Реферат Курсовая Конспект
Таинство веры - раздел Религия, Игумен Иларион (Алфеев). ...
|
Игумен Иларион (Алфеев).
“Таинство веры.”
Введение в Православное Богословие.
Проверено и исправлено Епископом Александром (Милеант)
Содержание:
Предисловие.
1. Поиск веры.
Зов. Многообразие путей. Философия ищет Творца вселенной. Богооткровенная религия. Антология.
2. Бог.
Этимология слова “Бог.” Божественные имена. Свойства Бога. Катафатизм и апофатизм. Антология.
3. Троица.
Тайна Троицы. Троичная терминология. Полнота Божественной жизни в Троице. Антология.
4. Творение
Бог Творец. Ангелы. Происхождение зла. Вселенная. Антология.
5. Человек.
Сотворение человека. Образ и подобие. Душа и тело. Жизнь первых людей до падения. Грехопадение. Распространение греха. Ожидание Мессии. Антология.
6. Христос.
Новый Адам. Христос Евангелия: Бог и Человек. Христос веры: две природы. Две воли Христа. Искупление. Антология.
7. Церковь.
Царство Христа. Небо на земле. Свойства Церкви. Церковная иерархия. Женщина в Церкви. Богородица и святые. Иконы и крест. Антология.
8. Таинства.
Жизнь в таинствах. Крещение. Миропомазание. Евхаристия. Покаяние. Елеосвящение. Брак. Священство. Монашество. Антология.
9. Молитва.
Богослужение. Богослужебный язык. Молчание. Внимание. Умное делание. Молитва и богословие. Плоды молитвы. Антология.
10. Обожение.
Видение Бога. Преображение человека. Антология.
11. Жизнь будущего века.
Конец человеческой истории. Душа после смерти. Молитва за умерших. Воскресение мертвых. Страшный Суд. Ад. Рай. Царство Небесное. Антология.
Указатель к текстам. Основные сокращения. Сведения об авторе.
Предисловие.
Эта книга была написана в течение Великого поста 1992 года. В своем первоначальном виде она представляла собой подбор материалов для лекций по догматическому богословию, не предназначенных для печати. Книга увидела свет в 1996 г. по инициативе группы студентов Свято-Тихоновского православного богословского института. Вскоре появились английский и французский переводы. Отдавая русский текст в руки переводчиков, автор всякий раз вносил в него изменения, сокращения и уточнения. Так появилось на свет настоящее, второе издание.
Книга не является систематическим изложением догматического богословия Православной Церкви. Жанр книги может быть определен как комментарий автора, православного священника, к догматам Православной Церкви. Книга адресована широкому кругу читателей, интересующихся учением Православной Церкви в его историческом развитии и в его отношении к современным проблемам. Автор считал необходимым дать читателям возможность услышать голос учителей Церкви и некоторых ее ведущих богословов, и потому приводил буквально их высказывания относительно основных догматов вероучения.
Догмат — слово греческое; оно означает непреложную истину, принимаемую на веру и общеобязательную для христиан (от греч. dogma — “закон,” “правило,” “постановление”).[1] Догматы богооткровенны, потому что они основаны на Священном Писании, хотя окончательно сформулированы в позднейшую эпоху. Они являются достоянием всей Церкви как выработанные ее соборным разумом. В отличие от догматов, ереси (от греч. hairesis — букв. “выбор,” “изъятие”) представляют собой богословские мнения, противопоставленные церковному учению. Часто догматы были формулированы в ответ на возникавшие ереси. Многовековая история христианства наполнена постоянной борьбой с ересями: в этой борьбе крепло сознание Церкви, оттачивались формулировки, развивалось богословское мышление. Система православного догматического богословия — итог двухтысячелетней истории христианства.
В современном мире широко распространен такой взгляд на религию, при котором догматы рассматриваются как нечто школьное и вторичное, а первичными признаются нравственные заповеди. Отсюда — религиозный индифферентизм и равнодушие к богословию. Однако Церковь всегда сознавала, что догматы и заповеди связаны неразрывно и одно не бывает без другого.
“И познаете истину, и истина сделает вас свободными,” — говорит Христос (Ин. 8:32), Который Сам является единственной Истиной, Путем и Жизнью (Ин. 14:6). Каждый догмат раскрывает истину, указывает путь и приобщает к жизни. А каждая ересь удаляет от истины, и поэтому закрывает для человека путь ко спасению. Борьба за чистоту своего учения, которую вела Церковь на протяжении всей своей истории, была, в сущности, борьбой за спасение человека.[2]
Православное богословие никогда не пыталось дать четкой формулировки на все вероучительные вопросы, как это старалась делать Римо-католическая церковь. В известной работе “Сумма теологии” Фомы Аквинатского, была сделана попытка систематизировать все христианское вероучение в виде вопросов и ответов. Труд Аквината на долгие столетия предопределил развитие богословской мысли Запада, которая становилась все более рациональной и схоластичной.
