О пределах дробимоcсти ландшафта

Значительное число исследователей не ограничиваются выделением сравнительно крупных территориальных градаций, каким является район, и находят возможным различать еще более мелкие ландшафтные единицы. Так, например, С. С. Неуструев (1918, с. 88) за отдельный ландшафт считает «каждый бугорок выбросов сурков и сусликов около нор», а В. П. Семенов-Тян-Шанский (1928, с. 56) в группе грибов в лесу видит микроландшафт на равнине. А. Н. Пономарев (1937, е. 58) под конкретным элементарным ландшафтом понимает степную западину с березовым колком. В. В. Станчинский элементарные ландшафты называет хороценозами, примером которых служат озера, ольшаники, верховые болота и др. Хороценозы В. В. Станчинского (1939, с. 16) распадаются на топоценозы, соответствующие типам леса или ассоциациям. Одно время В. Н. Сукачев (1942, с. 7—8) предлагал понятие элементарного ландшафта заменить понятием геоценоза или биогеоценоза, однако очень скоро пришел к выводу, что понятие ландшафта шире понятия биогеоценоза [Сукачев В. Н., 1946, с. 449].

По целому ряду соображений признание элементарных ландшафтов или природных комплексов Станчинского за низшую таксономическую ландшафтную единицу следует считать ошибкой. Природные комплексы являются биогеоценологическими понятиями, и как таковые они не могут рассматриваться в качестве единиц районирования. В противоположность им, каждая ландшафтная единица является единицей районирования. Это отличие ландшафта от биогеоценоза (элементарного ландшафта) было подчеркнуто В. Н. Сукачевым (Ш42).

Четкое разграничение низшей таксономической ландшафтной единицы — района — от природных комплексов (элементарных ландшафтов, биогеоценозов), как качественно отличных понятий, становится острой необходимостью. Это прекратит ненужную дискуссию и упреки некоторых биологов в «монополизации» географами вопросов, связанных с изучением природных комплексов [Станчинский В. В., 1939, с. 13]. В рассматриваемом вопросе правильную позицию занимает С. В. Калесник. В 1940 г. он писал: «Всякий ландшафт есть комплекс, но не всякий комплекс (озеро, болото, западинка в степи) есть географический ландшафт. Ландшафт — это система комплексов, т. е. крупная единица земной поверхности...» [Калесник С. В., 1940, с. 14]. Однако сравнение той или иной ландшафтной единицы с комплексом требует известных оговорок, так как можно согласиться с Л. Раменским (1638, с. 163), что ландшафт состоит из разнородных образований. Рассмотрим с этой целью один из ландшафтных районов, указанных выше для севера Окско-Донской низменности.

Ландшафтный район Окско-Донской 'водораздельной равнины с пятнами западинных лесов на черноземе слагается из следующих территориальных образований: 1) заболоченные степные западины с кочками осО'Ки; наиболее глубокие из них, обводненные в течение всего лета, зарастают стрелолистом и камышом; 2) «водораздельные депрессии рельефа блюдцеобразной формы, занятые густыми насаждениями осины; 3) распаханные межзападинные пространства плоских междурядий с мощными черноземами на лёссовидных суглинках; 4) слабо оформленные водораздельные понижения, переходящие в мелкие ложбины истоков рек бассейнов Воронежа и Оки; на лёссовидных суглинках повсюду залегает сухой слой низинного торфа; 5) неглубокие балки с плоским, заторфованным днищем.

Несомненно, каждый ландшафтный район слагается из подобных разнородных территориальных образований, отличающихся друг от друга прежде всего положением в рельефе. Некоторые из них действительно представляют-природные комплексы (западина, осиновый куст, озеро и т. д.), однако большая часть их ничего общего с комплексами не имеет (балка, межзападинные пространства). Подобные территориальные образования, нам кажется, удобнее всего называть ландшафтными частями *.

Ландшафтные части не являются единицей районирования. Одни и те же ландшафтные части, несколько изменяя' свой характер, повторяются много раз в различных ландшафтных районах. Уловить эти изменения — задача географа. Задача ландшафтоведа, вместе с тем, заключается не в изучении той или иной ландшафтной части на протяжении всего ее ареала, а в установлении их пространственных группировок и комбинаций, т. е. в изучении ландшафтных районов и других таксономических ландшафтных единиц.

