Первый контакт

 

Оранжевый бот потихоньку тарахтел, переваливаясь с вала на вал, в сторону Африки. В один из вечеров Михаил неожиданно получил электронное письмо от старого русского друга Сани Кускова из Москвы. Он приглашал на видеовстречу в режиме онлайн. Михаил был весьма удивлен тому, что Саня каким-то образом узнал его электронный адрес. Дело в том, что у всех военнослужащих США, находящихся при исполнении боевой задачи, интернет-приемники были с определенными ограничениями. Еще до выхода в море каждый обязан был предъявить его для осмотра службе контроля и задекларировать все свои контакты. Естественно, никакие русские адресаты не допускались. Поэтому пришлось остаться без личной переписки, так как в Америке близких людей у него не осталось, после того как он бросил спорт и шоу-бизнес, обрезал все старые контакты и сбежал в армию. Правда, ему раз в неделю присылали отчет о состоянии его дома во Флориде и счета в банке. Но и дом, и банк, и счет, судя по всему, уже не существовали, поэтому Беловски сильно удивился, когда увидел на мониторе пульсирующий значок полученной почты. Он подумал, что это какой-нибудь сетевой мусор, так называемый «спам», всплывший из-за всеобщего бардака на планете, но когда увидел, что это от Саня, то чуть не закричал от радости!

Нет ничего более приятного, чем получить весточку с родины, находясь за тысячи километров от нее в открытом океане! Теперь он сможет взять адреса всех своих друзей и родственников и общаться целыми днями! Саня писал: «Мишка, скачай вот эту программу (он дал ссылку), установи к себе с номером 345-361-273-856-831-ВР, зарегистрируйся в базе под именем ВР-016. Там для тебя уже зарезервирована ячейка. Жду!».

Беловский удивился еще больше. Почему нельзя поговорить общедоступным способом, используя старую и надежную ACQ-video, например? Он попытался ответить на письмо, но Саниного адреса почему-то не было. Этот факт окончательно поставил Михаила в тупик. Такого просто не могло быть! Если есть письмо, должен быть электронный адрес, с которого оно послано. Это строжайше отслеживалось международными соглашениями и организациями. Но его не было! Такое впечатление, что письмо было отправлено с этого же приемника!

Он сделал все, как просил Саня. Проинсталлировал программу на русском языке, которая называлась «Битва пророков», зарегистрировался как ВР-016 и зашел в нее. Несколько секунд на черном мониторе ничего не было, кроме белого кружочка размером с пуговицу мундира. У Беловского появилось странное ощущение, что этот кружок его изучает. Он попытался отвернуться от него, но тут же услышал нежный, но твердый женский голос, говоривший на русском: «Посмотри на меня!»

Михаил вздрогнул и посмотрел опять на кружок. «Что за ерунда! – подумал он. – Наверное, Саня прикалывается... Ну, шутник!»

Кружок медленно пополз наверх. Голос приказал: «Следи за мной!» Он дополз до верха монитора, замер и резко упал вниз, потом прыгнул вправо повыше середины, потом на этом же уровне влево и вернулся в центр. Беловский подумал: «Ну, чудит Саня, сейчас, наверное, будет какой-нибудь сюрприз! Нужно быть готовым к розыгрышу».

Тем временем кружок стал красным, голос сказал: «Приложи по очереди пальцы правой руки!». Он выполнил. Голос продолжал:

– Тебя зовут Михаил Беловский?

– Да.

После некоторой паузы было сказано:

– Михаил, приложи безымянный палец левой руки, так как правый у тебя поврежден. Впредь, при входе в систему Би-Пи, будешь в виде исключения идентифицироваться четырьмя правыми и одним левым пальцем.

– Понял, а ты кто?

– Я – оператор системы Би-Пи, меня зовут – Изволь.

– Какое интересное имя. Ты реальная или виртуальная?

– Я больше чем реальная.

– Нет, это я больше! – хотел пошутить Беловский.

– Ты не больше и не меньше. Ты такой, как есть! – строго сказала Изволь.

– Ну ладно, ладно. Изволь-ка мне лучше Саню увидеть!

– Твоя воля!

И тут же в мониторе появилась физиономия Кускова. Они не виделись в сети уже два года, с тех пор как Беловски был зачислен на действующий корабль. В последнее время флот США практически не выходил из боевых операций, поэтому с борта корабля пообщаться не удавалось. А во время достаточно редких увольнений на берег, где можно было встретиться с другом в любом интернет-автомате, Саня все время где-то отсутствовал, а все его адреса извинялись и говорили, что абонент надолго отлучился. Поговаривали, что он попал на какую-то сверхсекретную государственную службу, где занимается какими-то таинственными разработками.