Жизнь во Христе есть духовный огонь, а богословие, построенное в первую очередь на доводах разума, подобно соломе, попаляемой и уничтожаемой огнем подлинного религиозного опыта. Говоря так, мы вспоминаем самого “отца схоластики” Фому Аквината, которому, как повествует его жизнеописание, незадолго до смерти явился Христос, после чего он неожиданно для всех прекратил литературную деятельность, оставив незаконченной свою “Сумму.” “После того что я видел, все, написанное мною, кажется мне подобным соломе,” — сказал он своим ученикам.[3]
Богословие должно исходить из религиозного опыта. Именно таким было богословие Отцов Церкви на протяжении двадцати столетий — от апостола Павла и священномученика Игнатия Богоносца до святителя Феофана Затворника и преподобного Силуана Афонского. В этой книге мы стремились основываться на учении Святых Отцов, учитывая, впрочем, не только то, что у всех церковных писателей было общего, но и те частные богословские мнения (теологумены), которые вносились отдельными авторами в сокровищницу христианского вероучения. Главным критерием богословской точности служит, по православному пониманию, так называемый consensus patrum — “согласие Отцов” по основным вопросам доктрины.
Основанное на духовном опыте, чуждое рационализма и схоластики, православное богословие остается живым и действенным в наши дни не менее, чем сотни лет назад. Одни и те же вопросы всегда стояли и стоят перед человеком: что есть истина? в чем смысл жизни? как достичь истинного богопознания и блаженства в Боге? Христианство не стремится поставить точки над i, исчерпав все вопрошания человеческого духа. Но оно открывает иную реальность, настолько превосходящую все окружающее нас в земной жизни, что, встретившись с ней, человек забывает свои недоумения, потому что душа его соприкасается с Божеством и умолкает в предстоянии Тайне, выразить Которую не в силах никакое человеческое слово.
Поиск веры.
Зов.
Вера — это путь, по которому человек идет к Богу. Бог зовет к Себе человека, дает ему некое предощущение Своего присутствия. Человек слышит этот таинственный зов и идет к нему. Бог призывает к Себе всех людей, но одни из них почти не слышат Его зов, другие слышат его еле-еле, а иным людям этот зов звучит очень громко и явственно.
Евангелие повествует, что когда Иисус, “проходя близ моря Галилейского, увидел двух братьев, Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, ибо они были рыболовы, Он сказал им: идите за Мною... И они тотчас, оставивши сети, последовали за Ним. Оттуда идя далее, увидел Он других двух братьев, Иакова Зеведеева и Иоанна... и призвал их. И они тотчас, оставив лодку и отца своего, последовали за Ним” (Мф. 4:18-22). В чем тайна этой готовности Галилейских рыбаков, бросив все, следовать за Христом, Которого они видят впервые в жизни? И почему богатый юноша, которому Христос тоже сказал “приходи, и следуй за Мною,” не откликнулся тотчас же, но “отошел с печалью”? (Мф. 19:21-22). Не в том ли причина, что те не были привязаны к житейским благам, а этот юноша обладал большим имением.
У каждого человека могут быть свои “сокровища” — будь то деньги или вещи, хорошая работа, удовольствия или жизненное благополучие. А Господь говорит: “Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное” (Мф. 4:3), т.е. счастливы те, которые сознают свое несовершенство, свою греховность и свою недостаточность, потому что обратившись к Богу за помощью, они спасут свои души.
Слово о вере никогда не было легким для восприятия. Но в наше время люди бывают настолько поглощены устройством своего земного благополучия, что многим просто некогда задуматься о Боге и позаботиться о своей душе. Подчас религиозность сводится к тому, что празднуют Рождество и Пасху и соблюдают еще кое-какие обряды ради того, чтобы “не оторваться от корней,” от национальных традиций. Иногда религия становится “модной,” и в церковь идут, чтобы не отстать от соседа. Но главным для многих является деловая жизнь, работа. “Деловые люди” — это особое поколение людей XX века, для которых не существует ничего, кроме их собственной функции в каком-то “деле,” бизнесе, поглощающем их полностью и не оставляющем ни малейшего просвета или паузы, необходимой для того, чтобы услышать голос Бога.
