Церковь и государство в советские времена. В конце XIX начале XX вв. в светской и церковной печати развернулась полемика о состоянии свободы совести в Российской империи. Обсуждение вопроса о границах религиозной свободы, о правах инославных христиан, старообрядцев и сектантов побудило представителей либерального и консервативного направлений российской общественной мысли сформулировать свои позиции относительно положения самой Русской Православной Церкви в системе институтов высшего государственного управления.
Сторонники либерального направления отстаивали необходимость политико-правового решения вопроса о полном отделении Церкви от государства, предполагающем равноправие всех конфессий и религиозных сообществ, отмену государственного статуса Православной Церкви как первенствующей и господствующей.
Основные положения либералов - Свободная церковь в свободном государстве и в правовом государстве не может быть господствующей церкви - стали лозунгами антимонархического освободительного движения. В свою очередь консерваторы, включая представителей православной иерархии и клира, выступили сторонниками церковных преобразований, призванных восстановить соборные принципы управления Церковью и предоставлении Ей большей свободы в управлении внутренними делами в соответствии с церковными канонами.
То есть речь шла о восстановлении в государстве симфонии светской и духовной властей, нарушенной, с точки зрения церковных реформаторов, в результате синодальной петровской реформы. Церковные реформаторы выступали за сохранение традиционного привилегированного положения Православной Церкви в Империи как первенствующей и господствующей, рассчитывая на прямое покровительство Императора во взаимоотношениях Церкви с государственными структурами В полемическом противостоянии либерально-атеистического и церковно-консервативного направлений С.Н. Булгаков занимает особое место.
В первых своих статьях о религиозной ситуации в России он сосредотачивает внимание на критике взаимоотношений между Русской Православной Церковью и самодержавным государством. Позицию С.Н.Булгакова можно определить как православный антимонархический радикализм, объектом тотального отрицания которого явился российский вариант цезаропапизма. Основные положения этой позиции сводятся к следующему.
Главенство в Церкви православного царя как помазанника Божия абсолютно неприемлемо прежде всего по догматическим причинам. Оно противоречит христианскому вероучению о природе Церкви. Тем самым отвергается мистическая связь между православием и самодержавием, существование которой в действительности имеет преходящий церковно-исторический и религиозно-психологический характер. Освящение этой связи в богослужебной практике оправдывает полное подчинение Церкви монархической власти.
Радикальное отрицание существующих церковно-государственных отношений с богословской точки зрения подводит автора к религиозному обоснованию необходимости политической борьбы с самодержавием во имя освобождения Церкви от ига цезаропапизма, разрушения внешнего и внутреннего союза Церкви и государства. Упразднение самодержавия и, соответственно, мер государственного принуждения в вопросах религиозного самоопределения личности рассматривается в качестве необходимого условия установления автономного и соборного существования Церкви в новом государстве, которое должно носить светский характер. Богословская позиция, которую последовательно занимал С.Н.Булгаков в экклезиологической оценке религиозно-политической системы императорской России, оказалась востребованной Поместным Собором Русской Церкви после февральского переворота 1917г. По поручению соборного отдела им был подготовлен проект декларации Об отношении Церкви к Государству.
Процесс разрушения исторической российской государственности, начавшийся после свержения монархии, привл к известной корректировке взглядов Булгакова на принципы функционирования церковного организма в постмонархической России.
Трансформация богословских воззрений осуществлялась в русле обновления идей церковного реформаторства начала 900 х гг. В Декларации Булгаков выступает противником полного отделения Церкви от государства, полагая, что в новых политических условиях возникает насущная необходимость христианизации светского государства в любых его формах.
Церковь может оправдать всякую политическую форму государственности только в том случае, если власть действует в соответствии с духом Христовым. Противление этому духу превращает всякую государственность, как монархическую так и демократическую, в царство зверя. Меры внешнего принуждения, насилующие религиозную совесть иноверных русских граждан, признаются не соответствующими высокому достоинству Церкви. Новое государство, если оно не захочет порывать с исторической и духовной традицией, само должно охранять первенствующее положение Православной Церкви в России.
Основные принципы, изложенные в Декларации были утверждены Поместным Собором, определение которого гласило, что Церковь должна быть в союзе с государством, но под условием своего свободного внутреннего самоопределения. Таким образом, богословскую позицию С.Н. Булгакова можно считать соборным ответом Церкви на политический вызов революционной эпохи. Проблема взаимоотношений церкви и государства естественно не замыкается в национальные границы.
Она носит вселенский характер. Ее решение существенно влияло на ход всей мировой истории человечества. Особым образом оно повлияло на судьбы европейской западной цивилизации, которая именует себя христианской. В различных исторических цивилизациях вопрос взаимоотношений священного и профанного, церковного или жреческого и государственного ставился и решался по-разному. В древних цивилизациях он решался, как правило, в пользу священного.
Античные цивилизации, еще не разделяя священное и профанное жесткой границей, уже отдают ведущую роль в этих отношениях государству и его законам, а не божественным установлениям. Разграничение полномочий божественной и мирской власти предпринимается в древнем Израиле, когда израильтяне потребовали у Бога через Самуила Поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов. 1 Цар. 8.6. Бог расценил это требование как отвержение народом Израиля Его власти и передачу властных полномочий земному царю. Они не хотят, чтобы я царствовал над ними сказал Бог Самуилу.
Совершено определенно решило проблему взаимоотношений двух царств божьего и мирского христианство. Оно провело разграничительную линию между ними. Отныне царство Бога Царство Небесное не сливалось с царством Кесаря государством. Заповедь Христа Отдавайте кесарю кесарево, а Божие Богу. Мф. 22.21. и ответ его Понтию Пилату перед казнью Царство Мое не от мира сего Ин. 18.36. не оставляли сомнений в этом разграничении.
Проблема взаимоотношений священного и профанного была переведена в новую фазу и потребовала новых подходов и решений. На пути поиска этих подходов и решений западная европейская цивилизация пришла в конечном итоге к диктатуре государства над церковью, к объявлению религии не государственным, а частным делом граждан. Принцип свободы совести, а не верности Богу, был провозглашен основным принципом религиозной жизни граждан. Процесс обезбоживания государства привел к распаду системы духовных ценностей, потере устремленности к спасению в большей части общества, к превращению государства в исключительно земной институт, не связывающий себя религиозными обязательствами. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви III. в.