Во многих отраслях науки, в том числе экономической, сложилась всемирная традиция оценивать достижения лучших исследователей как некий Олимп, т. е. вершина сегодняшних научных познаний и достижений. Начало этой традиции положила, как известно, Шведская академия наук, для которой Шведский национальный банк еще в начале нынешнего столетия учредил специальную памятную премию имени Альфреда Нобеля. И если первоначально Нобелевские премии присуждались лауреатам прежде всего в области естественных наук, то впоследствии эти границы существенно расширились. В частности, в 1968 г. – в год 300-летия существования Шведского национального банка, последним была учреждена Нобелевская премия и в области экономических наук, а с 1969 г. началось ее непосредственное присуждение.
Первыми лауреатами Нобелевской премии по экономике в 1969 г. стали два экономиста-математика – голландец Ян Тинберген и норвежец Рагнар Фриш, заслугой которых признана разработка математических методов анализа экономических процессов. С тех пор подобного мирового признания удостоены десятки ученых, в число которых вошли представители многих стран, включая Россию. Краткое знакомство с творческим ростом и научными трудами Нобелевских лауреатов по экономике позволит нам представить себе и в некоторой степени осмыслить особенности современного этапа эволюции экономической науки, переживающей, как отмечал П. Самуэльсон период «неоклассического синтеза». С учетом этого ниже речь пойдет о четырех ученых, которым покорился Олимп экономической науки и с именами которых связывают немало нового и ценного, привнесенного ими в теорию и практику экономики и соответственно современную историю экономической мысли.
Пол Антони Самуэльсон (род. в 1915 г.) – американский экономист, один из первых лауреатов Нобелевской премии в области экономики, которая была ему вручена в 1970 г. за его учебник «Экономикс» с официальной формулировкой «за вклад в повышение уровня научного анализа в экономических науках».
После учебы в 1932-1935 гг. в Чикагском университете свою продолжительную в творческом отношении жизнь он совмещает как с научно-педагогической, так и с общественно-политической деятельностью. Причем его научными наставниками в самом начале карьеры ученого-экономиста в стенах Гарвардской высшей школы стали не менее именитые экономисты Й. Шумпетер, Э. Хансен, В. Леонтьев.
С 1941 г. вот уже более полувека П. Самуэльсон, пройдя путь от ассистента профессора до профессора Массачусетского технологического института, связан с этим вузом. Но в этом промежутке он избирался президентом Экономического общества (1951), Американской экономической ассоциации (1961), Международной экономической ассоциации (1965-1968), являлся советником Белого дома по экономическим вопросам (1961-1968). Кроме того, его удостоили чести быть избранным членом Американской академии искусств и наук и ряда других общественных организаций, вести колонку в журнале «Ньюсуик», участвовать в различных международных конференциях, симпозиумах и прочих научных форумах.
Знаменитый учебник П. Самуэльсона «Экономикс» в первом издании появился еще в 1948 г. и, выдержав с тех пор 13 изданий, стал по существу учебником и для миллионов людей во многих странах мира. Незначительным тиражом «Экономикс» дважды издавался и в русском переводе соответственно в 1964 и 1992 гг.
Ценность и уникальность этой книги состоят прежде всего в том, что она вобрала в себя лучшие достижения экономической мысли современности как социально-институционального, так и неоклассического направлений. Ей присущи не только последовательность и глубина анализа излагаемого материала, но и прекрасная иллюстрация ключевых положений экономической теории средствами математического языка посредством применения историко-экономического подхода.
Василий Васильевич Леонтьев (1906-1999) – американский экономист российского происхождения, родился в Санкт-Петербурге. Закончив в 1924 г. Ленинградский университет, еще в течение года работал там же на кафедре экономической географии, затем три года (1925-1928) учился в Берлинском университете, одновременно работая над докторской диссертацией. Степень доктора философии получил в 1928 г., после чего в течение 1928-1931 гг. был сотрудником Института мировой экономики при Кильском университете в Германии, а в промежутке (1928-1929) работал экономическим советником в Нанкине (Китай). В 1931 г. состоялся его последний переезд в другую страну – США – в связи с приглашением директора Национального бюро экономических исследований У. К. Митчелла для работы в этом бюро. Одновременно В. Леонтьев приступает к преподавательской деятельности в качестве профессора в Гарвардском университете, охватившей 44 года его жизни, а с 1975 г. становится профессором Нью-Йоркского университета.