1. Понятие ландшафта является понятием общим, аналогичным понятию климата. Оно в равной степени применимо к различным территориальным градациям,

* В более поздних работах, начиная с 1953 г., эти ландшафтные части получили в работах автора наименование типов местности и типов урочиш.

в том числе .и к земной поверхности (физико-географической оболочке) в целом.

2. В системе ландшафтных единиц применительно« лесостепной зоне СССР мы различаем: сектор, провинцию, район.

3. Низшей ландшафтной единицей районирования является район. Район слагается из множества ландшафтных частей — территориальных образований, качественно отличных от других территориальных градаций.

К ВОПРОСУ О СУЩЕСТВОВАНИИ ЛАНДШАФТНОЙ СФЕРЫ ЗЕМЛИ И О МЕСТЕ ЛАНДШАФТОВЕДЕНИЯ В СИСТЕМЕ ФИЗИКО-ГЕОГРАФИЧЕСКИХ НАУК*

Материал главы был опубликован в 19Ш г. в журнале «Научные доклады высшей школы, геол.-геогр. науки», № 1, с следующим редакционным примечанием: «Редакционная коллегия не согласна с положениями статьи Ф. Н. Милькова и, публикуя ее в дискуссионном порядке, просит читателей высказаться по спорным вопросам, поднятым в статье».

 

С момента зарождения географии, с античных времен, предметом изучения ее была земная поверхность. Сам термин «география», введенный Эратосфеном (275—195 гг. до н. э.), происходит от двух греческих слов — земля и пишу. В. Н. Татищев еще в первой половине XVIII в. дал следующее определение географии: «География есть слово греческое, значит землеописание, и хотя оное разные имякования имеет, яко козмография, топография, гидрография, но существенно сие токмо едино описание земли значасчее» [Татищев В. Н., I960, с. 210].

Накопление научных знаний сопровождалось ростом науки и ее дифференциацией. То, что ранее изучалось одной географией, стало служить объектом исследования для целой группы географических и близких к географии наук — картографии, физической географии, экономической географии, геоморфологии, климатологии, палеогеографии, гидрологии, биогеографии, почвоведения и некоторых других.

Вместе с дифференциацией географии происходил пересмотр старых взглядов на предмет физической географии. Этот пересмотр сделался тем более необходимым, что у некоторой части географов появилась опасная тенденция отрицать за физической географией значение самостоятельной науки. По взглядам этой части географов физическая география якобы потеряла свое «лицо», свой предмет .изучения.

Однако «ликвидаторы» физической географии заметили в развитии географической науки лишь одно — ее дифференциацию и обособление частных научных дисциплин и просмотрели другое — кристаллизацию предмета физической географии. Этим предметом физической географии давно уже стали географическая оболочка и ландшафты Земли.

Географическая оболочка Земли и ее вертикальные границы. Первые определенные указания на .географическую оболочку как предмет физической географии были сделаны П. И. Броуновым в 1910 г. Такой подход к предмету физической географии в значительной мере вытекал из трудов В. В. Докучаева, показавшего цельность и неразрывность географической среды, взаимообусловленность всех ее компонентов.

В дореволюционный период были сделаны только первые шаги «а пути к признанию географической оболочки в качестве предмета физической географии. Широкое распространение эта точка зрения получила лишь в советские годы.

В 1937 г. А. А. Григорьев в монографии «Опыт аналитической характеристики состава и строения физико-географической оболочки земного шара» обосновывает существование физико-географической оболочки Земли, являющейся предметом изучения физической географии. Физико-географическая оболочка, согласно А. А. Григорьеву, отличается от других геосфер Земли рядом существенных признаков: 1) глубоким взаимопроникновением и взаимодействием литосферы, атмосферы и гидросферы; 2) проникновением и трансформацией солнечной энергии, составляющей энергетическую основу физико-географических процессов; 3) .наличием органической жизни.

По предложению С. В. Калесника (1940, с. 8) физико-географическую оболочку А. А. Григорьева стали в дальнейшем именовать географической оболочкой. В географическую оболочку Земли С. В. Калесник включает тропосферу, гидросферу, весь органический мир и верхний слой литосферы в среднем на глубину 4—5 км, соответствующий оболочке осадочных пород. Общая мощность географической оболочки, по С. В. Калеснику (1955), не превышает 30—35 км. Примерно те же вертикальные границы географической оболочки, что и С. В. Калеоник, принимают А. Г. Исаченко (1953) и И. М. Забелин (1957).

