C) Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романов, 2000 (c) ЧнРо, 2000 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ ............................................... 10

Раздел первый. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ, ВИДЫ И СВОЙСТВА ВНИМАНИЯ

франк С. Л.

СТИХИЯ ДУШЕВНОЙ ЖИЗНИ .................................. 10

Ланге Н. Н.

ВНИМАНИЕ .................................................. 18

Кравков С. В.

ВНИМАНИЕ .................................................. 22

Признаки внимания ................................ 22

Виды внимания ................................... 25

Причины внимания ................................. 26

Свойства внимания................................. 29

Действия внимания. ................................ 34

Рубинштейн С. Л.

ВНИМАНИЕ .................................................. 39

Основные свойства внимания .......................... 41

Развитие внимания ................................. 49

Выготский Л. С.

ПСИХОЛОГИЯ И ПЕДАГОГИКА ВНИМАНИЯ ...................... 53

Психологическая природа внимания..................... 53

Характеристика установки............................ 55

Внутренняя и внешняя установка ....................... 56

Внимание и рассеянность ............................ 59

Биологическое значение установки ...................... 60

Педагогическое значение установки ...................... 61

Развитие внимания ................................. 62

Психологическое значение ожидания .................... 64

Педагогические выводы. ............................. 67

Внимание и привычка .............................. 70

Физиологический коррелят внимания .................... 71

Работа внимания в целом .............................. 74

Внимание и апперцепция ............................. 75

Лазурский А. Ф.

НАКЛОННОСТИ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К ВНИМАНИЮ .................. 77

Легкость привлечения (возбудимость) внимания ............. 79

Сила сосредоточения внимания ........................ 84

Произвольность внимания ............................ 90

Устойчивость или неустойчивость внимания. ............... 95

Объем внимания (широта или узость его) ................. 99

Вудвортс Р.

ВНИМАНИЕ ....................... . .................... 103

Объем внимания. ...............:,.................. 104

Сдвиги и колебания внимания ......................... 115

Отвлечение внимания ............................... 126

Выполнение двух действий одновременно ................. 131

Раздел второй. ПРОБЛЕМЫ ПСИХОЛОГИИ ВНИМАНИЯ. ТЕОРИИ И МОДЕЛИ

Вундт В.

СОЗНАНИЕ И ВНИМАНИЕ .................................. 137

Вундт В.

ЛЕКЦИИ О ДУШЕ ЧЕЛОВЕКА И ЖИВОТНЫХ ................... 155

Шестнадцатая лекция ............................... 155

Понятие сознания. Состояние представлений в сознании.Перцепция и апперцепция.

Ясность и отчетливость представлений. Явления, сопровождающие апперцепцию.

Внимание. Самосознание. Семнадцатая лекция ................................

Развитие внимания. Пассивная и активная апперцепция. Внимание и воля. Колебания

внимания. Объем сознания. Образование п расчленение рядов тактов.

Титчепер Э. Б.

ВНИМАНИЕ ............................................. 182

Переживание процессов внимания ...................... 182

Развитие внимания ................................. 184

Два уровня сознания ................................ 192

Кинестетические и аффективные факторы в переживании процессов внимания

....................................... 195

Экспериментальные исследования внимания ............... 198

Объем внимания................................... 200

Длительность внимания.............................. 203

Степень внимания.................................. 206

Аккомодация и инерция внимания ...................... 208

Физиологические условия, определяющие внимание .......... 211

Джемс У.

ПОТОК СОЗНАНИЯ ....................................... 213

Джемс У.

ВНИМАНИЕ ............................................. 235

Джемс У.

ВОЛЯ .................................................. 255

Рибо Т.

ПСИХОЛОГИЯ ВНИМАНИЯ ................................. 297

Введение ........................................ 297

Внимание непроизвольное ............................ 301

Внимание произвольное ............................. 316

Болезненные состояния внимания ........................ 344

Заключение ................................ '.,. а. . . 365

Ланге Н. Н.

ТЕОРИЯ ВОЛЕВОГО ВНИМАНИЯ ............................ 373

Исторический очерк теорий внимания .................... 373

Биологическое определение и разновидности внимания ......... 381

Первичный эффект волевого внимания ................... 394

Колебания внимания ................................ 400

Роль движения в процессе волевого внимания .............. 409

О действии гашиша ................................ 420

Рубин Э.

НЕСУЩЕСТВОВАНИЕ ВНИМАНИЯ ........................... 430

Коффка К.

О ВНИМАНИИ ........................................... 432

Кёлер В" Адаме П.

ВОСПРИЯТИЕ И ВНИМАНИЕ ................................ 436

Расчленение и внимание ............................. 436

Насыщение и внимание .............................. 444

Мерло-Понти М.

"ВНИМАНИЕ* И "СУЖДЕНИЕ" .............................. 454

Рево д' Аллон Г.

ВНИМАНИЕ: СХЕМЫ . . .

Классификация схем

Выготский Л. С.

РАЗВИТИЕ ВЫСШИХ ФОРМ ВНИМАНИЯ В ДЕТСКОМ ВОЗРАСТЕ .... 467

Узнадзе Д. Н.

УСТАНОВКА У ЧЕЛОВЕКА ................................. 507

Добрынин Н. Ф.

О ТЕОРИИ И ВОСПИТАНИИ ВНИМАНИЯ ...................... 518

Упразднение внимания ............................. 518

Многозначность понятия внимания ...................... 521

Характер активности внимания ........................ 527

Определение и форма проявления внимания ............... 532

Гальперин П. Я.

К ПРОБЛЕМЕ ВНИМАНИЯ........

Гиппенрейтер Ю. Б. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ВНИМАНИЕ ....

Романов В. Я., Дормашев Ю. Б.

ПОСТАНОВКА И РАЗРАБОТКА ПРОБЛЕМЫ ВНИМАНИЯ С ПОЗИЦИЙ

ТЕОРИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ................................... 559

Черри К.

ЗАГАДКА ЗАСТОЛЬНОЙ БЕСЕДЫ ............................ 573

•••••••••--....................... 460

внимания ..................... 462

Бродбентп Д.

ВНИМАНИЕ И ВОСПРИЯТИЕ РЕЧИ ........................... 577

Солсо Р. Л.

ВНИМАНИЕ ............................................. 590

Сознание .........................•-.••••••,•••••• 594

Пропускная способность и избирательность внимания......... 599

Модели избирательного внимания ...................... 604

Возбуждение и внимание в контексте деятельности .......... 620

Управление и внимание. ............................. 624

Краткое содержание ................................ 627

Найссер У.

СЕЛЕКТИВНОЕ ЧТЕНИЕ: МЕТОД ИССЛЕДОВАНИЯ ЗРИТЕЛЬНОГО

ВНИМАНИЯ............................................. 629

Найссер У.

ТЕОРИИ ВОСПРИЯТИЯ .................................... 640

/Перцептивный цикл ................................ 640

/ Гаптическое восприятие .............................. 643

/ Слушание ........................................ 646

Объединение информации разных модальностей ............ 648

Найссер У.