Между двумя приведенными датами американского периода жизни В. Леонтьева имели место, пожалуй, все наиболее значимые с точки зрения его научной и творческой биографии события: это создание посредством личной инициативы и при личном участии Гарвардского экономического исследовательского института (1946), который он возглавлял до 1972 г.; назначение директором упомянутого Национального бюро экономических исследований (1948); избрание президентом Американской экономической ассоциации (1970); присвоение звания лауреата Нобелевской премии по экономике (1973) за разработку метода «затраты-выпуск».
К числу прочих его регалий следует отнести не только основание им в 1978 г. при Нью-йоркском университете Института экономического анализа, которым он руководил до 1986 г., но и избрание в 1988 г. иностранным членом АН СССР, а в 1989 г. ему был присвоен статус консультанта при ООН, в соответствии с которым он возглавлял исследование основных тенденций в изменении мировой экономики, ожидаемых в период до 2000 г.
Принесшая В. Леонтьеву мировую славу разработка метода прогнозного экономического анализа «затраты-выпуск» была начата еще в 30-е годы. Этот метод ученый положил в основу построения таблиц межотраслевых балансов США, что позволило усовершенствовать прогнозирование процессов замещения одних частей общественного продукта другими, содействовало исследованию структуры и динамики экономики страны, выявлению долгосрочных тенденций ее развития с учетом оценки прямых и косвенных последствий происходящих в результате технологических, структурных и масштабных изменений в производстве, а также изменений в потребительском спросе, соотношениях цен и доходов, инвестиционной сфере и внешней торговле.
Между тем В. Леонтьев, занимаясь широким кругом экономических проблем, значительное внимание уделяет месту и роли в экономическом анализе математических методов, моделей и формул, а также творчеству многих ученых-экономистов классической, неоклассической и других направлений и школ экономической мысли, в чем убеждает и ряд ссылок на его высказывания и оценки, приведенные в настоящей книге. Не повторяя их, необходимо, тем не менее, обратить внимание еще на одно его суждение, значение которого для экономической науки, как представляется, трудно переоценить.
Так, в одной из своих статей 1937 г., посвященной методологической критике так называемой «неокембриджской школы», будущий Нобелевский лауреат писал, что методологические вопросы в экономических дискуссиях стали годами либо замалчиваться, либо подозрительно затягиваться. Это особенно очевидно, пишет он, «со времени появления новой Кембриджской школы», которая противостоит в неофициальном обмене мнениями, имеющем место на методологическом уровне со «школой ортодоксальных теоретиков». Различие между двумя этими «направлениями научной мысли», продолжает В. Леонтьев, лежит не столько в конечных результатах исследований и в способе наблюдения экономических реалий общего опыта, сколько на промежуточном этапе, где происходят упорные, но частного характера схватки по таким вопросам из сферы постигаемых фундаментальных истин, как «равенство сбережений и инвестиций, сущность так называемого мультипликатора» и т. п.
С учетом этого ученый напоминает, что общепринятого критерия «простоты» логической аргументации не существует. Поэтому следует иметь в виду, что у разных людей природа процесса мышления, в ходе которого определяется, насколько «сложно» то или иное теоретическое положение, весьма различна. Вывод же В. Леонтьева таков: «Одному экономисту легче понять пять строк алгебраической формулы, чем прочитать пять страниц словесных доказательств, в то время как другой предпочитает прочесть двадцать страниц текста, нежели разобраться в одном уравнении». Иными словами, по его мысли, именно «...логические приемы «кембриджской школы» значительно увеличивают вероятность теоретических ошибок и неверных выводов».
Леонид Витальевич Канторович (1912-1986) – российский (советский) экономист и математик, родился в Санкт-Петербурге в семье врача. В 1930 г., в 18 лет закончил математический факультет Ленинградского университета. Звание профессора получил уже в 22 года (1934), а еще через год (1935) без защиты диссертации удостоен ученой степени доктора физико-математических наук.
Вплоть до 1960 г. его деятельность как ученого продолжалась в Ленинграде, главным образом на математико-механическом факультете ЛГУ и в Ленинградском отделении Математического института АН СССР. В этом городе уже с конца 30-х годов он непосредственно занимается экономическими исследованиями и поиском решений некоторых народнохозяйственных проблем; вводит (1939) в экономическую и математическую науки понятие и модель линейного программирования в целях разработки оптимального подхода в процессе использования ресурсов; завершает (1942) свой основной труд «Экономический расчет наилучшего использования ресурсов». В 40-е годы, расширяя сферу применения линейного программирования, Л. В. Канторович «вводит» математический аппарат и для решения так называемой транспортной задачи, для обоснования методов рационального раскроя промышленных материалов, а также для расчетов по оборонной тематике, которые (расчеты) стали основанием присвоения ему в 1949 г. звания лауреата Сталинской и Правительственной премий.