И все же, как ни парадоксально, среди шума и круговорота дел, событий, впечатлений, иногда люди слышат в своем сердце таинственный Божий зов. Этот зов не всегда сознается как исходящий от Бога, а воспринимается иногда в смутном чувстве некой неудовлетворенности, внутреннем беспокойстве и тоске. Душа человека томится суетой, хотела бы выбраться из тины греха, но не понимает ясно, куда ей идти. И только спустя многие годы человек осознает, что его прежняя жизнь была такой неполноценной и ущербной из-за того, что в ней не было Бога, без Которого нет и не может быть счастья. “Ты создал нас для Себя, — говорит блаженный Августин, — и беспокойно томится сердце наше, пока не успокоится в Тебе.”[4]
Божий зов можно уподобить стреле, которой Бог, как опытный охотник, ранит душу человека. Кровоточащая и незаживающая рана заставляет душу, забыв обо всем, искать врача. Душа того, кто ощутил зов, становится одержимой горячим влечением к Богу. “И помыслы такой души, — пишет преподобный Макарий Египетский, — горят духовной любовью и неудержимой тягой ко все более славным и светлым красотам духа, томятся неудержимой любовью к небесному Жениху и... рвутся к возвышеннейшему и величайшему, чего ни словами не высказать, ни человеческим разумом не постичь... Через великие труды, усилия, долгое подвижничество и совершенную борьбу... такие души всегда восхищены небесными духовными таинствами и увлечены разнообразием Божьей красоты, в великой жажде ища лучшего и величайшего. Ибо в Божественном Духе заключена разнообразная и неисчерпаемая, неизреченная и недомыслимая красота, открывающая себя достойным душам на радость и наслаждение, на жизнь и утешение, чтобы чистая душа, томящаяся ежечасно сильнейшей и пламенной любовью к небесному Жениху, никогда уже более не оглядывалась на земное, но была всецело объята влечением к Нему.”[5]
Блаженный Августин
...Любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу. Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил (быть) подобными образу Сына Своего... а кого Он предопределил, тех и призвал, а кого призвал, тех и оправдал, а кого оправдал, тех и прославил. Что же сказать на это? Если Бог за нас, кто против нас?
Бог.
Этимология слова “Бог.”
В разных языках слово “Бог” родственно различным словам и понятиям, каждое из которых может сказать нечто о Его свойствах. В древнюю эпоху люди пытались подобрать те слова, при помощи которых они могли бы выразить свое представление о Боге, свой опыт соприкосновения с Божеством.
В русском языке и в других языках славянского происхождения, относящихся к индоевропейской группе, слово “Бог,” как считают лингвисты, родственно санскритскому bhaga, что значит “одаряющий, наделяющий,” в свою очередь происходящему от bhagas — “достояние,” “счастье.”[10] “Богатство” тоже родственно слову “Бог.” В этом выражено представление о Боге как полноте бытия, как всесовершенстве и блаженстве, которые, однако, не замкнуто внутри Божества, но изливаются на мир, людей, на все живое. Бог одаряет, наделяет нас Своей полнотой, Своим дарованиями, когда мы приобщаемся к Нему.
Греческое слово theos, по мнению Платона, происходит от глагола theein, означающего “бежать.” “Первые из людей, населявших Элладу, почитали только тех богов, которых и теперь еще почитают многие варвары: солнце, луну, землю, звезды, небо. А поскольку они видели, что все это всегда бежит, совершая круговорот, то от этой-то природы бега им и дали имя богов,” — пишет Платон.[11] Иными словами, древние видели в природе, ее круговращении, ее целенаправленном “беге” указания на существование какой-то высшей разумной силы, которую не могли отождествить с единым Богом, но представляли в виде множества божественных сил.
Однако святитель Григорий Богослов наряду с этой этимологией приводит другую: имя theos от глагола ethein — “зажигать,” “гореть,” “пылать.” “Ибо Господь Бог твой есть огонь поядающий, Бог ревнитель,” — говорится в Библии (Втор. 4:24); эти слова повторит и апостол Павел, указывая на способность Бога истреблять и сжигать всякое зло (Евр. 12:29). “Бог есть огонь, а диавол холоден,” — пишут святые Варсануфий и Иоанн.[12] “Бог есть огонь, согревающий и воспламеняющий сердца и утробы, — говорит преподобный Серафим Саровский. — Итак, если мы ощутим в сердцах своих холод, который от диавола... призовем Господа: Он, придя, согреет сердце наше совершенной любовью не только к Нему, но и к ближнему. И от лица теплоты убежит холод ненавистника добра.”[13]
Преподобный Иоанн Дамаскин дает еще третью этимологию слова theos от theaomai — “созерцать”: “Ибо от Него нельзя что-либо утаить, Он всевидец. Он созерцал все прежде, чем оно получило бытие....”[14]
На языках германского происхождения слово “Бог” — английское God, немецкое Gott — происходит от глагола, означающего “падать ниц,” падать в поклонении. “Людьми, которые в раннее время стремились сказать нечто о Боге, — говорит по этому поводу митрополит Сурожский Антоний, — не было сделано попытки Его описать, очертить, сказать, каков Он в Себе, а только указать на то, что случается с человеком, когда вдруг он окажется лицом к лицу с Богом, когда вдруг его осияет Божественная благодать, Божественный свет. Все, что человек может тогда сделать, это пасть ниц в священном ужасе, поклоняясь Тому, Кто непостижим и вместе с тем открылся ему в такой близости и в таком дивном сиянии.”[15] Апостол Павел, которого Бог осиял на пути в Дамаск, пораженный этим светом, тотчас “упал на землю... в трепете и ужасе” (Деян. 9:4-6).
