Одно общее свойство обнаружил я в христианах — даже среди пасторов, руководителей христианства и членов их семей — это глубоко укоренившееся чувство самоуничтожения. Они обычно говорят: "Я не имею значения, я недостаточно квалифицирован, я не готов к этому". Часто я поражаюсь тому, как парализованы многие христиане в своих чувствах, подчиненности и бесцельности,
Вслед за искушением, возможно, одно из наиболее частых и настойчивых нападений сатана совершает на тех, кто уязвим к обвинениям. Благодаря вере мы вступили в вечные взаимоотношения с Господом Иисусом Христом. В результате мы мертвы для греха и живы для Бога и теперь восседаем вместе с Христом на небесах. В Христе мы важны, подготовлены, хороши. Сатана не может сделать абсолютно ничего, чтобы изменить наше положение во Христе и нашу ценность для Бога, Но он может вывести нас из строя, если заставит вслушиваться и верить его изобретательной лжи, обвиняющей нас в том, что мы не ценны для Бога или для других людей.
сатана часто использует искушение и обвинение как жестокий двойной удар. Он приходит и говорит: "Попробуй. Все это делают. К тому же, ты будешь безнаказанным. Никто об этом не узнает". И как только вы поддались искушению, он меняет мотив и начинает обвинять: « Что же ты за христианин, если так поступаешь? Ты жалкое исключение среди детей Бога. Тебе никогда не уйти от этого. Можешь заранее сдаться, потому что Бог уже отказался от тебя".
сатана назван "клеветником братий наших, клеветавшим на них пред Богом нашим день и ночь" (Откровение, 12: 10). Мы все слышали в наших сердцах и совести его лживый ненавистный голос; Он как будто никогда не оставляет нас. Многие христиане испытывают постоянные поражения, потому что, верят в его настойчивую ложь, А те, кто поверил в его обвинения, в конце концов, оказываются лишенными свободы, которая была предназначена Богом для Его народа. Один побежденный христианин написал:
Мои прежние чувства, что жить не стоит, возвращаются; испуганный, одинокий, смущенный, я в отчаянии. В глубине души я знаю, что Бог может преодолеть это, но сам пройти через блок не могу. Я не могу даже молиться. Когда я пытаюсь это делать, что-то мне мешает. Когда я чувствую себя хорошо и пытаюсь делать то, чего, как я знаю, хочет от меня Бог, меня останавливают голоса и силы, так что я не могу продолжать. Я так близок к тому, чтобы сдаться этим голосам, что почти не сопротивляюсь. Я хочу только мира.