Философия как форма рационально-теоретического знания и как особый синтетический тип мировоззрения, органично связана с другими науками и с иными видами (сферами, формами) духовного освоения бытия.
В науках философия заполняет теоретический вакуум, который по тем или иным причинам не охвачен конкретной наукой, но который, тем не менее приходится, рационально осмысливать и обсуждать. Сциентистские надежды на то, что когда-то все пустоты такого рода будут заполнены несостоятельны ибо наука не только их заполняет, но все время порождает новые.
Всегда будут существовать проблемы, находящиеся на стыке одной или нескольких наук, где также необходим отстраненный от конкретного предмета рефлексивный взгляд философа. Всегда будет существовать область человеческих знаний о мире и о самом себе, которая находится на стыке научного познания и иных форм постижения бытия и человека, например, на стыке науки и искусства, науки и религии. И здесь роль философии как теоретической формы сознания наиболее важна.
Наконец, даже внутри самой науки возникает серия ценностно-познавательных проблем, которые не могут быть решены средствами самой науки, а требуют философской рефлексии. Это проблема соотношения истины и ценности, проблема обоснованности «оснований науки», проблема ответственности ученого за свои открытия, необходимость выработки моральных норм и гуманистических границ научного познания и пр. В таких ситуациях ученый не может оставаться в рамках своей узкой предметной области, а вынужден занимать ту или иную четкую философско-мировоззренческую. Зримое пересечение науки и философии вокруг этических проблем сегодня характерно, например, для биоэтики.
Кроме того, философия исследует науку в более широком контексте, рассматривая ее как один из важнейших элементов культуры, ставя и решая такие вопросы как прогресс науки, рациональность науки, эволюция ее места в системе культуры, проблема лидерства науки в системе культуры, ее соотношение с другими формами культуры и т.д. В этом смысле философия способствует самосознанию науки как специфического отношения к бытию.
Одной из важнейших функций философии по отношению к науке выступает мировоззренческая интерпретация научных результатов, позволяющая с их помощью фундаментализировать систему мировоззрения человека через создание общенаучной картины мира как одного из важнейших структурных звеньев мировоззрения в целом. Здесь происходит оценка научных результатов с позиции их значимости для общества, ставится проблема ответственности ученого за научные открытия, или, более широко проблема соотношения внутренних целей развития науки с общественными интересами и потребностями. Философия в некоторых случаях способна задать ориентиры развития научному знанию или сигнализировать о тех проблемах, к которым может привести неконтролируемое обществом развитие тех или иных отраслей знаний.
В результате, с одной стороны, создается общая философская мировоззренческая картина мира. А с другой – философия выполняет по отношению к науке некоторые методологические функции, выступая как своеобразная общая методология. Конечно, данный момент нельзя абсолютизировать в том смысле, что не занимаясь философией, ученый ничего не сможет познать, но и нельзя полностью игнорировать, ибо в наиболее решающие моменты развития новых научных теорий роль философии стремительно возрастает. Философия позволяет сравнивать методы разных наук, не допуская их абсолютизации, как и абсолютизации всей науки как единственного способа познания бытия.
Поскольку философия выступает как рефлексия над предельными основаниями бытия, ее предметом могут выступать в том числе и сами основы научного познания, зачастую непрозрачные для самих ученых. Если ученый стремится к достижению предметной истины, то философ ставит проблему истины как таковой и, естественно, с этих позиций оценивает и конкретно-научную систему истин. Это придает философии характер метазнания по отношению ко всем частным их разновидностям. В этом плане философия выступает и как общее учение о методах познания, выполняя важные методологические функции. Под методом в самом общем виде понимается такое знание и основанная на нем система действий, с помощью которых можно получать новое знание. Так, дедуктивный (Аристотель, Декарт). индуктивный (Ф. Бэкон, Дж. С. Милль), системный (Гегель, К. Маркс) методы были подвергнуты обстоятельной философской рефлексии именно в философии, что знаменовало качественный скачок в их развитии. Одновременно философия разрабатывает и свои собственную универсальные методы – диалектический, герменевтический, которые дали блестящие результаты в конкретных науках.
