Фактическое преступное поведение (исполнение состава преступления) исследуется не криминологией, а наукой уголовного права— в аспекте ответственности лица за содеянное. Но не менее важен и криминологический аспект изучения последней стадии — совершения преступления. Именно на этой стадии наиболее полно проявляются вовне антиобщественный облик личности, преступный умысел, решимость достичь наступления преступного результата. Рассмотрение совершенного преступного акта поведения в единстве с предшествующей деятельностью лица, — пишет Б.Я. Петелин, — дает возможность выявить психологическое содержание всей его деятельности в целом и входящих в нее непреступных действий-эпизодов, в которых четко выражены мотивы и цели их совершения. Это помогает в большинстве случаев выявить общие мотивы и цели деятельности лица, а также форму вины, мотив и цель преступного акта поведения, который выступает в качестве последнего, завершающего эпизода данной деятельности".
Объективное содержание стадии совершении преступления образовано двумя основными составляющими: 1) характером действий, которые совершает преступник они образуют объективную сторону состава преступления), и 2) изменениями,происходящими в конкретной ситуации, в которой действует преступник. Первый элемент служит предметом изучения уголовного права, криминалистики, отчасти уголовного процесса (в плане теории доказательств). Второй — входит в круг криминологических интересов; к ним же относится и взаимодействие поведения преступника с изменяющейся объективной ситуацией. Изменения, происходящие в ситуации, могут заметным образом сказаться на поведении преступника.Он может изменить общий план действий или его элементы; избрать иной образ действии, иные средства, место, время действий, даже изменить свое отношение к ранее запланированному результату. В конечном итоге это означает, что данное лицо может прервать преступную деятельность полностью или применительно к конкретному преступному поведенческому акту.
Любое преступление есть акт межличностного взаимодействия. Традиционный взгляд на преступление, сформированный классической школой уголовного права, сводится к представлению об индивидуальном поступке (реже — групповом), содержащем признаки состава, предусмотренного уголовно-правовой нормой. В действительности ни один поступок человека не совершается в физической или социальной изоляции; по сути дела, почти каждое действие (бездействие), имеющее социальный характер, есть реальное или потенциальное взаимодействие с другими людьми. Мысль о существенном криминологическом значении межличностного взаимодействия была развита так называемой интеракционистской школой, в основном представленной зарубежными исследователями. Если же посмотреть на совершение преступления с точки зрения межличностного взаимодействия, то можно выделить следующие ситуации, каждая из которых имеет профилактический аспект.
Во-первых, это взаимодействие преступника и жертвы, подробно изученное в виктимологических исследованиях3 . Можно выделить три вида поведения жертвы: нейтральное (например, при ограблении случайного прохожего, который не оказывает сопротивления) — таких было 29,4% случаев; социально-активное (противодействие преступнику) — 26,5%; негативное поведение (нарушение будущим потерпевшим моральных или правовых норм) — 33,4%, причем в 10,7% случаев будущие жертвы не только участвовали в конфликте с преступником, но и сами провоцировали совершение им преступных действий.
Преступник взаимодействует не только с будущей жертвой, но и с другими людьми.
Второй круг лиц, о которых следует сказать, это соучастники. В наше время, когда организованная преступность приобрела особый размах, заметно повысилась общественная опасность многих видов преступной активности, пресечение и разоблачение которых нередко практически исключено. В системе организованной преступности, а также в случае соучастия возможности исполнителя повышаются, осуществление намеченного плана становится более надежным, а опасность для потерпевшего многократно возрастает. Достаточно ярко роль группового фактора проявляется при анализе насильственных действий, хулиганства и разбоев, когда группа втягивает отдельное лицо в уже начавшееся групповое преступное поведение. Здесь совместные действия представляют собой типичный случай тесного взаимодействия, при котором настроение и поступки одних лиц детерминируют поведение других. В этих условиях уменьшается страх перед возможными последствиями: каждый из участников, рассчитывая на помощь другого,действует более уверенно и решительно, что повышает интенсивность и общественную опасность действий всех соучастников.
Затем следует обратить внимание на такую форму взаимодействия, получающую распространение в последнее время, как использование человека "втемную", то есть без посвящения в преступные планы. Таковы случаи привлечения преступниками посторонних, случайных лиц для перевозки наркотиков, контрабанды, размена фальшивых денег, совершения незаконных банковских операций и др.
Существенное криминологическое значение имеет взаимодействие преступника со своим ближайшим окружением, хотя бы и не участвующим в преступной деятельности. Это взаимодействие имеет следующие аспекты. Образ жизни, общение и преступная деятельность тесно взаимодействуют, создавая благоприятную почву для новых антиобщественных поступков. Ближайшее окружение часто использует результаты преступной деятельности. Это прямо относится к экономической преступности; воры и мошенники "обеспечивают" семью и потомков: возводят особняки, покупают недвижимость за границей; члены их семей отдыхают на зарубежных курортах. Не знать о том, что доходы добыты нечестным путем, они не могут; следовательно, сфера преступной "морали" расширяется, захватывая психологию детей и внуков, родственников и приятелей. Происходит дальнейшая криминализация общества.