– Саня, старик! Ты ли это?!

– Здорово, Миха! Наконец-то тебя мне отдали… – к удивлению Михаила, Саня был серьезен и не проявлял бурной радости от встречи. Было такое впечатление, что они вовсе не разлучались на несколько лет. Беловский немного смутился.

– Как это понимать, кто отдал?

– Не спрашивай, потом поймешь. Как твои руки?

– Откуда ты знаешь про руки?

– Миха, я прошу тебя, пока ни о чем не спрашивай! В свое время узнаешь все сам. А сейчас только слушай меня и Изволь.

– Больно строгая она у тебя! Новая подруга?

– Миша, она теперь не у меня, а у тебя. Можно сказать и так – твоя новая подруга!

– А посмотреть-то хоть на нее можно? А то подсовываешь кота в мешке, может, она мне не понравится? – попытался опять перевести разговор на шутливый тон Михаил.

Тут опять появился строгий голос Изволь:

– Придет время – увидишь!

– Саня, скажи, ты меня дуришь? – совсем растерялся Беловски.

– Нет, не дурю. Шутки кончились, Миша. Ты разве еще не понял это? Мы с большим трудом тебя вытащили.

– Откуда меня вытащили, хватит меня за нос водить!

– Мишка, умоляю, пока ничему не удивляйся, ничего не спрашивай. Только слушай и делай то, что мы тебе скажем. Для убедительности посмотри вот эту съемку.

Саня исчез, вместо него на экране появилось море, на поверхности которого плавал обычный в последнее время мусор, дохлая рыба, какие-то обломки и человек. Вернее, военный летчик ВМС США. Было видно, что это был мертвый летчик. Тело раздулось, комбинезон был разодран. Левая рука была сильно повреждена, возможно, даже оторвана и болталась произвольно от тела, удерживаясь лишь материей комбинезона. Камера наехала на летчика ближе, и Майкл увидел – на руке были старые советские часы с красной звездой на разбитом циферблате…

– Саня, что за ужасы ты показываешь?

– Смотри дальше!

Картинка сменилась. Опять море, опять дохлая рыба и опять труп. На этот раз раздетый, скорченный, с рюкзачком от запасного парашюта за спиной. Вокруг трупа стая хищной рыбешки.

– Показать ближе, Миша?

– Нет, Сань, достаточно… вполне…

– Тогда слушай: завтра утром, в 7.00, сними управление вашим ботом с автонавигатора, возьми 15 градусов южнее и строго держи этот курс. В 12.30 получишь новые инструкции.

Беловский после просмотра собственных трупов стал совсем серьезным, шутливо-радостное настроение от встречи с другом детства улетучилось, в нем включился офицер.

– Сань, я ведь военнослужащий США…

– Если ты почувствуешь, что действуешь против США, то всегда сможешь отказаться. Кроме того, все твои действия будут известны твоему начальству и зафиксированы бортовыми приборами. Так что – не сомневайся.

– Понял, Саня!

– И ни на секунду не расставайся с интернет-приемником. Лучше повесь его на шею. А сейчас достань в носовом отсеке, прямо под штурвалом в бардачке, тюбик. Потом сними повязки на руках, промой раны вашей универсальной активированной водой и намажь нашей мазью из тюбика. Больше не забинтовывай. Потом помажь все другие ушибы и травмы. Так и ложись спать.

– Понял тебя.

– Все, Миша, желаю удачи!

Саня в мониторе погас так же неожиданно, как и появился.

Ошеломленный Беловски тупо смотрел в черный экран. Он судорожно соображал, анализировал эту странную видеовстречу. Что у наших за технологии такие появились? Каким образом они добились такого? Ему стало как-то радостно и уютно на душе. Теперь он с другом, который ему помогает, который всегда где-то рядом. Ему вспомнились ужасные кадры с трупами на волнах. По спине пробежал холодок. Мысленно он опять перенесся в те ледяные волны, когда жизнь покидала его окоченевшее тело, когда он орал: «Господи, я знаю, что ты от меня хочешь!» И он действительно именно тогда только понял, что тяготило его сердце все годы, проведенные в Америке. Что заставило его отказаться от успеха, от огромных денег, от блестящего будущего и начать карьеру простого офицера! На него смотрели как на идиота. Пресса и телевидение целый месяц пережевывали его странный поступок. Жена, отсудив половину имущества, бросила его как последнего дурака. Он и не сопротивлялся, что бесило жену еще больше. Надо было ей все отдать, но он, больше потому, что так принято, чем по собственному желанию, нанял адвоката, который сам разбирался с его женой на всех судах. Беловски даже не знает, сколько их было всего, даже не явился ни на один из них.