/ ВНИМАНИЕ И ПРОБЛЕМА ЕМКОСТИ ......................... 650

Избирательное слушание и теории внимания ............... 652

Избирательное смотрение.......................-••••• 654

Двойное внимание как приобретенный навык. .............. 657

Автоматическая переработка информации ................. 662

Пределы емкости ..................-......•..•••••• 665

Сознание.............-.......-.--......-.---•--- 670

Раздел третий. ВНИМАНИЕ В ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕЛОВЕКА

Кони А. Ф.

ПАМЯТЬ И ВНИМАНИЕ.................................... 672

Станиславский К. С.

СЦЕНИЧЕСКОЕ ВНИМАНИЕ ................................ 717

Чехов М. А.

ВООБРАЖЕНИЕ И ВНИМАНИЕ .............................. 752

Найдиффер Р.

ВНИМАНИЕ В СПОРТЕ..................................... 761

Цзен Я. В., Пахомов Ю. В.

ВНИМАНИЕ И САМОКОНТРОЛЬ ............................. 801

Атватер И.

Я ВАС СЛУШАЮ ......................................... 825

Неумение слушать ......................-..•••••••• #25

От слышать к слушать .............................. 833

Научиться слушать лучше может каждый! ................. 844

Предисловие

Настоящая книга продолжает серию новых хрестоматий по общей психологии, в основу

которых положена углубленная и обновленная программа преподавания

фундаментального курса общей психологии на психологическом факультете

Московского Государственного Университета им. М.В. Ломоносова1. Она посвящена

одному из самых сложных и интересных разделов науки -психологии внимания.

Внимание в своих субъективных и объективных проявлениях ярко демонстрирует

системность психической деятельности человека. Любая форма такой деятельности-

будь то активное восприятие, углубленное размышление, сосредоточение на образах

памяти или на качественном выполнении сложных двигательных координации -

предполагает, требует, а то и является прямым выражением работы внимания. Более

того, внимание всегда связывалось с такими фундаментальными понятиями

психологии, как сознание и воля. Отсюда понятно, что судьба проблемы внимания и

история его обсуждения были неразрывно связаны с историей психологии, ее

поворотами, зигзагами и кризисами. Было даже время, когда понятие внимания

устранялось из научной психологии, объявлялось фикцией и источником

псевдопроблем.

Вместе с тем прикладные аспекты внимания продолжали занимать умы, беспокоить

представителей разных профессий: педагогов, актеров, юристов, врачей, операторов

технических систем, космонавтов и др. Благодаря этому шло непрерывное обогащение

фактологической базы психологии внимания, стимулирование экспериментальных

исследований внимания. Конечно, параллельно происходило создание новых теорий,

объяснительных схем и моделей этого "загадочного" процесса.

Отвлекаясь от исторических деталей, отметим три крупных массива работ,

посвященных обсуждению проблем внимания: это--классическая психология сознания;

психология деятельности; наконец, когнитивная психология. В настоящей

хрестоматии мы попытались собрать работы наиболее известных представителей

каждого из обозначенных направлений. Кроме того, мы сочли интересным и важным

поместить некоторые тексты прикладного характера, в которых даются жизненные

описания функционирования внимания в отдельных видах человеческой деятельности.

От предыдущего аналогичного издания (см.: "Хрестоматия по вниманию" под ред. А.

Н. Леонтьева, А. А. Пузырея и В. Я. Романова, МГУ, 3976 г.) настоящее пособие

отличается иной структурой, значительно большей полнотой и разнообразием текстов

из золотого фонда классиков психологии, наконец, новизной материала -включением

в пес исследований и теорий, появившихся за последнюю четверть века.

Психология памяти под ред. Гиппенрейтер Ю. Б., Романопа В. Я. М., 1998, ^000;

Психология ощущении и восприятия пол ред. Гнппенрейтср Ю. Б., Любимова В. В.,

Михалевскон М. Б. М., 1999; Психология индивидуальных.различи/! под ред.

ГштепреГггер Ю. Б., Романова В. Я. М., 2000.

Хрестоматия состоит из трех частей.

Первая часть посвящена феноменологии внимания, его видам и свойствам. Статьи

этого раздела содержат базисные сведения о внимании, они предназначены для

первоначального ознакомления с этим разделом психологии. Поэтому сюда включены

прежде всего главы из учебников (С. В. Кравков, С. Л. Рубинштейн, Р. Вудвортс) и

статья Я. Я. Ланге о внимании, специально написанная для энциклопедии. Ярким

дополнением к этим базисным текстам являются работы С. Л. Франка, А. Ф. Ла-

зурского и Л. С. Выготского, в которых внимание связывается соответственно с

процессами душевной жизни, личностными особенностями человека, наконец,

педагогическими задачами.

Вторая, наиболее объемная, часть хрестоматии посвящена теоретическим проблемам и

экспериментальным исследованиям внимания. Она открывается текстами классиков

психологии сознания конца XIX- начала XX века (В. Вундт, Э. Б, Тшпченер, У.

Джемс, Т, Рибо, Н.Н. Ланге). Работы В. Вундта определили общую стратегию

исследований внимания в конце девятнадцатого и первых двух десятилетиях

двадцатого века. Э, Б. Тшпченер, являясь наиболее последовательным сторонником

вундтовской психологии, обсуждает внимание в связи с проблемой уров-[ ней

сознания, а также намечает генетические отношения между отдельны-! ми формами

внимания. У. Джемс, проводя функциональную точку зрения] на сознание, выделяет

специфические задачи, решаемые произвольным вниманием. Идея селективности

внимания, высказанная Джемсом, стала од-ной из отправных точек для многих

современных исследователей, в своих работах прибегающих к теоретико-

информационным представлениям. При-способительный характер! внимания,

его моторные механизмы* подчеркиваются в учении Т. Рибо. Здесь лее

впервые высказывается важ-< ная мысль о социальной природе высших форм внимания,

а также дается! классификация нарушений внимания. Работа Я. Я. Ланге знаменует

ре-1 шительный поворот в трактовке внимания, открывая, по сути, целую эпоху в

истории этой проблемы в психологии. Сразу же после своего появления работа Ланге

привлекла пристальное внимание самых крупных психологов того времени. Она

отличается поразительной меткостью оценок и характеристик основных направлений

психологии внимания, оригинальностью и глубиной идей, остротой постановки

проблем. Взгляды представи-' тслей гештальтпсихологии на проблему внимания,

которые формировались] в оппозиции к интроспективной психологии, даны в текстах

Э. Рубина щ К. Коффки. Работа В. Кслера и П. Адамса представляет собой

интерес-^ ную попытку экспериментального исследования внимания в рамках геш[

тальтпсихологии. Небольшой отрывок из работы французского исследч вателя

феноменологического направления М. Мерло-Понти в проблем внимания во многом

примыкает к гештальтпсихологии. В работе фра! цузского психолога Г. Рево

д'Аллона делается попытка указать на ос<| бую роль схем в организации внимания,

что вплотную подводит к нию о роли знака в организации внимания, т. е. к

одной из централ! ных идей Л. С. Выготского (см. его статью). В работе Д. Н.

Узнадзе пре|

ставлена оригинальная концепция внимания, сформулированная в рамках теории

установки. Целая серия следующих работ (Я. Ф. Добрынин, П. Я. Гальперин, Ю. Б.

