштаба и их руководителей. Предполагалось установить для них систему двойного подчинения как начальнику уезда, так и своему губернскому начальству. На губернском уровне Столыпин также предлагал усилить власть губернаторов, подчинив им все силы полиции, действующей в губернии (в том числе жандармерию и охранные отделения), и создать для управления ею должность заместителя губернатора по полиции и управленческий орган при нем (об этих предложениях см. подробнее в параграфе о полиции). Одним из важнейших аспектов реформ, предложенных Столыпиным, явилось стремление усилить русское влияние на национальных окраинах. Пути достижения этой цели Столыпин видел, во-первых, в увеличении удельного веса русского населения в национальных регионах, что предполагалось достичь за счет активного переселения русских из центральных районов на окраины (о чем уже выше говорилось в связи аграрной реформой). Во-вторых, в усилении влияния русского населения в местном управлении. В этом направлении предусматривались определенные меры. В частности, в законе о введении земских учреждений в шести западных губерниях, принятым Думой в 1910 г., предусматривалось существенное понижение имущественного ценза по курии уездных землевладельцев. Это было сделано для того, чтобы “разбавить” помещиков (в основном поляков-католиков) сельской буржуазией (преимущественно православными — украинцами, белорусами, русскими) в земских собраниях. Аналогичная мера предусматривалась в проекте Городового положения для Польши, в котором в первую курию городских избирателей включались не только домовладельцы (поляки-католики), но и квартиросъемщики (русское чиновничество и интеллигенция). Нельзя в этой связи не упомянуть и о том, что из состава Царства Польского была выделена Холмская губерния, причисленная к русским губерниям. Но, учитывая, что там все же много было землевладельцев — польских дворян-католиков, то для выборов в земские и городские органы самоуправления учреждались национальные курии: польская и русская. Причем в русских куриях имущественный ценз был существенно ниже, чем в польской.
Третьим направлением национальной политики явилось сокращение представительства от национальных окраин Государственной Думе, что было осуществлено с принятием избирательного закона от 3 июня 1907 г., анализ которого уже дан выше. Нельзя не сказать и об ограничении автономии Финляндии, осуществленном в 1909-1910 гг. В частности, ограничивались права сейма (парламента) — началось введение русского языка в делопроизводство, суживались полномочия таможни на российско-финляндской границе, финская марка заменялась рублем, финляндские стрелковые батальоны' включались в состав российской армии.
Наконец, говоря о проектах столыпинских реформ, нужно упомянуть и о проекте школьной реформы. Суть ее сводилась к попытке введения всеобщего бесплатного начального образования. Однако эта попытка встретила такой жесткий отпор правых кругов (в частности Совета объединенного дворянства), а также церкви, что во внесенном весной 1909 г. в Думу проекте Правил о начальных училищах Столыпин отказался от провозглашенного им ранее принципа единства школы, оставив в руках Синода руководство церковно-приходскими школами. Согласился Столыпин оставить за предводителями дворянства и председательствование в уездных училищных советах. Несмотря на эти уступки, законопроект надолго застрял в Государственном Совете, а когда перед самым началом мировой войны он все же принимается, школьная реформа наталкивается на отсутствие у казны средств.
§6. Карательные органы
Изменение социальной структуры общества в результате начавшегося еще с 80-х гг. XIX в. промышленного переворота (рост численности городского населения, формирование обширного слоя индустриальных рабочих) обусловило необходимость реорганизации полиции. В феврале 1899 г. был принят закон “Об усилении полиции в районе промышленных заведений”, предусматривавший создание специализированной фабрично-заводской полиции. В ее обязанности входила не только охрана промышленных предприятий и обеспечение порядка в их помещениях, но и борьба с забастовками и волнениями рабочих. В финансировании полиции участвовали владельцы предприятий.
В связи с ростом уголовной преступности, как следствия урбанизации и кризиса, в ряде крупных городов учреждались сыскные отделения (уголовный розыск). Формы и методы их работы длительное время не были урегулированы в законодательном порядке. Только в июле 1908 г. появляется закон “Об организации сыскной части”. В его развитие в 1910 г. утверждена Инструкция чинам сыскных отделений, определившая порядок деятельности, права и обязанности сотрудников этих отделений. Если общая (и тем более политическая) полиция была милитаризованна и ее сотрудникам присваивались воинские звания, то служащие сыскных отделений, как правило, офицерских званий не имели. Только руководителям отделений присваивались гражданские классные чины, а рядовые сыщики являлись вольнонаемными.