Это была пощечина, даже не пощечина, а целая оплеуха жене. В это время ее часто приглашали на передачи, где она с удовольствием мстила, смаковала подробности их семейной жизни и говорила во всеуслышание, что у Беловски повредился рассудок на религиозной почве. И действительно, для Америки это было так. В Америке никто не бросает многомиллионные состояния и не уходит служить на авианосец за обычное офицерское жалованье. Тем более на религиозной почве!

Потом многие ему говорили, что его адвокат, пользуясь полным идиотизмом клиента, пошел на сговор с его женой. Поэтому ей удалось отсудить круглую сумму и множество различного движимого и недвижимого имущества. Хотя их брак был зарегистрирован в России, американского брачного контракта они не заключали, детей у них не было, и при желании она могла бы оказаться у разбитого корыта в своей Калуге.

Когда он, известный человек, знаменитый спортсмен, шоу-звезда, национальный герой со скандальной репутацией (ведь бросить все – это грандиозный скандал, уничтожающий напрочь репутацию), когда он пришел записываться в корпус морской авиации, его сразу развернули назад и указали пальцем на дурдом. Но он добивался своего. Добивался так же настырно, как шел ко всем спортивным достижениям. Он нанял нового адвоката, который подал в суд на корпус за дискриминацию Беловски. Было очень трудно выиграть процесс, на суд оказывалось колоссальное давление. Власти не хотели проигрывать русскому, эмигранту в первом поколении, рвущемуся в святая святых Америки – военно-морскому флоту. К тому же русскому с репутацией идиота!

Но он выиграл! Судьи как ни искали, но так и не нашли бреши в демократическом американском законодательстве и не смогли запретить Майклу поступить в корпус. Он сдал все экзамены и тесты на «отлично», отменное здоровье и спортивное телосложение заставили замолчать несколько предвзятых медкомиссий. Более того, у него уже были спортивные регалии и награды в авиационном спорте. Приемной комиссии, даже не комиссии, а целому консилиуму, он демонстрировал видеозаписи высшего пилотажа, как на спортивных винтовых самолетах, так и на реактивных. И комиссия сдалась…

Но и на этом трудности не кончились. После того как он досрочно и с отличием закончил обучение, стал офицером, его не захотело брать ни одно из подразделений ВМС. Командование долго ломало голову, куда пристроить русского, пока какой-то штабной остряк не придумал зачислить его на базу Fallon в эскадрилью номер 13 с дурацким названием «Сражающиеся святые». Задача пилотов этой эскадрильи заключалось в том, что они должны играть роль «плохих парней» нападающих на США с целью обучения молодых летчиков ВМС. Все самолеты этого подразделения имели камуфляж «условного противника». Естественно, Беловски посадили на русский самолет…

Летать со звездами на борту было приятно. Еще приятней было издеваться над щенками курсантами, которых он изматывал в воздухе так, что они раз за разом не могли сдать норматив. Его самолет стал проклятием и для инструкторов, и для летного молодняка. Командование каждый раз приходило в ярость от того что «противник» всегда беспрепятственно поражал условные цели, а будущие асы ничего не могли с ним сделать.

В такой ситуации Майкла возненавидели все «святые» 13-й эскадрильи. Служить стало невыносимо.

Помог случай. У него был собственный самолет, на котором он регулярно летал просто ради удовольствия. Он стоял в арендуемом им ангаре, на маленьком частном аэродроме, недалеко от его дома во Флориде. Услугами этого аэродрома пользовались многие состоятельные соседи. И вот однажды, когда уже возвращался с воздушной прогулки над морем, он связался с аэропортом и запросил посадки. Знакомый диспетчер ответил:

– Сэр, вы не могли бы задержаться в воздухе. У нас форсмажор!

– Что случилось, Джимми?

– Двухмоторный «Харриер» уже полчаса не может выпустить шасси, возможно, он будет садиться на брюхо.

– Кто на борту?

– Офицер авиации ВМС Джордж Ларош. Он летит с женой и маленькой дочерью из Норфолка. У них нет парашютов!

– Свяжите меня с ним!

