Почитание Бога, составляющее основное содержание религиозной жизни, выявляет самый существенный и, вместе с тем, самый идеально-возвышенный аспект человеческого достоинства. Честь и честность являются лишь нравственными предпосылками и необходимым условием религиозною благочестия, дающего право человеческой личности «со дерзновением» обращаться к Небесному Богу Отцу. Достигаемое в религиозном благочестии преимущество быть по благодати сыном Небесного Отца заключает в себе высшее достоинство личности в его идеальном и безусловном смысле. На это исключительное человеческое достоинство указывают слова молитвы, которой Господь учил Своих учеников: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое...» (Мф. 6, 9). Молитва заканчивается торжественной доксологией ¾ прославлением Бога: «Яко Твое есть царство, и сила, и слава во веки. Аминь» (Мф. 6, 13).
В отношении к теме благочестия и достоинства понятия «святиться», «слава» и «дерзновение» имеют ключевое значение. Раскрытие филологического смысла этих понятий даст нам возможность для более глубокого и полного уяснения заключающегося в них богословского содержания. С этой целью мы должны обратиться к исследованию фрагмента из описания видения пророка Исаии, в котором говорится о Серафимах, стоявших вокруг высокого и превознесенного престола Божьего и взывавших друг к другу «Свят, свят, свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея!» (Ис. 6, 3). Семитское слово «кадош», означающее «святой», происходит от корня глагола «кодеш», имеющего смысл «отделять», «избирать», и заключает в своем абстрагированном значении идею нездешнего, неприступного и непостижимого. Этот же смысл заключают в себе и латинские слова «абсолютный» и «трансцендентный», означающие «отрешенный» и «пребывающий за пределами» чего-либо. В молитве Господней глагол «святится» заключает в себе безусловное признание святости Бога, то есть Его абсолютности и трансцендентности, которые адекватно переживаются в благоговейном восприятии религиозным сознанием Его святого имени. Греческое слово «докса», переводимое как «слава», имеет, наряду с другими смысловыми значениями, значения «блеск», «сияние», то есть заключает в себе идею явления, открытия и манифестации того, что является по своей сущности абсолютным и трансцендентным, но что может стать имманентно доступным, открытым и явленным.
В то время как «святость» указывает на абсолютную непостижимость и неприступность Бога, «слава» указывает на откровение Бога миру в Его явлениях, теофаниях, представляющих ослепительное сияние Бога. В приведенном фрагменте небесного видения пророка Исаии религиозному сознанию человека преподносится трансцендентно-имманентный образ Бога, неприступного и непостижимого по Своей Сущности, открывающегося миру в Своей Божественной славе. Указание на святость и славу Бога содержится в начале и в доксологии молитвы Господней. Слова молитвы: «Да святится имя Твое» ¾ означают благоговейное почитание имени Божьего, которое является «святым», то есть абсолютным и трансцендентным в отношении к миру, но которое открыто миру в миссии Пришествия в мир Сына Божьего, молившегося Своему Небесному Отцу: «Я открыл им имя Твое и открою» (Ин. 17, 26), ¾ и которое в силу этого откровения становится доступным для «славы», то есть для его достойного прославления.
Высшее достоинство человека здесь заключается в том, что он приступает к неприступному Богу и, прославляя Его, озаряется славой Его Божества; в том, что он имеет на это особое право ¾ «дерзновение», которое дается ему не в силу каких-то его заслуг, а исключительно по любви и благости Божией. Человек открывает всего себя Богу, и в этой свободе откровенности заключается его «дерзновение» ¾ качество, передаваемое греческим термином «паррисиа».
Слово «паррисиа» происходит от греческого глагола рею, имеющего два основных значения: «течь» и «говорить речь». Выступать в общественном собрании, свободно говорить, держать приветственную, обвинительную или защитительную речь ¾ это в античном мире привилегия только свободного гражданина, но не раба. Право «паррисии» атрибут достоинства и свободы. В религиозной жизни «паррисиа», или «дерзновение» перед Богом, есть высшее проявление благочестия, в основе которого лежат страх Божий, благоговение, нравственная чистота и любовь. Человек, потерявший свое нравственное достоинство, преступно нарушивший законы и нормы честности и уронивший свою честь, является по своему нравственному положению «рабом греха» и как «раб» уже не имеет «дерзновения» перед Богом.
Религиозное благочестие личности, определяющее ее достоинство и нравственное положение в мире, является одной из важнейших характеристик, имеющих ключевое значение в универсуме человеческого существования: онтология и аксиология здесь связываются с событиями священной истории. По внутреннему свидетельству нашего религиозного сознания, тайна создания и спасения человека связывается с ответственностью человека за свое достоинство перед Богом и, прежде всего с ответственностью за свое религиозное благочестие. Создав человека и вручив ему, как высшую привилегию достоинства, свободу дара любви, Бог, по образному выражению Владимира Лосского, допускает «риск», поскольку знает, что человек свободен, отвергнуть Его любовь, но именно только в свободе заключается ценность ответной любви. Поэтому и явление Бога во плоти есть для человеческого достоинства и свободы «великая благочестия тайна» (1 Тим. 3, 16), совершившаяся в центре человеческой истории и определяющая собой судьбу всех людей и целых народов: «кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5, 23). В великой тайне Боговоплощения заключается право человека «со дерзновением» обращаться к Богу как к своему Небесному Отцу, но в этой же тайне кроется и вековая загадка религиозной истории человечества ¾ почему большинство живущих в мире людей не являются христианами и не имеют истинного благочестия. В Своей трансцендентности Бог абсолютно не причастен миру и бесконечно далек от него, но именно поэтому Он в Своем Воплощении становится безмерно близок к человеку и является самой глубокой, самой интимной и самой имманентной основой каждой человеческой личности, ее достоинства и свободы. Тайна благочестия всецело связывается с тайной личной свободы человека.
Как принцип религиозного отношения человека к Богу и как высшее проявление реальности религиозной жизни, благочестие имеет своим основным содержанием переживание святости и славы Бога ¾ Его абсолютной неприступности и Его непостижимой близости, открывающейся в благодатной стихии церковной жизни.