Ликантропия

 

 

 

Такое впечатление, что в любой стране, в любом уголке, где водятся волки – есть и волколаки. А так же совколаки, медведколаки и фиг-знает-что-колаки. Упоминаний в фольклоре такое множество и они так противоречивы, что крайне трудно отделить правду от вымысла – разве что методом проб и ошибок.

Средневековые легенды про оборотней обычно связывают ликантропию с колдунами, носившими одежду из волшебной кожи или волшебный пояс. У отца есть запись о книге 1628 года «Restitution of Decayed intelligence» Ричарда Вестергана.

Вестерган пишет, что вервольфы это «колдуны, которые покрывают тело снадобьем, что создали по наущению дьявола, надевают зачарованный пояс, дабы не только выглядеть аки волк, но и мыслить, и вести себя подобно волку все то время, что они носят сей пояс. И они на самом деле ведут себя совершенно по-волчьи, в буйстве и убийствах превосходя любое человеческое существо». Верстеган дает понять, что находясь в состоянии трансформации вервольф не отдает отчета своим действиям и ничего о них не вспомнит. Другой источник, не Верстеган, свято верил, что верфольфы могут превращаться только во сне.

Позже веру в волшебный пояс полностью вытеснила версия, по которой оборотни могут превращаться самостоятельно, чаще всего – в полнолуние. Не то, чтоб это было откровением – еще римский писатель Петроний в своем «Сатириконе» описывал историю человека, перекидывавшегося волком в полнолуние – так что идея витала в воздухе еще с тех давних пор.

Хозяин по делам уехал в Капую, продать кое-что из старой одежды. Воспользовавшись случаем, я уговорил нашего жильца проводить меня до пятого столба. Это был солдат, сильный как сама смерть. Двинулись мы после первых петухов - луна сияла, было светло, как днем. Дошли до кладбища. Приятель мой остановился у памятников, а я прохаживался, напевая, и считая могилы. Потом посмотрел на спутника; а он разделся и платье свое у дороги положил. У меня серде оборвалось: стою ни жив ни мертв. А он обмочился вокруг одежды и вдруг обернулся волком. Не думайте, что я шучу; за все сокровища мира не стал бы я врать.

Но продолжу: обернулся он волком, завыл и ударился в лес! Я спервоначала забыл, где я. Затем подошел, чтобы поднять его одежду, а она окаменела. Если кто тут перепугался до смерти, так это я. Однако вытащил я меч и всю дорогу рубил тени, вплоть до самого дома моей милой.

Вошел я белее привидения. Едва духа не испустил; пот с меня в три ручья льет, глаза закатились; еле в себя пришел... Мелисса моя удивилась, почему я так поздно.

«Приди ты раньше, - сказала она, - ты бы нам пособил; огромный волк ворвался в усадьбу и весь скот передушил: словно мясник, кровь им выпустил. Но хоть он и удрал, однако и ему не поздоровилось: один из рабов копьем шею ему проткнул».

Как услыхал я это, так уж и глаз сомкнуть не мог, и при первом свете побежал быстрей ограбленного трактирщика в дом нашего Гая. Когда поравнялся с местом, где лежала окаменевшая одежда, вижу: кровь и больше ничего...

Пришел я домой. Лежит мой солдат в постели, как бык, а врач лечит ему шею. Я понял, что он оборотень, и с тех пор куска хлеба съесть с ним не мог, хоть убейте меня. Всякий волен думать о моем рассказе, что хочет, но да прогневаются на меня ваши гении, если я соврал.

Как и у Верстегана, в русских историях оборотничество преподносится как нечто добровольное и волшебное. Если вам захочется испытать – вот небольшое интересное заклинаньице:

Тот же, кто желает совершить оборот, пущай идет в чащу лесную, найдет дерево, расщепленное до низу, да вонзит в то дерево медный нож, да пойдет круг дерева, приговаривая:

На море, на океане, па острове па Буяне,

на полой поляне светит месяц

на осинов пень, в зеленый лес, в широкий дол.