В связи с обострением,социальной напряженности в деревне и крестьянскими выступлениями в 1903 г., была проведена частичная реорганизация сельской полиции. Дело в том, что по старой традиции вспомогательные полицейские функции осуществлялись в порядке повинности выборными от крестьян десятскими и сотскими под руководством урядников. В связи с политической ненадежностью сотских и десятских, которые нередко сами участвовали в крестьянских волнениях, правительство ввело вместо сотских от крестьян штатные должности сельских стражников— государственных служащих, получавших зарплату из казны. Для крестьян натуральная повинность вспомогательной полицейской службы заменялась специальным денежным сбором.
Участившиеся массовые антиправительственные выступления, в том числе вооруженные, вынудили правительство в помощь полиции привлекать войска, преимущественно казачьи части, как более надежные. Это потребовало уточнения в законодательстве; порядка привлечения войск в помощь гражданским властям.
Особенно широко использовались войска вовремя Кровавого воскресенья 9 января 1905 г. Крупные части армии и даже флота подавляли вооруженные восстания на броненосце “Потемкин”, крейсере “0чаков” и других военных кораблях, в крепостях Кронштадт и Свеаборг.
Лейб-гвардейский Семеновский полк потопил в крови декабрьское вооруженное восстание в Москве. На всю страну прогремел приказ товарища (заместителя) министра внутренних дел, ведавшего полицией и корпусом жандармов, генерала Д.Ф. Трепова, получившего приказ царя: “патронов не жалеть
и холостых залпов не давать”. На территории 82 губерний Российской империи было объявлено чрезвычайное и даже военное положение. Соответственно расширились полномочия местных губернаторов и полицейских властей, а в местностях, объявленных на военном положении, власть переходила в руки военного командования. В ряде местностей учреждались генерал-губернаторства с передачей генерал-губернаторам полномочий командующих войсками военных округов. В дополнение к уже существовавшим генерал-губернаторам Киевскому, Туркестанскому, Степному, Иркутскому, Варшавскому, Кавказскому наместничеству 9 ноября 1905 г. было учреждено генерал-губернаторство Прибалтийское с включением в него Лифляндской, Курляндской, Эстонской губерний. Поскольку генерал-губернаторства объявлялись на военном положении, то на основании Закона о военном положении 1892 г. военные власти получали право передавать дела гражданских лиц на рассмотрение военно-окружных судов, которые решали их по законам военного времени. Был организован ряд карательных экспедиций под командованием генералов А.Н. Меллер-Закомельского, П.К. Рененкампфа и др.
В местностях, объявленных на военном и чрезвычайном положении, а также в районе действия карательных экспедиций только что назначенным премьер-министром П.А. Столыпиным были введены военно-полевые суды. Эти суды составлялись приказом командира воинской части в составе 5 офицеров данной части. Они должны были рассматривать дела гражданских лиц, обвиненных в участии в мятеже и иных преступлениях против существующего строя. Дела рассматривались в упрощенном порядке без участия прокурора и адвоката, как правило, в течение суток. Обжалования приговора и ходатайства о помиловании не допускались и приговор к смертной казни через расстрел или повешение приводился в исполнение немедленно. Не случайно Столыпин получил в народе прозвище “вешателя”, а виселицу стали называть “столыпинским галстуком”. По подсчетам известного историка К.Ф. Шацилло, в 1905 г. для подавления революции правительство командировало 213 пехотных рот и 66 эскадронов кавалерии и казачьих сотен и 83355 солдат в составе отдельных команд. В 1907 г. против крестьянских волнений войска привлекались 9771 раз. При этом в войне против собственного народа использовались пулеметы и даже артиллерия.
