Приднестровье

Конфликт с Приднестровской Молдавской Республикой (ПМР), который превратился в более серьезный вызов территориальной целостности Молдовы, является одной из важнейших, но трудноразрешимой проблемой этого постсоветского государства/

Народный фронт Молдовы (НФМ), получивший в результате парламентских выборов в феврале-марте 1990 г. весомые рычаги политической власти, выдвинул на первый план общественной жизни идею «общерумынской общности», подчинив ей другие проблемы культуры и истории. В Приднестровье, где исторически сложилось русско-украинское большинство, а молдавское население находилось под сильным влиянием славянской культуры, идея объединения с Румынией была воспринята крайне негативно. Сторонники отделения от Молдовы делали упор и на то, что на территории Приднестровья были сосредоточены построенные еще в советские времена промышленные предприятия (57% промышленного потенциала Молдовы), способные функционировать автономно (при этом некоторые местные политики считал идею независимости Приднестровья утопией, другие ратовали за присоединение к Украине и т. д.). Недовольством приднестровцев ирредентистскими выступлениями молдавских националистов воспользовались в той части ЦК КПСС, которая боролась против выхода молдавской компартии из состава КПСС и в целом против самостоятельности Молдавии, а потом и ее независимости. С этой целью, возможно, намеренно разжигалась угроза «румынизации» Молдавии и особенно ее русского населения, становившегося в такой ситуации заложником «политических игр российских патриотов»[14]. И все же в отличие от карабахского и абхазского конфликтов, в которых этнический фактор сыграл существенную роль, конфликт в Молдове имеет иную природу. Едва ли его можно интерпретировать как один из эпизодов «столкновения цивилизаций» – «румынской» и «славянской». Не сводится данная конфликтная коллизия лишь к противоборству молдавских националистов – сторонников «унии» с Румынией – с «коммуно-большевиками» Приднестровья. Глубинные причины конфликта – в исторических, экономических, этнических особенностях формирования современной Молдовы как национального государства, а также в тех противоречиях, которые дали о себе знать в условиях распада СССР, по мере обретения народами республики национального самосознания (или идентичности).

С 1 марта 1992 г. политическое противостояние в Молдове перешло в фазу вооруженного конфликта, кульминацией которого стала операция в Бендерах в июне 1992 г. Тогда армейские части Молдовы вместе с подразделениями МВД попытались взять город вооруженным путем, но натолкнулись на ожесточенное сопротивление отрядов местного ополчения, усиленного 14-й российской Армией. 21 июня 1992 г. президенты Молдовы и РФ подписали Соглашение «О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдовы», которое, подтверждая принцип территориальной целостности Молдовы, предусматривало прекращение огня и переход к политическому урегулированию конфликта.

С конца 1992 г. и по настоящее время Кишинев и Тирасполь ведут переговоры по определению правового статуса Приднестровья. Функции посредников в них выполняют Россия (с 1992 г.), ОБСЕ (с 1993 г.) и Украина (с 1995 г.). 8 мая 1997 г. президенты Молдовы, Приднестровья, России и Украины в присутствии председателя ОБСЕ подписали в Москве Меморандум «Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем», а также Совместное заявление, подтверждающее намерение строить свои отношения в рамках «общего государства». Однако каждая сторона трактовала формулу «общего государства» по-своему: Кишинев предлагал решить проблему путем предоставления Приднестровью статуса автономии, или даже «широкой автономии» в рамках унитарной республики, Тирасполь выступал за «равносубъектность». Забуксовавший переговорный процесс не смогли сдвинуть в мертвой точки ни периодические встречи президентов на высшем уровне, ни посредническая деятельность: договоренности срываются либо нарушаются.

Трудность в том, что независимое приднестровское государство, хотя оно и не признано международным сообществом, де-факто существует более десяти лет. Руководители ПМР охотно обсуждают различные варианты взаимоотношений с Кишиневом, но на практике их уже трудно сдвинуть с завоеванных позиций. Примечательно, что в конце 2000 г. Гагаузия заявила о намерении стать третьим участником переговорного процесса по формированию «общего государства». Между Гагаузией и Приднестровьем было подписано соглашение о торгово-экономических, культурных и иных видах сотрудничества. Как и в случае с другими самопровозглашенными республиками, время работает на ПМР. Республика, которую называют иногда «живым музеем советской эпохи», удерживается на плаву, благодаря сочетанию легальных и нелегальных экспортных операций, в числе которых – продажа стали и оружия. Она претендует даже на самостоятельную роль в отношениях с Россией, Украиной, СНГ, да и в региональной политике в целом. Здесь уживаются интересы многих влиятельных сил, для которых нормализация осложнила бы бизнес, а потому их вполне устраивает нынешний статус не признанной никем республики.

Победа коммунистов на досрочных парламентских выборах 25 февраля 2001 г. и избрание президентом страны первого секретаря ЦК ПКРМ В. Воронина создают неплохие условия для решения приднестровской проблемы. Как справедливо замечает российский политолог С. Марков, «коммунисты всегда занимали тут менее жесткие позиции. К тому же, и это главное, – уменьшилась угроза растворения Молдавии в Румынии, чего больше всего опасались в Приднестровье». Время покажет, хватит ли новому президенту политической воли для того, чтобы сдвинуть с мертвой точки переговорный процесс, изменить его принципы и окончательно урегулировать приднестровский конфликт. Ведь очевидно и то, что экономические и политические реалии все сильнее заставляют конфликтующие стороны, у которых, разумеется, есть и собственные интересы, искать конструктивных комплексных решений приднестровской проблемы. Они, возможно, и приведут многонациональный народ Молдовы к долгожданному миру и спокойствию.