Гиппенрептер, В. Я. Романов и Ю. Б. Дорма-шев) представляет собой различные

попытки объяснить внимание с позиции деятельностного подхода и, в частности, с

позиции психологической теории деятельности А. Н. Леонтьева. Начиная со статьи

К. Черри, в хрестоматии публикуются наиболее известные работы представителей

когнитивной психологии, содержащие экспериментальные исследования и

теоретические модели внимания (К. Черри, Д. Бродбент, Р. Солсо, У Найссер).

Наконец, третья часть содержит примеры описаний участия внимания в жизни и

деятельности человека. Известный адвокат А. Ф. Кони извлекает из своего

многолетнего профессионального опыта исключительно ценные и редкие наблюдения о

зависимости точности показаний свидетелей от особенностей их внимания. Раскрытию

динамики внимания и описанию методов его тренировки у актеров посвящены отрывки

из книг К. С. Станиславского и М. А. Чехова. Сходные проблемы, но уже на

материале спортивной деятельности обсуждаются в текстах Р.Найдиффера, Н.В. Цзена

и Ю. В. Пахомова. Наконец, в отрывках из книги И. Атва-тера подробно рассмотрены

различные аспекты внимания и внимательности к собеседнику в процессе общения.

Для более полного ознакомления с современными исследованиями внимания в

зарубежной психологии, преимущественно когнитивного направления, мы отсылаем

читателя к книге Ю. Б. Дормашсва и В. Я. Романова "Психология внимания" (М.,

МПСИ, Тривола, 1999). Для специально интересующихся мы можем также

порекомендовать книгу Р. Наатанена "Внимание и функции мозга* (М., МГУ, 1998),

где дана достаточно полная информация относительно физиологических коррелятов

внимания.

31 декабря 2000 г. Ю. Б. Гиппенрептер и В.Я. Романов.

ФЕНОМЕНОЛОГИЯ, ВИДЫ И СВОЙСТВА ВНИМАНИЯ

С. Л. Франк

СТИХИЯ ДУШЕВНОЙ ЖИЗНИ1

Представим себе нашу душевную жизнь в состоянии полудремоты. Вообразим себе, что

после утомительных и беспокойных занятий дня мы в сумерках прилегли на диван и,

ни о чем не думая и не заботясь, не руководя целесообразно ходом нашего

сознания, безвольно отдались той неведомой и близко знакомой нам, всегда

присутствующей в нас стихии, которую мы зовем нашей душевной жизнью. Тогда, на

фоне общего душевного состояния, неопределимым и неразличным образом

слагающегося из ощущений нашего тела с ощущений дыхания, кровообращения,

пищеварения, положения нашего тела и его прикосновения к дивану, чувства

усталости и пр., - в нас начинается особая жизнь; мы теряем различие между нашим

"я" и внешним миром; для нас нет ни того, ни другого, нет и сознания

определенного пространства и времени, в которых мы обычно размещаем и нашу

жизнь, и предметы внешнего мира. Нет различия между "существующим" и

"воображаемым", "настоящим" и "прошедшим и будущим". Все течет, возникает и

исчезает, потому что мы не сознаем никакого постоянства и ни на чем не можем

остановиться, и вместе с тем ничего не совершается, потому что мы не замечаем ни

возникновения, ни уничтожения. Неуловимое в своей прихотливости и изменчивости

многообразие душевных движений, образов, настроений, мыслей без остановки

протекает в нас, как капли воды в текущей реке, и вместе с тем слито в одно

неразрывное, непреходящее бесформенное целое. Такое приблизительно душевное

состояние описано в прекрасных стихах Тютчева:

Тени сизые смесились, Цвет поблекнул, звук уснул, Жизнь, движенье разрешились В

сумрак зыбкий, в дальний гул.

1 Франк С. Л. Предмет знания. Душа человека. СПб. "Наука" 1995, стр. 455

462.

Мотылька полет незримый Слышен в воздухе ночном. Час тоски невыразимой! Все во

мне, и я во всем.

Или вообразим себя в состоянии, в известном смысле совершенно противоположном

описанному, но имеющем с ним, несмотря на всю противоположность, некоторое общее

сходство. Представим себя в состоянии сильнейшего возбуждения - все равно, в чем

бы оно ни заключалось - в восторге ли любви, или в припадке яростного гнева, в

светлом ли молитвенном экстазе, или в кошмаре непобедимого, безысходного

отчаяния. Это состояние возбуждения во всех его многообразных формах имеет то

общее с описанным выше состоянием дремотного расслабления, что и в нем мы теряем

некоторые типичные черты нашего обычного "нормального" сознания: представление о

пространстве и времени, о внешнем мире, нашем "я" и различии между ними. Но если

в первом случае эти представления как бы затоплены мирным разлитием тихих вод

нашей душевной жизни, то тут они исчезли в бурном водовороте яростного,

неудержимо несущегося потока. Результат в известном смысле все же один и тот же:

все твердое, прочное, что обычно стесняет нашу душевную жизнь и противостоит ей,

как бы ограничивает и окаймляет ее, как высокие берега - воды реки, залито здесь

сплошной текучей стихией самой душевной жизни.

Теперь, быть может, ясно, почему для определения области душевной жизни мы

избрали такие редкие "ненормальные" состояния сознания: в этих ненормальных

состояниях, когда душевная жизнь выходит из своих обычных берегов и заливает все

поле нашего сознания, она яснее предстоит нам в своей собственной сущности, чем

там, где она трудно определимым образом ограничена со всех сторон чем-то иным,

чем она сама, и протекает на почве этого иного. Раз уловив в этом необычном,

гипертрофированном состоянии внутреннее содержание этой своеобразной стихии, мы

потом уже легко замечаем ее присутствие и там, где она стеснена и отодвинута на

задний план иными, более оформленными и знакомыми нам элементами бытия. Ибо

нетрудно подметить, что и там, где мы совсем не погружены в нашу душевную жизнь,

а заняты гораздо более разумными и трезвыми вещами, она продолжает

присутствовать. Мы грезим постоянно и наяву, и не только когда мы покорно и

безвольно отдаемся грезам, но и когда гоним их от себя или совсем не замечаем; и

точно так же бурные, волнующиеся силы нашей душевной жизни часто грозно плещутся

у своих берегов и тогда, когда их ропот еще

не перешел в открытый мятеж или когда этот мятеж, едва начавшись, подавляется

нами. Пусть наше внимание всецело и упорно сосредоточено на каком-либо предмете

- будет ли то что-либо конкретно предстоящее нашему взору или теоретический

вопрос, который мы хотим разрешить, или практическое дело, выполнение которого

мы обдумываем. Но как бы ни было напряжено наше внимание, оно не может быть

постоянным: оно ритмически усиливается и ослабляется и имеет также от времени до

времени более или менее длительные перерывы. Эти ослабления и перерывы суть

моменты, когда нас заливают волны знакомой нам душевной жизни, когда вместо

определенного предметного мира на сцену опять выступает хаос колеблющихся,

неоформленных, сменяющихся образов и настроений; но и вне этих промежутков этот

хаос, стесненный и задержанный в своем развитии, беспрерывно продолжает напирать

на наше сознание и есть неизменный молчаливый его спутник. На переднем плане

сознания, и притом'-в центре этого плана, стоит предмет нашего внимания, но

периферия переднего плана и весь задний план заняты игрой душевной жизни.

