Заразительность пассионарности

Заразительность пассионарности. Кроме того, пассионарность имеет еще одно качество, ко¬торое чрезвычайно важно. Она заразительна. Пассионарность ведет себя как электричество при индуцировании соседнего тела. Этим качеством в огромной степени обладал А. В. Суворов. Когда Павел I бросил русскую армию в Италию против стой¬ких французских армий, которыми командовали лучшие фран¬цузские генералы (Макдональд, Моро, Жубер), Суворов одер¬жал три блестящие победы при помощи небольшого русского корпуса и вспомогательных австрийских дивизий.

Причем одержали победы именно русские части, хотя австрийцев ник¬то в то время не мог обвинить ни в трусости, ни в слабой бое¬способности, это ведь были такие же славяне: хорваты, слова¬ки, чехи, и они воевать могли. Но решающими ударами, кото¬рыми были опрокинуты французские гренадеры, руководил Суворов, и сделаны они были русскими.

Он вдохнул в своих солдат волю к победе, как говорят обычно, а на нашем языке пассионарность, которая была у него самого. Каждый жи¬вой организм обладает энергетическим полем, теперь мы уже можем сопоставить его с описанием особенностей этноса и, следовательно, назвать этническим полем, создаваемым био¬химической энергией живого вещества. Гумилёв рекомендует принять эту энергетическую модель, модель силового поля, и применить ее к проблеме этноса, тогда этнос можно представить себе в качестве системы колебаний опре¬деленного этнического поля. А если это так, тогда мы можем сказать, в чем же различие этносов между собой. Очевидно, в частоте колебаний поля, т. е. в особом характере ритмов раз¬ных этнических групп.

И когда мы чувствуем своего, это значит, что ритмы попадают в унисон или строятся в гармонию; когда в унисон ритмы не попадают, мы чув¬ствуем, что это чужой, не свой человек. Эта гипотеза на современном уровне наших знаний удов¬летворительно объясняет все наблюдаемые этнические колли¬зии. Даже если она будет заменена какой-либо другой, дело не изменится. Наша задача - описание феномена, а интерпрета¬ция его причин может в будущем варьировать, что не будет вли¬ять на полученные нами результаты. 3. Теория этногенезов Л.Гумилева. 3.1. Вспышки этногенезов.

Предмет социальной истории, согласно теории историче¬ского материализма это прогрессивное развитие производи¬тельных сил и производственных отношений от нижнего палео¬лита до научно-технической революции.

Предполагается, что оно потечет и дальше. Поскольку это спонтанное развитие, при¬чиной его не могут быть силы природы, которые действительно не влияют на смену формаций, и если протянуть плавную кри¬вую от добывания огня трением до полетов космических кораб¬лей, то линия должна отобразить эволюцию человечества. При этом только остается непонятным, во-первых, откуда взялись так называемые отсталые народы и почему бы им тоже не развиваться? Во-вторых, почему наряду с успехами тех¬ники и науки фиксируется огромное количество утрат культур¬ных ценностей? И, наконец, в-третьих, по какой причине этно¬сы - создатели древних культур бесследно исчезли с этногра¬фической карты мира, а те, которые ныне конструируют сложные машины и создают на них искусственный спрос, воз¬никли совсем недавно? Видимо, социальная история отражает прошлое человече¬ства односторонне, и рядом с прямой дорогой эволюции суще¬ствует множество зигзагов, дискретных процессов, создавших ту мозаику, которую мы видим на исторических картах мира. Поскольку у этих процессов есть сначала и концы, то они не имеют касательства к прогрессу, а всецело связаны с биосфе¬рой, где процессы тоже дискретны.

Таким образом, социальная и этническая история не подменяют друг друга, а дополняют наше представле¬ние о процессах, проходящих на поверхности Земли, где сочетаются «история природы и история людей». Поэтому во всех исторических процессах - от микрокос¬ма (жизни одной особи) до макрокосма (развития человечества в целом) - общественная и природные формы движения со¬присутствуют и взаимодействуют, подчас столь причудливо, что иногда трудно уловить характер связи.

Это особенно относит¬ся к мезокосму, где лежит феномен развивающегося этноса, то есть этногенез, если понимать под последним весь процесс ста¬новления этноса - от момента возникновения до исчезнове¬ния или перехода в состояние гомеостаза.

Но значит ли это только то, что феномен этноса - продукт случайного сочета¬ния биогеографических и социальных факторов? Нет, этнос имеет в основе четкую и единообразную схему.

Несмотря на то, что этногенезы происходят в совершенно разных условиях, в разное время и в разных точках земной по¬верхности, тем не менее, путем эмпирических обобщений Л. Гумилеву уда¬лось установить идеализированную кривую этногенеза. Вид ее несколько непривычен для нас: кривая равно не похожа ни на линию прогресса производительных сил - экспоненту, ни на повторяющуюся циклоиду биологического развития.

Видимо, наиболее правильно объяснить ее как инерционную, возника¬ющую время от времени вследствие толчков, которыми мо¬гут быть только мутации, вернее, микромутации, отражающие¬ся на стереотипе поведения, но не влияющие на фенотип. Как правило, мутация почти никогда не затрагивает всей по¬пуляции своего ареала. Мутируют только отдельные относитель¬но немногочисленные особи, но этого может оказаться доста¬точно для того, чтобы возникла новая консорция, которая при благоприятном стечении обстоятельств вырастет в этнос Пас¬сионарность членов консорции - обязательное условие этого перерастания.

В этом механизме - биологический смысл этно¬генеза, но он не подменяет и не исключает социального смысла.