Догмат творения

2.1. Догмат о творении мира и современное знание

История нашего мира началась с момента творения его Богом из ничего. Писание говорит, что мир был сотворен Богом в течение шести дней ¾ небо и земля, моря и океаны, растения, небесные светила, животные. Наконец, последним был сотворен человек, для которого, собственно, и предназначался весь видимый сотворенный мир. Священное Писание учит, что все сотворенное в мире, видимое и невидимое, является делом Всемогущества и Премудрости Божьей. Прекрасны небо, солнце, луна, бесчисленное множество звезд и вся вселенная, но прекраснее всего человек, ибо он сотворен по образу Божьему. Святитель Тихон Задонский восклицает: «Дивное создание Божие человек! Создан не так, как прочие твари, создан особым Советом Святой Троицы. Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт. 1, 26). Великой и высокой честью почтен был человек от Создате­ля своего. «Все твари ¾ свидетели Всемогущества и Премудрости Божьей, но человек, кроме того, образом Божьим почтен и особенным Советом Его сотворен».[13] Святитель Григорий Богослов, говоря о Совете Святой Троицы «Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему» (Быт. 1, 26), указывает: «Так сказало Слово, и, взяв часть новосозданной земли, бессмертными руками составило образ и уделило ему Своей жизни, потому что послало в него дух, который есть струя невидимого Божества.

Творение мира ¾ догмат, который является величайшим достоянием христианской веры. Современный человек утратил знание о происхождении этого мира. Причем парадоксально то, что произошло это под лозунгом освобождения человека от «религиозных оков». В Новое время философы и многие деятели науки призывали «отдать» вопрос о происхождении мира науке. И вот мы его отдали: что же мы получили? Без преувеличения, ничего. Сначала, когда общественное мнение было почти целиком на стороне сциентистского оптимизма, выдвигалось множество смелых гипотез, ¾ начиная с Декарта (правда, в его концепции место для Бога-Творца еще оставалось). Эти гипотезы воспринимались как знание, поскольку ожидания были именно таковыми ¾ человек должен узнать о природе все. И только примерно со второй половины XX в. эта мания мнимого научного всезнайства начинает медленно проходить, и человек современной цивилизации, уже отказавшийся и не имеющий силы ¾ на уровне цивилизации ¾ вернуться к религиозному знанию, остался у разбитого корыта научных гипотез. Собственно, это всегда были гипотезы, просто наивное просвещенческое сознание прошлых веков не хотело отдавать себе в этом отчет, давая каждой новой гипотезе непропорционально огромный кредит доверия. Сейчас он исчерпан. Проведите соцопрос на тему: «Откуда произошел мир?» и Вы увидите, что большая часть общества вообще ничего не ответит, а меньшей удастся вспомнить одну из гипотез, о которой они прочитали в бульварной газете. И не более того. Что это все означает? То, что современный человек не интегрирован со знанием о про-исхождении мира. Верующий интегрирован, ¾ он не просто верит, что мир создан Богом, он живет этим знанием, славя своего Творца, познавая этот мир именно как творение Бога.

2.2. Зачем Бог сотворил этот мир?

Он просто захотел это сделать. Если искать, очень отдаленные, конечно, аналогии с человеческой жизнью, то можно сравнить акт творения с желанием подарить цветы любому прохожему, которое переполняет какого-либо человека, испытывающего большую радость. Неверно сравнивать акт творения, например, с рождением ребенка. Рождение ребенка вызвано физиологической природой человека, а Бог сотворил мир по желанию, а не по «необходимости» Своей природы. Творение – это, по существу, дарение, дар, но величие его в том, что здесь же создается не только дар, но и «объект» дарения ¾ человек. Бог захотел поделиться с другим существом ¾ человеком, ангелами, животными, неодушевленным миром ¾ Своей Жизнью.

