Исторические памятники Сербии

Исторические памятники Сербии. Принимая, наконец к рассмотрению исторические памятники, их делят прежде всего по происхождению на домашние сербские и иностранные боснийско-хорватские, болгарские, молдовлахийские чешские и русские, византийские, албанские и итальянские, венгерские, польские и турецкие, и сверх того описания путешествий по Балканскому полуострову.

По содержанию памятники эти делятся на жития и похвальные слова, летописи и хронографы. Прежде всего обращаются к житиям и похвальным словам, так как они послужили первоисточниками для летописей. Начало этому положил архиепископ Даниил II. Сын знатных родителей, сербского происхождения, он получил хорошее для того времени образование и поступил ко двору сербского короля Милутина 1275-1321 но вскоре принял монашеский чин, жил в разных монастырях, особенно в Хиландарском, и наконец сделался архиепископом.

В этом сане он играл важную роль в государственных делах и несколько раз был призван для решения трудных вопросов. Он же написал Родослов, заключающий в себе жития королей и архиепископов сербских.

Принимая во внимание высокое положение, какое занимал их составитель, мы ожидаем найти в них полное и здраво понимаемое изображение той эпохи, но на деле оказывается другое жития эти представляют собой больше панегирики, чем действительное историческое повествование, и со свойственной панегирикам односторонностью. Так, изобразив короля Милутина одной только стороны, со стороны внешней набожности, он умалчивает о его разнузданной жизни, о которой свидетельствуют иностранные источники. Иногда встречается умышленная передача факта неверно.

О Стефане Дечанском например, говорится что он умер удавою от сына своего Стефана граду Звечана. И как неуместны такие выражения благочестивый краль Оурош ослепил сына своего возлюбленного Стефана, или христолюбивый сын схватил своего возлюбленного отца и ослепил. Есть ещ недостаток в изложении житий, это то, что события в них не помечены годами, а только отмечены число месяца и день недели, по большей части праздничный, в который или перед которым событие свершилось.

Поэтому для определения года приходилось прибегать к помощи пасхалии. По этому образу составлены и другие жития. Особо стоит отметить житие Уроша V и служба ему, составленная патриархом Паисием, родом из Задра в Даламации. Больше всего житий и похвальных слов досталось князю Лазарю. Особенным характером, более подходящим к бытописанию, отличается житие деспота Стефана Лазаревича, составленная Константином Костенчским, которого иначе называют философом. Это болгарин из Кюстендиля, ученика грека из Романии, грек по образованию, последователь школы патриарха Евеимея в деле исправления славянских книг, нашедший приют и покровительство при дворе деспота Стефана Лазаревича.

Он называется учителем сербским, хотя тогдашнее сербское общество не любило его. Кроме упомянутого жития он написал сочинение о славянском правописании в сербской редакции, которое имело целью предотвратить порчу текстов священных книг. Книги вышедшие из под пера последователей его школы, известны под названием Книг добра извода Ресавского, по имени главного центра изданий их Ресавы, в области реки Ресавы, притока Сербской Моравы.

Влияние это школы было огромным и сохранилось в довольно позднее время в XVII веке. Одним словом это был замечательный деятель в тогдашней умственной жизни сербов поэтому и написанное им житие стоит выше всех других, как по полноте и содержанию, так и по духу и форме. Оно состоит из вступления, в котором заключается 14 глав, и самого жития, состоявшего из 102 глав. Не будем останавливаться на других более мелких житиях, и переходим к летописям.

Сербские летописи. Относительно их, прежде всего является вопрос когда они начались До сих пор не найдено ни одного списка не только XIII, но и XIV века. Самый древний копривницкий или крушедольский, из второй половины XV века. Однако по другой версии, что если не было полной летописи, то было много рукописей с летописными заметками современников, и если не отдельно, то на других, богослужебных книгах, как например имеется на одном четвероевангелие XIV века. Но в наличии нет и их. Такое явление можно объяснить страшным истреблением, которому подвергались рукописи со стороны не только турок, но и со стороны невежественных монахов, чему есть несколько свидетельств.

