Ранняя еврейская мистика.
Столетия, последовавшие после возвращения из вавилонского пленения в 6 в. до н. э свидетельствуют о растущей интенсивности спекуляций о существах-посредниках между человеком и Богом, божественной теофании в особом священном месте - Иерусалимском Храме, начале существования и устроении вселенной и сотворении человека.
Эти темы стали предметом постоянного мистического переосмысления, которое также включало просеивание понятий и концепций, полученных извне и реакцию против них. Интересы еврейских мыслителей 2 в. до н. э 1 в. н. э. заключались в нескольких направлениях Ангелология и демонологии, мифической географии и уранологии описании небес о божественной теофании и видении движущегося Престола Меркава в пророчестве Йехезкеля о двойном составе человека, образованного из праха земного и Господнего дыхания жизни и поэтому являющимся образом и подобием Божьим, и конце времени, воскрешении, вознаграждениях и наказаниях в загробной жизни.
В литературной обработке эти темы сохранились, например, в книге Эноха фарисейский раввинистический иудаизм, ставший нормативным для еврейской традиции после разрушения Второго Храма римлянами в 70 г н. э. практически уничтожил их следы. Талмуд и Мидраши касались этих тем очень сдержанно и чаще в духе негативной полемики.
Уже в 1 в. н. э. и, вероятно, даже до народной трагедии 70 г, существовали, конечно, мудрецы и учителя, признанные религиозной общиной, для которых размышления над Св. Писанием, особенно, над повествованием о творении, всенародным откровением Торы на горе Синай, видением Меркавы Йехезкелем, концом времени, воскрешением и загробной жизнью были не только вопросом толкования экзегезы и приложения новых идей к тексту божественного происхождения, но также и вопросом внутреннего опыта.
Это было возможно и в других кругах, которые занимались рассуждениями о невидимом мире и поиском средств проникновения в него. Бесспорно, существует некоторая связь между апокалипсическими видениями и документами некоторых сект например, кумранской и писаниями, сохранившимися на еврейском языке о нисхождении сверхъестественного мира йордей Меркава. Последние включают в себя экстатические гимны, описания небесных чертогов хейхалот, расположенных между видимым миром и недоступным Божеством, чья трансцендентность парадоксально выражается в антропоморфических описаниях, состоящих из необычных гипербол Шиур кома Божественные размеры. В раннемистической литературе Хейхалот Небесных чертогов описывается визионерское восхождение по небесным сферам в мир Меркавы и Престола, а в трактате V в. Шиур Кома приводится учение о размерах тела Бога. Размеры антропоморфного Бога просто поражают, не умещаются в голове основная единица измерения, парасанг, равна 180 триллионам перстов, а каждый перст равен протяженности Земли от края до края. Шиур кома стремится показать, что Бога невозможно ни измерить, ни вместить в рамки человеческих представлений. Медитация на эти чудовищные размеры приносит новый опыт запредельности Бога, пребывающего выше всех человеческих понятий.
В этом Боге нет ни нежности, ни любви, да и вообще никаких личностных качеств Его святость бесконечно трансцендентна Святость, сила, устрашение, благоговение, ужас, отчаяние, смертный страх - таковы приметы облачения Творца, Адоная, Бога Израилева, восходящего в венце на престол Свой в Своей Славе. Одеяния Его запечатлены изнутри и снаружи, и повсюду на них начертано YHVH, YHVH. Ни одни очи не стерпят зрелища их - ни очи из плоти и крови, ни очи слуг Его. The Penguin Book of Hebrew Verse London, 1981 , p. 199 . Но если человек не в силах представить себе, как выглядят облачения Господа Гавайе, то, как он может мечтать о видении Самого Бога? Антропоморфный облик Творца, занимавший центральное место в Шиур Кома, ангела Метатрона, таящего в себе имя Божие, а также различные сияния, наблюдаемые в мистическом опыте, требовали теоретического обоснования.
Ведь на данном этапе в еврейской мысли ещё не укоренилось понятие Божественной эманации, а вопрос о связи сокрытого Трансцендентного Бога и Его манифестации в проявленном мире ещё не был категориально осмыслен.
Ещё не было четкой системы нисхождения Божественной эманации, которая в классической Каббале приобретет вид Древа Сфирот.
Необходимо также отметить, что в этой мистической области существует много схожих между собой концепций, содержащихся как в чисто еврейских текстах, так и в документах нееврейского эзотеризма, так что очень трудно, а порой и невозможно, установить источник этих концепций. Два факта не подлежат сомнению.
С одной стороны, гностицизм никогда не прекращал заниматься эксплуатацией библейских тем таких, как повествование о творении, спекуляции об ангелах и демонах, которые, хотя и проходят через весь иудаизм, имеют свое собственное оригинальное происхождение.
С другой стороны, хотя еврейский эзотеризм мог заимствовать эти или другие мотивы из древнего гносиса, или синкретизма и в нём могли даже возникнуть представления о существе очень высокого ранга в иерархии существ сверхъестественной сферы, таком, как ангел Метатрон, также известный как малый Адонай то есть малый Господь. Тем не менее, еврейский эзотеризм остался строго монотеистическим и отверг гностическую идею плохого, или просто низшего демиурга, ответственного за творение и управление видимым миром. 2.6.