Так, уже в составе нашего зрительного ноля только центральная часть есть явно

различенные предметы', вся периферия принадлежит области неопознанного, где

образы, которые должны были бы быть образами предметов, пребывают в зачаточном

состоянии и, сливаясь с бесформенным целым душевной жизни, ведут в нем свою

фантастическую жизнь. Эти образы, как и действительно опознанные нами предметы,

окружены, далее, роем воспоминаний, грез, настроений и чувств; и сознательному

движению наших восприятий и мыслей приходится постоянно пробивать себе дорогу

через этот облепляющий его рой, который все время старается задержать его или

сбить с пути. То, что мы называем рассеянностью, и есть эта подчиненность

сознания стихии душевной жизни.. Рассеян не только вертопрах, внимание которого

ни на чем не может остановиться и с одного предмета тотчас же перескакивает на

другой, так что светлые точки предметного знания в нем еле просвечивают сквозь

туман бесформенной фантастики; рассеян и мыслитель или озабоченный чем-нибудь

человек, который слишком сосредоточен на одном, чтоб отдавать себе отчет в

другом. Но и тот, кого мы противопоставляем "рассеянным людям", - человек,

быстро ориентирующийся во всех положениях, осмысленно реагирующий на все

впечатления, -совсем не живет в состоянии полной и всеобъемлющей чуткости; его

внимание лишь настолько гибко, что, как зоркий страж, умеет вовремя усмирить или

разогнать капризную стихию "рассеянности" там, где ему это нужно.

Но и это изображение власти душевной стихии над разумным сознанием еще не полно.

Мы противопоставили безвольную игру переживаний содержаниям, на которые

направлено внимание. Однако сама эта сила внимания, открывающая нам предметный

мир и тем ограничивающая сферу душевной жизни, принадлежит к этой же жизни. Сама

устремленность на вещи - в восприятии или в мыс-пи в хотении или в чувстве -

переживается в большинстве случаев нами не как отчетливо воспринятая, в себе

самой сущая, внешняя душевной жизни инстанция, а как неоформленная, слитая со

всем остальным, хотя и противоборствующая ему, составная часть нашей душевной

жизни. Так называемое непроизвольное внимание, когда само внимание есть продукт

и выражение стихийных сил нашего существа, есть, конечно, преобладающая форма

внимания не только у ребенка, но и у взрослого. Внимание здесь обусловлено

"интересом", а интерес есть лишь непроизвольная реакция сил нашей душевной жизни

на впечатления среды. Таким образом, поскольку внимание, направляющее наше

сознание на предметный мир, есть сила, сдерживающая стихию душевной жизни, эта

стихия, по крайней мере в обычных, преобладающих условиях, сдерживается и

укрощается силой, принадлежащей ей же самой.

Интерес, управляющий нашим вниманием, есть лишь один из видов тех душевных

переживаний, из которых состоит наша волевая жизнь. Но часто ли мы отдаем себе

отчет в этих переживаниях? В огромном большинстве случаев они возникают в нас -

как бы это парадоксально ни звучало для лиц, неискушенных в тонких

психологических различениях, - помимо нашей воли; в лице их нами движут волны

темной, непослушной нам стихии нашей душевной жизни. Вспомним прежде всего

множество печальных случаев, когда, по слову древнего поэта, мы знали и одобряли

лучшее, но следовали худшему. Вспомним еще большее число случаев, когда мы

делаем что-нибудь, вообще не размышляя, просто потому, что "так хочется", т. е.

потому, что так двигалась неподвластная нам душевная стихия. В определенное

время нам "хочется" поесть, покурить, поболтать, вздремнуть - и в этих слепых,

необъяснимых "хочется", осуществляемых, поскольку им не препятствуют внешние

условия, проходит добрая половина нашей жизни, а у ребенка или капризной

женщины, пожалуй, и вся жизнь. Наряду с этими невинными, обыденными "хочется",

не выводящими нас из рамок размеренной, обывательской жизни, каждый из нас знает

по крайней мере отдельные случаи своей жизни, когда стихия душевной жизни

обнаруживает совсем иную силу и значительность и начинает действовать в нас как

грозная и непреоборимая сила. Что такое страсть, как не проявление этой могуще-

ственной душевной стихии в нас? Мирный, рассудительный человек, казалось,

навсегда определивший пути и формы своей жизни, неуклонно и спокойно идущий к

сознательно избранной цели, неожиданно для самого себя оказывается способным на

преступление, на безумство, опрокидывающее всю его жизнь, на открытое или

скрытое самоубийство. Но точно так же мелкое, эгоистическое, рассудочно-

корыстное существо под влиянием внезапной страсти, вроде истинной любви или

патриотического чувства, неожиданно оказывается способным на геройские подвиги

бескорыстия и самоотвержения. И не на наших ли глазах произошло под влиянием

исключительных условий, всколыхнувших национальные страсти, неожиданное, никем

не предвиденное превращение миллионов мирных "культурных" обывателей Европы и в

дикарей, и в героев? Под тонким слоем затвердевших форм рассудочной "культурной"

жизни тлеет часто незаметный, но неустанно действующий жар великих страстей -

темных и светлых, который и в жизни личности, и в-жизни целых народов при

благоприятных условиях ежемгновенно может перейти во всеполсирающее пламя. И

общеизвестный жизненный опыт говорит, что для того, чтобы человек вообще мог

вести спокойную, разумную жизнь, обыкновенно полезно, чтоб в молодости - в

период расцвета силы - он "перебесился", т. е. чтобы в надлежащее время были

открыты клапаны для свободного выхода мятежных сил душевной жизни и тем устранен

избыток их давления на сдерживающие слои сознания.

Конечно, нормальному взрослому человеку свойственно, как говорится, "владеть

собою"; в большинстве случаев, по крайней мере когда непроизвольные стремления

его душевной стихии не достигли непобедимой силы страсти, он способен

задерживать и не осуществлять их; но как часто эти задержки столь же

непроизвольны, необъяснимы, иногда даже просто "глупы", как и задерживаемые

стремления! Застенчивый человек, находясь в гостях, хочет взять какое-нибудь

угощение и "не решается", хотя вполне уверен в гостеприимстве и любезности

хозяев, отлично знает, что угощение подано, именно чтобы быть предложенным

гостям, и не видит никаких разумных препятствий для своего желания; или ему

хочется уже уйти домой, и, может быть, он хорошо знает, что давно уже пора

уходить, и все ж таки он "не решается" встать и откланяться. Или мы сердимся на

приятеля, и хотя вспышка недовольства уже тяготит нас, нам хочется помириться, и

мы сознаем, что сердиться и не стоило, что-то в нас мешает нам осуществить наше

собственное желание возобновить дружеские отношения. Задержки стремлений в этих

случаях так же слепы и неподвластны разумной воле, как и все остальные явления

душевной жизни; здесь происходит лишь внутренняя борьба в составе ду-

шевной жизни - борьба, которая сама всецело принадлежит к этой же жизни и

обладает всеми характерными ее чертами. Конечно, есть и случаи, когда мы отдаем

себе отчет в наших действиях и воздержаниях, когда мы можем объяснить, почему мы

поступаем так, а не иначе, сдерживая при этом множество возникающих в нас

сильных порывов. Здесь, казалось бы, душевная жизнь уже подчинена нам, обуздана

разумной волей. Увы, быть может, в преобладающем большинстве случаев - если

только мы будем вполне внимательны и добросовестны к себе - мы должны будем

признать, что это - самообман. Прежде всего очень часто "разумное объяснение"

