Взгляд в прошлое бум. х годов Последние три десятилетия явились для США периодом значительных изменений в национальном, хозяйственном механизме. Использование традиционных методов государственного антициклического, антиинфляционного регулирования экономики и попытки достижения полной занятости оказались неэффективными в современных условиях.
Иными словами, политика, ориентированная на стимулирование экономического роста с помощью воздействия на совокупный спрос, соответствующая кейнсианской концепции, оказалась несостоятельной в 70-80-е годы. Позволим себе вспомнить основные постулаты этой теории, а также условия, когда такая политика приносила успех, а, следовательно, эволюцию взглядов на роль государства в экономике в различные периоды истории США. В этой связи необходимо вспомнить 1929 год, а также период подъема до того, в 20-е гг. Это были в самом деле годы роста.
Среднестатистический рабочий увеличил свою зарплату на 25 . Уровень безработицы не превышал 5 , а в некоторые периоды 3 . Расцветал потребительский кредит. В экономической теории, да и в общественном сознании господствовала концепция либерализма, или laissez faire пусть каждый идет своим путем, разработанная классиками буржуазной политэкономии еще в 18-19 столетиях.
В ней подчеркивается роль отдельного экономического человека, рационального индивида, стремящегося к максимизации прибыли и конкурирующего с другими на всевозможных рынках, и получающего вознаграждение, которое соответствует его труду. Теория, базирующаяся на принципе индивидуализма, утверждающая, что реализация ничем не ограниченного частного интереса хозяйствующих субъектов ведет в итоге к общественному благу, постулировала полную свободу предпринимательства и невмешательства государства в хозяйственную жизнь.
Механизм рынка провозглашался наиболее эффективным регулятором экономических процессов, обеспечивающий оптимальное распределение ресурсов. Однако 20-е годы были переполнены исключениями из простых рыночных отношений. В промышленном производстве преобладали крупные корпорации, уже были приняты антимонопольные законы, созданы федеральные комиссии и комитеты по регулированию отдельных отраслей, создана Федеральная резервная система, словом, государство уже активно вмешивалось в экономическую жизнь.
Эти и другие формы вмешательства уже серьезно меняли традиционную веру в индивидуализм и свободный рынок. Но все же, в большинстве случаев считалось, что вмешательство, если и необходимо, то время от времени, и принцип laissez faire оставался господствующим. Однако, очевидная цикличность экономического развития, повторяющиеся каждые 8-10 лет фазы процветания, спада, кризиса и оживления считались до сих пор нормальным явлением со способностью к самоисправлению.
Такое благодушное отношение к циклической динамике привело к катастрофе в 1929 г. 2 Крах 1929 года и Великая депрессия Не вдаваясь в подробности и не обсуждая различные оценки той ситуации в деталях, попытаемся воспроизвести картину того, что же произошло в действительности. С одной стороны было достаточно очевидно, что к началу 1928 года экономика приблизилась к нормальному циклическому падению деловой конъюнктуры, и не было причин предполагать, что кризис будет острее или продолжительнее, чем обычно, когда ситуация с ценами, зарплатой, процентной ставкой, инвестициями и объемом производства выравнивается уже через несколько месяцев.
Беда была в том, что до 1928 году почти никто уже не следил за экономическими показателями, а уже с 1926 года начал сокращаться объем жилищного строительства, падать объемы продаж автомобилей, главного товара длительного пользования, сокращались производственные капиталовложения.
Все взоры были прикованы к фондовому рынку, на котором, вопреки общему экономическому спаду, со второй половины 1928 года начался настоящий бум. Главное объяснение - это неразумные экономические мероприятия государства. Во-первых, Федеральная резервная система, отвечающая за контроль над ростом денег и кредита, предприняла в 1927 году меры по увеличению денежной и кредитной эмиссии именно тогда, когда экономические показатели обещали спад. Это была первая попытка противостоять экономическому циклу за все 30 лет существования ФРС. Поначалу казалось, что с помощью кредитной эмиссии объем кредитования увеличился в несколько раз удастся избежать спада.
И, несмотря на короткое оживление начала 1929 года, основная часть всех кредитов досталась рынку ценных бумаг ушли на биржевые спекуляции. Это был период всеохватывающего безумия - из 120 миллионов американцев ни много, ни мало 30 так или иначе были вовлечены в биржевую игру, полтора миллиона имели счета в брокерских фирмах.
