Святитель Феофан (Говоров), Вышенский Затворник

(1815-1894 гг.)

Святитель Феофан, в миру Георгий Васильевич Говоров, родился в семье священника в селе Чернавске Орловской губернии. В 1837 году окончил Орловскую духовную семинарию, а в 1841 году Киевскую духовную академию (уже иеромонахом). По окончании академии состоял последовательно: инспектором и профессором Новгородской духовной семинарии, инспектором и преподавателем Петербургской академии, членом русской духовной миссии в Иерусалиме, ректором Олонецкой духовной семинарии, настоятелем русской посольской церкви в Константинополе, ректором Петербургской академии. 29 мая 1859 г. архимандрит Феофан был наречен во епископа, а 1 июня хиротонисан во епископа Тамбовского и Шацкого. При святителе Феофане в Тамбовской епархии ревностные проповедники среди священников поощрялись, а священники, долго не произносившие проповеди, штрафовались в пользу вдов и сирот духовного звания. В 1883 году епископ Феофан был переведен на Владимирскую кафедру, а в 1866 году поселился в Шацкой Вышенской пустыне, где провел 27 лет 5 месяцев и 2 дня. 19 февраля 1873 года в первый день Великого Поста начал затвор, который прерывал лишь дважды. В Вышенской пустыне епископ Феофан проповедей не произносил, но пастырско-назидательную деятельность продолжал в статьях в журнале «Домашняя беседа» и в обширной переписке. Здесь проходила его многоплодная работа по переводу творений святых отцов на русский язык. 6 января 1894 года, в день праздника Богоявления, который он особенно любил, святитель Феофан Затворник безболезненно и мирно скончался.

Среди русских проповедников XIX века святитель Феофан занимает особое место. Стремясь к восстановлению святоотеческих традиций заметно ослабевших в синодальный период Русской Православной Церкви, он всю свою пастырскую деятельность посвятил указанию и разъяснению путей к истинно-христианской жизни, основанной на духовной собранности и «внутреннем трезвении, в котором око ума выну зрит внутрь сердца» («Слова к Тамбовской пастве», СПб., 1861 /вып. I/, с. 18). Лишь внешнее соблюдение церковных обрядов, без очищения сердца, без постоянной ревности к живому общению с Богом постепенно погружает человека в опасный греховный сон. Великим средством пробуждения грешника к тернистому труду стяжания спасительной благодати святитель Феофан считал проповедь. Побудительную силу христианской проповеди он видел в истине. «Проповедь святых апостолов, а по их стопам и всех проповедников Евангелия состояла в простом, без умствований, представлении истины». Перед ясным и полным знанием истинного пути некуда укрыться лукавому сердцу. Поэтому надо провозглашать истину просто и искренне; «обставленная образами, офигуренная и разукрашенная, она остается в фантазии, – загромождается соображениями и доказательствами, задерживается в рассудке или душе, не достигая духа и оставляя его праздным». Проповедь спасительных путей Божиих святитель Феофан понимал широко: все, что очищает сердце и открывает его для благодати. «Надлежит только заботиться, – чтобы пути, коими расходится слово Божие, были хранимы и непресекаемы, чтобы не умолкла проповедь искренняя, чтобы богослужение совершалось по чину и в назидание, чтобы иконописание было здраво и свято, пение трезвенно, просто и благоговейно». Образцовыми святитель Феофан считал проповеди святителя Тихона Задонского: он глубже других понимал, что лучшее употребление дара писать и говорить есть обращение его на пробуждение грешника.

Епископ Феофан остро сознавал гибельную опасность для спасения подмены внутреннего делания внешним и видел возрастающее обольщение людей духом мира сего. Отсюда неутомимость его проповеднической деятельности и разнообразие ее видов.

Для святителя Феофана как гомилета принципиальное значение имела деятельность на кафедре нравственного и пастырского богословия Санкт-Петербургской духовной академии. В этот период скристаллизовались те духовные мысли, которые он проповедовал почти полвека своей пастырской деятельности. В систематическом виде они изложены были в лекциях, представляющих собой (как можно судить по книге «Путь ко спасению») гомилии: по форме (наличествуют местоимения второго лица, повелительные формы глаголов), по структуре (построены так, чтобы быть руководством к исполнению), по содержанию (дают истину о стяжании спасительной благодати). Эти лекции требуют к себе внимания, ибо дают возможность лучше представить его проповедническую деятельность в целом. По мысли епископа Феофана, «холодное исполнение уставов Церкви, равно как регулярность в делах, устанавливаемая расчетливым рассудком, исправность, степенность и честность в поведении еще не суть решительные указатели, что наличествует в нас истинно-христианская жизнь». Для этого нужна ревность пребывать в деятельном общении с Богом. Человек своими силами не может устроить христианскую жизнь, ему нужна благодать Божия. Впервые целительная благодать сообщается человеку в таинстве Крещения. Однако сохранить себя от греха человеку не удается. «Состоя в живом союзе со всем этим миром, всякий грешник опутывается тысячесплетенною его сетью» (там же, вып. 2, с. 8). Узами для человека оказываются не только плотские и душевные соблазны, но и вещи благовидные: ученость, художественные занятия и пр. Постепенно он погружается в глубокий греховный сон. Первый шаг ко спасению – отвращение от соблазнов мира, обращение лица своего к Богу. Здесь многоценна проповедь священника, призванного «благовременно и безвременно» возвещать спасительные истины. Покаяние и исповедь – важнейшие средства врачевания души. Однако полнота оживления души достигается в таинстве причащения. Этот начавшийся живой союз с Богом будет стойким, когда пробудившийся от греховного сна постоянно возгревает в себе пламень духовной ревности и внутренним деланием следит за чистотой сердца, которое есть корень христианской жизни.