Когда связь была установлена, Майкл сказал:

– Мистер Ларош, сэр, говорит лейтенант морской авиации Беловски!

– Беловски? Тот самый рашн крейзи? Слушаю тебя, лейтенант!

– Откуда вы меня знаете?

– Кто же тебя не знает…

– Сэр, у меня есть парашют.

– Рад за тебя!

– Сэр, вы не поняли, я хочу его вам передать!

– Ты в своем уме? Я не поймаю!

– Сэр, я уже неоднократно делал такой трюк, даже не с парашютом, а с человеком!

– Это как?

– Вы знаете, шоу «У безумцев получается все!»?

– Знаю.

– Так вот, сэр, моя партнерша, каскадер, выходила за борт на металлическом фале. Я постепенно стравливал фал специальной лебедкой, и она в воздухе пересаживалась на другой самолет, летящий сзади.

– Ну и что?

– Сэр, эта лебедка с поясом для партнерши у меня на борту!

– Беловски, я не один, нас тут трое.

– Сэр, я знаю! Я передам вам парашют, потом быстро возьму на земле еще два, взлечу и передам вам остальные!

– Ты и правда идиот, Беловски!

– Сэр, это – шанс!

– У меня топливо на исходе, я не продержусь так долго…

– Сэр, не будем терять времени! Я прикрепляю парашют к фалу и спускаю вам. Вы пристраиваетесь за мной и ловите! Самое главное – не зацепить его винтом!

– Не учи меня жить, птенец!

Ларош был опытным летчиком, поэтому ему без особого труда удалось схватить фал с парашютом.

– Сэр, у меня созрел новый план! – предложил Беловски.

– Говори, офицер!

– Пусть ваша жена пристегнется к поясу и выходит на крыло, а парашют останется у вас!

– Беловски, таким способом жены меня еще не покидали!

– Она вернется к вам, сэр!

После недолгих уговоров, которые были слышны в эфире и суть которых лучше не переводить, Ларош предложил жене последний аргумент: «Не хочешь ты, давай пояс мне, я сам пойду к русскому!» После чего дверца кабины открылась, и на крыло, вцепившись в нее, вышла молодая женщина.

– Сэр, уговорите вашу супругу отпустить дверцу, когда я начну ее поднимать. Я боюсь, что она пришвартует ваш «Харриер» ко мне! – кричал Майкл.

– Вот смотри, Беловски, женщины всегда так за меня цепляются…

– Не сомневаюсь, сэр! Но сделайте что-нибудь такое, чтобы она хлопнула наконец дверью и ушла!

– Это моя четвертая жена, лейтенант! И я ей все время говорил – если и ты хлопнешь дверью, то мне придется жениться еще раз!

– Сэр, придется вам самим ее бросить!

– Это как?

– Разожмите ей руки и в тот же момент спикируйте вниз!

– Черт побери, никогда еще щенок не учил меня бросать жен…

– С Богом, сэр!

«Харриер» резко провалился вниз и назад, женщина, повиснув в воздухе на тросе, заверещала так, что заглушила рев трех двигателей. Беловски включил привод лебедки и не спеша подтянул трепыхающуюся мисс Ларош к своему самолету. Теперь было важно заставить ее влезть на крыло и сесть в кабину. Этого Майкл опасался сильнее всего. Но женщина, увидев, что самолет уже совсем близко, как-то неожиданно успокоилась, проявила фантастическую прыть и через минуту таращила глаза уже в кабине.

Мистер Ларош все это время летел сзади. Когда он увидел, что его суженая благополучно спаслась, он отключил радио и развернул самолет в сторону океана. Как Беловски не вызывал его на связь, тот больше не откликался.

Майклу ничего больше не оставалось, как молча сопровождать его самолет. Немного не долетая до линии берега, Ларош выпрыгнул из машины с парашютом за спиной и ребенком на груди. «Харриер» самостоятельно улетел куда-то в океан, а счастливый отец с дочерью благополучно приземлились на лазурную отмель.

На аэродроме Майкла уже ждала толпа репортеров с камерами, которых всегда полно во Флориде. Оказывается, это шоу в прямом эфире показывали сразу несколько каналов. Снимали не только с земли, но и с самолета, который тут же на взлетной полосе срочно наняла одна съемочная группа. Кроме того, старый пройдоха, диспетчер Джимми, за 500 долларов подключил микрофон телевизионщиков к рации, и шоу проходило с «живым» звуком!

