Национально-государственные образования депортированных народов СССР (1940-1990-е гг.)

Народ, подверг- шийся депортации Форма автономии до депорта­ции Год депорта­ции административные единицы, в состав которых вошла территория бывшей автономии) Форма территори- альной реабилита- ции Год терри-тори-альной реаби-лита- ции
Поволжские немцы АССР Немцев Поволжья Саратовская обл., Сталин-градская обл. Нет  
Карачаевцы Карача -евская АО Ставропольский край, Грузинская ССР Карачаево-Черкесская АО
Калмыки Калмыцкая АССР Астраханская обл., Сталин­градская обл., Ростовская обл., Ставропольский край с 1957 г.- Калмыцкая АО, с 1958 г.- Калмыцкая АССР 1957 –
Балкарцы Кабардино-Балкарская АССР Кабардинская АССР, Грузинская ССР Кабардино-Балкарская АССР
Крымские татары Крымская АССР в составе РСФСР Крымская обл. в составе РСФСР Республика Крым в составе Украины
Чеченцы и ингуши Чечено-Ингушская АССР Грозненская обл., Северо-Осетинская АССР, Даге-станская АССР, Грузинская ССР Чечено- Ингушская АССР

 

В международной практике депортации имеют довольно широкое распространение. Например, иракское правительство в 1976 г. провело депортацию населения приблизительно 800 курдских поселений в 20-мильной зоне вдоль границы с Ираном. Освободившиеся территории были заселены арабами из центральных районов страны. Курды подвергаются насильственному переселению и в турецкой части своей этнической территории. Принуждение к беженству часто практиковалось и в сепаратистских очагах постсоветского пространства: карабахском, абхазском, южноосетинском.

4. Крайняя форма развития любого конфликтного противостояния – вооруженные действия. В рамках такого наиболее радикального варианта силового реагирования могут иметь место и попытки иных силовых реакций: ассимиляции, депортаций и др. Но война не может длиться вечно. Расходуя людские и материальные ресур­сы, противостоящие стороны рано или поздно доходят до состояния полного истощения, что вынуҗдает их перейти к переговорному процессу, поиску мирных средств урегулирования конфликта. Таким образом, рано или поздно на смену вооруженной фазе раз­вития конфликта приходит невооруженная, которая, правда, при определенных условиях (неразрешенность противоречий, накопление достаточных для продолжения конфликта сил, внешнее вмешательство) может снова смениться вооруженной.

Широкомасштабные военные действия против сепаратистских движений в долговременной перспективе, как правило, сравнительно низкоэффективны, так как быстро и без больших людских и материальных потерь подавить очаг этнического конфликта чаще всего невозможно, а потери приводят к резкому недовольству населения, прежде лояльного центральному правительству.

Наиболее близкий нам пример, вписывающийся в рамки этого сценария силового реагирования, – чеченский конфликт, имеющий две вооруженные фазы. Первая длилась 21 месяц – с декабря 1994 г. по август 1996 г. Вторая фаза началась в августе 1999 г. и продолжалась по настоящее время.

Только первая чеченская кампания унесла жизни, по некоторым заслужи-вающим доверия данным, 120 тыс. граждан России. При этом потери федеральной стороны (боевые части МО, МВД и ФПС) оценивались примерно в 10 тыс. (по официальным данным – 5 тыс), а официальная цифра погибших бойцов чеченского сопротивления определялась в 2 тыс. человек. Таким образом, потери среди мирного населения достигли ужасающей величины – 100 тыс. человеческих жизней. Если во время вьетнамской войны, ставшей почти эталоном преступности ведения военных действий, на каҗдого погибшего военнослужащего приходилось 9–10 гражданских лиц, то в Чечне это 15–17 взрослых и 1 – 2 ребенка.

Военный способ нейтрализации сепаратистского очага в Курдистане избрала и Турция. С 1983 г. вторая по численности в НАТО турецкая армия ведет вооруженную борьбу с формированиями Курдской рабочей партии, которые насчитывают от 5 до 10 тыс. боевиков. Анкара вынуждена концентрировать в пределах Юго-Восточной Анатолий военный контингент в составе до 200 тыс. военнослужащих.

Характер широкомасштабных военных действий имеют этнические конфликты в Палестине, на севере Шри-Ланки, на юге Судана. До недавнего времени вооруженная фаза конфликта была характерна для Косово, Боснии и Герцеговины, Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха и Приднестровья.

Варианты нейтрализации конфликтов несиловыми методами предпочтительнее силовых реакций. Соблюдение основных прав и свобод граждан способствует формированию положительного имиджа государства на международной арене, открывает двери для многообразной финансово-экономической и гуманитарной помощи, позволяет избежать внешнеполитической изоляции.

1. Наиболее эффективны в деле урегулирования любого связанного с дезинтеграцией конфликта – постепенная и добровольная этническая консолидация различных групп в единую культурно-историческую общность. Для полного осуществления этого процесса необходимы три условия: географическая и культурная близость консолидирующихся этносов, общее стремление этносов к консолидации, длительность периода постепенного врастания суб-культур в единую интегрированную культуру. Такая консолида­ция, как правило, инициируется «сверху» правящими элитами консолидирующихся территорий, а затем поддерживается «снизу» широкими слоями населения.