Жизненные ситуации с началом преступных действий (и чаще всего именно и силу этого) претерпевают различные изменения. По значению этих изменений для преступного поведения ситуации можно классифицировать на:
1) весьма благоприятные для преступника, в том числе такие же или даже более благоприятные, чем до начала преступления;
2) благоприятные, но менее, чем до начала преступления;
3) нейтральные, в или такие же, как и до начали преступления;
4) неблагоприятные, но не исключающие возможность доведения преступления до конца;
5) неблагоприятные, исключающие возможность доведения преступления до конца. После начала преступных действий ситуация в силу различных причин может измениться до такой степени, что те средства, которые предполагал использовать преступник для своих целей, частично или полностью окажутся непригодными для этого. Средства могут быть непригодными и в связи с неправильной оценкой будущей ситуации преступления. Такая ее оценка может являться причиной покушения на негодный объект. Если преступник убедится в неэффективности ранее применявшихся им средств или невозможности достичь желаемой цели он может избрать другие средства или отказаться от совершения преступления.
Проведенные исследования указывают на две основные разновидности ситуаций во время совершения преступления:
а) Ситуация сохранения и укрепления сложившейся обстановки, позволяющая оставить без изменений прежний замысел преступления. Она охватывает случаи, когда преступник действует в рамках избранного им плана.
б) Изменение ситуации (а на этой основе — изменение мотивации и пересмотр принятого решения) также встречается довольно часто. Оно заслуживает особого внимания потому, что неблагоприятное для преступника развитие ситуации желательно для общества. Это именно то направление объективных процессов которое следует стимулировать.
Ситуация преступления неизбежно сказывается и на том, в какой из двух структурных форм выступает преступление: в форме простого или в форме сложного волевого акта.
Особенностью "кратковременного" преступления (например, убийства) является то, что все действия преступника происходят компактно, не разорваны во времени. При таком изменении ситуации исполнение задуманного правонарушения может быть отменено. В отличие от "кратковременных", длящиеся и продолжаемые преступления (например, систематические хищения имущества, распространение наркотиков и т. д.) гораздо теснее связаны с предшествующим поведением человека. Преступное поведение в большинстве случаев сливается с образом жизни, собственно преступные действия "соседствуют" с поступками, не имеющими к ним прямого отношения (например, забота расхитителя о семье), могут тесно переплетаться с ними. При подобном систематическом совершении преступлений, особенно преступниками-профессионалами (кражи, хищения, мошенничество), уклад и стиль жизни, отдельные контакты и сфера общения преступника находятся под сильным, подчас определяющим влиянием преступной деятельности. В результате это находит выражение в так называемом привычном преступном поведении, на которое внешние условия влияют очень слабо.
Каковы же основные варианты изменения внешнего поведения преступника? Это, во-первых, добровольный отказ от преступления (ст. 31 УК); во-вторых, принятие дополнительного решения, т. е. решения о совершении иного преступления; в-третьих, видоизменение способов осуществления преступления, включая и выбор объекта преступного посягательства; в-четвертых, перенесение преступного поведения на будущее время.
Анализ изменений в обстановке совершения преступления важен для профилактического воздействия, призванного пресечь конкретное преступление, предупредить переход к новым правонарушениям, нейтрализовать негативное влияние на личность возможных изменений во внешней среде.
В процессе исполнения происходят изменения в субъективной стороне. Психологическая структурапреступного поведения в период исполнения существенно реорганизуется по сравнению с периодом мотивации преступления. Если в мотивационный период смысловую линию поведения образует цепочка "побуждение (мотив) — принятое решение", то в исполнительный период она иная: "цель — достигнутый результат". Во время совершения преступления существует его динамическая (изменяющаяся) модель в сознании преступника, в соответствии с которой происходит контроль за течением событий по каналам обратной связи. Вся эта деятельность в механизме преступного поведения и может быть охарактеризована как звено самоконтроля, включающего возможный пересмотр мотивации и принятого решения. Самоконтроль в ходе совершения преступления не только носит "технический" характер, но и является своеобразной формой отражения в сознании лица существующего вовне социального контроля.
По сути дела — это контроль за выполнением намеченных ранее планов. Притом это контроль гибкий и активный. Он предполагает, во-первых, изменение линии поведении, если совершаемые действия в силу изменений обстановки или по другой причине не дают желаемого аффекта, во-вторых, он допускает и изменение планов, если это будет содействовать достижению цели.
Стадия посткриминального поведения. Реакция человека на совершенное им преступление может колебаться от чистосердечного раскаяния, глубокого осознания своей вины и искреннего стремления возместить нанесенный ущерб до проявления полного безразличия к происходящему, безоговорочного одобрения и даже восхищения собственным поведением.Нередко в сознании преступника вообще не возникает мысли о его вине перед обществом. Такое отношение к содеянному способствует продолжению или повторению преступных деяний.
В заключение коснемся вопроса самооценки правонарушителя. Опыт показывает, что искреннее осуждение преступниками своих действий наблюдается довольно редко. "Ссылка на собственную вину встречается лишь в ответах четверти убийц, воров, разбойников и еще реже у хулиганов и расхитителей". Ответственность большей частью возлагается на иных лиц или на внешние обстоятельства; когда же она все-таки признается, то субъект прибегает к различным — осознанным или неосознанным — приемам, связанным с такими психологическими процессами, как вытеснение из сознания нежелательных эпизодов собственного поведения, своеобразная "рационализация" их и проекция на других лиц из своего же окружения.