Основу буддийской религии составляют «четыре благородные истины». Согласно традиции, Благородные Истины были проповеданы Буддой в его первой проповеди в Оленьем Парке близ Бенареса, получившей название «Поворот Колеса Учения» («Дхармачакра правартана»). Вот их краткое содержание:
1. Всякое существование принципиально является страданием (духкха).
2. Причина страдания — влечение, желание, привязанность, жажда бытия (тришна, таньха).
3. Есть, тем не менее, состояние, в котором страдания нет (нирвана).
4. Есть путь, ведущий к прекращению страдания и обретению нирваны (Благородный Восьмеричный Путь; арья аштанга марго).
Путь, ведущий к нирване — это восьмеричный путь спасения:
Первая благородная истина устанавливает, что страдание, согласно буддизму, не является следствием утраты некоего совершенного состояния (грехопадение), а есть фундаментальная и безначальная характеристика существования как такового, что сильно отличает позицию буддизма от позиции других мировых религий. Жизнь есть страдание(жизнь, болезнь, смерть, разлука с милым, отсутствие того, чего хочется; пятикратная привязанность к земному, т.е. вся человеческая жизнь, включая и то, что люди считают наслаждением, есть страдание). Вращаясь в бесконечном процессе перерождений - сансаре («колесо жизни»), человек обречен на вечное страдание. Что касается страдания, то под ним следует понимать принципиальную неудовлетворительность любой формы существования. Причем, сукха (удовольствие) в буддизме не противопоставляется духкхе (страданию), а включается в объем последнего понятия, ибо в сансарическом существовании любое наслаждение предполагает и страдание (недостаточная интенсивность наслаждения по сравнению с ожидаемой, его быстротечность, боль его утраты, мучительное стремление к его повторению и т.п.). Другими словами, существование неизбежно предполагает психологическую фрустрацию как свою коренную характеристику.
Отсюда вытекает вторая благородная истина: причиной страдания являются желания, поскольку они ведут к продолжению бесконечного жизненного процесса. Желания и вызываемые ими действия образуют карму (буквально – «воздаяние») - своеобразную цепь этической причинности, согласно которой человек в своих последующих перерождениях получает то, что заслужил в предыдущей жизни («закон воздаяния»). Причины страданий — страсти, желания человека(Будда говорил: «Избегайте легкомыслия, чуждайтесь страсти и наслаждения»; принципиально важно подчеркнуть, что источник страданий — само желание жизни).
Карма, созданная благими деяниями, ведет к возрождению в царстве богов, полубогов и людей. Карма, образованна злыми деяниями, ведет к возрождению в низших мирах среди животных или злых духов. Совершая хорошие поступки, человек может улучшить свою карму, но это не спасет его от сансары и дальнейших страданий. Отсюда - третья «благородная истина»: прекращение желаний ведет к прекращению страданий.
Третья благородная истина провозглашает наличие особого состояния, высшего состояния, в котором страдание отсутствует и которое поэтому класицифицируется как парама сукха (высшее блаженство). Это состояние называется нирваной (от корня нир — «угасать» — о светильнике; «прекращаться», «стихать» — о ветре, и т.п.). Нирвана (угасание, прекращение) — термин, употребляемый для обозначения освобождения и в индуизме. Например, в «Гите» встречается выражение «Брахма-нирвана» (нирвана Брахмана). Употребляют его и более поздние мыслители (Шанкара и другие ведантисты) как синоним мокши. Но в буддизме термин «нирвана» стал преобладающим для обозначения освобождения (как и в джайнизме). Чтобы избавиться от страданий, надо избавиться от желаний путем достижения нирваны(нирвана — это состояние отсутствия, преодоленное страданий, отсутствие страданий. Ее сущность — отсутствие желаний, страстей, уход от мира, полный покой, абсолютная непроницаемость для желаний и страстей).
Как правило, буддийские тексты не содержат позитивного описания нирваны. Более того, вопрос о природе и характеристиках нирваны относился к тем, в ответ на которые Будда хранил «благородное молчание»: состояние нирваны принципиально выходит за пределы области эмпирического знания и соответствующего ей языка описания. Поэтому лучшим определением нирваны может быть или молчание, или отрицательное определение (типа «не то, не то»), или перечисление того, чем нирвана не является. В целом же можно сказать, что нирвана в буддизме — некая, принципиально отличная от эмпирической, форма внеличностного бытия. Именно из этой теории ведут свое происхождение позднебуддийские концепции о наделенности всех живых существ природой будды или о присутствии в каждом живом существе «зародыша» состояния будды (татхагата-гарбха). Таким образом, нирвану следует понимать как преодоление уровня человеческого бытия, выражающееся в освобождении от зависимости кармы. Низшее состояние нирваны характеризуется отсутствием страданий. Высшее состояние - это состояние будд («просветленных»), свободных от всех моральных и умственных загрязнений, мироощущение которых сливается со всем бытием.
Эти четыре истины и различные их аспекты (обычно 16) суть лучшие объекты углубленных раздумий и медитаций (практического соединения адептом внимания, сосредоточения и интуитивной мудрости), которым в буддизме отводится главная роль в познании и духовном совершенствовании. Состояние же абсолютного покоя, нирваны, является конечной целью религиозного пути. Предварительным условием вступления на этот путь было, по примеру Будды, оставление всех мирских забот и обязанностей, забвение привязанностей и склонностей, разрыв родственных уз и пострижение в монахи. В Малой колеснице только последние считались членами сангхи, общины.
