Необходимо отметить, что Ж. Б. Сэй, как другие классики, конструировал политическую экономию по образцу точных наук, таких, например, как физика. В методологическом плане это означает признание законов, категорий и теорий, имеющих универсальное и первостепенное значение. Но нельзя не сказать также о том, что, по Сэю, назначение политической экономии всего лишь теоретическое и описательное.
Ж. Б. Сэй снискал себе несомненный авторитет смитианца, безоговорочно приняв принципы свободы рынков, ценообразования, внутренней и внешней торговли (фритредерство), неограниченной свободной конкуренции предпринимателей и недопустимости никаких проявлений протекционизма и возведя эти принципы в ранг абсолюта. В случае их принятия он предвещал человечеству объективную невозможность ни перепроизводства, ни недопотребления общественного продукта, т. е. экономических кризисов. Положение Ж. Б. Сэя о реализации общественного продукта позже получило название «закона рынков», или просто «закона Сэя», и разделяли этот «закон» не только столпы классической политической экономии Д. Рикардо, Т. Мальтус и др., но и экономисты многих других школ экономической мысли вплоть до начала XX в. Как образно выразился в данной связи Дж. К. Гэлбрейт, принятие или непринятие человеком «закона Сэя» было до 30-х гг. XX в. основным признаком, по которому экономисты отличались от дураков.
Труды Ж. Б. Сэя достаточно легко воспринимались прогрессивной общественностью Франции, Англии, США и ряда других стран потому, что, как заметил один из предшественников маржинализма О. Курно, стиль изложения в сочинениях по политической экономии Ж. Б. Сэя был столь же литературно безупречен, что и у А. Смита. Кроме того, по словам того же О. Курно, и А. Смит, и Ж. Б. Сэй не прибегали для достижения наибольшей точности своих аргументов (в отличие от Д. Рикардо) к арифметическим и алгебраическим исчислениям «утомительного объема».