или вообще впервые приходит лишь задним числом, есть только ас! лос2 приду -

маннное - для других или для нас самих - оправдание нашего поведения3, или же,

по крайней мере, в самый момент действия или задержки присутствовало лишь как

смутное воспоминание о когда-то принятом решении или как привычка,

образовавшаяся после долгого упражнения, но, во всяком случае, не присутствовало

в нас актуально, именно в качестве ясной, сознательной мысли, в момент самого

действия. В большинстве случаев наши так называемые "разумные действия"

совершаются в нас чисто механически: столь же непроизвольно, как и действия

"неразумные"; и вся задача воспитания в том и состоит, чтобы привить себе такие

разумные "привычки". Как бы ни были такие действия ценны с других точек зрения -

с точки зрения того, что в нас происходит, мы не можем усмотреть принципиального

различия между ними и "непроизвольными действиями": ибо даже будучи

действительно "разумными", они не переживаются, т. е. не осуществляются нами как

разумные. Как мы не можем приписать нашей разумной воле, например, то, что

организм наш приучился задерживать некоторые естественные свои отправления в

силу укоренившегося инстинкта "приличия" - ведь и животных можно приучить к тому

же! - так мы не можем, не впадая в ложное самомнение, считать "разумно

осуществленными действиями", например, то, что мы приучились продолжать

заниматься, преодолевая приступы усталости или лени, или сдерживать припадки

гнева, или воздерживаться от нездоровой пищи, или умалчивать о том, о чем не

следует говорить, по крайней мере, в тех случаях, когда фактически все это

осуществляется нами совершенно непроизвольно, "инстинктивно". Наконец, и в тех

случаях, когда действие произведено не инстинктивно, а на основании "разумного

решения" - в чем, соб-

Для данного случая (лат.).

Л Тл *

онкие соображения об этой "лжи сознания*, почти хронически соучаствующей в

объяснении пашен волевой жизни, развиты в книге ЗсЬкагг И. - Н8усЬо1о81е

с!е5 АУШспз, 1900, стр. 183 и ел.

ственно, состоит это разумное решение? Мы хотим высказать какую-нибудь мысль или

совершить какое-нибудь действие, но сознаем, что сказать или сделать желаемое в

обществе, в котором мы находимся, почему-либо "неприлично" или "неудобно"; и мы

"вполне сознательно" воздерживаемся от нашего желания. Что при этом произошло в

нас? Чувство "неприличия" или "неудобства" пересилило в нас первое наше

побуждение. Наше сознание лишь пассивно присутствовало при этом поединке,

созерцало его и санкционировало победителя. Если мы заглянем в себя глубже и

спросим: почему же я должен воздерживаться от того, что "неприлично"? - то мы

часто не найдем в себе ответа; просто инстинкт избежания "неприличного", смутный

страх общественного порицания сильнее в нас, чем другие наши побуждения;

одобрение же, которое наше сознание здесь отдает более сильному побуждению,

состоит просто в том, что оно пассивно сознает его силу4. А в тех случаях, где

мы одобряем наше действие, усматривая в нем средство для определенной цели,

часто ли мы активно выбираем саму цель, а не только пассивно сознаем ее? Много

ли людей вообще сознательно ставят себе конечные цели, идут по пути, указуемому

разумом, а не предопределенному страстями и привычками? Сколько "принципов"

поведения на свете суть только льстивые названия, которые наше сознание, не

руководя нашей душевной жизнью, а находясь в плену у нее, дает нашим слепым

страстям и влечениям! Погоня за наслаждениями, за богатством и славой, перестают

ли быть проявлениями слепой стихии в нас, когда мы их сознаем и подчиняем им,

как высшей цели, всю нашу жизнь? Самоуправство и жестокость перестают ли быть

слепыми страстями, когда они, под именем авторитетности и строгости,

провозглашаются принципами воспитания ли детей родителями или управления

подчиненными? И обратно - возвышенный принцип свободы и самоопределения личности

не скрывает ли часто под собой лишь распущенность и лень лукавого раба? Стихия

нашей дущевной жизни проявляет здесь бессознательную хитрость: чувствуя в разуме

своего врага и стража, она переманивает его на свою сторону и, мнимо отдаваясь

под его опеку, в действительности держит его в почетном плену, заставляя его

покорно внимать ее желаниям и послушно санкционировать их.

Этим мы совсем не хотим сказать, что •"разумное сознание" всегда и необходимо

обречено быть таким пассивным зрителем, что так называемый "выбор" и "решение"

суть всегда лишь иллюзии, прикрывающие стихийный исход столкновения слепых

стремлений. Но часто и в обыденной жизни, даже по большей части, несмотря на

противоположные уверения нашего тщеславия и самомнения, это бывает действительно

так.

Наконец, даже действительно ценные и именно самые высокие действия человеческой

жизни - бескорыстное служение родине, человечеству, науке, искусству, Богу -

часто ли осуществляются "разумным сознанием*, в форме обдуманных и опознанных

решений? Не являются ли они длительными и плодотворными лишь тогда, когда в них

по крайней мере соучаствует и слепая стихия страсти, когда неведомая, но и

неотразимая для нас внутренняя сила как бы помимо воли гонит нас к цели

совершенно независимо от нашего сознательного отношения к этой цели? Настроение

Пастера, о котором передают, что он стремился в лабораторию как влюбленный на

свидание, и, ложась спать, со вздохом считал часы разлуки с нею до утра,

является здесь типическим. Правда, в этих случаях слепая стихия страсти есть

лишь рычаг или проводник более глубоких сил духа, но и здесь этим проводником

служит именно она.

Мы видим, таким образом, что главным, преобладающим содержанием и основной

господствующей силой нашей жизни в огромном большинстве ее проявлений, даже там,

где мы говорим о сознательной жизни, остается та слепая, иррациональная,

хаотическая "душевная жизнь", которую в чистом виде мы старались раньше уловить

в ее более редких проявлениях.

Н. Н. Ланге , :.-.,.,

ВНИМАНИЕ1 ^

Особое свойство психических явлений, поскольку они принадлежат сознанию одного

индивидуума, состоит в том, что эти явления мешают друг другу. Мы не в состоянии

одновременно думать о разных вещах, не можем одновременно исполнять разные

работы и т. п. Это свойство сознания называется обыкновенно узостью сознания. С

психическими явлениями дело обстоит так, точно они взаимно вытесняют друг друга

или угнетают, ведут между собой борьбу за сознание, которого не хватает

одновременно для всех. Впрочем, эта взаимная борьба или угнетение имеет место

лишь в том случае, если психические явления не связаны для нас в одно целое, а,

напротив, представляют независимые друг от друга мысли, чувствования и желания.

