Пришествие Искупителя пророчески предчувствуется в ответе Иова на первую речь его друга Виллада (9,33). При различии природ Божеской и человеческой, при таком тяжелом положении праведника на земле, когда он не может явиться пред Богом для своего оправдания, не может быть и внутренней близости, союза примирения между Богом и человеком; для этого необходим посредник между ними, который мог бы умилостивить Бога, и тогда Бог снизошел бы к человеку, а человек мог бы смело явиться на суд пред Богом.
Иов усматривает необходимость Ходатая для приближения человека к Богу; но кто он должен быть по своей природе, этого не раскрывает. По смыслу его речи можно все же указать на те пределы понятий о природе Ходатая, как их представляет Иов. Ходатай не может быть только Богом, так как Он неизмеримо выше человека и не может иметь общения с ним; не может быть он и только человеком, потому, что именно человек нуждается в нем; не может быть Ходатаем и ангел, так как природа последнего и силы его неизмеримо ниже Божественных. Ходатай должен совмещать в себе две природы – Божескую и человеческую, быть Богочеловеком, так как только в этом случае человек может смело обратиться к нему, этому сродному ему по природе Ходатаю. Этого заключения Иов не делает, но оно логично вытекает из основных положений его речи и является как бы прообразом новозаветного учения о том, что «един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус»(1 Тим. 2, 5), Который «един с Отцем и Богом» и имеет полноту Божественной природы(Ин. 17, 22; 10, 38).