В годы первой революции и после ее подавления активизировалась деятельность политического сыска — охранных отделений. Теперь их сеть покрывает практически всю территорию страны. Они вели борьбу с революционным подпольем как путем наружного наблюдения, т.е. слежки за членами революционных организаций, так и при помощи секретной агентуры, внедрявшейся в подпольные сообщества для так называемого “внутреннего освещения”. Нередко такие секретные агенты играли роль провокаторов, подстрекая, а то и лично участвуя даже в террористических актах. Одним из таких провокаторов был Евно Азеф—руководитель партии эсеров, лично организовавший ряд террористических актов. Агент-провокатор киевского жандармского управления Мордух Богров 1 сентября 1911 г. застрелил Столыпина. А секретный агент Роман Малиновский стал даже депутатом Государственной Думы и лидером ее большевистской фракции. В целях координации деятельности низовых (губернских) охранных отделений образуются так называемые “районные охранные отделения”, каждое из которых должно было руководить работой таких отделений нескольких губерний. Иными словами, возникли своеобразные “охранные округа”. Общее руководство деятельностью охранных отделений осуществлял Особый отдел Департамента полиции. Он же руководил и оперативной работой жандармских управлений.
Для борьбы с революционными центрами за рубежом Департамент полиции активизирует свою заграничную агентуру. В российское посольство в Париже, где находился заведующий заграничной агентурой, стекалась вся информация о деятельности революционной эмиграции. Царская охранка оперативно сотрудничала с органами политического сыска Франции, Англии, Германии и других государств.
Деятельность жандармских органов и охранки была ориентирована исключительно на борьбу с революционным движением. Революция 1905-1907 гг. серьезно напугала правительство. Сразу же после ее подавления начинается поиск путей совершенствования и усиления полиции.
При существовавшей системе все полицмейстеры уездных городов и исправники уездных управлений подчинялись губернатору напрямую, а губернские жандармские управления и охранные отделения были независимы от него и подчинялись непосредственно МВД. Это вело к разобщенности аппарата.
Проект полицейской реформы в 1907 г. выдвинул премьер-министр (он же министр внутренних дел) Столыпин. Ее содержание Столыпин изложил в своей речи на заседании II Государственной Думы в марте 1907 г. Столыпинский проект содержал ряд положений об усилении взаимодействия различных полицейских служб как на министерском, так и особенно на губернском уровне. Столыпин предлагал учредить губернские полицейские управления, объединявшие деятельность всех видов полиции (уголовного розыска, жандармерии, охранки) и подчинить их губернатору, увеличить зарплату, издать единый Устав сыскной полиции.
Многочисленные проекты, направленные на совершенствование полицейского ведомства, привели к тому, что 23 октября 1916 г. было принято постановление Совета министров “Об усилении полиции в 50 губерниях Империи и об улучшении служебного и материального положения губернских чинов”. Это постановление так и не успели провести в жизнь. История показала, что сохранить правящий режим только лишь силовыми, полицейскими мерами невозможно. Следует отметить, что полиция оказалась верна свергнутому режиму. Петроградское жандармское управление и ряд полицейских участков во время Февральской революции (27 февраля 1917 г.) были разгромлены и сожжены, многие полицейские арестованы. Временное правительство издало постановление об упразднении Департамента полиции, а 19 марта 1917 г. был распущен отдельный корпус жандармов, его дела были переданы военному ведомству.
Таким образом, российская полиция не только фактически, но и юридически прекратила свое существование.
§7. Организация государственных финансов
Финансовая система царизма к началу XX в. сохраняла серьезнейшие пережитки феодализма. В налоговом отношении население страны все еще разделялось на две основные категории: привилегированное (неподатное) и податное население. Подушная подать, которую платили лишь крестьяне и мещане (т.е. низы городского населения), была в основном отменена в 80-е гг., но вместо нее были введены всесословный поземельный налог и промысловый сбор. В ряде местностей подушная подать сохранялась до 1907 г. К тому жена землях, принадлежавших царской семье (так называемых кабинетских и удельных) на Алтае, в Забайкалье, Сибири, Польше и т.д., крестьяне по-прежнему платили феодальную ренту. С коренного населения Крайнего Севера в Сибири, Архангельской и Пермской губерний собирались ясак и оброчная подать (в основном меховыми шкурками).