Совершать одновременно различные движения двумя руками^ например одной ударять

по столу, а другой двигать по нему, трудно, но ударять обеими руками так, чтобы

их движения составляли определенный общий ритм, легко. Одновременно

рассматривать какую-нибудь вещь и в то же время слушать не связанные для нас с

нею звуки трудно: одно мешает другому, но слушать речь оратора и внимательно

следить за выражением его лица почти не мешает друг другу. Одновременно слышать

целый аккорд возможно, но прислушиваться сразу к разным, не связанным для нас в

одно целое звукам мешает одно другому. То же надо сказать о желаниях,

чувствованиях, мыслях, фантазиях и т. п. О том психическом явлении, которое

господствует в данный момент, говорят фигурально, что оно находится в

центральном поле сознания, в его фиксационном пункте, прочие же, оттесненные

явления занимают периферию сознания и притом тем дальше, чем менее они нами

осознаются. В нашем сознании есть как бы одно- ярко освещенное место, удаляясь

от которого психические явления темнеют или бледнеют, вообще все менее

сознаются. Внимание, рассматриваемое объективно, есть именно не что иное, как

относительное господство данного представления в данный момент времени:

субъективно же, т. е. для самого сознающего субъекта, это значит быть

внимательным, быть сосредоточенным на этом впечатлении.

Виды внимания. Смотря по тому, какой характер имеет господствующее впечатление,

можно различать чувственное и интеллектуальное внимание, далее непосредственное

и посредственное. При

Ст. "Внимание"-. Энциклопедический словарь Гранат, изд. 7. М., 1918 - 1924.

чувственном внимании в центре сознания находится какое-нибудь чувственное

впечатление, например цвет, запах, звук и т. п., в интеллектуаль-ш - какое-

нибудь отвлеченное представление или мысль. При непосредственном внимании роль

впечатления в сознании определяет-его собственными особенностями, например силой

впечатления (громкий звук, яркий блеск); посредственным же вниманием называют те

случаи, когда господствующая роль впечатления зависит не от того, что в нем

содержится, но от того смысла или значения, которое оно для нас имеет: тихо,

шепотом произнесенное слово может по своему смыслу поразить нас, сделать совсем

нечувствительными к посторонним, хотя и громким звукам. Это внимание тесно

связано с так называемой апперцепцией. Первоначальными формами внимания надо

считать внимание чувственное и непосредственное, интеллектуальное же и

посредственное развиваются позднее, то же, конечно, было и в общей теории

эволюции человечества. Умственное развитие в значительной степени состоит именно

во все большем развитии этих последних форм внимания.

Активное и пассивное внимание. Активным вниманием называются иногда случаи

внимания посредственного, т.е. апперцептивного, в котором значение и роль

впечатления зависят от того смысла, который мы сами в него вкладываем. Но лучше

называть активным вниманием лишь те случаи, в которых внимание обусловлено

особым чувством нашего усилия, пассивным же - когда это усилие не наблюдается.

Активное внимание всегда действует непродолжительно, усилие производит

моментальное усиление для нас данного впечатления, но этот результат очень

быстро исчезает, и требуется затем новый акт усилия. О том, в чем состоит, в

сущности, это усилие и почему и как оно может изменять значение или силу для нас

впечатления, разные психологические теории судят по-разному. Так называемая

двигательная теория активного внимания (Рибо, Ланге) находит здесь особые

движения организма, которыми мы (и животные) целесообразно приспособляемся для

наилучшего восприятия, например движения направления глаз ("смотреть"), движения

поворота головы для наилучшего слушания, особые неподвижные позы всего тела и

задержания дыхания, позволяющие лучше уловить слабое впечатление или искомую

мысль, и т. д. Эти выразительные "жесты внимания", представляющие инстинктивные

движения, целесообразно приспособлены для улучшения условий восприятия,

чувствуются же эти движения нами в совокупности как ощущения мускульного усилия.

Факторы, обусловливающие внимание. От каких свойств психических явлений зависит

то или другое из них, оказывается центральным в нашем сознании и может вытеснить

прочие? Такими об-

стоятельствами являются главным образом следующие: 1) сила или резкость

впечатления; сильный звук, яркий свет захватывают сильнее сознание, чем слабые;

2) эмоциональный тон впечатления или мысли; впечатления, вызывающие в нас страх,

радость,,гнев и т. п., действуют, несравненно сильнее на распределение сознания,

чем впечатления безразличные; 3) существование заранее в сознании представления,

сходного с воспринимаемым впечатлением: если нам заранее известно, что мы увидим

или услышим, мы легче замечаем самые тонкие оттенки формы, звуки; например,

специалист-гистолог или врач видит сразу больше в микроскопическом препарате или

в физиономии и в движениях больного, чем тот, кто не имеет таких знаний; 4)

легче замечаются впечатления привычные, многократно уже повторявшиеся: мы,

например, сразу замечаем в многолюдной толпе знакомые лица.

Эффекты внимания. Как уже сказано, внимание состоит в том, что известное

представление или ощущение занимает господствующее место в сознании, оттесняя

другие. Эта большая степень созна-ваемости данного впечатления есть основной

факт или эффект внимания. Но, как следствие, отсюда происходят и некоторые

второстепенные эффекты, а именно: 1) это представление благодаря его большой

сознаваемое(tm) становится для нас раз-дельнее, в нем мы замечаем больше

подробностей (аналитический эффект внимания); 2) оно делается устойчивее в

сознании, не так легко исчезает (фиксирующий эффект); 3) в некоторых по крайней

мере случаях впечатление делается для нас сильнее: слабый звук, выслушиваемый с

вниманием, кажется благодаря тому несколько громче (усиливающий эффект).

Биологическое значение внимания. То обстоятельство, что впечатления

располагаются в нашем сознании не только соответственно их объективной силе, а и

перспективе, обусловленной еще и субъективно, т. е. в соответствии с важностью,

которую они имеют для нас, причем важные впечатления оттесняют неважные, придает

содержанию нашего сознания совсем особый характер, который делает его вовсе не

простой копией действительности, а своеобразной ее переработкой. Эта переработка

-выделение на первый план некото-рых впечатлений и оттеснение других -

обусловлена главным образом биологической важностью одних преимущественно перед

другими: под влиянием голода, жажды, половых потребностей, усталости и т. п.

совершается особый подбор впечатлений и именно важных (т. е. интересных) для

этих потребностей. Такое распределение фактов в сознании имеет, конечно,

огромное биологическое значение для животных и человека.

Теория внимания. Оставляя в стороне особенности активного внимания, о котором

уже сказано выше, как мы можем объяснить

весь процесс внимания вообще? На это разные теории дают весьма различные ответы.

Некоторые из этих теорий дают лишь кажущееся объяснение. Таковы все те, которые

сводят внимание к особой душевной силе, подбирающей представления и придающей им

тем самым особое значение в сознании. Такая ссылка на особую душевную силу есть

лишь в иных словах описание факта внимания, ибо сама по себе такая сила нам

вовсе не известна. Притом и при допущении такой силы придется сказать, почему

именно известные представления ее привлекают, а другие - нет, т. е. прежний

вопрос возвратится в новом лишь виде. Некоторые теории приписывают самим

представлениям особую силу оттеснять другие представления из поля сознания и,

таким образом, строят своеобразную психическую механику представлений (Гербарт).