Это была сенсация! Такого репортажа Америка не видела давно! Потом все каналы по нескольку раз прокрутили этот сюжет, обсуждали на многочисленных передачах и ток-шоу. Это было событие месяца. Имя Беловски опять взлетело до небес. На аэродроме мисс Ларош больше всех красовалась перед камерами, в сотый раз рассказывая, как ее спасал симпатичный лейтенант. А сам Ларош в это время невозмутимо купался со своей дочкой в море, пока за ним не прилетели сразу четыре вертолета. Один спасательный, второй полицейский и два телевизионщиков.

Когда его привезли на аэродром, где происходила спонтанная пресс-конференция диспетчера аэродрома Джимми и мисс Ларош, он вырвал Беловски из толпы журналистов и жен соседних миллионеров и дал мокрую визитку:

– Завтра позвони!

Больше он ничего не сказал, запихал жену и дочку в машину и с визгом резины умчался от растерявшихся журналистов.

Потом был жуткий месяц, во время которого Беловски рвали на части все, кому не лень, начиная от сопливых фанаток, дежуривших всю ночь у его дома, заканчивая первой леди Америки, женой Президента, которая пожелала лично познакомиться с героем и заставила супруга вручить ему орден. И даже его бывшая жена, надеясь восстановить отношения, принеслась на красном «Феррари» прямо к одной из телестудий с рабочей версией: «Когда я увидела его в опасности, я поняла, что люблю и буду любить его вечно!»

Зато через месяц Майкл уже занимал каюту на атомном ударном авианосце «Президент Клинтон», где 2-й эскадрильей командовал майор Ларош.

Но все это время его не покидало какое-то подлое чувство, как будто он делает что-то лишнее. Он не понимал, что именно в его жизни плохо, почему ему вся эта суета бесконечно безразлична и что еще он должен свершить, чтобы наконец это чувство прошло.

У него было много возможностей остаться на берегу, ему предлагали инструкторскую работу, так как он классный пилот, но он рвался в бой. Два года беспрерывных походов, вылетов, бомбежек в Афганистане, Ираке, Сирии, Ливии, Турецком Курдистане. Он рисковал, совершал чудеса атак с воздуха, немыслимыми способами дразнил зенитные ракетные комплексы ПВО, выманивая у них в молоко весь боекомплект, а потом расстреливая их, уже беззащитных. Опасность на какое-то время будоражила его, но не надолго. Подлое сосущее чувство не проходило, а только обострялось. Озарение пришло в ледяных волнах за секунду до смерти. У него появилась цель, и проявился смысл. Чудны дела твои, Господи!

 

От воспоминаний Михаила оторвал голос Изволь:

– Ты не забыл, что тебе нужно взять крем и обработать руки?

– Ты еще здесь? – удивился он.

– Я всегда буду с тобой.

– Даже…

– Нет, я деликатная девушка, в этих случаях программа Би-Пи блокирует некоторые мои функции. Я просто не вижу ничего плохого.

– Совсем не видишь?

– Я не знаю – что это такое. Я – как ребенок. Я не умею осуждать, врать, льстить, хитрить…

– Стоп-стоп-стоп! Достаточно! А недостатки у тебя есть?

– Должны быть… В мире нет ничего совершенного.

– Какие?

– Я же тебе сказала – я не вижу ничего плохого. Я не знаю, что такое недостаток. Даже у себя. Канал нашего с тобой общения не пропускает отрицательные эмоции, я – некорректную информацию о тебе. Знай это и не стесняйся ничего.

– Понятно. Моя жена тоже считала, что она не имеет недостатков…

– Ты все-таки возьми тюбик, намажь руки и сломанные ребра заодно. Не помешает. Остатки завтра выдави на голову Палмера.

– Ха! Да ты веселая девица!

– Что смешного я сказала?

– Ну, как, разве это не смешно – выдавить остатки на голову Палмера?!

– Не понимаю. Я всего лишь конкретно назвала действие, которое ты можешь произвести.

– М-да, похоже… я уже заметил у тебя один недостаток…

Он сходил на нос, открыл бардачок, там действительно оказался маленький белый тюбик. То, что он не имел какого-то особого дизайна, говорило о том, что этот крем не производился для продажи. На нем стояла маркировка русскими буквами.

Беловский взял тюбик, пошел к своей постели, и только тут до него дошло: откуда в бардачке новейшего спасательного бота ВМФ США мог оказаться русский тюбик?

– Изволь!

– Не удивляйся ничему и ничего не спрашивай! – строго повторила она.

