рефераты конспекты курсовые дипломные лекции шпоры

Реферат Курсовая Конспект

Практикум по истории отечественного государства и права

Практикум по истории отечественного государства и права - раздел История, Министерство Образования И Науки Рф Государственное Бюджетное ...

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

ГОСУДАРСТВЕННОЕ Бюджетное

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

НЕФТЕКАМСКИЙ ФИЛИАЛ

 

Р.М.Насибуллина

Практикум по истории отечественного государства и права

(IX-XIX вв.)

 

 

 

СОДЕРЖАНИЕ

Введение............................................................................................................... 3.

Тема 1. Русская правда............................................................................... 3

тема 2. псковская судная грамота. 43

тема 3. судебник 1497 года.................................................................... 80

тема 4. артикул воинский. краткое изображение процессов и судебных тяжб 100

ТЕМА 5. УЛОЖЕНИЕ О НАКАЗАНИЯХ УГОЛОВНЫХ И ИСПРАВИТЕЛЬНЫХ…………………………………………………124.

 


ВВЕДЕНИЕ

Традиционной для нашей дисциплины учебной формой остаются семинарские занятия. Именно они позволяют студентам усвоить первоначальные навыки работы с юридическими текстами, формируют у них навыки юридического мышления, применения норм права к конкретным ситуациям, в том числе путем их толкования.

Материал курса истории отечественного государства и права чрезвычайно обширен и информативен. Студенты имеют возможность непосредственно изучить как древнейшие тексты правового характера, которые представлены в семинаре, посвященном Русской правде, так и документы Нового времени. Таким образом, студенты, изучая историю, постигают азы многих отраслевых дисциплин, прежде всего, гражданского, уголовного, конституционного (государственного), административного и судебного права.

Для лучшего усвоения материала курса важную роль играет метод анализа и самостоятельного моделирования студентами конкретных ситуаций, регулируемых правом.

Студенту, который готовится к семинарскому занятию, необходимо:

изучить текст соответствующего документа, поскольку приводимые в рекомендациях статьи являются лишь примерами, а поиск всех статей, регулирующих тот или иной вопрос, составляет задачу студента;

запомнить специфические юридические термины, встречающиеся в документе;

выявить содержание юридически значимых положений документа и соотнести их с отраслями права;

соотнести правовые положения документа с историческим контекстом;

выявить моменты эволюции отдельных отраслей права по сравнению с предшествующими эпохами.

Настоящий практикум включает темы, план и методические указания к семинарским занятиям, документы Древнерусского государства и периода феодальной раздробленности, законы периода образования и развития Русского централизованного государства, документы периода становления абсолютизма (конец XVII – начало XVIII века). Тексты законов по первоисточнику в данный сборник не включены, т.к. в хрестоматиях, имеющихся в библиотеке университета, эти документы имеются. Все издаваемые документы объясняются и подробно комментируются. В комментариях показаны различные точки зрения по спорным вопросам, с тем, чтобы студент мог сам выбрать убеждающее его решение, так как по первоисточнику студенту-первокурснику самостоятельно дать комментарий к статьям представляет некоторую сложность

 

Тема 1: «Русская Правда»

 

1. Общая характеристика Русской Правды. Ее значение в истории русского права.

2. Правовое положение населения по РП.

- феодалы (состав, личные и имущественные права);

- зависимые люди (холопы, закупы, смерды);

3. Гражданское право:

- система договоров

- наследственное право

4. Преступление и наказание:

- понятие преступления, формы вины, соучастие, рецидив, стадии совершения преступления, виды преступлений;

- виды и цели наказаний

5. Процессуальное право:

- органы осуществляющие правосудие

- форма процесса, общая характеристика

(предварительные следственные действия - гонение следа, заклич, свод);

- доказательства

 

Методические указания.

При анализе текста Русской Правды следует обратить внимание на то, что она вбирает в себя как нормы обычного права, так и обобщенную судебную практику, княжеское нормотворчество. Следует уметь охарактеризовать основные этапы внешней истории памятника, знать, что подразумевается под списком Правды, Протографом. Невозможно ограничиться знакомством лишь с одной из известных редакций Русской Правды, поскольку эволюция текста этого памятника отражает становление представлений о праве в древнерусском обществе, а также рост вмешательства государства в дела общества. Показателен в этом отношении институт кровной мести и его регулирование в Краткой (ст. 1, 2 Академического списка) и Пространной (ст. 1, 2 Троицкого списка) Правде.

Важной характеристикой состояния права является правовой статус личности. В праве рассматриваемого периода доминирует представление о свободном индивиде («муже») как субъекте правового общения. Нужно разбираться в социальной дифференциации древнерусского общества и ее основаниях, уметь охарактеризовать правовое положение отдельных групп населения в Киевской Руси. В рамках семинара обсуждаются особенности правового положения (личные и имущественные права) приближенных к князю людей, бояр, купцов, ремесленников, свободных людей, зависимого населения (смердов, закупов), а также холопов.

При анализе норм Русской правды, отражающих развитие гражданского права, следует обратиться, прежде всего, к основным институтам вещного права. Русская правда не оперирует современными терминами гражданского права, так что приходится воспользоваться методом их актуализации.

Необходимо уяснить, какие объекты вещных прав получают защиту в Русской правде (ст. 33, 34, 72, 75 и др. Пространной редакции). Рассматривая систему обязательств, следует исходить из принятого в современном гражданском праве различия между обязательствами, возникающими из договоров, и обязательствами из причинения вреда.

Необходимо обратить внимание на систему договоров (купля-продажа (ст. 38 и др. Пространной ред.), личный найм (ст. 110), заем (ст. 48. 55, 56), хранение (поклажа) (ст.49), подряд (ст. 97), перевозка (ст. 54) и форму их заключения. Пространная редакция уделяет внимание ряду существенных условий договора: особый интерес представляет договор займа под проценты и регулирование в Русской правде размера и порядка взимания процентов (реза). Важно обратить внимание на установление сроков исполнения договоров, условия отсрочки исполнения. В ходе семинара изучаются также особенности наследственного права в Древней Руси (по закону и по завещанию). При этом следует обратить внимание на ограниченные возможности завещателя распорядиться своим имуществом (ст. 90-95 Простр. Ред.).

При обращении к уголовному праву актуализируется современное понятие преступления, состава преступления. Необходимо обратить внимание на то, каким термином обозначалось преступление и что под ним подразумевалось. Русская правда знала лишь одну значимую характеристику индивида (субъекта) - полное отсутствие статуса свободы, которая исключала применение государственной санкции в отношении такого лица (ст. 46 Пространной ред.). Представление о формах вины (субъективной стороне) в этот период только начинает складываться (ст. 3, 6 Пространной ред.). Объективные обстоятельства совершенного деяния (объективная сторона) также определенным образом учитывались судом (ст. 26 Простр. Ред.). В качестве объекта преступления выступали не только предметы материального мира, но и такие категории, как честь физического лица, мужчины или женщины. Следует обратить внимание на отсутствие среди упоминаемых в Русской правде объектов защиты государства[1]. Соответствующие статьи Русской правды необходимо обнаружить и уметь истолковать, выявив тем самым систему предусмотренных в документе преступлений (ст. 1, 27, 33, 40 и др. Простр. ред.). Необходимо также уяснить специфику предусмотренной Русской правдой системы наказаний, где центральное место занимает штраф (ст.5, 23, 45 и др. Простр. ред).

Наконец, следует отметить характер судебного процесса по Русской Правде, запомнив, что состязательный (обвинительный) процесс является древнейшей формой. К судебному праву следует отнести вопросы об органах, осуществляющих правосудие (ст. 46, 66 и др.), процессуальных действиях, в том числе позволяющих установить отвечающую сторону (заклич (ст. 32), свод (ст. 35), гонение следа (ст. 77), видах доказательств, судебных пошлинах.

 

Русская Правда

Русская Правда – важнейший памятник древнерусского права. Она включает в себя нормы различных отраслей права, и в первую очередь уголовного и… Русская Правда является официальным актом. В самом ее тексте содержатся… Русская Правда – памятник феодального права. Она всесторонне защищает интересы господствующего класса, – феодалов,…

ПРАВДА РОСЬКАЯ

 

КОММЕНТАРИЙ

Статья 1

В литературе высказываются различные мнения по вопросу о том, был ли перечисленный в статье круг родственников исчерпывающим или нет. В. И.… Н. П. Мрочек-Дроздовский, напротив, доказывал исчерпывающий характер этого… Много споров в литературе вызывает вопрос о правовом основании кровной мести – досудебная эта расправа или…

Статья 2

Допускается возможность мести; как и в первой статье, месть стоит на первом плане, и лишь потом говорится о штрафе за обиду. Штраф назначается… Вопрос о досудебном или послесудебном характере мести решается в литературе… 3-гривенное взыскание с ответчика по Правде Ярослава представляется здесь вознаграждением обиженному – взять ему за…

Статья 3

Конец статьи вызывает определенные сомнения: слова то ту конець, по мнению некоторых авторов (А. И. Соболевский), не несут никакой смысловой… Пясть – ладонь. Тылеснь – тыльная сторона ладони; тупая сторона острого орудия.

Статья 4

Статья является логическим продолжением предшествующей. Удар мечом в ножнах или рукоятью меча рассматривался также как оскорбление. Этим обусловлен и столь высокий штраф (ср. ст. 6: за отнятие пальца – 3 гривны).

Утяти, утнеть – ударить, ранить, отсечь.

Статьи 5, 6, 7

Хотя текст ст. 6 явно дефектен, М. Н. Тихомиров предполагает, что в ней содержались те же положения, что в предшествующей, т. е. в первоначальном… Чадо – дитя. Чадь – домочадцы, подвластные домовладыке.

Статья 8

Особо выделяет Правда Ярослава оскорбление, выражавшееся в повреждении бороды и усов. Статья содержит только указание на размер штрафа за это действие. Понятно, что здесь подразумеваются и условия, при которых можно осудить обидчика (они изложены в ст. 2: необходимо иметь или свидетеля, или соответствующее знамение).

Статья 9

Тнети – ударить, ранить, отсечь, убить. Ринути – бросить, толкнуть.  

Статья 10

Статья интересна как первая статья, определяющая статус иностранцев. Они упоминаются в Краткой Правде дважды: в ст. ст. 10 и 11. Терминами варяг и… Варяг – житель Скандинавии. Колбяг – предположительно житель северных районов Руси.

Статья 11

Порядок истребования челядина заставляет предполагать о применении заклича, т. е. объявления на торгу о пропавшей вещи и обязанности незаконного…

Статья 12

В какой-то степени статья является продолжением предыдущей. Если в ст. 11 речь идет о незаконном укрывательстве чужого челядина, то в ст. 12 говорится о незаконном пользовании имуществом. Для законодателя здесь важен лишь сам факт незаконного пользования, поскольку кража коня каралась особо (кража коня рассматривается в статьях Правды Ярославичей – ст. ст. 28, 31 Краткой Правды).

Статьи 13, 14

Однако возможна и иная трактовка статьи. В первом случае речь идет о недобросовестном владельце: вещь изымается без свода не потому, что дело… Поиметь – взять. Порт – зд. одежда.

Статья 15

12 мужей, о которых говорит статья, рассматриваются или как общинный суд, или как послухи. Если считать 12 мужей общинным судом, то следует… В случае невозвращения ответчиком вещи он должен был возместить ущерб и… Извод – показания свидетелей.

Статья 16

В статье описывается свод – процесс, при помощи которого отыскивается недобросовестный владелец вещи. Статья говорит о частном случае, когда предметом свода является челядин. Процесс свода, выработанный еще в древнейшие времена, был, видимо, достаточно хорошо урегулирован обычаем, поэтому мы не встречаем в Русской Правде подробного описания свода. В статье содержатся исключения из общего правила: свод ведется истцом до третьего покупателя. Далее его должен вести уже добросовестный покупатель, передав истцу своего челядина (ср. ст. 38 Пространной Правды).

Пояти, поняти – взять, принять, поймать, схватить.

Скот – зд. деньги (ср. ст. 38 Пространной Правды).

Статья 17

12-гривенный штраф и является скорее штрафом за оскорбление, нанесенное холопом свободному: удар раба для свободного всегда оскорбителен. Трактовка… Статья дает также представление о статусе жилища в Киевской Руси. Холоп,… Налезуть – зд. встретить, найти.

Статья 18

Статья говорит о повреждении чужого имущества. Ее первая часть регулирует случаи, когда испортивший вещь желает оставить ее у себя. В таком случае собственнику вещи возвращается ее цена. Во второй части говорится о случае, когда сломанную вещь хотят вернуть собственнику помимо его воли. В этом случае цена вещи все равно должна быть возмещена.

Правда уставлена руськои земли...

Вторая часть Краткой редакции Русской Правды (начиная со ст. 19) носит в литературе название Правды Ярославичей (к ней относят первые три, восемь или двадцать две статьи). В литературе существует своеобразное, хотя и не очень убедительное мнение (Б. Д. Греков), что эта часть Русской Правды посвящена правовой регламентации жизни княжеской вотчины, ее охране от посягательств извне, в частности от свободных общинников, оказывающих сопротивление феодалам. Позднее положения этого закона были распространены и на другие феодальные владения.

И. Я. Фроянов считает, что в принятии Правды Ярославичей участвовали представители общины. На съезде Ярославичей, помимо князей, присутствовали наиболее именитые княжеские дружинники – наместники Киева и Вышегорода. И. Я. Фроянов утверждает, что они представляли интересы общины, земства и что «киевская и вышегородская общины через своих представителей оказались сопричастны к составлению Правды Ярославичей»21 [Фроянов И. Я. Киевская Русь .., с. 41].

Более точной будет, пожалуй, все же иная характеристика Правды Ярославичей. Эта часть Русской Правды посвящена охране феодальной собственности и жизни лиц, служащих князю, находящихся в той или иной форме зависимости от него, а также имущества и личности других феодалов.

Приметати 1) прикидывать, подбрасывать; 2) отдавать, уступать.

Статья 19

Начиная со ст. 19 более четко выступает классовое деление общества. В законе устанавливаются штрафы за убийство княжеских слуг, начиная от высших,… Огнищанин – старший дружинник, боярин (княж муж по Пространной Правде),… Подъездной – сборщик различных поступлений в пользу князя.

Статья 20

Правда Ярославичей говорит о случае, когда жертвой преступления становится огнищанин. Обязанность разыскивать преступника, совершившего преступление… Существуют различные точки зрения на сущность верви. С. В. Юшков видит в ней… Виры – по всей видимости, дефект текста; первоначально – верви, т. е. сельская община.

Статья 21

Клеть – дом, хозяйственная постройка, амбар, кладовая. Говядо – бык, рогатый скот. ...в пса место – как собаку.

Статьи 22, 23, 24, 25, 26, 27

При всех условиях ст. 24 указывает нам на княжеское землевладение, а также на то, что князья эксплуатировали крестьян (или холопов, посаженных на… Правда охраняет повышенным штрафом жизнь близких князю лиц – кормилицу и… В Археографическом списке имеется разночтение: а в смердь и в холопе, что позволяло некоторым авторам, например В. И.…

Статья 28

Статья устанавливает штрафы за похищение или истребление княжеского скота. Здесь же упоминается и о коне смерда. Вряд ли разница штрафов за коней князя и смерда вызвана только различным их использованием: княжеский – военный, смердий – пахотный, как полагает А. А. Зимин. Скорее всего, закон ставит княжеское имущество под большую охрану по сравнению с имуществом смерда. Однако сама постановка вопроса о коне смерда в статье, касающейся имущества князя, говорит, во-первых, о наличии собственного хозяйства смерда, в хорошем состоянии которого заинтересован и князь, и, во-вторых, о роли коней смердов в ополчении.

Статья 29

Рассматриваемая статья устанавливает размер штрафа за увод, похищение холопа. Нельзя не обратить внимания, что размер этого штрафа значительно превышает размер штрафа за убийство холопа.

Статья 30

Статья кажется выпадающей из общего смысла закона. Правда Ярославичей говорит в первых статьях о наказании за убийство слуг князя, затем за похищение имущества с княжеского двора. Статья о кровавом муже вклинивается как раз в статьи о похищении имущества. Вряд ли она представляет более древнее установление, как считает А. А. Зимин. Скорее всего, здесь имеется дефект текста. Замена видока на послуха в смысле очевидца говорит о позднейшем времени появления статьи. Послух в этом смысле появляется только в Пространной Правде.

Послух – свидетель доброй славы; зд. очевидец.

Статья 31

Статья говорит о наказании в случае совершения преступления несколькими лицами. Русская Правда, таким образом, знает уже институт соучастия. Видимо, в тексте ст. 31 имеется неточность в указании размера штрафа: в случае совершения преступления одним человеком – одна гривна 30 резан; в случае, если воров несколько, то каждый платит по 3 гривны 30 резан. Вероятно, что в случае совершения кражи одним лицом, штраф был установлен также в 3 гривны 30 резан. Вознаграждение по 30 резан мужеви, видимо, плата в пользу лиц, задержавших воров, так как в ст. 40, содержащей аналогичную норму, мужеви раскрыто: хто изымал, т. е. кто схватил, поймал воров. Возможно, что здесь имеется в виду и княжеский человек – емец (см. ст. 41).

Статья 32

Имущество князя подлежит охране и в лесу: за уничтожение или повреждение борти платится штраф.

Борть - пасека, пчельник.

Статья 33

Статья косвенным образом указывает на существование, наряду с княжеским судом, суда общинного. Она содержит санкции за физическое насилие в отношении смерда, огнищанина, тиуна или мечника без разрешения князя. Перечисленные в статье лица подлежат суду князя: только он может судить своих дружинников и слуг.

Рассмотрение С. В. Юшковым данной статьи в связи с анализом статей о преступлениях против телесной неприкосновенности представляется необоснованным, так как в данном случае объектом посягательства является не столько телесная неприкосновенность людей князя, сколько княжеский суд.

Мука – физическое насилие.

Умучити – замучить, подвергнуть наказанию.

Статья 34

Статья устанавливает высокий штраф за порчу межевых знаков. Речь идет об охране землевладения.

Перетес – межевой знак, сделанный топором на дереве.

Статьи 35, 36, 37

Статьи носят казуистический характер, перечисляют штрафы за кражу имущества. Интересно появление в ст. ст. 35 и 36 термина продажа. В предыдущих статьях встречалось лишь взыскание за обиду. Оно толковалось исследователями Русской Правды или как штраф в пользу князя, или как вознаграждение потерпевшему. Появление продажи характеризует дальнейшее развитие правовой мысли: закон устанавливает штраф, взыскиваемый в пользу князя в качестве государственного органа, штраф, идущий в казну (если так можно выразиться, поскольку в тот период не было разграничения казенного, т. е. государственного, имущества и имущества князя). Помимо продажи устанавливается взыскание (за обиду) в пользу потерпевшего.

Жеравь – журавль.

Статья 38

Здесь подтверждается правило, установленное, видимо, обычаем – право убить вора на месте преступления. Закон, однако, ограничивает это право: убивать можно только ночью и нельзя убивать связанного вора. Статья 38, как и ст. 33, имеет целью укрепить княжескую юрисдикцию, ограничивая самочинную расправу.

Статья 39

Статья устанавливает штраф за кражу сена или дров. Преступление состояло именно в краже уже готового продукта, а не в недозволенном сенокошении или рубке леса, как считает А. А. Зимин. Сенокошение и рубка леса не представляли опасности во времена Древней Руси: леса и травы было достаточно.

Статья 40

Статья аналогично ст. 31 рассматривает случай, когда преступление – кража – совершено несколькими преступниками. Наказанию подвергается каждый из соучастников (будь их хоть десять – каждый платит штраф. Формулировка статьи кажется более близкой к первоначальному тексту по сравнению со ст. 31 – там будь их хоть 18). Статья устанавливает также таксу вознаграждения за поимку воров (ср. ст. 31, см. также ст. 41).

Изъимати – схватить, захватить.

Статья 41

Емец – 1) княжеский чиновник; – 2) поимщик (вора).

Статья 42

Покон вирный представляет собой третью составную часть Краткой Правды. Покон определяет типичный для раннефеодального государства порядок кормления княжеского слуги – вирника. Время происхождения Покона датируют по-разному: временем княжения Ярослава или после его смерти.

Вирник – сборщик виры.

Полот – кусок, туша.

Борошно – пища вообще.

Покон – устав.

Статья 43

Урок мостников непосредственно продолжает и завершает статьи Краткой Правды о порядке оплаты княжеских слуг. Место возникновения Урока определяют по-разному. М. Н. Тихомиров видит в нем новгородский памятник права, С. В. Юшков считает местом его происхождения Киев. Мост имеет двоякое значение: мост – переход через реку, овраг и т. п. и мост – мостовая.

Урок – 1) правило, установление; – 2) плата; – 3) налог, судебная пошлина, пеня, штраф.

 

ПРОСТРАННАЯ РЕДАКЦИЯ

КОММЕНТАРИЙ

Заглавие

Статья 1

Среди близких родственников, обязанных некогда мстить за убитого, в Пространной Правде названы братни сынови вместо сестрину сынови в Краткой… Термин русин, заимствованный из Краткой Правды, здесь по-прежнему, вероятно,… Статья содержит норму, по существу уже не действующую, так как кровная месть была отменена еще до создания Пространной…

Статья 2

Реформа, заменявшая кровную месть денежным выкупом, проведенная Ярославичами, не первая. Повесть временных лет под 996 г. сообщает о попытке… Наречие паки здесь обычно переводится как вновь, опять, еще в связи с чем… Связывать отмену кровной мести с княжеским съездом 1072 г. в Вышгороде, собравшимся для церковного торжества –…

Статья 3

  Разбой в этой статье не есть преднамеренное убийство, более опасное в… Существует мнение, что убийство в разбое не отличается по социальной опасности от убийства в сваде, о чем якобы…

Статья 4

Статья устанавливает порядок выплаты вервью дикой виры. Дикая вира (возможно, от слова дикий – чужой, т. е. вира за чужую вину) – штраф, который платят сообща члены верви за убийство, происшедшее на ее территории, когда убийца неизвестен или вервь не хочет его выдавать. В статье установлено, что вервь имеет право платить дикую виру в рассрочку. Размеры виры – 40 и 80 гривен кун – очень значительные суммы, равные стоимости стада из 50 и 100 коров, которые составляли, вероятно, немалую часть собственности, принадлежавшей членам общины в целом. За вервью остается право распределения этих сумм между ее членами, что предполагает существование авторитетной общинной администрации, представляющей вервь и в общении с государственной властью. В свою очередь, государственная власть согласна с выплатой дикой виры в рассрочку для сохранения существования такого коллектива и его финансовой способности.

Зане же – потому что, в связи с тем, что.

Статья 5

Сплатити – платить вместе. Ис дружины – совместно, в составе общины.

Статья 6

Пиры были одной из форм общественной жизни в средневековье, сложившейся на более ранних этапах развития общества. Известны княжеские пиры в X – XII… В. И. Сергеевич обратил внимание на выступающее в ст. 5 и в ст. 6 выделение… Свада – ссора.

Статья 7

Убийство в разбое является особо тяжелым. Преступник не имеет права рассчитывать на помощь в выплате виры со стороны общины и выдается вместе с семьей на поток и разграбление. Поток (от слова поточити – заставить бежать) – изгнание (ср. чтение в списке НС), позднее, вероятно, то же, что заточение (содержание под стражей, лишение свободы), при указании места – ссылка (в 1129 г. поточи Мстислав князи полотьскые Царюграду с женами и с детьми)300 [Полное собрание русских летописей. Изд. Археографической Комиссии (ПРСЛ). Спб., 1846 и сл. т. 1, стб. 301]. Разграбление - не только конфискация имущества, но и превращение в холопов жены и детей преступника (ср. ст. 6 договора Смоленска с Ригой 1229 г.: а будеть виноват немчицю русин, а отъиметь князь все, жену и дети у холопьство)301 [Памятники русского права. Вып. второй, с. 60].

Статья 8

Статья 9

Вирник – традиционное для Покона вирного название княжеского чиновника, приезжавшего в общину для получения виры вместе с младшим членом княжеского… Съсадная гривна – по предположению П. Мрочека-Дроздовского, это пошлина,… Роль метельника в сборе вир, как и этимология этого слова, неясна; небольшой размер вознаграждения ему (4 куны, т. е.…

Статья 10

Статья содержит расчет доли, причитающейся вирнику с каждой полученной виры в 80 гривен, т. е. за убийство высокопоставленного княжеского чиновника. Эта доля здесь также равна 1/5 виры, не считая сьсадной гривны. Кроме того, статья устанавливает размер платы за голову, как можно думать, родственникам убитого. Размер этой платы, однако, необъяснимо мал.

Статья 11

Статья направлена на защиту жизни княжеских отроков, предусматривая виру в 40 гривен. Это новая статья, свидетельствующая о дифференциации княжеской… В списке конца XV в. заглавие статьи включает упоминание не только княжеских… В конюсе – относительно конюха, убийство конюха.

Статья 12

В какой степени можно отождествлять огнищанина с огнищным тиуном (как это делает А. А. Зимин), неясно. Стремление к унификации в социальной терминологии представителей различных групп княжих людей в ст. ст. 12–13 очевидно, но огнищане известны в XII–XIII вв. в летописной традиции не как управители княжеского хозяйства, а как бояре, вместе с гридью и наиболее богатыми и влиятельными купцами представлявшие высшие круги Новгорода.

Конюший тиун ведал княжескими конюшнями; с развитием придворной титулатуры конюший к XVI в. занял первое место среди других чинов и даже возглавлял правительство.

Статья 13

За убийство низших представителей вотчинной администрации, распорядителей работ на пашне (возможно, бывших холопами) нужно платать 12 гривен.

Основываясь на сходстве этой статьи со ст. 24 Краткой Правды, можно считать, что сельский тиун, заменивший княжеского сельского старосту, распоряжался работой живших в княжеском селе крестьян или холопов; ратайный тиун, упоминаемый вместо ратайного старосты, мог руководить сельскохозяйственными работами на господском поле.

Статья 14

Статья устанавливает 5 гривен в качестве возмещения за жизнь рядовича. Под рядовичем (ср. ст. 25 Краткой Правды, где та же ставка защищает жизнь княжеского рядовника) в Пространной Правде мог подразумеваться закуп, положению которого посвящено несколько статей этого памятника (см. комментарий к ст. 56).

В выражении тако же и за бояреск упомянут труженик, зависимый от боярина. Боярский рядович – явление более позднее, чем княжеский. Это добавление к тексту Краткой Правды, как и упоминание тиуна боярского в ст. 1 Пространной Правды, свидетельствует о развитии феодального землевладения, охватившего не только княжеские, но и боярские земли, причем о значительном распространении этого явления, достаточном для того, чтобы получить отражение в кодификации XII в.

Рядович – крестьянин, феодально–зависимый от князя, с которым его формально связывает обязательство по договору (ряду – см. комментарий к ст. 92).

Статья 15

Древнерусские ремесленники хорошо известны своими изделиями305 [См.: Рыбаков Б. А. Ремесло Древней Руси. М, 1948]. Существовало не только мужское ремесло, но и женское (высококачественное шитье, вышивки, отдельные ювелирные изделия). Судя по месту статьи среди норм, касающихся населения, работавшего в княжеской (и боярской) вотчине и по возмещению в размере 12 гривен, а не виры, упоминаемые здесь ремесленник и ремесленница также не свободные, а принадлежащие такой вотчине306 [О лично зависимых ремесленниках см.: Щапов Я. Н. О социально-экономических укладах в Древней Руси XI – первой XII вв. – В кн.: Актуальные проблемы истории России эпохи феодализма. М., 1970, с. 110-113]

Статья 16

Статья 17

Уступительная форма фразы (хотя си буди холоп...) говорит о том, что кормильцами309 [О кормилицах см.: Гарданов В. К. «Дядьки» древней Руси. – Исторические записки, т. 71, 1961, с. 236–250] могли быть как холопы, так и свободные, но эта вотчинная должность ставила их в правовом положении на один уровень с холопами. Установление за рабу возмещения, несколько большего, чем за холопа, необычно для Правды.

Указанные в ст. ст. 13–17 суммы в 12, 5 и 6 гривен – возмещение ущерба, нанесенного владельцу смертью зависимых работников. Кроме того, виновный платил 12 гривен продажи князю (см. ст. 89 Пространной Правды).

Кормилец и кормилица – воспитатели младших членов княжеской или боярской семьи.

Статья 18

Для отведения ложного обвинения в убийстве необходимо выставить не менее семи послухов, которые могут вывести виру, т. е. отвести это обвинение (в списке TIV: то им и верят). Послухи здесь не свидетели преступления, которых при убийстве, очевидно, совсем не было, а свидетели доброй жизни обвиняемого. Для иностранцев (варягов и др.), не имеющих широкого круга знающих их людей, число послухов может быть ограничено двумя. Двух послухов требует для иностранца и договор Смоленска с Ригой 1229 г. (ст. 8). Семь послухов – скорее всего, члены того же территориального коллектива (общины, улицы), к которому принадлежал и обвиняемый.

Поклепная вира – ложное обвинение в убийстве.

Статья 19

Вервь не отвечает за убийство и не платит дикой виры, если на ее территории найдены лишь человеческие кости или труп человека, которого никто не знает. Здесь косвенно вводится норма давности совершенного убийства, не подлежащего наказанию.

Статья 20

Данная статья по смыслу примыкает к ст. 18. Если обвиняемый свержеть виру, т. е. докажет безосновательность обвинения в убийстве, то он не платит виры, но вносит лишь сметную (от слова сметати – отвергать, отметать) гривну кун – плату представителю княжеской власти – отроку – за участие в суде и оправдании (об участии отрока в суде см. комментарий к ст. 74). Возможно, что оправданному помогает в этом община, внося примерно 1/5 часть указанной гривны (помечное – от слова меч, символ княжеского судьи – мечника или помочное – возможно, позднейшее переосмысление). Обвинитель (кто и клепал) в качестве наказания за ложное обвинение также вносит отроку ту же сумму.

Статья 21

В Мясниковском списке Кормчей конца XIV – начала XV в. испытание железом заменяется другим видом ордалий – полем: то дати им правду: с железом на…

Статья 22

Гривна золота приравнивалась в XII–XIII вв. примерно 10 гривнам серебра или 40 гривнам кун; в гривнах золота исчислялся ущерб, наносимый высшим… Кто должен был доказывать свою правоту в этих конфликтах: обвинитель или… Тяжа – тяжба, спор.

Статья 23

Статья начинает раздел об оскорблениях (ст. ст. 23–26), соответствующий ст. ст. 3, 4, 9 Краткой Правды. По возмещению ущерба оскорбление приравнивается к убийству холопа–специалиста (см. ст. ст. 13, 15, 17). В списках Пушкинской группы XIV–XVI вв. отсутствует указание на мотив оскорбления – удар ножнами, он заменен возмещением за нанесенную рану или ушиб. Шагом к этой новой трактовке нормы является и заглавие Оже кто ударить мечем в списках конца XI11 – XV вв., которое не выделяет оскорбительного характера такого удара, а обращает внимание на сам его факт.

Продажа назначалась за такие преступления, как кража (ст. ст. 32, 36, 37, 70, 121), легкое членовредительство (ст. ст. 28, 68), нанесение ран и ушибов (ст. ст. 29, 31), а также оскорбление (ст. ст. 23, 67), поставленное в законе на первое место. Продажа в Пространной Правде заменяет возмещение за обиду в Краткой Правде (ср. ст. 4 Краткой Правды).

Продажа – денежный штраф.

Статья 24

Обнажение меча без применения, т. е. угроза им, также рассматривалось как оскорбление и наказывалось продажей в 1 гривну (ср. ст. 9 Краткой Правды).

Утнеть – ткнет, ударит.

Статья 25

Удар подручным предметом расценивался как оскорбление, равно как и удар ножнами меча (ср. ст. 3 Краткой Правды).

Слово тылесния, известное только Правде, в XIV – XV вв., судя по разночтениям, было уже непонятно и осмысливалось как десница – правая рука.

Статья 26

Ответ мечом на оскорбление действием не являлся преступлением и не подлежал наказанию. Вслед за А. А. Зиминым можно думать, что эта норма существовала и ранее XII в., но оказалась зафиксированной только в Пространной Правде. Ответ на вопрос, был ли такой удар мечом местью, как считал В. И. Сергеевич, зависит, вероятно, от того, заменялись ли ответным ударом ответственность обидчика перед государственной властью (12 гривен продажи). Раз удар не заменял ее, значит он не признавался санкцией, каковой была прежде месть, и являлся лишь частной акцией, вызванной состоянием сильного возбуждения оскорбленного.

Статья 27

Статья входит в раздел (ст. ст. 27–34) о других преступлениях – кражах, членовредительстве, нанесении ранений. Статья 27 связана со ст. ст. 5–6 Краткой Правды, но отражает развитие права, объединяя различные виды членовредительства и устанавливая за них новую ставку штрафа – полувирье (полвиры в 40 гривен) и возмещение потерпевшему в размере 10 гривен.

Оборот не утнеть труднообъясним. Возможно, это им обозначалось то же, что не отпадетъ, т. е. останется не действующей. Распространение той же нормы на повреждение носа относится по крайней мере к XIV в., которым датируется Пушкинский список.

Статья 28

Это преступление наказывается государственной властью и, кроме того, устанавливается возмещение ущерба потерпевшему. Упоминание меча, появившееся в списках Пушкинской и Карамзинской групп, указывает на действие этой нормы только в случае драки, а не в результате бытовой травмы.

Статья 29

Статья фиксирует новую норму, касающуюся зачинщика драки, независимо от того, кто в ней больше пострадал: по свидетельству послухов, виновный… Слово противу слова – в подтверждение своих слов. Видок – зд. (как и послух) свидетель самой драки, а не доброй жизни истца.

Статья 30

Удар мечом рассматривается не как оскорбление, а как причинение телесного повреждения и наказывается поэтому не высокой продажей в 12 гривен, а низкой – в 3 гривны. Установление о возмещении пострадавшему платы за лечение восходит еще к Краткой Правде. М. Н. Тихомиров считает, что лечебное –- дополнительная плата сверх 1 гривны, и ставит поэтому после слов а самому гривна запятую313 [Тихомиров М. Н. Пособие для изучения Русской Правды, с. 92]. Убийство наказывается вирой, а что касается членовредительства, нанесенного в вооруженной схватке, то оно, конечно, рассматривается по ст. ст. 27–28.

Статья 31

Статья расширяет состав преступления сравнительно со ст. 10 Краткой Правды, включая и некоторые деяния, предусмотренные ст. 3 Краткой Правды. В отличие от Краткой Правды и ст. 25 Пространной Правды удар жердью, судя по санкции, рассматривается теперь не как оскорбление, а как нанесение побоев. Новая систематизация побоев в ст. 31 свидетельствует о тенденции сузить число оскорбительных действий за счет отнесения некоторых из них к числу наносящих только физический ущерб. Правонарушение, предусмотренное ст. 31, близко к случаю, предусмотренному ст. 29, когда следов физического воздействия на пострадавшем нет и для установления вины обидчика необходимы двое свидетелей (а не один, как в указанной статье). Иностранцы также обязаны представить двух свидетелей (полная видока – двойственное число, буквально – полных двух свидетелей), которые приносят присягу в верности своих слов.

Статья 32

Челядин, убежавший от своего господина и скрывшийся в чужом доме, должен быть выдан ему в течение первых двух дней; если же его не выдадут в эти дни, то, будучи опознан, все равно возвращается к хозяину, но его укрыватель наказывается тогда продажей в 3 гривны. По сравнению со ст. 11 Краткой Правды здесь эта норма отнесена ко всем домохозяевам, а не только к варягам и колбягам. Кроме того, введено указание на форму информации о бежавшем (закличють и [его] на торгу) – публичное извещение на городской торговой площади, вероятно, с указанием отличительных особенностей пропавшего.

Статья 33

Использование коня, принадлежавшего другому лицу, без его разрешения не является похищением и наказывается только продажей, как и по ст. 12 Краткой Правды.

Статья 34

Данная статья примыкает по содержанию к ст. 32. Собственник утраченного коня или вещи (оружия, одежды) должен публично объявить о пропаже (этим ст. 34 отличается от ст. 13 Краткой Правды), после чего, если он обнаружит ее в чужом владении, то имеет право получить обратно. Закон предусматривает уплату в этом случае 3 гривен за обиду. А. А. Зимин считает эти 3 гривны продажей. Однако, по буквальному смыслу слов, названная сумма является возмещением ущерба потерпевшему. Но в этом случае получается, что преступление остается безнаказанным.

Норма ст. 34 имела действие на территории города, где произошла утрата вещи, и это (так же, как и торг) переносит действие Правды из любого соседского коллектива X–XI вв. в городскую жизнь XII в.

Лицем взяти – взять именно пропавшую вещь, а не другую, равноценную ей.

Статья 35

Статья открывает раздел (ст. ст. 35–39) о своде – розыске виновника похищения или присвоения домашнего животного или вещи. Эта процедура начинается при опознании собственником похищенной вещи и имеет своей целью найти лицо, которое украло или присвоило вещь, а затем, возможно, так или иначе передало ее другим лицам.

При краже коня – важнейшего элемента хозяйства – виновный подлежал высшей мере наказания – потоку и разграблению. При краже другого имущества устанавливается продажа. Виновный в похищении должен также выплатить потерпевшему стоимость других вещей, украденных вместе с главной вещью. Эта новая норма отличает ст. 35 Пространной Правды от архаичной ст. 14 Краткой Правды. Пространная Правда умалчивает также о 5-дневном льготном сроке, которым мог воспользоваться обвиняемый во владении украденной вещью.

Статья 36

Статья предусматривает различный порядок розыска совершившего кражу внутри города и в том случае, если похищенная вещь обнаружена вне его. Свод в городе не ограничен числом владевших украденной вещью, и его ведут до конца (по Двинской судной грамоте конца XIV в. – до десяти изводов314 [Памятники русского права. Вып. третий, с. 162]), свод по землям, вне городских стен, истец ведет только до третьего владельца, который и берет на себя дальнейший розыск. Для того чтобы побудить его к продолжению свода и отысканию преступника, с этого третьего по счету владельца взыскивается стоимость лица – украденной вещи, но при установлении им подлинного похитителя с последнего взыскивается и стоимость лица (в пользу уплатившего за него временного владельца), и прок – стоимость других похищенных вещей, и продажа. Иллюстрацию применения этой нормы на практике представляет новгородская берестяная грамота № 109 конца XI в.

Статья 37

Мытник – чиновник, собиравший торговые пошлины и следивший за соблюдением правил торговли. На долзе – впоследствии, в вариантах на дорозе – при случайной встрече.

Статья 38

Статья 39

Статья ограничивает процедуру свода территорией своей земли, молчаливо противопоставляя ее чюжей земле – другому княжеству, феодальной волости. Если краденая вещь была приобретена у человека, приехавшего из других мест, и это подтвердят присягой те же свидетели, которые упоминаются в ст. 37, то покупатель несет гражданскую ответственность: он утрачивает купленную вещь или деньги, полученные за ее перепродажу. Собственник же вещи лишается возможности получения возмещения за другие ценности, пропавшие вместе с нею. Некоторые списки конца XIV – XV вв. включают указания на возможность все же получения с вора возмещения в случае, если он будет обнаружен. О подсудности вора, схваченного с лицем на территории «иной страны» властителю тех мест, говорит статья «О установлении татьбы» в Мериле праведном.

Статья 40

Статья повторяет норму ст. 38 Краткой Правды. Вор, забравшийся ночью в дом, может быть убит на месте преступления (во пса место – как собака). Эта древняя норма имеет аналогию в ст. 6 договора Руси с Византией 911 г.: если ят будеть в том часе тать (вор), егда татбу сътворить... и убьен будеть, да не взыщеться смерть его...315 [Памятники русского права. Вып. первый, с. 7]. Если же его удалось связать, то он подлежит уголовной ответственности в обычном порядке; убийство связанного вора подлежало наказанию. Как правило, вором был человек, не обладавший возможностью выплаты штрафа и уже находившийся на грани закабаления. Возможно, поэтому для уплаты продажи его приходилось продавать в холопство.

Во пса место – как собака.

Статья 41

Высокий штраф взыскивался за кражу из закрытого помещения – скота из хлева, продуктов сельского хозяйства и ремесла из клети. Это новая норма, отсутствующая в Краткой Правде, отражает усиление охраны частной собственности на средства производства и предметы потребления.

В статье предусмотрено соучастие в хищении, при котором каждый из воров несет равную ответственность. Указанная сумма в 3 гривны 30 кун складывается из самой продажи в 3 гривны и судебной пошлины, поступающей судебным чиновникам и исполнителям в размере 30 кун (1/5 часть продажи).

Статья 42

Кража скота на поле, т. е. имущества, не охраняемого специально, карается продажей, в 3 раза более низкой, чем за кражу из закрытого помещения.

Статья 43

Кража снопов или зерна из закрытого помещения также наказывается высшим штрафом.

Статья 44

Украденное, если оно имеется в наличии (у вора или других руках) должно быть возвращено собственнику. Кроме того, он получает с вора возмещение ущерба в том случае, если кража произошла более года назад и, следовательно, незаконный владелец пользовался вещью в течение этого времени. Размер возмещения – полгривны (25 кун) за 1 год пользования.

Лице – украденная вещь

Статья 45

За коровье молоко – возможно, как предполагал В. Г. Гейман316 [Правда Русская. Под ред. Грекова Б. Д. Т. II, комментарий. М.-Л., 1947, с. 401],… Третьяка – скотина на третьем году (В. И. Даль). Лоньщина– телка, родившаяся в прошлом (лоне) году.

Статья 46

Монастыри на Руси известны уже с середины XI в., но самостоятельными феодальными организациями они становятся в конце XI – первой половине XII в. … Статья примечательна тем, что в ней перечислены три основные категории… Зане – ибо.

Статья 47

Статья начинает раздел, посвященный обязательственному праву.

Спор по договору займа решается с помощью послухов. В литературе принято считать их свидетелями заключения договора.

Длительное невозвращение долга рассматривается как преступление. Это установление отражает значительно более развитую кодификацию обязательственного права сравнительно с Краткой Правдой.

Куны, как и скот – деньги.

Товар - как предметы торговли, так и деньги.

Статья 48

Купец пользуется особыми правами на получение и выдачу в долг денег на торговые операции: при отказе в их возврате представлять свидетелей займа ему не надо, но достаточно самому дать показание, подкрепленное клятвой. По мнению Н. Рожкова, М. Н. Тихомирова, Л. В. Черепнина, здесь говорится о купеческом товариществе на вере, торговле вскладчину.

Купля – торговля.

Гостьба – то же, но касается гостей – купцов, приезжавших из другого города или другой страны.

Статья 49

Статья содержит положения о договоре поклажи, хранения, в котором, очевидно, участвуют купцы. Кладь (поклажая, покладежь) может быть оставлена на хранение и без свидетелей. При обвинении в утайке части оставленного товара хранителю для оправдания достаточно принести присягу, поскольку договор безвозмезден, рассматривается как дружеская услуга.

Бологодел – благодеяние.

Статья 50

Статья регламентирует договор займа с процентами, хотя не ограничивает размера реза. Предписывается заключение этого договора в присутствии свидетелей. Ростовщичество было значительным социальным злом средневекового города, оно вело к закабалению неимущих горожан; в народных восстаниях в Древней Руси выступления против ростовщиков занимали большое место.

Статья 51

Закон не только защищает интересы ростовщика, но и поощряет длительные займы, приводящие к невозможности уплаты должником взятой суммы. По мнению И.… Погренути - забыть; зд.– отменить.

Статья 52

В случае невозможности представить свидетелей займа при отказе ответчика от его уплаты заимодавец все же может получить свои деньги, если их сумма не превышает 3 гривен. Для этого ему достаточно принести присягу в том, что он эти деньги должнику дал. Если же заем был на большую сумму, заимодатель терял право на иск.

Промиловался – ошибся, прогадал

Статья 53

После смерти в 1113 г. киевского князя Святополка Изяславича, с которым исследователи связывают ст. ст. 47–52 Пространной Правды, принятые в…

Статья 54

Истопиться – потерпит кораблекрушение. Рать возметь – потеряет имущество в результате военных действий. Пробиеться – утратит в драке,

Статья 55

Задолжавший многим купец, взявший для продажи товар у не знающего его положения приезжего купца и не могущий расплатиться с ним, подлежит той же ответственности, которая предусмотрена в предыдущей статье. Очередность возмещения долгов зависит от положения кредиторов: княжеские деньги отдаются в первую очередь, за ними – долги приезжего купца и затем местных {домашних) купцов, которые делят между собой остаток.

Заимодавец, злоупотреблявший процентами и получивший уже в их форме большую часть долга, лишается права на возврат самого займа.

Преимущественное право иноземных купцов на получение долгов, являющееся элементом международного права, знает и договор Смоленска с Ригой 1229 г. (ст. 5).

Прок в дел – оставшиеся деньги подлежат разделу.

Статья 56

Дати праву (исправу) – решить дело судом. Закуп - в списках Пушкинской и Карамзинской групп закупный (наймит) –…

Статья 57

Наибольшую трудность для понимания представляет термин войскый (воиньскый, свойскый) конь. По мнению Н. М. Максимейко, С. В. Юшкова, М. Н.… Ролейный закуп – работающий на поле (ролье).

Статья 58

Статья регламентирует ответственность закупа за утрату господского скота: в случае пропажи скота из хлева закуп ответственности не несет, но если скот был оставлен в поле, не введен во двор или помещение и не закрыт, закуп обязан возместить убытки. Так же отвечает закуп и за гибель коня, когда он использует его для работы на себя (орудья своя дея).

Забой – закрывающееся помещение.

Статья 59

Отарица известна была в Белоруссии (атарица) как земля, засеянная работником по соглашению с хозяином. Современное слово отара (стадо овец), по А.…

Статья 60

Статья (как и ст. 59) стремится ограничить произвол господина в расчетах с закупом: получив с закупа большую плату, чем обусловлено, господин обязан вернуть ему лишнее и наказывается продажей.

Паки ли – а если.

Приимет – возьмет дополнительно, сверх уже взятого.

Статья 61

Если господин распорядится закупом как холопом и продаст его, сделка не может быть признана действительной (и господин обязан, вероятно, вернуть покупателю деньги за него), закуп получает свободу, а господин наказывается, кроме того, высшей продажей.

Законодательство стоит на защите социально зависимого и юридически неполноправного положения трудящегося земледельца, но препятствует его окончательному закабалению и полному лишению прав. Это отражает, очевидно, существование различных тенденций в эволюции феодальной эксплуатации в XII-XIII вв. Правда ничего не говорит о возможности закупа выкупиться из своего зависимого положения. В Правосудии митрополичьем зафиксирована, вероятно, старая норма (которую, однако, нет оснований связывать с Владимиром Мономахом) о внесении закупом для этого двойной купы (дати ему вдвое задаток)326 [Древнерусские княжеские уставы, с. 210].

Обель – полностью, в состоянии полного холопа.

Статья 62

Статья дает возможность дополнительно характеризовать социальное и юридическое положение закупа: он может быть побуждаем к работе побоями, безнаказанно для господина. Если же последний злоупотребляет этим своим правом, то закуп может обратиться в суд (см. ст. 56), который должен взыскать с господина за самоуправство продажу как за избиение свободного (яко же в свободнем платеж), т. е. по ст. 29 – 3 гривны. Конечно, это установление имело больше декларативный характер, ибо злоупотребление господином своими правами было очень трудно доказать. Правда ничего не говорит об уголовном штрафе за убийство закупа. По справедливому предположению А. А. Зимина, он должен был защищаться вирой в 40 гривен.

Наймит (от слова найм – денежная плата за труд) – другое обозначение закупа, связанное, вероятно, с денежной формой купы.

Статья 63

Возмещение за кражу коня, произведенную полным (обельным) холопом, платит его господин. Остается неясным, сохраняет ли эта статья двойную ставку возмещения по ст. 46, раз вор не свободный, а холоп, как думают Б. А. Романов и А. А. Зимин, или отменяет ее, как считал М. Ф. Владимирский-Буданов. Представляется вероятным, что эта статья все же отменяет двойную ставку за кражу именно коня, причем не княжеского, а принадлежащего рядовому собственнику, и это сделано по настоянию хозяина холопа – феодала, не заинтересованного в уплате высоких штрафов за провинности своего холопа.

Статья 64

Статья вновь возвращается к юридическому положению закупа. За закупа, попавшегося на краже, отвечает его господин, а закуп превращается в полного холопа. Господин может его оставить как холопа у себя, но обязан выплатить стоимость украденного (очевидно, при отсутствии самой украденной вещи). Если же он не хочет платить за вора, то должен его продать, уплатить из выручки стоимость украденного, а остаток может взять себе. Вариант Пушкинской группы не предусматривает ответственности господина за сокрытие им холопа-вора. В статье ничего не говорится об уплате продажи за воровство, учиненное закупом. Значит ли это, что он не приравнивался здесь ни к холопу (тогда возмещение украденного должно было быть по ст. 46 в двойном размере), ни платил продажу, несмотря на сохранение до преступления некоторых элементов свободы, а занимал промежуточное положение между закупом и холопом?

Статья 65

Статья 66

Статья завершает раздел, который может быть связан с деятельностью Владимира Мономаха.

Свидетелем может выступать только свободный; показания холопа не принимаются в расчет; в случае отсутствия свободного свидетеля в качестве такового может выступать только боярский тиун. Закуп тоже может быть свидетелем, но только по крайней необходимости и по небольшим спорам. Здесь послушество скорее свидетельство происшедшего события (например, начала драки или дачи денег в долг и пр.), а не характера жизни подозреваемого в преступлении. Эта статья под названием Володимера князя суд о послушестве известна и вне текста Пространной Правды, в приложении к ней в составе юридических сборников и Кормчей книги.

Статья 67

Повреждение бороды рассматривалось как тяжелое оскорбление и наказывалось высшей продажей. В отличие от ст. 8 Краткой Правды здесь регламентируется… Для разрыва отношений с Андреем Боголюбским киевский князь Мстислав… Знамение – знак.

Статья 68

Утрата зуба здесь рассматривается не столько как членовредительство, сколько как результат оскорбления – удара по лицу. С этим связан максимальный размер продажи, а за членовредительство установлено возмещение в размере одной гривны.

Статьи 69 и 70

Статьи тесно связаны между собой, так как рассматривают разные стороны одного и того же состава преступления – кражи бобра, совершенного (как видно по процедуре установления похитителя) крестьянином, членом общины. Бобровые угодья были феодальной собственностью и, соответственно, охота на бобров – княжеской и боярской монополией. С этим связана высшая ставка продажи за ее нарушение. Если на месте, где живут бобры, будут найдены следы разрушения норы (росечена земля) или организации лова (знамение, им же ловлено, или сеть), то при отсутствии свидетелей преступления, могущих указать на виновного, ответственность несет крестьянская община, на территории которой совершена кража. Эта общинная организация должна сама найти вора и выдать его государственной власти или выплатить уголовный штраф по принципу дикой виры. Вариант борть вместо бобр в Синодальном списке распространяет эту норму на охрану диких пчелиных угодий, принадлежавших феодалам.

Статья 71

Деревья в лесу с пчелиными бортями или, скорее, участки леса с такими деревьями отмечались знаками собственности. Знаки обозначения княжеской собственности известны на монетах, привесках, строительной плинфе, сосудах и других предметах. Свои знаки имели, вероятно, и другие собственники-феодалы329 [О бортных знаменах, сохранившихся с XVI-XVII вв. см.: Коткова Н. С. Названия русских бортных знамен – историко-лингвистический источник. – В кн.: Исследования по лингвистическому источниковедению. М., 1963]. Раззнаменование каралось высшей ставкой продажи. По наблюдениям И. И. Смирнова, группа ст. ст. 70–77 отражает борьбу верви против наступления феодала на общинную земельную собственность330 [Смирнов И. И. Очерки, с. 56].

Роззнаменование – уничтожение знака, т. е. нарушение права собственности.

Статья 72

Перетнеть (от тяти – рубить) – перерубит ограждение в лесу. Разореть (орати – пахать) – перепашет межу в поле. Подотнеть – подрубит.

Статья 73

Дубы – наиболее заметные и долговечные деревья – служили естественными ориентирами при установлении межи; на них наносились также знаки.