Значительно шире трактует границы географической сферы (географической оболочки) Д. Л. Арманд (1957). Он включает в нее тропосферу, гидросферу и силикатную сферу геохимиков, идущую под океанами на глубину 8—18 км и ⁽под высокими горами на глубину 49—77 км. Кроме собственно географической сферы Д. Л. Арманд предлагает различать Большую географическую сферу, включая в нее стратосферу и всю толщу литосферы, с нижними горизонтами которой (700—1000 км) связаны глубокофокусные землетрясения.

Столь широкое толкование географической оболочки, какое мы встречаем у Д. Л. Арманда, не отвечает содержанию этого понятия. Ни стратосфера, ни нижние горизонты литосферы не представляют собой глубокого взаимопроникновения и взаимодействия атмосферы, литосферы и гидросферы, и не характеризуются к тому же проявлениями органической жизни. Трудно видеть в этом конгломерате сфер единый комплекс, .новую систему со своими особыми, индивидуальными качествами. При подобной трактовке географической оболочки предмет физической географии снова становится расплывчатым, лишенным конкретного содержания, а сама физическая география как наука теряет грани, сливаясь с геофизикой и другими науками о Земле.

Ближе отвечают действительности границы географической оболочки у С. В. Калесника. Тропосфера находится в тесном взаимодействии с литосферой и гидросферой, в зависимости от подстилающей поверхности находятся не только главные качественные особенности тропосферы, «о и ее мощность. Оправданной у С. В.

Калесника является и нижняя граница географической оболочки, поскольку осадочные породы не только несут на себе ясные следы взаимодействия литосферы, гидросферы, атмосферы и организмов, «о и представляют собой продукт этого взаимодействия.

Ландшафтная сфера и место ландшафта ведения в системе физико-географических наук. Ю. К. Ефремовым (1950, с. 44) было сделано предложение заменить понятие географической оболочки другим термином — ландшафтной оболочкой. К этому предложению присоединился в последнее время С. В. Калесник (1955, с. 8). Единственным мотивом для подобной замены служит у Ю. К. Ефремова соображение, что «определение географии как «науки о географической оболочке Земли» звучит как тавтология, ничего не поясняя» (с. 44). Соображение это выглядит совершенно неубедительным. Определение физической географии как науки о географической оболочке не менее закономерно, чем определение, скажем, климатологии как науки о климате, принятое у климатологов. Ландшафтная оболочка требует при определении предмета физической географии не меньше дополнительных разъяснений, чем географическая оболочка.

Наконец, если быть последовательным, то, называя предмет физической географии не географической, а ландшафтной оболочкой, следует и науку, занимающуюся изучением последней, именовать не физической географией, а ландшафтоведением. Как видим, серьезных оснований для замены уже укоренившегося термина «географическая оболочка» термином «ландшафтная оболочка» нет.

Однако необходимость выделения ландшафтной оболочки в более узком смысле, чем ее .предлагал Ю. К. Ефремов, существует. Представляется целесообразным различать внутри географической оболочки особую ландшафтную сферу, являющуюся зоной прямого соприкосновения и активного взаимодействия литосферы, атмосферы и гидросферы. По насыщенности органической жизнью ландшафтная сфера предетавляет собой биологический фокус географической оболочки Земли. Элементы взаимопроникновения и взаимодействия атмосферы, гидросферы и литосферы так же, как и проявления органической жизни, свойственны всей толще географической оболочки, однако ««посредственное, прямое соприкосновение их, сопровождающееся вспышкой жизненных процессов, присуще только ландшафтной сфере.

Ландшафтная сфера — это совокупность ландшафтных комплексов, выстилающих сушу, океаны и ледниковые покровы. В отличие от географической оболочки, ландшафтная сфера имеет небольшую мощность — не свыше нескольких сотен метров. В ландшафтную сферу входят современная кора выветривания, почвы, растительность, животные организмы и приземные слои воздуха. В результате прямого соприкосновения и активного взаимодействия атмосферы, литосферы и гидросферы здесь образуются специфические природные комплексы — земные ландшафты, которые нельзя отнести ни к одной из перечисленных выше геосфер.

Ландшафтная сфера представляет собой место трансформации солнечной энергии в различные виды земной энергии, среду наиболее благоприятную для развития жизни. Именно к ландшафтной сфере приурочены «сгущения жизни» биосферы В. И. Вернадского (1926, с. 139).