Важнейший момент в догмате о сотворении мира ¾ учение о том, что Бог мог и не творить мира. Это учение встает «поперек горла» многим философам, которые видят в нем «иррациональность», «жестокость» и т.д. На это учение нападали с самых разных сторон. Гениальный голландский философ XVII века Барух Спиноза утверждал, что Бог «производит» все вещи ¾ то есть мир ¾ необходимо, это есть проявление Его природы. Русский философ конца XIX ¾ начала XX веков Н.А. Бердяев считал, что Бог не смог быть один, Ему было необходимо появление другого существа. Здесь уже, скорее, сентиментальные мотивы. Безусловно, оба эти мнения несовместимы с христианством. По сути, данные философы вторгаются в тайну Бога, пытаясь «заковать» Его в свои земные представления. Спиноза видит, что события в земном мире, во многом (хотя и далеко не во всем) детерминированы, входят в причинно-следственные цепочки. За осенью следует зима, и лето за ней никогда не последует. Земному человеку трудно представить какое-либо существо, в жизни которого детерминация вообще не имеет места. Однако, с другой стороны, Бог, который имеет детерминацию, даже внутреннюю (о которой говорил Спиноза), ¾ это уже как бы не Бог, а очередное существо, включенное в цепь детерминации. Здесь в качестве абсолюта, скорее, выступает именно она. Спинозовский Бог ¾ это такой же узник, как и я, и мне не имеет особого смысла обращаться к нему. Кроме этого, в своей собственной жизни человек часто наблюдает «перерыв» детерминации, ведь сам он, как образ Божий, наделен свободной волей (в его жизни сочетается свободный выбор и детерминация, причем последняя имеет второстепенный характер). Н. Бердяев руководствовался в своем решении проблемы творения, скорее, «экзистенциаль-ными» моментами, но суть ошибки та же. Человек не может жить без общения. Это действительно правда. Даже отшельник живет общением с небесным миром. Но Бог может жить без общения с тварным существом. Бердяев этого признавать не хотел. Однако если Бог не может жить без такого общения, то Он ¾ не абсолютен, а если Он не абсолютен, опять-таки, зачем нам к Нему стремиться? Нам нужен настоящий Бог, а не подделка. Соединение твари и Творца и является целью творения. Это написано в Священном Писании, но это написано и в наших сердцах, которые ищут не просто «истинное мировоззрение», а истинную жизнь, истинное бытие. Найти же его можно лишь в Боге ¾ не в природе и даже не в мире чисто человеческого общения. Хотя, с другой стороны, найдя Бога как единствен-ную цель духовной жизни, и стремясь к этой цели, мы обретаем и истинное общение с людьми и природой. Вхождение тварного мира в божественную жизнь ¾ вот цель творения.

2.3. Проблема зла

Безусловно, величайшей богословской проблемой, связанной с догматом творения (и с догматом о Боге-Промыслителе, в соответствии с которым, Бог не только сотворил мир, но и постоянно промышляет, заботится о нем), является проблема зла. Она носит не идеологический, а духовно-жизненный характер. Каждый более или менее чуткий человек, так или иначе, вставал перед этим вопросом. Человек даже мог не осознавать по-настоящему, что он стоит именно перед ним, но душа его переживает данный вопрос. Например, один человек в детстве видел, как машина «жестоко» сбила прохожего, так что тот сильно пострадал (но не умер). И вот в душе ребенка поселяется страх ¾ как же такое может происходить? Он жил в мире «безопасно» и вдруг он понимает, что этот мир ¾ совсем не то, что он себе представлял. «Реальность кусается». Психоаналитик в данном случае будет рассматривать этот эпизод как патологию человеческой души, наложившей отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Но это подход очень узкий и неверный. Проблема шире ¾ ребенок впервые зримо для себя столкнулся со злом. И хотя он, может быть, еще и не понимает, что означает это слово, но его душа почувствовала зло в мире. Этим примером мы хотели показать, насколько глубоко проникает переживание присутствия в мире зла в человеке. Он может быть неверующим, он может ничего не говорить ¾ ни себе, ни другим ¾ об этой проблеме, но она все равно будет частью его духовной жизни.

