ЖАН КАЛЬВИН ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

ЖАН КАЛЬВИН ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ. Жан Кальвин родился в Нуайоне, около Парижа, в 1509 году. Его прошлое интересно с точки зрения его симптоматичности для нового строя.

Отец его, Жерар Кальвин, происходил из семьи, многие поколения которой обслуживали баржи на реке Уазе. Сам Жерар, отказавшись от этой профессии ради духовной карьеры, вполне заслуженно занимал ряд должностей с весьма звучными наименованиям апостолический нотариус, фискальный прокурор графства, клерк церковного суда, секретарь епархии и агент капитула Жан второй сын Жерара, сначала предполагал стать священником, но отказался от своего намерения по совету отца и посвятил себя юриспруденции.

До этого момента он был молодым человеком эразмовского склада общительным в кругу друзей, с изысканным вкусом и блестящим знанием латыни - словом, типичным представителем эпохи Возрождения.

И все же в нем было нечто такое, за что он получил прозвище Винительный падеж. В течение 1533 года с Кальвином произошла перемена он нашел свое жизненное призвание, подсказанное ему как он говорил позже и одобренное божественным провидением. Теперь Кальвина стали подозревать в ереси, и он оказался под угрозой наказания. В 1534 году Жан Кальвин нашел себе убежище в швейцарском городе Базеле.

Там, в следующем году, он опубликовал богословский трактат, где изложил все протестантское вероучение Christianae religionis institutio Наставление в христианской вере. Нелегко найти сочинение, равноценное по своему значению труду Кальвина и написанное в столь раннем возрасте, если не считать Трактата о человеческой природе Юма 1739 год, который вышел в свет, когда автору было двадцать восемь лет. Кальвин свел воедино все протестантские идеи, создав ясную, систематизированную и исчерпывающую концепцию в возрасте двадцати шести лет. Он был одним из тех талантов, которые придают вещам окончательный вид, делая дальнейшую работу излишней 14 . Мы вправе восхищаться исполнением, хотя нам и не нравится содержание.

Не будем сейчас вдаваться в подробности этих зловещих и беспощадных доктрин, космически величественное изложение которых вызывает у читателя нечто среднее между чувством страха и сознанием их абсурдности здесь речь идет о неспособности людей творить добро, об их врожденной склонности к злу, о предопределении их к раю или аду всемогущим богом, который, делая выбор, и в том и в другом случае осуществляет свою собственную неисповедимую волю. Когда его свет меркнет говорится в Наставлении не остается ничего, кроме мрака и слепоты когда дух его покидает нас, наши сердца ожесточаются, как камень когда кончается его руководство, мы сбиваемся с правильного пути. Но порочные люди - это не только те, которые стали слепыми, ожесточенными, заблудшими просто потому, что их покинул божий свет. Некоторых из грешников бог умышленно делает порочными к вящей своей славе Он указывает им цель и направляет их волю по тем путям, которые он предрешил заранее, действуя через сатану, орудие своего гнева. Кальвин здесь идет значительно дальше Августина, более умеренный взгляд которого заключался в предположении, что добрые дела людей следует относить за счет воли божьей, а их грехи - за счет их самих.

У Кальвина бог является вдохновителем и творцом, как добра, так и зла. Он относится к нам, как драматург к своей пьесе персонажи пьесы говорят и делают все то, что требует от них автор.

Как картина человеческой жизни это выглядит страшно, но в то же время нельзя не признать, что перед нами великолепный театральный спектакль.

Конечно, мы не сможем опровергнуть эту философскую концепцию ссылкой на то, что в данном случае теория никогда не подтверждалась практикой.

Какой здравомыслящий человек станет претворять в дела все свои теоретические соображения? Теория предопределения утверждает, что все существенно важные вопросы уже решены давным-давно и что все планы людей - это, в сущности, только une chiquenaude de Dieu, то есть достаточно богу щелкнуть пальцами, чтобы они рассыпались в прах. Зачем мы должны что-то обдумывать, если за нас все уже решено? Зачем нам трудиться, если не мы достигаем результата? На эти вопросы не может быть ответа, если предопределение действительно существует.

