Почему из всех положений теории сновидений большинство читателей, как принимающих, так и отрицающих психоанализ, обратили внимание именно на процесс символизации, а точнее, на своеобразный "Сонник Зигмунда Фрейда" - список типических символов сновидения?
Ответ, на наш взгляд, чрезвычайно прост: именно этот раздел наиболее легок для восприятия, он сближает книгу Фрейда с традиционными, уходящими вглубь веков представлениями о природе сна и сновидений. Сексуальное содержание символов вызывает понятный протест и сомнения, не является ли подобная трактовка проявлением болезненного воображения исследователя или, если употребить психоаналитические термины, экстрапроекцией его собственных психологических неосознаваемых установок? Кто только ни подвергал символику сновидений Фрейда уничтожающей критике! И психиатры - современники Фрейда, в частности Освальд Бумке, и деятели культуры, и писатели. Предоставим слово наиболее непримиримому противнику Фрейда - Владимиру Набокову. "В поисках ключей и разгадок я рылся в своих самых ранних снах и, если уже я заговорил о снах, прошу заметить, что безоговорочно отметаю фрейдовщину и всю ее средневековую темную подоплеку, с ее маниакальной погоней за половой символикой, с ее угрюмыми эмбриончиками, подглядывающими из природных засад угрюмое родительское соитие" (Набоков В. Другие берега // Приглашение на казнь. - Кишинев, 1989. с. 360.). Сам по себе психоаналитический метод Набоков считал "лекарством для пошляков", ежедневным прикладыванием к детородным органам древнегреческих мифов (Набоков В. Избранное. - М.: Книга, 1989. - с. 411.).
Проблема символики значительно шире, чем теория сновидений. С одной стороны, это общекультурная проблема, с другой - общепсихологическая. В конечном счете любая культура - это комплекс общепринятых значений, символов, как утверждают сторонники символического интеракционизма (Т. Шибутани, 1969). Но именно проблема символики является "мостиком" между различными психоаналитическими теориями - от Фрейда до Лакана. Еще один комплекс проблем связан с общими элементами в символике сновидений, мифов, а также символизме некоторых патологических форм мышления при психозах. Об "архаических элементах" в сновидении пишет сам Зигмунд Фрейд. Отто Ранк посвящает данной проблеме небольшую статью "Сновидение и миф". Наиболее подробно связь между символикой сновидений и мифами разрабатывал Карл Юнг.
Но еще до появления работ Юнга о коллективном бессознательном и вне всякой связи с психоаналитическими исследованиями Д. Фрезер и Э. Тайлор в своих исследованиях обратили внимание на сходство символов и ритуалов у различных, культурно изолированных друг от друга народов. Достаточно упомянуть хотя бы символику "праха" (земли, глины) при сотворении человека. Эти работы вплотную подводят к мысли о том, что "константная символика" - не плод воображения психоаналитиков. Ее следует изучать (и изучают!) в контексте проблемы "универсального языка бессознательного". Это одновременно язык символов и язык тела. В сновидениях здорового человека различные внешние объекты выступают символами органов человеческого тела, у больного, напротив, симптом дисфункции того или иного органа символически выражает сложную психологическую проблему. В творчестве, в частности поэтическом, окружающий мир принимает антропоморфные черты. При этом чаще всего поэтическое воображение отталкивается от зрительного впечатления: "Лиловый лес на заднем плане, седого облака вихор" (Б. Пастернак). Процесс формирования символов психоаналитическая теория считает первичной функцией, ПЕРВИЧНЫМ ПРОЦЕССОМ бессознательного. Именно в этом и выражается так называемый постулат символики.
Следует отметить, что Фрейд определял процесс символизации чрезвычайно просто: "превращение мысли в зрительные образы" ("мышление зрительными образами"). Для того, чтобы опровергнуть такой подход, требовались куда более усложненные и аморфные формулировки: "Так, символику сновидений мы рассматриваем как форму связи между психологическими содержаниями, являющуюся единственно возможной в рамках чувственно-конкретного (бессловесного) мышления, поскольку последнее не использует связи логические. По существу, это псевдосимволика, то есть символика, возникающая лишь потому, что любой образ, сформировавшийся в условиях аналогичного мышления, является "символом" (Бессознательное. - Тбилиси: Мецниереба, 1978. - т.2. - с.22.). Напомним, что далеко не все образы сновидения являются символами, и сновидение использует не только зрительный, но и словесный материал.
Использование логических связей может быть не самым эффективным и в научных работах (в приведенной цитате как минимум две логические ошибки).
В заключение напомним, что Фрейд никогда не призывал к непосредственной, прямой трактовке символов. Лишь свободные ассоциации могут указать на символическое значение того или иного элемента сновидения. Сама по себе "константность" символов делает их надличностными и транскультурными. Направленность же психоанализа - сугубо личностная. Непосредственная дешифровка сновидений по "Соннику Зигмунда Фрейда", равно как и немедленное разъяснение больному смысла его психопатологического симптома, соответствует так называемому дикому психоанализу. Термин этот предложил сам Фрейд, столкнувшись с тем, что неквалифицированные психоаналитики "с плеча" сообщают больному азы психоанализа, вместо того, чтобы помочь пациенту осознать свои проблемы. Недирективный метод психотерапии таким образом немедленно становится директивным...
Херсонский Б.Г. Зигмунд Фрейд. Автобиография бессознательного.
Вступительная статья к сборнику: Фрейд З. Толкование сновидений. - Киев, 1991.