Около пня ходит волк мохнатый,

на зубах у него весь скот рогатый,

а в лес волк не ходит,

а в дол волк не забродит.

Месяц, месяц — золотые рожки!

Расплавь пути, притупи ножи,

измочаль дубины, напусти страх на зверя, человека и гада,

чтобы они серою волка не брали

и теплой бы с него шкуры не драли.

Слово мое крепко, крепче сна и силы богатырской

И когда он трижды обойдет круг дерева – обернется волком серым и скроется в лесу дремучем.

В Новом Свете легенды об оборотнях часто сосредотачиваются на изгнанниках и неполноценных людях, нередко подчеркивая, что те, кто стали вервольфами – сами нарвались, будучи порочными натурами. Это не чисто американская заморочка – еще в армянском фольклоре упоминаются женщины, которые за кой-какие грешки схлопотали одержимость духом, превращающим их в волков и принуждающем убивать детей. В Новом Свете существует легенда о лу-гару, разнообразные родичи которого попадаются по всей Северной Америке – говорится, что это существо, которое получилось из-за того, что человек слишком долго пренебрегал причастием. Лу-гару прибыл к нам из Франции, которая по части наглых оборотней всей старушке-Европе даст сто очков вперед. Французские архивы ломятся от многотомных дел о Чудовище из Жеводана, распотрошившем более восьми десятков человек в 70 годы 19 века.

Легенды о лу-гару из доколониального Иллинойса утверждают, что после обращения оборотень обречен в течении 101 ночи превращаться в чудище, в то время как дни его будут полны тоски и страданий. Уменьшить этот срок можно было бы, если б кому-то удалось пустить кровь лу-гару, но ни одна сторона при том не смела говорить о случившемся до истечения 101-дневного срока. У Каюн есть своя разновидность лу-гару – ругару, что проживает в устье реки и превращается в крокодила. Как и лу-гару, ругару – человек, изгнанный людьми, не редко по религиозным соображениям.

Оборотни, насколько возможно, стараются избежать отравы - серебра и прочих артефактов. Скорей всего, их можно убить серебряной пулей, хотя не все охотники в этом уверены. Я тут кое-что выведал. Недавно был у Харвеллов, слышал, как трое охотников жаловались, что, то ли сами что-то напортачили, когда делали серебряные пули, то ли промазали – но вервольфы ушли невредимыми.

Впрочем, от ликантропии есть панацея. Если верить некоторым легендам, убив оборотня-основоположника вы снимете проклятие со всех тех, кого он заразил, со всего поколения. Стоит только разорвать цепочку.

Нам однажды довелось проверить эту теорию. Она ошибочна. Вервольф, на котором мы проводили испытания – секретарша по имени Мэдисон Оуэнс. Славная девушка, оказалась не в том месте, не в то время, да еще в полнолуние. На нее напали. Она не знала, что нападавший был оборотнем и грызонул ее за шею. В следующий лунный цикл она обернулась… Самое поганое, что она об этом даже не догадывалась. Она превращалась после того, как засыпала, а утром понятия не имела о своих ночных похождениях, что, потакая своей звериной сущности, потрошила, вырывала сердце у любого живого существа попавшегося ей на пути.

 

 

 

Мы нашли наше чудовище. Дин выследил оборотня, укусившего Мэдисон. Выстрелил ему в сердце серебряной пулей. Это не помогло. К тому моменту много чего произошло между ней и Сэмом, они сошлись. Ради ее спасения он был готов пойти на что угодно, но к сожалению, выхода не было. Мы испробовали все, что удалось найти, перерыли все источники, обзвонили всех знакомых охотников. Но раз уж вы стали оборотнем – спасения нет.

Так что сказочка про разрыв цепочки – полная лажа. Думаем, она произошла от старой европейской теории о том, что стоит убить папаню-вампира - и все его гнездо окажется в гробу в белых тапочках (ладно-ладно, оно и так там, но на сей раз окончательно дохлое).

Конечно, мы рассказали о малой части существ, способных к оборотничеству. Хамраммр, будас, брукса, асванг, илиму, камина – они о нас еще не слышали? Тогда мы идем к ним!