Цены акций быстро росли, причем вне зависимости от роста прибылей. Самые непрочные компании - держательские корпорации, представляющие собой не что иное, как пирамидальную иерархию участия в капитале других компаний, привлекали к себе капиталы. Наблюдался огромный рост задолженности - брались кредиты под игру на бирже. Возможно, и экономисты, и предприниматели были сбиты столку мини-бумом в потребительских расходах, стимулированным политикой расширения кредитов ФРС. Обычно в прошлом фондовая биржа служила индикатором состояния экономики спад в промышленности сопровождался падением общего индекса курсов акций.
В 1929 году биржевой рынок находился в состоянии бума - соответственно создавалась иллюзия экономического процветания. Вообще на бирже нередко играют на повышение тогда, когда экономика в целом находится в состоянии циклического спада, но до 1929 года такого опыта не было, и обстановка лихорадочной игры на повышение обольстила и бизнес, и экономистов, и правительство как обыкновенных биржевых игроков.
Крах фондовой биржи в черный вторник 29 октября 1929 года показал то, что должно было произойти несколькими месяцами ранее - спад. Даже обычный спад обещал быть резким, но спад, усугубленный биржевым крахом и нестабильностью банковской системы, утратой общественного доверия к банкам, к фондовым инструментам, действительно привел к катастрофе. Среди первых мер, предпринятых президентом Гербертом Гувером, было усиление государственного вмешательства.
Точно также, как он одобрил политику ФРС, расширившую кредит в начале 1929 года, Гувер и теперь был намерен победить депрессию мерами государственного регулирования. Так, были снижены налоги, увеличены государственные расходы и создал самый большой дефицит бюджета мирного времени за всю предшествующую историю США. Также он провел через Конгресс программы помощи фермерам, программу чрезвычайных общественных и строительных работ, программу займов, словом, все, чтобы стимулировать инвестиции в промышленность.
Эти меры, по иронии судьбы, и явились основой для нового курса Рузвельта, и именно ему обеспечившими место в истории. При высоком уровне безработицы 25 работоспособного населения в 1933 году и низком объеме производства становилось ясно, что причиной продолжающейся депрессии является недостаточная покупательная способность, или спрос, и если государство будет стимулировать спрос, создавать его, то это приведет к увеличению инвестиций.
В 1933 году газета New York Times опубликовала письмо Джона М. Кейнса, в котором он изложил суть своей теории Я придаю чрезвычайное значение росту национальной покупательной способности на основе государственных расходов, финансируемых займами. Кейнс провозгласил то, что многие экономисты-практики уже начинали понимать, и что было совершенно неприемлемо для классической экономической традиции, которую он собирался разрушить, а именно, что капиталистическая экономика скорее обладает не естественным стремлением к росту и равновесию, а склонностью к циклам, периодическому дисбалансу и хроническим приступам стагнации. В то время взгляды Кейнса казались возмутительно радикальными.
Его Общая теория занятости, процента и денег ставила цель проложить путь к высокой занятости, а общий уровень занятости зависит от совокупного спроса на товары, включая закупку потребительских товаров, производственные капиталовложения, а также государственные расходы. Ситуация же была такова, что правительство старалось придерживаться ортодоксальной точки зрения, предполагающей малые государственные расходы и бездефицитного бюджета.
Анализ Кейнса неумолимо приводил к выводу, что достичь полной занятости и полного использования производственных фондов, оборудования, возможно только через искусственно стимулируемый высокий уровень совокупного спроса. Курс был ясен нужно стимулировать инвестиции предприятий, должны быть увеличены государственные расходы. С другой стороны, так как население имеет склонность сберегать свои возрастающие доходы, то это ограничивает денежную массу в обращении, и, следовательно, спрос.
Сбережения представляют собой изъятие средств из потока доходов-расходов, подрывая тем самым действие закона Сэя. Сбережения вызывают недостаточность потребления, в результате - непроданные товары, сокращение производства, безработица и снижение инвестиций. Следует сказать, что теория Кейнса не сразу была воспринята американским правительством, как и его взгляды не сразу получили признание в США. В конце 1936 года экономика начала медленно оживать, и все надеялись, что худшее уже позади.
Однако оживление было кратковременным. Рузвельт, еще веривший в сбалансированный бюджет, сократил государственные расходы, как только экономика пошла вверх, и вслед за этим снижением государственных расходов последовал новый спад, еще раз потрясший экономику. Наверное, самым важным результатом спада 1937-39 годов и стала популярность Кейнса. Более того, Кейнс прямо предсказывал в 1937 году, что действия Рузвельта по сокращению расходов вызовут спад. И в самом деле, нечасто создатель экономической теории получает подтверждение своих идей так быстро.
В итоге тот взгляд, что дефициты во времена спадов хороши, поскольку они стимулируют производство и занятость - приобрел статус государственной доктрины. 3