Кроме всесословных налогов (поземельного и промыслового) крестьяне платили мирские сборы и повинности, сборы на обязательное страхование строений, починку проселочных дорог и мостов, содержание сельских школ, призрение инвалидов и сирот, содержание должностных лиц по крестьянскому самоуправлению - сельских старост, волостных правлений и т.д. Наконец, тяжким бременем на крестьян ложились выкупные платежи за землю до их отмены в 1907 г.
Однако прямые, налоги составляли не более 20% в доходной части бюджета. Значительно большую долю (более 30%) составлял доход от водочной монополии, а вместе с косвенными налогами на сахар, керосин, спички и т.д. это давало более половины доходов, всей своей тяжестью ложившихся прежде всего на низшие слои населения и особенно крестьянство. Большой доход приносили таможенные пошлины от вывоза за рубеж хлеба и иных сельскохозяйственных продуктов.
Правительство ввело в стране золотое денежное обращение. По указу от 29 августа 1897 г. кредитные рубли: (бумажные ассигнации) стали свободно обмениваться на золотые монеты (червонцы 10-рублевого достоинства) по курсу 1 кредитный рубль на 66 1/3 копейки золотом. Государственный банк мог выпускать необеспеченные золотом кредитные рубли на сумму не свыше 300 млн. рублей. Все остальные кредитные билеты (ассигнации) должны были обеспечиваться золотом “рубль за рубль”. Таким образом, русские рубли стали конвертируемой валютой и охотно принимались к оплате в любой стране мира.
Крупнейшей статьей расходной части бюджета были военные расходы. Русско-японская война обошлась государственному казначейству более чем в 2,6 млрд. рублей золотом (только прямых расходов), а все потери народного хозяйства составили 4-5 млрд. золотых рублей. На войну были почти полностью израсходованы неприкосновенные запасы военного и морского ведомств. Колоссальные военные расходы, а также траты на подавление революции поколебали всю финансовую систему Российской империи, создали угрозу прекращения обмена кредитных билетов на золото. А это означало бы финансовое банкротство государства и возможное падение царского режима. Выручил царский режим только предоставленный Францией в 1906 г. огромный внешний заем (почти в 800 млн. золотых рублей). Так республиканская Франция спасла самодержавие в России.
Строительство нового флота взамен погибшего в войне, перевооружение армии поглощали огромные средства. Строительство нового флота (без расходов на армию) было исчислено Морским министерством в 5 млрд. рублей золотом (годовой бюджет России в 1908 г. составлял 2,6 млрд. золотых рублей).
Крупной статьей расходов было содержание бюрократического управленческого аппарата, полиции, жандармерии и тюрем.Огромных средств требовало содержание императорского двора, хотя императору лично и его семье и без того принадлежали огромные богатства. Так, только земельные владения царской семьи оценивались в 100 млн. рублей, в 160 млн. рублей - драгоценности семьи Романовых, собранные ими за 300 лет царствования. Царь получал также проценты с капиталов, находившихся в ряде английских и немецких банков. Только в Лондонском банке хранилось свыше 200 млн. рублей царских денег. Ежегодный личный доход царя превышал 20 млн. рублей золотом. И при таких личных доходах царя из госбюджета на содержание императорской семьи ежегодно выделялось еще 11 млн. рублей, причем Дума не имела права даже обсуждать данную статью расходов. Каждому новорожденному императорской крови полагался капитал в 1 млн. рублей, такая же сумма выдавалась каждой великой княжне при выходе замуж, а каждый великий князь, достигший совершеннолетия, ежегодно получал ренту в 200 тыс. рублей.
У императора и его семьи было множество резиденций -роскошных дворцов: Зимний, Аничков, Мраморный в Санкт-Петербурге; Александровский и Екатерининский в Царском селе, дворцы в Петергофе, Ораниенбауме, Гатчине, в Ливадии (Крым), на Кавказе и т.д. К тому же личные доходы императора и имущество императорской семьи были освобождены от всех налогов и сборов. Недешево обходилась России семейка Романовых. Для сравнения можно сказать, что на содержание всех высших учебных заведений по бюджету 1907 г. было выделено 6,9, а 1912 г.—7,6 млн. рублей.