Свидетельства эти, однако, можно принимать с некоторыми ограничениями. Это могло быть со стороны монахов греков по отношению к славянским рукописям, между которыми глаголитские они прямо называли чифутскими еврейскими.

В отдельности бывали такие варвары но это были личности исключительные в общем же монахи, главным образом настоятели монастырей, хранили и хранят книги, особенно стародревние очень заботливо, в монастырях как Дечаны, или Патриаршие в Печи, для хранения их устроены такие сокровенные помещения, что до них трудно и добраться. Но где нет таких хранилищ, много книг исчезло, попавши из монастырей в чужие, светские руки, притом в позднейшее время. Не будем, однако, об этом распространяться и возвратимся к летописям.

В летописях года всегда обозначены но не во всех одинаково и при том неправильно а потому для проверки их также приходиться прибегать к пасхалии. Примером может служить то, что даже год кончины святого Саввы у одних означен в 1235 ,а у других 1236 и даже 1237. В других случаях путаются события случившееся раньше сообщается позже и наоборот. Также слишком строго держась житий, которые говорят только о королях, летописи тоже умалчивают о других членах того же семейства, хотя бы они и играли потом историческую роль. Так в житие Немани, составленном святым Саввой и Стефаном Первовенчаным, пропущен составителями четвртый их брат Техо, которого знают франкские и византийские летописцы, а Техо, от второго брака с болгаркой имел сына Константина, сделавшегося впоследствии болгарским царм, который в одном из житий называют Неманю своим дедом. Эти свойства присущи всем сербским летописям, но есть между ними и различия.

Одни из них занимаются исключительно родословием королей и архиепископов, и в них невозможно найти событий, касающихся интересов сербского народа а в других датся место и этим событиям.

Так, самая совершенная из летописей, Копривницкая, задалась целью представить законченную повесть о судьбе дома Немани, следить за последними его потомками в пределах уже греческих, где тогда скитались сыновья Синиши брата Стефана Душана, лишнные отцовского наследства в 1396, а о Косовской битве не упоминается. Указанная выше непоследовательность и путаница показывает, что события заносились не тотчас по совершению их, а после, когда они несколько подзабывались.

Возможно, что составитель летописи имел под руками несколько таких же летописей, которые был не в силах привести в хронологическую последовательность. И только признав такой порядок возникновения сербских летописей, мы можем уяснить те примеры бессвязности событий, которыми они переполнены. Разность между ними зависит иногда от того, в какой местности они составлялись.

Так в Подгорицкой летописи есть сведения о построении города Подгорицы 1477 , чего в других нет, кроме ещ одной, летописи Магарышевича. А на поздние XVIII век вставленном, в той же Подгорицкой летописи листке отмечены и столкновения черногорцев с турками. Таким образом летописи пополняют одна другую. Разбираясь вообще в вопросе об отношении одной летописи к другой, нужно делать самое обширное сличение их, на основании которого датся характеристика каждой и все они систематизируются.

Эта главная и самая обширная часть труда. Не входя в подробности этой работы, приведм только общие характеристику летописей по времени возникновения. Древнейшая сербская летопись носила чисто родословный характер кроме перечисления членов династии Немани, в них ничего более нет. В позднейших же родословный характер стушевывается и берет перевес погодная отметка выдающихся событий Хронографы. За летописями следуют хронографы. Это собственно сборники в которых в начале идт всеобщая история, библейская, начиная от сотворения мира и Адама, затем римская, греческая и наконец отечественная. Они составлялись на основании других сочинений. при этом авторы замечают, что славянские хронографы не переведены с готового греческого подлинника-хронографа, а самостоятельно составлены книжниками славянского происхождения, которые при их составлении, имели источниками славянские переводы Манасии, Амартола и Зонатры.

Такие переводы прежде появились у болгар, а затем у сербов.

В свою очередь южно-славянские хронографы, послужили источником составления хронографа первой русской редакции. На заимствование указывает ошибочное чтение во всех русских хронографах Восонзати Васой зати всей Зенты и другие мелкие ошибки.