Статья 74

Некоторые исследователи (И. Беляев, А. А. Зимин) считают, что указанные 2 гривны 20 кун должны были выплачиваться судье сверх полученных в продажу… Система денежных уголовных штрафов и процентного отчисления пошлин судьям от…

Статьи 75–76

За уничтожение борти (возможно, во время рубки леса) устанавливался трехгривенный уголовный штраф, как и за сожжение борти по ст. 32 Краткой Правды. Кроме того, за дерево, на котором она находилась, – полгривны. Близость построения ст. 75 и ст. 80 может свидетельствовать о том, что плата за дерево – это возмещение собственнику бортного дерева, которым может быть и не князь, а другой землевладелец. Разграбление борти наказывалось той же продажей, а размер возмещения собственнику зависел от того, взят ли был хозяином собранный пчелами мед или нет (пчелы не лажены).

Олек – верхняя часть борти, где оставался мед для питания пчел.

Статья 77

Эта новая статья, не имевшая аналогии в Краткой Правде и возникшая, вероятно, в XII в. (хотя и исходившая из ранних норм), указывает на… Женути – гнать, преследовать.

Статья 78

Огнищане упоминаются среди новгородской знати в Новгородской Первой летописи: Прииде Ростислав (Мстиславич) ис Кыева на Лукы (будущие Великие Луки)…

Статья 79

Похищение речных и морских судов наказывается уголовным штрафом в зависимости от цены судна, а само судно должно быть возвращено владельцу. Перечислено пять видов судов: челн – малое пассажирское судно, выдолбленное из ствола дерева; речная лодья – грузовое судно; струг – также речное грузовое судно, гребное или парусное; набойная лодья – большегрузное судно с надставленными в высоту бортами, с палубой; морская лодья – большое килевое судно, также с палубой. Сравнительно со ст. 35 Краткой Правды эта статья показывает значительный успех в судостроении на Руси, что является также свидетельством и распространения судоходства, и развития частной собственности на эти средства транспорта. На страже последней стоит кодификатор, которого, однако, больше интересуют доходы, поступавшие от государственного суда, чем размеры возмещения собственнику.

Статья 80

За повреждение сети для ловли птиц (перевеса) выплачиваются продажа и возмещение собственнику.

Подотнеть вервь – перерубит веревку

Статья 81

Как и в случаях с повреждением борти и похищением из нее меда, предусмотренных в ст. ст. 75–76, кодификатор различает такие преступления, как повреждение ловчей сети и кража из нее диких птиц. Значительная (от 5 до 15 раз) разница в штрафах за похищение ястреба и сокола, с одной стороны, и дичи – с другой, связана с тем, что крупные хищные птицы, специально дрессированные, использовались для охоты. Перечень птиц, которых ловили в XII в., сравнительно со ст. 36 Краткой Правды не изменился – все они были известны на Руси очень давно.

Статья 82

Статья устанавливает за похищение воза сена или дров возмещение потерпевшему в размере 2 ногат, т. е. 5 кун вместо 9 кун по ст. 39 Краткой Правды. Это может свидетельствовать об изменении соотношения цен на указанные предметы и повышение курса денег (серебра или его заменителей). Необычна для Пространной Правды ставка продажи за кражу сена или дров – 9 кун, в то время как уголовные штрафы в ней имеют размеры 60 кун, 3 и 12 гривен. Как предполагают В. И. Сергеевич и А. А. Зимин, размер продажи внесен ошибочно в Пространную Правду из соответствующей статьи Краткой Правды, где ставка 9 кун является возмещением владельцу. Если это так, то можно считать, что здесь при формировании текста Пространной Правды кодификатор пользовался не практикой, записью норм обычного права, а обновлял и приспосабливал к условиям XII в. норму писаного права – Краткой Правды.

Статья 83

За поджог хранилища собранного урожая – гумна или двора (основного комплекса хозяйственных и жилых построек) виновный подвергался потоку и грабежу. Эта архаичная высшая мера наказания относилась только к преступлениям, которые ставили под угрозу самую возможность существования древнерусской семьи. На догосударственный период происхождения этой меры наказания указывает второстепенная, вспомогательная роль княжеской власти в ее осуществлении.

По мнению А. А. Зимина, эта статья свидетельствует, что представители господствующего класса добиваются принятия постановлений, карающих потоком и разграблением лиц, пытавшихся открыто выступать против них337 [Памятники русского права. Вып. первый, с. 175].

Статья 84

Намеренное уничтожение чужого коня или рогатого скота влечет за собой уплату продажи по высшей ставке и возмещение ущерба потерпевшему. Противоречие мер наказания за преступление, которое здесь обозначено как конь порежетъ (продажа), и за кражу коня (значительно более сильное наказание – поток (см. ст. 35) можно объяснить тем, что украденный конь мог быть продан, что приносит вору выгоду, а погубленный такой материальной выгоды не приносит.

Урок – в данном случае размер платы за ущерб в результате гибели скота (см. в ст. 45 уроци скоту).

Статья 85

Статья регламентирует порядок использования холопа в качестве свидетеля. Его показания можно привлекать только в исключительных случаях, когда на этом настаивает истец, и то, как оговорено в статье, не для определения действительной виновности обвиняемого (что мог бы сделать свободный свидетель своей присягой), а только для возбуждения уголовного дела против указанного холопом – свидетелем лица. Сама же вина определяется в результате «божьего суда» – испытания железом. Но если испытание железом не приводило к доказательству вины подозреваемого, то обвинитель должен был уплатить ему возмещение, поскольку поверил показаниям холопа. Использование свидетельства холопа в суде указывает на эволюцию положения холопа в сторону феодально-зависимого крестьянина, обладавшего определенной хозяйственной самостоятельностью.

Статья 86

Статья устанавливает размеры судебных пошлин при применении железа в судебном процессе: в государственную казну (железное), судебному чиновнику (мечнику) и судебному исполнителю – детьскому, который и проводил, вероятно, это испытание.

Статья 87

Если испытание железом проводится не потому, что использовано свидетельство холопа, а по подозрению (запа), которое трудно проверить (человека видели ночью около места преступления), или по показанию свободного, но оно не докажет вины обвиняемого, то возмещение ему не полагается, а обвинитель платит только железное.

Железное – судебный штраф

Статья 88

Тем же судом судити – процедура установления виновного в убийстве и суда та же, что при убийстве мужчины. Изменение в списках Пушкинской и…

Статья 89

За убийство холопа или рабы вира не платилась. За это преступление предусмотрена продажа, и то только в том случае, если убийство не было спровоцировано самими челядинами. Хозяину холопов, потерявшему свое имущество, уплачивается урок. Размер этого урока мог быть 5 или 12 гривен, в зависимости от хозяйственной ценности холопа (см. ст. ст. 15–17). Здесь имеется в виду, конечно, убийство чужого холопа, так как убийство хозяином собственного холопа также считалось не преступлением, а только грехом – нарушение моральной религиозной нормы и соответственно влекло за собой духовное наказание.

Статья 90

В ней устанавливается особое юридическое положение смердов в отношении наследства. Их права ограничены. По смыслу первой части статьи оставшиеся… Безажю в Пушкинском списке может быть понято как наречие без наследника340… Задница, в некоторых списках статок – наследство.

Статья 91

В статье противопоставляется наследственное право различных групп феодального класса такому же праву смердов, подтверждая, что после смерти бояр и дружинников наследуют их сыновья, а при отсутствии последних – дочери. Переход феодальной собственности через дочерей в чужие руки не грозил выходом ее за пределы класса феодалов. Появление в некоторых списках XV в. в заглавии чтения и о людстей, как считал Н. А. Рожков, может относиться не к ст. 91, а к ст. 92, объединенной тем же заглавием341 [Правда Русская, т. II, с. 631]. Но поскольку правом на безатщину лично свободных людей князь не обладал, эта вставка в заглавие подтверждала право на наследование дочерьми не только феодалов, но и более широких кругов населения. Б. А. Рыбаков вслед за А. Е. Пресняковым видит в ст. 91 отмену более раннего права мертвой руки сеньора, осуществленную в интересах бояр342 [Рыбаков Б. А. Смерды, с. 52].

Статья 92

А на самого часть дати души – упоминание части имущества, отдаваемого в этом случае на помин души (в церковь или монастырь), свидетельствует о том,… Ряд – установление, распоряжение, при нескольких участниках – договор,… Дом – имущество, главным образом движимое, в отличие от двора (см. ст. 83), включающего и движимое, и недвижимое…

Статья 93

Статья устанавливает наследственные права вдовы. Если вдова не выйдет еще раз замуж (сядет по муже), она получает на жизнь определенную часть имущества мужа (выдел). В Синодальном списке уточняется, откуда должна быть взята эта часть, – за счет уменьшения доли взрослых детей. Кроме того, вдова остается собственницей всего того, что было подарено мужем (украшения, одежда и пр., что можно было возложить – надеть на нее). Эта норма была связана со стремлением передать имущество отца сыновьям, а право вдовы на наследство могло привести к уходу его в руки нового мужа вдовы и его детей. По мнению А. А. Зимина, эта статья изменяет в условиях развития феодальных отношений старое общинное право наследования, по которому вдова оставалась полновластной хозяйкой имущества покойного супруга346 [Памятники русского права. Вып. первый, с. 181].

Статья 94

Статья свидетельствует о существовании раздельной собственности супругов и особых правах на наследование этой собственности детьми. Имущество, принадлежавшее первой, покойной жене оставившего наследство, наследуется детьми не от второго, а только от первого брака. Это распространяется и на то ее имущество, которое он после ее смерти подарил своей второй жене, т. е. их мачехе. Особое имущество жены складывалось из приносимого ею в дом мужа приданого и подарков мужа. Любо си... обаче – даже если… все равно. О применении норм этой статьи свидетельствует новгородская берестяная грамота №9 третьей четверти XII в.

Статья 95

Статья подтверждает древнерусскую норму, согласно которой дочери при наличии сыновей – их братьев не наследуют после отца, но они обеспечиваются приданым, которое после смерти отца выделяется им братьями. Эта норма касалась свободного населения. По Уставу князя Ярослава о церковных судах родители обязаны были выдать дочь замуж, в противном случае они облагались штрафом в пользу церковной власти. В XV в. дочери уравнены в наследственных правах с сыновьями347 [Судебник 1497 г. – Судебники XV-XVI вв. М.-Л., 1952, с. 27; Соловецкий извод Устава Всеволода конца XV в. – ДКУ, с. 158].

Статья 96

Часть крепостной стены из бревен в виде сруба длиной в бревно называлась городня. При пожаре во Владимире в 1563 г. сгорело стены от реки от Клязмы… Городник – архитектор, руководитель строительства, бывший княжеским… Волога (влага) – питье.

Статья 97

Такая же система оплаты распространялась и на строительство мостов. Руководитель строительства – мостник – вместе с отроком получал с общины, на территории которой строился или ремонтировался мост, денежную плату в зависимости от длины полотна моста и количества опор – городней, а, кроме того, питание и овес для коней.

Лукно, уборок – меры объема сыпучих тел.

Одину – один раз на все время.

Мостник – княжеский чиновник, руководитель строительства деревянных мостов.

Уроци (уроки) – установленное количество чего-либо.

Локоть – мера длины.

Городня в мосту – опора, сложенная в виде сруба из бревен и засыпанная камнем.

Статья 98

Существование холопства и других форм личной зависимости способствовало возникновению интимных связей феодала с принадлежащими ему женщинами-рабами. Дети господина, рожденные от робы, считались незаконными и поэтому не являлись наследниками, но после смерти господина и они и их мать, согласно норме Правды, получали свободу.

Статья 99

По мнению А. А. Зимина, «статья корнями уходит в седую старину» и в ней публичной властью являются не княжеские чиновники, а люди, т. е. члены… А не джи (дюжи) ся будуть – и если не будут в состоянии. Печаловати – заботиться.

Статья 100

Статья закрепляет за младшим сыном при наследовании без завещания родительский дом со всеми связанными с ним хозяйственными помещениями.

По мнению Н. А. Максимейко и А. А. Зимина, статья ограничивала волю завещателя, если он хотел оставить свой двор другому сыну (одно из значений слова всяко – в любом случае, непременно). Однако вряд ли есть основание так сужать право наследования по завещанию. Этому противоречат слова в списках всяк, всякому, всякой, которые не имеют двойного смысла (как всяко). Статья свидетельствует, что взрослые дети жили в своих домах и с родителями, как правило, оставался только младший из них.

Всяк – каждый, любой.

Статья 101

Статья примыкает к ст. 99. Вдова при малолетних детях обязана сохранять имущество семьи (юридически – имущество мужа) для передачи его детям. Если она его утратит и оставит детей без средств, а сама найдет обеспечение, выйдя вторично замуж, то обязана выплатить детям утраченное, вероятно, из средств второго мужа (на это указывает смысл контекста и слова в некоторых списках).

Статья 102

Без дела – без раздела, может быть – без распоряжения о разделе наследства, т. е. без завещания. Ворчеться (от вречися) – обещается. В некоторых списках осмыслено как…

Статья 103

Нормы наследования имущества матери отличались от права наследования после смерти отца, хотя здесь также существовало наследование по завещанию и по закону. Дети не могли претендовать на раздел материнской части, но она сама могла определить своего наследника или своих наследников, в том числе и дочерей (см. ст. 106). По закону наследство матери переходило тому, с кем она жила до смерти, или тому, кто обеспечивал ее пропитание. Были ли это обязательно ее дети, хотя бы от первого или второго брака? Это предполагается, но не безусловно. Вдова могла жить у своих родственников по боковой линии (сестры, например) и оставить свое имущество им.

Статья 104

Статья отражает существование четко оформленного в сознании законодателя понятия частной собственности в семье, связанной с личностью ее главы – мужа. В этом случае, если после смерти первого мужа семейным имуществом пользовалась вдова с его детьми и со вторым мужем (их отчимом) и его детьми, родившимися в этом втором браке, наследование по закону определяется тем, что было нажито и осталось после смерти каждого из этих отцов: дети (сыновья) первого наследуют только его имущество, дети второго – только то, что принадлежало ему до брака или было нажито в этом браке.

Статья 105

Статья продолжает изложение норм, связанных с той же ситуацией. Если второй муж во время пользования наследством первого утратит что-либо из него, то сын – наследник его обязан по показанию свидетелей восполнить своим сводным братьям утрату и не может претендовать на наследование имущества первого мужа своей матери.

Статья показывает, что наследование по древнерусскому праву предполагает не только получение имущества, но и переход на получившего наследство обязательств, не выполненных умершим. Эта норма зафиксирована и в договоре Смоленска с Ригой 1229 г.: Аже латинин дасть княжю холопу в заем или иному добру человеку, а умреть не заплатив, а кто емлеть его останок, тому платити немчину351 [Памятники русского права. Вып. второй, с 60-61].

Статья 106

Статья содержит дополнительные уточнения к нормам ст. 103. Мать имеет право оставить свое имущество по завещанию без ограничения любому из детей, сыну или дочери, как от первого, так и от второго брака, руководствуясь только отношением к ней детей.

Статья 107

Нарушение собственности на пашенную землю (от ролейной земли), судя по величине пошлины с выигравшего процесс, наказывалось также продажей в 12… В некоторых списках ст. 107 (как и ст. 109) опущена. Это может… Без языка ли умреть – если по состоянию здоровья не сможет сделать завещательного (устного) распоряжения.

Статья 108

Статья свидетельствует об отнесении споров братьев между собой о разделе наследства к княжеской компетенции, однако она изложена в условной форме (если спорящие обратятся к княжескому суду), как считал еще Н. Дювернуа. На этом основании предполагается, что они могут обратиться по данному делу к другому органу. Действительно, судя по Уставу кн. Владимира, на участие в решении конфликта, когда дети или братья тяжутся о задницы, претендовала церковь. М. Ф. Владимирский-Буданов, В. И. Сергеевич, А. Е. Пресняков и Я. Н. Щапов видят здесь конкуренцию судов, к которым могли обратиться тяжущиеся. Иное мнение имел Е. Е. Голубинский, считавший, что наследственные дела подлежали только княжескому суду. В качестве судьи выступает по такому делу детский, который получает высокую пошлину в размере одной гривны кун.

Статья 109

Статья завершает группу из трех статей о судебных пошлинах. В ней идет речь о пошлинах, взимаемых при принесении роты. О такой присяге говорят договоры Руси с Византией, ст. 10 Краткой Правды и ряд статей Пространной Правды. Статья тесно связана с нормами ст. 107 по тексту списков Пушкинской и Карамзинской групп. Кто платил пошлину? Так же, как по ст. 107, это делал истец, возбуждавший судебный процесс. Именно он был заинтересован в проведении данной процедуры.

Статья 110

Продажа в холопы должна совершаться при свидетелях, а сам продаваемый должен также присутствовать при этом, видеть внесение в счет платы за себя… Статья не перечисляет все источники холопства: за ее пределами остаются такие…

Статья 111

Статья 112

Статья устанавливает денежную плату за сознательное пособничество беглому холопу. Ставка 5 и 6 гривен, совпадающая со ставками возмещения господину за убийство его холопов по ст. 16 Пространной Правды, и отсутствие упоминания о публичной власти, заинтересованной в получении штрафа, заставляют считать, что здесь закреплена также архаичная норма возмещения владельцу стоимости холопа и робы, которую, как и следующую – ст. 113, А. А. Зимин относит к X в. Однако в этом случае применялись, как считал М. Ф. Владимирский-Буданов, и уголовные штрафы, установленные в ст. ст. 32 и 38.

Статья 113

За удержание беглого холопа и извещение господина о поимке его задержавшему полагается вознаграждение от этого господина, но захвативший и затем упустивший раба неудачник наказывается штрафом, правда, уменьшенным на ту сумму, которую он имел право получить за удержание.

Заповесть – публично объявит.

Переем (переим) – вознаграждение за помощь в обнаружении беглого холопа или преступника.

Статья 114

В списках Розенкампфовского вида устрелитъ предполагает вооруженную (с луком и стрелами) охоту на беглого холопа. В хороме, хоромине, в храме – эти… Досочиться – выследит. Отрок – младший судебный или административный исполнитель.

Статья 115

В отличие от сознательного пособничества (ст. 112), помощь, оказанная беглому холопу по неведению о его положении, не наказывается, если его укрыватель подтвердит свое неведение присягой.

Усрячеть – встретит.

Повесть деет – разговаривает.

Статья 116

Вложить, в других списках правильнее вылжеть – обманом получит.

Статья 117

Статья дополняет норму предыдущей статьи. Холоп участвует в торговле по поручению господина, но последний в этом случае оплачивает его долги и не может отказаться от него. По мнению С. В. Юшкова и И. И. Смирнова, это свидетельствует о росте правоспособности холопов.

Статья 118

Купивший холопа не у его хозяина обязан вернуть его собственнику. Если он присягой подтвердит, что был введен в заблуждение, то может получить деньги с продавца обратно. Если же такой покупатель знал о неправомерности сделки, то он терял уплаченные деньги.

Некоторые исследователи (М. Ф. Владимирский-Буданов, Л. Гётц, Б. А. Романов) видят здесь самопродажу холопа, желавшего незаконно получить деньги, которые причитались бы его хозяину. Статья показывает, что в условиях феодального города холоп экономически мог не быть привязан к хозяйству своего господина и условия позволяли ему действовать самостоятельно, хотя господин сохранял на него права, и кодификатор стоял на его стороне.

Кренеть - купит

Статья 119

Статья примыкает по смыслу к ст. 117, уточняя права и обязанности господина, которому принадлежит торгующий холоп. Господин сохранял ответственность и за холопа, находящегося в бегах, имея право на полученную последним в торговле прибыль. В то же время он оставался обязанным возместить долги холопа и не мог отказаться от него.

Статья 120

Господин бежавшего холопа отвечает по существующим нормам и за то чужое, что тот унес с собой. Эти нормы (уроки) частью изложены в ст. ст. 41–46, где за кражу холопом установлено возмещение пострадавшему в размере двойной цены украденного. Б. Д. Греков предположил, что здесь кто не холоп, а зависимый смерд, поскольку в уставе о холопах это местоимение не применяется к холопам.

Статья 121

Семья холопа, виновного в воровстве, не следует его судьбе, если она не помогала вору. При участии жены и детей холопа в краже или в сокрытии краденого господин должен поступить с ними так же, как и с самим холопом. Если в воровстве принимали участие свободные, то они наказываются уголовным штрафом. Формы и размеры ответственности в каждом случае были указаны в соответствующих статьях Правды. Как отметил А. А. Зимин, установление о соучастии свободных в воровстве добавлено в статью позднее, поскольку устав о холопах продажи не знает356 [Памятники русского права. Вып. первый, с. 188]

Дополнительные статьи

Статья О коне

Статья касается торгового права. Она разрешает вернуть купленного коня продавцу и получить обратно деньги, если в коне обнаружится скрытый недостаток или болезнь. Эта общая норма «привязана» к конкретным обстоятельствам, когда купленный конь принадлежал княжеской конюшне (конь... княжь), а покупателем выступает боярин, купец или - сирота (эту норму применительно к купленной корове см. в ст. 118 Псковской Судной грамоты).

По мнению А. А. Зимина, статья «ведет к новгородской действительности XIII –XIV вв.». Эта статья входит в состав Пространной Правды (следует после ст. 87) в Пушкинском списке XIV в. и в Соловецком V 1493 г.

Сироты – феодально-зависимые крестьяне

Червь – болезнь.

Проесть – рана или язва.

Осподарь – господин.

Серебро – деньги.

Статья О бесчестии

Статья указывает на существование в Древней Руси феодальных групп, пользовавшихся наследственными привилегиями, связанными с давностью их…

Статья О ковании мужем

Статья устанавливает тарифные ставки (железное), полагавшиеся полицейскому чиновнику за заковывание в железа (оковы, кандалы) обвиняемого. Заковывание обвиняемого, судя по договору Смоленска с Ригой 1229 г. (ст. 4) и Двинской уставной грамоте (ст. 8), производилось тогда, когда он не мог представить поручителя в том, что не скроется. По мнению М. Н. Тихомирова, статья возникла не ранее XIV в.358 [Тихомиров М. Н. Исследование о Русской Правде, с. 151], хотя включение ее нормы в договор 1229 г. позволяет отнести ее по крайней мере к XIII в. Статья примыкает к тексту Пространной Правды в Соловецком V списке 1493 г. Пушкинской группы.

Статья О судных кунах

Статья фиксирует норму, согласно которой денежные возмещения потерпевшему, присужденные судом, но не выплаченные сразу, не облагаются ростом (процентами) и не ведут к увеличению задолженности, как это было принято по денежным суммам, данным в долг. Статья находится в составе Пространной Правды Карамзинской группы списков (после ст. 22).

Статья О сиротьем вырядке

Статья устанавливает срок отработки феодалу вдовой умершего рядовича-закупа за взятую им в свое время бессрочную ссуду. Эта отработка для двух женщин ограничивается сроком в 12 лет и исходит из расчета: один год страды (здесь: работы на господина) одного человека за 1 гривну, т. е. в денежном выражении – 24 гривны.

Статья также находится в составе Пространной Правды в списках Карамзинской группы (после ст. 52).

Вырядок (от слова ряд – соглашение) – установление об изменении ряда, о прекращении его действия через определенный срок.

Статья О муке

Статья определяет ставки штрафов, которые заменяют применение мук – ареста под надзором дворянина (полицейского чиновника) и публичного наказания кнутом.

Судя по приписке со ссылкой на князя Ярослава, редактор Карамзинской обработки Правды всю ее, вплоть до последней статьи, относил к знаменитому законодателю XI в. Княжеские дворяне упоминаются в договорах Новгорода с великими князьями начиная с 1264 г. Наказание кнутом в Пространной Правде не фигурирует, но известно памятникам XV в.

Утяжют - присудят.

Статья О человеце

Человек, обманом получивший деньги и пытающийся скрыться в другой земле, т. е., по М. Ф. Владимирскому-Буданову, злостный банкрот, не может пользоваться доверием, так же, как и вор. Реалии статьи имеют очень широкие территориальные и хронологические пределы, с XII по начало XV в., к которому относится старший список. А. А. Зимин относит эту статью к Новгороду XIII –XIV вв. Статьи О человеце и О муке следуют за текстом Правды в списках Карамзинской группы.

Статьи О мужи кроваве

М. Н. Тихомиров относил статьи О мужи кроваве к середине XII в. Основываясь на ставке штрафа за избиение в 9 гривен, в три раза более высокой, чем в… По его пути – по его положению. Тема 2: Псковская судная грамота

Методические рекомендации

Специфические черты политико-правового устройства Новгородской и Псковской земель во многом определялись их экономическим строем и социальным… На основании статей Псковской судной грамоты следует четко определить те права… Изучая по Псковской судной грамоте институты гражданского права, следует обратить внимание на заметный прогресс в…

СУДНЫЕ ГРАМОТЫ

 

НОВГОРОДСКАЯ СУДНАЯ ГРАМОТА

 

Введение

Новгородская Судная грамота – важнейший правовой документ Новгородской феодальной республики. Содержание правовых документов Новгорода (и Судной грамоты в том числе) отражает своеобразие его общественно-политического строя, определявшееся особенностями прежде всего экономического развития этого крупнейшего торгового и ремесленного центра Древней Руси, с огромными зависимыми территориями, население которых платило дань «господину Великому Новгороду», что являлось дополнительным источником обогащения новгородской знати.

Республиканские порядки в Новгороде сложились не сразу. Борьба между князем и боярством шла многие десятилетия и привела к установлению приоритета боярской власти после событий 1136 г., когда, воспользовавшись восстанием новгородцев, боярство присвоило право приглашать князя и заключать с ним договор, четко определявший права и обязанности. По-видимому, наиболее существенным преобразованием 1136 г. была организация совместного суда князя и посадника с приоритетом в нем князя, что в дальнейшем отразилось в формуле новгородских докончаний с князьями: А без посадника ти, княже, суда не судити. Постепенно на протяжении конца XI–XIII вв. оформились все элементы политической системы Новгорода – вече, посадничество, тысяцкий, боярский Совет (осподе) во главе с владыкой – архиепископом новгородской Софии.

Псковская земля входила в Новгородскую республику до середины XIV в., хотя уже в начале XIII в. в Пскове утверждается особый княжеский стол. В 1348 г. Псков отделился от Новгорода, также став феодальной республикой. Среди исторических документов Пскова особое место занимает Псковская Судная грамота, относящаяся к XV веку.

Феодалы Новгородской и Псковской республики, их крупнейшие землевладельцы были тесно связаны с торговлей и ремеслом. Кроме феодальной ренты бояре получали доходы от торговли, ростовщичества, поборов с зависимых территорий.

Крупными земельными собственниками были новгородский владыка – архиепископ Софийского собора, высшее духовенство, монастыри. Но духовенство Новгородской земли имело свои интересы и в торговле (внешней и внутренней), покровителем которой оно себя объявило. Новгородские купеческие корпорации объединялись вокруг патрональных храмов. Церковь непосредственно участвовала в торговле и осуществляла контроль над мерами длины, веса и т. п. Локоть иванский, гривенка рублевая, скалвы (весы) вощаные и т. п. хранились в церкви.

Новгородский архиепископ скреплял своей печатью торговые договоры с иностранцами. Таким образом, интересы новгородского духовенства и боярства были тесно связаны.

Политический строй Новгорода (а затем, после получения независимости, и Пскова) отличен от других русских земель и может быть определен как феодальная (боярская, аристократическая) республика. Новгород не только столица Новгородской земли, но как бы олицетворение государства, носитель государственного суверенитета – «господин Великий Новгород». Юридически высшим органом считалось вече – собрание полноправных жителей города мужского пола. Но реальная власть принадлежала Совету. Этот Совет формировался из бояр и высших чинов новгородской администрации: посадника, тысяцкого, старых посадников и тысяцких, старост городских концов. Возглавлял Совет владыка. Боярский Совет собирался по мере надобности и решал важнейшие вопросы государственной жизни: подбирал кандидатуры князя, посадника, других должностных лиц, готовил вечевые собрания, необходимые документы, решал вопросы внешней политики.

Победа республиканского строя не привела к ликвидации князя как политической фигуры в Новгороде. Князья приглашались в Новгород после того, как их кандидатура предварительно обсуждалась на Совете. Затем эта кандидатура рекомендовалась вече, после чего с князем заключался договор, подробно регламентировавший его права и обязанности. На последнем этапе существования Новгородской феодальной республики великий князь посылал в Новгород своего наместника.

Важнейшую роль в политической жизни Новгорода играл архиепископ (владыка). Он – глава новгородской церкви, но одновременно и лицо, имевшее значительные прерогативы политической власти. Архиепископ возглавлял Совет, представлял Новгород во внешних сношениях, скреплял печатью договоры и грамоты Новгорода, а с первой половины XIV в. ведал и всеми тяжбами по земельным делам. Суд высшей инстанции заседал в его резиденции. Архиепископ вершил также и церковный суд.

Новгородская администрация существенно отличалась от системы управления княжеств периода феодальной раздробленности. Во главе управления в Новгороде стоял посадник – первое по важности должностное лицо, избиравшееся на вече из представителей знатнейших боярских фамилий. Посадник был председателем на вече, контролировал деятельность князя, выполнял вместе с ним важнейшие функции (командование вооруженными силами, суд), ведал администрацией, внешнеполитическими делами, следил за взысканием податей с населения. С середины XIV в. в Новгороде избирают одновременно шесть посадников с пожизненными полномочиями, но одного из них ежегодно избирают на должность главного – степенного – посадника. В основе формирования этого органа власти лежит представительство от концов города. В конце первой четверти XV в. число одновременно действовавших посадников достигает 24, затем – 36.

Второе по значению должностное лицо в Новгороде – тысяцкий. Его избирали на вече поначалу из числа лиц небоярского происхождения, поскольку он, судя по «Рукописанию князя Всеволода», представлял интересы житьих и черных людей. Однако уже в первой половине XIV в. эта должность была узурпирована боярством. Со второй половины XIV в. число тысяцких достигло 5 (по числу концов), один из них ежегодно избирался в степенные тысяцкие. Тысяцкий возглавлял систему сотских, ведавших десятью сотнями. Тысяцкий ведал прежде всего торговлей и судом по торговым тяжбам, решал он и другие вопросы управления, помогая посаднику.

Управление Новгородом строилось следующим образом: город делился на пять концов (соответствовавших исторически возникшим посадам): Плотницкий, Славенский, Загородский, Неревский и Гончарский. Каждый конец созывал свое кончанское вече с выборным кончанским старостой во главе.

Как уже указывалось, многие особенности политического строя Новгородской феодальной республики нашли отражение в статьях Новгородской Судной грамоты – одного из интереснейших документов русского феодального права. Она дошла до нас не в подлиннике, а в одном из списков XV в. в составе сборника новгородских и двинских актов, хранящегося в Ленинградской государственной Публичной библиотеке им. Салтыкова-Щедрина. Список дефектен: в нем нет конца, а часть имеющегося текста утрачена.

Впервые Новгородская Судная грамота была опубликована Н. М. Карамзиным (История государства Российского, т. 5, прим. 404). Позднее ее включили в Акты, собранные Археографической экспедицией в библиотеках и архивах Российской империи (ААЭ, т. I, №92, 1836). Публикацию текста Новгородской Судной грамоты с разбивкой на статьи и некоторыми комментариями предпринял М. Ф. Владимирский-Буданов. Деление на статьи стало общепринятым и в основном сохранялось в последующих изданиях Новгородской Судной грамоты.

Советские историки неоднократно публиковали текст Новгородской Судной грамоты. Так, в 1935 году был издан сборник «Памятники истории Великого Новгорода и Пскова», подготовленный Г. Е. Кочиным; в 1953 году вышел в свет второй выпуск «Памятников русского права» (под редакцией С. В. Юшкова, составитель А. А. Зимин). Последняя публикация, несколько отступая от принятой разбивки текста грамоты, выделяет из ст. ст. 4 и 5 ст. ст. 4а и 5а.

Вопрос о времени составления Новгородской Судной грамоты дискуссионен. Исследователи относят ее к разным периодам XV в. (1440 [См.: Михайлов М. М. История русского права. Спб., 1871, с. 221-222; Мрочек-Дроздовский П. Н. Главнейшие памятники русского права эпохи местных законов. – Юридический вестник». М., 1884, № 5-6, с. 117-123], 1446 [См.: Филиппов А. Н. Учебник по истории русского права (пособие к лекциям). Ч. 1, Юрьев, 1914, с. 127-129; Кочанов Б. М. Новгородская Судная грамота. – Ученые записки Ленинградского педагогического института. Л., 1940, т. V, вып. I, с. 9-12], 1456 [См.: Беляев И. Д. Лекции по истории русского законодательства. М., 1888, с. 291-297]).

Нам известна редакция 1471 г. Дата этой редакции устанавливается по упоминанию в ней нареченного на архиепископство священноинока Феофила. Такой титул присваивался архиепископам, избранным на кафедру, но еще не получившим утверждение от митрополита. Феофил был избран в ноябре 1470 г. и утвержден 15 декабря 1471 г. В то же время переговоры Ивана III и его сына Ивана с представителями Новгорода происходили в конце июля – первой половине августа 1471 г. после шелонского поражения Новгорода. К этому времени и относится вручение великому князю Новгородской Судной грамоты, потребовавшейся при подготовке Коростынского договора. Однако 1471 год нельзя считать датой составления данного документа, так как в других актах, относящихся к этому времени, о грамоте говорится как о существующем факте. Например, в ст. 5 проекта договора короля Польского и великого князя Литовского Казимира IV с Великим Новгородом, датируемого концом 1470 г. или первой половиной 1471 г., содержится прямое указание на Новгородскую грамоту: а пересуд... имати по Новгородцкой грамоте... В ст. 25 Коростынского договора Новгорода с великим князем Иваном Васильевичем о мире, заключенном в августе 1471 г., говорится о Новгородской грамоте, определившей заклад (наказание) на наездъщиков, на грабежщиков, на наводщиков. В то же время некоторые статьи Новгородской Судной грамоты свидетельствуют об усилении влияния в Новгороде великого князя Московского и отражают содержание договора с ним (например, ст. ст. 6, 10, 28 устанавливают судебные штрафы в пользу как великого князя, так и Новгорода; это же положение содержится в ст. ст. 25 и 26 Коростынского договора московской редакции со ссылкой на Новгородскую грамоту).

Видимо, редакции 1471 г. предшествовала более ранняя, основанная на старине, т. е. на обычае, на судебной практике, постановлениях вече и договорах с князьями.

Л. В. Черепнин сделал новую попытку определить время составления первой редакции Новгородской Судной грамоты, указав на возможную связь между событиями 1385 г., судебной реформой в Новгороде того времени и составлением грамоты.

В 1385 г. новгородцы высказались против права митрополита как судить их в своей резиденции в Москве, так и производить периодически суд в Новгороде. Церковный суд по вечевому решению 1385 г. должен был осуществляться новгородским архиепископом при участии представителей новгородских бояр и житьих людей (по два от каждой из тяжущихся сторон). Одновременно был определен и состав суда посадника и тысяцкого, на которых также должны были присутствовать по два боярина и по два житьих человека от каждой стороны4 [Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы. Ч. 1. М.-Л., 1948; его же. Образование Русского централизованного государства в XIV-XV веках. М. 1960].

Эта реформа, без сомнения, отражена в ст. ст. 1 и 5 Новгородской Судной грамоты. Но достаточно ли такого факта для датирования всей грамоты? Вряд ли. Скорее он свидетельствует об источниках документа, относящихся к разным периодам истории Новгорода [Позиция Л. В. Черепнина не получила поддержки среди историков как недостаточно аргументированная. См.: Зимин А. А. Памятники русского права. Вып. второй, с. 211; Хорошев А. С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики. Изд-во МГУ, 1980, с. 132].

Новгородская Судная грамота имеет заголовок О суде и закладе на наездщики и на грабещики (т. е. о суде и наказаниях за нападения и грабежи) и содержит в основном нормы, относящиеся к судопроизводству. По мнению некоторых историков (А. А. Зимина, Л. В. Черепнина), заголовок этот является, очевидно, припиской составителя сборника новгородских и двинских актов.

Публикация текста Новгородской Судной грамоты дается по изданию: Акты, собранные Археографической Экспедицией в библиотеках и архивах Российской империи (ААЭ). Т. I, №92. Спб., 1836.

Деление на статьи общепринятое, соответствующее изданию М. Ф. Владимирского-Буданова [См.: Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права. Вып. 1. Ярославль, 1872 и другие издания].

 

КОММЕНТАРИЙ

 

Вводная часть

В вводной части документа говорится о принятии Новгородской Судной грамоты на вече, на Ярославовом дворе в присутствии архиепископа Великого Новгорода и Пскова, новгородских посадников, тысяцких, а также находившихся на вече бояр, житьих людей, купцов, черных людей всех пяти концов Новгорода.

Текст свидетельствует об усилении влияния в Новгороде великого князя Московского, так как в нем требуется сообщить (доложа) великому князю Ивану Васильевичу всея Руси и сыну его великому князю Ивану Ивановичу всея Руси о принятии грамоты.

Вряд ли в вводной части говорится об утверждении (или подтверждении) Судной грамоты Иваном III, как полагает А. А. Зимин8 [Памятники русского права. Вып. второй. Памятники права феодально-раздробленной Руси. XII-XV вв. М, 1953, с. 228].

Власть великого князя в Новгороде была еще не настолько сильна, и республиканские порядки продолжали существовать до 1478 г.

Скорее можно согласиться с мнением Л. В. Черепнина о том, что «новгородцы, утверждавшие грамоты на вече до Яжелбицкого докончания, продолжали делать это и после 1456 г.»9 [Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы. XIV-XV вв. Т. 1. М.-Л.,1948, с. 363].

Вводная часть дает перечень основных слоев населения Новгорода, его важнейших должностных лиц.

Статья 1

Церковные люди подлежали церковному суду по всем преступлениям в соответствии с действовавшими в Новгороде церковными уставами. Последние определяют… Статья свидетельствует не только о сохранении владычного суда, но и об… Заклад – наказание.

Статья 2

Исследованные В. Л. Яниным сфрагистические материалы Новгорода свидетельствуют, что до 10-х гг. XV в. решения совместного суда скреплялись княжеской…

Статья 3

В Новгороде были тиуны княжеские и тиуны новгородские; последние в некоторых документах назывались купеческими старостами. Здесь, вероятно, имеется в виду именно новгородский тиун, что подтверждает тем… В. О. Ключевский полагает, что новгородские тиуны – уполномоченные представители посадника13 [Янин В. А. Актовые…

Статья 4

Статья подтверждает право тысяцкого на осуществление судебных функций. Новгородская Судная грамота не определяет сферу деятельности суда тысяцкого, подчеркивая лишь, что к ней относятся свой суд, т. е. дела, подсудные тысяцкому. Другие источники Новгородской республики прямо относят к юрисдикции суда тысяцкого торговые дела (см., например, ст. 2 «Рукописания» князя Всеволода Мстиславича)16 [«И яз князь... поставил... управливати им (т. е. тысяцкому и купеческим старостам) всякие дела Иванская, и торговал, и гостинная, и суд торговый...»].

В статье содержится требование судить право, т. е. в соответствии с законом. Видимо, предполагалась специальная процедура принесения присяги (крестное целование) должностными лицами в том, что они будут действовать по закону – по грамоте.

Статья 5

Статья, видимо, связана с судебной реформой в Новгороде 1385 г., когда новгородцы решили ввести в состав суда по два боярина и по два житьих… Статья запрещает вмешиваться (сбивати) в суд посадника, тысяцкого, владычного… Наряду с судом посадника и тысяцкого, ст. 5 впервые упоминает владычного наместника. Должность владычного наместника…

Статья 6

Доклад – перенос дела в высшую судебную инстанцию в связи со сложностью дела, отсутствием или неясностью закона.

Статья 7

Статья определяет порядок ведения судебного спора о земле, запрещая при этом ее самовольные захваты.

Сторона, выигравшая судебный спор, получает в суде грамоту и право требовать возмещения убытков у противной стороны. При спорах о земле суд пошлин не получает.

Статья 8

В статье говорится о размерах судебных пошлин в случае судебного разбирательства, а также при решении дел без судебного разбирательства, которое заменялось принятием бессудной грамоты. Бессудная грамота могла быть выдана стороне в связи с неявкой другой стороны на суд.

Статья 8 устанавливает пошлины по имущественным спорам. Ее можно сравнить со ст. 33 о бессудной грамоте; см. также Уставную грамоту великого князя Василия Дмитриевича, данную жителям Двинской земли в 1397 г. (ст. 9)24 [Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права, с. 132], и Псковскую Судную грамоту (ст. ст. 50, 82).

Подоймати – возместить (убытки).

Наезщать – самовольно захватить.

Куна – деньги, денежные пошлины.

Судный рубль – цена иска.

Владычный посадник – то же, что и наместник.

Статья 9

Статья устанавливает месячный срок рассмотрения дела (орудье) в суде. Исключение составляют тяжбы о земле – для них устанавливался срок в 2 месяца (см. ст. 28 Новгородской Судной грамоты).

Статья 10

Статья определяет порядок рассмотрения земельного спора, осложненного нападением (наездом) и грабежом. Грамота требует вначале незамедлительного рассмотрения дела о наезде и грабеже, и лишь последующего решения земельного спора. Земельный спор может быть даже отложен, если в Новгороде в это время не будет требуемого состава суда («а не будет суда в Новгороде...»).

Статья устанавливает различные штрафы с виновных (кого утяжут) за нападения и грабежи в зависимости от их сословного положения и требует возмещения убытков истцу.

Статья 11

Статья, являясь как бы продолжением ст. 10, дает право истцу требовать одновременного разбирательства дела о нападении (наезде), грабеже и земельном споре. Судья должен вынести судебное решение по всем указанным вопросам.

Статья 12

Статья дает право истцу, выигравшему дело о земле (кто кого утяжет в земле) и получившему судную грамоту (судебное решение), ехать на свою землю и осуществлять право владения ею.

Статья 13

Статья решает вопрос о порядке рассмотрения встречного иска (а будет тому истцю до своего истца дело). Встречный иск рассматривался лишь в пределах одного и того же (одиного ж дела) судебного дела (а иных позвов – вызовов – на него не класти – не делать – в ыном деле). Статья еще раз говорит о запрете прибегать к помощи ноугородцов (толпы) для оказания давления на суд. Дело должно рассматриваться без хитрости по крестному целованью.

Статьи 14 и 15

В статьях говорится о порядке принесения присяги перед началом процесса.

Присяга приносилась путем целования креста на Новгородской Судной грамоте. Таким образом, это было не обычное крестоцелование, а присяга (обязательство) выполнять требования Новгородской Судной грамоты.

Если одна из сторон отказывалась совершить указанную процедуру, она проигрывала процесс. Статья 15 упоминает ответчика в смысле поверенного (а от коего истца ответчик).

Статья 16

Статья определяет положение женщины в судебном процессе. Вдовы знатных (старешеи) и житьих людей могут вместо себя выставлять своего сына, который должен принести присягу за себя и за свою мать. Если же сын этого не сделает, вдова может принести присягу дома в присутствии истца и приставов (судебных должностных лиц) Новгорода.

Таким образом, вдовы знатных людей освобождались от личной явки в суд.

Старейшие жены – жены знатных людей.

 

Статьи 17, 18, 19

По этим статьям боярину, житьему человеку и купцу предоставляются права вести судебный спор как относительно своей земли, так и земли, принадлежащей жене. Муж, таким образом, был представителем жены в судебном процессе.

Статьи 18 и 19 определяют также и участие в процессе специального представителя – ответчика. Представитель (ответчик) стороны в процессе и свидетель (послух) должны были приносить присягу25 [Статья 19 говорит о принесении присяги на учане, т. е. на речном судне. Есть мнение, что в статье речь идет об учине – границе, меже. См.: Памятники русского права. Вып. второй. М., 1953, с. 235. Если сравнить с Псковской Судной грамотой, то последняя требовала в случае спора о земле посылки для осмотра на место межников – специальных должностных лиц (см.: Псковская Судная грамота, ст. 10)].

Статья 20

Статья закрепляет важное процессуальное требование ведения дела в высшей судебной инстанции одними и теми же судьями от начала до конца процесса (о докладчиках см. также ст. 26).

Статья 21

В статье говорится о протоколе судебного заседания. Судебные дьяки должны были записывать выступления участников процесса (розказщиков). Последние должны были ознакомиться с записью и в знак согласия с нею приложить свои печати. Понятие розказщика в науке спорно. М. Ф. Владимирский-Буданов считал, что розказщики – это стороны и их представители26 [Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права, с. 194].

А. А. Зимин полагал, что здесь речь идет о порядке доклада дела судьями низшей судебной инстанции (розказщиками) в высшей судебной инстанции.

Статья 22

Статья устанавливает порядок оценки свидетельских показаний. Показания одного послуха (свидетеля) не могут быть отвергнуты в связи с показаниями другого свидетеля. Для этого требуются дополнительные доказательства. Статья указывает также на ограничение прав одерноватого холопа, который не мог быть свидетелем в суде, за исключением дел о холопах. Не мог быть свидетелем в суде и житель Пскова. Это специальное указание появилось, видимо, в связи с тем, что Псков был долгое время (до середины XIV в.) пригородом Новгорода, но затем отделился и стал независимым государством.

Докладчики – судьи высшей судебной инстанции.

Одерноватый холоп - полный холоп.

Статья 23

В статье говорится о совместном указании обеих сторон на одного и того же свидетеля: пошлины при этом платила проигравшая сторона. Суд обязывался… Шестник, как принято считать,– представитель низшей судебной администрации. Но… Софьяне – лица, принадлежавшие ко двору Новгородского архиепископа, выполнявшие поручения владыки.

Статья 24

Статья определяет процедуру отсрочки в процессе о земле. Могла быть дана лишь одна отсрочка (3 недели), причем она оформлялась специальной срочной грамотой, утвержденной печатью посадника.

Просить срок на управы, т. е. на получение документов, или на шабры – на вызов совладельцев земли.

Отсрочка могла быть взята по договору с другой стороной (по руце ему ударити) и с согласия суда, который выдавал срочную грамоту с печатью27 [Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия..., с. 195]. Если же сторона не оформит эту грамоту, то дело должно быть рассмотрено без отсрочки.

Статья 25

В статье рассматривается порядок суда тиуна. Тиун должен был рассматривать дело вместе с приставами с каждой стороны (из добрых людей), принесшими соответствующую присягу судить по закону (по грамоте). Требование присяги распространялось и на тиуна (ср. ст. 27 Новгородской Судной грамоты). В статье, видимо, говорится о княжеском тиуне, так как вместе с ним в суде участвуют новгородские приставы.

Статья 26

Статья определяет порядок суда высшей инстанции. На суде присутствовали по одному боярину и житьему с каждого конца Новгорода, судьи первой судебной инстанции и приставы. Суд происходил во владычной комнате три раза в неделю. Члены суда (докладчики), не явившиеся на заседание, наказывались специальным штрафом. Статья запрещает брать взятки (посулы) и решать дела по дружбе (не дружить никоею хитростью). Видимо, приносилась специальная присяга в том, что ни то, ни другое не имело места (А докладшиком от доклада посула не взять, а доклада не дружить никоею хитростью, по крестному целованью; А кому сести на докладе, ино ему крест целовать на сей на крестной грамоте...).

Изветник – должностное лицо для поручений при суде.

Статья 27

Статья определяет общий порядок принесения присяги посадником, тысяцким, владычным наместником, их судьями и всеми другими судьями.

Статья 28

Статья устанавливает два месяца для рассмотрения земельных споров (земное орудье), тогда как для рассмотрения других дел (ст. 9) устанавливался срок в один месяц.

Статья регламентирует также порядок рассмотрения дела о земле одним составом суда. Подобное требование содержится и в ст. 6 Псковской Судной грамоты. Новгородская грамота определяет наказание (штраф) и возмещение убытков истцу в случае, если посадник, или тысяцкий, или владычный наместник не закончат дело (а поедет прочь из города не кончав суда). Так же как и по другим статьям, штраф шел, в пользу великого князя и Новгорода.

Статья 29

Статья повторяет требование о двухмесячном сроке рассмотрения спора о земле и в случае нарушения указанного срока предусматривает привлечение к рассмотрению дела представителей высшей судебной инстанции (докладшиков). Как представляется, содержание статьи свидетельствует о контроле суда владыки за поземельными сделками28 [См. об этом: Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина. М., 1981, с. 207 ; Хорошев А.С. Церковь в социально-политической системе Новгородской феодальной республики. М, 1980, с. 136].

Статьи 30, 31, 32

Статьями регламентируется порядок рассмотрения судебных дел в случае, если одна из сторон получила специальную срочную грамоту, дающую право на отсрочку. Дело должно было рассматриваться в соответствии с указанным в грамоте сроком даже в случае, если произошла замена судьи. Таким образом, замена судьи была возможна до начала рассмотрения дела по существу.

Неявка одной из сторон в суд не служила основанием для откладывания дела: суд решал дело в пользу явившейся стороны. Если отсрочка была оформлена представителем стороны (ответчиком), а тот умер, то сторона должна была в срок, указанный в срочной грамоте, либо явиться сама, либо выставить нового представителя. Указанные статьи подтверждают возможность получения лишь одной отсрочки.

Статья 33

Статья определяет размер судебных пошлин в случаях рассмотрения дел о воровстве, разбое, грабеже, убийстве, холопстве, о поле, поединке (полевой грамоте). Уголовные дела и споры о холопах и тяжких уголовных преступлениях объединяются в статье в одну группу дел. Устанавливаются разные по размеру пошлины: в зависимости от того, разрешалось ли дело в порядке судебного разбирательства (судная грамота) или без такового (безсудная грамота).

Поголовщина – убийство.

Полевая грамота – грамота по делам, решенным путем поединка (поля).

Статья 34

Статья определяет один месяц для уплаты судебных пошлин и исполнения судебного решения (а кто на кого возьмет грамоту судную, а будет ему дело до судьи или до истца). Если за этот срок пошлины не будут выплачены, виновный принуждается к уплате приставами новгородского вече. При попытке уклониться от платежа (а почнет хорониться от приставов) наказание устанавливается всим Великим Новымгородом.

Статья 35

Статья назначает двухнедельный срок для вызова свидетеля (послуха) в суд. Если свидетель не является (хоронится), то грамота разрешает вызвать ту сторону, которая назвала этого свидетеля, и решить дело в пользу другой стороны. Если сторона, начавшая дело, не вызывает в течение двух недель свидетеля или другую сторону, то дело решается в пользу последней.

Статья 36

Для доставки в суд преступника устанавливается срок – на сто верст три недели. Грамота запрещает произвол, расправу (а до суда над ним силы не деять, а кто… Аналогичная процедура устанавливалась и по делам о холопах.

Статья 37

В статье рассматривается случай, когда лицо, виновность которого установлена судом (кого утяжут), поступит в холопство (дался в грамоту) к какому-нибудь господину. Убытки при этом платит господин. За попытку скрыть, спрятать преступника установлен штраф (заклад).

Статья 38

Статья является как бы дополнением ст. 36. Последняя требует принесения истцом присяги на грамоте и только после этого разрешает начать дело о привлечении к ответственности владычного человека, или боярского, житьего, купеческого, монастырского, людей, или жителя новгородского конца или улицы. В статье 38 рассматривается случай, когда требование принесения присяги не выполнено. В этом случае истец сам должен урегулировать свои отношения с ответчиком, без помощи господина последнего (уведается с своим истцом по своей исправе, опрочь осподаря). Но возможно и другое толкование – без помощи осподаря Великого Новгорода, т. е. без новгородского суда.

Статья 39

Статья определяет порядок вызова в суд лица, обязавшегося (обечается) явиться в суд в определенный срок. В этом случае вызов (отсылка) не посылался. Если установленный срок будет нарушен судьей, то суд сам должен вызвать неявившегося специальным документом – отсылкой. Вызов посылается трижды, затем за указанным лицом посылается бирич. Если вызываемый в суд не явится, он считается проигравшим дело. Статьей устанавливается пошлина за составление решения.

Статья 40

В статье предусмотрены последствия в случае применения насилия к позовнику (в данной статье термин означает, видимо, сторону, истца, который предпринимал меры по вызову в суд противной стороны). Дело решалось без судебного разбирательства; принималась безсудная грамота, которая могла быть вручена родственнику (племеннику) или другу позовника.

Статья 41

Статьей определены сроки вызова в суд либо позовкою, либо должностным лицом – дворянином. При расстоянии в сто верст устанавливался срок две недели.

Позовка – повестка, документ о вызове в суд.

Дворянин – должностное лицо, вызывавшее в суд от имени князя.