Философия не только вооружает человека цельным и рациональным мировоззрением и выполняет важнейшие методологические функции относительно науки. Это - очень ценные ее качества, но отнюдь не единственные. По единодушному мнению всех крупнейших философов, философия, как любовь к мудрости, - это наилучшая школа критического, систематического и синтетического мышления. Именно она помогает человеку трезво и критически оценивать как самого себя, так и свое социальное окружение. Она учит мыслить последовательно и непротиворечиво, находя точные, ясные и краткие аргументы как для обоснования своей собственной позиции, так и для убедительной критики мнений оппонентов. Философия противостоит всему алогичному, бессвязному и претенциозному; она несовместима с поверхностным умствованием и безответственным словоблудием. При этом дух подлинного философствования - это дух синтеза и гармонии, поиска единства в многообразном и разнообразия в единстве. Ее идеал - умение пройти между абстрактных и односторонних крайностей, выискивая срединную линию, объединяющую, опосредствующую противоположности.
Особую критические и методологические функции выполняет язык философии. Язык философии, в значительной степени определяющий всю ее специфику и весь ее рефлексивный потенциал, - это язык категорий, тех предельно общих понятий (дух-материя; необходимость-случайность; добро-зло; прекрасное-безобразное; истина-заблуждение и т.д.), на котором формулируются ее вечные предельные вопросы, вычленяется предметная область и на них же даются рациональные ответы. Пары философских категорий образуют предельные полярные полюса мысли, логически замыкающие в своем “смысловом пространстве” все возможное богатство других рациональных понятий и доказательств.
Смыслам базовых философских категорий свойственно наполняться различным содержанием в разные исторические эпохи и выступать в роли явного или неявного смыслового фундамента различных научных дисциплин. Любая наука в любой исторический период использует категории количества и качества, причины и следствия, сущности, закона и т.д., сознательно или бессознательно заимствуя эти предельные категориальные смыслы из философии. Благодаря системе своих всеобщих категорий, философия помогает наукам осмыслить и, самое главное, целенаправленно сформировать собственные философские основания, адекватные их предмету и задачам. Специфике категориальных структур мышления будет посвящена отдельная лекция в рамках гносеологического раздела курса.
Особую методологическую функцию в культуре и науке играют ключевые идеи философов, порой намного опережающих свое время. Здесь методологическая функция тесно смыкается с эвристической функцией философии. Так, идеи Платона из диалога “Тимей” о геометрическом строении материи оказали прямое влияние на открытия Кеплера и Галилея, а в ХХ веке - на творчество физиков Гейзенберга и Паули. Идеи неевклидового строения пространства были впервые высказаны Николаем Кузанским; интуиция о принципиальной связи электрических и магнитных явлений - немецким философом Шеллингом; уверенность в неизбежном схождении западной и восточной традиции в понимании сущности человека - индийским мыслителем Свами Вивеканандой. В.И. Вернадский испытал большое влияние «Творческой эволюции» А. Бергсона, а гештальт-психология влияние гуссерлевской феноменологии. Способность забегать вперед и порождать дерзкие гипотезы делает философию столь привлекательной для науки, особенно когда последняя попадает в ситуацию методологического и мировоззренческого кризиса и ощущает дефицит свежих идей.
Именно такой была ситуация на рубеже 19-20 веков во времена кризиса ньютоновской классической механики, а знаменитый “принцип дополнительности” Нильса Бора, легший в основу квантово-механической картины мира, был сформулирован им под прямым влиянием китайской идеи об универсальном характере связей противоположных сил «инь» и «янь». Идеи Циолковского о ракетном освоении пространства во многом стимулировались космическими идеями русского мыслителя Н.Ф. Федорова.
Эвристическую функцию философия способна выполнить именно потому, что она находится вне рамок предмета отдельных науки, одновременно опираясь на их результаты. Это позволяет ей соотносить разные науки и обнаруживать знания, находящиеся на стыке научных дисциплин, на стыке науки и иных форм постижения мира.
Эта роль философии становится особенно заметной, когда происходят изменения самих парадигм в науке, когда она переходит к стадии развития, резко отличающую ее от предшествующей. В этой ситуации представитель науки не всегда может сбросить старые «концептуальные и методологические шоры» и признать новые идеи, которые могут противоречить старым. Это ситуация чаще всего складывается тогда, когда происходит выдвижение и обсуждение дерзких гипотез, когда научные открытия вписываются в общее мировоззрение, когда создаются новые картины мира. Как отмечал К. Поппер, в целом критически относящийся к метафизике, философские идеи, даже носящие весьма спекулятивный характер (например, атомизм) способствовали прогрессу науки. Более того, «научное открытие невозможно без веры в идеи чисто спекулятивного, умозрительного типа, которые зачастую бывают весьма неопределенными, веры, совершенно неоправданной с точки зрения науки и в этом отношении «метафизической»»[213].