Наиболее убедительны, однако, физиологические теории внимания. Мюллер, например,

видит во внимании временное повышение чувствительности тех частей головного

мозга, с которыми связано данное впечатление; психологически это зависит от

ожидания этого впечатления, т. е. от предварительного нахождения в сознании

соответственного представления, физиологически же здесь происходит слияние двух

нервных токов (впечатления и предварительного представления), причем второй

усиливает действие первого. Другая, более разработанная физиологическая теория

внимания дана Эббингаузом. Она сводит дело к образованию в мозгу под влиянием

упражнения более точно определенных путей проведения нервных токов, вследствие

чего последние не рассеиваются, но действуют, так сказать, сосредоточеннее и,

таким образом, вызывают более определенные и ясные психические возбуждения.

С. В. Кравков ВНИМАНИЕ1

ПРИЗНАКИ ВНИМАНИЯ.

В каждый момент на каждого из нас воздействует множество всяческих раздражений.

Когда вы сейчас читаете эту книгу, на сетчатку вашего глаза падают изображения и

от стола, на котором книга лежит, и от лампы, и от других вещей, стоящих на

столе. Кроме того, до вашего слуха, наверно, доносятся какие-нибудь шумы или

звуки, идущие от окружающих вас лиц или из соседней комнаты; определенная

температура и носящиеся в воздухе запахи, раздражающе действующие на

соответствующие органы чувств вашей кожной поверхности и носа, прикосновение

одежды к телу и ваших локтей к столу также должны порождать осязательные

ощущения. И тем не менее все это вами не сознается, не вызывает с вашей стороны

никаких реакций - словом, все это для вас в данный момент как бы не существует;

ваше сознание занято лишь видом строк книги и смыслом читаемого в ней, все ваши

реакции в настоящий момент определяются лишь этими впечатлениями. Так и во всех

иных случаях жизни вообще отправным пунктом для наших реакций, определяющим наше

поведение в каждую данную минуту, служат всегда лишь некоторые немногие

впечатления, хотя число всех воздействующих на нас в каждый миг раздражений и

бывает очень велико. Об этих-то немногих, господствующих в данный момент в нашем

сознании впечатлениях мы говорим, что они-то именно и занимают сейчас наше

внимание или что наше внимание направлено на них.

Процессы внимания играют чрезвычайно важную роль во всей нашей психической

жизни. С ними особенно необходимо считаться именно педагогу. На обозрении

данных, добытых по вопросу о внимании современной психологией, могущих

представлять интерес для педагога, мы сейчас и остановимся.

Чем характеризуется состояние внимания? Внимательно слушающий доносящуюся издали

музыку мальчик, внимательно работающий над разрешением какой-нибудь умственной

задачи ученый, внимательно выслеживающая дичь охотничья собака - все они

представляют собой картину сосредоточенности всего их психофизического существа

на том, к чему они внимают, картину как бы собранности всей энергии восприятия

на этом одном. Прислушиваю-

Кравков С. В. Очерк психологии. М., 1924.

шийся приостанавливает свои шаги, поворачивает в сторону звука то свое ухо,

которое у него лучше слышит, часто прикладывает при этом к уху руку, увеличивая

тем самым ушную раковину и собирая бпагодаря этому большее количество звуковых

волн; дыхание его при этом задерживается. Глаза внимательно думающего ученого

несколько закатились, неподвижны и фиксируют даль, так что все происходящее

вокруг им не замечается; обычно он и сам неподвижен; описывают, что Сократ,

будучи внезапно охвачен захватывавшей его внимание мыслью, останавливался и

подолгу простаивал среди афинских улиц. Увидевшая дичь охотничья собака

переживает как бы судорогу внимания, вся замирая в "стойке" и "пожирая глазами"

предмет своего внимания.

С другой стороны, педагог в большинстве случаев не ошибается, когда упрекает в

невнимательности к его рассказу школьника, то и дело смотрящего в классе по

сторонам и болтающего ногами и руками.

Мы вправе поэтому сказать, что с внешней стороны состояние внимания

характеризуется двоякого рода изменениями в наших движениях. Во-первых, имеет

место ряд движений приспособительного характера, в результате которых привлекший

внимание раздражитель может успешнее воздействовать на наш воспринимающий орган.

В случае "внутреннего внимания", т.е. внимания не к внешним восприятиям, но к

тем или иным представлениям или мыслям, в качестве такого приспособительного

движения должна рассматриваться, например, установка нами наших глаз на

бесконечность: она устраняет из поля зрения все перед нами находящееся и тем

помогает фиксировать привлекшую наше внимание мысль. Во-вторых, когда мы

внимательны, мы задерживаем все движения, не носящие подобного

приспособительного характера; задумываясь, всматриваясь или прислушиваясь, мы

обычно перестаем двигать руками, перестаем говорить, замедляем шаги; крайний

случай такой задержки ненужных для восприятия движений мы и видим в окаменелой

позе охотничьей собаки, делающей "стойку".

Кроме того, состояние внимания сказывается и на внутренних двигательных

процессах нашего организма, прежде всего на дыхании. При внимании дыхание

затормаживается (рис. 1). По данным Сутера, отношение продолжительности вдыхания

к продолжительности выдыхания является верным объективным признаком состояния

внимания. Чем внимание напряженнее, тем это отношение меньше, вследствие того

что вдыхания становятся все более короткими, выдыхания же удлиняются. С

внутренней стороны внимание характеризуется повышенной ясностью и отчетливостью

восприятия тех

Рис. 1. Запись дыхания на закопченной кимографической ленте. На кривой можно

видеть, как дыхание ослабляется в моменты привлечения внимания испытуемого

умственной задачей перемножения ("24x6") или же прислушиванием к тиканью часов

("ШгЫсЬеп"). (Из Шульце.)

предметов, на которых оно сосредоточено. Обращение внимания на партию виолончели

при слушании ансамбля оркестра заставляет ее выделяться для нашего слуха

особенно отчетливо из всех других несущихся к нам звуков; обращение специального

внимания на привкус кушанья делает существование этого привкуса совершенно

несомненным и т. д. Поэтому-то многие психологи и любят говорить о внимании как

о фиксационной точке нашего сознания. Степень ясности и отчетливости всех

переживаемых нами впечатлений, образов и мыслей может быть в зависимости от

степени уделенного им внимания самой различной: от совершенно ясного осознания

их в их предметной особенности до простого впечатления некоторой данности чего-

то. Переходя вниманием с одного переживаемого нами впечатления на другое, можно

без труда испытать, как в соответствии с этим изменяется рельеф уровня ясности и

отчетливости наших переживаний: одно становится отчетливым максимально, другое

же погружается как бы в дымку, уходя в бессознательное.

Принимая в расчет, с одной стороны, сложные внешние и внутренние двигательные

процессы, характеризующие состояние внимания, с другой стороны, всегда связанное

с ним повышение ясности и отчетливости воспринимаемого, мы и можем понимать

внимание как приспособителъную (в широком смысле слова) реакцию нашего пси-

"физического организма, способствующую наилучшему восприя-*тию тех или иных

предметов.

Ниже мы увидим, что приспособление не ограничивается только внешне заметными

двигательными процессами, но предполагает часто установление определенных

сложных соотношений и в сфере представлений и мыслей.

ВИДЫ ВНИМАНИЯ

Эта приспособительная реакция может быть вызвана двояким путем: извне и изнутри.