Заметное призвание научных заслуг Л. В. Канторовича началось лишь во времена «хрущевской оттепели», когда была снята неофициальная, но настоятельная рекомендация ученому умерить свое пристрастие к экономической проблематике. В 1958 г. его избирают членом-корреспондентом Сибирского отделения АН СССР по отделению экономики и приглашают на работу во вновь создаваемое в Новосибирске СО АН ССР. А затем в течение 1960–1971 гг. он живет и трудится в Новосибирске. В этот период избирается действительным членом АН СССР по специальности математика и экономика (1964), ему присуждается Ленинская премия за разработку оптимизационного подхода к плановому управлению экономикой (1965).
С 1971 г. и до своей кончины в 1986 г. судьба связывает академика с Москвой, где ему довелось руководить лабораториями в Институте управления народным хозяйством ГКНТ и во Всесоюзном НИИ системных исследований Госплана СССР и АН СССР. В Москве же в 1975 г. к нему пришло известие о присвоении Нобелевской премии по экономике за разработку теории оптимального использования ресурсов.
Научное достижение Л. В. Канторовича состоит в том, что именно ему впервые удалось построить статистическую и динамическую модели текущего и перспективного планирования использования ресурсов на базе новых математических подходов в области системного построения экономических показателей, которые применимы при анализе ценообразования, эффективности капитальных вложений и других проблем.
Задолго до мирового признания научных нововведений Л. В. Канторовича о них неоднократно высказывался в открытой печати В. Леонтьев. Например, в своей статье «Проблема качества и количества в экономике» (1959) он обращал внимание американского читателя на то, что написал еще «двадцать лет назад видный советский математик профессор Л. В. Канторович, разработавший «новый подход к производственному планированию». В. Леонтьев при этом подчеркивал: «Проблема, которую он решал, заключалась в выборе среди нескольких технологически возможных методов производства заданного товара такого, который позволял бы максимизировать выпуск продукции... Он обнаружил, что поиск правильного ответа – если количество всевозможных комбинаций затрат и производственных факторов довольно велико, – значительно облегчается при введении нескольких дополнительных переменных...».
Но статья Л. В. Канторовича, продолжает В. Леонтьев, будучи опубликована в 1939 г., не нашла должной реакции «среди русских экономистов и была практически оставлена без внимания плановиками-практиками» и, более того, «работа в тот период не попала на Запад». Лишь много позднее, заключает он, западные экономисты с удивлением обнаружили «разрешающие множители» Л. В. Канторовича, представляющие в сущности цены товаров и услуг, затраты которых рассматриваются в качестве факторов в его производственных функциях; поэтому эта теория, в ее современном варианте рассматривающая национальную экономику в целом как своего рода гигантский компьютер, и есть та самая «западная теория линейного программирования, которую частично предвосхитили исследования Канторовича...».
В другой статье «Спад и подъем советской экономической науки» (1960) В. Леонтьев вновь напоминает о двух работах молодого ленинградского математика Л. В. Канторовича, в которых сформулирована общая математическая постановка некоторых проблем планирования производства и транспортировки, действительно предвосхитившая концептуальные рамки теории линейного программирования, сформулированной несколько лет спустя в Соединенных Штатах Америки.
Милтон Фридмен (1912-2006) – американский экономист, лауреат Нобелевской премии по экономике 1976 г., присужденной «за иследование в области потребления, истории и теории денег». Уроженец Нью-Йорка, закончил Рутгерский (1932) и Чикагский (1934) университеты. До 1935 г. является ассистентом-исследователем Чикагского университета, затем становится сотрудником Национального комитета по ресурсам, а с 1937 г. – сотрудником Национального бюро экономических исследований. В 1940 г. преподает в университете Висконсина, в 1941-1943 гг. – сотрудник Министерства финансов в составе группы исследователей в области налогов. С 1943 до 1946 г. занимает должность заместителя директора группы статистических исследований военной сферы в Колумбийском университете, где и получил (1946) степень доктора.