Крупными статьями расходов были также дотации православной церкви (она финансировалась государством), расходы на проведение аграрной реформы и на обслуживание государственного долга (выплаты процентов и т.д.). А этот долг в 1908 г. достигал астрономической суммы— 8,5 млрд. золотых рублей, из которых 5,5 млрд. были внешние долги.
В результате двух удачных сельскохозяйственных сезонов, когда были собраны рекордные для России урожаи, и начавшемуся с 1910 г. промышленному подъему доходы по государственному бюджету несколько увеличились. Но это увеличение почти целиком уходило на финансирование перевооружения армии, флота и строительство стратегических дорог к западной границе.
§8. Реорганизация вооруженных сил
В результате поражения в русско-японской войне и революционных волнений в армии и на флоте вооруженные силы Российской империи стали практически небоеспособными. Армия потеряла большую часть своего вооружения. От флота осталась только Черноморская эскадра, но она была заперта в Черном море, т.к. проливы Босфор и Дарданеллы были закрыты Турцией для прохода русских военных кораблей. Практически не осталось запасов вооружения, боеприпасов и снаряжения.
Возникла проблема восстановления боеспособности вооруженных сил как важнейшего силового института государства, но решать ее оказалось чрезвычайно затруднительно из-за крайне сложного финансового положения страны. На заседании Совета государственной обороны в апреле 1907 г. было решено начать с восстановления флота. Такое решение объяснялось тем, что в связи с гибелью Балтийского флота в Цусимском сражении балтийское побережье России оказалось практически незащищенным, как и столица— Санкт-Петербург. Построенный в Англии (1907 г.) принципиально новый линейный корабль типа “дредноут” заставил все морские державы ускоренными темпами обновлять флот. В мире развернулась ожесточенная гонка морских вооружений. Дредноуты стали строить не только европейские державы, США и Япония, но даже Турция, Чили и Бразилия. На заседании Совета государственной обороны министр иностранных дел А.П. Извольский заявил, что “линейный флот нужен России вне всякой зависимости от обороны наших берегов, а для участия в разрешении предстоящих мировых вопросов, в которых Россия отсутствовать не может”. Иными словами, без флота Россия не могла считаться великой державой. В 1909 г. были заложены для Балтийского флота четыре линейных корабля (“Петропавловск”, “Севастополь”, “Гангут” и “Полтава”), а также несколько эсминцев, подводных лодок, тральщиков и т.д. Что касается армии, то из-за нехватки средств она получила немного денег на частичное восстановление израсходованных мобилизационных запасов. Тогда сухопутные генералы на заседании Совета государственной обороны устроили “бунт на коленях”, а военный министр генерал А.Ф. Редигер врезкой форме заявил о небоеспособности армии (что ему стоило отставки), армия получила еще немного денег на совершенствование артиллерии.
Однако без реогранизации армии не обошлось. Был упразднен Совет государственной обороны во главе с его председателем великим князем Николаем Николаевичем, назначен новый военный министр В.А. Сухомлинов. Изменилось комплектование войск: вводилась территориальная система, когда каждый корпус и каждая дивизия имели свои районы комплектования. Это при слабой развитости железных дорог позволяло существенно сократить воинские перевозки. Однако, помня уроки волнений в армии в 1905-1906 гг.. власти считали, что в частях должно быть неболее 30% местных уроженцев, а фабрично-заводские рабочие направляться в воинские части подальше от места жительства, призывники нерусских национальностей в частях не должны превышать 10-15%. Эти меры усиливали надежность армии.
В соответствии с утвержденными царем в 1910 г. Указаниями командующим войсками на случай войны с державами Тройственного союза фронт развертывания русских армий переносился на линию Гродно-Белосток-Брест-Проскуров. Отвод значительной части войск от границы и упразднение первой линии вызвал протесты союзницы России — Франции. Правительство и генеральный штаб Франции требовали выдвижения русских войск на границу с Германией и увеличения их численности, восстановления русских крепостей в Польше. Франция даже предложила дополнительные кредиты для перевооружения армии и строительства стратегических железнодорожных и шоссейных путей к западной границе.