Но отсутствие такого ответа отнюдь не препятствовало деятельности самого Кальвина или любого, когда-либо жившего на земле кальвиниста. Как раз наоборот, доктрина о предопределении лишь усиливала их воинственный пыл и остроту борьбы, пока, наконец, дело не дошло до того, что, куда бы ни попадала в Европе эта доктрина, группы теоретически бессильных людей повергали в прострацию монархов и энергично напоминали правящим классам об их исторической обреченности. Когда все было кончено - троны низвергнуты и католическое духовенство смирилось с идеей всеобщего священства верующих эти странствующие святые 14 верные своему учению, очень хладнокровно заявили, что все случившееся было делом рук вовсе не их, а бога. Если, отказавшись от метафоры, мы просто признаем слово бог синонимом слова история, то убедимся, что теория предопределения имеет гораздо больше смысла, чем можно было предполагать.

Люди сами делают свою историю, но они ее делают не так, как им вздумается, при обстоятельствах, которые не сами они выбрали, а которые непосредственно имеются налицо, даны им и перешли от прошлого . 15 В число обстоятельств, которые непосредственно имеются налицо, входит данный общественный строй, и, если основы его расшатаны, он создает стимул и движущие силы для соответствующих перемен.

Но одновременно он накладывает на новое свой отпечаток и ограничивает те изменения, какие могут произойти, так как даже в том случае, когда эти изменения носят революционный характер, в них все равно остаются какие-то элементы уже свергнутого общественного строя.

В некоторых частях мира феодальные формы правления например, монархия все еще венчают власть капиталистического класса, а сохранение религии в свою очередь свидетельствует о трудности полного разрыва с прошлым. В те исторические моменты, когда революционные события успешно развиваются, ликвидируя старые порочные нормы общественных отношений и создавая взамен их новые, еще ничем не запятнанные, люди, совершающие эти перемены, чувствуют, что им помогает, их поддерживает и даже побуждает к действию какая-то неведомая им сила, которая может казаться им сверхъестественной.

Каждый из них знает только то, что эта сила действует извне и не зависит от него. На самом деле эта сила представляет собой, конечно, объединенное общими усилиями и общими интересами социальное движение масс и это движение можно с полным основанием назвать историей. Эта сила отличается от силы отдельного человека тем, что она несравненно более мощна и, в сущности, достаточно могущественна, чтобы стать решающей.

Не приходится удивляться, если некоторые склонны именовать ее богом. Кальвин не без основания замечает Тони совершил для буржуазии XVI века то, что Маркс сделал для пролетариата в XIX веке 16 Доктрина о предопределении внушала всем жаждущим этого такую же уверенность, что вся мощь Вселенной на стороне избранных, какую должна была внушить в последующую эпоху теория исторического материализма. Далее, вполне возможно, что коммерсанты XVI века как полагал Энгельс считали доктрину о предопределении своего рода основой для торгового предприятия.

В мире торговли и конкуренции удача или банкротство зависят не от деятельности или искусства отдельных лиц, а от обстоятельств, от них не зависящих. Определяет не воля или действие какого-либо отдельного человека, а милосердие могущественных, но неведомых экономических сил. Вспомните Антонио из Венецианского купца, торговые суда которого считались погибшими, вследствие чего он сам был обречен на разорение, и вы увидите экономический аспект старой поговорки Человек предполагает, а бог располагает. Когда это расположение оборачивалось удачей, как, в конце концов, случилось с Антонио, то мало кто из купцов мог устоять перед соблазном сделать вывод, что он находится в числе избранных. 17 В 1536 году Кальвин приехал в Женеву, торговый город, с определенным, устоявшимся укладом жизни и однородным населением.

Женевцы только недавно отказались от католицизма и изгнали местного епископа.

Сюда дошла слава о выдающихся способностях Кальвина, проявившихся в столь раннем возрасте, и его сейчас же избрали в органы власти. Царству божьему теперь предстояло стать божьей республикой, а закон божий должен был тщательно проводиться в жизнь членами городского магистрата.