В 1946 г. возвращается в Чикагский университет в качестве профессора экономики, оставаясь в этой должности и поныне. А мировую известность ему принесли, прежде всего, труды по монетаристской тематике. В их числе изданный под его редакцией сборник статей «Исследования в области количественной теории денег» (1956) и книга, изданная в соавторстве с Анной Шварц «История денежной системы США, 1867–1960» (1963). Фридменовская монетарная концепция, говоря словами американского экономиста Г. Эллиса, привела к «повторному открытию денег» из-за почти повсеместно растущей, особенно в последний период, инфляции.
Имя М. Фридмена – Нобелевского лауреата в современной экономической теории ассоциируется, как правило, с лидером «чикагской монетарной школы» и главным оппонентом кейнсианской концепции государственного регулирования экономики. Это особенно стало заметным в те годы (1966-1984), когда ему довелось вести еженедельную колонку в журнале «Ньюсуик», ставшей как бы пропагандистским рупором его монетаристской теории.
Между тем М. Фридмен в своем творчестве многогранен и, что весьма важно, его научные интересы охватывают и область методологии экономической науки. Ведь уже многие годы в своих дискуссиях по данной проблеме экономисты не обходятся без анализа фридменовского эссе «Методология позитивной экономической науки» (1953), так же как и без эссе на подобную тему, написанные Л. Роббинсом (1932), Р. Хайлбронером (1991) и М. Алле (1990), или знаменитой лекции, прочитанной П. Самуэльсоном на церемонии вручения ему Нобелевской премии по экономике (1970), и др.
Однако именно из позитивистского методологического эссе М. Фридмена можно почерпнуть неординарные суждения о том, что экономическая теория как совокупность содержательных гипотез принимается тогда, когда может «объяснить» фактические данные, только из которых вытекает, является ли она «правильной» или «ошибочной» и будет ли она «принята» или «отвергнута»; что в свою очередь факты никогда не могут «доказать гипотезу», так как они способны установить лишь ее ошибочность. В то же время очевидна его солидарность с теми учеными, кто считает недопустимым представлять экономическую теорию описывающей, а не предсказывающей, превращая ее в просто замаскированную математику. По мысли М. Фридмена, утверждать о разнообразии и сложности экономических явлений – значит отрицать преходящий характер знания, заключающего в себе смысл научной деятельности, и поэтому «любая теория с необходимостью имеет преходящий характер и подвержена изменению с прогрессом знания». При этом процесс обнаружения чего-то нового в знакомом материале, заключает Нобелевский лауреат, надо обсуждать в психологических, а не логических категориях и, изучая автобиографии и биографии, стимулировать его с помощью афоризмов и примеров.
2. Концепция «неоклассического синтеза» П. Самуэльсона и новые версии ее интерпретации
Вот уже на протяжении двух последних столетий борьба против таких бедствий, как массовая безработица и инфляция, была и остается самой актуальной проблемой социально-экономического развития государств с рыночной организацией и, конечно, экономической науки. Как достичь стабильную и полную занятость и незатухающий рост реальных доходов населения? В чем состоят «секреты» бескризисного экономического цикла?
Стремление получить ответ на эти вопросы, необходимость правильного решения связанных с ними проблем, как пишет в томе 1 своего всемирно известного учебника «Экономикс» П. Самуэльсон, побуждает «современные демократические страны», располагающие «как фискальными и кредитно-денежными инструментами, так и политической возможностью, использовать их, чтобы преодолеть хронические резкие спады и «галопирующие» инфляции. Это приводит нас, – заключает он, – к неоклассическому синтезу – классические принципы ценообразования, изложенные в дальнейших главах, подтверждаются успешным использованием инструментов, анализируемых в предшествующих главах».
Этот тезис П. Самуэльсон развивает затем в томе 2 того же учебника, прибавив к вышесказанному следующее: «Полагая, что достижение более или менее стабильной полной занятости является вполне осуществимой задачей, современные экономисты могут использовать концепцию «неоклассического синтеза», основанную на сочетании современных принципов, объясняющих процесс образования доходов, и положений классической политической экономии». Но в пятом издании. «Экономикс» (1961) им приводится уточняющее примечание: «Термин "неоклассический синтез" используется... в более широком смысле, чем он обычно употреблялся в предыдущий период... В настоящее время мы используем указанный термин для обозначения более широкого круга идей – синтеза тех истин, которые были установлены классической политической экономией, и положений, доказанных современными теориями формирования доходов».