Для проповеди этих духовных истин, святитель Феофан чаще всего использовал письма, применяя к своему веку традицию, сложившуюся в древней Церкви. Форма письма придавала его проповеди много гибкости, позволяла свободно выбирать вопросы, соединять различные темы. Письма давали ему широкую аудиторию. Большинство его посланий опубликовано: «Письма о христианской жизни» (СПб., 1860-62, вып. 1-4, изд., М., 1908), «Письма о духовной жизни» (СПб., 1872; М., 1908), «Что есть духовная жизнь и как на нее настроиться?» (М., 1878; 5 изд., М., 1904), «Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни» (М., 1882; М., 1908). В них заключены духовно-нравственные проповеди, в которых святитель Феофан наставляет в сокровенном во Христе внутреннем делании, необходимом для стяжания спасительной благодати. Форму письма он использует также для обличительной проповеди против пашковской ереси: «Письмо к одному лицу в Санкт-Петербурге по поводу появления там нового учителя веры» (М., 1880).

Ценной частью гомилетического наследия святителя Феофана являются храмовые проповеди. В печати известно свыше 270 «Слов». Большая часть их была произнесена за сравнительно непродолжительный период архиерейского служения: 110 в Тамбовской епархии (за 4 года 2 мес.), и 138 во Владимирской епархии (за 2 года 9 мес.). В этих словах и беседах, произнесенных в праздничные и воскресные дни, а также по случаю некоторых церковных и общественных событий, святитель Феофан стремился научить паству видеть духовно-спасительный смысл христианских и церковных событий. Так, в «Слове на освящение придела святой великомученицы Екатерины в Санкт-Петербургском кафедральном Исаакиевском соборе» он говорит об обязанности каждого стать живым храмом Господним и расчистить ему основание в душе покаянием. В день Введения во храм Богородицы святитель Феофан разъясняет степени внутреннего восхождения христианина к Богу. В «Слове на Сретение Господне» он напоминает о долге каждого носить в себе Господа.

В «Словах» святитель Феофан часто обличает дух мира сего как дух вражды на Бога, взаимного разделения людей, соблазна преходящими ценностями, гонений на все святое и небесное. Истинной мерой перемен должна быть сообразность их с духом веры, которая неизменна, ибо Сам Господь хранит ее. Святитель Феофан предостерегает об опасности для судьбы народа охлаждения его к святой вере. По мере этого охлаждения будет отдаляться от него Божие благословение и приближаться Его отвержение. «Созреет охлаждение – будет произнесено и окончательное отвержение, а с ним всякое нестроение, смятение и пагуба».

«Слова» святителя Феофана сравнительно кратки. В них нет нарочитых риторических приемов. Он почти сразу стремится приступить к основной мысли. Язык его проповедей лексически и синтаксически близок к народной речи. Фразы строятся свободно и смело, без стилистического напряжения. Отсюда – нередко встречающиеся неологизмы. По тону проповеди святителя Феофана теплы, искренни и задушевны, поскольку проникнуты заботой о спасении пасомых.

Многочисленные экзегетические труды епископа Феофана без затруднения можно назвать проповедями. Он сам указывает на беседовательное толкование как на главную цель своих опытов по объяснению апостольских посланий святого Павла и некоторых псалмов. Предлагая читателям книгу «Тридцать третий псалом», он говорит о своем «желании дать не столько ученое толкование псалма, сколько «представить опыт, как обращать в созидание духовное столь употребительные в церкви Давидовские песни, извлекая из них уроки упорядочения своих мыслей и доброго настроения сердца и всей жизни». Этими же проповедническими целями вызваны были и другие экзегетические труды святителя Феофана: «Толкование пастырских посланий святого апостола Павла», «Толкование послания к римлянам», «Толкование Послания к галатам», «Толкование Первого послания к коринфянам», «Толкование Посланий святого апостола Павла к филиппийцам и солунянам, первого и второго» и др.

Ревность к проповеди слова Божия побудила святителя Феофана опубликовать «Евангельскую историю о Боге Сыне, воплотившемся нашего ради спасения, в последовательном порядке изложения словами святых евангелистов, с указанием, почему именно такой, а не другой избран порядок последования евангельских событий одних за другими» (М., 1885; 2 изд., М., 1899).