Когда я иду по слабо освещенной улице и передо мной вдруг вспыхивает

электрическая реклама, мое внимание невольно обращается на нее. Само

впечатление, помимо всякого моего желания, заставило меня обратить на себя

внимание - повернуть голову, сощурить соответствующим образом глаза и т. д. О

подобных случаях мы говорим как о случаях внимания непроизвольного, или

пассивного. Напротив, в очень многих иных случаях мы сами нарочно хотим

воспринять какой-нибудь предмет возможно лучше. Так, например, мы внимательно

ищем нужное нам знакомое лицо в толпе других людей; мы упорно стараемся наилучше

осознать соотношение мыслей какой-нибудь умственной проблемы, несмотря на то что

ряд внешних впечатлений, может быть, и мешает нам в этом; мы собираем, так

сказать, последние силы, чтобы слушать бесконечную речь скучного собеседника и

т. п. Здесь уже работает наше произвольное2', или активное, внимание. Конечно,

чаще всего бывает так, что оба вида внимания у нас сменяют друг друга, переходя

один в другой. Так, невольно обратив внимание на появившийся на горизонте

движущийся предмет, мы, дальше, начинаем уже намеренно в него всматриваться, с

тем чтобы разгадать, что это такое. И, наоборот, сперва заставив себя

вслушиваться в слова лектора насильно, мы можем затем увлечься развертывающимся

содержанием лекции настолько, что положительно не сможем оторваться от самого

внимательного ее слушания. Здесь, следовательно, мы видим уже, как произвольное

внимание превращается в непроизвольное.

Произвольное внимание, будучи часто связано с необходимостью преодолеть многие

мешающие, отвлекающие нас в другую сторону впечатления, требует от нас порою

большого усилия над собой,

1од термином "произвольное" здесь, конечно, не следует понимать чего-либо

беспричинного. Допущение беспричинного есть отказ от научного исследования.

Деятельность "произвольного* внимания, как то мы и увидим ниже, зависит от

определенных причин и условий, выясняемых в

психологии.

что сказывается в возникающем у нас чувстве напряжения и в соответствующей ему

мимике; в силу этого деятельность произвольного внимания быстро утомляет.

ПРИЧИНЫ ВНИМАНИЯ

Каковы же причины внимания? Почему одни предметы оказываются в привилегированном

положении по сравнению с другими и воспринимаются нами в условиях, специально

приспособленных для наилучшего их восприятия? Мы видели выше, что истинными

двигателями нашего поведения являются коренящиеся в глубине нашей природы

инстинкты. Они в конце концов и определяют наше биологически целесообразное

взаимодействие со средой. Естественно поэтому ожидать, что и внимание наше

должно прежде всего привлекаться биологически для нас важными предметами,

которые так или иначе близко затрагивают наши основные, инстинктивные влечения.

Так именно дело и обстоит в действительности. Всё затрагивающее наши

инстинктивные--влечения, в зависимости от того, идет ли оно навстречу или

наперекор им, вызывает у нас эмоции приятного или неприятного. И мы как раз

видим, что эмоциональная окраска является одной из главных причин, привлекающих

к предметам наше внимание. Вещь, грозящая нам опасностью или, напротив, сулящая

нам улучшение нашего благосостояния, невольно приковывает к себе паше внимание

прежде всех прочих. Боль, знаменующая собой обычно уже наступающий вред для

нашего организма, как всем известно, обладает всегда чрезвычайной притягательной

силой для нашего внимания: даже слабая зубная боль не позволяет нам

сосредоточиться на чем-либо другом. Раздражения большой интенсивности или

большого объема, как биологически для нас также обычно наиболее важные, имеют

преимущество перед другими в деле овладения нашим вниманием. Сильный звук, яркий

или широко простирающийся свет обычно не проходят незамеченными. Внимание наше

привлекают, далее, все впечатления, весьма отличные от окружающего их фона:

клочок серой бумаги, упавший на яркий цветной ковер, сразу бросится нам в глаза;

едущая на горизонте телега на фоне общей неподвижности также, наверное, хотя бы

на короткое время, сделается центром нашего внимания. Далее, внимание

привлекается всем, что более или менее соответствует имеющимся в нашем сознании

в настоящий момент представлениям и мыслям. В этом также можно видеть

биологически целесообразную закономерность, связующую мир наших мыслей с

непосредственно нас окружающими сейчас впечатлениями. Всё, для чего у нас в

сознании имеется так называемый

Рис. 2. Где жена араба?

предваряющий образ, благодаря этому последнему, как бы само собою, выступает

навстречу из множества прочих впечатлений и занимает наше внимание. Мы сразу

замечаем знакомое нам слово, вкрапленное в речь на неизвестном для нас языке. Мы

сразу на фотографической группе находим лицо, с коим мы только что говорили.

Механизм произвольного внимания и состоит как раз в том, что мы всячески

стараемся фиксировать соответствующий нужным для нас впечатлениям, предваряющий

образ, благодаря чему эти впечатления и оказываются в фокусе внимания.

Выделяющая впечатления роль предваряющего образа может быть особенно наглядно

демонстрирована на одной детской забаве - загадочных картинках, помещаемых

обычно в отделе забав детских журналов и представляющих собою какой-нибудь

рисунок, в котором предлагается увидеть, например, охотника, или его собаку, или

еще что-нибудь. Обычно с первого взгляда ничего подобного на рисунке усмотреть

не удается, но после известных стараний вы оказываетесь в состоянии из

определенного сочетания черточек рисунка сложить, например, очертания головы

охотника или контур бегущей собаки и т. п. Для нас сейчас интересно отметить то,

что как только вам удалось разгадать такую загадочную картинку и вы получили

представление очертания охотника или собаки и т. п., вы, смотря на картинку

после, т. е. уже имея предваряющий образ разгадки, совершенно тотчас же и само

собою будете видеть и эту разгадку; она (благодаря имеющемуся у вас

предваряющему образу) как бы "сама лезет в глаза" (рис. 2).

Нетрудно видеть, что рассмотренная нами выше роль апперцепции отчасти сводится

именно к влиянию на наши наличные восприятия предваряющих образов или

представлений. Они-то и заставляют отдельные стороны предмета выделяться для нас

с особой ясностью и отчетливостью и служить отправной точкой для дальнейших Р

продукций. Наконец, общепризнанной причиной взимания является интерес людей к

тому или иному. Интересующиеся собира-ием марок быстро схватывают все

касающееся этого занятия; тересующиеся шахматной игрой не преминут обратить

свое внимание при чтении газеты на отдел "Шахматы", равно как и

тфосматривании витрины книжного магазина их вниманием

сразу выделятся заголовки сочинений по вопросам шахматной игры и т, п. Что же

такое интерес? С психологической точки зредия интерес есть приятная

привлекательность того или иного предмета. В зависимости от наследственных

задатков и всего предшествующего личного опыта каждого человека интересы

отдельных людей бывают необычайно различны, будучи одинаковыми у всех людей лишь

в самых общих, основных чертах, соответствующих общечеловеческим инстинктам.

Задача педагога-преподавателя состоит в том, чтобы вызвать у школьников интерес

к предмету преподавания. Для этого он должен использовать уже имеющиеся

естественные интересы их, всячески ассоциируя с ними то новое, что составляет

предмет обучения. Джемс рекомендует при этом не избегать никаких, даже самых

внешних, связей, чтобы перенести интерес с уже интересного на нечто, до того

интереса не вызывавшее. Допустим, например, что ребенок чрезвычайно интересуется

всяческ