Статья 42

Статья не имеет окончания – часть грамоты повреждена. В сохранившейся части статьи говорится о составе суда, что является как бы дополнением ст. 5. В суде могли участвовать по два человека от конца, улицы, от ста (купеческой корпорации) или ряда (предположительно, это также объединение по договору, корпорация). Далее, видимо, предусматривалась процедура, связанная с возможным нападением толпы на суд (А будет наводка от конца или от улици, или ото ста или от ряду...), тогда (конец статьи, как уже указывалось, оторван), по смыслу статьи, на представителей (ятцов) налагался штраф.

ПСКОВСКАЯ СУДНАЯ ГРАМОТА

Введение

1.

Псковская Судная грамота – крупнейший памятник феодального права эпохи феодальной раздробленности на Руси.

Специфика периода феодальной раздробленности – временное ослабление политического единства русских земель, своего рода феодальный полицентризм. Однако и в это время сохраняется культурное и идеологическое единство – залог будущей национальной консолидации в рамках Русского централизованного государства, продолжается развитие феодальных отношений во всех областях экономики и общественной жизни, развиваются русская культура, государственность, право.

Татаро-монгольское нашествие и установление политической зависимости Русской земли от Золотой Орды в середине XIII в. хотя и привело к огромным человеческим, материальным и духовным потерям и замедлило на какое-то время процесс общественного развития, не могло все же изменить его характер и основное содержание. В самые тяжелые для Русской земли времена сохранялось известное единство в политической и культурной сфере, продолжалось (хотя и замедленными темпами) прогрессивное общественно-экономическое развитие.

Памятником такого развития в области феодального права и является Псковская Судная грамота. Некоторые ее нормы находят широкое распространение много веков спустя после ее принятия в самых разных районах Руси. Поэтому Псковскую Судную грамоту нельзя рассматривать только как сборник местного, псковского права. Однако коренные общерусские процессы развития феодальных отношений отражены в грамоте через призму городского строя, характерного для феодальных вечевых республик в отличие от политического устройства других русских земель.

Основной особенностью общественного строя феодальных республик XII–XV вв. является сосредоточение политической власти в руках боярства – верхушки крупных феодалов-землевладельцев местного (городского) происхождения. Если во главе класса феодалов в княжествах Северо-Восточной и Юго-Западной Руси стоит князь и принадлежность к правящей группировке обусловливается здесь той или иной степенью близости к князю, то в феодальной республике участие в управлении государством определяется принадлежностью к правящей боярской группировке.

Высшим органом власти такой республики является вече – собрание всех ее полноправных граждан. Вечевое собрание генетически связано с дофеодальным периодом, когда на нем были представлены все свободные члены данной общины. В раннефеодальный период вече противостоит власти князя и его аппарата, отстаивая политические и экономические интересы свободного населения. По мере развития феодальных отношений, приводящих к росту социального и экономического неравенства внутри городской общины, роль и характер вечевых собраний меняются.

В Северо-Восточной и Юго-Западной Руси с XII в. реальная и номинальная власть все в большей степени сосредоточивается в руках князя и приближенных ему феодалов. Князь выступает в качестве главы политической власти и верховного распорядителя земель своего княжества. Он наделяет светских и духовных феодалов землей с зависимым населением, обеспечивая себе тем самым социальную и политическую опору. Все жители города и деревни, не попавшие в непосредственную зависимость от светских и духовных феодалов (черные люди), рассматриваются как подданные князя – главы феодального государства. Князь выступает в качестве верховного законодателя, судьи и управителя; свободное население выплачивает ему налоги, судебные штрафы и пр. и несет всякого рода повинности. Этими доходами князь частично делится с другими представителями класса феодалов.

Другой путь развития лучше всего прослеживается на примере Великого Новгорода – старейшей и крупнейшей феодальной республики. Городская община Новгорода сумела отстоять свою относительную независимость от княжеской власти. В дальнейшем она сильно ограничила власть князя и фактически отстранила его от осуществления важнейших политических функций. Новгородское боярство сумело сохранить за собой непосредственное управление огромным земельным фондом Новгорода, которым оно распоряжалось без всякого участия княжеской власти. Возглавляя местную городскую общину, новгородское боярство руководит вечевыми собраниями, обеспечивает за своими представителями важнейшие выборные должности посадников, тысяцких, сотских и через них держит в своих руках фактически всю политическую власть на громадной территории Новгородской земли. Необходимо подчеркнуть, что новгородские бояре, в отличие от бояр Северо-Восточной и Юго-Западной Руси, отнюдь не связаны с князем какими-либо служебными или вассальными отношениями. Они являются исконными членами городской общины и именно через эту общину, через ее вечевые собрания, через ее должностных (формально – выборных) лиц осуществляют свою политическую власть. По мере роста феодального землевладения, по мере развития процессов социально-экономической дифференциации растет экономическое могущество и политическая власть боярства, развиваются противоречия между ним и массой мелких землевладельцев и ремесленников (черных людей), приводящие к острым классовым столкновениям на вече и вне его. К XV в. новгородское вече, формально сохраняя свое значение, превращается на деле в орган власти боярской олигархии.

Итак, существование феодальной республики обусловлено развитием крупного феодального землевладения и сосредоточением политической власти в руках боярской олигархии, возглавляющей местную городскую общину.

Власть городской общины во главе с боярством вела к полному политическому бесправию основной массы сельского населения (смердов), лишенного представительства на вече. Сохраняя свое внутреннее общинное самоуправление, смерды несли все повинности в пользу города. Земли смердьих общин являлись источником роста феодального землевладения – вечевые власти раздавали эти земли светским и духовным феодалам.

Перед нами – особый вариант социально-политического развития феодальных отношений. Для него характерны два основных момента: привилегированное положение городской общины и отсутствие развитой системы феодальной бюрократии. Феодальной республике свойственны два типа противоречий. Во-первых, это противоречия между господствующей городской общиной и подвластными ей смердами. В условиях развития феодальных отношений эти противоречия принимают характер классовой борьбы крестьян против феодалов (к числу наиболее ярких вспышек классовой борьбы смердов относится их движение 1483–1486 гг. на Псковской земле). Во-вторых, это противоречия внутри самой городской общины. Они отражают нарастающее социальное неравенство, раскалывающее горожан на привилегированных феодалов и малоимущих или неимущих черных людей (история Новгорода и Пскова насыщена эпизодами выступлений черных людей, что в ряде случаев использовалось противоборствующими боярскими партиями в политических целях).

Развитие феодального Пскова идет в XII – XV вв. именно по такому пути. Первоначально псковская городская община подчинялась новгородской – псковские посадники назначались «старшим городом». Однако уже в первой половине XII в. Псков проявляет признаки самостоятельности. В 1136 г. псковичи приняли князем Всеволода Мстиславича, изгнанного перед этим из Новгорода. Псковский летописец расценил это событие как отделение Пскова от Новгорода: Приидоша псковичи и пояша Всеволода княжити к себе, а новгородци отложишася29 [Псковские летописи. Вып. I. М.-Л., 1941, с. 10]. В дальнейшем союз Новгорода с Псковом сохраняется, и Новгород по-прежнему выступает в роли «старшего брата», но во второй половине XII в. Псков добивается фактической независимости. К этому же времени относятся первые известия о псковских боярах (вящих мужах), возглавлявших политическую жизнь феодального Пскова [ПСРЛ, т. I, стб. 305; Новгородская Первая летопись, с. 35; ПСРЛ, т. II, стб. 608 и др.]. Косвенным свидетельством политической роли псковского боярства является изгнание из Пскова князя Владимира в 1213 г. [Новгородская Первая летопись, с. 52].

Развиваясь в основном по тому же пути, что и Великий Новгород, Псковская феодальная республика имела некоторые особенности. Во-первых, Псков не располагал такими огромными территориями, как Новгород, и возможности развития крупного феодального землевладения были здесь более ограниченными. Поэтому, хотя псковское боярство держало в своих руках политическую власть на вече, монополизировав важнейшую должность посадника, однако оно все же не могло добиться такого политического и экономического могущества, какого достигла феодальная олигархия, и вынуждено было в гораздо большей степени считаться с рядовыми членами городской общины.

Во-вторых, местоположение Пскова на самом рубеже Русской земли делало его объектом почти непрерывных нападений немецких и литовских феодалов. Это заставляло Псков обращаться за военной помощью к Новгороду и великому князю. Помощи со стороны Новгорода часто бывало недостаточно, а главное, она могла привести к усилению зависимости от новгородского боярства, все время стремившегося расширить сферу своей политической власти и влияния. Отсюда – тенденция вечевых властей Пскова к непосредственному контакту с великим князем – номинальным главой Русской земли. В союзе с великим князем Псков искал защиту не только от внешних врагов – Ордена и Литвы – но и от притязаний своего «старшего брата». Поэтому сепаратистские настроения у псковского боярства были развиты гораздо слабее, чем у новгородского. В большинстве случаев Псков выступал за сохранение единства русских земель. Тяга Пскова к союзу с великим князем увеличивается в XIV – XV вв. по мере усиления московской великокняжеской власти, обострения московско-новгородского конфликта и роста внешней опасности со стороны Ордена и Литвы.

Псковская Судная грамота отражает основные особенности феодальной государственности и права Псковской земли XIV – XV вв. При чтении текста грамоты обращает на себя внимание отсутствие многих норм, известных Русской Правде. Так, грамота не содержит развернутых разделов о наказаниях за убийство и другие преступления. В ней нет статей об охране феодальной собственности, нет статей о смердах, закупах и холопах. Отсутствие этих статей объясняется, по-видимому, именно тем, что соответствующие правовые нормы были хорошо разработаны в Русской Правде и имели общерусское значение. В XIV–XV вв. эти нормы Правды продолжали действовать, почему и не попали в местный псковский кодекс законов. Внимание составителей грамоты приковано главным образом к тем вопросам, которые не были затронуты в Правде, а также к тем, трактовка которых устарела или не отвечала условиям псковской действительности XIV–XV вв.

Если в центре внимания Правды – феодальная вотчина, противостоящая окружающему ее миру крестьянских общин, то Псковская Судная грамота имеет дело прежде всего с миром городской общины, а действующими лицами в ней являются члены этой общины, формально равноправные, но подвергающиеся нарастающему социально-экономическому расслоению. Такую среду мы видим в феодальном законодательтве впервые, и в этом – большое значение грамоты как источника не только по истории русского права, но и по истории общественно-экономических отношений средневековой Руси. Грамота сосредоточивает свое внимание на процессах классообразования, порождающих новые социальные типы члена древнерусского общества.

К этим новым типам, не известным из более ранних источников, относятся наймит и изорник. Наймит по Псковской Судной грамоте – это свободный человек, пользующийся гражданскими и политическими правами как член городской общины, но находящийся в экономической зависимости от государя – более состоятельного члена той же общины. Закон до известной степени охраняет права наймита, но из контекста выясняется возможность долголетнего наймитства, которое хотя и не приводит к потере гражданских прав, но тем не менее свидетельствует о глубоко зашедшем процессе социальной н имущественной дифференциации – о появлении людей, фактически не имеющих возможности себя прокормить и жить иначе, как во дворе у государя [Псковская Судная грамота, ст. ст. 39-41].

Еще более интересной фигурой, свидетельствующей о нарастании процесса феодального классообразования, является изорник, которому посвящены многие статьи грамоты (что само по себе говорит о значении этой фигуры в жизни Пскова) [Там же, ст. ст. 42-44, 51, 63, 75, 76, 84-87, 93]. Изорник, – как и близкие к нему огородник и котечник, – свободный человек, работающий в сельском хозяйстве своего государя. По сравнению с закупом Русской Правды и с зависимыми крестьянами в феодальной вотчине XV – XVI вв. изорник пользуется гораздо большими гражданскими правами. Он может в установленное законом время уйти от государя, взяв отрок, может в известных случаях возбудить иск против государя о своем движимом имуществе (конь, корова). Государь не может самовольно и бесконтрольно распоряжаться личностью и имуществом изорника – спорные вопросы между ним и изорником решает суд.

В то же время изорник живет на земле государя, отдает ему часть урожая, выполняет другие повинности. Средством закабаления изорника является покрута – ссуда, даваемая ему государем. Запись изорника в покруте служит для государя важным средством установления зависимости изорника и членов его семьи: по требованию государя покрута должна быть выплачена при любых обстоятельствах, в противном случае с изорником поступают так, как с неисправным должником. По существу, изорник занимает промежуточное место между свободным человеком и зависимым крестьянином. Развитие изорничества свидетельствует об усилении социального и имущественного неравенства в среде свободных членов общины, что служит доказательством развития феодальных отношений.

Социальным потомком изорника является половник, хорошо известный на русском Севере в XVII–XVIII вв. Характерная черта Псковской Судной грамоты – предпочтение, которое она отдает письменному акту перед всеми другими видами судебных доказательств. В этом предпочтении заключен глубокий классовый смысл: обладателем такого письменного акта по большей части является феодал или, во всяком случае, представитель зажиточной части общества. В то же время для отдельных случаев сохраняются и старые формы доказательств, например показания свидетелей. Именно при помощи таких показаний решается спор о земле, если только это не лешая земля, на которую требуется особая грамота.

Псковская Судная грамота по сравнению с Русской Правдой отражает новый этап развития русского феодализма – в этом ее ценность как исторического и историко-правового источника.

Псковская Судная грамота сохранилась в двух списках – Воронцовском (в составе ст. ст. 1 –120 по принятому в настоящее время делению) [БАН, 34.2.31, лл. 56-72 об.] и Синодальном (в составе ст. ст. 109–120 по этому же делению) [ГИМ, Синодальное собрание, № 645, лл. 3-4]. В публикации Археографической комиссии 1914 г. оба списка воспроизведены способом фототипии и дана их наиболее полная транскрипция [Псковская Судная грамота. Спб., 1914]. Второе фототипическое издание Воронцовского списка выполнено И. И. Полосиным [Псковская Судная грамота. Перевод и комментарий проф. Полосина И. И. – Ученые записки МГПИ им. В.И. Ленина, 1952, т. XV, кафедра истории СССР, вып. 3]. Оба списка были неоднократно описаны в литературе. По мнению исследователей, Синодальный список выполнен в середине XVI в.[Тихомиров М. Н. Летописные памятники Синодального собрания. – Исторические записки. Т. 13, М.. 1942, с. 272-275] (М. Н. Тихомиров), Воронцовский – в конце XVI –начале XVII в. [Правда Русская. Т. 1. М.-Л.. 1940, с. 368-369] (В. П. Любимов). И. И. Полосин относил этот список к первой половине XVI в.

Вопрос о соотношении списков грамоты подвергался специальному изучению. В предисловии к изданию Археографической комиссии было высказано мнение, что оба списка независимы друг от друга. И. И. Полосин нашел, что последние двенадцать статей Воронцовского списка или его протографа списаны с Синодального списка или его протографа [Псковская Судная грамота. Изд. МГПИ, с. 110]. Ю. Г. Алексеев, напротив, пришел к выводу, что не только сам Воронцовский список не связан с Синодальным, но не связаны между собой и их непосредственные протографы [Алексеев Ю. Г. Палеографические наблюдения над списками Псковской Судной грамоты. – Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. X. Л., 1978, с. 77]. Тем большее значение приобретает факт текстуальной близости списков: ст. ст. 109–120 (по нынешней нумерации) воспроизводятся в обоих списках почти без разночтений. Это говорит о большой стойкости текста памятника и косвенно свидетельствует о его официальном характере и происхождении.

Все издания грамоты делят ее текст на 120 статей (в некоторых изданиях введены статьи 42-а, 75-а, 103-а). В основу этого деления положен принцип вычленения более или менее логически законченных грамматических конструкций. К одной статье отнесено либо одно законченное по мысли предложение, либо несколько предложений, логически и грамматически связанных между собой. При этом издатели определяют начало и конец статьи, исходя не из палеографических особенностей списков, а из чисто логических соображений. Таким образом, деление грамоты на статьи носит в значительной степени условный характер, оно отражает в первую очередь логическое осмысление памятника его издателями и исследователями, а не подлинную структуру его текста.

Ю. Г. Алексеев предпринял попытку разделить статьи памятника по палеографическим признакам, положив в основу систему прописных букв в тексте Воронцовского списка. В ряде случаев статья списка, выделенная прописной буквой, оказалась в изданиях разделенной на несколько самостоятельных статей. Так, ст. ст. 1 и 2 изданий соответствуют первой статье рукописи, ст. ст. 3 и 4 – второй, ст. ст. 7 и 8 – пятой, ст. ст. 9, 10 и 11 – шестой и т. д. Шестнадцатая статья списка оказалась в изданиях разделенной на пять самостоятельных статей – ст. ст. 20–24. Всего, по наблюдениям Ю. Г. Алексеева, четырнадцать статей рукописи оказались в изданиях раздробленными на 32 статьи. С другой стороны, в некоторых случаях в изданиях статьи рукописи слиты. Так, ст. 14 объединяет статьи девятую, десятую и одиннадцатую, ст. 30 – двадцать первую и двадцать вторую, ст. 42 – тридцать вторую и тридцать третью. В общей сложности 12 статей изданий объединили текст двадцати восьми статей рукописи. Деление по палеографическим признакам тоже не является бесспорным, учитывая позднее происхождение существующих списков грамоты и не всегда четкое выделение прописных букв. Однако оно не может игнорироваться ни издателями, ни исследователями грамоты: в ряде случаев оно помогает осмыслению текста памятника и доносит до нас особенности юридического мышления средневекового кодификатора [Алексеев Ю. Г. Указ. соч., с. 101-103].

2.

Псковская Судная грамота была впервые введена в научный оборот Н. М. Карамзиным, опубликовавшим ее последние 12 статей (по принятому в настоящее время делению) по Синодальному списку. Воронцовский список был обнаружен Н. Н. Мурзакевичем в архиве М. С. Воронцова и опубликован им в 1847 г. с кратким введением и комментарием [Псковская Судная грамота, составленная на вече в 1467 г. Одесса, 1847]. С этого времени начинается научное изучение Псковской Судной грамоты как памятника русского права.

Первыми исследованиями, специально посвященными грамоте, явились работы И. Е. Энгельмана и Ф. Н. Устрялова, вышедшие в 1855 г. И. Е. Энгельман поставил задачу систематического изучения норм гражданского права грамоты [Энгельман И. F. Систематическое наложение гражданских законов, содержащихся в Псковской Судной грамоте. Спб., 1855]. Ф. Н. Устрялов дал общий очерк содержания грамоты с исто-рико-юридической точки зрения [Устрялов Ф. Н. Исследование Псковской Судной грамоты 1467 г. Спб., 1855].

В дальнейшем в работах историков-юристов второй половины XIX – начала XX в. грамота изучалась главным образом как историко-юридический документ. Хотя специальных монографических исследований о ней в этот период не было опубликовано, Псковская Судная грамота заняла видное место в трудах И. Д. Беляева, Н. Л. Дювернуа, М. Ф. Владимирского-Буданова, П. Н. Мрочек-Дроздовского, А. И. Никитского, В. И. Сергеевича, М. А. Дьяконова и других представителей русской буржуазной историко-юридической науки [Беляев И. Крестьяне на Руси. М., 1861; он же. История города Пскова и Псковской земли. М, 1867; Дювернуа Н. Источники права и суд вДревней Руси. М, 1869; Владимирский-Буданов М. Обзор истории русского права (разные издания); Мрочек-Дроздовский П. Н. Главнейшие памятники русского права эпохи местных законов. – Юридический вестник Московского юридического общества, 1884, май – июнь; Никитский А. Очерк внутренней истории Пскова. Спб., 1873; Сергеевич В. Древности русского права (разные издания); Дьяконов М. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси (разные издания)]. Грамота издается, комментируется и многократно переиздается в составе «Хрестоматии по истории русского права» М. Ф. Влади-мирского-Буданова. Выходят и другие издания памятника.

Начиная с И. Е. Энгельмана исследователи пытаются установить связь грамоты с Русской Правдой и другими памятниками XII –XV вв. Необходимо, однако, отметить, что догматическая по своему характеру буржуазная историко-юридичес-кая мысль не смогла в полной мере проникнуть в диалектическую сущность истории права, отражающего в конечном счете процесс развития социально-экономических отношений. Буржуазные историки-юристы не смогли понять классовую природу феодального законодательства. Развитие права они по сути дела не связывали с развитием исторического процесса в целом.

Новый и наиболее плодотворный этап изучения грамоты начинается в советское время. Советские историки стремятся к комплексному изучению памятника как исторического источника, исследуя его происхождение и содержание с позиций исторического материализма. При этом особое внимание уделяется характеристике социально-экономических явлений, отраженных в грамоте. В работах М. К. Рожковой, Б. Б. Кафенгауза, Л. В. Черепнина, И. И. Полосина [Рожкова М. К. К вопросу о происхождении и составе Псковской Судной грамоты. Л.-М., 1927; Кафенгауз Б. Б. Псковские «изорники».– Ученые записки МГПИ им. К. Либкнехта. Т. 4. Серия историческая, вып. II. М., 1939; он же. К вопросу о происхождении и составе Псковской Судной грамоты. – Историч. записки, т. 18. М., 1948; Черепнин Л. В., Яковлев А. И. Псковская Судная грамота. Новый перевод и комментарий. – Исторические записки, т. 6, М., 1940; Черепнин Л. В. Русские феодальные архивы XIV-XV вв. п. I. М.-Л., 1948] ставятся вопросы истории текста и структуры памятника, делаются попытки определить его последовательные редакции. И. И. Полосин [Псковская Судная грамота. Перевод и комментарий проф. И. И. Полосина. – Ученые записки МГПИ им. В. И. Ленина, 1952, т. LXV] и А. А. Зимин [Псковская Судная грамота. Перевод, историко-правовой обзор и текстологический комментарий Зимина А. А. – Памятники русского права. Вып. второй. М., 1953] предпринимают издания грамоты с постатейным комментарием. И. Д. Мартысевич посвящает грамоте специальное историко-юридическое исследовани [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота. Историко-юридическое исследование. М., 1951]. Вопросы уголовного права грамоты изучены М. М. Исаевым [Исаев М. М. Уголовное право Новгорода и Пскова XIII-XV вв. – 1-6 июля 1946. М., 1948]. В работе Ю. Г. Алексеева сделана попытка монографического изучения грамоты как источника по истории феодальных отношений XIV – XV вв. [Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время. Развитие феодальных отношений на Руси XIV-XV вв. Л., 1980].

В современной историографии Псковской Судной грамоты можно выделить несколько основных проблем. Одной из них является проблема датировки дошедшего до нас текста.

Непосредственные указания на время составления грамоты, а также на ее источники содержатся в заголовке памятника по Воронцовскому списку. Однако можно без преувеличения сказать, что заголовок грамоты принадлежит к числу ее самых загадочных мест. Основное противоречие в тексте заголовка – противоречие между ясным и точным указанием на пять соборов, существующих в Пскове, и таким же ясным и точным указанием на дату составления грамоты. Согласно первому указанию, грамота могла возникнуть не раньше 1462 г. (когда был создан пятый псковский собор), согласно второму – она списана в 1397 г. (6905). Противоречия заголовка по существу своему неразрешимы. Какое из указаний заголовка правильнее и почему в нем возникли такие противоречия, об этом в настоящее время сказать трудно.

Наиболее простым и естественным казалось с самого начала предположение об описке писца, пропустившего в написании года (6975=1467) предпоследнюю букву. Тогда все становится очень понятным: грамота утверждена на вече в 1467 г., когда существовали уже все пять соборов. По этому пути пошел первый издатель грамоты Н. Н. Мурзакевич, а за ним – большинство дореволюционных исследователей. Из советских историков такой точки зрения придерживалась М. К. Рожкова.

Однако предположение об ошибке писца далеко не всем казалось убедительным. Ряд дореволюционных исследователей (Н. В. Калачов, М. Ф. Владимирский-Буданов, М. А. Дьяконов) и большинство советских историков отвергают такое объяснение как искусственное и произвольное. Они считают дату 1397 г. реальной и отражающей один из этапов создания грамоты. Упоминание же пяти соборов эти исследователи рассматривают как указание на время окончательного редактирования дошедшего до нас текста. В настоящее время наиболее вероятным представляется мнение И. Д. Мартысевича о том, что последняя переработка псковского законодательства была произведена между 1462 и 1471 г., т. е. в период существования в Пскове пяти соборов.

К числу нерешенных относится и вопрос об источниках Псковской Судной грамоты. Заголовок называет три из них: Александрову грамоту, Константинову грамоту и псковские пошлины (т. е. местные обычаи). Спорным является вопрос о личности того великого князя Александра, которому заголовок приписывает составление соответствующей грамоты. Большинство дореволюционных исследователей, начиная с Н. Н. Мурзакевича, а из советских ученых – М. К. Рожкова, И. Д. Мартысевич и А. А. Зимин, принимают упомянутого Александра за тверского князя Александра Михайловича, занимавшего псковский стол с 1327 по t337 г. (с перерывом в полтора года). Н. В. Калачов, И. Е. Энгельман, М. Ф. Владимирский-Буданов, В. И. Сергеевич, Б. Б. Кафенгауз, Л. В. Черепнин считают автором Александровской грамоты Александра Невского. По нашему мнению последнее предположение является более вероятным.

Весьма важным и не до конца ясным является вопрос о редакциях грамоты, т. е. о последовательных этапах составления дошедшего до нас текста. С этим связан и вопрос о структуре текста грамоты.

В дореволюционной историографии преобладало мнение, что памятник образовался путем постепенной приписки новых статей к старым и что существующий порядок статей отражает историю составления текста грамоты. Наиболее последовательно эта мысль проведена в исследованиях И. Е. Энгельмана и П. Н. Мрочек-Дроздовского. Однако еще Н. Н. Мурзакевич высказал мысль (развитую впоследствии П. Е. Михайловым) [Михайлов П. Е. Новые данные для комментария Псковской Судной грамоты. – Известия ОРЯС Академии наук. т. XVIII, кн. 2, 1913] о возможности перемещения листов грамоты при ее переписке: после ст. 76 (по наиболее распространенному делению) первоначально следовали ст. ст. 84–87.

Вопрос о редакциях и составных частях грамоты по-новому поставлен в советской историографии. М. К. Рожкова считает древнейшими последние двенадцать статей памятника. Весь остальной текст грамоты она делит на две части (ст. ст. 1–57 и ст. ст. 58–107), выделив ст. ст. 77–83 как вставку более позднего происхождения.

По мнению Л. В. Черепнина, «Правда» Александра Невского (ст. ст. 1, 109–120), Судебный Устав князя Александра Михайловича (ст. ст. 7–13, 20–27, 34–37, 46–50), торговый устав (ст. ст. 14–19, 28–33, 38–41, 45), а также ст. ст. 21 и 36 составили первую редакцию грамоты (1397 г.). Ко второй редакции (1417 г.) Л. В. Черепнин отнес ст. ст. 53–71, 101 – 107. Третья редакции (1435–1440 гг.) включала ст. ст. 72-74, 88–92, 94–100. Статьи 3–5 и 77–83 – результат переработки старого текста, сделанной в 1480-х гг.; ст. ст. 42–44, 51, 63, 75, 84–87 – отрывки какого-то цельного устава, к которому, по мнению Л. В. Черепнина, относились и статьи о смердах, изъятые в 1480-х гг.

Б. Б. Кафенгауз считает теперешний порядок статей результатом ряда позднейших редакций грамоты, а также ошибок переписчиков, имевших дело с весьма ветхим оригиналом. Решив добиться восстановления первоначального порядка статей, он предпринял полную реконструкцию существующего текста, исходя из логических и палеографических соображений. Согласно этой реконструкции, статьи грамоты располагаются в следующем порядке: 1–5, 77–83, 64–71, 6–19, 28–33, 45–50, 20–27, 34–44, 51–63, 72–76, 84–108, 109–120. В противоположность этому И. И. Полосин поставил задачей «не переставлять с места на место... отдельные статьи, не ломать памятника», а рассматривать грамоту как юридический сборник, построенный в принципе в прямом хронологическом порядке, хотя этот порядок зачастую нарушается «вставками» и «выписками», по которым и можно судить о последовательных редакциях памятника. По таким признакам И. И. Полосин выделил двенадцать редакций, датируя некоторые из них с точностью до одного года.

По нашему мнению, первой редакцией грамоты был Свод 1397 г., в который вошли выписки из грамоты Александра Невского и приписки псковских пошлин. Этот Свод в дальнейшем подвергался переделкам путем включения новых статей, исключения старых и систематизации текста, ввиду чего реконструкция первоначального содержания Свода едва ли возможна. Трудно также сказать, сколько раз редактировался Свод 1397 г.: содержание грамоты и другие источники не дают убедительного ответа на этот вопрос. Можно только предполагать, что одна из редакций (условно – вторая) была связана с включением в закон выписок из грамоты князя Константина, княжившего в Пскове дважды – в 1407 и 1414 г. Эта редакция может быть датирована по ст. 107 – единственной, время записи которой можно установить довольно точно: в ней идет оечь о пенязях – денежной единице, существовавшей в Пскове (по летописным данным) с 1409 по 1424 г. Можно думать, что после 1424 г. полного редактирования Свода не предпринималось: ст. 107 осталась со старым денежным счетом.

Дошедший до нас памятник можно условно назвать третьей редакцией грамоты. Она включила второй свод по ст. 108 с дополнениями, сделанными позже и еще не успевшими подвергнуться редакторской переработке и систематизированию [Алексеев Ю. Г. Вопросы истории текста Псковской Судной грамоты. – Вспомогательные исторические дисциплины. Вып. XI. Л., 1979, с. 66-67].

К числу источников грамоты (кроме грамот Александра и Константина, конкретное содержание которых установить трудно) относятся записи действовавших в Пскове обычаев. Надо полагать, что подавляющее большинство статей грамоты относится именно к этому основному источнику. Составители грамоты проявили знакомство и с другими памятниками права.

Не говоря о Русской Правде, представляющей основу средневекового русского феодального права, им, вероятно, были известны распространенные на Руси юридические сборники – Кормчая Книга и Мерило Праведное. Знали они, по-видимому, и византийскую Эклогу, причем не в том переводе, в котором она имела хождение на Руси в составе Мерила Праведного (об этом можно судить по ст. 8 грамоты, близкой к греческому, а не к древнерусскому тексту). Используя известные им памятники права, составители грамоты не слепо копируют их нормы, а перерабатывают в соответствии с реальными условиями Псковской земли и с содержанием псковской пошлины.

Несмотря на отдельные неувязки, отражающие длительную и сложную историю памятника, грамота в целом представляет собой лишенный логических противоречий цельный свод средневекового русского феодального права, свидетельствующий о внимательной и квалифицированной редакторской работе и о достаточно высоком уровне юридического мышления ее составителей.

 

КОММЕНТАРИЙ

 

Заголовок

Князь Константин (Константин Дмитриевич Белозерский) – брат Василия I, княжил в Пскове в 1407 и 1412 г. Помимо грамот князей и их последующих дополнений в Псковскую Судную грамоту… Вместе же первые 50 статей составляли первую редакцию Псковской Судной грамоты, принятую на вече в 1397 г. Ю. Г.…

Статья 1

1 рубль=220 денег; 1 гривна кун=7 1/3 денги, т. е. 1 рубль=30 гривен=220 денег.

Статья 2

Статья дает представление о том, кем осуществлялся суд в Пскове. Помимо княжеского суда, речь о котором шла в ст. 1, существовал особый суд… Комментирование статьи во многом зависит от того, относятся ли слова князю и посаднику к окончанию ст. 1 (как в…

Статья 3

Конец статьи трактуется по-разному. И. И. Полосин считает, что текст не содержит пропуска и поэтому речь идет о суде на вече (на суде на вечи). И.… В. О. Ключевский, считая, что общеуголовные дела рассматривались на суде князя… Употребление в статье термина куны говорит о раннем ее происхождении. Этим многие исследователи объясняют ее видимое…

Статья 4

Суд происходит в княжеском доме, но судят князь и посадник вместе, коллегиально. Судят по крестному целованию, по законам, по справедливости. Однако… Статья осуждает также и взяточничество – тайный посул. Представляется неверной… ского и А. А. Зимина, согласно которой законодатель обращает внимание на слово тайный, в то время как явный,…

Статья 5

В состав Псковской феодальной республики входили 12 пригородов, т. е. городов и волостей, признававших власть Пскова. Несмотря на то что пригороды… Степень – трибуна, помост, на котором сидели в Пскове представители власти. … Орудиа – дело, судебное дело.

Статья 6

В статье говорится о порядке рассмотрения дел в случае переизбрания посадника. Согласно сложившемуся правилу, дело должен был рассматривать и выносить по нему решение тот посадник, который начал его слушать (ср. Новгородская Судная грамота, ст. 20). Такой порядок достаточно справедлив и логичен. Дело не прерывается и не начинает рассматриваться вновь новым посадником, иначе открывалась возможность произвола и волокиты. Невозможность пересмотра уже решенного судебного дела вполне соответствует положениям ст. 2.

Судовое – 1) судебное дело; 2) дела административные (В. О. Ключевский).

Насед (насадити) – утвердить.

Пересужать – пересмотреть дело.

Статья 7

В статье содержится перечень наиболее опасных преступлений. Уровень развития уголовного права в то время не был достаточно высок для того, чтобы… Много споров велось по вопросу о том, какое воровство называли кримским. Н. Н.… Такое разнообразие мнений было вызвано опиской при переписке грамоты. Уже в XVII в. неизвестный читатель Псковской…

Статья 8

Несмотря на то, что текст статьи в значительной степени испорчен описками переписчика, смысл ее вполне ясен. Статья определяет наказание за кражу на посаде. В ней дается определение рецидива, которое характеризуется как троекратное совершение преступного деяния. Троекратность совершения преступления показывает особую опасность преступника, на которого не действуют меры, применяемые по отношению к ворам обычным. Это позволило приравнять вора-рецидивиста к кромскому татю. Санкция статьи относительно неопределенная, как и в ст. 7: нет конкретного вида смертной казни. Летописи говорят о том, что Псков знал смертную казнь через повешение, сожжение, утопление.

Статья 9

Дело решается господой, как и в случае, предусмотренном ст. 10. Вполне справедливо замечание Ю. Г. Алексеева о том, что число свидетелей в статье… О земли полней (ополняя земля) – 1) наемная, договоренная, если непахотная (Н.… Розстрадни – обработанные.

Статья 10

Статья 11

Статья не завершена. В тексте имеется пропуск. И. Е. Энгельман предлагает читать конец статьи так: перемож(ет на поли, ино тому присужать землю по его грамотам). А. А. Зимин дает более краткий вариант: перемож(ет, ино того человека повинити).

Если предположить, что статья является непосредственным продолжением предшествующей, то можно принять реконструкцию А. А. Зимина, т. е. побеждает сторона, выигравшая поединок. Правда, это было слишком уж очевидно для законодателя, чтобы специально оговаривать.

Переможет – победит.

Статья 12

В статье имеется пробел, где уместилось бы примерно 15 знаков. И. Е. Энгельман в своем варианте реконструкции текста предлагает читать: истец (а… Из текста статьи ясно, что земельный спор решается господой (князь, посадник,… Повинити – обвинить.

Статья 13

Отъимати выкупком – 1) запись на выкуп проданной или заложенной земли (Ф.Н. Устрялов); 2) выкуп без определенного срока давности (И. Е. Энгельман);… Покуду отнимет – 1) срок для выкупа (И. Е. Энгельман); 2) основание для срока…

Статья 14

Статья регулирует широкий круг отношений. Прежде всего она содержит положение о наследовании по завещанию – рукописанию. К завещанию предъявляются… Статья позволяет также установить порядок заключения ряда гражданско-правовых… В статье среди различных видов договоров упоминается и торговля. По-видимому, можно согласиться с А. А. Зиминым, что…

Статья 15

Ст. 15 тесно связана со ст. 14: делается исключение для близких родственников наследодателя. При переходе к ним наследства не требуется соблюдения всех формальностей, обязательных для сторонних людей. Родственники могли искать и отвечать по договорам наследодателя и без записи или залога.

Возможно, что применение статьи ограничивалось случаями, когда дела по искам возникали между родственниками. Логически это подтверждается тем, что среди членов семьи сделки вряд ли заключались с соблюдением необходимых формальностей. Именно это обстоятельство и могло учитываться законодателем. Однако текст статьи не исключает возможности применения ее в случае, если наследником является близкий родственник, а противной стороной – чужие люди.

Стороннии люди – чужие люди.

Статья 16

Последняя точка зрения представляется более соответствующей грамоте. Только в том случае, если договор поклажи заключается в условиях бедствия, к… Многие ученые объединяют ст. 16 со следующей статьей, рассматривая их как… Запрется – запираться, отказываться.

Статья 17

Необычный порядок заключения договора хранения вызывает и необычные способы доказательства своей правоты. Суд принимает в качестве доказательства… И. Д. Мартысевич видит в статье указание на срок давности; по его мнению, иск… За неделю – 1) в течение недели (И. Д. Мартысевич); 2) через, спустя неделю (Л. В. Черепнин, А. И. Яковлев).

Статья 18

В тексте статьи имеется, видимо, описка: вместо господне надо читать господе,

Статья 18 содержит, скорее всего, норму, регулирующую особый случай договора хранения (некоторые авторы, например А. А. Зимин, считают, что здесь зблюдение можно понимать и как ссуду деньгами). Договор заключается с лицом, не имеющим постоянного места жительства и живущим в сельской местности (по волости ходит). Видимо, это лицо, принадлежащее социальным низам, выполняющее работы на пашне или скотном дворе. Такое обстоятельство, а также сложность оформления записи в сельской местности приводили к тому, что разрешалось заключение договора без соблюдения общеустановленных правил.

Статья 19

Статья завершает раздел, посвященный договору хранения (ст. ст. 14–19). Здесь излагается общий порядок заключения договора поклажи. М. Ф. Владимирский-Буданов считает, что иск из договора поклажи не подлежит удовлетворению, если Договор: а) оформлен доской, б) нет поименного обозначения вещей, в) пропущен срок. М. М. Богословский, напротив, считает, что иск по доскам и без поименного обозначения вещей не удовлетворяется лишь в случае истечения срока давности.

Статья 20

Сачит – возбудить дело. Бою – нанесение побоев. Бою и грабежу – злостное избиение, но без убийства, сопровождаемое насильственным отнятием имущества (Ю. Г.…

Статья 21

Пропуск в статье реконструирован И. Е. Энгельманом: А против послуха (истец будет)...; а также А. А. Зиминым: (будет).

В статье определен круг лиц, имеющих право поставить за себя наймита в случае обвинения в бое и грабеже (см. ст. 36 грамоты).

Статья 22

По статье можно определить значение показаний послуха. Неявка послуха в суд и противоречивость его показаний автоматически ведут к проигрышу дела истцом.

Статья 23

В статье имеются два небольших пропуска. В первом случае Н. Н. Мурзакевич предлагает восстановить текст следующим образом: пошлется (в бою) на послуха. И. Е. Энгельман читает этот фрагмент: пошлется (в чем) на послуха. Второй пропуск оба ученых реконструируют: на котором сочат (станет слатся на своего послуха); А. А. Зимин предлагает иной вариант: на котором сочат (не почнет слаться на него).

Статья излагает казус. Такой характер изложения (наличие прямой речи) свидетельствует о неразвитости юридической техники.

Статья очень тесно связана с предшествующей и особенно последующей статьями. Вряд ли можно согласиться с А. А. Зиминым в том, что в статье говорится об отводе послуха истца на основании показаний ответчика. Закон разрешает ответчику уже во время судопроизводства выдвигать послуха в свою защиту.

Статья 24

Статья интересна тем, что подчеркивает активную роль судей в процессе, что не свойственно состязательному процессу. Суд ведет следствие, посылает своих людей на место для выяснения обстоятельств дела.

Статья 25

Статьи 25–26 определяют порядок извещения ответчика и доставки его в суд. Интересно, что вызов ответчика в суд производился публично, на церковной площади, являвшейся центром территориальной общины. Однако закон делает упор именно на то, что это церковная площадь и что позывница читается в присутствии священника. Если бы смысл статьи состоял в информировании в первую очередь общины, как полагает Ю. Г. Алексеев, то в качестве лица, которому зачитывается позывница, статья назвала бы старосту.

Видимо, нередки были случаи, когда ответчик пытался уклониться от суда; если в течение пяти дней он не являлся на суд, господа давала разрешение на его принудительную доставку.

Без дива – 1) нет дела (Н. Мурзакевич, И. Е. Энгельман); 2) не должно обращать внимания (Ф. Н. Устрялов, М. Ф. Владимирскнй-Буданов); 3) не должно удивляться (этому новому правилу, установленному вечем, – Б. Б. Кафенгауз, А. А. Зимин).

Статья 26

Наказанием за головщину по Псковской Судной грамоте был штраф (ст. 96), поэтому мнение Ф. Н. Устрялова о том, что виновного предают смертной казни,… Позовник - 1 ) приказный служитель, вызывающий на следствие или в суд; 2)… Грамота на виноватаго – 1) бессудная грамота (М. Ф. Владимирский-Буданов); 2) грамота о доставке ответчика силой (И.…

Статья 27

В. О. Ключевский полагал, что слова пред нами находятся на месте, и делал вывод, что законодательные акты в Пскове принимались тем же органом,… Пропуск в 5 знаков И. Е. Энгельман реконструирует: выдати (в рубли), а В. О.… Статья может быть условно разделена на две части. В первой говорится о бое, учиненном в публичном месте. Ю. Г.…

Статья 28

Первый способ – оформление договора займа закладом и записью – явление, во времена Псковской Судной грамоты, видимо, еще не очень распространенное.… Со вторым способом оформления договора займа мы встречаемся в данной статье.… Законодатель явно стоит на стороне залогодержателя, кредитора, предоставляя ему, хотя он и является истцом, право…

Статья 29

Статья показывает, какую большую роль играл заклад при заключении договора займа. Наличие заклада ставило закладодержателя в выгодное положение в случае возникновения спора. Ему было предоставлено право выбора доказательства: личная присяга или требование присяги другой стороны.

Статью трактуют по-разному. М. Ф. Владимирский-Буданов и другие видят здесь отрицание должником (пользующимся тем, что кредитор не успел еще получить закладную доску) самого договора займа. Залог же, находящийся у кредитора, должник объявляет своей вещью, отданной на хранение. В. О. Ключевский определяет в лице истца должника, который пытается выдать свой заклад за вещь, отданную на хранение.

Статья 30

Статья устанавливает общий порядок заключения договора займа: суммы свыше 1 рубля даются в долг только под заклад или оформляются записью. По подсчетам Ю. Г. Алексеева, 1 рубль по Псковской Судной грамоте равен 3… Грамоты – 1) крепостные акты, удостоверяющие факт займа (В. О. Ключевский); 2) земельные акты, отданные под заклад;…

Статья 31

    Статьи 32, 33

Статьи 34–35

Большинство исследователей объединяют данную статью со следующей – 35-й. В. О. Ключевский и М. М. Богословский, а вслед за ними Л. В. Черепнин, А.… Статья регламентирует первый этап производства по краже: от момента… Прежде всего обращает на себя внимание состязательный характер процесса. Пострадавший, объявив о краже, сам…

Статья 36

Статья говорит о случае, когда истец может выставить вместо себя наймита. Но интерес представляет тот факт, что основанием для судебного поединка послужило взыскание долга по доскам. Специально о досках как форме заключения договора займа в грамоте не говорится; напротив, имеются данные, позволяющие считать, что иски по доскам не принимались. Тем не менее прав и Ю. Г. Алексеев, утверждающий, что на практике доски применялись. Статья 36, вероятно, содержит норму, конкретизирующую норму ст. 38, частным случаем которой она является.

Поединок в гражданско-правовом споре постепенно перестает сохранять даже видимость божьего суда: в случае, если ответчик выставлял наймита, истцу также предоставлялось право взять наймита.

Статья 37

Статья говорит о завершающей стадии процесса – поединке – и рассматривает три возможных случая его завершения: поединок кончается гибелью одного из… Поможет – победит. Приставное – судебная пошлина в пользу пристава.

Статья 38

Кредитные операции в торговой среде предполагают некоторые особенности. Если в период Русской Правды это были неформальные сделки, заключаемые без свидетелей, то теперь они оформляются письменно. Ю. Г. Алексеев особо подчеркивает тот факт, что доски еще довольно широко распространены. Однако существенным является то, что доски отходят в прошлое и взамен появляются рядницы, копии которых хранятся в архиве Троицкого собора. Рост товарооборота, увеличение численности купцов исключали и «домашние» способы заключения сделки. В связи с расширением круга лиц, ведущих торговые операции, уменьшается возможность неофициальных отношений между контрагентами. На первое место выступает рядница, но рядница, надлежащим способом оформленная. В противном случае это будет такой же неофициальный документ, как и доска, а законодатель по традищии отдает предпочтение в этом случае доске.

Торговые деньги – торговые ссуды.

Статья 39

Статьи 39–41 посвящены регулированию отношений, вытекающих из договора найма. Договор заключается, как правило, устно, без формальностей. Как об исключении… Договор заключается на время (отстоит свой урок) или для выполнения определенной работы (свое дело отделает).

Статья 40

Статья является частным случаем ст. 39, когда договор заключается на срок.

И. Е. Энгельман предложил двоякое толкование статьи. Первое: в случае ухода дворного наймита до срока он может требовать плату только за год. К этому пониманию статьи присоединились М. Ф. Владимирский-Буданов, Н. Н. Масленникова, И. И. Полосин. Второе: срок исковой давности равен году. Этот взгляд поддерживают М. М. Богословский, Н. Дювернуа, Л. В. Черепнин, А. И. Яковлев, И. Д. Мартысевич, А. А. Зимин, Ю. Г. Алексеев. Представляется, что статья дает больше оснований, чтобы признать справедливой вторую точку зрения.

Заставляет обратить на себя внимание статус наймита дворного, определяемый, с одной стороны, личной свободой, а с другой – утратой или сокращением хозяйственной самостоятельности (наймит годами живет у своего господина).

Наймит дворной – наймит, работающий на дворе господина.

Статья 41

В статье говорится о договоре найма плотника на работу. Договор должен был быть оформлен путем записи. В случае, если договор не получил указанного оформления, запись не была составлена и возник судебный спор, то ответчик оказывался в сложном положении. Именно такой случай предусматривает ст. 41. Наймит – плотник, не выполнивший весь объем работы, мог претендовать на всю оплату: ино государю у креста положытъ чего сочить (т. е. заплатить все, что требует наймит, относительно чего он сочить – предъявляет иск). Но ответчик (государь) может попытаться и защитить свои интересы, оспаривая в суде притязания наймита (или государь сам поцелует), принеся присягу и доказывая тем самым свою правоту.

Статья 42

Вопрос о природе изорничества в Пскове – один из самых спорных в литературе. Многие из дореволюционных историков (например, В. О. Ключевский, М. Ф.…

Статья 43

Статья 43 упоминает также исполовника, т. е. человека, зависимого от господина-государя и отдававшего ему половину своего урожая в уплату феодальной…

Статья 44

Содержание ст. 44 прямо связано со ст. 51 (см. комментарий). Закличь мог быть началом свода (см. ст. ст. 46, 54, 56).

Статья 45

В статье говорится о порядке предъявления иска о возврате денег, данных в ссуду для торговли, или взыскания долга с поручителя (поруки), или требования вещей, отданных на сохранение (зблюдениа), или взыскания ссуды, долга или имущества после умерших родственников (выморшини) – имущества, оставшегося без владельца и без наследников. Иск должен быть составлен точно (имянно) с указанием цены иска. Если это требование не соблюдено, то истец проигрывает дело. Статья интересна тем, что указывает на поручительство (поруки), а также на понятие «выморочного имущества».

Торговли – денежные ссуды, связанные с совместным ведением торговли.

Имянно – точно, с указанием названий, деталей, конкретно. См. Словарь русского языка, т. 6, с. 233.

Статья 46

Статья устанавливает порядок так называемого свода (ср. с соответствующими положениями Русской Правды). О своде говорят также ст. ст. 34, 39, 44, 46, 47, 54, 56. Статья интересна тем, что в ней придается большое значение присяге как судебному доказательству (что вообще является характерным для Псковской Судной грамоты). Человек, у которого нашли краденую вещь, должен был правду дать, т. е. присягнуть, что он купил на торгу, а с татем-вором не поделился. Человек, у которого нашли краденую вещь, не должен был искать вора (или человека, у которого он купил краденую вещь) и доставлять его в суд (а не поставит его). Статья указывает также и на следующее важное обстоятельство – ответчик ранее не был замечен в воровстве и не вызывал подозрений (ни пословицы не было будеть).

Статья 47

Статья устанавливает тот же порядок, что и ст. 46, в случаях, если кто-то купил вещь в чужой земле, или в городе (не на торгу), или нашел ее где-либо, а другой признает ее своей. Обе статьи защищают добросовестного приобретателя вещи.

Статья 48

В статье говорится о случаях, когда сторона в судебном процессе дала посула – взятку должностному лицу – волостелю. При этом волостель, видимо, вымогал взятку и отнял у человека одежду или коня. В случае обращения в суд с иском волостель отвечал за свои действия как за грабеж. Но возможно и другое толкование статьи. По мнению И. Д. Мартысевича116 [См.: Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота. М., 1951, с. 159], в ней говорится не о взятке, а о вознаграждении должностному лицу. Также переводит термин посул и А. А. Зимин117 [См. Памятники русского права. Вып. второй, с. 357]. Правильнее, как нам представляется, рассматривать посул как взятку. Именно в таком смысле говорится о посулах в ст. 4 Псковской Судной грамоты (а тайных посулов не имати) и ст. 26 Новгородской Судной грамоты (а докладчикам от доклада посула не взять, а у доклада не дружить никоею хитростью...).

Статья 49

Статья устанавливает оплату прогонов для княжих людей и подвойских – судебных должностных лиц (ср. Новгородскую Судную грамоту, ст. 23) – за 10 верст денга. В случае если должностное лицо ехать отказывается, можно послать любое другое, оплатив его услуги по установленной таксе (ис того). Статья рекомендует ездит дворит (т. е. исполнять обязанности, исполнять службу) вдвоем или втроем, но при этом езд – оплату – брать одному.

Статья 50

Статья 51

Статья возвращается к вопросу об изорниках и покруте, как бы продолжая ст. 44. В случае если изорник станет отрицать получение подмоги (покруты) от господина и будет утверждать, что он жил в его селе, но покруты не получал, государь должен представить свидетелей – 4 или 5 сторонних людей, которые могут подтвердить факт предоставления покруты изорнику. Государь в этом же приносит присягу, но может допустить к присяге и изорника (то воля государева). В случае отсутствия свидетелей покрута не возвращается (покруты своей не доискался).

Статья свидетельствует о том, что Псковская Судная грамота придает большое значение свидетельским показаниям (см. ст. ст. 9, 27, 55, 56, 57).

Статья 52

Статья относится к нормам, регулирующим вопросы уголовного права (ср. ст. ст. 1, 96, 97, 111, 112, 117). Кроме продажи – штрафа за совершение преступления, поступавшей в пользу князя, виновный должен был уплатить денежное вознаграждение потерпевшему или его родственникам. Если суд не устанавливал последнее, то и продажа князю не уплачивалась. Речь идет, видимо, о случаях, когда суд не мог определить виновного в совершении кражи или разбоя, т. е. не мог удовлетворить поданный в суд иск. Есть и другое толкование статьи. И. Д. Мартысевич полагает, что в ст. 52 речь идет о случае отказа истца от иска118 [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота, с. 163]. Таким образом, продажа соизмерялась с требованием истца, доказанным в суде.

Статья 53

Статья лишает сына права на наследство, если тот отделился от отца и матери и отказал им в помощи (не скормит до смерти).

Статья 54

Статья продолжает рассматривать отношения, возникавшие в связи со сводом. Если человек, у которого обнаружили пропавшую вещь, представлял на суд или к присяге (у креста поставить) того, у кого он купил вещь, то судебный спор происходил между истцом и этим последним человеком. А добросовестный приобретатель, снявший с себя подозрение, становился поручителем в том, что новый ответчик явится в суд (а тот порука, кто извод поставил – в тексте ошибочно стоит прорка).

Статья 55

Это одна из многих статей, регулировавших нормы наследственного права. Статья говорит об отморшине – наследовании по закону и о приказном – наследовании по завещанию. В случае спора право на наследство могло быть доказано свидетельскими показаниями 4 или 5 соседей или сторонних людей. Конец статьи непонятен. М. Ф. Владимирский-Буданов считает, что «конец статьи дефектен, пропущено «не» перед словами «будет человек 4 или 5 скажут». Если это так, то смысл второй части статьи: в случае, если свидетелей нет, должна быть принесена присяга (правда дать) для доказательства прав на наследство119 [Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права, с. 149].