Имя, с которым Бог открылся древним евреям, — Yahweh (Яхве) означает “Сущий,” имеющий существование, имеющий бытие, оно происходит от глагола hayah — быть, существовать, или скорее от первого лица этого глагола ehieh — “Я есмь.” Однако этот глагол имеет динамический смысл: он означает не просто сам по себе факт существования, но некое всегда актуальное бытие, живое и действенное присутствие. Когда Бог говорит Моисею “Я есмь Сущий” (Исх. 3:14), это означает: Я живу, Я здесь, Я рядом с тобой. Вместе с тем это имя подчеркивает превосходство бытия Божьего над бытием всего существующего: это самостоятельное, первичное, вечное бытие, это полнота бытия, которая есть сверхбытие: “По своему значению Сущий сверхъестественно превосходит всю совокупность бытия, являясь единоличной Причиной и Создателем всего сущего: материи, сущности, существования, бытия; Сущий — начало и мера вечности, причина времени и мера времени для всего существующего и вообще становление всего становящегося. Из Сущего исходят вечность, сущность, сущее, время, становление и становящееся, поскольку в Сущем пребывает все сущее — как изменяющееся, так и неизменное... Бог — не просто Сущий, но Сущий, Которого вечно и беспредельно заключает в Себе совокупность всех форм бытия — как настоящих, так и будущих,” — пишет автор трактата “О Божественных именах.”[16]
Древнее предание говорит о том, что евреи в эпоху после вавилонского плена не произносили имя Яхве (Сущий) — из благоговейного трепета перед этим именем. Только первосвященник один раз в год, когда входил для каждения во Святое святых, мог там внутри произнести это имя. Если же простой человек или даже священник в храме хотел сказать что-либо о Боге, он заменял имя Сущий другими именами, например, Благословенный, или говорил слово “небо.” Была и такая традиция: когда требовалось сказать “Бог,” человек замолкал и прикладывал руку к сердцу или показывал рукой на небо, и все понимали, что речь идет о Боге, но само священное Имя не произносилось. На письме евреи обозначали Бога священной тетаграммой (YHWH). Древние евреи прекрасно сознавали, что на человеческом языке нет такого имени, слова или термина, которым можно было бы поведать о сущности Бога. “Божество не именуемо, — говорит святитель Григорий Богослов. — Не один разум показывает это, но и... мудрейшие и древнейшие из евреев. Ибо те, которые почтили Божество особенными начертаниями и не потерпели, чтобы одними и теми же буквами были записаны и имя Божие, и имена тварей... могли ли когда-нибудь решиться голосом без внимания произнести Имя естества неразрушаемого и единственного? Как никто и никогда не вдыхал в себя всего воздуха, так ни ум совершенно не вмещал, ни голос не обнимал Божьей сущности.”[17] Воздерживаясь от произнесения имени Бога, евреи показывали, что к Богу можно приобщиться не столько через слова и описания, сколько через благоговейное и трепетное молчание...
Святитель Григорий Богослов
Троица.
Преподобный Иоанн Дамаскин
Творение.
Святитель Василий Великий
Человек, который потерял способность удивляться и благоговеть, — мертв. Знать, что существует сокровенная Реальность, которая открывается нам как высшая Красота, знать и ощущать это — вот ядро истинной религиозности.
Преподобный Симеон Новый Богослов
Человек.
Преподобный Силуан Афонский
Христос.
Богослужение Рождества Христова
Церковь.
Антология.
Нас же всех, от единого Хлеба причащающихся, соедини друг ко другу во единого Духа Святого причастие... Помяни, Господи, Святую Твою Соборную и Апостольскую Церковь, юже от конец даже до конец Вселенныя, и умири ю, юже наздал еси честною Кровью Христа Твоего... Утоли раздоры церквей, угаси шатания языческая, еретическая восстания скоро разори силою Святого Твоего Духа. Всех нас приими в Царство Твое, сыны света и сыны дне показавый, Твой мир и Твою любовь даруй нам, Господи Боже наш...
Литургия святителя Василия Великого
Все вы составляйте из себя как бы один храм Божий, как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса...
Святитель Кирилл Александрийский
Таинства.
Брак.
Любовь между мужчиной и женщиной является одной из важных тем библейского благовестия. Как говорит Сам Бог в Книге Бытия, “оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут двое одна плоть” (Быт. 2:24). Важно отметить, что брак установлен Богом в раю, то есть он не является последствием грехопадения. Библия повествует о супружествах, на которых было особое благословение Божье, выразившееся в умножении их потомства: Авраам и Сарра, Исаак и Ревекка, Иаков и Рахиль. Любовь воспевается в Песне Песней Соломона — книге, которая, несмотря на все аллегорические и мистические интерпретации Святых Отцов, не утрачивает своего буквального смысла.
