Преодолеть тенденциозный подход анализа эволюции экономических доктрин – означает, прежде всего, признать ошибочными идеи классификации экономической теории по классоформационному принципу (теория «буржуазная», «мелкобуржуазная», «пролетарская» либо «капиталистическая» и «социалистическая»), в том числе надуманной идеи противопоставления экономической теории по географическому принципу («отечественная теория» и «западная теория»). В данном контексте речь идет о том, что структуризацию экономической мысли по основным направлениям и этапам ее эволюции целесообразно осуществлять с учетом лучших социально-экономических достижений мировой цивилизации и совокупности, обусловливающих обновление и изменение экономической теории факторов исторического, экономического и социального свойства.
Структура курса истории экономических учений, предлагаемая ниже, состоит из трех основных разделов. Ее новизна в отличие от изданий советского периода и даже ряда работ последних лет заключается, прежде всего, в отказе от критерия классовых общественно-экономических формаций (рабовладельческий, феодальный, капиталистический) и в выдвижении на первый план позиции конкретных качественных преобразований в экономике и экономической теории со времен дорыночной экономики до эпохи либеральной (нерегулируемой), а затем и социально ориентированной или, как еще нередко говорят, регулируемой рыночной экономики.
Соответственно это следующие основные структурные единицы курса:
1) раздел экономических учений эпохи дорыночной экономики;
2) раздел экономических учений эпохи нерегулируемой рыночной экономики;
3) раздел экономических учений эпохи регулируемой (социально ориентированной) рыночной экономики.
Здесь, однако, следует пояснить два обстоятельства. Во-первых, эпохи дорыночной и рыночной экономики предполагается различать по признаку преобладания в обществе натурально-хозяйственных либо товарно-денежных отношении. И, во-вторых, эпохи нерегулируемой и регулируемой рыночной экономики необходимо различать не потому, присутствует ли государственное вмешательство в экономические процессы, а по тому, обеспечивает ли государство условия для демонополизации хозяйства и социального контроля над экономикой.
Охарактеризуем теперь коротко последовательность и суть направлений и этапов развития экономической мысли в рамках названных выше разделов курса.
1. Экономические учения эпохи дорыночной экономики. Эта эпоха включает в себя периоды Древнего мира и средневековья, в течение которых преобладали натурально-хозяйственные общественные отношения, и воспроизводство было преимущественно экстенсивным. Экономическую мысль в эту эпоху выражали, как правило, философы и религиозные деятели. Достигнутый ими уровень систематизации экономических идей и концепций не обеспечил достаточных предпосылок для обособления теоретических построений того времени в самостоятельную отрасль науки, специализирующейся сугубо на проблемах экономики.
Данную эпоху завершает особый этап в эволюции и экономики, и экономической мысли. С точки зрения истории экономики этот этап в марксистской экономической литературе называют периодом первоначального накопления капитала и зарождения капитализма; по неклассоформационной позиции – это период перехода к рыночному механизму хозяйствования. С точки зрения истории экономической мысли этот этап называется меркантилизмом и трактуется также двояко; в марксистском варианте – как период зарождения первой школы экономической теории капитализма (буржуазной политической экономии), а по неклассоформационному варианту – как период первой теоретической концепции рыночной экономики.
Зародившийся в недрах натурального хозяйства меркантилизм стал этапом широкомасштабной (общенациональной) апробации протекционистских мер в сфере промышленности и внешней торговли и осмысления развития экономики в условиях формирующейся предпринимательской деятельности. И поскольку отсчет своего времени меркантилистская концепция начинает фактически с XVI столетия, то и начало обособленного развития экономической теории как самостоятельной отрасли науки относят чаще всего к данному рубежу.
В частности, на заре своего исторического восхождения экономическая наука, базировавшаяся на меркантилистских постулатах, пропагандировала целесообразность государственного регулирующего воздействия посредством экономических мотивов и сделок с тем, чтобы «новые» отношения, получавшие впоследствии наименование то «рыночных», то «капиталистических», распространились на все аспекты общественных отношений государства.
2. Экономические учения эпохи нерегулируемой рыночной экономики. Временные рамки этой эпохи охватывают период примерно с конца XII в. до 30-х гг. XX в., в течение которого в теориях ведущих школ и направлений экономической мысли доминировал девиз полного «laissez faire» – словосочетание, означающее абсолютное невмешательство государства в деловую жизнь, или, что одно и то же, принцип экономического либерализма.
В данную эпоху экономика благодаря промышленному перевороту совершила переход от стадии мануфактурной к так называемой индустриальной стадии своей эволюции. Достигнув своего апогея в конце XIX – начале XX в., индустриальный тип хозяйствования также подвергся качественной модификации и обрел признаки монополизированного типа хозяйства.