Классический пример уже состоявшейся подобной консолида­ции – современная Германия. Констатируя сегодняшний уровень единства немецкой нации, сложно представить, что еще около 130 лет назад фактически не существовало общегерманского этноса. Он возник путем слияния и консолидации локальных идентичностей: прусской, баварской, саксонской, баденской и др. Италия, приступившая к политическому объединению за десять лет до Германий, на сегодняшний день в этнокультурном смысле консолидирована в меньшей степени. В современной Италии действует ряд автономистских движений, таких, как Лига Севера в северных областях или Южнотирольская народная партия в провинции Больцано.

2. В последние годы можно наблюдать процессы общеевропейской интеграции, управляемые органами ЕС. Конечно же, пока еще никто не говорит о слиянии отдельных европейских этносов, но бесспорно и то, что в Западной Европе уже сделаны первые шаги по пути стирания межэтнических граней. Это позволяет некоторым западным исследователям говорить о появлении принципиально нового европейского национализма, приходящего на смену постепенно снижающим свой потенциал местным национализмам.

Подобные интеграционные процессы изменили позиции идеологов сепаратизма во всей Западной Европе. Например, баскские националисты выдвинули новую доктрину достижения государ-ственной независимости, в которой зафиксировано стремление Страны Басков получить суверенитет в рамках Европейского союза. Многие другие западноевропейские национальные движения ратуют за трансформацию Евросоюза из объединения наций (в европейском понимании этого термина) в союз регионов (Англии, Шотландии, Северной Ирландии, Фландрии, Корсики, Каталонии и др.).

3. Путь предоставления широкой политической и национально-культурной автономии региону, где существует этнический конфликт, тоже способен приуменьшить конфликтный потенциал. Подобным образом в недавнее время развивался североирландский конфликт. Выступающая за обособление от Великобритании католическая община ирландцев не претендует на независимость, связывая свое будущее с объединенным ирландским государством.

Современная Северная Ирландия – это часть исторической области Ольстер, оставшаяся под властью британской короны после провозглашения независимости Ирландии в 1921 г. Большинство населения этого района принадлежит к двум конфликтующим общинам: протестантской (потомки переселенцев из Англии и Шотландии, 46 %) и католической (коренное ирландское население, 28 %), каждая из которых сравнительно равномерно распределяется по его территории.

Предоставление очагу сепаратистского конфликта широкой автономии снизило напряженность еще в одной точке земного шара – на южных островах Филиппинского архипелага. 2 сентября 1996 г. здесь был подписан мирный договор между центральным правительством и повстанческим Фронтом национального освобождения моро (ФНОМ), представляющим интересы филип-пинских мусульман. Результатом соглашения стало учреждение Автономного региона мусульманского Минданао (АРММ). Автономный регион мусульманского Минданао охватывает территорию 14 филиппинских провинций (четверть всей территории страны) и населен почти 3 млн мусульман. Административным центром АРММ стал город Котабато. Тем самым была поставлена точка в многолетнем вооруженном конфликте на юге Филиппин, унесшем жизнь, по различным оценкам, от 50 до 150 тыс. человек. В то же время от 8 тыс. (по официальным данным) до 120 тыс. (по данным повстанцев) боевиков, объединенных в Исламский фронт освобождения моро (ИФОМ), продолжают оказывать вооруженное сопротивление правительственным силам.

Расширение автономии как механизм снятия напряженности сепаратистских конфликтов нашло свое применение также в Канаде, Испании, Бельгии, Дании, России и в других странах, где существуют этнические конфликты. Возможно появление в бли­жайшем будущем таких форм урегулирования в Грузин (конфедеративный статус Абхазии, федеративный статус Южной Осетии) и в Молдавии (особый административный режим Приднестровского региона).

4. Еще один вариант снятия напряженности в зоне этнического конфликта – изменение административно-территориалъного деления. Реформы АТД в зависимости от уровня развития и направ-ленности дезинтеграционных процессов принимают различные формы.

Во-первых, практикуется дробление ареала с высокими рисками сепаратизма на ряд более послушных и управляемых территориальных единиц. Во-вторых, применяется слияние ряда территориальных единиц с целью преуменьшить риски дезинтеграции, подобно реформе 1990-х гг. в Казахстане, в результате которой были упразднены 5 областей на севере и востоке республики с высокой долей русскоязычного населения, в то время как соразмерные с ними «казахские» области разукрупнению не подверглись. В-третьих, изменение АТД может служить следствием успешной борьбы за автономию. Преобразования такого типа уже состоялись в Бельгии, где 1 января 1995 г. поэтапная федерализация страны завершилась разделом на фламандскую и валлонскую части ранее единой провинции Брабант. Две новые бельгийские провинции вошли в недавно созданные федеральные структуры – Фландрию и Валлонию.

Похожа на рассмотренные варианты и недавняя реформа АТД в ЮАР, в рамках которой вместо четырех «белых» провинции с широкими полномочиями и десяти «черных», формально признанных независимыми бантустанов, было создано девять более управляемых и послушных Центру провинции.