Определения, слегка начертанные

 

Бог есть сущность и первая доброта.

Мир — сопряжение скоропреходящего и умопредставляемого. А то, что каждую вещь делает той, или иной, естъприрода.

Природа невещественная — ангел, первая тварь.

Но что такое ангелы, уклонившиеся от доброго? Это демоны. Первый из них, бывший некогда Люцифером, есть изобретатель и начальник безобразной тьмы.

Вещество же — основа для образов, вторая тварь.

А красота вещества — вид вещества, облеченного в образ.

Взаимный предел скоропреходящего и умопредставляемого есть небо.

Природа звезд — круговращающийся огонь.

А свет есть воспламененное озарение и в душе разум. Тьма бывает двоякая, как отсутствие двоякого озарения.

Век есть протяжение, непрестанно протекающее не во времени.

А время — мера солнечного движения.

Земля есть отвердение вещества, окружаемого небом.

Огонь есть естество горящее и стремящееся вверх.

Вода — естество текучее и падающее вниз.

Воздух — наполнение пустоты и вдыхаемый поток.

Я человек — Божье создание и Божий образ.

Тело — вещество и протяженная дебелость.

Стихия есть первоначальная часть тела.

Душа — природа оживляющая и движущая; с моей же душою соединены разум (λόγος) и ум (νες).

Жизнь есть сопряжение души и тела; равно как смерть — разлучение души с телом.

Ум — это внутреннее и безграничное зрение; а дело ума — мышление и отпечатление в себе мыслимого. Разум — разыскание отпечатлений ума; его ты выгова­риваешь посредством органов речи.

Ощущение есть какое-то принятие в себя внешнего.

Память есть удержание в себе впечатлений ума, от­ложение памяти — забвение; а отложение забвения есть опять какая-то память, которую называю воспоминанием.

Под хотением понимаю наклонение ума и встречу чего-то такого, что в нашей власти; но иного и хотеть недолжно.

Движение, куда я хочу, — это свобода.

Я движение такое с усилием называю рвением; а не­произвольность есть насилие воли.

Под суждением понимаю различение предметов.

Вожделение есть пожелание или прекрасного, или непрекрасного; а вожделение воспаленное и неудержимое — это любовь.

Раздражение есть внезапное вскипание в сердце; раздражение продолжительное — это гнев; а раздраже­ние, в котором человек помнит зло и замышляет сам сделать зло, есть злопамятность.

Терпеливостью называю переваривание в себе скорби; а спокойно встречать обиду означает негневливость; древние обыкновенно называли это кротостью.

Навык к доброму почитай добродетелью, и напро­тив, навык к худому — болезнью, противоположной доб­родетели. И первую признавай даром Божьим, а последнюю — своим изобретением.

Красота есть соразмерность во всем; а гнусность, по моему рассуждению, есть поругание красоты.

Мужество есть твердость в опасностях; дерзость есть смелость, где не надлежало бы отваживаться; а ка­кое-то сжатие сердца, когда надлежало бы на что отва­житься, есть робость.

Не поддаваться удовольствиям — это есть целомудрие; а поддаваться удовольствиям — это называю распутством.

Не домогаться того, чтобы иметь у себя больше других — это справедливость; а выступать из пределов равенства — это несправедливость.

Благоразумие есть опытность в делах.

Под мудростью понимай созерцание сущего.

Простота есть какой-то навык быть недеятельным к злу. А двоедушие есть коварство нрава. Удовольствие есть какая-то разнеженность души.

Скорбь есть угрызение сердца и смущение, а забота — это кружение; высшая же ее степень — беспокойство.

Рассуждение есть противопоставление суждений о том, что делать.

Решение есть установление определений ума в одном.

Отказ от определений ума считаю беспечностью.

Зависть есть сокрушение об удаче ближних; а злоречие сверх того и вредит из зависти. Но упрекать людей порочных есть похвальная страсть.

Стыд есть какое-то сжатие сердца от страха подвергнуться позору; а презрение стыда есть бесстыдство.

Прилежание есть какая-то стойкость в предположенном; ослабление этой стойкости называю нерадением. Лень же есть неподвижность к чему бы то ни было.

Ревность есть то подражание, то какая-то скорбь о том, что нежность тайно питают к постоянно любимо­му предмету; древние называют это ревнивостью.

Хвастливостью называю надменность сердца, а кичливостью — воспламенение сердца, производимое легкомыслием. Горделивый, по моему мнению, любит выказывать себя перед другими. А спесью называю самоуслаждение.