Эту проблему могут решать поверхностно, по-земному. С нашей точки зрения, большая часть современных людей именно так и делает, ¾ она не может «простить» Богу того зла, которое имеет место в мире. Говорят, что «зла слишком много». Однако если принять такую точку зрения, то получается, что Бог ¾ зол. Но если Бог ¾ зол, то зачем Его любить, молиться Ему, иметь с Ним дело? Конечно, в контексте такой точки зрения, все это не имеет никакого смысла. Интересно, что этого взгляда как раз и придерживаются люди, которые не хотят принять каких-то обязательств перед Богом. Они как бы «дисквалифицируют» Его ¾ Он «не имеет права» быть их Судьей, их Целью. Эти люди верят, что Бог есть, они даже не сомневаются в этом. Но одновременно они хотят жить подальше от Бога. Продолжим эту логическую цепочку ¾ если они живут дальше от Бога, значит, они живут дальше от Его заповедей, но тогда они сами становятся творцами зла. Интересная получается закономер-ность. Не выступает ли эта идея о том, что «Бог зол» просто в качестве оправдания зла, которое совершают сами люди?

Христиане в этих условиях, как и всегда, кажутся «безумными». Среди всего зла, которое действительно творится вокруг нас каждый день, они исповедуют, что Бог не сотворил зла, все, что Он сотворил, в том числе человек, ¾ «добро зело». Бог не мог сотворить зло, потому что он Сам есть Добро и в Нем нет ни тени зла. Зло появляется только на тварном уровне в отпадении от Бога части сотворенных добрыми ангелов, а потом и человека. Все эти догматы имеют решающее значение для нашей духовной жизни. Потому что теперь мы знаем, что, кроме этого безумного от греха мира, есть Бог, в Котором нет никакого зла. Более того, реальность Бога онтологически неизмеримо выше по своему статусу, чем реальность этого мира. Христиане уже здесь, в этой земной жизни могут преодолевать этот мир как лежащий во зле. Христос сказал: «Я победил мир». Имеется в виду мир, во зле лежащий. И христиане входят и участвуют в этой победе. Так они не отвлеченно, а практически решают проблему зла. Вопреки эмпирии, они верят, что не зло, а добро есть основание и начало всего. И эмпирия им подчиняется. Так же, как она подчинялась Христу, когда Он воскрешал мертвых, исцелял больных, давал слепым прозрение, когда, наконец, Он Сам воскрес. Сия есть победа, победившая мир, вера наша. Вера в Бога, в то, что любое творение, в том числе человек, имеет богоданную добрую природу. А неверие во все это есть поражение современного человечества, поражение перед лицом падшего мира, подчинение ему во всем.

Кроме этого, то зло, которым, как правило, ужасаются современные люди и которого они не могут «простить» Богу, ¾ это зло внешнее ¾ войны, убийства, смерть вообще, болезни и т.д. И все это действительно есть зло. Однако величайшим откровением христианства является то, что есть зло по преимуществу, зло, на которое нужно обращать внимание в первую очередь ¾ это грех, страсть. Зло внешнее, как правило, от нас не зависит, оно просто есть. Мы можем только максимально избегать его, а, если оно все же приходит, терпеть. Но вот зло внутреннее ¾ оно действительно зависит только от нас. Мы можем разгневаться на другого человека, а можем не гневаться на него и т.д. И вот для христианина главным становится вопрос не о внешнем зле ¾ это для Иванов Карамазовых ¾ а о внутреннем. Потому что именно за эту сферу мы и несем ответственность. Весь путь христианина ¾ это путь борьбы со злом в себе, борьбы, которая не увенчивается успехом без помощи Бога. И здесь уже не остается места ни для каких сомнений в праведности Бога и в том, что все зло, которое есть в мире ¾ от человека, от меня.