За существование природного комплекса, близкого к ландшафтной сфере, высказываются многие исследователи. Почти идентичное ландшафтной сфере образование было описано Р. И. Аболиным (1914) под названием эпигенемы. Ландшафтную сферу в нашем представлении, очевидно, имел в виду Б. Н. Городков (1956, с. 6), когда предлагал ограничить рамки земной оболочки, изучаемой физической географией, «лишь той собственно поверхностью земли, где развивается активная жизнь, определяющая особое и характерное состояние этой поверхности». Еще ближе к ландшафтной сфере стоит фитогеосфера Е. М. Лавренко. Под фитогеосферои Е. М. Лавренко (1949, с. 54) понимает «не только совокупность живых существ (растений и животных), но и ту среду (твердую, жидкую, газообразную), которая насыщена жизнью». За ландшафтную оболочку, представляющую собой единицу, «пространственно более узкую, чем географическая сфера», высказывается Д. Л. Арманд (1957, с. 100—101).

Мощность ландшафтной сферы на суше возрастает от полюсов к экватору. В арктических пустынях и тундрах ее мощность в среднем не выходит за пределы 5—'10 м; в тропическом поясе, под влажными гилеями, где одна латеритная кора выветривания идет на глубину 5—60 м, а над поверхностью почвы поднимаются высокоствольные леса, мощность ландшафтной сферы достигает 100—150 м.

Своеобразный двухъярусный вариант ландшафтной сферы возникает в Мировом океане. В океане нет условий для прямого соприкосновения и активного взаимодействия сразу всех трех основных оболочек Земли. Здесь наблюдается прямое соприкосновение и активное взаимодействие лишь двух геосфер — гидросферы с атмосферой и гидросферы с литосферой, притом, в отличие от суши, в двух, разобщенных по вертикали, местах — на поверхности океана и его дне. Атмосфера и литосфера в океане отделены одна от другой километровыми толщами воды, и хотя во всей этой толще воды можно легко проследить взаимопроникновение и взаимодействие гидросферы, атмосферы и литосферы (растворенные в воде газы ,и минералы), прямое соприкосновение и активное взаимодействие различных геосфер имеет здесь место лишь на поверхности океана и океаническом дне.

Верхний поверхностный ярус в океанах образуется в результате прямого соприкосновения и активного взаимодействия гидросферы и атмосферы. В .итоге взаимодействия верхние слои воды в o-кеане насыщены газами атмосферы и пронизаны солнечным светом, что создает здесь благоприятные предпосылки для развития богатой жизни.

Нижней границей верхнего яруса ландшафтной сферы на океанах нельзя считать ни глубину наибольшего скопления биомассы планктона (25—50 м), ни нижний предел фотосинтеза (200 м). Дело в том, что в верхнем слое воды мощностью до 500 м -наблюдаются резко выраженные суточные миграции зоопланктона. Основным регулятором суточных миграций зоопланктона служит интенсивность освещения воды — одно из проявлений активного взаимодействия гидросферы с атмосферой. На этом основании в поверхностный ярус ландшафтной сферы на океанах следует включать верхний слой воды мощностью до 500 м, характеризующийся наличием вертикальных суточных миграций у представителей обитающего в нем животного мира.

Нижний донный ландшафтный ярус на океанах формируется в зоне прямого соприкосновения гидросферы и литосферы. Исследованиями последних лет установлено, что даже самые глубокие впадины океана не лишены жизни, причем и здесь наибольшая концентрация ее наблюдается в зоне прямого соприкосновения двух геосфер. О концентрации жизни на дне океанов можно судить по тому, что в Курило-Камчатской впадине на глубине 5500 м были встречены участки, на которых количество многощетинковых червей и нематод достигало более 100 экземпляров на 1 м² [Зенкевич Л. А., Бирштейн Я. А., Беляев Г. М., 1954, с. 64]. В жизненных процессах нижнего яруса ландшафтной сферы океанов исключительно большую роль играет бактериальный мир [Зенкевич Л. А., 1951, с. 145]. Правда, общая концентрация жизни в донном ярусе намного ниже поверхностного. В Тихом океане уже на глубине около 1000 м биомасса планктона и бентоса в тысячу раз меньше, чем у поверхности океана [Бирштейн Я-, Зенкевич Л., Богоров В., 1957].

По окраинам океанов, на материковой отмели и в верхней части материкового склона, верхний и нижний ярусы ландшафтной сферы сливаются между собой, образуя одну океаническую ландшафтную сферу.