Следовательно, по Самуэльсону, «неоклассический синтез» – это, по существу, сочетание современных, неокейнсианских и неолиберальных положений и «истин» с предшествовавшими им ранними неоклассическими, а также с некоторыми постулатами классической политической экономии прежде всего в связи с «современными теориями формирования доходов».
* * *
Участившееся за последние годы в экономической литературе – и особенно в учебных целях – упоминание понятия «неоклассический синтез» получило довольно широкий спектр смысловой нагрузки. Например, С. Носова считает, что «в связи с появлением неоклассического синтеза различные меры по регулированию экономики стали носить смешанную форму». Она утверждает: «Таким образом, в настоящее время основой макроэкономического регулирования является симбиоз трех основных теорий: кейнсианство с его различными модификациями, теория экономики предложения и монетаризм. Кейнсанская доктрина исходит из присущей ей философии активизма, энергичного вмешательства государства в хозяйственные процессы для смягчения циклического колебания конъюнктуры и достижения высокого уровня производства и занятости рабочей силы. При этом особые надежды возлагаются на бюджетные методы как на инструмент прямого регулирования платежеспособного спроса. Монетаристы же отстаивают принцип невмешательства в экономическую жизнь».
В соответствии с отдельными версиями толкования понятия «неоклассический синтез», обозначенными в совместной публикации С. Брагинского и Я. Певзнера, «Политическая экономия: дискуссионные проблемы, пути обновления» (М: Мысль, 1991), очевидно, что в их формулировки подпадает круг вопросов не только государственного регулирования экономики, но и моделирования общего экономического равновесия. В свою очередь согласно А. В. Аникину, судя по его книге «Люди науки. Встречи с выдающимися экономистами» (М.: «Дело Лтд», 1995), самуэльсоновский неоклассический синтез – это, прежде всего, соединение «классической микроэкономики» с некоей «новой макроэкономикой».
Таким образом, можно признать, что с «подачи» самого автора понятия «неоклассический синтез» П. Самуэльсона, заявившего о «более широком смысле» этого термина, ныне продолжается процесс становления еще одной экономической концепции – «концепции неоклассического синтеза» как новой универсальной доктрины по многим проблемам современной экономической науки.
Исходя из систематизации версий названных выше авторов и на основе собственных концептуальных построений изложение сути данной концепции необходимо, как представляется, свести, по меньшей мере, к следующим трем версиям.
Суть одной из них заключается в обосновании идеи о том, что современная экономическая теория рассматривает возможность обеспечения полной занятости и экономического роста при одновременном использовании как элементов рыночного механизма хозяйствования с его принципами экономического либерализма, так и элементов кейнсианской концепции, ограничивающей стихию свободного рынка. Здесь имеются в виду и упомянутые П. Самуэльсоном «инструменты» фискальной и денежно-кредитной системы в политике государства, и антиинфляционные возможности концепции «естественной нормы безработицы» М. Фридмена, и идеи синтеза свободного рынка с «социально обязательным общественным строем» Эрхарда – Рёпке и т. д.
По другой версии, выдвинутой, как очевидно, еще неоклассиками конца XIX в., в основе научной теории стоимости (ценности) лежит интеграция «старой» и «новой» теории стоимости, т. е. затратной теории (трудовая теория стоимости или, по другой трактовке, теория издержек производства) и теории предельной полезности. Здесь речь идет о системном подходе маржиналистов «второй волны» в лице А. Маршалла, В. Парето и других, обосновавших на основе предельного анализа тезис двухкритериальной сущности ценности любого товара и актуализировавших идеи о функциональной связи категорий «цена», «спрос» и «предложение» и о частном и общем экономическом равновесии.
И по третьей версии «неоклассический синтез» заключается в положении о том, что современная модель общего экономического равновесия базируется одновременно на макро- и на микроэкономическом исследовании, поскольку использует для ее построения научный инструментарий, адекватный макро- и микроэкономическому анализу. Причем на пути к формированию синтезирующих идей здесь был достигнут как отказ неоклассиками (вслед за институционалистами) от смитианских постулатов «чистой» экономической теории и «совершенной конкуренции» и от противопоставления друг другу сфер производства и потребления, так и переход к концепциям реформирования экономики с учетом всей совокупности общественных отношений, включая небезосновательный «психологический закон» Дж. М. Кейнса об опережающем всегда росте доходов по сравнению с ростом потребления и даже так называемый «эффект Веблена», не исключающий «аномалии» в механизме ценообразования, и другие неэкономические факторы.