Иметь смиренномудрие значит не думать о себе и того, чего бы заслуживал; притворно выказывать свое смиренномудрие есть насмешка.

Щедрость — когда просто дает кто другому деньги; а расточительностью называю пожирание денег; скупость же есть бережливость на деньги.

Пышность есть блистательность в делах; а щепетильно — и о маловажном думать много.

Великодушен тот, кто все переносит с благодушием; а не переносить и малости — знак малодушия.

Честолюбие есть умеренное желание чести; а суетность простирается далее меры; желание же пустых отличий есть тщеславие.

Казаться таким или таким есть слава (δóξα); а иное дело — мнение (δòξα), то есть, наши представления о вещах.

Обида есть неблагородный поступок, или неблаго­родное слово человека неприязненного. Злоречивый старается опозорить. Порицание друга, не подвергающее наказанию, есть упрек. Обвинение же в чем-нибудь заслуживающем наказание есть жалоба. Если жалоба несправедлива, то делается клеветой. А если принесена еще тайно, то назову ее ябедой. Какой-нибудь безотчетный упрек есть хула. А злоязычен тот, кто против всех вооружает свои уста.

Обходительность есть развязность в беседе; а ловкость обращения — смелость, кроме слова, в движениях; глупость же есть неуменье сказать слово кстати.

Смех есть судорожное движение щек и трепетание сердца.

Неумеренное употребление вина назову пьянством; непристойное состояние упившегося есть опьянение; а похмелье — неприятное следствие вчерашнего опьянения.

Убийство бывает двоякое — или тела, или образа Божьего; а в том и другом случае разрушается вожде­ленная гармония.

Блуд и прелюбодеяние также бывают двоякого рода: это или какое-то похищение чужим телом или и демо­ном, когда любовь, какую обязаны мы питать к Богу, питаем к врагам Божиим. Но тот, кто чтит и золото, есть также идолопоклонник.

Если приобрести что-нибудь для души есть польза, то лишить ее чего-нибудь есть вред.

Жалость есть сострадание к несчастью; а милосердие проявляется когда мы оказываем какое-нибудь благодеяние страждущему.

Известный навык в делах есть нрав; а поведение — такой образ действия, в котором выказывается нрав.

Обучение есть образование делом и словом.

Совершенное слово врачует злых; а несовершенное губит и добрых.

Под созерцанием понимай размышление об умопредставляемом; а деятельность есть некоторое действие, относящееся к тому, что обязаны мы делать.

Навык есть какое-то постоянное качество, а произведение навыка называю действием.

Искусство есть заведенный порядок действия по опыту; а такой навык, от которого и отступить невозможно, называется знанием.

Что само не ради чего-нибудь, тогда как другое ради сего, то называю концом; а цель есть то, к чему стремимся в конце.

Под прошением понимай испрашивание необходимого; под молитвой — испрашивание лучшего; под обетом — обещание умилостивительной жертвы; а умилостивительная жертва есть дар, приносимый в честь.

Похвала есть доброе слово о чем-нибудь моем. Хвала есть благоговейная похвала Богу. Песнь, как думаю, есть мерно сложенная хвала. Псалом в соединении с пением делается псалмопением.

Говорить о чем-нибудь действительном, как оно есть, — это нелживость; а говорить не так, как оно есть, это ложь, говорить же вопреки есть словопрение, и что хуже этого в жизни?

Клятва есть уверение при Боге как посреднике. И соблюдение того, в чем клялся, есть верность клятве.

Под словом набожность понимаю и почитание демонов. А благочестие есть поклонение Троице. Отречение от Бога будет, как унижать Одно из Трех Лиц, так и не чтить со-естествия в Боге.

Вера бывает двоякая, одна по убедительности слова, а другая по какому-то на все готовому согласию. И первая есть правильная, потому что начальником слова — само Слово.

Надежда есть общение с отсутствующим предметом; а прекращение такого общения называю отчаянием.

Любовь, по моему определению, есть единодушие; а любовь к Богу — одновременно и путь к обожанию.

Ненависть есть какое-то отвращение, порождающее вражду.

Лицемерие есть скрытая горечь.

Любить человека значит воздавать честь Создателю; служить нищим значит воздавать честь Обнищавшему ради нас.

Тот страннолюбив, кто себя самого признает странником.

Безмятежность жизни есть вожделенный мир, особенно же мир душевный, то есть утишение страстей.

Вражда, по моему мнению, есть разномыслие и раздор. А вражда и война — изобретатели зол.

Чистота есть общение с Богом.

Скверным и скверной считай грех.