Реальная реорганизация вооруженных сил России началась с 1912 г. В связи с балканскими войнами 1912—1913гг.и усилившейся активностью германской и австрийской дипломатии на Балканах и в Турции, стремившейся подорвать там традиционные позиции России, резко увеличилась опасность возникновения большой войны.
В 1913 г. была утверждена Большая программа усиления армии. Она предусматривала рост численности войск как в мирное, так и особенно в военное время, насыщение их артиллерией, инженерными частями, авиацией, а также перевооружение армии новой техникой. Завершить программу реорганизации и перевооружения армии предполагалось в 1917 г. В 1912 г. был принят новый Устав о воинской повинности, который существенно сокращал льготы по призыву на военную службу по образованию, роду занятий и званию, численность призывников резко возросла. В силу того, что значительная часть младших офицеров запаса готовилась из людей, имевших образование, офицерский корпус пополнился представителями буржуазии. Отменены были сословные ограничения при приеме во все военные училища (ранее в некоторые из них принимали только дворян), что также увеличивало приток в училища образованной молодежи.
По мере укрепления армии, восстановления ее боеспособности и улучшения финансирования вновь изменена была дислокация войск. По новому мобилизационному плану войска были придвинуты к границам Германии и восстановлена линия крепостей на территории русской части Польши.
Русские ученые и специалисты добились значительных успехов в военном деле. Винтовка образца 1891 г. и легкая полевая пушка считались лучшими в мире, также как морские мины и приборы управления артиллерийским огнем (дальномеры). К сожалению, царь как главнокомандующий не мог оценить эти достижения. Его больше занимал цвет сукна для мундиров какого-либо гусарского полка, чем применение радиостанций и нового вооружения. Невежество последнего царя и его окружения привело к тому, что в русской армии так и не нашли применений автоматы В.Г. Федорова, зенитные пушки В.В. Тарновского, первый в мире ранцевый парашют Г.Е. Котель-никова и многое другое. Русские самолеты на конкурсе 1913 г. показывали более высокие технические данные, и тем не менее на вооружение были приняты иностранные самолеты фирм “Фармана” и “Ньюпора”.
К 1913 г. армия имела достаточное количество стрелкового оружия, были накоплены мобилизационные запасы боеприпасов, снаряжения и обмундирования. Недоставало только пулеметов и артиллерии, особенно тяжелой, инженерного имущества, и, конечно, средств связи (полевых телефонов и радиостанций). Крайне мало было автотранспорта и самолетов: в стране отсутствовала автомобильная и авиационная промышленность.
Поэтому вряд ли можно согласиться с бытовавшими в нашей литературе утверждениями о том, что в русской армии была одна винтовка на пять человек и т.д. Конечно, программа реорганизации и перевооружения рассчитывалась до 1917г.и армия вступила в войну не завершив эту программу, но это вовсе на означало отсутствия ее боеспособности.
Одновременно с программой реорганизации армии в 1912 г. принимается и новая морская программа. Так, в связи с обострением военной опасности на Юге (о чем уже говорилось выше) было принято решение о спешном усилении Черноморского флота. В связи с этим закладываются два линейных корабля (“Императрица Мария” и “Императрица Екатерина”), вошедшие в строй в 1916 г., и несколько крейсеров и эсминцев. Их ввод должен был изменить баланс сил на Черном море в пользу России. Началось строительство ряда боевых кораблей и для Балтийского флота.
§ 9. Развитие права
Источники права. Основным источником права в первые годы XX в. по-прежнему являлся Свод законов Российской империи. Но в связи с тем, что Свод во многом отражал принципы феодального права и устарел, в него были введены многочисленные изменения и дополнения. Помимо общероссийского законодательства во многих регионах продолжало действовать законодательство, существовавшее до их присоединения к России. Так, в. Финляндии применялось Шведское уложение 1734 г., в Привислинском и Западном краях (бывшем Царстве Польском)— Французский гражданский кодекс 1804 г., в Прибалтийских губерниях — Свод законов губерний Остзейских. У кочевых и полукочевых народов Средней Азии, исповедовавших ислам, местные суды руководствовались нормами шариата и адата. Обычаями руководствовались племена Крайнего Севера. Обычное право использовалось и в Европейской части страны (сословные волостные суды для крестьян), а также судами мировой и даже общей юстиции при рассмотрении некоторых гражданских и торговых дел и при неполноте законов.