Первым чудом Христа было претворение воды в вино на браке в Кане Галилейской, что понимается святоотеческой традицией как благословение брачного союза: “Мы утверждаем, — говорит святитель Кирилл Александрийский, — что Он (Христос) благословил брак в соответствии с домостроительством, по которому Он стал человеком... и явился на брачный пир в Кане Галилейской (Ин. 2:1-11).”[200]
Истории известны секты (монтанизм, манихейство и др.), отвергавшие брак как якобы противоречащий аскетическим идеалам христианства. Даже в наше время приходится иногда услышать мнение, будто христианство гнушается браком и “допускает” брачный союз мужчины и женщины только из “снисхождения к немощам плоти.” Насколько это неверно, можно судить хотя бы по следующим высказываниям священномученика Мефодия Патарского (IV в.), который в своем трактате, посвященном девству, дает богословское обоснование деторождению как следствию брака и общению пола между мужчиной и женщиной: “...Необходимо, чтобы человек... действовал сообразно слову Божию... ибо сказано: “Плодитесь и размножайтесь” (Быт. 1:28). И не следует гнушаться определением Творца, вследствие которого мы и сами стали существовать. Началом рождения людей служит ввержение семени в недра женской утробы, чтобы кость от костей и плоть от плоти, быв восприняты невидимою силою, снова были образованы в другого человека тем же Художником...”[201]
Супружеское общение рассматривается Церковью как богоустановленное творческое действие, совершаемое “по образу Божию.” [202] Осуждая “плотскую похоть” гедонизма, ведущую к половой распущенности и противоестественным порокам (ср. Рим. 1:26-27; 1Кор. 6:9 и др.), христианство благословляет общение пола между мужчиной и женщиной в рамках брачного союза.
В браке происходит преодоление одиночества и замкнутости человека, расширение, восполнение и завершение его личности. Протоиерей Иоанн Мейендорф так определяет сущность христианского брака: “Христианин призван — уже в этом мире — иметь опыт новой жизни, стать гражданином Царства; и это возможно для него в браке. Таким образом брак перестает быть только лишь удовлетворением временных естественных побуждений... Брак — это уникальный союз двух существ в любви, двух существ, которые могут превзойти свою собственную человеческую природу и быть соединенными не только “друг с другом,” но и “во Христе”.”[203]
Другой выдающийся русский пастырь, священник Александр Ельчанинов говорит о браке как о “посвящении,” “мистерии,” в которой происходит “полное изменение человека, расширение его личности, новое зрение, новое ощущение жизни, рождение в мир через брак в новой полноте.” В союзе любви двух людей происходит, как раскрытие личности каждого из них, так и возникновение плода любви — ребенка, превращающего двоицу в троицу: “...В браке возможно полное познание человека — чудо ощущения, осязания, видения чужой личности... До брака человек скользит над жизнью, наблюдает ее со стороны, и только в браке погружается в жизнь, входя в нее через другую личность. Это наслаждение настоящим познанием и настоящей жизнью дает то чувство завершенной полноты и удовлетворения, которое делает нас богаче и мудрее. И эта полнота еще углубляется с возникновением из нас, слитых и примиренных — третьего, нашего ребенка.”[204]
Придавая такое исключительно высокое значение браку, Церковь отрицательно относится к разводу, а также второму или третьему браку, если последние не вызваны особыми обстоятельствами, как, например, нарушением супружеской верности той или другой стороной. Такое отношение основано на учении Христа, Который не признавал ветхозаветных установлений касательно развода (ср. Мф. 19:7-9; Мк. 10:11-12; Лк. 16:18), за одним исключением — развода по “вине любодеяния” (Мф. 5:32). В последнем случае, а также в случае смерти одного из супругов или в других исключительных случаях Церковь благословляет второй и третий брак.
В раннехристианской Церкви не существовало особого чина венчания: муж и жена приходили к епископу и получали его благословение, после чего вдвоем причащались за Литургией Святых Христовых Таин. Эта связь с Евхаристией прослеживается и в современном чинопоследовании таинства Брака, начинающегося литургическим возгласом “Благословенно Царство” и включающего в себя многие молитвы из чина Литургии, чтение Апостола и Евангелия, символическую общую чашу вина.
Венчание предваряется обручением, во время которого жених и невеста должны засвидетельствовать добровольный характер своего вступления в брак и обменяться кольцами.