Граждане Женевы, которые только что избавились от тирании, отнеслись неодобрительно к первым мероприятиям Кальвина. Одного человека поставили к позорному столбу за игру в карты. Какая-то невеста появилась в слишком блестящем и пышном свадебном наряде, и ее портниху, мать и двух подружек арестовали. Пара, обвинявшаяся в прелюбодеянии, подверглась наказанию кнутом на улицах города, а потом была изгнана из Женевы. После двух лет такой деятельности Кальвина женевцы изгнали и его самого.

Однако в 1541 году те же самые женевцы снова призвали его к себе. С тех пор и до своей смерти в 1564 году ценой невероятных усилий, почти без сна У меня нет времени писал он чтобы взглянуть из окна моего дома на благодатное солнце, и, если так будет продолжаться, я забуду, как оно выглядит . 18 Кальвин создавал великую теократию, власть бога на земле, вызвавшую множество подражаний и вместе с тем подвергавшуюся ожесточенной критике. При Кальвине Женева превратилась как бы в стеклянный, открытый взору город, где следили за малейшими проступками, фиксируя их, и, если требовалось, публично осуждали за них или даже наказывали.

Вы не могли улыбнуться во время церковной службы, не должны были спать во время проповеди, не имели права играть в кости. Вам не следовало петь легкомысленную песенку или танцевать в воскресенье. Вы не могли назвать своего сына Клодом, если члены магистрата хотели, чтобы он был назван Авраамом. И, конечно, появились ереси - новые ереси, обнаруженные впервые, а с ними - и новые жертвы.

Между 1542 и 1546 гг когда теократия еще только начинала расцветать, было пятьдесят восемь казней и среди них - что кажется чудовищным - обезглавление ребенка за то, что он ударил своих родителей. Всего в Женеве за период в шестьдесят лет было сожжено на костре сто пятьдесят еретиков. Не так уж много по сравнению с тем, что делали реакционные изуверы, но все же ощутимо, да, ощутимо. Серьезная схватка на почве вновь открытой ереси произошла между Кальвином и врачом-ученым Серветом.

Двуличие Кальвина в этом деле, пожалуй, может подвергаться сомнению, но в нем убеждены многие историки. Испанец Сорвет разделял взгляды, близкие к пантеизму, который фактически увенчал и подытожил достижения эпохи Возрождения в области философии. Из-за отрицания догмата о триединстве бога эти взгляды были в глазах католиков, конечно, еретическими. Правда, сам Кальвин был не очень последователен в данном вопросе, но взгляды Сервета оказались еще левее.

К этому примешались также некоторые элементы личной неприязни. По-видимому, Кальвин тайно донес на Сервета католической инквизиции, и Сервет, находившийся тогда в Лионе, бежал из Франции в Италию. По совершенно непонятным причинам он заехал по пути в Женеву. Дальше ехать ему не пришлось. Кальвин вцепился в него так, словно только и ждал его появления. 27 октября 1553 года Сервет примкнул к огромному сонму мучеников, сожженных на костре. Кальвин говорил, что хотел быть более гуманным он выступал за обезглавливание.

Всякое насилие порождает тоже насилие, и насилию внутренне присуще зло. Массовые казни, устраивавшиеся реакционерами, могут объяснить поведение Кальвина, но оправдать его могут только отчасти. Можно ли чем-нибудь оправдать обезглавливание ребенка? 19 Исключительно верно выразился в те годы французский гуманист Кастелио, написавший в защиту Сервета трактат О еретиках он сказал прямо Христос был бы Молохом, если бы требовал приносить ему в жертву людей, сжигая их живыми на костре. Мы можем рекомендовать это высказывание вниманию всех правителей земли, как тех, кто смотрит вперед, так и тех, кто оглядывается назад.

В прошлом лишь немногие из них считались с этим утверждением. Возможно, таких правителей в будущем станет больше. Если случится так, то, может быть, земля, которая столь часто содрогалась от ужаса, наконец-то возликует.