Очищение есть омовение нечистот; а нечистотой считаю и запечатление в себе худого.

Бракосочетание есть законный плотский союз.

Девственность есть исшествие из тела.

Тот монах, кто живет для Бога, и притом для Него единого, а монастырь, по моему мнению, есть учреждение, которое имеет целью спасение.

Грех есть уклонение от доброго, не допускаемое ни законом, ни природой.

Закон есть судебное определение того, что мне делать, а заповедь есть Владычное повеление.

Преступление есть худой поступок при существующем законе. Под беззаконием понимаю неподчинение законам.

Первый закон есть иудейство, а второй — таинство страдания. Один скрыт и истребляет служение демонам; а другой — ясен, и разрушает гадания.

Воплощение Христа в человеческом теле есть новое создание меня, человека, потому что Бог во плоти пострадал моим страданием. Он вполне воздал за все мои долги, по милости к Еве родился от женщины, но от Девы; ибо и первое Его рождение есть от единого Отца, и Бессупружный произошел от бессупружных. А перепись была как образ последовавшего Божия вписания. Повитие пеленами — взамен Адамовой наготы. Избиение младенцев — это отменение младенческих преобразований. Идущая звезда — это поклонение твари. Приходящие волхвы — это вступление язычников в Церковь. Крещение Христово было очищением вод для меня. Дух — это засвидетельствованное родство. Пост — умащение на борьбу со врагом. Искушение было познанием хитрости Божией. Терновый венец и облечение в порфиру — это отнятие державы у врага в открытой борьбе. Крест — это победное знамение; и деревянный — знамение древа. Гвозди — это пригвождение моего греха. Распростертыми руками Христос все объемлет. А вкушение желчи противоположно Адамову вкушению. Один из разбойников спасся — это уверовавший Адам; а другой был худ, хотя и пригвожден к кресту. Тьма от шестого часа — это плачь о Страждущем. А распадение камней побеждает камни. Воскресение мертвых и вшествие во град — это представление умерших в небесах. Кровь и вода, вместе истекшие из ребра, — это двоякое крещение купели и страдания, когда время гонений принесет опасности. Смерть Иисусова есть истребление смерти во мне. Воскресение Христово из мертвых — мое освобождение из ада. Вознесение Христа в небеса и меня поднимает ввысь.

Рассмотрим теперь и то, что за этим следует.

Народ — это собрание богопочитателей.

Храм — это освященное место очищения для народа.

Дар Богу — это очистительные жертвы.

Богоприимная трапеза — это чистое хранилище даров.

Священство — это освящение мыслей, приближаю­щее человека к Богу, и Бога к человеку.

Таинство есть невысказанное богочестие.

Под благодатным дарованием понимаю Божествен­ное даяние Духа.

Пророчеством называю проповедь о сокровенном.

А Евангелие — это проповедь о новом спасении.

Апостольство же есть содействие проповеди.

Оглашение, преподаваемое юным, есть ведение слова.

Покаяние — обращение к лучшему.

Заклинание — изгнание демонов.

Купель есть печать второй жизни.

Просфоры — общение Божьего воплощения и Божь­их страданий.

Знамение есть чудное событие, выходящее из ряда обыкновенных.

Огненные языки — присутствие Духа.

Человек душевный далеко несовершенен; человек плотской крайне предан страстям, а человек духовный недалек от Духа.

Кто антихрист? Зверь, исполненный яда, человек многомощный.

А что такое отступление (2Солун. 2,3)? Это недавний, наизлейший отступник, или господствующее ныне учение, рассекающее Бога.

После него Христос опять придет во славе Отца и с телом, чтобы видели Его богоубийцы. После него вос­кресение, или сопряжение сложного. После него скончание — разрушение существующего, а может быть, и некое изменение к лучшему. После него суд и страх.

Что же такое суд? Собственная и внутренняя тягота, или легкость совести, и приравнение жизни к закону.

А бодрость жизни, по моему мнению, есть блаженство.

Что же такое царство? Созерцание Бога, Его славословие и песнопение совокупно с ангелами.

Тьма, уготованная самым злым, — это отпадение от Бога. А червь и огонь — потребление вещественной страстности. Если же и что иное лучшее, то и сие не вне возможного Богу.

А что такое случай, Промысел, судьба? — Случаем было бы нечто совершившееся само собой, без всякого к тому основания. Промысел есть руль, которым все приводит в движение Бог. Судьба, как я сам себе пред­ставляю, есть цепь Божиих предначертаний.

Таковы мои определения в первом их очерке!