Само венчание происходит в церкви, как правило, после Литургии. На брачующихся во время таинства возлагаются венцы, которые являются символом царства: каждая семья есть малая церковь. Но венец также и символ мученичества, потому что брак — не только радость первых месяцев после свадьбы, но и совместное несение неизбежных в жизни скорбей и страданий — того креста, тяжесть которого в браке ложится на двоих. В век, когда распад семьи стал обычным явлением и при первых же трудностях и испытаниях супруги готовы предать друг друга и разорвать свой союз, это возложение мученических венцов служит напоминанием о том, что брак только тогда будет прочным, когда он основан не на сиюминутной и скоропреходящей страсти, а на готовности отдать жизнь за другого. И семья бывает домом, построенным на твердом основании, а не на песке, только в том случае, если ее краеугольным камнем становится Сам Христос. О страдании и кресте напоминает также тропарь “Святии мученицы,” который поется во время троекратного обхождения жениха и невесты вокруг аналоя.
Во время венчания читается евангельский рассказ о браке в Кане Галилейской. Этим чтением подчеркивается незримое присутствие Христа на всяком христианском браке и благословение самим Богом брачного союза. В браке должно совершиться чудо преложения “воды,” т.е. будней земной жизни, в “вино” — непрестанный и ежедневный праздник, пир любви одного человека к другому.
Митрополит Сурожский Антоний
Молитва.
Преподобный Силуан Афонский
Обожение.
Преподобный Симеон Новый Богослов
Жизнь будущего века.
Ад.
О состоянии души после частного суда Православная Церковь учит так: “Веруем, что души умерших блаженствуют или мучатся по делам своим. Разлучившись с телами, они тотчас переходят или к радости или к печали и скорби: впрочем не чувствуют ни совершенного блаженства ни совершенного мучения. Ибо совершенное блаженство или совершенное мучение каждый получит по общем воскресении, когда душа соединится с телом, в котором жила добродетельно или порочно” (Послание Восточных Патриархов). Таким образом, Православная Церковь различает два разных состояния после частного суда: одно для праведников, другое для грешников, иначе говоря, — рай и ад. Церковь не признает римо-католического учения о трех состояниях, различающего блаженство, чистилище или пургаториум и пребывание в геенне. Само именование “геенна” отцы Церкви обычно относят к состоянию после Страшного суда, когда и смерть и ад повержены будут в озеро огненное (Откр. 20:15). Отцы Церкви, на основании слова Божия, полагают, что мучения грешников до Страшного суда имеют характер предварительный. Эти мучения могут быть облегчаемы и даже могут быть сняты по молитвам Церкви (Послание Восточных Патриархов).
Некоторые спрашивают: как может в сознании человека примириться образ Бога Любви с образом Бога Карателя, осуждающего созданных Им людей на вечные муки? На этот вопрос преподобный Исаак Сирин отвечает следующим образом: нет человека, лишенного любви Божьей, и нет места, непричастного этой любви; однако каждый, кто сделал выбор в пользу зла, сам добровольно лишает себя Божьего милосердия. Любовь, которая для праведников в раю является источником блаженства и утешения, для грешников в аду становится источником мучения, так как они сознают себя непричастными ей. “Мучимые в геенне поражаются бичом любви, — говорит святой Исаак. — И как горько и жестоко это мучение любви! Ибо ощутившие, что они погрешили против любви, терпят мучение, которое сильнее всякого другого страшного мучения; печаль, поражающая сердце за грех против любви, болезненнее всякого возможного наказания. Неуместна человеку такая мысль, что грешники в геенне лишаются любви Божьей. Любовь... дается всем вообще. Но любовь силою своею действует двояко: она мучает грешников, как и здесь случается другу терпеть от друга, и веселит собою тех, кто исполнил свой долг (перед Богом). И вот, по моему рассуждению, таково геенское мучение — оно есть раскаяние.”[324]
По учению преподобного Симеона Нового Богослова, главной причиной мучения человека в аду является острое чувство отлученности от Бога: “Никто из людей, верующих в Тебя, Владыко, — пишет преподобный Симеон, — никто из крестившихся во имя Твое не стерпит этой великой и ужасной тяжести отлучения от Тебя, Милосердный, потому что это страшная скорбь, нестерпимая, ужасная и вечная печаль. Ибо что может быть хуже отлучения от Тебя, Спаситель? Что мучительнее того, чтобы разлучиться с Жизнью и жить там подобно мертвому, лишившись жизни, и вместе с тем быть лишенным всех благ, потому что удаляющийся от Тебя лишается всякого блага.”[325] Если на земле, говорит преподобный Симеон, непричастные Богу имеют телесные удовольствия, то там, вне тела, они будут испытывать одно непрестанное мучение.[326] И все образы адских мук, существующие в мировой литературе — огонь, холод, жажда, раскаленные печи, огненные озера и т.д. — являются лишь символами страдания, которое происходит от того, что человек ощущает себя непричастным Богу.