Статья 56

Статья продолжает рассмотрение случаев, связанных с добросовестным приобретением вещи, ранее украденной. Если у добросовестного приобретателя были свидетели 4 или 5 человек, то других доказательств не требовалось. Если же свидетелей не было, то следовало прибегнуть к присяге как доказательству (правда дати).

Исправа – доказательства.

Статья 57

В статье говорится о таком следственном действии, как обыск в случае совершения кражи. Лицо, подозреваемое в краже, обязано было допустить в свой двор приставов для обыска. В противном случае оно обвинялось в краже. Обычно статьи Псковской Судной грамоты требуют представить суду 4–5 свидетелей. Судебным приставам достаточно было 2–3 свидетелей для доказательства того, что их не пустили обыскивать двор. Если же приставы сами не выполнили порученное им дело, они отстранялись от выполнения обязанностей, а истец проигрывал дело (ино тии пристави не в пристави).

Статья 58

Статья определяет порядок рассмотрения дел в суде. В судебное помещение (судебницу) допускались только тяжущиеся стороны (двема сутяжникома). Судебное представительство допускалось только для защиты интересов женщин, малолетних, монахов и монахинь, стариков и глухих (увечных). Статья близка по содержанию ст. 5 Новгородской Судной грамоты, запрещавшей вмешиваться (збивати) толпе в суд посадника и других судей. Закон предусматривает ответственность за самовольное и насильственное вторжение в судебное помещение, за нанесение ударов подвернику – специальному должностному лицу, следившему за порядком в помещении суда. Устанавливалось наказание: заключение в колодки (всадити его в дыбу), штраф в пользу князя в размере 1 рубля и подвернику – 10 денег.

Статья 59

Статья специально посвящена подверникам, которых при суде было двое: один являлся представителем Пскова, другой – князя. Перед вступлением в должность они приносили присягу в том, што правого не погубит, а виноватого не оправить. Им полагалась пошлина, уплачиваемая стороной, проигравшей дело (а со всякого суда имати им денга одна обема, на виноватом человеки). Статья 65 называет эту пошлину дверское.

Статья 60

Показаниям вора Псковская Судная грамота предлагает не доверять. Но, тем не менее, обыск у человека, на которого тать возклеплет, производился. В случае обнаружения у него краденой вещи (полишного) человек признавался вором, если же ничего не находили, то его объявляли свободным от подозрения.

Статья 61

В статье говорится о стабильности решений, принятых судебными органами. Правые грамоты, т. е. судебные решения, не могли быть отменены князем и посадником (а князю и посаднику грамот правых не посужати...). Другое дело – подложные судебные решения и документы (лживые грамоты и доски). Последние после разбора дела могут быть признаны недействительными. Интересно, что речь идет в статье только о досках, но не о записях – специально оформленных документах. Есть и другое толкование статьи: А. А. Зимин полагает, что князь и посадник не могли признать недействительными подлинные, надлежащим образом оформленные документы120 [Памятники русского права. Вып. второй, с. 362].

Статья 62

Статья предусматривает возможность для истца и ответчика договориться (о молве) уже во время судебного процесса. При этом истец не платил пени (штрафа).

Статья 63

Статья определяет условие ухода изорника от своего господина. Половину своего изорника исследователи обычно понимают как половину урожая за последний год121 [См. там же, с. 362; Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права, с. 152]. Статья является продолжением ст. 42 Псковской Судной грамоты.

Статья 64

Статья определяет плату за проезд (прогоны), которая полагалась приставам, княжьим людям или подвойским – судебным агентам, должностным лицам (см. также ст. 23 Новгородской Судной грамоты). Статья 64 является дополнением к ст. 49. Она содержит указание на право не просто позвать на суд, а сковати или расковать подозреваемое лицо. Оплата труда пристава не зависит от цели его посылки.

Статья 65

Статья продолжает ст. 64 и устанавливает двойную плату приставу, осуществлявшему поездку в связи с татьбой. Эта плата вносится вором, виновным в совершении преступления. Если же вор не найден, пошлины (приставные и дверские – шедшие придверникам) платились истцом.

Статья 66

Статья устанавливает порядок выемки приставом коня или иного имущества во время выполнения им своих служебных обязанностей. Имущество следовало передать на поруки сторонним людям. Взять это имущество с собой пристав мог только в случае, если некому было его поручить. Статья еще раз повторяет, что езд (прогоны) оплачивает тот, кто проиграет процесс, кто окажется виноватым.

Статья 67

Статья запрещает самоуправство истца, приехавшего вместе с приставом и пожелавшего взять силой что-либо из имущества ответчика за долги. В случае, если истец проиграет дело (не утяжет своего истца), то он обвиняется в грабеже и несет соответствующее наказание (ино быти ему у грабежу, а грабеж судить рублем).

Статьи 68–71

Статьи устанавливают правила относительно судебного представительства. Посадник не мог быть представителем в суде. Он имел право выступать в суде как сторона в случае спора о его собственных делах или имуществе (опрочь своего орудиа) или в том случае, если он – староста церкви (или где церковное старощение дръжит).

Статья 69 устанавливает более общую норму: всякое лицо, облеченное властью (властель), не может быть представителем в суде. Оно может быть стороной в процессе только в случае спора по его делу.

Статья 70 определяет порядок представительства по делам о церковной земле. Представителями по этим делам могли быть только старосты (и на суд помочю суседи не ходят). Судебному представителю (пособнику) в один день не разрешалось вести 2 дела.

Статья 72

Статья 72 запрещает продавать землю, рыболовный участок и другое имущество, полученное как кормля по завещанию (рукописанию). В случае продажи… Такого же мнения относительно указанных статей придерживались М. Ф.… Кормля – пользование вещью, имуществом.

Статьи 73, 74

Статья 74 устанавливает права кредитора, пожелавшего получить свои деньги (сребре) до срока. Кредитор при этом теряет право на проценты. Если же…

Статья 75

Статья объявляет недействительными претензии изорника к господину, основанные на доске – письменном документе без специального оформления. Доска не может быть принята во внимание (доска посудит). Вторая часть статьи (некоторые исследователи делят эту статью на две самостоятельные126 [См.: Владимирский-Буданов М. Ф. Хрестоматия по истории русского права.., с. 154; Зимин А. А. Памятники русского права. Вып. второй, с. 296]) говорит о дополнительной повинности, возлагаемой на изорника-старожила – вози вести на государя. Есть и другие толкования этой статьи127 [См. об этом подробно: Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время, с. 168-172].

Статья 76

Губьские старосты – должностные лица в губе – административной единице Пскова.

Статьи 77 и 78

Статьи устанавливают порядок принесения присяги всеми должностными лицами (судьям псковским и посадником погородским и старостам приго(ро)цским) в том, что они будут судить право, т. е. по закону. Статья 78 подчеркивает, что и представитель князя обязан приносить присягу.

Эти статьи можно сравнить со ст. 5 Новгородской Судной грамоты, содержащей требования к судьям судить право, т. е. в соответствии с законом. Видимо, имелась специальная процедура принесения присяги (крестное целование) должностными лицами и в Новгороде, и в Пскове.

Статья 78 могла появиться в период, когда князья пытались усилить свое влияние в Псковской феодальной республике.

Статья 79

Статья также отражает стремление ограничить власть князя в судопроизводстве. В случае судебной тяжбы о земле или воде (рыболовном участке) грамоты (документы, представленные в суд) должны были читаться и княжеским дьяком, и дьяком городским (т. е. представителем городской администрации). Грамоты, присланные из пригородов, должен был обязательно читать представитель городской администрации.

В ст. ст. 78 и 79 речь идет о спорах о земле и воде, т. е. о важнейших делах. Именно по этим делам Псковская Судная грамота пытается ограничить влияние князя.

Статья 80

Статья предусматривает возможность решить дело миром (а промеж себе прощенье возмут) в случае драки. В этом случае наказание не устанавливалось (ино ту князю продажи нет). Статья близка по содержанию к ст. 3 Уставной Двинской грамоты 1397–1398 гг. и ст. 53 Судебника 1497 г.

Статья 81

А. А. Зимин понимает слово ссылка как проверку показаний сторон или свидетелей129 [Памятники русского права. Вып. второй. М., 1953, с. 428] или… По мнению И. Д. Мартысевича, слово подвойский обозначало судебного… Данная статья регулирует процессуальные вопросы и предусматривает участие в процессуальных действиях людей князя на…

Статья 82

В соответствии с общей нормой ст. 50 данная статья определяет размер судебных пошлин и повторяет общее правило ст. 50. В названных статьях четко оговаривается, что выписка судебных документов и приложение к ним печати не являлись исключительной прерогативой князя и его писцов. Сторонам разрешалось оформить судебные документы и помимо князя и его писцов.

Статья 83

Статья определяет размер пошлин, взимаемых княжеским писцом, за оформление выездной грамоты за границу. Следует обратить внимание на то, что выездные грамоты выдавались вместе – князем и посадником. А. А. Зимин неверно заменил при переводе текста союз «и» на разделительный союз «или»133 [Памятники русского права. Вып. второй, с. 317]. В действительности князь не имел права единолично выдавать выездные грамоты. Ю. Г. Алексеев подметил важную особенность в положении князя в Псковской республике: «Являясь формально главой господы, князь – судья и правитель – по рукам и ногам (был) связан вечевыми органами во главе с посадником»134 [Алексеев Ю. Г. Указ. соч., с. 20].

Статьи 84–86

Статьи регулируют вопрос о взыскании государем данной изорнику покруты после смерти изорника.

Статья 84

Статья предусматривает порядок взыскания хозяином данной изорнику подмоги. В случае если после смерти изорника не оставалось наследников, хозяину…

Статья 85

Данная статья указывает на переход к жене и детям долговых обязательств умершего изорника. Законодатель устанавливает, что не имеет никакого значения тот факт, что в письменном документе, которым оформлялся договор изорника с хозяином о покруте, такой переход специально не оговаривался. В случае же, если договор между изорником и государем не был письменно оформлен, вопрос о взыскании долгов изорника с его жены и детей решался по исконным обычаям Пскова. Вероятно, законодательное закрепление псковских обычно-правовых норм мы видим в ст. ст. 9, 51, 55 и др. Поэтому под указанием на псковскую пошлину следует понимать судебный процесс с приглашением 4–5 свидетелей, как это определяется, в частности, в ст. 51.

Судити судом (по) псковской пошлине – вести судебное разбирательство в соответствии с псковскими обычаями.

Откличи нет от государеве покруты – нельзя отказываться от уплаты хозяину долгов умершего изорника.

Статья 86

Действительно, скорее всего, в ст. 86 имеется в виду случай, когда умирает одинокий изорник и государь завладевает его имуществом в счет выданной… За жывот поймается – захотят вступить в права наследников и станут предъявлять…

Статья 87

В статье изложен, по-видимому, реальный казус, когда иэорник предъявил иск к господину по поводу имущества. В статье регулируется порядок… Но от кого? Как это видно из данного казуса, от не вполне добросовестного…

Статьи 88–89

Статьи регулируют порядок наследования движимого и недвижимого имущества после смерти супруга. Данные нормы охраняют порядок перехода родовой отчины по наследству. В случае вступления в новый брак супруг лишается права пользования имуществом умершего супруга. Так обеспечивается сохранение имущества в пределах одного рода. Свобода брачных отношений связывается с вопросами сохранения или упущения имущественных выгод.

Без рукописаниа – без письменного завещания.

До своего жывота – зд.: до конца своей жизни.

О борти – о пчелином улье в дупле дерева.

Грамоты старые – документы, подтверждающие право собственности на землю или борть по давности владения.

Клеплеть, клепати – возводить несправедливые обвинения.

Статья 90

Статья предусматривает право ближайших родственников предъявить иск к пережившему супругу по поводу одежды умершего родственника. Закон, обязывая пережившего супруга отдать «по совести» искомые одежды, не подкрепляет это процессуально, поскольку запрещает приводить к присяге для выяснения вопроса об одежде умершего супруга.

Статья 91

Данная норма говорит о порядке разрешения имущественных споров между невесткой и свекром или деверем. Ситуация, описанная в этой статье, свидетельствует о намерении невестки отделить собственное имущество от имущества свойственников после смерти мужа. Закон признавал за ней право собственности на платья и на драгоценности. Имущественные споры невестки со свойственниками разрешались крестоцелованьем. Вопрос о том, кто должен целовать крест, определялся ответчиком.

Статья 92

Статья регулирует вопрос о решении споров между сотоварищами. Правота той или иной стороны устанавливалась или присягой, или поединком. Выбор формы доказывания предоставлялся ответчику. Ю. Г. Алексеев верно обратил внимание на противопоставление в ст. 92 порядка рассмотрения споров между товарищами и купцами. Договоры между купцами регулировались еще Русской Правдой (ст. ст. 48, 54, 55 Пространной Правды). Псковская Судная грамота уже проникает во внутренний мир общинников – сябров142 [Алексеев Ю. Г. Указ. соч., с. 85]. Но это вторжение осуществлялось лишь при явных признаках распада товарищества, раз уже появились споры о серебре: присяга или Даже поединок – вполне достойные способы выявления правоты в этом случае.

Искать сябренаго серебра – предъявлять иск к сотоварищам.

Доску положит – предъявит в качестве письменный документ.

Статья 93

Слово железное имеет два значения. Одно из них обозначает испытание железом – форму ордалий. Здесь же, в данной статье, имеется в виду пошлина за наложение оков (желез) на пойманного ответчика.

.Статья предусматривает обязанность должника не только уплатить долг, но и погасить издержки, связанные с его розыском и поимкой, если он скрывался от кредитора.

Стулится, тулится – скроется

Проторы – расходы, издержки.

Статья 94

Статья предусматривает переход долговых обязательств отца к его сыновьям. Сыновья обязывались уплатить долг отца из общего имущества, а остаток разрешалось разделить.

Статья 95

Данная статья предусматривает раздел имущества, если в отношения вместе живущих братьев закрадывалась тень подозрений против одного из них в своекорыстном использовании общего имущества.

Вятший – старший.

Живучи в одном хлебе – ведут совместное хозяйство.

Искористуются – используются (от слова корысть).

Братань – И. Д. Мартысевич переводит это слово как «племянник», А. А. Зимин – как «двоюродный брат». Согласно словарю Даля, допустим и тот и другой перевод. Скорее всего, в статье имеется в виду двоюродный брат, который, разумеется, является племянником по отношению к умершему хозяину дома. Далее слово «братань» заменяется на слово «брат».

Статьи 96–98

Статьи посвящены вопросам о преступном и непреступном убийстве.

Статья 96

Статья 97

Правда дать, как за ним не будет – заставить присягнуть в том, что не пользовался в своекорыстных целях общим имуществом. Головщина – убийство (см. ст. 26).

Статья 98

В данной статье описывается очень интересный казус, в котором следует видеть непреступное причинение вреда. Законодатель не ставит в вину истцу, который приехал с приставом татя ... или длъжника имать, случившийся у жены татя выкидыш. Ю. Г. Алексеев видит в этой статье защиту истца и пристава, которые, на его взгляд, «силой ворвались на двор», учинили «скандал, возможно, потасовку с хозяином и членами его семьи, что и привело к драматическому исходу»148 [Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время..., с. 71]. Закон, однако, дает мало оснований для такого понимания этой статьи.

Детя выверже – см. комментарий к ст. 9 Устава кн. Владимира о церковных судах (Синодальной редакции).

Статья 99

На судней роте не станет – откажется принести присягу на суде. В отличие от вольной роты (очистительной присяги коллектива), судная рота индивидуальна149 [Там же, с. 69], и отказ от нее ведет к безоговорочному признанию себя проигравшей стороной. Данная статья обязывает сторону, отказавшуюся от присяги, уплатить цену иска и без присяги.

Статья 100

На основании ст. 100 можно сделать вывод о том, что племянник не являлся наследником по закону. Чтобы передать ему движимое или недвижимое имущество по наследству, требовалось соблюдение определенных формальностей. Если племянник не был указан в завещании, то доказательством законности владения имуществом умершего могли служить лишь письменные грамоты, подтверждавшие акт дарения или договор купли-продажи, причем эта сделка должна была быть удостоверена попом или сторонными людми.

Статья 101

В данной статье предусматриваются процессуальные формы решения споров о торговых ссудах, о поручительских обязательствах или о взыскании именного чего. В зависимости от воли ответчика мог быть выбран поединок или присяга как форма доказывания. В отличие от ст. 45, в которой говорится о неудовлетворении безымянных исков, в настоящей статье говорится о приеме судом иска к рассмотрению, поскольку он именной, т. е. конкретно, индивидуально обозначенный.

Статья 102

Данная статья, как и предшествующая, указывает на процессуальные формы, но упоминает лишь одну из форм – присягу. В отличие от обычного порядка, установленного в ст. ст. 92, 101, выбор того, кто будет присягать, предоставляется по вполне понятным причинам истцу – мастеру.

Истец – зд.: ответчик.

При своем животе – при жизни.

Платно или иное – платно или в дар.

Воля государева – воля мастера

Торговли искать, или порукы, или именно чего – предъявлять иски о торговой ссуде, об исполнении обязательств по поручительству или о чем-нибудь еще, конкретно обозначенном.

Учебного – платы за обучение, а возможно и данных ученику материалов.

Статья 103

Данная статья предусматривает право подсуседника предъявлять иск к хозяину. Тот факт, что между подсуседником и государем был заключен письменный… Подсуседник – зависимый наниматель дома или части дома, живший в усадьбе…

Статья 104

В этой статье разбирается случай, когда после смерти должника объявляются истцы с грамотами, удостоверяющими их право собственности на заложенный… удьи – ссуды. Суплетка – договор.

Статья 105

Судя по ст. 105, дела между гражданами Пскова и иностранцами решались по упрощенной процедуре (ср. ст. 20). Гражданин Псковской республики мог присягнуть в том, что не бил иностранца и не грабил, и тем самым отвести от себя обвинения. Следует заметить, что процедура, предусмотренная Псковской Судной грамотой, выглядит проще и выгоднее для соотечественников, чем процедура, установленная Русской Правдой. Согласно ст. 31 Пространной редакции, варяг или колбяг мог представить свидетелей драки, которые могли подтвердить факты под присягой.

Статья 106

Стариков – старожилов.

Статья 107

Как зблюдению – как при рассмотрении дел о хранении (см. комментарий к ст. ст. 14, 16, 18). В пенезех – за деньги, полученные в ссуду (пенязи – деньги).

Статья 108

Данная статья имеет важнейшее значение для выяснения роли посадников и веча в законотворчестве в Псковской республике и для понимания всего закона.…

Статья 109

Статья содержит положения, аналогичные нормам ст. ст. 16–18 Устава кн. Владимира (Синодальной редакции). Смысл их заключается в оговаривании неподсудности церковных людей суду князя, а в Псковской республике – суду князя и посадника. Церковные люди подлежали суду владыки или его наместника. Лишь когда одной из сторон являлся церковный человек, а другой – мирянин, составлялся общий суд наместника владыки и князя с посадником. По такому же принципу должны были действовать и местные суды.

Статья 110

Данная статья предоставляет ответчику, к которому предъявляется иск о домашних животных, отвести претензии истца путем присяги. Если ответчик присягал в том, что спорные животные были выращены в его хозяйстве, претензии истца отклонялись. На взгляд И. Д. Мартысевича, «такой порядок защиты права собственности соответствовал интересам только господствующего класса»159 [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота, с. 70]. Однако, как справедливо заметил Ю. Г. Алексеев, те же объекты собственности имелись и у крестьян. Простота выяснения вопроса, обычно-правовой характер судебного процесса и просто мелочность предметов иска указывают на то, что эта норма права защищала скорее мелких собственников, «патриархальных владельцев»160 [Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время, с. 89].

Инутся – станут отчуждать, предъявят иск;

Рощеное – доморощенное.

Статья 111

Статья предусматривает санкции за нанесение побоев истцу на суде. Денежный штраф шел в пользу князя, и, кроме того, истец обязывался возместить моральный ущерб оскорбленному ответчику в материальной форме. Сумма этого взыскания равнялась, по-видимому, одному рублю.

Статья 112

Статья устанавливает ставки возмещения хозяину украденных у него домашних животных, а также размер судебных пошлин.

Кокощь – петух.

А боран – зд. имеется в виду кража барана;

Статья 113

Слово братъщина И. Д. Мартысевич понимал как группу «соседей, объединявшихся между собою с целью организации в складчину общественных пирушек»161 [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота, с. 117], которая могла рассматривать мелкие дела, вроде оскорблений и драк во время пира162 [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота, с. 118]. Однако Ю. Г. Алексеев подвергает сомнению мнение И. Д. Мартысевича. На взгляд Ю. Г. Алексеева, бои в пиру были не подсудны братьщине, а относились к юрисдикции князя, как это вытекает из ст. 27. То же относится и к татьбе в пиру (ст. 34)163 [Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время, с. 61-62]. Соглашаясь с возражениями Ю. Г. Алексеева по поводу отнесения к юрисдикции братьщины дел о боях, следует заметить, что кражи на пиру, как это видно из ст. 34, вполне могли подлежать суду братьщины.

Статья 114

Статья признает недействительным договор мены или купли-продажи, заключенный в пьяном виде, если, протрезвев, одна из сторон пожелает его расторгнуть. Законодатель предписывает произвести обмен без всяких затруднительных условий – без присяги.

Статья 115

Данная статья запрещала людям князя открывать в Псковской республике питейные заведения и торговать хмельными напитками в розницу. Вероятно, этот запрет преследовал цель ограничения доходов князя и ограждения республиканской монополии на мед. Как подметил А. А. Зимин, аналогичные запреты налагались и на немецких гостей164 [Памятники русского права. Вып. второй, с. 377].

Корец – ковш, мера жидкости.

Статья 116

По мнению И. Д. Мартысевича, вольная рота означала присягу в невиновности, которую должен был принести подозреваемый в случае недостаточности улик165 [Мартысевич И. Д. Псковская Судная грамота, с. 128]. Ю. Г. Алексеев рассматривает волную роту как очистительную присягу коллектива, готового поручиться за подозреваемого166 [Алексеев Ю. Г. Псковская Судная грамота и ее время, с. 63]. Однако следует оговорить, что четких доказательств для этой гипотезы закон все же не дает (см. также комментарий к ст. 34).

В отличие от ст. 7, в ст. 116 говорится о недоказанном поджоге.

Зажоги на ком учнет сочит – станет обвинять в поджоге.

Долики – улики.

Статья 117

Данная статья очень сложна для понимания. Вызывает недоумение предписание закона битися на поли послуху, а не потерпевшему. Удивляет непомерно… Изможет – победит. За слюблено - полюбовно, по обоюдному согласию.

Статья 118

Иное дело, когда продавалась вещь со скрытыми дефектами. Тогда такая сделка должна быть признана, согласно ст. 118, недействительной: корова… По торговли – после заключения договора купли-продажи. Кровью поманивается имеет – будет кровоточить. Вероятно, речь идет о больной корове.

Статья 119

Статья предписывает решать споры между двумя женщинами поединком. Причем в отличие от ст. ст. 21 и 36 ст. 119 запрещает сторонам выставлять вместо себя наймитов для поединка. Очевидно, граждане Пскова не желали лишать себя столь любопытного зрелища, как поединок двух женщин.

Статья 120

В данной статье устанавливается единая ставка денежных взысканий в пользу потерпевших, а также единая продажа в пользу князя независимо от количества обвиняемых и потерпевших по делам о побоях.

 

Тема 3: Судебник 1497 года

1. Общая характеристика Судебника. Его значение в истории русского права.

2. Правовое положение зависимого населения (крестьяне, холопы).

3. Преступление и наказание:

общее понятие преступления, формы вины, рецидив;

система преступлений;

виды и цели наказаний;

4. Процессуальное право:

органы, осуществляющие правосудие;

формы процесса;

доказательства.

Методические рекомендации

При характеристике суда и управления в конце XV в. следует четко понимать, что такие функции государственной власти, как судебная и… При анализе права необходимо начать с характеристики источников. В этот период… Необходимо обратить внимание на нормы Судебника, посвященные ограничению свободы передвижения крестьян (ст.57) и…

Судебник 1497 года

КОММЕНТАРИЙ

Заголовок

Заголовок свидетельствует о том, что Судебник был принят в сентябре 1497 года Иваном III совместно с Боярской Думой. По мнению Л. В. Черепнина, эта дата — сентябрь 1497 года — указывает лишь на начало разработки Судебника, которая завершилась в феврале 1498 года.

Такая точка зрения была высказана раньше П. Н. Мрочек-Дроздовским, именовавшим Судебник Ивана III Судебником 1498 года. Представляется более вероятным, однако, что закон был принят именно в сентябре 1497 года. Это подтверждается термином уложил, содержащимся в заголовке и означающим “учредил”, “узаконил”. Спорно также в лючение Л. В. Черепниным слов как судити суд бояром и околничим в качестве заголовка лишь для первых трех статей.

Статья 1

Избираемые князем не от шляхетского роду, ни от благородна, но паче от поповичов, или от простого всена родства, дьяки являлись его надежной опорой.… Боярская Дума в качестве суда первой инстанции судила своих собственных… За производство суда или иного печалованиа запрещалось брать посулы. Термин посул, как отмечают исследователи, имеет…

Статья 2

Статья впервые упоминает о зарождении приказной системы. Высказанное Л. В. Черепниным и поддержанное А. К. Леонтьевым мнение о том, что в статьях… Полемизируя с А. А. Зиминым, выдвинувшим трехзвенную схему формирования… Что касается предписания давать всем обращающимся в суд управу, то советские исследователи справедливо опровергли…

Статья 3

Статья 3 и следующие статьи развивают и конкретизируют ст. 9 Белозерской уставной грамоты, определяя размер и порядок взимания пошлин за рассмотрение дел боярским судом. Статья 3 направлена против посулов и заменяетихстрого регламентированными судебными пошлинами, которые взыскивались на виноватом, т. е. со стороны, проигравшей дело. Размер пошлины зависел от суммы иска и лица, ее получающего. За основу бралась цена иска в один рубль. При этом боярин получал два алтына (12 денег), а дьяк восемь денег. С увеличением или уменьшением суммы иска пропорционально изменялся и размер пошлины.

Статья 4

Судебный поединок как вид доказательства существовал еще в Древнерусском государстве, но законодательно впервые закреплен в Псковской Судной грамоте… Недельщик — должностное лицо, в обязанность которого входили вызов в суд… Если стороны приходили к примирению в ходе судебного разбирательства до начала поединка, то пошлина взыскивалась в…

Статья 5

При примирении сторон во время судебного поединка, наряду с пошлиной боярину и дьяку, взыскивалась пошлина в пользу должностных лиц, наблюдающих за полем. При этом в пользу недельщика, помимо полевой пошлины, взыскивалась вязчее.

Вязчее или вязебное — одна из наиболее ранних пошлин, предусмотренных еще в ст. 114 Русской Правды, за связывание беглого холопа. В XV — XVI вв. под вязчим, вямсщим, вязьбой понималась пошлина за связывание подсудимого, наложение оков на него или за подтверждение заключенного сторонами соглашения о судебном поединке и за его организацию. Насколько можно судить, размер этой пошлины, восходящей еще ко временам Русской Правды, в XV — XVI вв. составлял примерно 20—24 деньги.

Статья 6

В данном случае поле состоялось, а значит, есть и побежденный, с которого взыскивают пошлины. В ст. 6 предусматриваются сравнительно небольшие дела — по спорам о займе и об ответственности за побои. Установление единого порядка судопроизводства для дел об оскорблениях действием и обязательств из договоров подтверждало, по мнению С. Г. Струмилина, отсутствие в тот период резкой грани между сферой уголовных и гражданских дел. Более правильным, однако, представляется объяснение М. Ф. Владимирского-Буданова, относившего дела об оскорблениях действием и обязательствах из договоров к категории дел, нарушавших интересы частных лиц в отличие от деяний, приносящих вред всему господствующему классу в целом, что и обусловило впоследствии разницу между судом и розыском.

Статья 7

Однако на практике поле как доказательство, не способное охранять интересы господствующего класса, допускалось только в исключительных случаях,…

Статья 8

В этих же целях статья вводит понятие ведомого лихого человека. Уже по ст. 10 Белозерской уставной грамоты совершившие татьбу, разбой или… Судебные функции по поручению великого князя или наместников и волостелей… Лихим человеком мог быть признан любой, хотя бы и не совершивший никакого конкретного деяния, но…

Статья 9

Крамола упоминается, например, в докончании (договоре) князя Семена Ивановича (сына Калиты) с братьями в начале 50-х годов XIV в. по отношению к… Можно предположить, что крамольник, покушавшийся на государственный строй или… Под церковным татем, по мнению большинства исследователей Судебника, понимается лицо, совершившее святотатство, т. е.…

Статьи 10—14

В ст. 10 предусматривается наказание за простую кражу. Кража, совершенная впервые, кроме церковной и головной, и кража с поличным со стороны… Торговая казнь означала битье кнутом, которое производилось палачом на торгах,… Статья 11, относя рецидив к числу отягчающих признаков, рассматривает повторную кражу как квалифицированную. При…

Статьи 15—19

В ст. 15 говорится о выдаче правой грамоты — судебного решения. Правая грамота состояла из протокола судебного разбирательства и решения суда. Она… Статья 16 определяет размер пошлин с докладного списка. Докладной список… Учитывая изменения экономического положения холопов, Судебник 1497 года, развивая ст. ст. 66 и 85 Русской Правды…

Статья 20

Статья 20 является не столько иллюстрацией ст. 19, сколько дополнением, уточнением, усилением ст. 18, регистрирующей отпуск холопов на волю. В ней вновь подчеркивается, что наместники и волостели, державшие кормление без боярского суда, неправомочны без обращения в вышестоящую инстанцию решать никакие дела, связанные с правовым положением холопов. Они не могут выдавать не только отпускные, но также грамоты беглые и государя грамоты правые, т. е. решения суда по спорному делу между холоповладельцами о выдаче холопа или робы одной из сторон или о несостоятельности притязаний феодала, когда холопу удавалось доказать свое свободное состояние. Контроль за выдачей этих документов в условиях отпуска холопов и наряду с этим массового бегства и переманивания холопов землевладельцами был особенно необходим для охраны интересов господствующего класса.

Статьи 21—24

Статья 25

В статье определяются пошлины за выдачу бессудной грамоты. Дело в этом случае решалось в пользу явившейся стороны. Поскольку бессудная грамота упоминается только в связи с производством дела в княжеском суде и в статье говорится о пошлинах печатнику, можно согласиться с А, Г. Поляком, что “решение вопроса о возможности удовлетворить иск без предварительного судебного разбирательства входило исключительно в компетенцию великокняжеской власти”. Отнесение вопроса о выдаче бессудной грамоты к великокняжеской компетенции позволяло брать под защиту дворян, которые, будучина государственной службе, могли пропустить срок явки в суд.

Статья 26

В статье устанавливается пошлина за выдачу срочной грамоты, а также за изменение срока явки в суд. Если срок отписати, т. е. изменить срок явки хотели обе стороны, пошлины, в том числе хожоное недельщику (см. комментарий к ст. ст. 4—7, 29), распределялись между ними поровну; если же срок отписывался по просьбе одной из сторон, то уплата всех пошлин возлагалась на нее. В данном случае хожоное — плата недельщику за извещение истца или ответчика о явке в суд к сроку, указанному в срочной грамоте, или за посылку в суд для оформления (по поручению одной из сторон) отсрочки. Срочные грамоты оформлялись при участии официального лица — пристава, хранились обычно у дьяков и служили основанием для выдачи бессудных грамот.

Статья 27

В статье предписывается (при неявке ответчика в суд в назначенный срок, что устанавливалось дьяками) выдавать истцу на восьмой день после срока, указанного в срочной грамоте, бессудную грамоту. Это делать мог только дьяк, а не подьячий, что усиливало значение центрального суда.

Статья 28

Статьи 29—36

В ст. 29 говорится о пошлине недельщику за выполнение обязанностей в пределах города, так называемом хожомом. Упоминание в статье площадной пошлины… Статья 30 устанавливает размер вознаграждения недельщика за проезд от Москвы… Статья 31 предписывает неделыцикам выполнять свои обязанности лично или с помощью своих племянников и людей. Под…

Статья 37

Наместники и волостели обычно чинили суд и расправу над населением не лично, а через тиуна, являющегося, как правило, их холопом. Приезжавшии в… Вместе с тем Судебник, отражавший политику Ивана III, направленную на…

Статья 38

Лучшие или добрые люди представляли население не по выбору, а по своему положению в местном обществе. Обычай, когда в судебном разбирательстве… Остальное содержание статьи определяет порядок взимания пошлин при…

Статья 39

Статья 39 повторяет ст. 8 Судебника, за исключением упоминания о боярине и дьяке, которые заменяются здесь наместником и тиуном.

Статьи 40—42

В статьях (на основе ст. ст. 15, 17, 18, 23) содержится решение вопросов о порядке “отпуска” холопов органами наместничьего управления. Во главе их стояли не только бояре, получавшие от князей города и волости, кормление с судом и данью, но и дети боярские — представители низшего разряда служилых по отечеству, т. е. по происхождению. Они отправляли суд через своих холопов, одним из которых был тиун.

Согласно ст. 40, тиун от имени государя своего творил суд и расправу над местным населением, взыскивал пошлины. Вместе с тем тиун находился в личной зависимости от кормленщика, который отвечал за его действия.

Поэтому ст. 41 специально подчеркивает, что тиун без санкции кормленщика не имел права выдавать правую и отпускную грамоты на холопа.

Необходимость доклада в вышестоящую инстанцию при выдаче отпускной грамоты зафиксирована в ст. 42, повторяющей эту норму, но уже в отношении сына боярского.

Статья 43

Здесь не просто повторяется ст. 20 о порядке выдачи граиот по холопьим делам, а значительно ограничивается право должностных лиц наместничьего управления в решении наиболее важных дел. В отличие от ст. 20, запрещавшей выдачу правых и беглых грамот кормленщиками без боярского суда, ст. 43 запрещает решать дела о холопах, а также об отпуске их на свободу, отдаче “головой” до искупа и других мерах в отношении татей и душегубцев и всякого лихого человека тиунам великого князя и тиунам боярина, у которого кормление с боярским судом.

Статья 44

В ст. 44 определяется порядок вознаграждения приставов. Пошлины им, как видно из ст. 22 Белозерской уставной грамоты, регулируются уставными грамотами наместничьего управления. При отсутствии таковых хоясоное берется в размере 4 денег, а пошлина за еэд взыскивается так же, как и в ст. 29, определяющей вознаграждение недельщиков, т. е. в зависимости от расстояния. При расследовании дела пошлина увеличивалась вдвое. Распространение норм, относящихся к центральному суду, на местный суд, имело своей целью устранение произвола на местах и установление единообразия в порядке судопроизводства.

Статья 45

Статьи 46—47

Статья 46 несколько перерабатывает и уточняет нормы ст. 56 и частично ст. 46 Псковской Судной грамоты. Не дифференцируя еще порядок заключения… Статья 47 распространяет этот порядок доказательства правомерности владения и…

Статьи 48—52

В ст. 48 на основе ст. ст. 20, 28, 29, 107 Псковской Судной грамоты определяется порядок проверки свидетельских показаний в делах о побоях, грабеже… Статья 49 развивает установленный еще Псковской Судной грамотой (ст. ст. 21,… Статья 50 устанавливает материальную ответственность свидетеля за неявку в суд (в размере суммы иска, убытков и…

Статья 53

В отличиеот ст. 3 Двинской уставной грамоты и ст. ст. 37 и 80 Псковской Судной грамоты, предусматривающих примирение сторон до обращения в суд, данная статья фиксирует возможность мирного решения конфликта и после начала судебного разбирательства: А кто кого поймает приставом. Примирение допускалось по делам, непосредственно не затрагивающим интересы государства: при обвинении в бою, в лае или в займах. В случае прекращения дела стороны уплачивали судебному приставу хоженое и езд, т. е. пошлины, связанные с началом дела (см. комментарий к ст. ст. 29—30). Вместе с тем в целях контроля за всеми делами со стороны государственной власти мировое соглашение считалось действительным только после утверждения его судьей.

Статья 54

Статья определяет условие договора личного найма, получившего в середине XV в. значительное распространение в связи с развитием товарного производства, городов и ростом числа людей, лишенных средств производства и продающих свою рабочую силу. Эти люди, поступавшие к феодалу для работы по найму, наймиты, положение которых регулировалось уже Псковской Судной грамотой, обязывались работать на своего хозяина в течение определенного срока, или до выполнения всего дела своего (см. ст. 40 Псковской Судной грамоты). Но если по Псковской Судной грамоте ушедший самовольно наймит имел право на получение платы за последний год работы, независимо от проработанного времени, то, по Судебнику, наймит, ушедший до окончания срока договора, терял право на получение какого бы то ни было вознаграждения: А наймит не дослужит своего урока, а пойдет прочь, и он найму лишен.

Статья 55

Если невозвращение долга или потеря имущества произошли по вине ответчика (пропыет, или иным какым безумием погубит товар свой без напраэдньства),… Усиливая роль государственного аппарата в пресечении разного рода…

Статья 56

В этой статье устанавливается, что холопы, бежавшие из татарского плена, освобождаются от холопства и не подлежат отдаче старому государю, т. е. своему прежнему владельцу. Это способствовало пополнению рядов великокняжеских тяглых, городских, а иногда и служилых людей, что соответствовало политике централизованного государства. Возвращение пленных было одной из важнейших забот Русского государства: в XVI в. существовал даже специальный налог — полоняничные деньги — для выкупа пленных. Помимо того освобождение бежавшего из татарского плена холопа могло рассматриваться как награда за участие в борьбе с татарами.

Статья 57

Поэтому в XIV в. князья вносили в договоры между собой обязательство не переманивать друг у друга чернотяглых крестьян, т. е. людей, составлявших… Различные грамоты отчетливо показывают, что пополнение вотчин и поместий… Еще более стремились землевладельцы к закреплению за собой основной рабочей силы — старожильцев. Именно эта категория…

Статья 58

В ст. 58 определяется порядок разрешения споров между чюжоземцами — иностранцами. Укрепление торговых связей в конце XV в. и приток в связи с этим иностранных купцов, между которыми возникали тяжбы, потребовали специального постановления Судебника о порядке рассмотрения всех возникающих между иностранцами споров (а который чюжоземец на чюжоземце чего взыщет). Основным видом доказательств в этих случаях устанавливалась присяга — крестное целование, что объясняется, вероятно, своеобразием правовых и религиозных воззрений иностранцев и тем, чтоим трудно было найти свидетелей.

Статья 59

Статья 60

Статьи 61—63

В ст. 61, отражающей борьбу феодалов с пережитками общинных сервитутов, говорится о необходимости установления изгородей между граничившими землями… В ст. 62 предусматривается ответственностьза повреждение или уничтожение… Воспроизводя в основном ст. 18 Белозерской и ст. 4 Двинской уставных грамот о наказании за нарушение межевых знаков,…

Статья 64

Статья 65

Статья 66

Статья 67

В этой статье предписывается публичное объявление (прокликать по торгам) о запрещении взяток и лжесвидетельства. Данное установление сходно с положением ст. 1 Судебника, в котором судьям запрещается брать посулы и решать дела, исходя из своих выгод.

Статья 68

Тема 5: Артикул воинский и Краткое изображение процессов и судебных тяжб 1715 г.

1. Общая характеристика петровского военно-уголовного законодательства. Его значение в истории русского права.

2. Преступление и наказание:

понятие преступления, формы вины, виды соучастия, стадии совершения преступления, необходимая оборона и ее пределы, крайняя необходимость, иные обстоятельства, устраняющие , смягчающие или отягчающие ответственность;

система и виды преступлений;

виды и цели наказаний;

3. Процессуальное право:

судебная система;

формы процесса, его стадии;

система доказательств, теория формальной оценки доказательств.

Методические рекомендации

Артикул развивает уголовно-правовую терминологию, подходя к современному пониманию понятия преступления (толк. к арт. 6, 19). Развиваются… При анализе системы наказаний необходимо обратиться также к заключительному… Не следует забывать, что Краткое изображение, так же, как и Артикул Воинский, представляет собой часть воинского…

Артикул воинский

КОММЕНТАРИЙ

Преамбула

Вводная часть содержит некоторые важные положения. Интересно требование применять Артикул ко всем военнослужащим, как подданным России, так и иностранцам, находя­щимся на службе у правительства. Таким образом, формули­руется территориальный принцип действия законодательства, связанный с принципами суверенитета, верховенства государ­ственной власти

В тексте присяги содержатся положения, которые уже позволяют сделать вывод о понятии преступления. Это не толь­ко нарушение закона, но и нарушение интересов государства, а также все то. что может быть рассмотрено как вражеское и предосудительное против персоны ею величества.

Несмотря на ликвидацию патриаршества и подчинение церкви государству, размещение законодательного материала дано в первых главах Артикула воинского по тон же систе­ме, что и в Уложении 1649 года.

Главы первая и вторая

Арт. 1 —17 устанавливают ответственность лишь воин­ских людей за идолопоклонство (т. е. отступление от христи­анской веры), чернокнижие… Арт. 14 и 15 подтверждают существовавшее ранее положе­ние о подсудности… В главах закреплен целый ряд интересных юридических институтов. Так, толкование к арт. 1 содержит редкую для…

Глава третья

Глава содержит прежде всего составы государственных преступлений. В первых артикулах говорится о посягатель­ствах на государя, на его положение как монарха, главы государства. Арт. 18—20 можно сравнить, сопоставить со ста­тьями гл. II Соборного уложения 1649 года. Но Соборное уложение значительно менее определенно формулирует составы преступлений, связанных с посягательством на жизнь, здоровье государя, на территориальную целостность государ­ства

Арт. 18. 19. 20 определяют суть абсолютной власти монар­ха. В толковании к арт. 20 дано настолько четкое определе­ние самодержавной абсолютной власти монарха, что оно со­хранилось на все последующее время существования абсолю­тизма в России.

Указанные артикулы устанавливают ответственность за те преступления, которые назывались государевым словом и делом— т. е. политические.

Арт. 19 говорит о государственной измене, о вооруженном выступлении против царя, о преступных действиях, напра­вленных лично против монарха. Различаются главные винов­ники и соучастники преступления: те, кто помогал, давал со­вет. Все они наказывались одинаково. В толковании к арти­кулу дано четкое определение «голого умысла». Наказание устанавливалось и для тех, чье преступление хотя к действу и не произведено, но токмо ею воля и хотение к тому было. Устанавливалось наказание и за недоносительство (что харак­терно и для Соборного уложения).

В толковании к арт. 19 впервые употреблен термин престу­пление (до этого в толковании к арт. 6 был употреблен тер­мин преступление). В данном случае он означал нарушение закона, нарушение норм, определенных Артикулом воинским. Арт. 20 продолжает перечень политических преступлений: оскорбление царя, осуждение его действий или намерений. Толкование существенно дополняет содержание артикула, устанавливая наказание за те же действия, совершенные про­тив супруги и детей царя.

Артикулы 21—35 существенно отличаются от предыдущих и связаны с военной реформой, введением Устава воинского Петра I, требовавшего неукоснительного исполнения приказов начальников, запрещавшего их обсуждение. Устав определял четкую субординацию воинских чинов, положение различных служащих в армии невоенных — судей, комиссаров, снабжаю­щих провиантом, и т. п.

Устанавливалось наказание за различные нарушения вве­денных в армии порядков, оскорбление высших воинских на­чальников, выступления против их власти.

Так, в арт. 24 и 25 говорится об ответственности за высту­пление с оружием или без него против власти высших или других офицеров. Большое внимание обращено на обстановку совершения указанного преступления: совершенное во время похода против неприятеля или в лагере, где караулы расста­влены, оно наказывалось строже.

Артикулы этой главы интересны также тем, что дают суду возможность учесть при определении наказания состояние особы, совершившей преступные действия, форму вины (арт. 27 и 28): умышленную или неумышленную (без упрям­ства, злости и умыслу).

Интересен состав преступления, предусмотренный в арт. 32, 33. Его можно определить как превышение власти. Офицер должен требовать исполнения приказа, но при этом не имеет права прибегать к слонам и действиям (побоям), посягаю­щим на честь и достоинство подчиненных. Артикулы дают широкие возможности судебным органам устанавливать меры наказания по благоразсуждению.

Не все артикулы главы содержат нормы уголовно-правово­го характера. Так, арт. 30, дополняя соответствующие поло­жения Воинского устава, устанавливает порядок сообщения мнения, отличного от указания высших офицеров (в целях его величества интересу более вспмощи, или опасаемое какое нещастие и вред отвратить).

Толкование к арт. 23 раскрывает содержание специальных охранных грамот и порядок их объявления. Выдача этих гра­мот означала, что определенные лица, здания или другие объекты находятся под особой охраной правительственных властей или армии. Толкование к арт. 23 является дополне­нием соответствующего раздела Воинского устава (главы «О салвогвардиях, и что при том примечать»),

Арт. 34 направлен на охрану достоинства различных слу­жащих — не офицеров: судей, комиссаров, провиантских слу­жителей и т. п. Последние не обладали военной властью и, видимо, нуждались в специальной охране. Закон требовал воздавать им почтение и не чинить прпятствий исполнению ими обязанностей.

Арт. 35 связан по содержанию с арт. 27 и 28. Он повторя­ет требования неукоснительного выполнения всех воинских указов (т. е. приказов).

Главы четвертая— четырнадцатая

Глава четвертая охватывает в основном воинские преступления, направленные на нарушение правил несения караульной службы. Артикулы главы теснейшим… Арт. 36 составляет в определенной мере исключение из об­щего содержания главы,… В арт 37 предусмотрено наказание за неосновательную тревогу, поднятую после развода караула и отбоя (боя тапты )…

Глава пятнадцатая

Глава устанавливает наказания за изменнические дей­ствия, совершенные во время войны. Российское законода­тельство и ранее квалифицировало их как наиболее тяжкие и устанавливало за них суровые наказания. Гак. Соборное уло­жение в гл. II, ст. ст. 3—4, говорит об измене (кто... недругу юрод сдаст изменой, кто умышлением город зажжет), а в гл. VII, ст. 20 — об измене ратных людей.

По Артикул воинский значительно четче формулирует со­ставы подобных преступлений, определяя умышленную вину, ответственность коменданта крепости, офицеров, условия крайней необходимости, освобождающие от уголовной ответ­ственности.

Многие артикулы главы устанавливают наивысшую меру наказания — лишение чести, пожитков и живота для офице­ров и децимацию для солдат (арт. 117,119, 120). Предусмо­трено и наказание без следствия и суда (арт. 121). В некото­рых же случаях рядовые подвергаются лишь своеобразному позорящему наказанию — быть поставленным вне обоза, вне лагеря, без знамен.

Арт. 122не связан с содержанием главы. В нем сформули­ровано общее требование повиноваться в боевой обстановке и исполнять то, что повелено будет.

Толкование к арт. 123 тоже имеет общее значение: оно устанавливает порядок осуществления такого наказания как лишение чести, пожитков и живота.

Определяются различные обстоятельства измены. Так, арт. 117говорит о заключении договора с неприятелем или объявлении капитуляции целой воинской части. Цель измен­нических действий — сдача города, крепости без ведома и указа высших воинских властей и государя. Артикул требует выяснения обстоятельств дела и освобождает от ответственно­сти тех, кто сможет доказать либо свою непричастность, либо несогласие с действиями офицеров. В соответствии с теорией формальной оценки доказательств бремя доказывания неви­новности лежало на подозреваемом. Толкование к арт. 117 разъясняет его содержание и требует подробного выяснения обстоятельств дела. При определенных условиях, в состоянии крайней нужды, и надлежащим образом крепость могла быть сдана неприятелю. Арт. 123 подробно излагает эти усло­вия.

Если в арт. 117 говорится о преступлении, совершенном целой воинской частью, то, в отличие от него, в арт. 118 устанавливается ответственность офицеров, оставивших, сдав­ших крепость без крайней необходимости. Рядовые, выпол­нившие приказ командира в соответствии с требованием Устава воинского, несмотря на это наказываются (но наказа­ние значительно легче по сравнению с арт. 117: стоять вне обзора — лагеря и без знамен).

Арт. 119 продолжает перечень составов преступлений, свя­занных со сдачей крепости. Офицеры и солдаты, принудив­шие коменданта сдать крепость, наказываются так же, как предусмотрено арт. 117. Офицеры подвергаются лишению че­сти, пожитков и смертной казни. Относительно рядовых при­меняются децимация и наказания, установленные за дезер­тирство.

В арт. 120 устанавливается ответственность за своеобразное соучастие в сдаче крепости. Решение о сдаче принимается ко­мендантом, офицеры же и рядовые отвечают за то, что допу­стили эту сдачу, не воспрепятствовали ей. В толковании ра­зъясняется, какие меры могут быть приняты относительно коменданта, принявшего решение сдать крепость без крайней нужды, т. е. без крайней необходимости. Комендант может быть арестован и заменен другим, избранным гарнизоном. Артикул предусматривает меру чрезвычайного характера, противоречащую содержанию и духу Воин, кого устава, тре­бовавшего безусловного подчинения вышестоящим воинским начальникам. Офицеры и солдаты, не сумевшие предотвра­тить сдачу крепости, наказываются так же жестоко, как и за сдачу крепости по арт. 117.

Арт. 121устанавливает ответственность паникеров. Винов­ные в возбуждении паники в осажденной крепости и призы­вающие ее сдать должны быть повешены без далного отлага­тельства, т. е. без следствия и суда по делу.

Арт. 123 разъясняет возможные случаи сдачи крепости в условиях крайней необходимости, устраняющие наступление уголовной ответственности. Содержание артикула дополняет арт. 117 и 118и объясняет положение о крайней нужде, содержащееся в этих артикулах. Российское законодательство до Артикула воинского почти не знало института крайней необходимости. В петровском же законе о нем говорится не только в арт. 117,118, 123, но и в толковании к арт. 195. Условия крайней необходимости либо устраняли уголовную ответственность (арт. 118, 123), либо смягчали наказание. Арт. 123 устанавливает пределы крайней необходимости. Приказ высшего начальства оборонять крепость до последне­го человека не может быть нарушен ни при каких обстоя­тельствах. Содержанию этого артикула большое значение придавал Петр I. Он подверг артикул весьма существенной редакции, дополнив первоначальный текст.

Глава шестнадцатая

Глава посвящена другим опасным государственным, поли­тическим преступлениям: измене, выражающейся в содейст­вии неприятелю и разглашении военной тайны, В главе гово­рится о воинской измене, которая может выражаться в пере­даче шпионских сведений неприятелю (арт. 124);в сообще­нии пароля или лозунга неприятелю, о подаче последнему знака стрельбою, пением, криком, огнем и т. п. (арт. 125); в распространении листовок или манифестов неприятеля (арт. 130); в распространении фальшивых и изменнических документов (ведомостей), возбуждающих панику среди сол­дат (арт. 131). Четкого определения этих составов государ­ственных преступлений в Уложении не было (см. гл. II, ст. 2; гл. VII, ст. 20).

Арт. 127 наказывает обнаружение умысла на совершение измены. Арт. 129 определяет наказание за недоносительство о состоявшейся или готовящейся измене, о случаях шпиона­жа, о подозрительных людях.

Арт. 128 отличает измену от неумышленного сообщения неприятелю каких-либо сведений об армии и воинских делах.

Арт. 125 различает передачу пароля в изменнических це­лях или без них. В последнем случае применялся арт. 49.

В главе кроме уголовно-правовых норм содержатся нормы административного права. Так, арт. 124 запрещает переписку с любым лицом, находящимся у неприятеля (даже сына с отцом); определяет порядок отсылки писем пленными (по­следние не имели права запечатывать письма без проверки их содержания комендантом).

В толковании к арт. 124 упоминается принадлежащее ме­сто, под которым, видимо, подразумевается генерал-квартирмейстерская служба, учрежденная в армии Петром I. На эту службу возлагались обязанности сбора сведений о неприятеле и борьба с неприятельскими лазутчиками. При этом могли быть использованы сведения тайных осведомителей (см. арт. 129, и толкование к нему). Генерал-квартирмейстерская служба ведала в основном расквартированием и постановкой армии лагерем, а также решала вопросы оперативного по­рядка.

Арт. 126 устанавливает требование осмотрительности при сообщении пароля. Арт. 132 требует сохранения в тайне све­дений, полученных о неприятеле.

В толковании к арт. 129 содержится интересная рекоменда­ция относительно проверки содержания доносов: ибо часто всякий честный человек от злоумышленного и мстительного человека невинным образом оклеветан бывает.