Ландшафтная геосфера составляет предмет изучения особой науки — ландшафтоведения. Ландшафтоведение как самостоятельная наука стоит в одном ряду с такими частными физико-географическими науками, как гидрология, климатология, геоморфология, биогеография. Все они объектом изучения имеют отдельные компоненты, слагаемые географической оболочки — гидросферу, атмосферу, ландшафтную сферу, рельеф, растительный и животный мир. Поэтому ошибочным является взгляд К. К. Маркова (1956, с. 10) и других исследователей о том, что ландшафтоведение представляет собой синоним региональной физической географии, в то время как геоморфология, климатология и другие аналогичные им науки образуют другой раздел физической географии — частную физическую географию.

Региональной физической географии как особой науки вообще не существует. Есть лишь региональные разделы частных физико-географических наук, равноценные общим разделам. Есть общая геоморфология, общая климатология, общая гидрология и одновременно с ними есть региональная геоморфология, региональная климатология, региональная гидрология. Точно так же наряду с общим ландшафтоведением есть региональное ландшафтоведение. Выделять в самостоятелыные науки частную физическую географию и региональную физическую географию (ландшафтоведение), что делает К.К. Марков, — это значит отрывать общее от частного. В конечном счете любая частная наука потому и является физико-географической, что она в той или иной мере вскрывает имеющиеся в природе пространственные, региональные, закономерности.

При всей важности ландшафтной сферы она составляет предмет изучения не всей физической географии, а лишь одной из ее частных наук — ландшафтоведения. Сведение же физической географии к одному ландшафтоведению означает искусственное, ничем не оправданное сужение рамок физической географии. К такому сужению рамок физической географии и приведет предложение именовать предмет физической географии ландшафтной, а не географической оболочкой Земли.

Основные этапы развития географической оболочки и ландшафтной сферы. Географическая оболочка Земли и ее биологический фокус — ландшафтная сфера — находятся в непрестанном развитии. В развитии географической оболочки и ландшафтной сферы можно выделить, по крайней мере, три этапа.

Первый этап — д о б и о ге н н ы й. Он охватывает допалеозойский период в истории Земли. Это время становления географической оболочки и зарождения ландшафтной сферы. Жизнь, в наиболее примитивных ее проявлениях, возникла, очевидно, еще в архее, но воздействие ее на ландшафтную сферу и тем более на географическую оболочку в целом тогда было ничтожным, почему весь этот этап мы с полным основанием можем именовать добиогенным.

Второй этап — биогенный. Он включает в себя палеозой и значительную часть кайнозоя (третичный период). С начала палеозоя биологический компонент оказывает решающее влияние на состав и структуру географической оболочки. Благодаря живым организмам возросло содержание кислорода в атмосфере, более энергично пошел процесс накопления осадочных пород, сформировались почвы — важнейший компонент ландшафтной сферы. Ландшафтная сфера в этот период приобретает зональную структуру, тип которой неоднократно менялся на протяжении палеозоя и мезозоя.

Третий этап — антропогенный. Он соответствует по времени четвертичному периоду. В этот период географическая оболочка Земли становится местом обитания — географической средой человека, ареной его хозяйственной деятельности. За сравнительно короткий промежуток времени географическая оболочка Земли оказалась под сильнейшим воздействием человека. Особенно большие изменения, связанные с деятельностью человека, произошли в структуре и строении ландшафтной сферы.

Современный облик ландшафтной сферы есть в значительной мере результат хозяйственной деятельности человека. Именно этот современный облик ландшафтной сферы, в сильной степени преобразованный человеком, и составляет объект исследования ландшафтоведческой науки.

В природе существуют географическая оболочка Земли и подчиненная ей ландшафтная сфера. Географическая оболочка представляет сравнительно мощную — от 20 до 35 км — зону взаимопроникновения и взаимодействия литосферы, атмосферы и гидросферы, характеризующуюся проявлениями органической жизни. Изучением географической оболочки Земли, ее структуры и развития занимается физическая география. Ландшафтная сфера — это ограниченная по вертикали (от нескольких метров до 500 м) зона прямого соприкосновения и активного взаимодействия литосферы, атмосферы и гидросферы, совпадающая с биологическим фокусом географической оболочки. На океанах ландшафтная сфера приобретает двухъярусное строение. Изучением ландшафтной сферы Земли занимается особая наука — ландшафтоведение.

Ландшафтоведение принадлежит к числу физико-географических наук, аналогичных геоморфологии, климатологии, гидрологии, и не является синонимом региональной географии.