Для православного христианина мысль об аде и вечных мучениях неразрывно связана с той тайной, которая открывается в богослужении Страстной седмицы и Пасхи, — тайной схождения Христа во ад и избавления находящихся там от владычества зла и смерти. Церковь верует, что после Своей смерти Христос сходил в адские бездны для того, чтобы упразднить ад и смерть, разрушить страшное царство диавола. Как сойдя в воды Иордана в момент Своего Крещения, Христос освящает эти воды, напоенные человеческим грехом, так и сходя в ад, Он озаряет его светом Своего присутствия до последних глубин и пределов, так что ад уже не может терпеть силы Божьей и погибает: “Сегодня ад кричит со стенаниями: лучше было бы мне, если бы я не принял Родившегося от Марии, ибо Он, сойдя в меня, разрушил мою державу, врата медные сокрушил и души, которыми я прежде владел, Он, будучи Богом, воскресил.”[327] Святитель Иоанн Златоуст в Пасхальном огласительном слове говорит: “Ад огорчился, встретив Тебя долу; огорчился, ибо упразднился; огорчился, ибо был осмеян; огорчился, ибо был умерщвлен; огорчился, ибо был низложен.”[328]
Изображая в самых светлых и самых радостных чертах вечную жизнь праведных после Всеобщего суда, слово Божие говорит с той же утвердительностью и несомненностью о вечных мучениях злых. Идите от Меня проклятые в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его, — скажет Сын Человеческий в день суда... и пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мт. 25:41-46). Это состояние мучения представлено в Священном Писании образно, какместо мученья и именуется “геенной” (образ огненной геенны взят с эномской долины возле Иерусалима, где совершались смертные казни, а также сваливались всякие нечистоты, вследствие чего для предохранения от заразы там всегда поддерживался огонь). Господь говорит: если соблазняет тебя рука твоя, отсеки ее: лучше тебе увечному войти в жизнь, нежели с двумя руками идти в геенну, в огонь неугасимый, где червь их не умирает и огонь не угасает (Мар. 9:43-46, также 45-49). Там будет плачь и скрежет зубов — не раз повторял Спаситель о геенне (Матф. 8:12 и др.). В Откровении Иоанна Богослова это место или состояние называется озеро огненное (Откр. 19:20). И у ап. Павла: В пламенеющем огне совершающего отмщение не познавшим Бога и не покоряющимся благовествованию Господа нашего Иисуса Христа (1 Сол. 1:8). Образы: червь неумирающий и огонь неугасающий, очевидно, символичны, и указывают на тяжесть мучений. Св. Иоанн Дамаскин замечает: “грешники преданы будут огню вечному не такому вещественному, как у нас, но такому, какой известен одному Богу” (изложение православной веры).
“Знаю, — пишет св. Златоуст, — что многие ужасаются одной только геенны; но я думаю, что лишение славы Царствия Божия, есть мучение более страшное, нежели геенна” (на евангелие от Матф. Беседа 23). “Это лишение благ причинит такую муку, такую скорбь и тесноту, что если бы и никакая казнь не ожидала согрешивших здесь, то оно само по себе сильнее геенских мук может растерзать и возмутить наши души... Многие безрассудные желают только избавиться от геенны, но я считаю гораздо мучительнейшим геенны наказанием не быть в оной славе; и тому, кто лишился ее, думаю, плакать должно не столько о геенских мучениях, сколько о лишении небесных благ; ибо это одно есть жесточайшее из всех наказаний” (слово к Феодору).
Такое же изъяснение читаем и у Иринея (против ересей).
Св. Григорий Богослов поучает: “Признавай воскресение, суд и воздаяние праведным судом Божиим. И это воздаяние для очищенных сердцем будет свет, то есть Бог видимый и познаваемый по мере чистоты, что и называем Царствием Небесным, — а для слепых умом, то есть для отчужденных от Бога по мере здешней близорукости, будет “тьма” (слово на крещение).
Церковь, основываясь на слове Божием, признает геенские мучения вечными и нескончаемыми, и поэтому она осудила на 5-м вселенском соборе лжеучение оригенистов, будто демоны и нечестивые люди будут страдать в аду только до определенного времени, а потом будут восстановлены в первобытном невинном состоянии (apokatastasis). Осуждение на Всеобщем суде названо в Откровении св. Иоанна Богослова “смертью второй” (20:14).
Стремление понять геенские мучения в относительном смысле — вечности, как некоего “века, периода,” может быть и длительного, но конечного; а то и вообще отрицание реальности этих мучений — как в древности так и ныне встречается. Приводятся соображения логического свойства, указывается на несоответствие мучений с благостью Божией, на несоразмерность между временными преступлениями и вечностью наказаний, на несоответствие их с конечной целью творения человека, которое есть блаженство в Боге. Но не нам определять границы между неизреченной милостью Божией и правдой — справедливостью Его. Знаем, что Господь хочет всем спастись и в познание истины прийти. Но человек способен собственной злой волей оттолкнуть милосердие Божие и средства спасения. Златоуст о Страшном суде замечает: “Когда Господь говорил о царстве, то, сказал: придите, благословенные, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира, а говоря об огне, сказал не так, но прибавил: уготованный диаволу и ангелам его. Ибо Я царство готовил вам, огонь же не вам, но диаволу и ангелам его. Но так как вы сами ввергли себя в огонь, то и вините в том сами себя” (на евангелие от Матф.).