Глава семнадцатая

Глава объединяет совершенно разные по значимости преступления. Вначале идут артикулы, устанавливающие ответственность за тяжкое государственное преступление — возму­щение и бунт, организованные многими людьми. Закон достаточно четко формулирует и опасность этих действий, кото­рые могут привести к более широкому выступлению, и воз­можность, а в ряде случаев необходимость применения непо­средственной репрессии (см. толкование к арт. 137). Уложе­ние также говорит об ответственности за скоп, заговор про­гни царя или его представителей (см. гл. II, ст. ст. 20—21), имея в виду и прямые выступления и, видимо, формы кол­лективного протеста или принесения коллективной жалобы.

В главе устанавливаются наказания за различные по свое­му характеру противоправные действия, включая и действия военнослужащих, и массовые выступления вообще. Так, арт. 133 разъясняет, что все схотбища и собрания воинских людей, даже собравшихся для написания челобитной, должны рассматриваться как тяжкие противоправные действия. Это вполне совпадает с содержанием Указа Петра 1706 года, в котором запрещалось коллективно обращаться с жалобами. Запрещались сходки и совещания солдат, коллективные вы­ступления в чью-либо защиту. Арт. 133 устанавливает для зачинщиков смертную казнь через повешение, для других — наказание, предусмотренное арт. 95.

Арт. 134 требует от офицеров всячески препятствовать схотбищам, указанным в предыдущем артикуле. Офицеров, давших повод для схотбища, позволивших его, допустивших его созыв, наказывали лишением чести, имения и живота.

Арт. 135 продолжает перечень преступлений, связанных с бунтом и возмущением. В нем сказано об ответственности за провоцирование подобных выступлений словом, или делом, или писмами. Ответственность наступала и при непосред­ственном совершении преступления и подстрекательстве к не­му (и через других).

В арт. 136 устанавливается наказание за недоносительство о случаях провокации бунта и возмущения. Недоносительство наказывается (это характерно для Артикулов воинских) так же, как совершение самого преступления.

Арт. 137 в отличие от арт. 133—136 четко формулирует сам состав государственного преступления — бунт, возмуще­ние и упрямство. Артикул устанавливает не только смертную казнь как наказание, но и непосредственные репрессии без следствия и суда — винных на месте и в деле самом наказать и умертвить. Цель — устранение и локализация бунтовщических выступлений.

В арт. 138 вновь речь идет о провокации бунта, возмуще­ния, которая может возникнуть во время ссоры, драки, брани между солдатами. Наказание — смертная казнь — предусма­тривается и для главных виновников и для соучастников (вспомогателей).

Последующие артикулы главы (арт. 139—148) устанавли­вают ответственность не за государственные преступления, а за поединки, драку, причинение телесных повреждений, оскорбление действием. Так, арт. 139 запрещает поединки (дуэли). Ответственность за дуэли устанавливалась как для российских подданных, так и для иностранцев. Наказанию подлежали оба дуэлянта. Если кто-то из них (или оба) были убиты, трупы подвергались позорящей процедуре — их веша­ли за ноги. Дуэли, видимо, существенно нарушали дисципли­ну и порядок в армии. В Уставе воинском имелась гл. 49 «Патент о поединках и начинании ссор», содержавшая более подробные нормы о запрещении дуэлей. Исследователи ука­зывают на имевшееся сходство в решении вопроса о поедин­ках в российском законодательстве и современном ему запад­ноевропейском.

Арт. 140 является продолжением арт. 139 и устанавливает наказание как для дуэлянтов, так и для секундантов. При этом речь идет не о состоявшейся, а только о готовящейся дуэли (ежели пойдут, и захотят на поединке вития). Таким образом, артикул определяет ответственность за покушение.

Арт. 141 —142 устанавливают ответственность за драку (не поединок). Важны последствия драки. Если в результате не будет ни раненых, ни смертного исхода, то наказание для солдат — шпицрутены, а для офицера — позорящее (жесто­кий караул у профоса). Кроме того, офицер должен просить у обиженного прощение перед судом. Очень интересно толко­вание к этому артикулу. Оно говорит об ответственности только зачинщиков драки и освобождает от наказания тех, кто действовал, себя обороняя.

Арт. 142требует, чтобы свидетели ссоры принимали меры для примирения сторон или вызова караула. Не выполнив­ший этого требования наказывался так же, как зачинщик драки. Таким образом, артикул устанавливает наказание за бездействие, нарушающее закон.

Арт. 143 устанавливает наказание за причинение телесного повреждения. Статья интересна тем, что применяет в опреде­ленной мере принцип талиона.

Арт. 147 и 148 устанавливают порядок принесения жалобы с изложением характера обиды, оскорбления. В случае при­несения ложной жалобы жалобщика ждало наказание.

Итак, в главе содержатся многие интересные уголовно-пра­вовые институты: ответственность за покушение, необходимая оборона, преступное бездействие, применение принципа та­лиона.

Глава восемнадцатая

Глава тесно связана с предыдущей и с «Патентом о пое­динках и начинании ссор». Комментируемая глава устанавли­вает наказания за распространение клеветнических измышле­ний в письменной или устной форме, за оскорбление словом.

Так, арт. 149 возлагает ответственность за написание и распространение анонимных писем, содержащих обвинение какого-то лица в совершении преступления. Пасквилянт наказывался за то преступление, которое он вменял в вину обви­ненному им человеку. Кроме того, требовалось сожжение палачом анонимного письма под виселицей. Содержание ано­нимного письма подлежало расследованию. В случае под­тверждения правильности содержащегося в нем обвинения пасквилянт все равно нес наказание, но более легкое. Нака­пывались не только клевета, но и нарушение правил сообще­ния сведений о совершенных преступлениях (может быть, и присяги, требовавшей извещать о всем ставшем известным вражеском и предосудительном против персоны ею величе­ства, или его войск, такожде его государства, людей или ин­тересу государственною). Наказание было установлено и для соучастников пасквилянта.

Арт. 151 точно определял такой состав преступления, как оскорбление словом. Речь идет о преступлении, совершен­ном офицером и об оскорблении словом офицера. Наказа­ние — публичное принесение извинения и непродолжительное заключение (на 6 месяцев). В случае отказа принести изви­нения наказание ужесточалось.

Арт. 152 предусматривает ответственность за те же дей­ствия, что содержатся и в предыдущих артикулах, но совер­шенные в состоянии аффекта. В этом случае наказание смяг­чалось.

Глава девятнадцатая

Глава посвящена ответственности за убийство. Ее арти­кулы, как правило, не связывают составы преступлений с во­енной службой. В этой главе определены многие важные ин­ституты уголовного права: умысел, неосторожность, случай, необходимая оборона и ее пределы, покушение, соучастие. Артикулы этой главы существенно отличаются своей юриди­ческой четкостью от соответствующих статей Уложения 1649 года.

Умышленное убийство отграничено от правомерного причи­нения смерти в состоянии необходимой обороны. Для вы­явления причинной связи между действиями преступника и наступлением преступного результата артикул рекомендует провести судебно-медицинскую экспертизу. Предусмотрен по­рядок проведения экспертизы и ее оформления (результатом должно быть письменное свидетельство, подтвержденное при­сягой). Убийство каралось смертной казнью — отсечением го­ловы. Если смерть наступила не в результате побоев, ран, нанесенных лицом, подозреваемым в убийстве, то последний отвечал лишь за побои, причинение телесных повреждений и т. п. Убийство, совершенное особо жестоким способом, должно было наказываться более сурово, нежели обыкновен­ное убийство.

Артикул предусматривает смягчение наказания за насту­пление смертельного исхода при применении наказания к подчиненному.

Арт. 155, как и другие артикулы, касающиеся соучастия, устанавливает равное наказание как для главного виновника, так и для соучастников.

Арт. 156 и 157 посвящены институту необходимой обороны и ее пределам. Убийство, совершенное при защите от нападе­ния, угрожавшего жизни, не наказывается (арт. 156). В арт. 157 (и толковании к нему) перечислены условия (преде­лы) необходимой обороны, при которых она считается право­мерным действием и освобождает от уголовной ответственно­сти. Эти условия определены четко и точно. Во-первых, за­щита должна соответствовать характеру и опасности нападе­ния (оборонение с обижением равно есть). При этом в тол­ковании сделано важное уточнение — при решении вопроса о наличии указанного соответствия следовало учитывать, был ли смертной страх угрожен. Ежели смертной страх есть, то надлежит оборонятися как возможно, говорит закон. Во-вто­рых, необходимая оборона должна осуществляться во время нападения. Действия, совершенные после нападения, счита­лись неправомерными. В-третьих, оборона считается необхо­димой, если нападение уже началось или угрожает непосред­ственно начаться. Толкование содержит важное уточнение этого положения: обороняющийся не должен есть от соперни­ка себе первою удара ожидать, ибо чрез такой первый удар может тако учинится, что и противится весьма забудет.

Нарушивший пределы необходимой обороны наказывался, но не смертной казнью, а тюремным заключением или штра­фом денежным или телесным наказанием (по рассуждению судейскому). Кроме того, на него возлагалось церковное по­каяние.

Толкование к арт. 157 интересно также четким определени­ем термина преступитель, преступил. Он употребляется для обозначения нарушителя закона, нарушения закона.

Арт. 158 предусматривает ответственность за неосторожное убийство. Институт неосторожной вины наиболее четко опре­делен в толковании к артикулу путем приведения примера. Убийство должно быть признано совершенным по неосторож­ности, когда солдат, стреляя, не предвидел возможности на­ступления преступного результата, но должен был и мог его предвидеть. Видимо, для уточнения смысла неосторожной ви­ны сказано и об умышленном убийстве (абзац второй толко­вания). Рассмотрен еще один случай — убийство во время драки. При невозможности установить виновного в убийстве, все участники драки подлежат равной ответственности, но не смертной казни.

Арт. 159 отличает умышленное и неосторожное убийство от случайного, определенного довольно точно — у которого никакой вины не находица. Это вполне совпадает и с современ­ным понятием случая — действия, имеющего внешние призна­ки преступления, но лишенного элемента вины. В толковании к артикулу приводится пример, хорошо раскрывающий содер­жание самого артикула. Но точной терминологии форм вины артикул не приводит. Случайное убийство называется неумышленным и ненарочным.

Арт 160 возвращается (см. арт. 155) к вопросу о соучастии и совершении убийства. Речь идет о подстрекательстве особого вида - отдача приказа совершить убийство. Подстрекатель наказывается так же, как и сам убийца.

Последующие артикулы определяют квалифицированные виды убийства. Так, арт. 161 устанавливает наказание за убийство в корыстных целях. И убийца, и тот, кто его под­купил, наказывались квалифицированной смертной казнью — колесованием. В толковании сказано об ответственности за покушение на убийство. Видимо, речь идет об оконченном покушении, так как виновные совершили на потерпевшего на­падение, били его и ранили. Закон учитывает характер пре­ступного результата (смерть потерпевшего не наступила) и смягчает наказание (вместо колесования отсечение головы мечом).

Арт. 162 говорит об особом случае убийства — отравлении, которое рассматривается как квалифицированное убийство, совершенное мучительным способом, и наказывается квалифи­цированной же смертной казнью — колесованием.

Арт. 163 продолжает перечень наиболее тяжких видов убийства — убийства отца, матери, малолетнего ребенка и офицера. Указанные преступления караются колесованием (тогда как другие случаи убийства — отсечением головы ме­чом). В самом артикуле ничего не сказано об убийстве же­ны. В толковании же дано разъяснение о случаях неумы­шленного убийства жены или ребенка в результате их нака­зания. Это убийство должно рассматриваться судом как со­вершенное при смягчающих вину обстоятельствах.

Артикул воинский причисляет к убийству самоубийство. Арт. 164 предписывает совершение позорящей процедуры от­носительно самоубийц: палач должен был волочить тело са­моубийцы по улицам или лагерю и закопать в бесчестном месте. До Петра I к самоубийцам и покушавшимся на само­убийство применялись лишь церковные наказания: первые ли­шались церковного погребения, вторые — временно отлучались от церкви.

Толкование интересно тем, что ставит вопрос о душевном состоянии человека, решившегося на самоубийство: а ежели мо учинил в безпамятстве, болезни и меланхолии. Оно должно быть учтено при решении вопроса о порядке захоро­нения самоубийцы и при определении наказания при покуше­нии на самоубийство.

Г лава двадцатая

Арт. 165—177 устанавливают наказания за скотоложство, мужеложство, изнасилование, прелюбодеяние, двоебрачие, за­ключение брака в близких степенях… Исследователи уголовного законодательства России и за­падноевропейских… В главе содержатся интересные уголовно-правовые институ­ты. Так, арт. 167, карающий изнасилование женщины,…

Глава двадцать первая

Глава касается главным образом имущественных престу­плений: повреждения и истребления чужого имущества, раз­ных видов похищения, присвоения находки, присвоения имущества, данного на хранение. Кроме этого, устанавливает­ся наказание за казнокрадство (арт. 191), растрату (арт. 194), предусматриваются особые виды вымогательства и взяточничества (арт. 183-184). Артикул воинский содержит больше составов имущественных преступлений, чем Соборное уложение. Последнему известны только кража — татьба, грабеж и разбой, повреждение чужих вещей, их истребление. Для артикулов комментируемой главы характерны интересные уголовные правовые институты. Так, очень четко использован термин преступитель (см. арт.178) в смысле нарушителя закона, уложения. Ссылка на уложение в этом артикуле понимается по-разному: |

1) артикул имеет в виду Уложение 1649 г.

2) артикул имеет в виду уложение как закон запрещающий определенные действия. Термин уложение применялся в то время в собрания законов, указов.

Достаточно четко различается умышленная вина (арт. 178, 181) и неосторожная - небрежением и неосторожностью (арт. 179). Важно место совершения преступления — неприятельская земля или своя (арт. 180—181). Совершение преступления на неприятельской земле рассматривается как отягчающее вину обстоятельство. При определении меры наказания имеют значение объект посягательства, размер причиненного ущерба. В Артикуле воинском впервые в российском законодательстве размер причиненного ущерба при краже оказывал влияние на степень ответственности и меру наказания. Артикул различает кражу до 20 руб. и кражу свыше 20 руб. (последняя рассматривалась как квалифицированная и каралась смертной казнью): Исследователи полагают, что введение Артикулом воинским дифференцированной ответственности за кражу в зависимости от стоимости похищенного пре­допределило применение этого положения общими судами. В арт.180 упомянут институт крайней необходимости («по
необходимой нужде»), устранявший наступление уголовной
ответственности. Грабеж, совершенный с оружием, квалифи­цировался иначе, нежели совершенный без оружия (арт. 182 и 185). Артикул 182 был изменен после издания Устава Воинского в 1716 г. После слов «и деревнях» шел новый текст: не точию своей союзничей или нейтральной землях, но и в неприятельской, таком контрибуцей, скота и протчаго без указа, какого б имяни ни было, брать не должен ни под каким видом. Также строение всякое и огороды ломать, портить да не дерзает под смертным наказанием (или на теле, ежеле ведо малое преступление) и лишением всею. Ибо может от грабителетва войско без прокормления быть, а от ломания строения квартир лишитца. и от холоду исчезать, от чего может войско разорено быть, и вред всеми государству причинится.. Толкование к арт. 185 рассматривает убийство
вора, ворвавшегося в дом ночью, как совершенное в условиях необходимой обороны. А. Ф. Бернер полагает, что арт. 185 косвенным образом определяет институт необходимой обороны в случае обороны имущества (при нападении вора в ночное время) С этим вряд ли можно согласиться. Речь идет, видимо, о самообороне {ибо надлежит разсудить, что вор не для единой кражи, но чтоб и умертвить, в дом ночью врыва­етид). В толковании говорится и о покушении на кражу (без применения этого термина).

Артикулы определяют квалифицированные виды кражи (арт. 186, 187, 188 и др.). Специально оговаривается ответ­ственность за мелкие кражи (арт. 189): кражу дров, кур, гу­сей. Суд, видимо, мог изменить наказание, уменьшив его по своему усмотрению. Четко сформулировано положение о ре­цидиве (арт. 189, 191), о соучастии — совершении воровства несколькими лицами (арт. 189), скупке и продаже краденно­го, укрывательстве вора или краденного (арт. 190).

Кроме кражи Артикул воинский знает следующие составы имущественных преступлений: утайка вещей, взятых на со­хранение (арт. 193), присвоение находки (арт. 195), растрату казенных денег (арт. 191). Растрата отличается от казнокрад­ства. Первый состав предусматривает присвоение денег, полу­ченных правомерным путем.

При определении наказания за присвоение чужого имуще­ства (арт. 193), отданного на сохранение, имела значение, как и при наказании за воровство, стоимость присвоенного имущества.

Очень четко формулируются составы растраты, присвоения и использования в своих интересах денег государственных и государевых с совершением подлога в отчетности.

Арт. 194 устанавливает ответственность и за недоноси­тельство. Определенный арт. 194 состав преступления по­мещен среди других имущественных преступлений. Но он может быть квалифицирован и в качестве должност­ного преступления, поскольку содержит такие неправомер­ные действия, как подлог, неправильные записи в рас­ходных книгах. Субъект преступления не обозначен. Видимо, речь идет не только о военнослужащих, но и любых должностных лицах. Борьбе с этими преступле­ниями Петр I уделял большое внимание. Указом 1715 года повелевалось доносить самому государю не только о политических преступлениях, но и хищениях из казны.

Очень интересно толкование к арт. 195. Оно определяет три важных момента: условия крайней необходимости (край­ней голодной нужды), которые должны быть учтены, если кража была малозначительной (съестное или питейное или иное, что невеликой иены украдет); совершение преступления в лишении ума; совершение преступления малолетними (воз­раст не указывался). Все три указанных обстоятельств; могли повлечь либо смягчение наказания либо полное его исключение.

Следует также отмстить точную юридическую характеристику термина «воровство». Соборное Уложение 1649 года «воровством» называло всякое преступление, а «вором» — преступника.

Арт. 179, 181, 182 можно сопоставить с артикулами 104 и 106 гл.14 «О взятии городов, крепостей, добычей и плен­ных», они повторяли запрет без указу поджигать города, села, деревни, грабить и т. п. Арт. 182 был заново отредактирован Петром I после издания Устава воинского 1716 года. Окончание новой редакции арт. 182 со слов ибо может от грабительства взято почти без изменения из Устава воинского (окончание гл. X «О генерале фелтмаршале и всяком аншефте). Новая редакция уточняет место совершения преступления - не только своя территория, но и земля союзного или нейтрального государства, территория неприятеля. Гово­рится о причинах введения строгого наказания за перечисленные в артикуле преступления: войско может остаться без необходимых продуктов питания, без квартир и т. п.

 

Глава двадцать вторая

Глава посвящена в основном преступлениям против порядка управления и суда.

Apт. 196—198 устанавливают ответственность за лживую присягу и лжесвидетельство. За лживую присягу полага­лись отсечение двух пальцев и каторга. Толкование к арт. 196 и арт. 197 требуют от суда выяснить все обстоя­тельства, как смягчающие, так и отягчающие вину. Если лживая присяга дана не омыслясь, т. е. в беспамятстве, то в этом случае наказание отменялось; если же лживая присяга причиняла кому-то большой вред, наказание могло быть и более суровым — смертная казнь.

Арт. 199 говорит о фальшивомонетчестве, за которое уста­навливалась смертная казнь, иногда и сожжение. Очень инте­ресно толкование, четко определившее состав указанного пре­ступления. Фальшивомонетчество могло заключаться в из­готовлении монеты не государственным чеканом (при этом употреблен термин воровски в том смысле, как он использовался в Соборном уложении, т. е. в смысле «преступно»), в изготовлении монеты с примесью из неблагородных метал­лов, в изготовлении монеты меньшего веса. Это последнее могло наказываться не смертной казнью, но лишением иму­щества и чести.

Арт. 200 карал обмер и обвешивание. Виновный должен был втрое возместить причиненный убыток, заплатить денеж­ный штраф и подвергнуться телесному наказанию.

Изготовление фальшивых печатей, документов арт. 201 рас­сматривал как тяжкое преступление против порядка упра­вления.

Арт. 202 наказывает умышленное присвоение другого име­ни или прозвища. Если это причинит вред, то виновный объявляется бесчестным и наказывается по усмотрению суда.


В случае отсутствия умысла причинить вред изменением име­ни наказание не устанавливалось.

Арт. 203 говорит еще об одном очень важном преступле­нии против порядка управления—срывании, порче правительственных указов и распоряжений. Этот артикул, как и многие другие, правил непосредственно Петр I. За престу­пление, совершенное умышленно, полагались каторга и жесто­кое наказание (видимо, телесное) или смертная казнь.

Преступление, совершенное по небрежности, наказывалось значительно мягче — денежным штрафом, тюрьмой, шпицрутенами. Суд мог наказать и по своему усмотрению (и про­чим по великости преступления).

В составе этого преступления был очень важен умысел (нарочно и нагло), так как он означал сопротивление госу­дарственной власти нарушение существовавшего политическо­го режима.

Суровое наказание вполне совпадало с общей тенденцией того времени жестоко карать всех государственных преступ­ников (преступников и повредителей интересов государствен­ных) Интересен специальный указ Петра 24 апреля 1713 г. о беспощадной казни за эти преступления («Сказать во всем государстве, дабы неведением нихто не отговаривался, что все преступники и повредители интересов государственных с вы­мыслу... без всякия пощады казнит смертью...»).

 

Глава двадцать третья

Глава продолжает перечень преступлений против порядка управления и суда. Речь в ней идет о сопротивлении различ­ным судейским служителям, палачам и профосам при испол­нении ими служебных обязанностей.

Толкование к арт. 204 разъясняет, что они слуги начальст­ва (государства) и сопротивление им должно рассматривать­ся как выступление против существующего порядка.

Арт. 205, дополняя содержание арт. 204. говорит о кон­кретном случае сопротивления представителям власти — со­противлении осужденного конвою. Конвой при этом мог убить осужденного, но только в том случае, когда последний не являлся государственным преступником (бунтовщиком или изменником). Государственные преступники должны быть со­хранены для следствия и пыток (их убийством могут многие товарыщи покрыты быть). Арт. 205 употребляет термин «вор» в смысле преступника вообще.

Интересно толкование к арт. 204, содержащее рекоменда­цию осуществлять смертную казнь до наступления конечного результата, т. е. до наступления смерти осужденного. Существовавший ранее порядок освобождения осужденного, сорвавшегося, например, с виселицы, Артикул воинский oтменил.

Глава двадцать четвертая

Глава говорит о нарушении установленного порядка обращения с преступниками.

Арт.206 определял наказание смертной казнью за сокрытие преступника или стремление его освободить. Наказывали также соучастника. Артикул устанавливал обязанность задержать преступника и передать его соответствующим должност­ным лицам.

Арт.207 говорит о наказании судейских должностных лиц, которые по небрежности или в нарушение указа отпустил переданного им преступника.

Арт.208 закрепляет обязанность офицеров принимать определенные меры (арестовать) относительно солдата, совершившего преступление. Офицер, не выполнивший этого требования, в первый раз наказывался разжалованием в солдаты на 6 месяцев, а второй раз — отставкой.

Последний артикул имеет толкование, к нему не относящееся. Оно содержит важную рекомендацию относительно солдат и офицеров, подвергнутых пытке, но признанных невиновными. Для восстановления их чести полагалось осуществить процедуру возложения над ними знамени.

Краткое изображение процессов. Март 1715 г.

КОММЕНТАРИЙ

Глава первая

О суде и судиах

Глава посвящена прежде всего вопросам судоустройства. Закрепляется система судебных органов: суд невоенный и суд военный. Последний, в свою очередь, делится на генеральный и полковой кригсрехт.

В названии военных судов мы видим как раз применение французско-нижегородского или, вернее, немецко-нижегородского диалекта. В переводе с немецкого кригсрехт — это военное право, а не военный суд. Военный суд должен был бы звучать как кригсгерихт.

В главе устанавливаются состав суда и должностных лиц, находящихся при суде. В состав суда входят президент и асессоры. К суду приставлен аудитор. Имеется технический персонал: секретарь, или протоколист, адъютант. Рассматри­ваются в главе и процессуальные вопросы: решается проблема подсудности, регламентируется подготовительная часть судеб­ного заседания.

Статья 1

Статья носит вводный характер и определяет в общих чер­тах содержание всего документа: вопросы судоустройства и процесса.

Статья 2

С этой статьи начинается рассмотрение вопросов судо­устройства. Здесь даются общие принципы организации суда. Суд является коллегиальным. Он должен состоять из честных особ, т. е. лиц, не опороченных в глазах феодального общества и государства. Суд получает свои полномочия от вы­сокого начальства, т. е. от соответствующего органа государства, притом именно административного органа.

Характерен стиль статьи. Подобно тому, как мы это виде­ли в Артикуле воинском, здесь, как будто, имеет место не I императивная норма, а описание порядков, существующих где-то, может быть, в других странах.

Статья 3

Закон четко делит судебные органы на две системы: суд гражданский и суд военный. Под гражданским судом понимается не суд по гражданским делам, а просто невоенный суд.

Термин «гражданский» впервые появляется в русском зако­нодательстве при Петре I.

Гражданский суд призван разрешать дела, возникающие между гражданскими лицами, военный — между военнослу­жащими. Военный суд существовал еще в XVII в., но такого четкого деления на две системы Соборное уложение не знало. Правда, Ф. И. Калинычев считал, что и в XVII в. военные су­ды составляли достаточно стройную систему. Однако эта система сложилась, скорее, на практике, чем была оформлена законодательно. К тому же, военный суд по Уложению имел более узкую компетенцию (ст. 149 гл. X).

«Краткое изображение» не решает вопроса о подсудности дела, когда одна сторона — гражданское лицо, а другая — во­еннослужащий. Однако этот вопрос можно решить на основа­нии ст. 2 главы «О челобитчике».

Статья 4

Военный суд делится на полковой и генеральный кригсрехт. Оба они являются судами первой инстанции, но отли­чаются компетенцией в зависимости от характера дела и слу­жебного положения сторон. Эти принципы разграничения компетенции были известны Соборному уложению, хотя и в другой интерпретации (см. ст. 3 гл. XIII). Генеральному кригсрехту подсудны государственные преступления и дела о деяниях, совершенных целыми частями и подразделениями, а также гражданские и уголовные дела, касающиеся высокого офицерства. Остальные дела подсудны полковому кригсрехту. Такого деления Соборное уложение не знало, там речь шла о разграничении подсудности в зависимости от цены иска.

Органом судебного управления для военных судов в начале XVIII в. было Аудиторское повытье Военной коллегии.

Статья 5

Здесь уточняется принцип определения подсудности, про­возглашенный в ст.3 данной главы. Военному суду подлежат не только военнослужащие в прямом смысле этого слова, но и лица, прикосновенные к армии, обслуживающие ее. Соборное уложение не предусматривало подсудности последней категории лиц военному суду (ст. 149 гл. X). Впрочем, Уложение вообще очень мало и лишь вскользь упоминает о таком

Статья 6

Статья определяет конструкцию судов. Суды могут быть только коллегиальными. В Соборном же уложении допускалось осуществление правосудия судьей единолично (ст. 26 гл. VII и ст. 149 гл. X). Ввиду затруднительности созыва полного состава суда (13 человек) допускается сокращенный состав генерального и полкового кригерехтов (семь членов). Суьями являются не специальные должностные лица, а обычные строевые офицеры различных, но твердо установлен­ных законом рангов. В XVII в. в полках судьями были их командиры ex officio, в воеводских полках (в соединениях полков) назначались специальные судьи, бывшие помощниками воеводы и т. д..

Закон прямо не говорит, является ли состав суда постоян­ным или назначается для каждого случая. Анализ последую­щих статей подтверждает вторую точку зрения. Характерно, что солдаты и даже унтер-офицеры не включались в состав суда.

Статьи 7—8

Поскольку судьи — не специалисты в юриспруденции, возникает необходимость в помощи суду со стороны компе­тентного лица — аудитора. Аудитор не является членом суда, что специально подчеркивается в законе. Он имеет главным образом надзорные функции, должен наблюдать за правиль­ным ведением судопроизводства. В этих целях аудитор дол­жен, очевидно, вмешиваться в разбирательство дела, чтобы восстановить законный порядок в случае его нарушения.

Подчеркивается особая обязанность аудитора следить за беспристрастностью суда. Аудитор отвечает за неправомерный приговор, если вынесению такого приговора он сам потвор­ствовал (похлебствовал). В отличие от судей аудитор — штат­ное должностное лицо. Такого рода должность впервые по­является в российском суде.

Впервые в русском языке при Петре I появляются и новые термины «юрист», «юридический» (юристический).

Статья 9

Из статьи виден порядок формирования суда. Члены его назначаются или президентом суда, или вышестоящим на­чальством. В прежних военных судах штатные судьи назнача­лись воеводами или даже Москвой.

Явка судей на заседание обязательна под страхом денежно­го штрафа. Порядок извещения их о месте и времени заседа­ния специально регламентируется статьей.

Статья 10

С этой статьи начинаются собственно процессуальные нор­мы. В статье закрепляется один из важнейших принципов феодально-абсолютистского процесса — тайность. Характерно, что при открытии заседания отсутствуют стороны.

Предшествующее законодательство даже по розыскным де­лам такого порядка не предусматривало (см., например, гл. XXI Соборного уложения).

Статья 11

Разбирательству дела предшествует выслушивание предва­рительных заявлений и ходатайств сторон.

Статья упоминает о специальном вспомогательном должно­стном лице при суде — адъютанте, выполняющем функции судебного пристава.

Статья 12

Соборное уложение допускало отвод не только судей, но и вспомогательных лиц в процессе — подьячих (ст. 13 гл. X). «Краткое изображение процесов» не…

Статьи 13—14

Закон требует от судей принесения присяги, текст которой приводится. Присяга должна приноситься, как правило, перед каждым делом, но могут быть и… Процессуальные действия, предусмотренные ст. ст. 10—14 данной главы,…  

Глава вторая

О процесе или тяжбе

Эта краткая глава является как бы общей частью к сле­дующим разделам закона. Здесь дается общее определение судебного процесса, квалифицируются его виды, определяют­ся его стадии.

Статья 1

Эта статья содержит определение процесса, из которого видно, что закон по-прежнему не различает гражданский и уголовный процесс.

В. Н. Латкин, ссылаясь на данную статью, говорит: «Таким образом процесс распадается на две части: на следствие (фергер) и на самый суд (кригсрехт), т. е. обсуждение добытых следствием данных и постановление на основании их пригово­ра». Это положение почти текстуально повторяет и С. В. Юшков.

С некоторой натяжкой можно еще согласиться, что в дан­ной статье имеются в виду две части судебного заседания — судебное следствие и вынесение приговора, хотя в следующих статьях дается другое подразделение процесса. Но ни в коем случае здесь нельзя видеть указаний на предварительное следствие. И совсем, очевидно, основана на недоразумении ссылка на терминологию (фергер, кригсрехт), которой в дан­ной статье вообще нет.

Статья 2

Речь идет здесь о делах частного и публичного обвине­ния и соответственно о двух способах возбуждения дела. За­кон тут же оговаривает, что порядок производства дела в обоих случаях одинаков.

В предшествующем законодательстве такой четкой регла­ментации возбуждения дела не существовало.

Статья 3

Здесь дается деление процесса на три основные части, в со­ответствии с которыми строится и дальнейшая структура ком­ментируемого закона.

Первая часть процесу

Нормы этого раздела относятся к первой части процесса до особого формального этапа, именуемого утверждением ответа. Если схематично изобразить первую часть процесса, она будет выглядеть так: принесение челобитной судье, принятие чело­битной, возбуждение дела, извещение ответчика об этом и вы­зов его в суд, открытие судебного заседания, подготовительная часть его, изложение челобитчиком своих претензий, ответ от­ветчика, возражение челобитчика на ответ, новое возражение ответчика, утверждение ответа. Однако некоторые из назван­ных процессуальных действий совсем не упоминаются в законе (первые три), а некоторые регламентируются в предыдущих главах (подготовительные действия).

В разделе дается определение сторон в процессе, рассматривается вопрос о судебном представительстве. Регламентируются требования, предъявляемые к определенным процессуальным документам и действиям. Трактуется вопрос о некоторых специфических институтах процесса того времени (салф кондукт, утверждение ответа).

Глава первая

О повещании

Статья 1

Соборное уложение много внимания уделяло процессуаль­ным срокам (ст. 108 и др. гл. X), стремясь уменьшить волоки­ту в судах. Но это все относилось к… В статье провозглашается право обвиняемого на защиту, во­обще-то не…

Статья 2

Здесь регламентируются требования, предъявляемые к со­держанию извещения. Оно дается ответчику или обвиняемому на основании поступившей на него челобитной — жалобы или некого заявления. Обязанность эта возлагается на судью, который очевидно, должен вызвать ответчика, ибо извещение может быть и устным. Мы видим, что порядок вызова сторон в суд теперь значительно проще, чем это было по Соборному уложению (см. ст. ст. 100—104, 108—123, 137—143 гл. X). Длинной процедуры вручения зазывной грамоты или приставной памяти уже нет. Вместе с тем увеличивается роль суда в организации процесса. Соборное уложение допускало до­говоренность сторон о явке в суд (ст. 108 гл. X). Теперь об этом уже не говорится. Повышение активности суда в процессе характерно для абсолютизма и свойственного ему следственного процесса.

 

Глава вторая

О салфе кондукте

Или о свободном отпуске

Статьи 1—2

Само слово салф кондукт происходит от сильно испорчен­ного латинского термина salvus conductus (обнадеживание обвиняемого) и означает особый вид… Институт салф кондукта до этого в России не существовал. Он введен Петром I в… Салф кондукт может выдать лишь вышнее начальство зем­ли. Значение этого термина остается неясным. В немецком тексте…

Статья 3

Здесь делается исключение из правила, установленного I предыдущей статьей. Воинское начальство, но тоже весьма высокое, может выдавать охранные грамоты без согласования с высшей властью.

Статья 4

Очевидно, имеется в виду, что если обвиняемый находится в досягаемом для суда месте, то никаких безопасных грамот ему давать не следует, а нужно его просто схватить со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Статьи 5—6

Закон определяет необходимые элементы содержания охранной грамоты и гарантирует неприкосновенность ее обла­дателя весьма строгими санкциями.

Обеспечивая неприкосновенность обладателя салф кондукта, закон в то же время предъявляет к нему определенные требо­вания. Он не может иметь при себе заряженное оружие, не может ездить проселочными дорогами. В то же время даже при совершении нового преступления такого человека нельзя арестовать.

Безопасные грамоты выдавались, очевидно, лишь знатным лицам, ибо к простым людям феодальное государство не ста­ло бы относиться столь внимательно.

 

Глава третья

О челобитчике

Статья 1

Здесь дается определение челобитчика, в котором объеди­няются два понятия — истца и частного обвинителя. Это яв­ляется следствием того, что закон не различает еще граждан­ского и уголовного процесса. В силу того же обстоятельства под приговором здесь и далее понимается не только постано­вление суда по уголовному делу, но и решение по граждан­скому делу, как это было и в Соборном уложении.

Статья 2

Здесь развивается положение о подсудности, установленное в ст. 3 главы «О суде и судиах». Подсудность дела определя­ется но челобитчику.

Статья 3

Эта статья регламентирует в общих чертах обязанности че­пчика при разбирательстве дела по существу. Челобитчик повторяет устно свою жалобу, содержание которой уже известно судье и ответчику по заявлению, поданному до суда. Как видим, элементы устности не совсем изгнаны из процесса

 

Глава четвертая

О ответчике

Статья 1

Здесь дается определение понятия ответчика. Под ответчи­ком понимается не только сторона в гражданском процессе, но и подсудимый, как это было и в Соборном уложении. В этом также проявляется неотделенность уголовного процесса от гражданского.

Статья 2

Следующее после изложения жалобы челобитчиком процес­суальное действие — ответ противной стороны. В статье отражается усиление письменного процесса. И челобитье, и ответ могут излагаться письменно, а не устно, что является особенностью «Краткого изображения». Переход на письменную форму судебного разбирательства зависит от желания сторон, притом обоюдного. Основанием для этого может служить большой объем дела. В таком случае ответчику для письменного ответа дается определенное время. На этот документ челобитчик может вновь написать свои возражения, а ответчик должен еще раз ответить на них. Однако более чем дважды обмениваться процессуальными документами сторонам не разрешается. В статье видны еще следы состязательного про­цесса.

Глава пятая

О адвокатах и полномочных

Статья 1

Как и в XVII в., закон различает дела, рассматриваемые в порядке состязательного и следственного (инквизиционного) процесса. Это одно из… В розыскном процессе участие адвокатов, естественно, исключается. Ведь при…  

Глава шестая

О ответе

Глава посвящена специальной стадии процесса — утверждению ответа. Этот институт характеризует поворот законода­тельства к введению все большего формализма в процесс.

Статьи 1—2

Утверждение ответа — это, по существу, определение объема претензий челобитчика, объема возражений ответчика и I основных доводов, приводимых сторонами. Статьи указывают I на три возможных варианта поведения ответчика: 1) полное признание иска или обвинения; 2) полное отрицание их; 1 3) частичное или с оговорками признание претензий челобит­чика. В первом случае суд немедленно переходит к вынесе­нию приговора, не занимаясь выяснением вопроса, соответ­ствует ли признание ответчика истине. В отличие от Соборно­го уложения (ст. 101 гл. X) теперь недостаточно лишь молча­ливого признания претензий. В остальных случаях судебное следствие продолжается дальше.

Статья 3

После утверждения ответа сторона не вправе больше изме­нять объем своих требований или возражений, а также приводить новые доводы в их подтверждение или опровержение. Такое правило устанавливается впервые. Соборное уложение разрешало свободно изменять исковые требования (ст. 103 гл. X).

Утвердив ответ, суд должен заниматься лишь исследованием полученного материала. Эти действия суда и составляют основу второй части процесса.

Вторая часть процесу

Главы, входящие в этот раздел, призваны осветить основ­ную часть судебного следствия — исследование доказательств. Однако в главе больше говорится о самих доказательствах и методах их оценки, чем об определенных процессуальных действиях. Именно в этом плане и построен раздел. Первая гла­ва представляет собой как бы общую часть учения о доказа­тельствах, затем следуют четыре главы, посвященные отдельным видам доказательств, и кончается раздел главой о пытке как средстве получения доказательств.

Система доказательств построена в отличие от Соборного уложения весьма стройно. Их круг определен исчерпывающе, расположены они в разделе по степени их ценности от наилучшего (на взгляд законодателя) к наихудшему. Наиболее ценным доказательством в соответствии с теорией формальных доказательств считалось собственное признание, наименее ценным - присяга.

Система свидетельских показаний, с одной стороны, теперь упростилась: отпали такие сложные формы, как общая ссылка и ссылка из виноватых. С другой стороны, она стала еще более формалистичной. Расширился круг отводимых свидетелей ценность показаний оценивается в зависимости от личности свидетеля. Показания одного свидетеля, даже самые исчерывающие, не считаются совершенным доказательством.

Присяга теперь отходит как доказательство на последнее место. Ее применение весьма ограничено, а ценность невелика. О таких доказательствах, как «обыск», специально не говорится. Имеются лишь косвенные упоминания, хотя обыск продолжает применяться и после издания «Краткого изображения процесов».

Четко систематизированы в разделе нормы о пытке, о принципах ее назначения, условиях применения и последствиях.

Глава первая

О доказании

Статья 1

Как видно из содержания статьи, доказывание выдвинутых челобитчиком оснований для претензий и опровержение их ответчиком также путем представления доказательств составляют особый этап процесса.

Статья 2

Бремя доказывания ложится в первую очередь на челобитчика. Он должен доказать основательность своей жалобы под страхом проигрыша дела и даже наказания, если обвинение было особенно тяжелым.

Несмотря на то, что петровское законодательство существенно изменило российскую систему права, в том числе внесло большие изменения в уголовное право, статья все же ссылается на Соборное уложение как действующий закон. Здесь, очевидно, имеется в виду ст. 14 гл. X Уложения.

Статья 3

Законодатель, однако, не ограничивается требованием, что­бы челобитчик доказал свои претензии. Ответчик также должен активно доказывать безосновательность жалобы на него, т. е. презумпция невиновности здесь не применяется.

Статья 4

Присяга тоже считается доказательством, хотя применение ее ограничивается. Если присягают обе стороны, сомнение истолковывается в пользу ответчика.

Предшествующее законодательство не допускало одновременной присяги обеих сторон, но решало вопрос о том, какая сторона должна присягать. Так, Псковская судная грамота отдавала приоритет ответчику, он мог присягнуть сам или потребовать присяги истца (ст. 17).

Статья 5

Данная статья связана со ст. 3 той же главы. Как видно, на ответчика возлагается обязанность опровергать не голословное утверждение челобитчика, а уже более или менее доказанные факты. Таким образом, в статье виден некоторый элемент состязательности.

Статья 6

Перечисляются виды доказательств, которые затем подобно рассматриваются в следующих главах. Такого четкого перечисления предшествующее законодательство не знает.

 

Глава вторая

О признании

Статья 1

В соответствии с феодальной процессуальной концепцией собственное признание считается лучшим доказательством, не требующим более каких-либо других действий для выяснения истины.

Статья 2

Первое условие — полнота и безоговорочность признания. Практика XVII —XVIII вв. знала также полупризнание, например, если подсудимый говорил, что он… Второе условие — добровольность. Это требование не вяжется, однако, с системой… Третье условие — признание должно быть сделано перед судом.

Статья 3

Считая, что при соблюдении указанных условий будет достигнута истина, закон допускает прекращение на этом судебного следствия и переход к вынесению приговора. Главный порок статьи и всей главы заключается в том, что судья связан формальными признаками, в которые не всегда могут уложиться обстоятельства, не говоря уже о том, что ценность нация, добытого пыткой, весьма сомнительна.

 

Глава третья

О свидетелех

Парадоксальную оценку этого принципа дает М. Ф. Владимирский-Буданов: «Важнейшим недостатком Петровского про­цесса обыкновенно считают введенное им…

Статья 1

Закон допускает к свидетельству людей обоего пола, но сразу делает оговорку о том, что не все могут быть свидете­лями. Провозглашается принцип, по которому определяется возможность привлечения человека к свидетельству. Свидетелем может быть лишь добрый и безпорочный человек. Ни в коем случае не может свидетельствовать лицо, лишенное чести.

Соборное уложение не знало отвода свидетелей по мотиву их недобропорядочности, делая исключения лишь для клятвопреступников (ст. 27 гл. XI). Указ от 21 февраля 1697 г. (ст. 9) ввел для последних смертную казнь и тем устранил их как возможных свидетелей на будущее. Теперь закон вво­дит критерий добропорядочности, трактуемый достаточно широко.

Статья 2

Указ 1697 года, как уже отмечалось, введя смертную казнь за лжеприсягу, устранил клятвопреступников как категорию возможных свидетелей. Однако… Другие лица не могут свидетельствовать только в данном деле. Сюда относятся… «Краткое изображение процесов», таким образом, расширя­ет круг отводимых свидетелей, по сравнению с указом 21 фе­враля…

Статьи 3—4

Вопрос об отводе свидетеля решается судом, однако ини­циатива возлагается на заинтересованную сторону. Отвод должен заявлен своевременно, т. е. до принесения присяги. свидетелем. Отвод, заявленный позже, не принимается во Внимание, за исключением случаев, когда сторона подтвердит Присягой, что порочащие свидетеля обстоятельства не были известны ей. Указ 1697 года, говоря об основаниях для отво­да свидетелей, умалчивал о возможном моменте их отвода.

Негодность свидетеля отводящая сторона обязана доказать, для чего ей дается необходимое время. Однако такого спорно­го свидетеля все же допрашивают. Поскольку принесение присяги считается юридическим фактом, говорящим о призна­нии лица свидетелем, то в данном случае спорное лицо дает показания без присяги.

Статья 5

Дача свидетельских показаний является обязанностью. От­каз от нее наказуем.

Статьи 6—8

Присяга свидетеля — институт не новый. Однако раньше свидетель подтверждал присягой свои показания (см., напри­мер, ст. 20 Псковской судной… Присяга приносится в присутствии сторон. Ст. 6 допускает в виде исключения… Присягать обязан любой свидетель вне зависимости от его общественного положения. Однако стороны могут с обоюдно­го…

Статья 9

Свидетелей может допрашивать только судья. Под судьей понимается президент суда. Даже асессоры, как правило, не участвуют в допросе. Тем более не могут допрашивать свиде­телей стороны. Здесь ярко проявляется бесправное положение челобитчика и ответчика, характерное для следственного про­цесса.

В статье отражены и классовая дифференциация участни­ков процесса, привилегированное положение дворянства. Сви­детелей из высокопоставленных лиц не вызывают в суд, а до­прашивают на дому. В этом случае допрос ведет не президент суда, а асессоры, притом коллегиально, несколько человек сразу.

Статья 10

Как уже говорилось, стороны связаны материалом, приве­денным в жалобе и ответе. Поэтому-то их не допускают к до­просу свидетелей. Закон исходит из того, что стороны уже сказали все, что хотели сказать, а теперь уже сам суд прове­ряет достоверность жалобы и ответа, допрашивая свидетелей. По той же причине нельзя допрашивать свидетелей до ут­верждения ответа, ибо круг вопросов к свидетелю еще не оп­ределен. Формализм такого порядка очевиден.

«Краткому изображению процесов» уже известен институт обеспечения доказательств применительно к свидетельским показаниям. Основанием для обеспечения доказательств слу­жит выбытие или угроза смерти свидетеля. Возбуждение ходатайства об этом может иметь место как до, так и после воз­буждения дела (разумеется, до утверждения ответа). В этом и другом случае необходимые действия производит суд. За­кон по-прежнему не проводит здесь различия между граж­данским и уголовным процессом.

Статья 11

Инициатива сторон в представлении доказательств, свой­ственная состязательному процессу, еще не совсем ликвидиро­вана законом. Стороны могут ходатайствовать о привлечении дополнительных свидетелей, если находят это необходимым. Но суд уже не смотрит на это дело равнодушно. От него за­висит, допустить дополнительных свидетелей или нет. Статья не указывает, в какой момент можно возбуждать такое хода­тайство. Исходя из общего смысла данной и предыдущих глав, надо полагать, что это возможно лишь до утверждения ответа.

Статьи 12—13

Стороны имеют равные права в привлечении свидетелей. Однако в соответствии с теорией формальных доказательств дело решается в зависимости не от того, насколько достовер­ны, по мнению суда, показания свидетелей, а от того, сколько этих свидетелей и кто они. Для закона существуют не только негодные свидетели, но и лучшие и худшие. Критерий для определенного «качества» свидетеля является, разумеется, формальным и притом классовым.

Статьи 14—15

Порядок допроса свидетелей и вообще приведения доказательств зависит от суда, так же как и организация очной ставки. Суд все больше вмешивается в техническую сторону судебного следствия.

Указ 1697 года отменил очные ставки в качестве особой формы процесса. Здесь очная ставка допускается как вид доказательства.

Статья 16

В. Линовский указывает, что допросные пункты посыла­лись к местному начальству, которое проводило допрос свидетеля по всем правилам, скрепляло протокол допроса подпи­сью и печатью и присылало его в суд. Таким образом, «Краткому изображению процесов» уже известен институт отдельного требования, хотя и с определенными особенно­стями.

Статья 17

Здесь, как и в Соборном уложении, материальная норма вклинивается в процессуальные. Правда, теперь это уже исключение.

Под фальшивой присягой имеется в виду лжесвидетель­ство. Как видим, наказание за него весьма строго.

Статья дополняет, развивает и конкретизирует нормы арт. 196—197 Артикула воинского.

Статья 18

Эта статья — вводная к следующей главе, трактующей о письменных доказательствах. Здесь также имеется формаль­ный момент. Истинность документа определяется не из него самого, а по определенному формальному признаку — при­сяге.

Письменные доказательства появились у нас еще во време­на Псковской судной грамоты, однако подтверждение их при­сягой — дело новое.

Глава четвертая

О писмянном свидетельстве

Или о доказах

Статьи 1—2

Здесь содержится нечто вроде определения письменного «доказательства, весьма несовершенное по формулировке» и по содержанию. Если исходить из буквального содержания текста ст. 1. то под письменными доказательствами нужно понимать лишь документы, в которых записаны обязательст­ва одной стороны в отношении другой, а не всякий текст, со­держащий подтверждение или опровержение того или иного факта, важного для дела. Но ст. 2 как раз показывает, что I законодатель понимал письменные доказательства более ши­роко. Дается примерный перечень письменных доказательств, причем они делятся на две основные категории: документы, которые так или иначе зарегистрированы в государственных органах, и всякого рода частная переписка или записки.

Деление документов на две группы знала еще Псковская судная грамота. Грамоты, положенные в ларь Святой Трои­цы, обладали высшей доказательственной силой, другие доку­менты (доски) имели ограниченное значение.

Статья 3

Здесь опять формальный момент, аналогичный признанию челобитной в начале процесса. Если документ решает вопрос об основном предмете спора, достаточно, чтобы сторона, про­тив которой направлено содержание этого документа, призна­ла достоверность письменного доказательства. Суд может, не исследуя других доказательств, переходить к вынесению при­говора.

Статья 4

Если документ не содержит достаточного материала, но связан с другими, нужно представить и эти бумаги. Можно обойтись и без этого, если документы, имеющиеся в суде, в своей совокупности достаточно полно освещают дело.

Статья 5

Торговые книги как особый вид доказательства не извест­ны предшествующему законодательству.

Статья 6

Подпись контрагента под счетом делает документ двусто­ронним, поэтому такой документ считается полным доказа­тельством в отличие от торговых книг, которые обычно односторонни, почему и вера им наполовину.

 

 

Глава пятая

О присяге

Статья 1

Четвертый и последний вид доказательств — присяга. За­кон подчеркивает ее очистительный характер, т. е. освобож­дающий от обвинения, поскольку присягу давали, как прави­ло, ответчик или подсудимый (ст. 4). Присягу такого рода знала еще Русская Правда (см., например, ст. 49 Пр. Пр.)49

Статьи 2—4

Точный смысл ст. ст. 2—3 не вполне ясен. В. М. Грибовский считает, что слова ответчик в явных собраниях таким же образом обнесет нужно понимать как…

Статья 5

Статья имеет двусмысленную формулировку. На первый взгляд, кажется, что закон запрещает принуждать к присяге ответчика (обвиняемого). Однако е действительности смысл здесь представляется иным. Для человека, совершившего пре­ступление, присяга могла стать легким способом освободиться от обвинения. Вряд ли в таких случаях потребовалось бы принуждать его к присяге. Здесь имеется в виду другое. За­кон разрешает допускать к присяге лицо только тогда, когда оно очистилось от обвинения хотя бы наполовину или обви­нение доказано лишь наполовину. Если же обвинение доста­точно обоснованно, а ответчик еще ничего не смог доказать в свое оправдание, то одной присяги недостаточно. Ведь прися­га, как уже говорилось, носит дополнительный характер.

Статья 6

Статья дает примерный перечень обстоятельств, которые делают человека подозрительным, хотя и не доказывают еще его вины полностью. В этом случае и требуется очиститель­ная присяга. Большинство из таких обстоятельств изложено понятно. Что же касается п. 7, то здесь имеется в виду, что одного, даже достоверного, свидетеля недостаточно для обви­нения. В этом случае возникает лишь подозрение.

В. Линовский указывал, что «Краткое изображение процессов» впервые дает деление на доказательства и улики (т. е., говоря современным языком, на прямые и косвенные доказательства), причем улики перечислены в данной ста­тье. С этим можно согласиться, но необходимо подчеркнуть, что последний пункт статьи, т. е. показания одного достовер­ного свидетеля, может расцениваться как косвенное доказа­тельство лишь с точки зрения «Краткого изображения процесов».

Статьи 7—8

Статья 7 подтверждает вышеприведенное толкование ст. 5 и еще раз подчеркивает второстепенную роль присяги как доказательства. Суд должен стремиться обойтись без нее, вы­яснить виновность или невиновность лица иными способами, оставляя клятву лишь на последний случай.

Если суд все-таки допускает очистительную присягу, то ее вполне достаточно для вынесения оправдательного приговора.

Статья 9

Здесь опять двусмысленная формулировка. Все же есть ос­нования предполагать, что слова ответчик оной присяги учи­нить не может нужно понимать не в смысле отказа самого подсудимого от присяги, а в том смысле, что суд не допуска­ет его до очищения присягой. Очевидно, это тот случай, ког­да обвинение доказано больше чем наполовину, но все же не­достаточно (такая арифметика вполне обычна для системы формальных доказательств). Любопытен конечный вывод за­конодателя. Провозглашается как будто гуманный принцип: лучше освободить десять виновных, чем наказать одного невиновного. Однако если вина ответчика до конца не доказа­на, а очиститься присягой он не может, то его все равно признают виновным, хотя и не приговаривают к смертной казни, заменяя ее другим наказанием.

Статья 10

Судья не вправе, однако, без оснований отказать ответчику и присяге, даже если он не верит ему. Если же у суда есть ос­нования для отказа в присяге, а доказательств для обвинения недостаточно, то можно эти доказательства изыскать путем пытки. Основанием отказа в присяге и перехода к пытке явля­ется, в частности, тяжесть преступления.

Глава шестая

О роспросе с пристрастием и о пытке

Статья 1

Здесь дается весьма общее определение допроса с пристра­стием. Институт этот сравнительно новый. Он не известен Со­борному уложению и впервые вводится Новоуказными статья­м. «Роспрос с пристрастием» — это допрос с угрозой при­менения пытки, предшествующий ее применению.

Статья 2

Условием для применения пытки является наличие важных причин (очевидно, важности дела) и достаточных оснований для подозрения, а также нежелание ответчика признаться в приписываемых ему действиях. Достаточность оснований опре­деляется формальным путем. Одного свидетеля — очевидца преступления — недостаточно, как уже говорилось, для обви­нения подсудимого, но достаточно для применения пытки. Одного свидетеля, дающего косвенные показания против под­судимого, недостаточно и для применения пытки. Нужно не менее двух свидетелей, чтобы подозрение было признано со­вершенным и вело к пытке.

Математический подсчет голосов как критерий для примене­ния пытки был известен и Соборному уложению. Ст. 163 гл. X допускала пытку, но не при равенстве голосов участни­ков обыска, а как раз когда меньшинство настаивало на своей правоте. Пытка в этом случае применялась не по инициативе суда, а по предложению спорящих.

Статья 3

Пытка применяется, как и раньше, (см., например, ст. 22 гл. XI Соборного уложения) не только в уголовных, но и в гражданских делах. Пытке можно подвергать и ответчика, и свидетеля, если правдивость его показаний вызывает сомнения.

Статья 4

Порядок проведения пытки регламентировался указом 1673 года, предусматривавшим троекратную пытку огнем и кнутом (на дыбе). Указ устанавливал норму…   Статья 5

Статья 6

Пытка по одному делу для каждого лица в соответствии с данной статьей однократна. Однако если в ходе следствия возникают новые вопросы, подлежащие исследованию, пытка может быть повторена.

До «Краткого изображения процессов» известны случаи ше­стикратной пытки в Преображенском приказе, ведавшем политическими делами.

Статья 7

Здесь зафиксирован институт оставления в подозрении. Оно было бессрочным, но условным. Закон предусматривает только один выход из этого состояния: появление новых по­дозрений и новая пытка. Возможность освобождения от по­дозрений не предусматривается.

В статье упоминается поручительство. Теперь этот инсти­тут, весьма широко применявшийся Соборным уложением, становится редким. Это связано с расширением следственного процесса и усилением уголовной репрессии.

Статья 8

Доказательством считаются показания, данные не на пыт­ке, а повторенные после нее непосредственно перед судом. Пытка, таким образом, рассматривается как своего рода дей­ствие в порядке предварительного следствия. Признание, вызванное пыткой, но даваемое перед судом, рассматривается как добровольное, ибо добровольность на основании ст. 2 главы «О признании» является необходимым условием его действительности. Как видим, добровольность здесь понимается довольно своеобразно. Соборное уложение таких тонкостей еще не знало.

Статья 9

Оговор пытаемым другого лица может служить основанием для возложения подозрений на него. Однако такого оговора недостаточно для назначения пытки, нужны и другие обстоя­тельства, усиливающие подозрения и доводящие их до необ­ходимой степени достоверности (ст. 2 данной главы).

Подобный принцип, но в менее четкой форме был отражен и в Соборном уложении (см., например, ст. 35, гл. XXI).

Статья 10

Здесь ярко выступает классовость феодального процесса. Однако по делам о государственных преступлениях и об убийстве закон допускает применение пытки к привилегиро­ванным сословиям. Так, по обвинению в заговоре, имеющем целью посадить на престол после смерти Екатерины I доче­рей Петра I Анну или Елизавету, а не его внука Петра Алексеевича, был подвергнут пытке даже генерал-полицмей­стер граф А. М. Девиер. До «Краткого изображения» от пытки не освобождался никто.

Артикул 142 Устава морского предусмотрел также, что пытке могут быть подвергнуты не только солдаты, но и офи­церы, оговорив, однако, что она применяется только при «ве­ликих преступлениях». Устав морской дополняет нормы «Краткого изображения» нормами о статусе лица, подвергнутого пытке, но оправданного или прощенного. Такой моряк вправе занять свою прежнюю должность. Предусматривается особая процедура восстановления чести пытаного: ему выда­ется особый документ об этом, на него торжественно возлага­ется флаг.

Третия часть процесу

Этот раздел посвящен последней части процесса, как ее понимает законодатель. В отличие от Соборного уложения стадии процесса в «Кратком изображении» разграничены не так резко. Во всяком случае, вершение дела здесь не отделе­но столь решительно от предыдущей стадии. Орган, ведущий судебное следствие и выносящий приговор, тоже один и тот же: теперь уже нет разделения на органы, которые засужи­вают суд и которые вершат дело.

В этой части «Краткого изображения» рассматривается по­рядок составления и оглашения приговора, а также вопросы обжалования приговоров: поводы для этого, органы, являю­щиеся второй инстанцией, порядок обжалования.

К разделу примыкает глава, носящая не процессуальный, а уголовно-правовой характер. В ней перечисляются виды наказаний, которые вообще могут быть применены.

Глава первая

О приговорах

Статья 1

В силу того, что гражданский процесс не отделен от уголовного, под приговором, как и в Соборном уложении, понимается всякое постановление, венчающее судебное разбирательство, в котором высказывается решающая воля суда по всему данному делу, т. е. и уголовный приговор, и гражданское дело.

К вынесению приговора суд переходит непосредственно пос­ле окончания судебного следствия. Прений сторон и заключительного слова подсудимого закон не предусматривает.

Под обретающимися в суде понимаются члены суда, т. е. президент и асессоры. При отсутствии единогласия дело решается путем голосования (поименного). В случае равенства голосов решающим считается голос президента.

Статья 2

Любопытная норма, допускающая колебания судей. Очевид­но, частенько волеизъявление их было далеко не свободным.

Статьи 3—4

Хотя аудиторы и не были членами суда, но они в силу их юридической подготовленности оформляли приговор. Впрочем это был вправе сделать и секретарь. Аудитор же иногда и подписывает вместе с президентом приговор. Оче­видно, это делалось в тех случаях, когда было равенство голо­сов и президенту приходилось использовать свою власть для решения дела.

Приговор оглашается сторонам в присутствии состава суда, но секретарем.

Закон требует обоснованности приговора. В приговоре должны быть отражены все обстоятельства дела.

Статья 5

Как видно из текста статьи, генеральный кригсрехт высту­пает в качестве суда второй инстанции только по граждан­ским делам. Решение суда второй инстанции является оконча­тельным, хотя иногда требует утверждения вышестоящим на­чальством. Это одно из проявлений неотделенности суда от администрации.

Пересмотр дела в суде второй инстанции происходит в апелляционном порядке.

Статья 6

Апелляция к фельдмаршалу рассматривается не просто как прошение о пересмотре дела, а как жалоба на судью, в силу чего ее отклонение влечет за собой… Обжалование дела как жалобу на судью предусматривало и Соборное уложение 1649… Статья 6 предполагает возможность жаловаться лишь на строгость приговора, апелляция по причине мягкости не…

Глава вторая

О уничтожении приговору

Статья 1

Статья перечисляет основания для отмены (уничтожения) приговора. Перечень их является исчерпывающим. Среди по­водов для отмены приговора основное место занимают процес­суальные нарушения, правда, весьма серьезные. Противоправ­ность как основание для пересмотра дела стоит на последнем месте, причем требуется явное, наглое нарушение закона.

В первом пункте статьи, очевидно, имеется в виду случай, когда суд выносит приговор по некоторым вопросам, которые не были первоначально, в челобитной, предъявлены ответ­чику.

Во втором пункте речь идет о явном злоупотреблении, в третьем — о нарушении одного из немногих оставшихся эле­ментов состязательности: audiatur et altera pars.

Пятый пункт предъявляет требование к содержанию приго­вора. В нем не должно быть противоречий.

Соборное уложение не давало ни такого перечня, ни таких оснований для отмены приговора суда.

Статья 2

Право обжалования приговора принадлежит обеим сторо­нам, однако, очевидно, в пределах, предусмотренных ст. ст. 5 и 6 предыдущей главы.

Статья 3

Под вышним судьей, очевидно, следует понимать органы, предусмотренные ст. ст. 5 и 6 предыдущей главы.

О оглавлении приговоров в наказаниях и казнех

Эта ненумерованная глава перечисляет меры наказаний. Довольно длинный перечень их нельзя, однако, считать ис­черпывающим. Здесь нет, например, имущественных наказа­ний, которые предусматривались другими законами и приме­нялись на практике.

Статья 1

Статья перечисляет простые телесные наказания, список которых весьма пространен и в большей степени нов. В каче­стве телесного наказания рассматривается и питание только хлебом и водой. Здесь предусмотрены болезненные и даже безболезненные, но мучительные (длительное ношение ору­жия, питание только хлебом и водой и пр.) наказания. Тю­ремное заключение тоже рассматривается как телесное нака­зание.

Статья 2

Жестокие телесные наказания также многообразны. Катор­га причисляется к ним, а не рассматривается как лишение свободы. Таким образом, закон не выделяет вообще в качестве особого рода наказаний лишение свободы, хотя и знает I его отдельные виды — тюремное заключение и каторгу. Закон не предусматривает простую ссылку, ссылку в современ­ном смысле слова, хотя уже в XVII в. ссылка в Сибирь по­лучила широкое распространение (см., например, Новоуказ­ные статьи о татебных, разбойных и убийственных делах 1669 г.).

Жестокие телесные наказания включают в себя и болезнен­ные и членовредительные меры.

Статья 3

Статья перечисляет виды смертной казни, как простые, так и квалифицированные.

Соборное уложение такого перечисления не знало, хотя эти виды смертной казни применялись и раньше.

Статья 4

Здесь перечисляются легкие позорящие наказания, которые не влекут за собой лишения чести.

Эти виды наказания в основном новые, не известные ранее законодательству. Правда, Уложение 1649 года знало умале­ние и лишение поместного и денежного оклада за дезертир­ство, лишение должности недобросовестных судейских ра­ботников.

Статья 5

Правила обращения с шельмованными написаны лично Петром I. Устав морской, к которому «Краткое изображение» не при­лагалось и который не…  

Методические рекомендации

Необходимо обратить внимание на общее понятие преступления и проступка (ст.4, 96 и др.), состав преступления (субъект преступления – ст.13, 142, 174… Говоря о системе наказаний, надо сжато, но емко проанализировать ту…  

Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.

Раздел первый

О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ, ПРОСТУПКАХ

И НАКАЗАНИЯХ ВООБЩЕ

Впервые в истории уголовного права России общие понятия уголовно-правовых институтов были выделены в самостоя­тельный раздел в томе XV Свода законов. В Уложении это сде­лано значительно более четко и с точки зрения круга вопросов, вынесенных в общую часть, и с точки зрения формулирования важнейших понятий. Из всех разделов Уложения пер­вый — юридически наиболее совершенный и современный для той эпохи (многие его положения характерны для буржуазного уголовного права). Исключение составляла система наказаний, типичная для феодального права, — откровенно сословная, пря­мо закреплявшая правовое неравенство.

Глава первая

В ст. ст. 1и 2 дается определение преступления и проступка как противоправных деяний. Сделана попытка различить пре­ступление и проступок по объекту посягательства, отказавшись от установленного в Своде законов деления по тяжести наказа­ния (в Своде под преступлением понималось деяние, запрещен­ное под страхом наказания, под проступком — под страхом лег­кого телесного наказания или полицейского исправления). Уло­жение понимает под преступлением правонарушение, посягаю­щее на существо и устройство власти и правления, на порядок, определенный для общества, на его безопасность и безопасность частных лиц. Объект посягательства при определении проступка определяется иначе — как нарушение правил, охраняющих пра­ва отдельных лиц, общественную и личную безопасность. Эти общие положения, как уже указывалось, не получили достаточ­но четкого применения в Особенной части.

Наиболее полное общее определение уголовно наказуемого деяния дано в ст. 4. Она более точно формулирует противоправ­ность деяния, его запрещенность законом. Впервые уголов­но наказуемое деяние достаточно четко рассматривается как действие и бездействие. Ответственность за бездействие преду­сматривалась в уголовных законах России и ранее (например, Артикулом воинским Петра 1), но общего четкого определения этого института не было.

Указание в ст. 4 не только на уголовный, но и на исправитель­ный закон определяло возможность включения в Уложение и административных, и дисциплинарных правонарушений. В Уло­жении редакции 1866 года две первые статьи были исключены, аст. 4 стала первой.

Статья подразделяет применяемые Уложением наказания на уголовные и исправительные. Последующие статьи (18—95) устанавливают подробный их перечень.

Статьи 5—7 говорят о виновности как основании уголовной ответственности. Предшествующее законодательство России


уже достаточно четко определяло такие формы вины, как умы­сел и неосторожность. Наиболее четко это было сделано Сводом законов (т. XV, ст. ст. 3—8) со ссылками на Соборное уложе­ние, Артикул воинский и другие позднейшие законы. Уложение делит преступления и проступки на умышленные и неумышлен­ные (ст. 5), различает разные формы умысла (ст. 6), неосто­рожность и случайность (ст. 7). Случайные деяния наказанию не подлежали.

Неосторожность как форма вины не получила достаточно чет­кого общего определения. Более подробно ответственность за неосторожные преступления формулируется в ст. 116.

Статьи 8—12 говорят о стадиях предварительной преступной деятельности и совершении преступления. Первые определяют­ся как обнаружение умысла, приготовление к преступлению и покушение на преступление. Обнаружение умысла в государ­ственных преступлениях (так называемый голый умысел) было наказуемым и в ранее действовавших уголовных законах Рос­сии. Уложение решает вопрос о наказуемости обнаружения умысла по-разному. Так, ст. ст. 8, 9 рассматривают признаки го­лого умысла как изъявление на словах, или письменно, или же иным каким-либо действием намерения учинить преступление; ст. 97 говорит просто об умысле на преступление и его нака­зуемости (в случае указания на это в законе). Статья 117 рас­сматривает словесное или письменное изъявление намерения со­вершить преступление как умысел, подлежащий наказанию в определенных случаях. Примером может служить ст. 267 в той ее части, где устанавливается наказание за составление сочине­ний или изображений с целою возбудить неуважение к верхов­ной власти без их распространения. Закон рассматривает подоб­ные действия как голый умысел (а не как приготовление к пре­ступлению) и устанавливает значительно более мягкое наказа­ние. Те же действия в ст. 264 рассматриваются как приготовле­ние к государственному преступлению, определяя его, впрочем, достаточно широко — словесное или письменное изъявление своих... мыслей и предложений.

Другие стадии совершения преступления более подробно рас­крываются в ст. ст. 118—122.

Статьи 13—17 устанавливают ответственность за соучастие, выделяя два вида совместного участия двух или более лиц в со­вершении преступления — совершение преступления нескольки­ми лицами по предварительному согласию или без него. В пер­вом случае (ст. 15) указаны следующие виды соучастников: за­чинщики, сообщники, подстрекатели, пособники. При этом оп­ределяется конкретная роль, предназначенная тому или иному соучастнику. Во втором случае (ст. 14) выделены лишь главные виновные и участники, причем участие могло быть как непо­средственным, так и выражаться лишь в доставке средств для совершения преступления или устранении препятствия к его со­вершению.

Под общей рубрикой о соучастии рассмотрены и различные случаи прикосновенности к преступлению: попустительство


(ст. 16), заранее не обещанное укрывательство (укрывательство
заранее обещанное отнесено к пособничеству — ст. 13), недонесение (ст. 17). Последнее наказывалось лишь в случаях, когда закон обязывал довести до сведения правительства о готовящем­ся или совершившемся преступлении (см., например, ст. ст. 265, 271, 274).

Соучастие было хорошо известно российскому законодатель­ству и ранее. Виды соучастия были определены Сводом законов, но Уложение делает это значительно более точно и юридически совершенно. В зависимости от вида соучастия статьи Особенной части определяют различные виды наказания (с учетом степени участия и меры вины).

Глава вторая

Глава определяет род, степени, меры и последствия наказа­ний, решает вопрос о вознаграждении за убытки, вред и обиды, устанавливает особенные наказания за преступления и проступ­ки по службе и возможность замены одних наказаний другими.

Наказания (и уголовные, и исправительные) подразделяются на несколько родов и степеней (ст. 18), указывается высшая и низшая мера наказания. Закон определяет лестницу наказаний, имеющую четко выраженный сословный характер.

Статья 19 устанавливает наиболее тяжкие наказания, именуе­мые уголовными. На первом месте стоят лишение прав состоя­ния и смертная казнь. Лишение прав состояния занимало важ­ное место в карательной политике российской империи. Это на­казание в определенной мере было известно и раньше (напри­мер, шельмование, введенное Артикулом воинским и Кратким изображением процессов). Свод законов предусматривал в ка­честве наиболее тяжких преступлений смертную казнь, смерть политическую и лишение всех прав состояния. Предусматрива­лась и возможность лишения некоторых прав состояния.

Лишение всех прав состояния для привилегированных сосло­вий означало лишение потомственного и личного дворянства, духовного звания, прав городских обывателей и сопровождалось лишением чинов, чести, доброго имени, знаков отличия с ото­бранием грамот и аттестатов. Под лишением некоторых прав со­стояния Свод понимал лишение чинов и знаков отличия, запре­щение государственной службы вообще или на определенных должностях, отдачу имения под опеку и т. д..

Уложение не включает в перечень наказаний политическую смерть, но значительно конкретнее определяет правовые послед­ствия лишения прав состояния и широкое применение этого ин­ститута, прежде всего в борьбе с политической преступностью. Можно согласиться с мнением, высказанным С. В. Кодаком: «Лишение прав состояния стало одним из методов подавления царизмом дворянской революционности».

Статья 24 определяет последствия применения этого вида на­казания для лиц разной сословной принадлежности. Наименее определенно оно для лиц непривилегированных сословий — потеря доброго имени и прав. Лишение всех прав состояния могло предшествовать смертной казни, ссылке на каторжные работы, на поселение в Сибирь, на поселение на Кавказ. Для лиц, не изъятых от наказаний телесных, дополнительно предусмотрено публичное наказание плетьми. Смертная казнь устанавливается Уложением за государственные преступления и наиболее тяж­кие нарушения Уставов карантинных (ст. 1007) —сопротивле­ние открытой силой или насильственными мерами распоряжени­ям начальства по предупреждению распространения чумы, наси­лие, причиненное карантинной страже с намерением прорваться через карантинную черту, а равно самовольный вход в каран­тинный порт судна, поджог карантинных заведений или оцепленных домов. Виды смертной казни закон не определяет (ст. 20).

Следующее по тяжести наказание — лишение прав состояния, сопряженное с каторжными работами (для лиц, не изъятых от наказаний телесных, устанавливалось дополнительно публичное наказание плетьми от 30 до 100 ударов с наложением клейма).

Каторга как вид тяжелого наказания была известна российскому законодательству и ранее. Уложение определяет два ее вида — бессрочную каторгу и срочные каторжные работы (ст. 21). Бессрочная каторга применялась довольно редко: за отцеубийство (ст. 1920), убийство, совершенное повторно (ст. 1921), убийство близких родственников (ст. 1922), убийст­во священника во время отправления им богослужения (ст. 225), за оскорбление святыни действием (ст. 223), за соста­вление подложных именных указов (ст. 319), за поджог (ст. 2108) и потопление (ст. 2119). Каторжные срочные работы применялись законом в очень многих случаях. Бессрочная ка­торга назначалась в рудниках, срочные каторжные работы — рудниках, крепостях, заводах.

Следующее по тяжести наказание — лишение всех прав со­стояния и ссылка на поселение в Сибирь, сопряженное для лиц, не изъятых от телесных наказаний, с наказанием плетьми. Оно имело разные степени (ст. 22). Ссылка в Сибирь как институт карательной политики самодержавия получила широкое распро­странение после восстания декабристов. Помимо ссылки в Сибирь использовалась и ссылка на Кавказ (ст. ст. 19, 23).

Статья 26 устанавливает важный принцип нераспространения лишения прав состояния ни на жену, ни на детей осужденного. Они сохраняют все права и привилегии сословия и в случае до­бровольного следования за осужденными на места отбытия наз­наченного им наказания. Закон, правда, говорит о возможности ограничения этих прав по необходимости в случаях особенно важных. Появление указанного в ст. 26 положения связано прежде всего со стремлением царского правительства сохранить сословные привилегии для жен и детей осужденных дворян, представителей господствующего класса. На практике это поло­жение далеко не всегда соблюдалось, о чем свидетельствует по­рядок исполнения приговора, осуждающего к наказанию плеть­ми и клеймению.

Статьи 29-33 устанавливают последствия осуждения в каторжные работы, в ссылку – потерю прежних семейственных прав и прав собственности, а после окончания срока каторги вечное поселение в Сибирь. Имущество осужденного (ст.32) переходило в руки его законных наследников.

Относительно осужденных в каторжные работы и ссылку действовало специальное законодательство (ст.33).

Статьи 34-61 определяют исправительные наказания, которые подразделяются по тяжести на семь родов, рода – на степени и меры. Так же как и при определении уголовных наказаний, для лиц непривилегированных сословий дополнительно применялись телесные наказания.

Наиболее тяжкое наказание – потеря всех особенных прав и преимуществ, как лично, так и по состоянию присвоенных, и ссылка на житье в Сибирь (с дифференциацией: в места отдаленнейшие и менее отдаленные, с временным заключением или без него). Важнейшим исправительным наказанием была также ссылка на житье в другие, кроме сибирских, более или менее отдаленные губернии.

Ссылка и другие виды исправительных наказаний имели несколько степеней (ст.ст. 35-42). К исправительным наказаниям отнесены также выговоры в присутствии суда, замечания и внушения, сделанные судебным или административным органом, денежные взыскания (ст.ст.44,45).

Уложение устанавливает особый полицейский надзор для лиц, отбывающих ссылку или освобожденных из мест лишения свободы (ст.ст. 47,51,52). Лишение всех особенных прав и преимуществ, как лично, так и по состоянию присвоенных, являлось дополнительным для многих исправительных наказаний. Оно заключалось в лишении всех прав, кроме имущественных и семейных. Статья 46 указывает подробный перечень лишения почетных титулов, дворянского звания, чинов и других знаков отличия и поражения в правах после освобождения от наказания: невозможность вступать в государственную и общественную службу, записываться в гильдии и многое другое.

Еще одно дополнительное к исправительным наказаниям – лишение лишь некоторых особенных прав и преимуществ, лично или по состоянию присвоенных. При этом наказаний осужденный сохранял имущественные и семейные права, сословное звание, чины, ордена, но лишался права участия в выборах и права быть избранным (в дворянские или иные сословные организации); дворянин лишался права вступать в государственную службу; священнослужители теряли свой сан.

Среди исправительных наказаний большое место отведено лишению свободы. Уложение создало огромное разнообразие форм и мест лишения свободы – крепость, смирительный дом, арестантские роты гражданского ведомства, рабочий дом, кратковременный арест, отбываемый в различных местах (ст.ст. 59,60). До 1845 года вопрос о местах лишения свободы регламентировался Сводом учреждений и уставов о содержащихся под стражей и ссыльных (т.14 Свода законов). Несмотря на принятие в 1854 году «Дополнительных постановлений о --------- лении осужденных в каторжные работы», «Положения о исправительных арестантских ротах гражданского ведомства», «Дополнительных правил к Уставу о содержащихся под стражей», достаточно определенного правового статуса места лишения свободы не имели. Как указывал Н.С.Таганцев, различие между ними зачастую сводилось к названию и порядку заведования. Арестантские роты назначались для лиц низших сословий. Находились они под надзором тюремной администрации, но имели и военное управление. В них попадали и приговоренные судом, и по административным распоряжениям, и по распоряжению помещиков. Рабочие и смирительные дома имели в основном одинаковое положение.

Осужденным к тюремному заключению разрешалось иметь собственное платье, белье, постель и еду. Закон предусматривает использование труда осужденных (ст.ст.48, 55, 56, 58). Вопрос этот решается исходя из сословного неравенства, характерного для общественного строя России: осужденные мещане и крестьяне употреблялись на работы по распоряжению начальства, лица всех других сословий могли заниматься работами по собственному желанию. Сословные привилегии определяли и другие различия. Так, ст. 59 устанавливает, что лица, осужденные на кратковременный арест, содержатся: изъятые от наказаний телесных – в тюрьмах, не изъятые – в помещениях при полиции. Из последних мещане и крестьяне могли привлекаться к работам по распоряжению правительственных властей. Статья 60 устанавливает дополнительные льготы для дворян и чиновников, осужденных на кратковременный арест: они могли быть подвергнуты ему либо в тюрьме, либо на военной гауптвахте, либо в собственном месте жительства, либо по месту службы.

Статья 61 устанавливает ряд дополнительных наказаний, применявшихся как к уголовным, так и к исправительным, - церковное покаяние, конфискацию имущества. Кроме того определяются дополнительные наказания к мерам исправительным (например, опубликование имени осужденного в Сенатских ведомостях, воспрещение жительства в столицах и др.). К ст.61 сделано примечание, разрешающее применение многих исправительных наказаний без рассмотрения дела в суде – в административном порядке. Оно было устранено лишь в результате проведения судебной реформы 1864 года. Статьи 62-66 устанавливают порядок возмещения за причиненный преступлением вред, убытки, обиду. Взыскание возмещения происходило из имущества осужденного или из сумм, заработанных им в местах лишения свободы.

Статьи 67-71, кроме общих мер наказания, определяют особенные наказания за преступления и проступки по службе. Эти дисциплинарные взыскания могли быть назначены судебным приговором или решением администрации учреждения. Примечание к ст. 71 дополнительно давало администрации право назначать по своему усмотрению арест не свыше семи дней.

Статьи 72-95 говорят о возможности замены одних наказа


ний другими и определяют основания и порядок такой замены. Статья 73, например, устанавливает порядок замены смертной казни по воле императора так называемой политической смер­тью. Политическая (или гражданская) смерть известна россий­скому законодательству еще с XVIII века — по Артикулу воин­скому, законодательству Елизаветы и др. В Своде законов по­литическая смерть фигурирует как самостоятельный вид тяже­лого наказания, стоявший по лестнице наказаний сразу после смертной казни.

Уложение не включает этого наказания в перечень основных. Политическая смерть влекла за собой каторгу и лишение всех прав состояния. Отличие заключалось в специальном обряде и важном психологическом моменте: осужденный не знал о замене наказания и находился в ожидании смертной казни.

Последующие статьи устанавливают некоторые послабления в режиме мест лишения свободы для женщин, замену для лип, старше 70 лет каторги ссылкой в Сибирь на поселение, замену для лиц, изъятых от наказаний телесных, ссылки в Сибирь на поселение службой в армии в качестве рядовых. Такая же заме­на была возможна и для лиц, осужденных на поселение на Кавказ35.

Особые правила отбывания наказаний установлены для ино­странцев (ст. 80).

Была возможна замена одних мест лишения свободы другими (ст. ст. 74, 82, 83, 85).

Очень важное положение содержит ст. 77, разрешающая за­мену наказания плетьми наказанием шпицрутенами, если приго­вор вынесен военным судом. Статьи 84, 86—88 устанавливают очень характерное для России (и сохранившееся в последующих редакциях Уложения) положение о возможности замены заклю­чения в различных местах лишения свободы телесными наказа­ниями. Естественно, оно касалось лишь лиц низших сословных групп. Закон устанавливает определенную шкалу соответствия сроков лишения свободы в тюрьмах (ст. ст. 84, 87), в смири­тельных домах (ст. 86), в случае кратковременного ареста (ст. 88) телесными наказаниями, причем указываются различ­ные основания этой замены: отсутствие мест лишения свободы (ст. ст. 84, 86) или когда заключение в тюрьме может привести к разорению и лишению средств пропитания семейства осужденного (ст. 87),

Статья 89 дает возможность замены кратковременного ареста (для лиц, не изъятых от наказании телесных) правительством установленными работами. Статья 90 говорит о другом случае замены наказания: в случае невозможности для осужденного выплатить денежное взыскание его либо заключали в тюрьму, либо определяли на работы, с тем чтобы заработанные деньги шли на уплату долга.

Статья 91 устанавливает привилегию для священно- и церков­нослужителей и монашествующих отбывать наказание по распо­ряжению их собственного начальства. Статья 92 разрешает за­мену некоторых исключительных наказаний, предусмотренных


для лиц, состоящих на службе, телесными наказаниями или от­дачей в солдаты. Телесные наказания (ст. 93) не могли быть применены к лицам, страдавшим неизлечимыми болезнями . Статьи 94, 95 определяют замену телесных наказаний для лиц, , изъятых от наказаний телесных не по сословным привилегиям, а по особым постановлениям, лишением свободы или другими на­казаниями.

Глава третья

Статьи 96—156 регламентируют порядок определения на­казаний, обстоятельства, устраняющие уголовную ответствен­ность, отягчающие и смягчающие вину, назначение наказания за различные стадии совершения преступления, при coyчастии, право суда определять меру наказания в зависимости от различных обстоятельств. Статья 96 содержит важнейший принцип, типичный для буржуазного уголовного пра­ва, — наказание за преступления и проступки должно опре­деляться не иначе как на точном основании закона. Но от этого принципа сделано много отступлений, обусловливаю­щих практически широкий административный и судебный произвол. Юридическое несовершенство закона, казуальность, неопределенность санкций, наличие аналогии, прямо преду­смотренная законом (например, примечанием к ст. 61) воз­можность применения административных мер — все это про­тиворечило принципу, определенному ст. 96, и предопределя­ло его нарушения.

Статья 97 формулирует другие очень важные положения, так­же типичные для буржуазного уголовного законодатель­ства, — доказанность преступного деяния и виновность как не­обходимые основания наступления уголовной ответственности. Статья повторяет определение стадий совершения преступления и говорит о наказании (в случаях, если на это прямо указано в законе) голого умысла, приготовления к преступлению и поку­шения на преступление. Как уже отмечалось, ранее действовав­шее в России законодательство (и Свод законов в том чи­сле — ст. ст. 109—111 т. XV) разрешало оставлять подсудимо­го в подозрении и применять к нему в этом случае определен­ные меры наказания (отдача в военную службу, ссылка на посе­ление и др.).

Статья 98 впервые в уголовном законодательстве России дает перечень всех обстоятельств, устраняющих наступление уголов­ной ответственности. Последующие статьи (99—109) подробнее раскрывают содержание указанных в ст. 98 уголовно-правовых институтов. Первый пункт ст. 98 устраняет наказуемость слу­чайного деяния, об этом говорит и ст. 99. Случайное деяние как ненаказуемое давно известно российскому законодательству. Соборное уложение 1649 года, Артикул воинский довольно чет­ко отличали случай от неосторожности. Статья 6 т. XV Свода законов различала деяния умышленные, неосторожные и слу­чайные. Но формулировка Уложения юридически более точна,


так как прямо указывает на отсутствие вины — необходимого по Уложению основания наступления ответственности.

Статья 99 предусматривает такое случайное деяние, которое явилось непредвиденным следствием другого, виновного дея­ния. Ответственность в этом случае наступает только за винов­ное деяние.

Второй пункт ст. 98 определяет малолетство как обстоятель­ство, устраняющее ответственность. Это положение уточнено ст. 100, установившей возраст (7 лет) наступления уголовной ответственности.

Вопрос о возрасте наступления уголовной ответственности российское законодательство до Уложения достаточно четко не решало. Положение о малолетстве как обстоятельстве, смягчаю­щем или устраняющем наказание, имело место в Артикуле воинском. Статья 126 т. XV Свода законов устанавливала поло­жение об уменьшении вины и наказания в случае совершения преступления малолетним. Но и Уложение, несмотря на нали­чие ст. 100, по мнению многих юристов, не давало достаточно определенного ответа на этот вопрос. Так, Н. С. 1 аганцев, А. Лохвицкий, сопоставляя содержание ст. 100 и ст. 143 (по бу­квальному смыслу, рассматривающей малолетство в возрасте от 7 до 10 лет как обстоятельство, уменьшающее вину и строгость наказания), пришли к выводу, что практически Уложение вво­дило наступление ответственности с десятилетнего возраста '.

В третьем пункте ст. 98 практически речь идет о невменяемо­сти, впервые достаточно четко сформулированной в уголовном законодательстве России. Предшествующее законодательство (например, Артикул воинский) знало умалишенное состоя­ние — по решению суда наказание в этом случае или уменьша­лось, или устранялось. Свод законов называл безумие и сумас­шествие как обстоятельства, устранявшие уголовную ответствен­ность.

Статьи 101—-103, уточняя положение о невменяемости, преду­сматривают возможность принудительного помещения умали­шенного в дом умалишенных, а больных, страдающих припад­ками умоисступления, — в больницу.

Статья 104 дополнительно к предыдущим статьям определяет (с существенными оговорками) невменяемость глухонемых от рождения или лиц, лишившихся слуха и языка в детском воз­расте.

Четвертый пункт ст. 98 говорит об освобождении от ответ­ственности в связи с ошибкой случайной и вследствие обмана. Более развернуто это положение раскрывается в ст. 105.

Пятый пункт ст. 98 говорит об институте непреодолимой си­лы, к нему примыкает ст. 106, говорящая о крайней необходи­мости, известной российскому законодательству со времени Ар­тикула воинского. Свод законов рассматривал крайнюю необ­ходимость под термином «насильственное принуждение», пони­мая его не только как насильственное, но и как непреодолимое. Уложение формулирует этот институт крайне неопределенно и только в связи с опасностью для жизни. Причины, могущие создать опасность для жизни – стихийные силы природы, нападение животного, чьи-то преступные действия, действия умалишенного лица. Опасность при этом должна быть неотвратимой и как непреодолимой. Примеры крайней необходимости—ст.11П, 1664 Уложения, не устанавливавшая наказание для владельца
корабля, в условиях крайнего недостатка съестных припасов
взявшего их на встречном судне (даже против воли и согласия
команды последнего), ст.1671, освобождавшая от наказания
владельца корабля, сбросившего груз в море в условиях крайней
необходимости или изменившего маршрут следования в связи с бурей,

Последний пункт ст. 98 говорит о необходимой обороне. Статьи 107—109 подробно определяют содержание этого институ­та. Под необходимой обороной понимаются насильственные дей­ствия в отношении лица, совершившего нападение на обороняю­щегося, или на третьих лиц, или на женщину, посягая на ее це­ломудрие и честь. Причинение вреда при необходимой обороне признается ненаказуемым. Закон говорит о пределах необходи­мой обороны, но делает это крайне неполно, не указывая ни со­размерности средств защиты и нападения, ни наличия реально­сти нападения (ст. 107). Отмечена лишь необходимость соответ­ствия обороны и нападения во времени. Нарушение пределов необходимой обороны влекло наказание, но значительно мень­шее по сравнению с тем, что было установлено за убийство или нанесение увечий или ран (ст. ст. 1938, 1942, 1964).

Институт необходимой обороны был хорошо известен и Со­борному уложению, и Артикулу воинскому. Последний очень четко определял и ее пределы. Со ссылками на Соборное уложе­ние и Артикул воинский необходимая оборона была регламен­тирована и Сводом законов (ст. 133 т. XV).

Статьи 110—151 говорят об основаниях определения меры наказания. В ст. 110 указывается в общей форме, что фактора­ми, могущими повлиять на определение наказания, являются форма вины, стадия совершения преступления, виды соучастия, различные обстоятельства, смягчающие и отягчающие вину. Статья 111 указывает на наибольшую тяжесть умышленного преступления, заранее обдуманного (предумышленное престу­пление). За него полагается максимальная мера наказания, пре­дусмотренного за данный вид преступления.

Статья 112, в отличие от прежнего законодательства (в пер­вую очередь Артикула воинского), признававшего обычно пья­ное состояние преступника обстоятельством, отягчающим вину, определяет его как таковое только для случая, когда будет дока­зано, что преступник привел себя в подобное состояние с умы­слом совершить преступление.

Статья 113 говорит о рецидиве и в соответствии с издавна сложившимся в праве России положением требует усиления на­казания за преступление, совершенное в третий раз.

Статьи 114, 115 вводят институт совокупности преступлений (об этом сказано и в ст. 156), устанавливая принцип поглоще­ния меньшего наказания большим. Понятие совокупности пре-


ний другими и определяют основания и порядок такой замены. Статья 73, например, устанавливает порядок замены смертной казни по воле императора так называемой политической смер­тью. Политическая (или гражданская) смерть известна россий­скому законодательству еще с XVI11 века — по Артикулу воин­скому, законодательству Елизаветы и др. В Своде законов по­литическая смерть фигурирует как самостоятельный вид тяже­лого наказания, стоявший по лестнице наказаний сразу после смертной казни.

Уложение не включает этого наказания в перечень основных. Политическая смерть влекла за собой каторгу н лишение всех прав состояния. Отличие заключалось в специальном обряде и важном психологическом моменте: осужденный не знал о замене наказания и находился в ожидании смертной казни.

Последующие статьи устанавливают некоторые послабления в режиме мест лишения свободы для женщин, замену для лиц старше 70 лет каторги ссылкой в Сибирь на поселение, замену для лиц, изъятых от наказаний телесных, ссылки в Сибирь на поселение службой в армии в качестве рядовых. Такая же заме­на была возможна и для лиц, осужденных на поселение на Кавказ35.

Особые правила отбывания наказаний установлены для ино­странцев (ст. 80).

Была возможна замена одних мест лишения свободы другими (ст. ст. 74, 82, 83, 85).

Очень важное положение содержит ст. 77, разрешающая за­мену наказания плетьми наказанием шпицрутенами, если приго­вор вынесен военным судом. Статьи 84, 86—88 устанавливают очень характерное для России (и сохранившееся в последующих редакциях Уложения ) положение о возможности замены заклю­чения в различных местах лишения свободы телесными наказа­ниями. Естественно, оно касалось лишь лиц низших сословных групп. Закон устанавливает определенную шкалу соответствия сроков лишения свободы в тюрьмах (ст. ст. 84, 87), в смири­тельных домах (ст. 86), в случае кратковременного ареста (ст, 88) телесными наказаниями, причем указываются различ­ные основания этой замены: отсутствие мест лишения свободы (ст. ст. 84, 86) или когда заключение в тюрьме может привести к разорению и лишению средств пропитания семейства осужден­ного (ст. 87).

Статья 89 дает возможность замены кратковременного ареста (для лиц, не изъятых от наказании телесных) правительством установленными работами. Статья 90 говорит о другом случае замены наказания: в случае невозможности для осужденного выплатить денежное взыскание его либо заключали в тюрьму, либо определяли на работы, с тем чтобы заработанные деньги шли на уплату долга.

Статья 91 устанавливает привилегию для священно- и церков­нослужителей и монашествующих отбывать наказание по распо­ряжению их собственного начальства. Статья 92 разрешает за­мену некоторых исключительных наказаний, предусмотренных


для лиц, состоящих на службе, телесными наказаниями или от­дачей в солдаты. Телесные наказания (ст. 93) не могли быть применены к лицам, страдавшим неизлечимыми болезнями. Статьи 94, 95 определяют замену телесных наказаний для лиц, , изъятых от наказаний телесных не по сословным привилегиям, а по особым постановлениям, лишением свободы или другими на­казаниями.

Глава третья

Статьи 96—156 регламентируют порядок определения на­казаний, обстоятельства, устраняющие уголовную ответствен­ность, отягчающие и смягчающие вину, назначение наказания за различные стадии совершения преступления, при coyчастии, право суда определять меру наказания в зависимости от различных обстоятельств. Статья 96 содержит важнейший принцип, типичный для буржуазного уголовного пра­ва, — наказание за преступления и проступки должно опре­деляться не иначе как на точном основании закона. Но от этого принципа сделано много отступлений, обусловливаю­щих практически широкий административный и судебный произвол. Юридическое несовершенство закона, казуальность, неопределенность санкций, наличие аналогии, прямо преду­смотренная законом (например, примечанием к ст. 61) воз­можность применения административных мер — все это про­тиворечило принципу, определенному ст. 96, и предопределя­ло его нарушения.

Статья 97 формулирует другие очень важные положения, так­же типичные для буржуазного уголовного законодатель­ства, — доказанность преступного деяния и виновность как не­обходимые основания наступления уголовной ответственности. Статья повторяет определение стадий совершения преступления и говорит о наказании (в случаях, если на это прямо указано в законе) голого умысла, приготовления к преступлению к поку­шения на преступление. Как уже отмечалось, ранее действовав­шее в России законодательство (и Свод законов в том чи­сле — ст. ст. 109—111 т. XV) разрешало оставлять подсудимо­го в подозрении и применять к нему в этом случае определен­ные меры наказания (отдача в военную службу, ссылка на посе­ление и др.).

Статья 98 впервые в уголовном законодательстве России дает перечень всех обстоятельств, устраняющих наступление уголов­ной ответственности. Последующие статьи (99—109) подробнее раскрывают содержание указанных в ст. 98 уголовно-правовых институтов. Первый пункт ст. 98 устраняет наказуемость слу­чайного деяния, об этом говорит и ст. 99. Случайное деяние как ненаказуемое давно известно российскому законодательству. Соборное уложение 1649 года, Артикул воинский довольно чет­ко отличали случай от неосторожности. Статья 6 т. XV Свода законов различала деяния умышленные, неосторожные и слу­чайные. Но формулировка Уложения юридически более точна,


ступлений (стечение преступлений) было известно Своду зако­нов: ст. 123 т. XV рассматривала его в связи с обстоятельства­ми, увеличивавшими вину, и в ряду с другими, например реци­дивом. Уложение впервые формулирует этот институт достаточ­но точно. По мнению специалистов, требование определять на­казание по высшей мере, установленной законом, приводило к неоправданно тяжким приговорам, когда наказание не соответ­ствовало тяжести содеянного*1. В дальнейших редакциях Уло­жения это требование закона было несколько изменено, но оста­валось чрезвычайно сложным.

Статья 116 раскрывает понятие неосторожной вины примени­тельно преимущественно к должностным лицам. Наказание уве­личивается, если преступник в силу своей должности или по другим обстоятельствам обязан был действовать с особой осмо­трительностью. В принципе же неосторожная вина влекла уста­новление значительно более мягкого наказания по сравнению с умышленной. Так, ст. 1939 указывала на следующие наказания за неосторожное причинение смерти: заключение в тюрьму (от 3 до 6 месяцев), кратковременный арест (от 3 дней до 3 меся­цев) или строгий выговор в присутствии суда; умышленное убийство (ст. 1925) влекло за собой лишение всех прав состоя­ния и каторгу на срок от 12 до 15 лет (и дополнительно для лиц, не изъятых от наказаний телесных, наказание плетьми). Неосторожность наказывалась только в случаях, прямо преду­смотренных законом.

Статья 117 устанавливает наказание за обнаруженный умы­сел как стадию совершения преступления. Закон делает оговор­ку, указывая, что это не общий принцип уголовного законода­тельства. Ответственность за голый умысел должна быть прямо предусмотрена законом (Уложение наказывает умысел на совер­шение государственного преступления).

Статья 118 говорит о другой стадии совершения преступле­ния ■— о приготовлении к совершению преступления. Наказание за него могло быть установлено лишь в случаях, прямо указан­ных в законе, или тогда, когда сам характер приготовительных действий был противозаконен4^.

В ст. 119 регламентируется институт добровольного отказа от совершения преступления. Добровольный отказ в этом случае означает ненаказуемость и приготовления, и покушения. Нака­зание могло быть установлено лишь тогда, когда приготовление к преступлению или покушение на его совершение сами по себе были деяниями, рассматриваемыми как преступления. Добро­вольный отказ от совершения преступления был известен рос­сийскому законодательству и ранее, но в Уложении он получил четкую юридическую характеристику.

Статьи 120 и 121 рассматривают другой случай: преступление остановлено не по собственной воле подсудимого, а по не зави­севшим от него обстоятельствам. Здесь возможны два варианта ответственности: если подсудимым сделано все, что он считал нужным для приведения своего намерения в действие, то он должен быть наказан как за совершенное преступление; если


пет. то суд мог уменьшить меру наказания на одну или две сте­пени.

( татья 122 предусматривает ответственность за покушение по правилам совокупности в том случае, когда покушение само по себе было самостоятельным преступлением.

Статьи 123—134 трактуют ответственность при соучастии и прикосновенности к преступлению, о которых уже говорилось в гт. ст. 13—17. Интересно положение ст. 134: наказание за недо­носительство, предусмотренное законом, не устанавливается дли ближайших родственников и супруга преступника. Нака­зание за недоносительство для свойственников и некоторых особых категорий близких преступнику лиц может быть умень­шено или вовсе не применено. Положение этой статьи не рас­пространялось на случай совершения государственных пре­ступлений.

В ст. ст. 135 —139 определяются обстоятельства, отягчающие вину и увеличивающие наказание. Статья 135, в значительной мере основанная на положениях Свода (ст. ст. 120—124 т. XV), указывает на свойства вины (чем больше умысла и об­думанности в действиях преступника, чем больше жестокости и т. д.), личность виновного (его сословная принадлежность, степень образованности), тяжесть содеянного, поведение на следствии а суде как на обстоятельства, которые суд должен учесть при вынесении приговора. Формулировка статьи крайне неопределенна и давала широкие права суду при выборе меры наказания, что специально обозначено в ст. 136. Последующие статьи (137—139) говорят о рецидиве и совокупности престу­плений как об обстоятельствах, увеличивающих вину и меру на­казания.

Статьи 140—150 определяют обстоятельства, уменьшающие вину и наказание. Основой для них послужили ст. ст. 125—131 т. XV Свода законов. Обстоятельства, указанные в ст, 140, раз­нообразны и имеют различное юридическое содержание. Это и поведение подсудимого на следствии и суде, и совершение пре­ступления по легкомыслию или слабоумию, крайнему невеже­ству, в состоянии аффекта43, в состоянии крайней нужды, и отказ от доведения преступления до конца по добровольному своему побуждению и др.

Суд имеет право (ст. 141) с учетом означенных, а также дру­гих обстоятельств, имевшихся по делу, уменьшить меру наказа­ния, но не выходя за пределы ограничений, установленных в ст. ст. 151—154 и ст. 157 (гл. IV).

Статьи 142—130 посвящены малолетству и несовершенноле­тию как обстоятельствам, уменьшающим вину и строгость нака­зания. Как уже указывалось, редакция ст. 143 позволяла сде­лать вывод о том, что возрастом наступления уголовной ответ­ственности считалось не семь (ст. 100), а десять лет. Статья 143 давала также суду право устанавливать, с разумением или без разумения действовал малолетний в возрасте от 10 до 14 лет. Если выяснялось последнее, то наказание практически не опре­делялось (дети отдавались родителям или благонадежным род­ственникам для строгого за ними присмотра). Постановка во-


проса о действии малолетнего с разумением или без него была характерна уже для Свода законов (ст. 125) и типична для многих западноевропейских кодексов того времени (например, французского 1810 года)44. Статьи 144—147 определяют для несовершеннолетних разных возрастных групп (от 10 до 14 лет, от 14 до 21 года) смягчение наказания в разных степенях. За преступление, совершенное по неосторожности, несовершенно­летний в возрасте от 14 до 21 года подвергался лишь домашне­му исправительному наказанию (ст. 148). Для несовершенно­летних преступников предусматривалась изоляция их в местах лишения свободы от других осужденных. Статья 150 предусма­тривает применение общих наказаний для малолетних и несо­вершеннолетних, совершивших повторно равное или более тяж­кое преступление. К ним могли быть применены даже телесные наказания (не плетьми, а розгами через полицейских служи­телей).

Статьи 151—154 устанавливают права суда в определении меры наказания с учетом обстоятельств, смягчающих или отяг­чающих вину. Суд был связан рамками закона, рамками статей, определяющих наказание за то или иное преступление. Но в этих пределах он вправе был избрать конкретную меру наказа­ния с учетом обстоятельств дела. Вместе с тем полной свободы выбора у суда не было — он должен был подчиняться сложным правилам, предусмотренным в комментируемых статьях '.

Статья 155 дает право судам действовать по аналогии, т. е. приговаривать виновного к наказанию, установленному за сход­ное преступление4*1. Приговор при этом должен был предста­вляться (до приведения его в действие) на рассмотрение Сена­та. Свод законов (ст. 104 т. XV) содержал менее четкое поло­жение об аналогии.

В ст. 156 еще раз определяется ответственность за совокуп­ность преступлений: виновный приговаривался к тягчайшему из наказаний и высшей его мере.

Глава четвертая

Глава рассматривает вопросы о смягчении наказания, об от­мене наказания, о порядке возмещения убытков, о помило­вании.

Статья 157 дает право суду смягчить наказание, т.е. выйти эа низший предел наказания, установленный законом, и приво­дит примерный перечень оснований для этого. Однако такое ре­шение суда не является окончательным, оно подлежит санкцио­нированию на весьма высоком уровне — вплоть до царя (ст. 159).

Закон предусматривает случаи отмены наказания, т. е. не-приведення его в действие (ст. 160 и ел.). Отмена наказания в случае смерти преступника не исключает приведения в исполне­ние решения по гражданскому иску и уплаты казенных взыска­ний. По делам, возникшим вследствие жалобы потерпевшего, примирение сторон не всегда влечет отмену наказания. Пере-


чень таких исключений дан в ст. 162. Сюда относятся престу­пления, предусмотренные ст. 426 (оскорбление подчиненными начальства), ст. ст. 1998—2005, 2007 (различные случаи изна­силования и обольщения), ст. ст. 2027, 2028 (самовольное ли­шение свободы), ст. ст. 2040—2042 (противозаконное вступле­ние в брак).

Трактуя проблему давности, Уложение понимает под нею только давность привлечения к уголовной ответственности. Сроки давности определяются дифференцированно, в зависимо­сти от тяжести наказания — 10 лет, 8 лет, 5 лет, 3 года. Инсти­тут давности был известен не только Своду законов (ст. 146 т. XV), но и до него—законодательству конца XVIII века. Статья 164 распространяет общие давкостные сроки на дела, возникавшие в порядке частного обвинения, исключая лишь те, что не могли закончиться примирением (ст. 162).

Статья 165 устанавливает давностный срок при соучастии, исходя из срока для зачинщиков и главных виновников.

Статьи 166, 167 изымают из-под действия давности некото­рые составы государственных преступленний (предусмотренных ст. ст. 263, 266, 271, 275 Уложения), преступления лиц, пере­шедших из православной церкви в другую христианскую или иную веру, вступление в заведомо незаконный брак, незаконное присвоение сословных прав, должностей, чинов, орденов, почет­ных титулов или имен47.

Частный случай некоторых особенностей погашения давно­стью указан в ст. 168'—■ речь в ней идет о должностных престу­плениях, совершенных судьями и другими чиновниками.

Давность по гражданскому иску в уголовном деле оп­ределяется в соответствии с т. X Свода законов, В ст. 390 Законов гражданских и межевых определялся 10-летний срок возбуждения иска. Право на иск о возмеще­нии убытков не утрачивается в случае помилования (ст. 172).

Статьи 170—172 говорят о помиловании, бывшем прерогати­вой императора. Последствия наказаний (правопоражение) от­меняются лишь в случае, прямо предусмотренном указом о по­миловании или общем указе об амнистии.

Глава пятая

Глава определяет пределы действия Уложения не только в пространстве, но и по кругу лиц (некоторые инородцы, военно­служащие, иностранцы).

Статьи 175—178 говорят о порядке привлечения к ответ­ственности иностранцев, совершивших преступление на терри­тории России и тех, которые уличены или подозревались в пре­ступных действиях против России или ее подданных вне преде­лов Российского государства. Исключение из общего правила делалось для китайцев приграничной с Россией полосы (на па­ритетных началах, установленных и для российских поддан­ных). И те и другие выдавались согласно договору, заключен-


ному с Китаем, своим правительствам (по трактату 1728 года и дополнению к нему 1792 года).

Статьи 179—181 устанавливают ответственность российских подданных, находившихся вне пределов государства, как совер­шивших преступления против Российского государства или его подданных до отъезда за рубеж, так и совершивших такого ро­да преступные деяния за границей. Статья 179 предполагает возможность выдачи указанных лиц иностранными правитель­ствами для суда над ними в России. Однако общепризнанным принципом международного права в то время был принцип не­выдачи политических преступников. Позднее царскому прави­тельству удалось добиться изменения этого положения при за­ключении ряда международных договоров^. В ст. ст. 180, 181 говорится о порядке привлечения к ответственности русских подданных, совершивших преступление за рубежом против го­сударства или подданных страны пребывания. Вопрос о Тур­ции и Персии решен в соответствии с заключенными с ними международными договорами49. Статья 181 содержит уточне­ние порядка привлечения к ответственности военнослужащих Российской армии за рубежом и военнослужащих иностранных армий на территории России.

Раздел второй

О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ПРОТИВ ВЕРЫ

И О НАРУШЕНИИ

ОГРАЖДАЮЩИХ ОНУЮ ПОСТАНОВЛЕНИЙ

Религиозные преступления в значительной мере носили со­словный и классовый характер, являя собой облеченный в рели­гиозную оболочку протест… ры (без святотатства и лжесвидетельства) по сословиям за 1890—1894 годы51.     Д»о-ряне 1114 Г граж­дане Мещакс Д?«<>- ненстао …

Статья ЛЫ

Поскольку законы Российской империи признавали истинной только христианскую веру, то и охраняли от «оскорблений» только христианского бога и его… В соответствии с разъяснением уголовного кассационного де­партамента Сената,… нее многолюдное собрание, и наоборот, такое собрание может происходить в частном доме или ином непубличном месте.…

Статья 183

Под свидетелями в данной статье Н. А. Неклюдов понимал «непременно посторонних людей», которых должно быть более двух . В. В. Есипов и А. Лохвицкий считали, что достаточно и двух человек, но поскольку, в отличие от предыдущей статьи здесь имеет значение не только умысел, но и цель преступле­ния, а именно намерение поколебать их веру или произвести со­блазн, то свидетели должны быть непременно христиане, так как вера мусульман или язычников хулением Христа не могла быть поколеблена50.

Статья 184

Святыми таинствами в Христианстве называются магические культовые действия, совершение которых, согласно церковному учению, сообщает людям… Порицание веры наказывается независимо от того, какую цель преследовал… которая требует с субъективной стороны не только умысла, но и определенной цели — поколебать веру. Следовательно,…

Статья 185

Наказание за недоносительство о тяжких религиозных пре­ступлениях гораздо мягче, чем за сами преступления, в отличие от особо опасных государственных преступлений, по которым недоносители наряду с участниками подвергались смертной каз­ни. Даже предусмотренные в ст. 132 общей части Уложения на­казания за недоносительство строже на две степени: она позво­ляет приговорить виновного к продолжительному заключению в крепости с ограничением прав и преимуществ. Этим отчасти объясняется тот факт, что ст. 185 на практике не применялась.

Статья 186

Предусмотрен случай, когда опьянение, наряду с некоторыми другими факторами, является смягчающим обстоятельством, что представляет собой исключение из общего принципа (см. ст. 112).

Статья 187

Наказание за печатную антихристианскую пропаганду мяг­че, чем за устные ее формы. Причиной того, что законода­тель счел печатную форму менее… Статья 188Язвительные насмешки в данном случае означают явное глумление над… док совершения религиозных обрядов, но и христианская рели­гия и церковь вообще, а православная в особенности.

Глава вторая Статьи 190—191

1 Политическое кредо российского абсолютизма — самодержа­вие, православие, народность — на практике означало полное бесправие народа под властью не только самодержавия, но и православной церкви. Поэтому церковная измена, вероотступ­ничество не только православных, но и иных христиан рассма-


тривалось как тяжкое преступление. Общий объект преступле­ний данной главы — религиозная иерархия, закрепленная в за­коне. Государственной и в полном смысле слова господствую­щей религией в России было православие. Вторую ступеньку иерархической лестницы занимали иные христианские вероуче­ния: католицизм, протестантизм и армяно-грегорианское уче­ние. На третьей ступени находились нехристианские религии: мусульманство, иудейство, буддизм; на последней ступени ра­сполагались раскольники и сектанты русской православной цер­кви. Сектантство других религий законодательством практиче­ски игнорировалось. Устав духовных дел иностранных испове­даний запрещал только изуверские секты и мюридизм. \

Переход из одной религии в другую, кроме православия, был, в принципе, запрещен. Нехристиане могли переходить в неправославное христианство только в редких случаях, опреде­ленных в законе. Например, евреи могли принимать иностран­ные христианские исповедания только будучи смертельно боль­ными, находясь на военной службе или с особого каждый раз разрешения министра внутренних дел. Переход раскольников или сектантов в любую христианскую религию, кроме правосла­вия, запрещался.

Отвлечением от веры (или совращением) признавалось прак­тически любое воздействие виновного на лицо христианского вероисповедания, в результате которого оно перешло в другую веру и отступило тем самым от веры истинной. Объект посяга­тельства при совращении — привилегии православия и христи­анства в целом в привлечении и удержании верующих в лоне своей церкви.

Отпадение от христианства должно было заключаться в пре­кращении посещения соответствующих церквей или молитвен­ных домов, отказе от исповеди и выполнения обрядов и сопро­вождаться заявлением о перемене веры и совершением над ре­негатом с его согласия обряда, символизирующего присоедине­ние к другой религии (например, обрезания). Отпадение от христианства является преступлением длящимся, поэтому ви­новный мог быть привлечен к ответственности через десятки лет после перемены вероисповедания.

Совращение должно было заключаться в активных действи­ях. Бездействие, в том числе со стороны священников, резуль­татом которого стало ренегатство, не подпадает под действие ст. 190. По своему составу совращение является материальным, т. е. требует наступления вреда, отступления совращаемого от веры. Если же эта цель не была достигнута, то деятельность со­вратителя могла квалифицироваться по другим статьям Уложе­ния. Ответственность за покушение, в соответствии со ст. 97, в данном случае не устанавливается.

Субъектом отпадения могло быть любое вменяемое лицо, Со­гласно решению уголовного кассационного департамента Сена­та, «дети, не достигшие возраста, в коем они могли бы пони­мать различия между догматами веры, не могут быть совращае­мы в полном смысле слова»64. Таким возрастом признавалось, как правило, четырнадцатилетие.


Переход на католичества в лютеранство и наоборот разре­шался только с санкции министра внутренних дел. Переход из одной иехристианекой религии в другую запрещался. Совраще­ние русских подданных из одного «лжеучения» в другое при­равнивалось к колдовству и другим аналогичным обманам и на­казывалось по ст. 1162 как преступление против общественного спокойствия тюремным заключением сроком от двух до шести месяцев. Религиозная пропаганда и миссионерство, а соответст­вии со ст. 73 Устава о предупреждении и пресечении преступле­ний, разрешались только православной церкви. Лишь специаль­ными императорскими указами в порядке исключения разреша­лось миссионерство иных христианских религии, и то только в Сибири.

Еще русские буржуазные юристы заметили, что в Уложении «не постановлено никакого наказания за насильственное обра­щение иноверца в православное или иное христианское испове­дание»65. Более того, до 1862 года разрешалось обращение в православие детей без согласия их родителей. В то же время на­казание за насильственное обращение христиан в другую веру устанавливается такое же, как за умышленное убийство. Нака­зание отступившим от веры было лишь относительно менее же­стоким, чем то, которое устанавливалось совратителю, посколь­ку вследствие своей неопределенности оно могло оказаться по­жизненным. Для увещевания и врану мсния духовное начальст­во могло отправить виновного в монастырь. А монастырские за­стенки были в России одними из самых страшных тюрем. От­ступившему возвращали личные и имущественные права лишь после его искреннего раскаяния и возвращения к истинной вере. Определение искренности целиком предоставлялось духовен­ству.

Статья 192

Статья 115 Устава о пресечении и предупреждении престу­плений разрешала браки с мусульманами И евреями только хри­стианам протестантского исповедания, но при условии, что дети будут воспитываться в христианской вере. Супруг нехристиан­ского исповедания был обязан дать расписку об этом накануне свадьбы. Однако ответственность за деяния, предусмотренные данной статьей, наступала и в случае отсутствия такой ра­списки.

Статьи 193—194

Поводом к появлению норм, закрепленных в этих статьях, послужили доносы из Херсонской губернии министру духов­ных дел и просвещения князю А. Н. Голицыну еще в период царствования Александра I. В них говорилось, что жеищи-шл христианки, служившие у евреев, принимали их обычаи и обряды. Этого было достаточно, чтобы в 1820 году правитель­ство издало постановление о запрещении евреям держать хри­стиан в домашнем услужении. В соответствии с этим указом, в некоторых губерниях евреям было запрещено иметь не только


домашнюю прислугу христианского вероисповедания, но и вооб­ще использовать наемный труд христиан611. Данные статьи были отменены в 1865 году, так как, по мнению Государствен­ного совета, «они представляются не согласными с общим ду­хом принимаемых ныне мер терпимости». В последующее время евреи постоянно держали христианскую прислугу, но о случаях совращения не сообщалось .

Статьи 195—196

По своему составу данные преступления аналогичны преду­смотренным ст. ст. 190—191.Даже санкция за отступление от православия в другие христианские вероучения такая же, как и за переход в нехристианскую веру. Для исправления виновных высылали в отдаленные монастыри. И так же как в случае отпа­дения от христианства, в соответствии со ст. 167 Уложения, сро­ки давности на эти преступления не распространяются.

Статья 197

Статья 198До 1721 года в России вообще запрещались браки православ­ных с неправославными. В 1721 году и 1енные шведы обрати­лись в Берг-коллегию с…

Статьи 199—204

но не старался всячески препятствовать такой измене. — близ­кие родственники ренегата и священнослужители тех христиан­ских церквей, которые приняли… Исповедь (покаяние) —одно из семи христианских таинств. Оно совершается в… Елеосвящение (соборование)—христианское таинство, со­вершаемое у постели тяжелобольного, — благословение…

Статья 205

Статья исключена из Уложения в редакции 1866 года н связи с изданием Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судья­ми, в который была введена ст. 38, установившая ответствен­ность за ссоры, драки и иные нарушения общественной тишины независимо от мотивов проступка.

Достаточно неопределенный термин общенародное собрание не получил разъяснения и в судебной практике


Статья 206

Раскол в русской православной церкви произошел в 50-х го­дах XVII века, когда патриарх Никон провел реформу цер­ковной службы. Против нее, за… Взаимоотношения господствующей церкви и государства с раскольниками имели… ных детей — они должны были креститься и воспитываться православной церковью.

Статья 207

В связи с установлением уголовной ответственности за рас­пространение раскола Уложение ужесточило ответственность представителей особо вредных сект.… Иудействующие (субботники) — секта, возникшая во второй половине XVI11 века.… Хлысты — секта, возникшая в конце XVII — начале XVIII века. Ее основатель — костромской крестьянин. В основе…

Статья 208

Данная статья в известной мере противоречит ст. 212, по ко­торой скопцы должны были ссылаться с лишением всех прав состояния только за…

Статья 209

Кантонисты —солдатские сыновья, обучавшиеся в специаль­ных военных школах, обязанные после их окончания проходить длительную военную службу.… О других увеличивающих вину обстоятельствах в судебной практике сведений нет.…

Статья 211

Императорским указом от 10 июня 1850 г. (секретным, не опубликованным в Своде и Полном собрании законов) ответ­ственность скопцов но ст. ст. 207,… 2. Совершенно неспособные к работам и женщины... подвер­гаются: ссылке в… 3. «Ересеначальиикн» и активисты секты наказываются ка­торжными работами в рудниках сроком от 15 до 20 лет.

Статья 213

Лица, осужденные по ст. ст. 206—212, в случае обращения их в лоно православной церкви могли быть освобождены от нака­зания и возвращены к месту их прежнего жительства. Если же после этого они вновь впадали в ересь, то ссылались уже без­возвратно, независимо от перемены вероисповедания.

Статья 214

В расколе, и особенно в беспоповщине, признавались только старопечатные (дореформенные) духовные книги. В XIX веке их переиздание разрешалось лишь с санкции и под контролем Синода. Субъектом преступления, предусмотренного данной статьей, мог быть любой, независимо от вероисповедания и це­лей (коммерческих или религиозных). Приобретение старопе­чатных книг наказывалось только в случае использования их для богослужения, хотя бы и в православной церкви.


Статья 215

В последней четверти XVIII —первой четверти XIX века раскольники получили свободу общественного отправления культа. С приходом к власти Николая I она была ликвидирова­на. За 1842—1852 годы было закрыто 494 молитвенных до­ма™. Еще в 1826 году было запрещено строительство новых раскольничьих храмов и ремонт старых. В соответствии с разъ­яснением Сената, даже покраска часовни и ремонт крыльца должны были квалифицироваться по данной статье .

Статьи 216—217

В соответствии с положением Комитета министров от 3 фе­враля 1825 г. «О субботниках или иудействующнх» и указом от 29 июля 1825 г., евреи, проживавшие в местности, где была об­наружена эта ересь, подлежали поголовному выселению и «впредь ни под каким предлогом пребывание им там» не разре­шалось . Эта норма воспроизводилась и в ст. 62 Устава о предупреждении и пресечении преступлений.

Статьи 218—220

На основании ст. 1002 Устава уголовного судопроизводства, эти проступки подлежали только духовному суду и следствие могло начинаться только по постановлению духовного началь­ства.

В русской православной церкви новокрещенцы находились под особой опекой не только духовного начальства, но и всех русских людей. Их иногда даже выселяли в коренные русские области из опасения возврата в прежнюю веру. К числу иновер­ческих обычаев могло быть отнесено празднование неправослав­ных религиозных праздников, посещение иноверческих моли­твенных домов и т. д.

В соответствии со ст. ст. 19—23 Устава о предупреждении и пресечении преступлений, лица православного исповедания должны были бывать на исповеди не реже одного раза в год с семилетнего возраста. За нарушение этой нормы архиерей мог налагать епитимью (молитву, пост и т. п.) и без обращения в суд.

Статья 221

Субъектом данного преступления могло быть любое частное или должностное лицо, независимо от его исповедания, участво­вавшее в погребении…

Глава третья Статья 223

Объект данного преступления, как и других преступлений этой главы, сложный — оно посягает и на основы религиозного строя, поскольку является проявлением крайнего неуважения к христианской религии, и на общественный порядок. Под церко­вью здесь следует понимать только христианский храм. Оскор­бление святыни в молитвенных зданиях других религий квали­фицировалось только как нарушение общественного порядка по ст. 35 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями. Формулировки статьи не очень удачны. Так, если следовать ее прямому смыслу, то субъектом преступления надлежит счи­тать только христианина, поскольку именно христианин может забыть страх Божий, ибо нехристиане не знают страха перед чужим божеством. Оскорбление святыни, по ст. 223, может иметь место только в церкви, те же действия, совершенные в ином публичном месте, даже в часовне, ответственности не вле­кли. В ч. II ст. 223 говорится о надругательстве действие.* над святыми таинствами и другими священными предметами. Та­кое выражение предполагает, что таинства суть предметы. Но это не так (см. комментарий к ст. 184). По общему смыслу ста­тьи, речь здесь должна идти скорее о поругании предметов, ис­пользуемых при совершении таинств, или о действиях, препят­ствующих совершению таинств. Что касается поругания таинств в устной форме, то эти действия влекут ответственность по ст. 184.На практике к надругательству действием над святыми таинствами относили самовольное совершение литургии лицом, не имеющим на это право, поскольку во время этого богослуже-ния происходит таинство причащения .

Определение и перечень священных и освященных предметов содержатся в ст. ст. 243—244.

Статьи 224—225

Субъектом преступления здесь может быть лицо любого ис­поведания. С субъективной стороны квалифицирующее значе­ние имеет только умысел; цель (религиозная или личная), мо­тивы действий виновного могут быть разные. К числу охраняе­мых в данной главе Уложения священнослужителей относятся


только священники христианских церквей, имеющие право со­вершать богослужения и таинства.

Статья 226

В отличие от предыдущих статей, здесь существенное значе­ние имеет не только наличие умысла, но и цели преступника: произвести соблазны или оказать неуважение к свягмне господ­ней. Объяснение понятия соблазн дано в примечании к ст. 58 Устава о предупреждении и пресечении преступлений: «Под со­блазнами разумеется всякое действие при христианине, против­ное его вере, и в особенности хула и насмешки над правилами церкви и над теми, кто оным следует».

Под святыней господней Уложение понимает священные предметы, перечисленные в ст. 243, и саму церковь.

Статья 227

С объективной стороны для состава преступления здесь, как будто бы, требуется остановка богослужения. Практика, однако, истолковала статью шире. По делу Сергеевой Сенат нашел со­став данного преступления, несмотря на то что оскорбления со стороны виновной не прервали богослужения04.

Статья 228

Столь мягкое по сравнению с предыдущими наказание объ­ясняется, видимо, тем, что законодатель счел, что в действиях виновного в данном случае практически отсутствует посягатель­ство на религиозный объект. Это преступление не является Eie-осторожным, но умысел виновного здесь направлен не на свя­щенника или священный предмет, а на человека или вещь вооб­ще. Субъект данного преступления ие отдает себе отчет в том, что его действия направлены против не светского, а духовного лица или святыни.

Статья 229

Статья 230 Субъектом преступления здесь могло быть лицо любого ис­поведания, в том числе… Статья 231

Статья 232

Корпорация служителей культа разделяется на две основные группы —священнослужителей и церковнослужителей. Первые совершают богослужения и таинства, руководят религиоз­но-нравственной жизнью мирян. Вторые оказывают помощь первым. Причетник — младший церковнослужитель, на которо­го, в частности, возлагалась обязанность поддержания порядка в церкви. При рассмотрении дел о нарушениях порядка, совер­шенных церковно- и священнослужителями, следовало руковод­ствоваться нормами церковного права.

Статьи 233—236

Статья были отменены после издания Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, ст. 35 которого включила в свой состав деяния, в них перечисленные.

Алтарь — восточная часть христианского храма, отделенная от остальной части здания алтарной преградой, а в православ­ных церквах — иконостасом. В алтаре находились престол для освященных даров и жертвенник.

Статьи 237—240

Статьи были заменены ст. 36 Устава о наказаниях, налагае­мых мировыми судьями.

Торжественный день — праздничный, нерабочий день.

В православной церкви множество праздников, объединен­ных в пять групп: 1) великие праздники (их 12), 2) средние первого разряда, 3) средние второго разряда, 4) малые празд­ники и 5) храмовые праздники. Первые четыре группы соста­вляют табельные праздники, отмечаемые всей православной церковью. Последнюю группу составляют праздники в честь какого-либо события или святого, именем которых назван храм.

Глава четвертая Статья 241

Русское право до Свода законов рассматривало святотатство (святогатьбу), т. е. церковные кражи, не в качестве религиозно­го преступления, а как квалифицированный вид кражи. Соста­вители Уложения пошли по пути, предложенному М. М. Спе­ранским в Своде законов, и включили татьбу из церкви в груп­пу религиозных преступлений. В Западной Европе же в конце XVIII—первой половине XIX века начинался обратный про­цесс — церковные кражи исключались из числа преступлений против веры. Русские дореволюционные юристы также неодно­кратно указывали, что святотатство — это искусственный со­став преступления, поскольку ei-o объектом являются имуще-ственные, а не религиозные отношения .

Церковью н данной статье именуются только христианские


храмы, и только те из них, в которых могут совершаться все та­инства и всякое богослужение. Такие храмы должны были иметь алтарь и престол. Часовня — это культовое здание без алтаря и престола. Ризница — помещение для хранения риз (одежда священников) к церковной утвари.

Отличительные признаки данного вида преступления: 1) по­хищение из помещений, принадлежащих церкви, 2) похищение церковной собственности. В ст. 21 1 т. XV Свода законов указы­валось прямо, что кража нецерковного имущества или не из церкви «Святотатством не почитается». Следовательно, составы ст. ст. 249, 251, 253, 254, 256 данной главы должны рассматри­ваться как имущественные преступления, а не как святотатство, не преступления против веры. В соответствии с буквальным смыслом ст. 241, сеятотатсгвож признается всякое похищение. Поэтому святотатство в форме мошенничества, хотя и не упоми­наемое В данной главе, признавалось судебной практикой.

Статья 242

В статье установлена ответственность за церковный гра­беж. Наказание за разбой в церкви определяет ст. 2130. В соответствии с Уложением и разъяснениями Сената, основ­ное отличие разбоя от грабежа с насилием состояло в наличии опасности для жизни и здоровья потерпевших9*1. Разбой не относится к числу святотатственных преступлений, несмотря на то что святотатство могло иметь место и при разбое, о чем пря­мо говорится в ст. 2130.

Gt; Статьи 243—248

Впоследствии в текст Уложения было включено примеча­ние, в котором перечислялись священные, освященные и не­освященные предметы католической, армяно-грегорианской церквей и освященные и неосвященные предметы проте­стантских церквей (эти церкви не имеют священных пред­метов).

Похищение со взломом в русском уголовном праве XIX века — фактически всякое тайное похищение чужого имуще­ства из запертого хранилища, которое преступник открыл насильственным способом (например, разбитие дверей, ворот, слом замков, использование отмычек или украденного ключа и т. п.).

Статья 249

Существенными условиями применения этой статьи являют­ся: 1) наличие на кружках образов или крестов, 2) цель, на ко­торую предназначались деньги97. Не обязательно, чтобы деньги составляли церковную собственность, нужно только, чтобы они предназначались церкви"1.

Статья 250

Субъектом данного преступления здесь являются не все вооб­ще служители культа, а только лица, на которых кепосред-


^.■>tnr.u лсячолл шлзаннисгь хранения похищенных ценно­стей '. При похищении церковных денег или иного имуще­ства, переданного виновному не для храпения или богослуже­ния, ответственность наступала за растрату чужого имущества (например, в случае присвоения денег, предназначенных для раздачи бедным) . При среднем проценте представителей ду­ховенства в общем числе сосланных в 40-х годах XIX века в 0,78% «процент данного сословия среди сосланных за свято­татство... достигал 17,19%, следовательно, превышал среднюю более чем в 22 раза»101.

Статья 251

Статьей 2159 устанавливается наказание в зависимости от суммы похищенного и личности преступника. Максимальное на­казание, установленное за кражу предмета стоимостью более 300 рублей во второй раз, — наказание розгами и отдача в ис­правительные арестантские роты на срок от 8 до 10 лет. Такое же наказание установлено и по ст. 2192.

Статья 252

Статья подчеркивает, что состав святотатства относится толь­ко к христианским церквам. Похищение священных предметов или иного имущества иэ нехристианских храмов квалифициро­валось как преступление против частной собственности.

Статьи 253—255

Похищение из частного дома икон, лампадок и других свя­щенных или освященных предметов, принадлежащих не цер­кви, а частным лицам, наказывалось как простая кража.

Хотя данные статьи и помещены в разделе о святотатстве, но к святотатству не относятся. К деяниям, в них предусмотрен­ным, могли быть применены все постановления закона и касса­ционной практики, относящиеся к краже. В частности, к ним могла быть применена ст. 2170, по которой наказание уменьша­лось, если кража совершена по крайности или неимению ника­ких средств к пропитанию и работе. По делам о святотатстве эта статья не применялась1"2.

Статья 256

Могилой считалось любое признаваемое религией усопшего хранилище трупа, сооруженное без нарушений врачебмо-поли-цейских правил погребения, как-то:… Разрытие могил для переноса праха усопшего без соответ­ствующего разрешения… го доноса», должно odiao кв^лтрицкроълюся, ч соответствии сразъяснениями Сената, по ч. III комментируемой статьи10*.…

Статья 257

Действие статьи распространяется также на все могилы и надгробные памятники, склепы и усыпальницы, независимо от вероисповедания покойного. По смыслу статьи, не всякое над­ругательство над могилой влечет ответственность, я только такое, которое сопровождалось истреблением или повреждени­ем ее.

Глава пятая Статьи 258—262

По Своду законов, к присяге приводил местный священник в присутствии станового пристава, стряпчего, в необходимых слу­чаях — представителя заинтересованного ведомства, а также двух свидетелей'wi. В соответствии с Уставом уголовного судо­производства, приведение к присяге должно осуществляться ду­ховным лицом одного с присягающим вероисповедания, если же такой возможности не было, это мог сделать председатель суда. От присяги освобождались священнослужители и монахи-хри­стиане, а также лица1, исповедовавшие вероучения, отвергаю­щие присягу, но за ложные показания они несли ту же ответ­ственность, что и присягавшие. На практике лжеприсяга сов­падала с лжесвидетельством под присягой. Присяга давалась не только на суде и следствии, но и на верность подданства, на верность службы военнослужащими и чиновниками, она могла быть дана и частным лицом, например женой мужу или слугой хозяину. Все эти виды, если клятва была ложной, составляли грех перед церковью, который не смывался с потомков до седь­мого колена, но не являлись преступлением. Глава имеет в виду только присягу, данную с соблюдением процессуальных норм в судебном заседании или на предварительном следствии.

Раздел третий О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ

Раздел посвящен государственным преступлениям. Он заме­нил собой раздел третий т. XV, кн. 1 Свода законов Россий­ской империи «О преступлениях государственных по первым двум пунктам: 1) злоумышление против священной особы им­ператорского величества и членов императорского дома и поно­шение императорского величества злыми и вредительными сло­нами; 2) бунт и измена противу государя и государства». Соста­вители Уложения основывались на указанном разделе Свода,


но попытались учесть и опыт организации репрессивных мер против деятелей дворянских революционных организаций (де­кабристов, участников национально-освободительного движе­ния), опыт политических процессов, прошедших в последовав­шие за восстанием декабристов годы, в том числе и в Сибири, где были рассмотрены дела о революционно-просветительской деятельности ссыльных декабристов, дела, связанные с побега­ми и нарушением режима ссылки, с организацией вооруженных выступлений с целью освобождения политических ссыль­ных107, другие формы революционной борьбы, характерные для первой половины XIX века, в том числе связанные с рас­пространением революционных идей в западных губерниях России, близких к Польше, деятельностью А. И. Герцена, ис­пользованием демократической и революционной мыслью пе­чати.

Отчеты Третьего отделения Собственной его императорского величества канцелярии свидетельствуют, что наибольшую угро­зу правительство видело в активизации деятельности передо­вых журналов, в возрастании студенческого и националь­но-освободительного движенияи,и. Хотя, по мнению Третьего отделения, эти действия затрагивали лишь незначительные слои общества. Такая оценка в целом совпадает с реальной об­щественно-политической ситуацией в России первой половины XIX века. «Эпоха крепостная (1827—1846 гг.) —полное пре­обладание дворянства., это — эпоха от декабристов до Герцена. Крепостная Россия забита и неподвижна. Протестует ничтож­ное меньшинство дворян, бессильных, без поддержки наро-да»1(га, — отмечал В. И. Ленин.

Составители Уложения отказались от архаичных формулиро­вок Свода законов и попытались более современно сформулиро­вать основные составы государственных преступлений, предста­влявшие действия (или бездействие), направленные как непо­средственно против императора — главы государства, так и против государства — на ниспровержение или подрыв суще­ствовавшего политического строя. И тем не менее в формули­ровках Уложения весьма заметно влияние предшествующего за­конодательства, и не только Свода, но и Соборного уложения 1649 года. Артикула воинского н др.1"3.

Составители Уложения попытались объединить все составы государственных преступлений в один раздел. Но в полной ме­ре им это не удалось. Некоторые из составов государственных преступлений содержались в разделе четвертом, например ст. 333 (об ответственности за истребление и повреждение по­граничных знаков для передачи земли иностранному государ­ству) н ст. 347 (об ответственности основателен и руководите­лей тайных обществ); в разделе пятом —ст. 455, предусматри­вающая ответственность за намеренное открытие государствен­ных тайн иностранным правительствам; в восьмом — ст. 1147, предусматривающая ответственность за создание «сообщества для преступлений государственных», ст. 1158 — за распростра­нение слухов с умыслом, имеющим «политически зловредную цель или же явно оскорбительным для верховного правитель-


ства», ст. 1243 — за изготовление или хранение в большом ко­личестве оружия в целях, противных государственной безопа­сности, ст. 1791 — за случаи явного неповиновения фабричных и заводских людей артелыго или толпой, приравниваемые к вос­станию против властей. Все эти статьи приравнивали лиц, со­вершивших указанные преступления, к государственным пре­ступникам и требовали наказания со ссылкой на статьи третьего раздела Уложения.

Отсутствие четкой квалификации некоторых составов престу­плений как государственных мешало царскому правительству и его репрессивному аппарату в полкой мере использовать весь арсенал судебных н полицейско-административкых мер, приме­нить особый порядок судопроизводства, предусмотренный для так называемой политической преступности. Это стало особенно заметно в период подготовки и проведения судебной реформы 1864 года, четко определившей подсудность дел и порядок следствия и судопроизводства по делам о государственных пре­ступлениях.

В последующих редакциях Уложения (особенно 1885 года) раздел третий был пополнен новыми статьями, а затем заме­нен главами нового Уголовного уложения 1903 года, более полно объединившего в них составы государственных преступ­лений.

В качестве наказания за государственные преступления Уло­жение 1845 года применяло в основном самые тяжкие ме­ры — лишение всех прав состояния и смертную казнь, лишение всех прав состояния и каторжные работы на разные сроки или ссылку в отдаленнейшие места Сибири, а для лиц, не изъятых от наказаний телесных, — наказание плетьми с наложением клейм. Последние из указанных мер наказания были связаны с последующим (после окончания срока) правопоражением. Восстановление сословных прав и снятие полицейского надзора было возможно лишь исключительно по воле императора. Ста­тья 277 разрешала применять в качестве дополнительного нака­зания конфискацию всего имущества, родового и благоприобре-

In

тенного

Глава первая

Глава определяет ответственность за умышленные деяния, объект посягательства которых — жизнь, здоровье, честь импе­ратора, его положение главы государства, его прерогативы не­ограниченного монарха. Речь идет и об обнаружении умысла свергнуть императора с престола, лишить его свободы, власти или ограничить последнюю либо совершить над ним кокос-лмбо насилие.

Статья 263

Формулировка статьи напоминает арт. 19 Артикула воинско­го, но содержит и новые весьма существенные дополнения о ли­шении власти верховной или ограничении ее. Состав преступле­ния определен крайне нечетко, недостаточно четко обозначен


объект посягательства. Как представляется, причина скрыта не В низком уронне законодательной техники, а в стремлении обе-спечить в случае необходимости широту и свободу судебно-ад-министративных репрессий.

Статья 264

Статья устанавливает наказание не только за оконченное пре­ступление, но и за все более ранние стадии совершения укапан­ного предыдущей статьей преступного деяния. Статья дает ос­нование полагать, что ответственность устанавливается и за так называемый голый умысел, характерный для прежнего законо­дательства и оставшийся в Уложении, но в более замаскирован­ной форме.

Статьи 265—266

Статья 265 наказывает равно с главными виновными всех соучастников совершения государственного преступления и прикосновенных лиц (недоносителей), а ст. 266 к тому же нака­занию требует приговаривать тех же лиц и за деяния (преду­смотренные ст. 263), совершенные относительно наследника престола, супруги государя и других членов императорского домат.

Статья 267

Статья определяет ответственность за новый состав государ­ственного преступления — составление и распространение пе­чатных сочинений или изображений с умыслом возбудить неу­важение к императору как главе государства или к его личным качествам, возбудить недовольство системой управления в стра­не. Закон предусматривает ответственность не только за окон­ченное преступление, но и за приготовление к нему. Все соуча­стники наказывались одинаково — лишением всех прав состоя­ния и каторгой. Виновные только в составлении сочинений или изображений либо только в хранении их наказывались значи­тельно мягче (вплоть до применения к ним ареста от семи дней до трех месяцев и последующего полицейского надзора).

Статьи 268—269

Статьи рассматривают как государственное преступление сло­весное оскорбление императора. Этот состав был известен и ра­нее, например в арт. 20 Артикула воинского. Есть и новый со­став — повреждение портретов и других изображений импера­тора. Ответственности подлежат и прикосновенные лица — по­пустители и недоносители. Пьяное состояние преступника (если он действовал без умысла) являлось обстоятельством, смягчаю­щим наказание.

Статья 270

Статья наказывает за те же деяния, что и ст. 267, но совер­шенные против наследника престола, супруги императора и чле­нов императорского дома.


Глава вторая Статьи 271—272

Статья 271 чрезвычайно схожа со ст. ст. 19, 20 главы II Со­борного уложения, арт. 19, 137 Артикула воинского. Она пре­дусматривает ответственность за многие деяния, рассматривае­мые законодателем как тяжкие государственные преступле­ния, — восстание против государя, заговор, намерение свер­гнуть его с престола, изменить образ правления, установленный порядок передачи престола по наследству. Так же как и Свод законов (ст. 223 тома XV), под бунтом против власти Уложе­ние понимает восстание скопом (т. е. выступление многих лю­дей, подданных государства), подготовленное тайно, заговор­щически и сопряженное с насильственными действиями. Винов­ными признавались как те, кто стоял во главе организации за­говора, так и принявшие в нем участие, оказавшие помощь заго­ворщикам в любой форме, не донесшие о заговоре. Но при об­щем сходстве с предшествовавшим законодательством статья имеет и существенные особенности: она указывает на такие пре­ступные действия, как намерение изменить форму правления или изменить порядок передачи престола по наследству. Статья была отредактирована с учетом событий в России в декабре 1825 года и закона, принятого в июле 1826 годат.

Статья 272 определяет смягчающие обстоятельства престу­плений, предусмотренных предыдущей статьей.

Статья 273

Статья (ч. II) содержит чрезвычайно важное новое положе­ние: устанавливается равная ответственность за письменную и устную антиправительственную… Состав преступления определен здесь более современно по сравнению со ст. 267 и… Статья 274

Глава первая Статьи 283—290

Статьи определяют наказания за массовые беспорядки. Закон требовал самого жестокого наказания для главных виновных (в преступлениях, совершенных без предварительного сговора) и для зачинщиков и подстрекателей заранее подготовленных вы­ступлений. Ответственность устанавливается и за восстание с намерением воспрепятствовать обнародованию постановлений н распоряжений правительства, или не допустить исполнение этих постановлений, или принудить власти к совершению незакон­ных действий.

Закон предусматривает умышленную форму вины. Наказание для главных виновных, зачинщиков и подстрекателей — лише­ние всех прав состояния и каторга (для лиц, не изъятых от теле­сных наказаний, — плети без определении числа ударов). Для других участников наказания несколько мягче (например, ли­шение всех особенных, как лично, так и но состоянию присвоен­ных, прав и преимуществ и ссылка на житье в Сибирь, с заклю­чением от 2 до 3 лет, с применением телесных наказаний; заклю­чение в смирительном доме от шести месяцев до одного года и некоторые другие). Разница в наказаниях довольно существен­на. Казуальность, нечеткость формулировок закона давала су-дебко-административным органам широкие возможности выбо­ра той или иной репрессии.

Статья 288 приравнивает к восстанию против властей и вся­кое выступление крепостных крестьян против помещиков, а го­сударственных крестьян — против органов сельского управле­ния. В случае (ст. 289), если восстание против властей имело своим последствием причинение смерти или поджог, виновные подвергались самому тяжкому после смертной казни наказа­нию — лишению всех прав состояния и бессрочной каторге, а для лиц, не изъятых от наказаний телесных, — еще и наказанию плетьми и клеймению.

Статья 290 освобождала от ответственности участников про­тиводействия властям, подчинившихся требованию властей пре­кратить выступление. Это положение не распространялось на зачинщиков и подстрекателей — они наказывались, послабее по сравнению со ст. ст. 284—286.

Статьи 291—293

Статьи наказывают за противодействие исполнению постано­влений государственных органов и должностным лицам. В зави­симости от конкретных обстоятельств совершения этих действий (оказано ли сопротивление с оружием, было ли применено наси­лие или была лишь реальная угроза насилия в отношении чи­новника) закон устанавливает различные по тяжести наказа­ния — от лишения всех прав состояния и каторги до заключения в тюрьме от трех месяцев до двух лет.

Статьи 294—295

Статья 294 устанавливает наказание за преступление, которое должно бы находиться в разделе «О преступлениях и проступ-


ках против постановлении о повинностях государственных и земских», так как предполагает уклонение от выполнения повин­ностей (государственных или общественных). Но статья гово­рит и об отказе исполнять распоряжение властей, т. е. о составе преступления против порядка управления. Состав преступле­ния, предусмотренный ст. 295, отличается только особенностями субъекта.

Статья 296—300

Статьи 296, 297 устанавливают наказание за подстрекательст­во к противодействию и сопротивлению властям. В ст. 297 фак­тически речь идет о наказуемом приготовлении к совершению преступления и о хранении писем, сочинений, содержащих при­зыв к сопротивлению. С учетом реальных последствий преступ­ных действий закон устанавливал наказание — от лишения всех нрав состояния и каторги (с наказанием плетьми для лиц, ке изъятых от наказании телесных) до кратковременного ареста от трех дней до трех недель и даже просто выговора в присутствии суда. Две следующие статьи предусматривают конкретные слу­чаи сопротивления властям, а ст. 300 —- самоуправство. Послед­няя интересна тем, что говорит об установлении наказания по совокупности.

Глава вторая

Глава содержит нормы, свидетельствующие о значительно возросшей по сравнению с предшествующим законодательством уголовно-правовой охране бюрократического и полицейского ап­парата России. Ранее законодательству были известны лишь не­которые составы, включенные в комментируемый раз­дел, — подделка печатей письменных актов, срывание, порча, уничтожение правительственных указов и распоряжений .

Артикул воинский и Соборное уложение 1649 года рассма­тривали и фальшивомонетчество как преступление против по­рядка управления. В Уложении 1845 года ответственность за указанный состав преступления содержится в разд. VII—О преступлениях и проступках против имущества и доходов каз­ны. Ранее в раздел о преступлениях против порядка управления входили и преступления против суда — лжесвидетельство и лжеприсяга1™. Но Уложение перенесло указанные составы в разд. II —О преступлениях против веры и о нарушении ог­раждающих оную постановлений. Это объяснялось тем, что зако­нодатель видел в них прежде всего преступления против рели­гии, подрывающие веру в бога.

Значительное расширение числа составов преступлений про­тив различных представителей административно-полицейского аппарата связано и с его ростом, и с усилением его влияния, зна­чимости. Царизм видел в неповиновении требованиям чиновни­ков, полицейских проявление антиправительственных настрое­ний. Видимо, в связи с этим настоящая глава была включена в раздел о преступлениях против порядка управления. Но в главе содержатся преступления очень разные но тяжести и значимо­сти их.


Статьи 301—304

Статья 301 формулирует хорошо известный законодательству России состав преступления — порчу, уничтожение, искажение правительственных указов. Наказание устанавливалось в зави­симости от того, совершены ли действия умышленно или без умысла (и пьянстве, по невежеству). Кик тяжкое преступление против порядка управления рассматривалось повреждение гер­бов и официальных надписей, памятников (ст. ст. 302, 303). Особый состав преступления (наказываемый значительно мягче по сравнению с вышеуказанными) — срыв и истребление объ­явлений местного начальства и полиции (ст. 304).

Статьи 305—307

Статьи наказывают составителей и распространителей писем, сочинений, содержащих оскорбительные суждения относительно действий чиновников различных рангов, недозволенные (но. ви­димо, не содержащие критики, оскорбительных суждений) суж­дения о постановлениях и действиях правительства.

Статья 308

Статья наказывает за своеобразное соучастие (точнее, прико­сновенность) во всех отмеченных выше преступлениях, но очень мягко.

Статьи 309—316

Статьи устанавливают ответственность за различные формы оскорблений, нанесенных чиновникам или правительственным учреждениям. Эти оскорбительные действия могли выражаться в неуважении к правительственному учреждению, высказанному письменно или устно, в оскорблении словом или действием.

Статья 311 рассматривает как неуважение к государственному органу подачу жалобы на судебное или иное решение во второй или третий раз (в случае признания безосновательности первого или второго обжалования).

Статья 314 устанавливает наказуемость (видя в этом выраже­ние неуважительного отношения к правительственным местам) оскорбления в официальном месте не чиновника, а находившего­ся там частного лица.

Глава третья Статьи 317—318

Статьи говорят о присвоении власти. Отмечается, что совер­шенное присвоившим власть действие не должно содержать со­става другого преступления, — в противном случае наказание устанавливалось по правилам о совокупности. Субъектами дан­ного преступления являются частные лица, не чиновники.

Статьи 319—322

прав состояния и бессрочная каторга (дополнительно — наказа­ние плетьми и наложение клейм для лиц, не изъятых от наказа­ний телесных). Даже в случае… В качестве субъекта преступления закон указывает частных лиц, а не чиновников,… Статьи 323—326

Статья 327

Статья рассматривает подлог как средство для совершения другого преступления. В этом случае действовал принцип опре­деления наказаний по совокупности преступлений.

Статья 328

Статья устанавливает наказание за подделку значительно ме­нее важных документов — справок о болезни, о бедности, хоро­шем поведении (необходимых для получения вспомоществова­ния, льгот по уплате податей и т. п.).

Подделка документов, подлог рассматриваются крайне казу-


альио, помимо разд. IV, во многих других разделах Уложения: в разд. V «О преступлениях и проступках по службе государ­ственной и общественной», в разд. VII «О преступлениях и проступках против имущества н доходов казны», в разд. VIII «О преступлениях и проступках против обществен­ного благоустройства и благочиния»; в разд. IX «О престу­плениях и проступках против законов о состояниях»; в разд. XII «О преступлениях и проступках против собственно­сти частных лиц».

Статья 329

Статья отличается от предшествующих совершенно особым составом преступления — разглашение служебной тайны. В слу­чае особо негативных последствий ответственность наступала по ст. 1311121 разд. VIII.

Глава четвертая

Глава определяла очень разные по составу преступления, при­чем ее статьи сформулированы крайне казуально.

Статья 330

Статья устанавливает наказание за похищение или истребле­ние официальных бумаг или вещественных доказательств, про­изведенные с целью затруднить проведение следствия. Если до­кументы, вещественные доказательства относились к преступле­нию, за которое закон устанавливал наиболее тяжкое наказание (лишение всех прав состояния), то содеянное должно было рас­сматриваться как соучастие, пособничество совершению этого преступления, а не как самостоятельный состав преступления. Соответственно увеличивалось и наказание. Состав преступле­ния по ст. 330 с большим основанием можно отнести к престу­плениям против правосудия.

Статьи 331—332

Статьи содержат иной состав преступления — истребление или повреждение печатей, поставленных по распоряжению пра­вительственных или судебных учреждений. Цель указанных действий не пояснена. Похищение вещей, сопутствовавшее ука­занным действиям, рассматривалось как другой состав престу-пления — воровство-кража со взломом.

Статья 333

Статья говорит о разных по тяжести составах преступления. В первой ее части речь идет об истреблении и повреждении меже­вых и пограничных знаков. Цель преступных действий не обоз­начена. Вторая часть статьи определяет совершенно иной со­став — государственную измену, совершенную путем истребле­ния или повреждения пограничных знаков с целью передачи ча­сти территории иностранному государству. Статья содержит от­сылку к ст. 276 — о государственной измене.


Статья 334

Статья содержит составы преступлений, в большей мере отно­сящиеся к разделу «О нарушении правил, установленных для сохранения путей сообщения»'*>. Формулирование составов ■ очень нечеткое. Вина предусмотрена умышленная, но возмож­ные мотивы преступных действий в первой части статьи непо­нятны. Если же эти мотивы были связаны с целью подвергнуть разрушению, потоплению какое-либо имущество, то наказание должно было быть определено именно как за покушение на по­вреждение чужой собственности. Кроме того, закон требовал и возмещения убытков.

Глава пятая Статьи 335—340

Статьи трактуют о различных случаях незаконного освобож­дения или побега заключенных.

Статья 341

Статья, по существу, близка к предыдущей, только здесь речь идет не о ссылке, а высылке за границу. Наказание поэтому не слишком большое.

Статьи 342—343

Статьи предусматривают наказания за нарушение админи­стративного режима, установленного для лиц, состоявших под надзором полиции.

Статьи 344—346

Статьи рассматривают разные случаи помощи беглым пре­ступникам — от активного воспрепятствования властям в поим­ке беглого, до простого укрывательства. Укрывательство осуж­денного наказывалось по-разному, в зависимости от тяжести на­ложенного на него наказания.

Глава шестая Статьи 347—353

Статьи посвящены ответственности за создание и участие в разного рода тайных обществах. Наказывались и основатели об­ществ, н члены их, а также 'лица, знавшие и не сообщавшие о них правительству.

Статья 347 квалифицирует деяния основателей и членов об­ществ, созданных с целью подрыва политического строя, как го­сударственные преступления и устанавливает наказания со ссылками на ст. ст. 264, 271, 272. Помещение данной статьи в раздел преступлений против порядка управления не позволяло царскому правительству в полной мере применять по указанным в ней составам особый порядок судопроизводства, предусмо­тренный для дел о государственных преступлениях. Необходи­мость усиления борьбы с тайными обществами привела к приня­тию в марте 1867 года нового закона о тайных обществах12', ко­торый, с одной стороны, более четко, а с другой — более широко сформулировал ответственность за создание обществ, имевших


не только политический, ио и социальный., нигилистический, атеистический характер. Была также установлена ответствен­ность для обществ, дозволенных правительством, ио уклонив­шихся от обозначенной в разрешении цели. Репрессиям подле­жали все, как говорилось в законе, преследующие вредную для государственного благоустройства И общественной нравственно­сти цель сборища, собрания, сходбища, товарищества, кружки, артели и т. п. В Уложении 1903 года ответственность за созда­ние тайных обществ, имеющих политический характер, преду­смотрена в гл. 3 «О бунте против верховной власти и о преступ­ных деяниях против священной особы императора и членов им­ператорского дома» и в гл. 5 «О смуте».

Статьи 349, 350 устанавливают ответственность за организа­цию тайных обществ, не преследовавших целей, обозначенных в ст. 347, т. е. подрыва политического строя, но тем не менее вос­прещенных правительством, Наказанию подвергалось и недоне­сение об атих обществах.

Предоставление помещения (ст. 351), в случае если цели тай­ного общества были известны предоставившему, наказывалось как участие в тайном обществе (по ст. ст. 347—349), если же нет — то наказание, было значительно меньшим.

Статья 353 устанавливает наказания за нарушение существо­вавшего разрешительного порядка образования любого обще­ства, правительством не воспрещенного и не имевшего цели, противной порядку, спокойствию и нравственности.

Глава седьмая
Статьи 354—357 *

Глава определяет наказания за нарушение установленного в России разрешительного порядка выезда за границу. Право по­ступления на службу в иностранном государстве, дарованное российскому дворянству еще Жалованной грамотой дворянству 1785 года, вошедшей без изменений в том IX Свода законов, могло быть реализовано лишь с разрешения правительственных властей. Вопросы въезда и выезда решались Третьим отделени-; ем Собственной его императорского величества канцелярии и Министерством внутренних дел. Устав о паспортах (ст. ст. 436, 466 т. XIV Свода законов) устанавливал сроки заграничных па­спортов от 5 до 7 лет.

Статья 354 квалифицирует недозволенное оставление отечест­ва с поступлением на службу к иностранному правительству или с переходом в иностранное подданство как тяжкое преступление, наказывавшееся лишением всех прав состояния и вечным изгна­нием из пределов России. Наказанию подлежали также лица {ст. ст. 355, 356), не вернувшиеся в Россию по вызову прави­тельства, нарушившие сроки разрешенного пребывания за гра­ницей. Статья 357 карала подстрекательство к переселению за границу. Подстрекательство, обращенное к военнослужащим или отдаваемым в рекруты, каралось более строго — лишением прав состояния и ссылкой в Сибирь иа поселение, а для лиц, не изъятых от наказаний телесных, — наказанием ялетьми.


Раздел питый

О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ И ПРОСТУПКАХ

ПО СЛУЖБЕ ГОСУДАРСТВЕННОЙ

И ОБЩЕСТВЕННОЙ Настоящий раздел устанавливает ответственность за долж­ностные преступления и проступки. Общим объектом посяга­тельства такого рода правонарушений в советской уголов­но-правовой науке признается нормальная деятельность госу­дарственного аппарата!ЭТ. У русских дореволюционных кри­миналистов не было единства взглядов по атому вопросу. В первой половине XIX века большинство юристов, как русских, ! так и западноевропейских, в качестве объекта должностных преступлений усматривали служебный долг. Видимо, и соста­вители Уложения стояли на тех же позициях. Об этом, в част­ности, свидетельствует объединение в одном разделе должно­стных преступлений и дисциплинарных проступков. В конце XIX — начале XX века в русской юридической науке начина­ет преобладать доктрина, отрицающая наличие единого объек­та у всех преступлений по службе. Так, по мнению В. В. Еси-пова, «фактическое значение объекта преступления при превы­шении и бездействии власти настолько обширно и разнообраз­но, что обнимает собою все возможные блага»"''. М. А. Лози­на-Лозинский заявлял, что ему «не приходит в голову ни одно должностное преступление, которое принципиально по своему объекту отличалось бы от общих преступлений»1". Редакци­онная комиссия по составлению Уголовного уложения 1903 го­да также склонялась к этой точке зрения, выдвигая в качестве отличительных признаков должностных преступлении, наряду с особым субъектом, не объект, а способ совершения престу­пления, т. е. его объективную сторону. В. Н. Ширяев, призна­вая, что «значительно большая часть должностных преступле­ний заключает посягательства на блага общие, доступные для всех, но учиняемые с помощью особого способа, вытекающего из занимаемого виновным особого положения», приходит к вы­воду. ««Объектом должностных преступлений, следовательно, будут те правовые блага, распоряжаться которыми должност­ное лицо может в силу предоставленной ему законом компе­тенции»' ''',

Несмотря на расхождения во взглядах на объект посягатель­ства должностных преступлений, русские дореволюционные-юристы были едины в оценке их особой общественной опасно­сти: «Так как должностные лица являются органами власти, действуют от лица государства, то правонарушения, ими совер­шаемые, получают особое значение. Они больше, чем правона­рушения частных лиц. подрывают авторитет аакона, колеблют прочность юридического порядка: они более непосредственно отзываются на интересах всего государства. Вместе с тем полно­мочия власти, которыми наделены должностные лица, дают им возможность с большей легкостью совершать правонарушения, делают их более опасными, ставят частных лиц в более безза­щитное в отношении к ним положение. Наконец, пользуясь сво­ей властью, должностные лица могут совершать и такого рода


правонарушения, которые совершенно невозможны для частных лиц»'2*1.

На необходимость беспристрастного н строгого преследования служебных преступлений и проступков указывала Государ­ственная канцелярия, комментируя проект нового уголовного судопроизводства: «Когда те самые органы государственной власти, которые установлены для охранения силы законов и об­щественного порядка, подают пример беззакония и непорядка, тогда возникает неуважение к властям и нравственная распу­щенность, при которой государство колеблется в самых его осно­ваниях»''". Не менее интересны, и в данном случае справедли­вы, высказывания на этот счет известного реакционного судеб­ного деятеля, в конце XIX — начале XX века министра юсти­ции, Н. В. Муравьева: «Почти безошибочно можно сказать, что всякое преступление по должности, независимо от своих бли­жайших конкретных последствий, производит и в общей сфере государственных, общественных и индивидуальных интересов некоторые разрушительные результаты: в известном размере, до известной степени оно всегда подрывает доверие к представи­телям власти, дискредитирует их в общественном мнении, ума­ляет уважение, которым они должны пользоваться и без которо­го немыслима успешная служебная деятельность, а глав­ное — способствует образованию и поддержанию в обществе взгляда на закон, применяемый и охраняемый должностными лицами, как нечто такое, что очень строго и требовательно по принципу, но очень свободно и легко обходится и нарушается в действительности»'*'. Столь же красноречив в этом вопросе и В. Н. Ширяев, предостерегавший: «Если массовое проявление общей преступности способно вызвать и породить обществен­ную тревогу, то развитие и умножение должностных преступле­ний может быть рассматриваемо как общественное бед­ствие»1'*.

Однако пусть эти гневные обличения должностных престу-, илений не создадут впечатления, будто самодержавие вело с ни­ми решительную борьбу. Напротив, именно в России они рас­цвели ядовитым цветом, ибо самодержавие как никакая другая власть предполагает бесправие народа и всевластие полиции и чиновничества. Впрочем, как указывал К. Маркс, личные грехи чиновников — мелочь по сравнению с грехами самой государ­ственной организации, иерархию которой подрывают должност­ные преступления: «Иерархия карает чиновника, поскольку он грешит против иерархии или поскольку он совершает такой грех, который иерархии не нужен, но она берет его под свою за­щиту всякий раз, когда сама иерархия совершает грех в его ли­це»1 '*. Классической формой такой «защиты» являлась система административной гарантии, господствовавшая в Российской империи в период действия Уложения о наказаниях. Она была закреплена в Своде законов 1832 года, а впоследствии воспри­нята и творцами Судебных уставов 1864 года. В соответствии с этой доктриной, на возбуждение уголовного преследования про­тив должностного лица необходимо согласие его начальства, оно же. а не органы суда и прокуратуры, после окончания следствия решало вопрос о предании обвиняемого суду или прекращении


уголовного дела; кроме того, по делам о должностных престу­плениях существовала привилегированная подсудность.

Несмотря на то что в русской юридической литературе неод­
нократно приводились убедительные доводы в пользу отмены
каких бы то ни было поблажек и преимуществ для преступников
по должности, они сохранялись в России до 1917 года. Интере­
са*», что (1. В, Муравьев, изучив западноевропейский опыт, в
одной из своих научных работ сделал вывод: «Административ­
ная гарантия единогласно признается иа Занаде несправедли­
вою и ненужною. Она несправедлива потому, что деятельность
закона и правосудие суда обеспечиваются только равенством их
для всех, а следовательно, и для лиц, облеченных должностной
властью. Она не нужна потому, что чиновника преступного его
начальство не может и не должно укрывать даже во имя своей
административной независимости и своих административных
интересов, а невинного сумеет отличить, без постороннего вме­
шательства, сам суд, снабженный для этого всеми средствами
человеческого ведения и разумения»"'. Став же министром
юстиции и генерал-прокурором, он не только не воспользовался
своим правом законодательной инициативы для подготовки и
принятия соответствующего закона об отмене административной
гарантии, но нередко и сам вынужден был закрывать глаза на
должностные злоупотребления во имя ведомственных и прави­
тельственных интересов. Статьи, обличающие нес праве дливость
и незаконность административной гарантии, появлялись в печа­
ти и позже, например ряд статей К. Д. Анциферова"\ однако
они отнюдь не препятствовали росту должностной преступно­
сти, а вместе с ней... - практике «иерархической защиты» и даже

судебной защиты провинившихся чиновников, выражавшейся в большом числе оправдательных приговоров и применении мини­мальных мер наказания по делам о должностных преступлени­ях. Тот же Н. В. Муравьев констатировал, что строгие наказа­ния, установленные во многих статьях раздела V Уложения о наказаниях, на практике применялись крайне редко. Так, «из общего количества приговоренных за служебные преступления приговаривается к уголовным наказаниям только 0,3%» . По подсчетам Муравьева, в 1872—1876 гг. по этой категории дел было вынесено 60% оправдательных приговоров, т. е. примерно в два раза больше, чем по общим Преступлениям, Причем, «по важнейшим из таких дел, т. е. по тем из них, которые рассматри­вались с участием присяжных заседателей, процент оправда­тельных приговоров достигает также высокой цифры — около 57,5%» . Эта тенденция сохранялась и в начале XX века. А. Ф. Кони отмечал, что «с 1906 по 1911 год репрессия все сла­бела, а служебные преступления все умножались. Они увеличи­лись в некоторых округах в четыре раза, в других в пять, в третьих в шесть раз->''*. О фактической безответственности чи­новников за преступления по службе писал в 1917 году И. И. Евстихеев: «Можно сказать, что «легче верблюду пройти через игольное ушко*, чем обвинить должностное лицо и заста­вить его понести заслуженное возмездие за совершение им пре­ступления но службе»"''. Он так характеризовал бюрократию самодержавного режима: «Все дозволялось этой разнузданной


шею, не позднее трех недель после получения, правда, ни исте­чении этого срока Сенат или иной вышестоящий орган должен был направить еще два подтвердительных указа, и лишь после того, как истекут сроки их исполнения, виновные подверга­лись штрафу: в первый раз— 10 рублей, второй—20. тре­тий — 30, и только на четвертый раз следовало отрешение от должности без права восстановления. Как видим, со временем санкции за это правонарушение значительно смягчались.

Подтвердительного указа мог потребовать и тот государствен­ный орган или должностное лицо, которому поручалось испол­нение, если он полагал, что распоряжение вышестоящего органа противоречит закону или интересам императорской власти. В таком случае исполнитель, направив запрос о подтвердительном указе, должен был ждать ответа, не приступая к реализации первоначального указа, а орган, издавший первый указ. — из­дать и подтвердительный, который подлежал уже беспрекослов­ному исполнению.

Статьи 359—360 устанавливают ответственность за деяния. совершенные по неосторожности {легкомыслие, небрежность, преступная самонадеянность) и при условии, что они не повлек­ли за собой тяжких последствий. В последнем случае, а также при совершении тех же деяний умышленно применялись санк­ции, установленные в ст. 361.

В отличие от предыдущих, ст. 360 с объективной стороны включает в состав неисполнение не только указов, но и предпи­саний, предложений начальства, независимо от того, в устной или письменной форме они были сделаны. Статья 360 не приме­нялась, если на запрос, не был получен подтвердительный указ, кроме случаев исполнении судебного решения высшей судебной инстанции низшим судом. Так, неисполнение судьей посланного ему апелляционной инстанцией указа о постановлении нового приговора по уголовному делу составляло проступок, предусмо­тренный ст. 360.

Статьи 362—363

Данные статьи, как и предыдущие, призваны обеспечить свое­временное исполнение указов правительства и распоряжений начальства, а не доведение точного смысла законов и распоря­жений до широких слоев населения и повышение правовой куль­туры народа. Следует иметь в виду, что в период издания Уло­жения о наказаниях обнародованию подлежали далеко не все за­коны и подзаконные акты, что, как правило, оговаривалось в са­мом тексте закона. С 1773 года печатанием и рассылкой законо­дательства ведал Сенат, причем публикация и рассылка актов осуществлялась только для служебного пользования, У частных лиц возможность приобретать отдельные экземпляры законов появилась лишь в 1838 году, И только с 1863 года при Сенате стало издаваться официальное «Собрание узаконений н распо­ряжений правительства», которое рассылалось во все присут­ственные места и на которое могли подписаться все желающие. В губерниях обнародование законов и указов Сената произво­дилось губернским правлением, обязанным снабжать нижестоя-


щие Ц*РаИ(г< ptuMiwHn at Ъ^к.плерл и.«л. кора.^ч лмо Р, А щц,

манифесты, изданные со слонами «Объявляется всенародно», по

распоряжению губернского правления должны были зачиты­ваться после службы в церквах, а также на площадях в городах и на мирских сходах. Кроме того, они публиковались в губерн­ских ведомостях.

Статья 364

В отличие от административных присутственных мест, ниже­стоящий суд не имел права требовать у суда высшей инстанции подтвердительного указа, о котором говорится в ст. ст. 339—360|;>".

Статьи 365—366

К ответственности за данные правонарушения должностные лица могли быть привлечены при непредставлении справок или иных сведений по делам, находящимся в их ведении и производ­стве, но не в связи с их личными дисциплинарными проступка­ми и упущениями но службе. Во всех остальных случаях закон­ными основаниями для востребования соответствующих справок и объяснений считались не только прямо указанные в законе, но и те, которые закону не противоречили. Например, нотариус, как должностное лицо, непосредственно подчиненное окружно­му суду, за отказ представить требуемые судом сведения, хотя бы и не установленные нотариальным положением и наказом ок­ружного суда, нес ответственность по ч. 1 ст. 365'"' .

Статья 366. по существу, говорит о частном случае проступка, предусмотренного ст, 433 Уложения, устанавливавшей в общем виде ответственность'начальников ,м слабый по нерадению над­зор за подчиненными.

Глава вторая Статья 367

Понятие превышение власти в России было впервые сформу­лировано только в Своде законов 1832 года, хотя частные слу­чаи установления уголовной ответственности за превышение. власти можно встретить еще в судебниках. В Соборном уложе­нии 1649 года (ст. 130 главы X) предусматривалось наказа­ние за такое превышение власти со стороны воевод, дьяков и приказных людей, которое влекло для потерпевших продажи и убытки. Более широкий перечень случаев превышения и злоупо­требления властью содержался в главе пятидесятой Генерально­го регламента коллегий. В январе 1724 года Петр I утвердил но­вую редакцию этой главы, устанавливавшей меры взыскания и поощрения за службу. В ее второй части перечислялись наибо­лее опасные должностные преступления, а в третьей — осталь­ные должностные преступления, независимо от того, совершены они оплошкою или вымыслом. Закон устанавливал за их со­вершение срочную ссылку на галеры с конфискацией имения или лишением чина и тяжким штрафом ..

Ответственность непосредственно за превышение власти впер­вые была установлена для министров в ^ 279 Общего учрежде-


опричнине, ее преступления, проступки и нарушения имуще­ственных интересов граждан защищались всем порядком, всем строем, который создавался самодержавным правлением в тече­ние долгих лет тяжелого рабства народа»'"'.

То, что субъектом преступлений и проступков, предусмотрен­ных в разделе V Уложения о наказаниях, является должностное лицо, не вызывало, но существу, сомнений им в теории уголов­ного права, ни в практике его применения, однако определения самого понятия должностное лицо в Уложении ие было. Более того, как указывали еще дореволюционные юристы, оно не име­ло даже определенного термина и «пользуется наименованиями самыми разнообразными для определения виновников должно­стных преступлений; число этих наименований достигает не­скольких десятков»111- Наряду с термином должностное лиир использовались такие, как виновный, чиновник, лицо, состоящее на службе государственной иды общественной, и другие.

В судебной практике и юридической литературе должностны­ми признавались лица, обозначенные в таком качестве в законо­дательстве или приравненные к ним «и силу характера отпра­вляемых ими обязанностей»'**. Не имело значения, состояло ли данное лицо на службе в государственном аппарате или в ор­ганах сословного, а впоследствии земского или городского само­управления. К числу должностных лиц относились как штат­ные, так и внештатные сотрудники, как получавшие, так и ие по­лучавшие вознаграждение за служебную деятельность, как чи­новники, так и канцелярские служители (писцы, сторожа, ку­рьеры и т. п.), занимающие должности как по назначению, так и по найму, как русские подданные, так и иностранцы, исполняю­щие свои обязанности как постоянно, так и временно.

В Уложении отсутствовали также нормы об ответственности за соучастие в должностных преступлениях частных лиц. Судеб­ная практика по этому вопросу отличалась неопределенностью и противоречивостью, и он был решен законодателем только в 1873 году. Высочайше утвержденное мнение Государственно­го совета по делу Янковского и др. гласило, что должностные преступления могут, в принципе, совершаться только долж­ностными лицами. «Посему в общем правиле участие частного лица в преступлении по службе не может иметь места. Но это правило не есть правило безусловное, а допускает исключе­ния, вызываемые самим предметом служебных преступлений или родом тех прав и обязанностей, которые они нарушают»'". Все должностные преступления были разделены на две группы. В первую вошли (довольно условно) только те преступления и проступки, которые составляли лишь служебные нарушения и не влекли уголовного наказания, а карались взысканиями, пре­дусмотренными ст. 67 Уложения. Вторую группу составили те преступления и проступки, которые являлись одновременно и общим преступлением «с той лишь разницей, что оно совершает­ся не частным, а должностным лицом» . Частные лица могли привлекаться в качестве соучастников только по второй группе преступлений и проступков. Причем, по мнению Государствен­ного совета, в таких случаях они должны были нести ответствен­ность не за должностное, а за общее преступление, соответ-


ствующее тому, которое совершило должностное лицо. Напри­мер, согласно последующему разъяснению Сената, частное лицо несло ответственность за участие в должностном подлоге лишь в случае, когда в его действиях усматривался общий подлог, пре­дусмотренный в разделе XII Уложения"''; неслужилые пособ­ники и укрыватели служебной растраты наказывались за соуча­стие в простой растрате'5".

В юридической литературе высказывались и возражения в ад­рес господствовавшей доктрины соучастия в должностных пре­ступлениях. Некоторые ученые и судебные деятели полагали, что Уложение о наказаниях позволяет «квалифицировать дея­тельность соучастников по деятельности главных винов­ников»1'*'.

Глава первая Статья 358

Раздел V открывает статья, устанавливающая ответствен­
ность должностных лиц за неисполнение распоряжений импера­
торской власти независимо от того, какой характер — законода­
тельный, исполнительно-распорядительный или судебный, об­
щин или частный — они носили. Под выражением неприведение
в исполнение
следует понимать действие или, как правило, без­
действие должностных лиц, выражавшееся в волоките, а также в
прямом или косвенном отказе от исполнения. Субъективной сто­
роной данного преступления мог быть не только умысел, но и
неосторожность, вероятнее всего в форме преступной самонаде­
янности. Для определения наказания имело значение наличие
не только умысла, но и цели преступления. Часть II статьи мог­
ла применяться только в случае совершения преступления из ко­
рыстных или иных валов. Под иными вилами, так же как и под
иными личными видами, упомянутыми в других статьях Уложе­
ния, следует понимать личные интересы виновного, противоре­
чащие интересам службы, например месть, ревность, протекцио­
низм.

Статьи 359—361

Сходный сюжет мы видим еще в указе Петра I «О должности Сената» от 27 апреля 1722 г. Этим актом за недоношение об ис­полнении сенатских указов устанавливались штрафы: за первый просроченный месяц — 100 рублей, за второй — 200, за тре­тий — 300. за четвертый — 400 и за пятый — лишение всего и печная работа на галервхи°. Обязанность исполнять сенатские указы и докладывать об этом Сенату в установленные сроки бы­ла закреплена в Наказе губернаторам и воеводам 1728 года11''. Высочайше утвержденным сенатским докладом «О штрафова­нии присутственных мест за нераиортование и за неисполнение по посланным указам на сроки» 1766 года ответственность рас­пространялась на все государственные учреждения не только за неисполнение, но и за несвоевременное извещение об этом не только Сената, но и других вышестоящих органов. Пункт 5 до­клада обязывал присутственные места рапортовать о выполне­нии указов или причинах, которые препятствуют их вьшолие-


называемо только по ст. 410 Уложения (ст. 441 в редакции 1843

года о наказании за медлительность и нерадение к отправлении должности. — Авт.), Превышение власти, происшедшее вслед­ствие неправильного понимания закона, должно быть рассма­триваемо как деяние неосторожное, а не как умышленное»''"1. В решениях но делу Гроховското"", но делу Штакельберга , но делу Аристова""5 логика рассуждений иная: «Если ... никто не может отговариваться незнанием закона, то тем более такое знание обязательно для лиц. несущих обязанности по государ­ственной службе, самые свойства, цели и значение, коей для пра­вильного движения каждой из отраслей управления обязывают вступающего в нее и пользующегося даваемыми ею преимуще­ствами определительно ознакомиться с принадлежащими ему по должности правами и связанными с ними обязанностями... при­чем по силе ст. 71э устава о службе по определению от прави­тельства всякий служащий должен поставить себе в непремен­ную обязанность ведать все уставы и законы государственные и содержать их в несокрушимой сохранности... Поэтому должно­стное лицо... ни при каких условиях не может быт» признаваемо не ответственным за превышение власти, содеянное по незнанию им прав и обязанностей, возлагаемых на него законом по приня­той им на себя установленным порядком должности. Сообраз­но сему требование, чтобы со стороны превысившего власть бы­ло умышленное нарушение закона, не разрешающего ему тех или других действий или полагающего известный предел его правам, представляется несогласным ни с внутренним содержа­нием ст. 338 (ст. 367 в редакции 1845 года. — Авт.), прямо устанавливающей, вовсе ие упоминая об умысле, внешние приз­наки нарушения», ни с установленным Сенатом порядком рас­смотрения дел о преступлениях превышения власти с участием присяжных заседателей1''. Согласно этому порядку, присяж­ные не должны были решать вопрос о том, имел или не имел подсудимый право на совершение тех или иных действий. Этот вопрос решал суд, основываясь на законодательстве, а ие на субъективных воззрениях обвиняемого на свои права и не на степени его знакомства со своими служебными обязанностями. В научной литературе такая концепция нашла отражение в работах Н. С. Таганцева""' и Н. А. Неклюдова"'*'.

Статья 368

На преступление бездействия власти указывал еще Генераль­ный регламент Петра 1. В нем устанавливалось наказание тем, «кто по дружбе или по вражде или из взятков или других наме­рений что пренебрежет, которое ему чинить надлежало»"". Об­щее учреждение министерств 1811 года ввело ответственность за бездействие власти для министров: «когда министр, оставив власть, ему данную, без действия, небрежением своим попустит важное злоупотребление или государственный ущерб»""'. В ст. 278 тома XV Свода законов сохранялась в принципе та же формулировка, только вместо слова министр появилось слово чиновник, тем самым понятие бездействия власти распространя­лось на большую часть должностных лиц империи. Склонность


к казуистке, uiji.v,»..... „_____

проявилась и в стремлении уточнить и расширить опре'д|е.:ЗШ?'яе"<-7-
беэдействия власти. Следует иметь в виду, что помимо данной
статьи, устанавливавшей наказание за бездействие власти, в пя­
том разделе Уложения содержится глава десятая, специально
посвященная вопросам ответственности за медлительность, не­
радение и несоблюдение установленного порядка в отправлении
должности. »

Как следует из текста комментируемой статьи, с объективной стороны преступление бездействия власти состояло не вообще в невыполнении или ненадлежащем выполнении каких-либо слу­жебных обязанностей, а только одной из них, а именно обязан­ности пресекать злоупотребления и беспорядки, производимые другими частными или должностными лицами. В этом смысле преступление бездействия власти ближе не к халатности, в к злоупотреблению властью.

Бездействие власти было наказуемо лишь в том случае, когда оно привело к злоупотреблениям, беспорядкам, причинению имущественного или иного ущерба. Причем, несмотря на то что от размеров причиненного ущерба зависело наказание, ни в за­коне, ни в разъяснениях Сената ие определялись размеры ущер­ба, имевшие квалифицирующее значение.

Противозаконность бездействия, по мнению Сената, имела место не только тогда, когда должностное лицо «не сделало то­го, что было прямо предписано ему законом или законным по­становлением или распоряжением его начальства, но и в случаях неупотребления им всех тех мер, необходимость принятия кото­рых, не противореча закону или законным распоряжениям на­чальства, вытекала из самого свойства служебных обязанностей должностного липа или из возложенного н<< него поручении по службе»"'-'. Однако в том же решении Сенат отмечал, что при­влечение к ответственности по этой статье возможно только в случае нарушения круга своих должностных обязанностей слу­жащими, которые возлагались на них уставом о службе. . . Субъективная сторона бездействия власти характеризуется, как и превышение власти, смешанной виной. У виновного может отсутствовать умысел в отношении неблагоприятных послед­ствий, которые могло повлечь или повлекло его бездействие. Само же бездействи»\ в отличие от превышения власти, судеб­ной практикой всегда толковалось как умышленное преступле­ние5"0. Умышленному бездействию власти противопоставля­лось неосторожное и невнимательное, отношение к своим обязан­ностям. Сенат разъяснял, что существенным признаком, отли­чающим бездействие власти от нерадения и небрежности по службе, наказуемых по ст. ст. 441—442 Уложения, является «непринятие или неупотребление всех тех указанных в законе или законом дозволенных мер или средств, которые могли и должны были быть им приняты или употреблены в надлежащее время и при известных обстоятельствах»"1, при условии, что «бездействие обвиняемого не объясняется, по обстоятельствам дела, исключительно проявленною им при сем небрежностью, нераспорядительностью или ненаходчивостью» , В тех же случаях, когда должностное лицо имело умысел своим бездей-


ния министерств 1811 года. Превышением власти считались слу­чаи, «когда министр, превысив пределы своей власти, постано­вит что-либо в отмену существующих законов, уставов или уч­реждений или же собственным своим действием и миновав поря­док, для сего установленный, предпишет к исполнению такую меру, которая требует нового закона или постановления». Об от­ветственности губернаторов за превышение власти впервые спе­циально упоминалось в Учреждении для управления сибирских губерний 1822 года.

В ст. 278 Свода ааконов 3832 года определение превышения власти заимствовано из Общего учреждения министерств, но распространено на всех должностных лиц.. По сути, содержит его и настоящая статья. Но, как отмечали составители Уложе­ния о наказаниях, сверх того для удобства «определение превы­шения власти дополнено означением и тех случаев, когда чинов­ник учинит что-либо в отмену не только существующих узаконе­ний, но и данных ему наставлений, не испросив на то, надлежа­щим образом, разрешения высшего начальства.»1".

С объективной стороны состав превышения власти характери­зовался либо необоснованным расширением прав, принадлежа­щих должностному липу по закону, либо присвоением таких прав, которые ему вообще законом предоставлены быть не мо­гли, либо совершением действий, хотя и законных, но без надле­жащего разрешения начальства, т. е. предполагал совершение активных действий (бездействие власти составляло самостоя­тельный состав преступления, обозначенный в следующей ста­тье Уложения). Эти действия могли заключаться как в физиче­ской деятельности должностного лица, так и в издании нм про­тивоправных приказов или распоряжений, в устной или пись­менной форме. Превышением власти считалось совершение дей­ствий, как выходящих за пределы компетенции должностного лица, так и таких, которые формально соответствуют служебной компетенции виновного, но по существу противоречат интересам государства, интересам службы, поскольку совершены без до­статочных к тому оснований. Таким образом, состав, определен­ный настоящей статьей, включал в себя и превышение власти, и злоупотребление властью в нашем сегодняшнем понимании. Превышение власти только тогда представляло собой само­стоятельный состав преступления, когда оно ие было соединено с другим, строже наказуемым деянием, как должностным, так и общим, например взяточничеством или изнасилованием. Общее указание на эту норму содержится в ст. 371, а уточнение приме­нительно к нанесению телесных повреждений, оскорблений и другим преступлениям — в ст. ст. 375—377.

Субъектом превышения власти могло быть только то должно­стное лицо, которое таковой властью обладало. Следовательно, ие могли быть привлечены к ответственности за это преступле­ние канцелярские служащие, например писцы или курьеры. Наибольшую сложность представляет характеристика субъек­тивной стороны превышения власти. Психическое отношение к содеянному выступает здесь в форме смешанной вины|:,!, т. е. следует различать отношение субъекта преступления к наруше­нию своих служебных полномочии и к наступившим последстви-


ям. В русской дореволюционной науке и судебной практике та­
кое разграничение не проводилось, не было поэтому и единства
взглядов по вопросу о форме вины, многие авторы усматривали
противоречия в разъяснениях Сената, >

При характеристике субъективной стороны этого преступле­ния нередко приходится сталкиваться с понятием «правовая не­осторожность»'':, т. е.» совершением виновным таких действий, противоправность которых он не предвидел, хотя мог и должен был предвидеть. Я. Г. Северский утверждал, что превышение власти можно рассматривать только как умышленное преступле­ние' "". Напротив, В. В. Есипов считал, что «основною чертою превышения и бездействия власти является отсутствие умысла совершить, пользуясь властью как средством, одно из общих или должностных преступлений» . Различие во взглядах в дан­ном случае объясняется тем, что Северский имел в виду отноше­ние к нарушению своих обязанностей, а Есипов — к последстви­ям, от этого происходящим. Но, следует заметить, у дореволю­ционных криминалистов не было единства даже тогда, когда они одинаково решали вопрос о том, какое именно отношение следу­ет рассматривать в качестве основного для определения субъек­тивной стороны преступления. Например, П. Д. Калмыков, так же как и В. В. Есипов, имея в виду вину как психическое отно­шение к последствиям превышения власти, в отличие от послед­него утверждал, что она может выступать и в форме умысла, и в форме неосторожности' .

Нередко вопрос о виновности за превышение'власти подме­нялся вопросом о мотивах преступления. Так, профессор Буд-аинский, а вслед за ним и В. В. Есипов считали, что превыше­ние власти может заключаться только в действиях, совершенных в ложно понимаемых интересах службы, а если те же действия совершались из корыстных или иных личных мотивов, то они должны были составлять иное преступление'". Но подобное толкование прямо противоречит ст. 371 Уложения, которая пре­дусматривает, что превышение и бездействие власти может со­провождаться совершением и другого преступления: правда, в таком случае наказание назначается за второе преступление, но, как уточняет ст. 371, по максимуму. С. Будзинский утверждал, что корыстные мотивы всегда придают превышению власти свойства взяточничества, но вряд ли с ним можно согласиться. Например, случай использования государственного имущества в личных целях, несмотря на корыстные мотивы, никак нельзя от­нести к числу преступлений взяточничества; напротив, это ти­пичный пример превышения власти.

Сенат в своих разъяснениях по вопросу о субъективной сторо­не превышения власти исходил из того, что квалифицирующим признаком этого преступления является отношение субъекта к нарушению своих служебных обязанностей, а не к их послед­ствиям. Однако единообразный подход не мешал ему выносить противоположные решения по отдельным делам. Так, в разъ­яснениях по делу Свечина и по делу Надеждина Сенат счел, что «говоря о превышении власти, закон имеет в виду только дея­ние, совершенное умышленно. Превышение же власти, совер­шенное по неосторожности и невнимательности, может быть на-


ствием способствовать злоупотреблениям, беспорядкам, причи­нению ущерба, его действия должны квалифицироваться по ст. 371.Когда преступление или иные злоупотребления, кото­рым способствовало бездействие власти, не влекли наказания уголовного, ответственность могла наступать и по ст. 16 Уложе­ния — за попустительство.

Статья 369

Статья дополняет и уточняет определение превышения вла­сти, содержащееся в ст. 367. Впервые аналогичная норма появи­лась в §§ 280—281 Общего учреждения министерств примени­тельно к министрам. Свод законов распространил эту норму на всех чиновников. Оттуда она была заимствована составителями Уложения о наказаниях.

В п. 1 статьи наряду с министрами упоминаются и другие го­сударственные сановники, В их число должностные лица вклю­чались независимо от занимаемой) поста, чина или звания. Существенным условием в данном случае являлось выполнение поручения или распоряжения императора.

Из толкования Сената следует, что должностное лицо осво­бождалось от ответственности по п. 2 статьи за принятие мер, на которые оно не было уполномочено, в случаях, не терпящих отлагательства, и лишь при условии невозможности использо­вать указанные в законе средства"'.

Статья 370

Виновные в превышении и бездействии власти даже в случаях особо важ:ных подвергались наказаниям не уголовным, а испра­вительным, или взысканиям,… жавие есть ... самовластье чиновников и полиции и бесправие народа» "'. … Ии теория, ни практика не выработали за долгие годы дейст­вия Уложения о наказаниях объективных критериев,…

Статья 371

Статья 372 В русской юридической литературе не раз обращалось внима­ние на то. что… яснениях Сената НС проводилось четкой границы между важ­ными и неважными последствиями превышения власти, По…

Статья 384

Статья 385 Статья предусматривает ответственность м противозаконное промедление в отсылке… Срок промедления в оформлении полученных или отпра­вленных денег не являлся существенным признаком преступле­ния, но…

Статья 388

Следует заметить, что наказание за побег, связанный с ра­стратой, объясняется не только сравнительной распространен­ностью этого деяния, но и… Норма данной статьи была одним из отступлений от общего правила о возмещении… Под непосредственны* надзорам здесь следовало понимать < надзор непосредственного начальника виновного, но не…

Глава четвертая Статья 390

11од подлогом в теории русского уголовного права понима­лось «заведомо ложное удостоверение какого-либо юридиче­ского действия, отношения или права посредством фальшивого документа»"5". Кроме этого, так называемого материального, подлога русские юристы выделяли еще н подлог интеллекту­альный, т. е. «сокрытие фактов в официальной бумаге, дол­женствующей служить удостоверением действительности сих фактов» . Уложение подразделяет интеллектуальный подлог на общий, упомянутый в ст. 391, и особенный — выдача заве­домо ложных свидетельств (ст. 392) и заведомо лживое изло­жение законов и других правовых актов (ст. 390),

Русское законодательство давно знакомо с этим преступле­нием. Еще в Соборном уложении 1649 года ст. 2 главы четвер­той гласила: «Будет кто учнет какие письма воровством наря-жатн и приказные письма персправляти мимо государева ука­за, и того казнити смертию»* . Не менее строго*; наказание было установлено Петром I в Генеральном регламенте колле­гиям 1720 года тем, «кто под каким-нибудь предлогом неправ­диво учинит рапорт (или доиошение) ... или кто протоколы или другие документы переправит фальшиво и прочее в та­ких причинах подобное учинит»"'"'. В дальнейшем. в XVIII — первой половине Х!Х века, имела место тенденция к облегчению наказания за подлог. В ряде сенатских указов 40—80-х годов XVIII века по конкретным делам о подлогах чиновников, опубликованных в Полном собрании законов, мы встречаем новые наказания: шельмование, исключение из службы, разжалование в солдаты, ссылка в Сибирь, каторга. Но ни в одном из них смертная казнь уже не присутствует""*'. Свод законов установил ответственность уже не только за


подчистки н исправления, но и за хищение документов и иска­жения в отчетности. В качестве меры наказания как за матери­альный, так и «а интеллектуальный подлог использовались ссылка и разжалование в солдат»!.

Статья 390, по сути, дублирует нормы ст. ст. 319—322 раз­дела IV Уложения, лишь устанавливая повышенную ответ­ственность за такие преступления для должностных лиц.

Статья 391

Сенат полагал, что данная статья включает в свой состав деяния трех видов: 1) такие, уголовный характер которых не зависел от целей и мотивов субъекта преступления; 2) такие, которые приобретали свойства должностного подлога только при условии противоправных намерений субъекта; 3) такие, которые признавались преступлением подлога только при на­личии корыстных или иных личных побуждений ВИНОВНОГО . К первой группе Сенат относил те случаи, когда должностное лицо подделывало подписи, свидетельские показания, соста­вляло фальшивые акты или оформляло их задним числом, включало в них вымышленные обстоятельства или заведомо ложные сведения, выдавало мнимую копию с несуществующего акта или неверную копию с подлинного акта, подделывало ак­ты, отданные ему на сохранение. Вторую группу составляли действия, связанные с заведомым искажением фактов или их сокрытием в докладах, рапортах, протоколах, журналах и дру­гих официальных документах, а также подчистки и исправле­ния в таких актах, носящие злонамеренный характер. К треть­ей группе принадлежали нарушения правил делопроизводства и оформления официальных актов.

В случаях, когда должностное лицо по небрежности или са­монадеянности включало те или иные неверные сведения в до­клады, рапорты и прочие служебные документы, оно несло от­ветственность по ст. 448 Уложения. Не подлежали наказанию по статьям о подлоге подчистки и переправки в официальных документах в тех случаях, когда не были установлены противо­правные намерения виновного. Нарушения правил оформления официальных документов, если они не были совершены из ко­рыстных или иных личных побуждений, подлежали наказанию по ст. ст. 441—442 или по статьям о нарушениях особо преду­смотренных специальных обязанностей.

В соответствии с разъяснениями Сената, хотя в настоящей статье говорится о похищении документов, под се действие под­падали только те случаи, когда хищение было направлено на достижение цели подлога, а не те, когда оно совершалось с це­лью присвоения похищенных документов. В последнем случае виновный нес наказание по ст. 330 Уложения"*8. По данной статье могло быть квалифицировано лишь хищение докумен­тов, вверенных виновному в подлоге должностному лицу . Вместе с тем не требовалось, чтобы должностное лицо совер-


шим) подлог лишь в пределах его прямых служебных обязан­ностей. Статья применялась и в случае превышения виновным пределов предоставленной ему власти.

Частное лицо, замешанное в служебном подлоге, привлеки- и< «ось к ответственности, только если в его действиях был со-< ran общего, а не должностного преступления, т. е. по (Т. < т. 2202- 2209 Уложения.

Должностной подлог считался совершенным с момента вне-i in их виновным в документ заведомо ложных данных незави-• имо от того, сумел он воспользоваться этим документом или пег '•.

Статья 392

Статьей предусмотрено наказание за выдачу подложного свидетельства, не предоставляющего непосредственно каких-ли­бо имущественных и иных личных благ или прав, а подлежа­щего представлению в государственные или общественные уч­реждения, которые после проверки и оценки этого свидетель­ства могут окапать помощь или предоставить льготы его обла­дателю !.

Статья 393

Данная норма была впервые установлена Уложением о нака­заниях 1845 года и отменена в 1889 году*'*'.

Глава пятая Статья 394 Неправосудие — первое нэ должностных преступлений, воз­никшее в русском праве. Ответственность за него устанавлива­лась еще судебниками. Большое внимание уделило ему Собор­ное уложение 1649 года. Там же, в ст. i главы X, мы находим определение понятия непраоосудия: «...судом суднти и рос пра­ва делати по государеву указу вправду, а своим вымыслом в судных делах по дружбе и но недружбе ничего не прибавлнва-ти, пи убавливати, и ни в чем другу не дружити. недруги не мстити и никому ни в чем ни для чего не норовити, делати всякие государевы дела, не стыдней лица сильных, и избавля-ш обидящего от руки иеправеднаго» . В статьях 3 и 6 той (КС главы предусмотрено наказание за умышленное неиравосу-дие (лишение чести для думных чинов и торговая казнь и от­решение от службы для остальных), а в ст. 10 — за неосто­рожное Неправосудие («что государь укажет»). Специальным указом от 5 феврали 1724 г. Петр I усилил наказание за непра­восудие, установив смертную или политическую казнь с кон­фискацией имущества'' .

Наряду с ужесточением наказания законодатель в борьбе с неправосудием стремился использовать и страстные призывы о необходимости строго придерживаться рамок закона. Вот поче­му в XVIII веке нередки указы в подтверждение ранее приня­тых законов, например от 8 декабря 1733 г. «О подтвержде­нии, чтобы чиновники высших и низших судебных и присут-


ствениых мест поступали, при отправлении должности своей, по Генеральному регламенту и дополнительным к оному ука­зам»" '. от 24 апреля 1738 г. «О подтверждении обер-секрета-рям и секретарям, чтобы должность свою в точности исправля­ли по прежним указам*' . Наиболее выразительным приме­ром в атом отношении может служить манифест от 23 октября 1740 г., в котором торжественно провозглашалось: «... все те прежние, в народе опубликованные указы и манифесты о пра­восудии чрез сие наикрепчайше подтверждаем и всемнлости-вейше повелеваем иметь суд повсюду равный и правый без бо-гонеиавистного лицемерия и злобы и противных истине про­клятых корыстнй, несмотря на лицо сильных и избавляя оби-димых от рук неправды»"".

Свод законов установил за умышленное неправосудие лише­ние всех прав состояния и отдачу в солдаты, либо ссылку, ли­бо каторгу. Причем специально оговаривалось, что мотивы преступления значения не имеют. Неосторожное неправосудие влекло наказание только по делам межевым.

Объектом неправосудия являлись, с одной стороны, право­мерная деятельность судебных органов, а с другой — права физических и юридических лиц. С объективной стороны пре­ступление неправосудия состояло в неправильном, незаконном разрешении гражданского или уголовного дела, в нарушении норм материального или процессуального права. В то же вре­мя не признавалось непрааосудием и не могло быть квалифи­цировано по настоящей статье нарушение процессуальных норм в ходе судебного разбирательства, если был вынесен справедливый приговор. Сенат обращал внимание, что «самое преступление это может быть учинено только в главнейший момент отправления правосудия, а именно: в постановке реше­ния и приговоров» . I ой же точки зрения придерживалась и наука уголовного права, Н. А. Неклюдов, в частности, ут­верждал, что если нет ущерба от неправосудня, то нет и пре­ступления, В качестве примера он приводил «заведомо непра­восудный отказ судьею, решающим дело, в допросе свидетелей обвиняемого, если приговор судьи был все-таки оправда­тельный»" .

Теория уголовного права выделяла два вида неправосу­дия -— фактическое и юридическое. Первое состояло в призна­нии или непризнании событий и фактов, т. е. вопросов, решав­шихся судьями по внутреннему убеждению. Признаки второ­го — юридического — неправосудня, как отмечал Сенат, «оп­ределить возможно и они ясно выражены в ст. 366 (ст. 394 в редакции Уложения 1845 года) Уложения, признающей нес­праведливым то решение, которое поставлено в явное наруше­ние закона и положительного его смысла. Что же касается до обязанности судьи, при исполнении которой закон предоста­вляет ему руководствоваться убеждением совести, то опреде­лить нарушение оной фактическими признаками не предста­вляется никакой возможности, так как убеждение судьи ника­кому контролю подлежать не может и допустить проверку это-


МОЖНЫМ Исполнение едгйвемм* ti« 4яп йостай . «оэтомч ЪАко* На. может преследовать судью, если решение его явно не. противо­речит положительному смыслу закона, и если судья, постано- >,, вивший такое решение, действовал не по убеждению совести, а из корыстной цели, то он может подлежать преследованию как лихоимец, а не за неправосудие»''".

Неоднозначно в теории и практике решался вопрос о субъ­екте неправосудия. Так, Н. А. Неклюдов не сомневался, что в данной статье он должен пониматься в широком смысле: «Слово «кто», несомненно, удостоверяет, что виновником мо­жет быть не только судья, но и всякое должностное лицо, кое­му вверено решение данного дела (казенные административ­ные управления, полиция «т.п.)» . Для Сената же, напро­тив, «не подлежит сомнению, что ... по смыслу всех статей гла­вы V неправосудие составляет преступление, свойственное лишь должностным лицам, имеющим собственно судебную власть в строгом смысле этого выражения» .

В связи с вопросом о субъекте неправосудня встал вопрос: об ответственности за него присяжных заседателей. В теории уголовного права была высказана мысль, что содержание дан­ной статьи предполагает возможность применения ее и к при­сяжным заседателям25'. Но сомнение вызывало то, что при­сяжные выносили вердикт по внутреннему убеждению, а в ста- I тье, в соответствии с вышеприведенным разъяснением Сената, говорилось о фактических признаках лишь юридического не­правосудия. Кроме того, вердикт еще ие приговор, я отличие от приговора вердикт, не подписывался присяжными, и офици­ально не было и не должно было быть известно, кто из при­сяжных голосовал «за», а кто «против»,

В XIX веке в судебной практике не встречалось дел о при­влечении присяжных заседателей к ответственности за непра-восудие. Редакционная комиссия по составлению Уголовного уложения, решая этот вопрос:, пришла к выводу, что возбужде­ние уголовных дел о неправосудии присяжных заседателей бы­ло бы крайне затруднительно, так как исследование подобного преступления связано с обнаружением тайны совещаний при­сяжных заседателей, нарушение коей подорвало бы незыбле­мость приговоров и доверие к суду присяжных. Поэтому ко­миссия сочла возможным ограничить ответственность присяж­ных заседателей случаями взяточничества. Мнение комиссии не разделяли ее председатель 3. В. Фриш и министр юстиции Н, В. Муравьев. В представлении Особому совещанию при Государственном совете они настаивали на том. что по 6у-кнальному смыслу проектируемой статьи (ст. >48) под нее должны быть подводимы и случаи неправосудия присяжных заседателей и что трудность доказать какое-либо деяние не да­ет права оставить его безнаказанным. Доводы в пользу этой точки зрения нашли поддержку Особого совещания, и и Уго­ловном уложении присяжные заседатели оказались в числе субъектов неправосудия .


По тому же пути пошла 8 XX веке и судебная практика а применении комментируемой статьи (ст. 366 в редакции Уло­жения 1883 года). В 1911 году Общее собрание Сената приш­ло к выводу, что все постановления действующего Уложения о наказаниях относительно неправосудия судей в обширном смысле слова должны быть распространяемы и иа присяжных заседателей, когда они, «забыв веление совести, свою обязан­ность судить но точному разуму законов и в пределах, сими законами им предоставленных, введут произвол в свое реше­ние и неправильно воспользуются предоставленною им для се­го властью, и не только по какому-либо корыстному, или по какому-либо личному побуждению, но и по неправильному толкованию законом определенных им прав»*"1". Это решение Сената противоречило его же предыдущим разъяснениям не только но вопросу о субъекте, но и о субъективной стороне данного преступления. В решениях 1874 н 1903 годов отмеча­лось, что неправосудие должно характеризоваться не только умыслом, но и корыстными или иными личными видами1®'*.

Статьи 395—3% Эти нормы — новые для уголовного закона. Они предусма­тривали некоторые особые случаи неправосудия, прямо нару­шавшие порядок назначения наказания, определенный в главе II раздела 1 Уложения.

В объяснениях Редакционной комиссии к проекту Уголовно­го уложения отмечалось, что «с неправосудием в роде наказа­ния не следует смешивать злоупотребление при выборе того или другого наказания из числа определенных в законе за данные преступления»"''. Другими слее*ами, комиссия пред­полагала, что суд обладает бесконтрольным правом на призна­ние смягчающих вину обстоятельств и в связи с атим — иа вы­бор между несколькими наказаниями, установленными за пре­ступление. «Конечно. — говорилось в объяснениях, — судья может злоупотребить этим правом, руководствуясь при выборе наказания не интересами правосудия, а побуждениями, не сов­местимыми с долгом службы, но подобное злоупотребление не поддается регламентации закона» ",в. Но поскольку, по Уло­жению, суду запрещалось назначать максимальную меру нака­зания при наличии смягчающих обстоятельств или при объ­явлении преступника заслуживающим снисхождения, то злоу­мышленное нарушение этой нормы должно 6мл© рассматри­ваться как неправосудис и влечь ответственность но ст. 395. В силу того, что в данных статьях речь шла только об окон­чательных приговорах, они не могли применяться в отношении суден, приговоры которых подлежали обжалованию. По Своду законов, обжалованию подлежали приговоры лишь но тем уго­ловным делам, которые могли возбуждаться только по жало­бам потерпевших. По Уставу уголовного судопроизводства, окончательные приговоры выносили: мировые судьи — по де­лам, когда наказание не могло превысить трех дней ареста,


съезд мировых судей — на остальные приговоры мировой юстиции, окружной суд с присяжными заседателями, судебные палаты. Приговоры мировых судей и окружных судов без при­сяжных заседателей становились окончательными, если не об­жаловались в установленный срок.

Статьи 397—398

Обе статьи предусматривают наказание за неумышленное неправосудис, которое явилось результатом судебной ошибки или неправильного толкования закона. Таким образом, от пре­дыдущих статей этой главы они отличаются по субъективной стороне, а между собой — по объективной стороне преступле­ния. Статья 398 является общей, а ст. 397 определяет наказа­ние только за наиболее тяжкий вид неумышленного неправосу­дия — вынесение окончательного приговора при условии, что мера наказания, назначенная судом, ие соответствует точному смыслу закона, В соответствии с разъяснением Сената, для применения ст. 397 необходимо, чтобы приговор вступил в за­конную силу*'"', в противном случае должна была применять­ся ст. 398.

Статья 399 Статья специально перечисляет тех лиц, помимо судей, кото­рые могли привлекаться к ответственности за иеправосудие, причем не только в качестве соучастников, но и в качестве единственного субъекта преступления. Норма это новая. До Уложения о наказаниях норм об уголовной ответственности за неправосудие лиц прокурорского надзора не существовало, че­го нельзя сказать о секретарях суда и предшествовавших им подъячих и других приказных людях. Секретарь суда не слу­чайно оказался в перечне чиновников, вершащих правосудие. В дореформенном процессе, как гражданском, так и, в особен­ности, в уголовном, ему отводилась важная роль: ои составлял доклад, он должен 6мл заботиться о наличии в приговоре ссы­лок на ту или иную статью закона, он имел право и даже дол­жен был указать суду на противоправность принимаемых ре­шений и мог свое заявление занести в протокол заседания. Но и после введения судебных уставов секретарь суда мог способ­ствовать, а в некоторых случаях и предопределить несправед­ливый приговор или решение суда (например, путем уничто­жения вещественных доказательств по делу).

Прокурор мог привлекаться к ответственности за неправоеу-дие в случае, когда он умышленно отказывался от протеста на неправосудный приговор или решение либо от поддержания обвинения в судебном заседании без достаточных к тому осно­ваний, если это привело к незаконному оправдательному при­говору. Правда, случаев привлечения прокуроров к ответствен­ности по статьям главы V практически не известно.

Перечень данной статьи ие был ограничительным, но ивме должностные лица судебного ведомства, а также адвокаты ни в


теории, ни в судебной практике в качестве субъектов престу­пления неправосудня не фигурировали. Преступлениям и про­ступкам чиновников при производстве предварительного и су­дебного следствия посвящено отделение первое главы XI Уло­жения. (О привлечении к ответственности за неправосудие присяжных заседателей см. комментарий к ст. 394.)

Статья 400

Дореформенный суд был лишь отчасти отделен от админи­страции. Он находился в зависимом от генерал-губернатора и губернатора положении. Начальникам губернии принадлежало право надзора за судебными местами и приостановления ис­полнения судебных решений, если они признавали такие реше­ния несправедливыми. На утверждение к генерал-губернато­рам поступали все приговоры о придании подсудимых смерт­ной казни или о лишении чести.

Хотя данная статья практического значения не имела и но­сила символический характер, все же знаменательно, что в от­личие, скажем, от прокуроров губернаторы несли ответствен­ность только за неосторожное неправосудие, вернее — за бе­скорыстное неправосудие.

В связи с принятием судебных уставов и отделением суда от администрации губернаторы были лишены судебных функций, и статья была исключена из Уложения о наказаниях 1866 года.

Глава шестая

Статьи 401—402

Соборное уложение 1649 года карает взяточничество в ос­новном в области правосудия (гл. X, ст. ст. 5—7; гл. XII, ст. 2). Ему уже известно и… Термин и понятие «лихоимство» появились в русском зако­нодательстве при Петре… Однако взяточников не останавливали суровые наказания. Ряды их даже росли при Петре I, а после его смерти они…

Статья 403

Статья 404

В соответствии со ст. 156, на которую дана ссылка в на­стоящей статье, к взяточничеству, как и любому другому преступлению, применяется правило о совокупности престу­плений. Тягчайшему наказанию и в высшей мере виновный должен был быть подвергнут и в том случае, когда наказа­ние за сопутствующее взяточничеству должностное преступле­ние было менее строгим, чем за взятку, но уже по статьям гл. VI.

В соответствии с указом от 3 февраля 1892 г, в текст ста­тьи были внесены изменения: после слов виновные в сем следовало подвергаются ответственности на основании правил о совокупности преступлений.

Статья 405

В данной статье содержится перечень признаков объективной стороны мздоимства и лихоимства. В частности, здесь определен момент совершения этих преступлений — обещание - подарка и согласие на его принятие. Таким образом, взяточ­ничество имело формальный состав и не предполагало поку­шения, за исключением случаев вымогательства.


Статьи 406—407

По мнению Сената, для применения ст. 407 было «безуслов­но необходимо, чтобы суд именно признал, что подсудимый под угрозою притеснения или самим… Под выражением требование подарков в ст. 406 должно бы­ло подразумеваться… Физическое или нравственное насилие должно было приме­няться непосредственно к лицу, от которого виновный рассчи­тывал…

Статья 408

Статьи 409—413 В статьях устанавливается ответственность взяткодателей и посредников, а также… «тех, которые ведали, но не известили». В Уложении 1845 го­да была установлена ответственность и для взяткодателей…

Статья 415

Свод законов установил правило, согласно которому чинов­никам запрещалось прекращать исполнение своих служебных обязанностей до оформления увольнения от должности надле­жащим порядком. Поэтому данная статья устанавливает ответ­ственность за самовольное и окончательное оставление своего служебного места. Но ее действие не распространялось на слу­чаи прогулов или опоздания из отпуска, как бы продолжи­тельны они ни были.

Статьи 416—418

Статьи посвящены нарушениям порядка оставления должно­сти. Субъектами таких правонарушений могли быть только чи­новники, но, вероятно, они несли ответственность по данным статьям и в случае исключения из службы навсегда. Об этом, в частности, свидетельствует ч. II ст. 417. С субъективной сто­роны эти правонарушения характеризовались как умыслом, так и неосторожностью, цели и мотивы для квалификации зна­чения не имели. Формальным извещением, о котором говорит­ся в ст. ст. 417 и 418, считалось сообщение начальства или иной официальный источник. Слухи или чье-либо частное со­общение об увольнении не могли рассматриваться в таком ка­честве.

Глава восьмая

Статья 419

Перечень лиц, которых запрещалось принимать на государ­ственную службу, содержался в ст. ст. 4, 6—8 Устава о службе по определению от правительства. Свод законов устанавливал ответственность за нарушение только одного из этих запретов (принимать лиц, исключенных из духовного ведомства). Ста­тья расширяет границы ответственности на все случаи наруше­ния правил приема на службу.

Статья 420

по определению от правительства. В соответствии с разъясне­нием Сената, данная статья не подлежала расширительному толкованию. Любая другая служба… Статьи 421—422 Статьями устанавливаются взыскания за нарушение правил о назначении и увольнении от должности. Субъектами этих…

Глава девятая

Статьи 423—428

Вопрос, о разграничении должностных преступлений и дис­циплинарных проступков серьезно встал лишь в период подго­товки проекта Уголовного уложения,… В Уставе о службе в числе прочих обязанностей должност­ных лиц отмечалось… По мнению Сената, взыскания, указанные в первом отделе­нии главы IX, должны назначаться только за нарушения по­рядка…

ДОМОСТИ и пр., касающиеся мобилизации

В связи с совершенствованием законодательства об охране государственной тайны ее намеренное открытке иностранному правительству стало… «Должностное лицо, допустившее, вследствие небрежности или неисполнения… Тому же наказанию подвергается и должностное лицо, обна­ружившее по неосторожности означенную в первой части сей…

– Конец работы –

Используемые теги: Практикум, истории, отечественного, государства, права0.092

Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Практикум по истории отечественного государства и права

Что будем делать с полученным материалом:

Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:

Еще рефераты, курсовые, дипломные работы на эту тему:

Предмет, задачи и метод истории государства и права России. Периодизация отечественной истории государства и права
На сайте allrefs.net читайте: Предмет, задачи и метод истории государства и права России. Периодизация отечественной истории государства и права.

Лекция 1. Предмет и методология теории государства и права. 1. Предмет и объект изучения теории государства и права. 2. Место теории государства и права в системе общественных и юридических наук
Лекция Предмет и методология теории государства и права... Предмет и объект изучения теории государства и права... Место теории государства и права в системе общественных и юридических наук...

Методы научного познания государства и права Эволюция отечественной науки теории государства и права
Исходником для установления предмета, изучаемого любой наукой, является признание его объективности. Факт объективного сосуществования государства и… Таким образом, предметом науки теории государства и права являются объективные… Предмет теории государства и права – историчен. Он применяется по мере вовлечения в сферу познания новых свойств и…

Проблемы методологии истории отечественного государства и права
Предметом науки истории государства и права России является изучение возникновения, развития и смены типов и форм государства и права, а также… Говоря о методе истории государства и права России, отвечаем на вопрос, как… Мы изучаем государственно-правовые явления в их связи и взаимозависимости, в непрерывном движении, развитии, исходя…

Предмет, метод и периодизация истории государства зарубежных стран ИСТОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН
Санкт Петербургский университет Государственной противопожарной службы...

Общая характеристика истории отечественного государства и права
Общая характеристика истории отечественного государства и права... Предмет ИОГП... Методы ИОГП...

Предмет и метод теории государства и права. Теория государства и права в системе юридических и гуманитарных наук
Под методом науки понимается совокупность приемов и способов с помощью которых постигается предмет получаются знания Все многообразие методов... Теория государства и права в системе юридических и гуманитарных... Функции ТГП Функция деятельность Самостоятельные направления в исследовании деятельности Основные направления...

Общая характеристика истории отечественного государства и права
Общая характеристика истории отечественного государства и права... Предмет ИОГП... Методы ИОГП Периодизация ИОГП...

МОДУЛЬ 1. МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НАУЧНОГО ПОНИМАНИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА ТЕМА 1. ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА КАК НАУКА
МОДУЛЬ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ НАУЧНОГО ПОНИМАНИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА... ТЕМА ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА КАК... Определение теории государства и права как науки Цель объект и предмет исследования...

Общая характеристика истории отечественного государства и права
Общая характеристика истории отечественного государства и права... Предмет ИОГП... Методы ИОГП...

0.044
Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Education Insider Sample
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Реклама
Соответствующий теме материал
  • Похожее
  • По категориям
  • По работам