2.4. Бог-Творец и человек-творец

Совместимы ли они? Западное средневековье разрушали под лозунгом освобождения творческой энергии человека. Сегодня считается, что религиозная традиция – в частности, христианство – сковывает творческую активность человека. Подчиняясь традиции, он теряет возможность сказать что-то новое, ведь все главные моменты – в мировоззрении, образе жизни, а часто и в религиозном искусстве – уже определены. Однако задумаемся сначала о тесной связи, существующей между догматом о творении мира и представлением о том, что человек есть творческое существо. В других концепциях происхождения мира, – а именно в пантеистической (потому что никакой другой «другой» нет) – мир есть порождение Бога, Сам Бог. Мы сейчас не будем критиковать эти концепции (ясно, что они радикально противоречат христианской), только отметим, что в них нет идеи творения. Это не может не накладывать отпечаток на понимание человеком самого себя. Да, в цивилизациях, в которых господствовали(ют) пантеисти-ческие религии есть творчество (просто потому, что человек объективно творческое существо) и, все-таки, глубокое осоз-нание творческой мощи человека имеет место только в христи-анской цивилизации. И причина этого – догмат о творении. Бог – Творец. А если человек является образом Бога, то он, безусловно, получает от Бога и эту Его черту – творчество. Хотя, конечно, это творчество намного меньшего масштаба.

Что же это за творчество? В нашем представлении творчество – это бессонные ночи в поисках вдохновения, творческие кризисы и т.д., то есть то, что понимается под культурным творчеством. Но в этом стереотипе упускается важнейший момент – получается, что все люди, не имеющие отношения к такого рода творчеству, творцами не являются. Безусловно, это не так. Каждый из нас, как это ни банально звучит, есть, прежде всего, творец собственной жизни. И это творчество является главным, доминирующим. Мы читаем книги и смотрим картины тогда, когда мы хотим немного отдохнуть от «стремительного бега» жизни. Но эта жизнь – наше творчество, по крайней мере, возможность для него. Такое творчество и сближает нас больше всего с Богом, во всяком случае, потенциально. Христиане понимают творчество своей жизни как, прежде всего, спасение, приближение к Богу, уподобление Ему (отсюда название святых, просиявших в монашеском чине – преподобные, то есть, уподобившиеся Богу). Нельзя думать – особенно самим христианам (что случается), что спасение, движение к Богу есть нетворческий процесс. Такое отношение к спасению - фарисейство. Такие люди думают, что они движутся проторенной дорогой канонов и установлений, в конце которой их «100%» ожидает выйгрыш. Это упрощающее мышление. Как мы уже говорили, Бог есть тайна, и спасение каждого конкретного человека есть тайна, таинство, встреча. Спасение как творчество – что это означает? Это, безусловно, не означает какого-то легкомыслия, дерзости и т.д. Это означает проживание этой жизни как данной Богом, творимой для Бога и ближнего, постоянно обновляемой благодатью Духа Святого. Кажется, что человек «ничего не творит», он «просто» очищает свое сердце от греха, готовит место для Бога, возвращается к своей богоданной природе, отрекаясь от «наростов» ветхого человека на душе. Но при этом сам человек наполняется мощной духовной энергией, которая изменяет его жизнь, жизнь окружающих людей. И, по сравнению с этим, культурное творчество кажется уже чем-то второстепенным… Хотя, впрочем, мы не говорим о его обесценивании, а о его реальном месте в иерархии человеческого бытия. Таким образом, и проблема «скованности традицией» приобретает другой смысловой оттенок. Традиция православия не закрывает от нас Бога, а открывает Его. Другое дело, что Бог не сводится к традиции и поэтому возможно ее обновление. В целом, может ли творчество существовать без определенной традиции? Конечно, не может. Есть, например, традиция авангардизма, традиция нигилизма, традиция антитрадиционализма и т.д. Все это связано с тем, что творчество (в узком смысле слова) – это есть средство выражения определенного духовного состояния. Иконописец выражает опыт богообщения, авангардист – опыт «пострелиги-озного человека» XX в. Странно было бы, если бы человек, имеющий (пусть минимальный) опыт богообщения и захотев-ший стать иконописцем, не оглянулся бы на пройденный ико-нописью путь. Так же как и «пострелигиозный» творец, нап-ример, начала нашего века, тоже нашел бы что-нибудь «свое» в авангардистской живописи XX столетия. Творчество сущест-вует только внутри духовного опыта. Поэтому слова о скован-ности традицией, подразумевающие, что возможно творчество без традиции, ¾ это просто антирелигиозная пропаганда.