В конце XIX - начале XX в. велись крупные кодификационные работы с целью обновления устаревшего законодательства. В частности, разрабатывались проекты Гражданского уложения, которые так и не были завершены. Что касается проекта Уголовного уложения, то он был подготовлен и в 1903 г. утвержден императором, но в действие были введены только главы о преступлениях государственных и против православной веры.
С принятием Основных законов Российской империи 1906 г. изменилось понятие закона. Если прежде законом считалось любое повеление императора, оформленное в надлежащем порядке Сенатом, то в соответствии со ст. 86 Основных законов 1906 г. законом признавался законодательный акт, принятый Государственной Думой, одобренный Государственным Советом и подписанный императором. Акты, принятые императором без Думы в порядке ст. 87 Основных законов или в порядке управления именовались “Указами”. Издавались также “Учреждения” (основывавшие какой-либо новый государственный орган и определявшие его правовой статус) и “Положения” (определявшие порядок деятельности государственных или иных учреждений). К ним примыкали “Уставы”. Имели место и такие источники, как “Временные правила”, обычно утверждавшиеся тоже императором, постановления Совета министров. Иногда применялась такая форма нормативного акта как “мнение Государственного Совета” или “разъяснение Сената”. Формально эти акты рассматривались как толкование или разъяснение действующего законодательства, но нередко они содержали принципиально новые нормы, которые власти по различным причинам не хотели обсуждать в Думе и поэтому маскировали их такой формой.
Уголовное право. Выше уже говорилось, что в 1903 г. император утвердил новое Уголовное уложение, которое должно было заменить Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. в редакции 1885 г., а также Устав о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 1864 г. Замена этих актов новым Уложением была крайне важной. Во-первых, действовавшие акты были очень объемны, а, во-вторых (и это главное) оба эти акта основывались на прямо противоположных принципах. Уложение 1845 г. базировалось на сословном подходе к уголовным наказаниям, типичном для феодального общества, а Устав 1864 г. провозглашал бессословность судов. Принципиальные противоречия в законодательстве, чрезмерное обилие статей в нормативных актах — все это негативно отражалось на судебной практике.
В новом Уложении, бессословном по своему характеру, говорилось о равенстве субъектов права перед законом и судом, независимо от их сословной принадлежности. Преступление определялось как “деяние, воспрещенное во время его учинения законом под страхом наказания”. Таким образом закреплялся один из основополагающих принципов законности: “нет преступления, нет наказания без указания о том в законе”. Уложение исключило применение аналогии в уголовном праве (которая применялась в Уложении 1845 г.). Был повышен до 10 лет возраст, с которого возникала уголовная ответственность, хотя Уложение говорит об уменьшенной вменяемости в возрасте с 10 до 17 лет, а в возрасте с 17 лет до 21 года - об уменьшении наказания. Более четко разработаны понятия вины, умысла, обстоятельств, отягчающих и смягчающих вину. Составителям Уложения удалось преодолеть сугубо казуальный характер изложения правового материала, характерный для прежнего Уложения 1845 г., что позволило существенно сократить число статей (до 654 против 1700 в Уложении 1845 г. в редакции 1885 г.).
Упрощена была и система наказаний: исключены телесные наказания, в том числе розги для бродяг, плети для ссыльных, розги по приговорам военных судов и волостных судов для крестьян. О наказании розгами (до 100 ударов) говорилось лишь в Уставе о ссыльных и Уставе о содержании под стражей применительно к ссыльно-каторжным и ссыльно-поселенцам. Смертная казнь сохранилась, но только за посягательство на жизнь царя, членов императорской фамилии, государственную измену. Наказания подразделялись на основные, заменяющие и дополнительные. Так, смертная казнь могла заменяться бессрочной каторгой, а последняя— срочной каторгой (т.е. на определенный срок). В качестве дополнительного наказания могло применяться лишение особенных прав, т.е. лишение дворянства, офицерского звания или классного чина по гражданской службе, служебных прав и т.д. Применялось