Будда учил, что в мире нигде нет вечных сущностей, бессмертных богов, нетленных душ. Во вселенной и в существах вообще отсутствует, какое бы то ни было, постоянство, а есть лишь закономерное, беспрестанное чередование возникновения и развития, разрушения и гибели, пребывания в непроявленном состоянии и нового проявления. Этот обратимый процесс сансары безначален. За каждым из существ тянется тяжелая цепь кармы как результат его деяний в бесчисленных рождениях, в которых он уже побывал и богом, и царем, и животным, и тварью ада. Но наиболее предпочтительна для совершенствования и достижения нирваны участь человека.
Буддийская этика - система нравственных предписаний буддизма.
Буддизм можно отнести к категории «этических религий», поскольку буддийская традиция породила богатейший дискурс в области морали и праведного, должного поведения. В то же время, буддистскую этику нельзя понимать в отрыве от главной цели буддизма – окончательного освобождения от привязанности к этому миру, выходу за его пределы, а значит, и за пределы дуализма добра и зла в его «посюстороннем», в мирском понимании.
Этическая система, регулирующая поведение в этом мире в конечном итоге не имеет самостоятельного значения, она подчинена идеалу нирваны, который определяет содержание этики, но и, в известном смысле, отрицает ее. Центральным понятием собственно буддийской этической системы является карма – волевое, намеренное действие, порождающее этически позитивные или негативные следствия, которые проявляются либо в этом, либо в последующем рождении человека, совершившего эти действия.
Главными, корневыми грехами, привязывающими к бесконечному колесу рождения-и-смерти, являются алчность, ненависть и заблуждение; именно к этим трем сводятся в конечном итоге все остальные формы неправедного поведения. Усилия, направленные на преодоление этих «корней», есть Путь добродетели; окончательный отрыв от них и есть нирвана, высшая цель буддизма.
Идея Пути к нирване включает и более позитивное, развернутое изложение буддийской этики. Путь, или Срединный Путь, или Восьмеричный Путь есть Четвертая Благородная Истина учения.
Хотя эти главные правила распространяются на всех буддистов, монахов и мирян, разница между монашеской и мирской этикой огромна. Применительно к монахам пять главных правил интерпретируются в гораздо более строгом духе: напр., правило неубийства безусловно распространяется на все живые существа, тогда как для мирянина это прежде всего человекоубийство; правило о чувственных излишествах интерпретируется как запрет на любые сексуальные отношения, тогда как для мирян это в основном только прелюбодеяние. Кроме того, существуют еще десятки и даже сотни правил монашеской дисциплины, которые добавляются к главным пяти правилам. Хотя эти дисциплинарные правила, изложенные, напр., в классическом тексте «Патимоккха», нельзя отнести к собственно этическим, они с ними тесно связаны по своему смыслу. Мирская и социальная этика в буддийской традиции в целом прописана гораздо слабее, чем монашеская, и есть лишь немного текстов, которые в общем плане предписывают личную лояльность и мягкость в родственных и социальных отношениях.
Буддизм не делает сильного акцента на семейных ценностях. Благие дела, создающие «позитивную» карму, сводятся к выполнению главных пяти правил, и прежде всего к проявлению тех качеств, которые соответствуют идеалу освобождения: щедрости, отказу от излишеств, преодолению эгоизма, состраданию; эти же качества проецируются на идеал праведного правителя и справедливой власти. Сострадание становится главным этическим идеалом буддизма Махаяны, олицетворением которого служат бодхисаттвы – совершенные существа, отложившие переход в нирвану из сочувствия к страданиям других существ. Бодхисаттвы воплощают особые «совершенства»; обычно речь идет о «шести совершенствах»: щедрость, моральность, терпение, усилие, сосредоточенность, мудрость.
Интересно, что этика бодхисаттвы, напрямую связанная с идеалом освобождения, часто выходит за рамки не только обычной мирской, но и монашеской этики: напр., бодхисаттва может пойти на нарушение базовых монашеских запретов – половых отношений, обмана и даже убийства, но только в том случае, если эти его действия помогают другим живым существам избавиться от страданий, страстей и неведения. В Ваджраяне эта идея возведена в принцип религиозной практики: подвижник выходит за рамки конвенциональной морали для достижения высшего мистического состояния: он овладевает энергиями «греховной» страсти, чтобы направить их на достижение спасительного бесстрастия.
Впрочем, допущение «греха» ради высшей цели позволительно только посвященным; основная масса монахов и мирян следует общепринятому кодексу дисциплины и морали. В силу сравнительной неразработанности мирской этики, буддизм в целом отличается терпимостью и допускает широкий диапазон дозволенного поведения. В частности, позиции буддизма в области биоэтики относительно либеральны. Напр., хотя отношение к аборту в целом отрицательное, поскольку появление новой личности происходит в момент зачатия, тем не менее в силу общей установки на иллюзорность «я» и отрицания уникального значения индивидуальной жизни, этическое проблематика аборта утрачивает драматизм, который присущ ей в ряде других религий. Подобное же смягчение, или релятивизация, происходит и в отношении других этических проблем, связанных с индивидуальным выбором или ответственностью. Буддизму чужда жесткая, абсолютистская этика; впрочем, ее нельзя назвать и чисто утилитарной. Скорее в ее основе лежит праведный образец того, кто следует Пути. Дух буддийской «отрешенности» придает буддийскому идеальному поведению своеобразный стиль умиротворенности и взаимной мягкости в отношениях между людьми.