Но именно обозначенные типы хозяйства, обусловленные преобладанием идеи саморегулируемости экономики свободной конкуренции, предопределили своеобразие постулатов и исторически сложившуюся последовательность господства в экономической науке данной эпохи вначале классической политической экономии, а затем неоклассической экономической теории.
Классическая политическая экономия занимала «командные высоты» в экономической теории практически около 200 лет – с конца XVII в. по вторую половину XIX в., заложив, по существу, основы для современной экономической науки. Ее лидеры, во многом правомерно осудив протекционизм меркантилистов, основательно противостояли антирыночным реформаторским концепциям первой половины XIX в. в трудах своих современников как из числа сторонников перехода к обществу социальной справедливости на базе воссоздания ведущей роли в хозяйстве мелкотоварного производства, так и идеологов утопического социализма, призывавших к всеобщему одобрению человечеством преимуществ такого социально-экономического устройства общества, при котором не будет денег, частной собственности, эксплуатации и прочего «зла» капиталистического настоящего.
Вместе с тем «классики» совершенно неоправданно упускали из поля зрения значимость поиска взаимосвязи и взаимообусловленности факторов экономической среды с факторами национально-исторического и социального свойства, настаивая на незыблемости принципов «чистой» экономической теории и не принимая всерьез достаточно успешные наработки в данном направлении в трудах авторов так называемой немецкой исторической школы во второй половине XIX в.
Сменившая в конце XIX в. классическую политическую экономию неоклассическая экономическая теория стала ее преемницей, прежде всего благодаря сохранению «верности» идеалам «чистой» экономической науки. При этом она явно превзошла свою предшественницу во многих теоретико-методологических аспектах. Главным же в этой связи явилось внедрение в инструментарий экономического анализа базирующихся на математическом «языке» маржинальных (предельных) принципов, придавших новой (неоклассической) экономической теории большую степень достоверности и способствовавших обособлению в ее составе самостоятельного раздела – микроэкономики.
3. Экономические учения эпохи регулируемой (социально ориентированной) рыночной экономики. Данная эпоха – эпоха новейшей истории экономических учений – берет свое начало с 20–30-х гг. XX в., т. е. с тех пор, когда в полной мере обозначили себя антимонопольные концепции и идеи социального контроля общества над экономикой, проливающие свет на несостоятельность принципа lаssez faire и нацеливающие на многообразные меры демонополизации хозяйства посредством государственного вмешательства в экономику. В основе этих мер лежат значительно более совершенные аналитические построения, предусмотренные в обновленных на базе синтеза всей совокупности факторов общественных отношений экономических теориях.
В этой связи имеются в виду, во-первых, новое, сложившееся к 30-м гг. XIX в. социально-институциональное направление экономической мысли, которое в обозначившихся трех его научных течениях часто просто называют американским институционализмом, во-вторых, появившиеся в 1933 г. доказательные теоретические обоснования функционирования рыночных хозяйственных структур в условиях несовершенной (монополистической) конкуренции и, наконец, в-третьих, зародившиеся также в 30-х гг. два альтернативных друг другу направления (кейнсианское и неолиберальное) теорий государственного регулирования экономики, давшие статус самостоятельного еще одному разделу экономической теории – макроэкономике.
В результате на протяжении последних семи-восьми десятилетий завершающегося XX в. экономическая теория смогла вынести на суд общественности ряд принципиально новых и неординарных сценариев возможных вариантов (моделей) роста национальной экономики государств в условиях переживаемых ими небывалых прежде проблем, вызванных последствиями современной научно-технической революции. Экономическая наука наших дней как никогда близка к выработке наиболее достоверных «рецептов» на пути к стиранию социальных контрастов в цивилизованном обществе и формированию в нем действительно нового образа жизни и мышления.
К примеру, теперь ученые-экономисты многих стран в обозначении прошлого и будущего состояния общества не прибегают более к противопоставлению друг другу (во всяком случае, явному) бывших антиподов экономической теории – «капитализма» и «социализма» и соответственно «капиталистической» и «социалистической теории». Вместо них всеобщее распространение в экономической литературе получают теоретические изыскания о «рыночной экономике» или «рыночных экономических отношениях».
Наконец, следует отметить, что посредством неклассовой структуры курса истории экономических учений преследуется решение двуединой задачи, а именно – обосновать, что необходимы деидеологизированные принципы периодизации направлений и этапов эволюции экономической мысли как времен предыстории рыночной экономики и рыночной экономической теории, так и сегодняшних реалий в теории и практике регулируемого (социально ориентированного) рынка и что критерием прогресса науки и истины никогда не должны быть ни «всеобщее согласие», ни «согласие большинства».