– Идиотизм какой-то… А я еще обижался, когда американцы говорили, что русские все идиоты…

 

Утром его разбудил будильник. Беловский никогда не ставил будильник рядом с собой с тех пор, как однажды проспал школу, машинально, еще не проснувшись, нажав клавишу, после чего уснул опять. С тех пор он ставил будильник как можно дальше от себя, чтобы нужно было встать с постели и сделать несколько осознанных шагов. Поэтому и сейчас он вскочил с лежака, открыл глаза и стал искать будильник. Куда же он его поставил? Постепенно просыпаясь и осознавая, что находится в боте, посреди Атлантического океана, он с удивлением понял, что никакого будильника здесь нет и быть не может. Будильник ему приснился! Он посмотрел на часы, на них было без трех минут семь…

Михаил встал абсолютно бодрым и здоровым. Посмотрел на свои руки и удивился – опухоль прошла совсем, почти все раны зажили, остались только самые глубокие, да и то уже в виде безболезненных болячек, которые вот-вот отскочат. Даже сломанные ребра, которые еще вечером напоминали о себе при каждом движении, совсем не болели. Михаил соскочил с лежака, смачно потянулся и направился на нос, к автонавигатору, менять курс катера. Неожиданно сзади его окликнул перемотанный бинтами Палмер:

– Лейтенант, я выставил наиболее оптимальный курс. Зачем ты его меняешь?

– Билли, по-моему, из нас двоих офицер – только я.

– Лейтенант Беловски, я вынужден доложить майору Ларошу о ваших странных поступках.

– Билли, да что с тобой случилось? Видать, ты сильно ударился головой. Ты меня подозреваешь?

– Да, я подозреваю тебя в шпионаже.

– Это серьезное обвинение, уоррент-офицер! – вмешался проснувшийся Бизон. – У тебя есть доказательства?

– Сэр, лейтенант Беловски проснулся раньше всех и без предупреждения поменял курс. А вечером он разговаривал с кем-то по-русски!

– Майкл, что все это значит?

– Сэр, я подумал…

– С кем ты говорил вчера?

– Со своим школьным товарищем, сэр.

– Откуда у тебя его адрес?

– Сэр…

– Беловски, ты знаешь, что в боевом походе у тебя не должно быть контактов с иностранцами?

– Сэр, позвольте мне объясниться! У меня не было контактов, они сами меня нашли!

– Как это возможно? Почему меня русские не нашли, почему Палмера не нашли?!

В это время на бортовом компьютере засвистел сигнал вызова. Бизон отмахнулся:

– Палмер, узнай – кто там?

– Сэр, это вас…

– Странно… Алло, майор Ларош слушает!

Из колонок послышался бодрый голос Изволь. Она на прекрасном английском сказала:

– Мистер Ларош, с вами говорит международная служба спасения на водах. Российская станция спутниковой координации. Я – Светлана Громова.

– Что вам угодно? – недоверчиво буркнул Бизон.

– Немного южнее вашего курса находится океанская яхта «Наяда», которую унесло от берегов Сьерра-Леоне. На борту никого нет. Я предлагаю вам вернуть яхту владельцу, гражданину Великобритании Джонатану Коэну.

– Заманчивое предложение…

– Это очень дорогая яхта. Мистер Коэн сделал запрос нашей спутниковой системе на ее поиски. Нам удалось обнаружить «Наяду», но вокруг на тысячу миль, кроме вас, никого нет. Поэтому мы подумали…

– Да, да, я вас понял…

– Вам совсем необязательно бросать ваше судно. Если оно вам дорого, то вы могли бы взять его на буксир и на приличной скорости прибыть в Сьерра-Леоне. Мистер Коэн весьма состоятельный и авторитетный человек. Он обещает вам хорошее вознаграждение, свою защиту в Африке и доставку в любую точку планеты на его личном самолете.

– Спасибо, миссис…

– Громова, сэр.

– Благодарю вас, миссис Громова, мы обсудим ваше предложение.

– Хорошо, мистер Ларош. Координаты яхты имеются у лейтенанта Беловски. Желаю удачного путешествия!

Связь закончилась. Бизон выразительно посмотрел на Беловски, потом перевел взгляд на Палмера и сказал:

– Уоррент-офицер, если тебе не нравится курс лейтенанта, можешь двигаться своим. Только после того, когда мы помашем тебе ручкой с яхты…

К полудню действительно они увидели роскошную современнейшую яхту вроде тех, на которых совершают круизы миллиардеры. Через полчаса они уже закидывали на ее борт свои вещи.