Как был показано рядом исследователей (на примере формирования новой научной теории в физике[214]), роль философии здесь связана с тем, что научная теория создается не в некотором вакууме, а связана как с общей частнонаучной картиной мира, так и с философскими представлением о мире и его строении. То есть «внеэмпирический» базис в науке играет важную роль. Правда, при этом следует иметь ввиду, что критерием того, что ученый будет опираться на ту или иную философскую идею выступает не ее принадлежность к «научной» философии, как это пытались обосновать в диалектическом материализме, а ее свойство способствовать приращению и развитию знания. Философские идеи здесь чаще всего используются фрагментарно и выборочно, а поэтому любые из них будь то материализм или идеализм, субъективизм или объективизм могут быть успешно использованы, что и показывает развитие науки.
Здесь необходимо оговориться, что эвристичность философии не может быть реализована только по типу конкретных предсказаний в науках. Она важна и как генератор общей творческой атмосферы в обществе, той духовной «ауры», без которой никогда не совершаются великие открытия.
Приведем лишь один пример. В конце 19 века биология развивалась в основном как накапливающееся знание с сильной тенденцией дифференциации внутри них. Это часто приводило к разрыву методов разных дисциплин, зачастую из чисто искусственных соображений. В частности, разрывались морфологический и физиологический аспекты исследования живого организма, закономерности его онто- и филогенетического развития. В результате давались упрощенные классификации органов животных в отрыве от выполняемых ими функций, не понятными оказывалась и генетическая преемственность в формировании органов.
Работы Северцева и Шмальгаузена, исходивших в своих трудах из необходимой взаимосвязи формы и содержания целостно развивающегося объекта[215] (то есть чисто философская предпосылка, но которая была еще не востребована наукой), сделали вывод о том, что строение органов животных должно исследоваться в связи с выполнением ими определенных эволюционно-адаптивных функций. В результате, уже с этих позиций сознательно был выдвинут ряд гипотез, которые вскоре нашли свое детальное экспериментальное подтверждение.
Философия выполняет также важнейшую интегративную или синтетическую функцию. Она всегда выступала как форма синтеза различных знаний. Частные науки дают отдельные локальные картины мира. На их основе (правда это уже философская работа, так как она выходит за рамки предмета отдельной науки) можно дать общенаучную картину мира. Однако богатства взаимоотношений человека с миром нельзя ограничить наукой. Мы постигаем мир также с помощью искусства или религии. Следовательно, научные открытия и описания мира необходимо вписываются в более общую картину мира, которая создается философией. Благодаря этому, философия выступает как мощнейший фактор интеграции знаний.
Конечно, эти интегративные процессы происходят и в самой науке, но здесь, в силу относительно быстрого изменения знания, даже создаваемые фундаментальные теории быстро устаревают. Философия же претендует на предельно общую картину мира, которая связана не только с конкретными знаниями, но и с выявлением наиболее общих тенденций развития мира, проявлением которых и выступают частнонаучные закономерности. Именно поэтому внутри онтологических метафизических исканий, как мы отмечали в рамках предыдущих лекций, всегда была, есть и будет существовать интенция на создание философии природы (общей космологии), без чего философия не может выполнять свои интегративные функции. Конечно, здесь также возможны ошибочные представления, но в целом философия природы, как описание мира в его предельной форме, позволяет интегрировать в себя все новые и новые научные открытия. Это позволяет философии вырабатывать «предельные основания» для всей человеческой деятельности, как познавательной, так и оценочной.
Синтетическая функция философии выходит сегодня на первый план в ситуации, когда, с одной стороны, явно обнаруживаются синтетические тенденции в современной науке и культуре, а, с другой стороны, налицо нарастающее противостояние между различными религиозными конфессиями и культурными мирами, между богатым Севером и нищим Югом, между Востоком и Западом.
В этих условиях синтетический пафос подлинного философствования, вовсе не подавляющего, а, напротив, поощряющего своеобычность и индивидуальность мировидения в рамках какого-то фундаментального ценностного и мировоззренческого единства - это, возможно, одно из наиболее действенных спасительных средств в арсенале современной цивилизации, чтобы избежать всеобщей конфронтации и животной борьбы за выживание в условиях экологического кризиса и нарастающего духовного одичания. Именно с философией, как со стремлением к вечному и истинному, разумному и гармоничному существованию, можно связывать надежды на изменение современных тупиковых тенденций техногенно-потребительской глобализации и поворот к спасительному - духовно-экологическому - типу цивилизационного существования.[216] В сущности, подлинная философия, как и подлинная религия, всегда выполняла функции духовного примирения людей на протяжении всей истории своего существования. К более подробному анализу места философии в культуре, а также к выявлению ее других важных внутренних черт мы теперь и переходим.