В такой обстановке происходило наступление на частный сектор в промышленности и торговле, конфискация предприятий у прежних владельцев рабочими коллективами, местными и центральными органами. В советской историографии утверждалось, что процесс национализации носил главным образом карательный характер и был ответом на саботаж капиталистов. Однако не меньшее значение имели революционное нетерпение и иллюзии насчет того, что сами рабочие, отвечая на призыв скорее сбросить иго капитала, сумеют наладить производство. Подобные иллюзии были быстро развеяны: ни организовать производственный процесс, ни снабдить предприятия сырьем, топливом, полуфабрикатами рабочие, не знающие ни технологии, ни рынка, конечно, не могли. Там, где рабочие коллективы брали предприятия в свои руки, наблюдался полный разгул самодеятельности, прикрываемый пышными революционными фразами. Примерно так же обстояло дело на казенных заводах, еще до революции находившихся под государственной опекой. Чтобы не допустить окончательного развала промышленности, государственные органы вынуждены были вмешиваться в управление национализированными предприятиями, стремясь придать ему организованный характер. На предприятия направлялись комиссары с особыми полномочиями.
Очень непросто складывались отношения с предпринимателями и специалистами. Противодействие национализации, как правило, влекло за собой увольнения директоров, управляющих, технического персонала и образования правления, состоящего из рабочих. Многие специалисты вынуждены были оставлять производство, становились безработными, пополняли ряды эмигрантов. Другие, которые продолжали работать, чувствовали себя неуютно во враждебной среде, находясь под постоянным подозрением со стороны рабочих. Политика государства по отношению к специалистам была двойственной. В "Очередных задачах..." Ленин писал о необходимости привлечения специалистов, назначения им высоких окладов, невозможности обойтись без их помощи. "Левые коммунисты", отражая настроения части рабочих, выступали против этого.
Различного рода проекты первых месяцев существования Советской власти, содержавшие попытки наладить ее сотрудничество с предпринимателями, вроде проекта создания государственно-частного треста во главе с А.П. Мещерским, переговоров с группой И.Стахеева и др., закончились неудачно. В конечном счете они были сметены революционной волной.
Вплоть до принятия декрета от 28 июня 1918 г. процесс национализации оставался неорганизованным и неупорядоченным. Декрет как бы закреплял сложившееся положение на производстве, но после него национализация стала приобретать более планомерный, централизованный и ускоренный характер. К осени 1918 г. почти все крупные предприятия были национализированы, хотя до конца разнобой и хаос в этом деле не были преодолены. Национализированные предприятия передавались в ведение ВСНХ и его местных органов. В системе ВСНХ образовались отраслевые центры и главные управления (главки), в ведении которых находились национализированные предприятия.
Таким образом, в удивительно короткий срок на производстве произошла эволюция от рабочего контроля к рабочему самоуправлению, развеяны связанные с ним иллюзии, от него перешли к рабочему управлению под государственным контролем и, наконец, к централизованному государственному управлению. Если дело не налаживалось снизу, а это выяснилось довольно быстро, его пытались наладить сверху. Сказалось и традиционная роль патерналистских отношений на производстве, только теперь в роли патрона выступало уже советское государство.