Не имеем права понимать слова Господа только условно, как угрозу, как некую педагогическую меру, применяемую Спасителем. Если так поймем, то погрешим, так как Спаситель не внушал нам такого понимания, и подвергнем себя гневу Божию, по слову псалмопевца: Зачем нечестивый пренебрегает Бога, говоря в сердце своем: “Ты не взыщешь” (Пс. 9:34). Впрочем само понятие “гнев” по отношению к Богу является условным и человекообразным, как об этом поучаемся из наставлений преп. Антония Великого. Он говорит:
“Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословенным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однако ж, как Он (будучи таковым) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним: то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтобы Богу было хорошо или плохо от дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым. А мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отдаляемся от Него, по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми, становимся отверженными от Него, а это не значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то что наши грехи не попускают Богу воссиять на нас, а соединяют с демонами мучителями. Если потом молитвами и благотворениями получаем разрешение во грехах, то это не значит, что мы Бога ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и нашего обращения к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять делаемся способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть то же что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения” (Добротолюбие т.1, наст150).
Достойно внимания также простое рассуждение по этому поводу еп. Феофана Вышенского затворника:
“Пойдут праведники в жизнь вечную, а осатаневшие грешники — в муку вечную, в сообщество с бесами. Кончатся ли эти муки? Если кончится злоба сатанинская и осатанение, то и муки кончатся. А кончатся ли злоба сатаны и осатанение? Посмотрим и увидим тогда... А до того будем верить, что как жизнь вечная не имеет конца, так и мука вечная, угрожающая грешникам, не будет иметь конца. Никакое гадание не доказывает возможности прекращения сатанинства. Чего не видел сатана по падении своем! Сколько явлено сил Божиих! Как сам он поражен силой Креста Господня! Как доселе поражается этой силой всякая его хитрость и злоба! И все ему неймется, все идет против: и чем дальше идет, тем больше упорствует. Нет, никакой нет надежды исправиться ему! А если ему нет надежды, то нет надежды и людям, осатаневшим по его действию. Значит нельзя не быть в аду с вечными муками.”
Писания преподобных христианских подвижников показывают, что чем выше поднимается нравственное сознание, тем острее становится чувство нравственной ответственности, страх оскорбить Бога и сознание неизбежности наказания за уклонение от заповедей Божиих. Но столь же растет и упование на милость Божию, надеяться на которую и просить которой у Господа каждому из нас должно и утешительно.
Святитель Иоанн Златоуст
Указатель к текстам.
К главе I
Преподобный Силуан Афонский = Иеромонах Софроний. Старец Силуан. Cс. 148-150.
Климент Александрийский = Строматы, 1, 2-1, 5 [Cс. 23-31].
Блаженный Августин = Исповедь [Сс. 136-137].
8:28-31.
Преподобный Симеон Новый Богослов = Слово нравственное 2, 7, 287-295 [SC 122, 386].
К главе VII
Литургия святителя Василия Великого = Молитва по преложении Св. Даров (см. любое издание этой Литургии).
Священномученик Игнатий Богоносец = К Магнезийцам, 7 [Ранние Отцы Церкви. С. 113-114].
Послание к Диогнету = [Ранние Отцы Церкви. Сc. 595=597].
Святитель Кирилл Александрийский = Толкование на Евангелие от Иоанна 11, 11 [PG 74, 560А-561В].
К главе IX
Преподобный Иоанн Лествичник = Лествица 28, 1-43 [Ioannou tou Sinaitou Klimax. Sel. 355-363].
Житие преподобного Максима Капсокаливита = Filokalia 5, 104-106.
Житие святителя Григория Паламы = Filokalia 5, 107-108.
Святитель Феофан Затворник = Цит. по: О молитве Иисусовой. Сс. 30-31.
На горах Кавказа = Cс. 7-10.
Преподобный Силуан Афонский = Иеромонах Софроний. Старец Силуан. Сс. 125-126.
К главе X
Преподобный Макарий Египетский = Слово 6, 7-27 [Беседы, послание и слова. Сс. 423-436].
Преподобный Симеон Новый Богослов = Слово огласительное 17, 1-108 [SC 104, 254-262].
Основные сокращения.
БТ = Богословские Труды.
ЖМП = Журнал Московской Патриархии.
В. Е. П. = Bibliotheke ton hellenon pateron. Athenai.
Filokalia = Filokalia ton hieron neptikon. Athenai, 1957-1963.
PG = J.-P. Migne. Patrologiae cursus completus. Series graeca.
PL = J.-P. Migne. Patrologiae cursus completus. Series latina.
SC = Sources Chrétiennes.
– Конец работы –
Используемые теги: Таинство, веры0.057
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: Таинство веры
Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов