Ещ о полте

Ещ о полте. марта экспедиция Центра подготовки космонавтов вместе с экипажами вылетела на полигон. В тот же день на второй площадке состоялось совещание ВВС и технического руководства пуска, на котором вновь обсуждался состав экипажей.

Н.П. Каманин рассказал об итогах подготовки и расставил космонавтов по степени готовности Леонов, Хрунов, Беляев, Заикин. Кандидатура Павла Беляева вызывала сильное сомнение, так как месяц назад во время тренировки в барокамере он начал задыхаться, но быстро обнаружил неисправность оборудования и устранил ее. Однако же эксперимент был сорван. Несмотря на это, Каманин рекомендовал не менять основной экипаж, поскольку Леонов и Беляев вместе давно готовились и хорошо сработались.

Он предложил утвердить Хрунова дублером одновременно и командира, и второго пилота, обосновывая это тем, что он значительно лучше Заикина подготовлен для обеих должностей. В результате дискуссии решили экипажи не менять. Тем не менее на следующий день приняли решение в день старта в скафандры одевать только трех космонавтов.11 марта первый экипаж произвел отсидку в корабле.

Второму экипажу поработать в летном корабле не дали - не осталось времени.12 марта состоялся пуск станции Луна для посадки на Луну, и - неудачно. Не сработала 4-я ступень ракеты, и АМС осталась на орбите Земли под именем Космос-60.13 марта прошли последние контрольные занятия с экипажем. Когда они закончились, Сергей Павлович сказал Ну что ж, друзья, наверное, я в последний раз с вами на пуске. Востоки и Восходы слишком дорого мне обошлись Эти слова оказались пророческими.

Пилотируемый пуск Восхода-2 оказался для С. П. Королева последним. Через 10 месяцев его не стало.16 марта на Госкомиссии было принято решение вывезти ракетно-космический комплекс Восход на старт 17 марта и произвести его запуск 18 марта. Вечером того же дня Госкомиссия утвердила экипажи основной - командир подполковник П. И. Беляев с выходящим в космос майором А. А. Леоновым запасной - командир майор Д. А. Заикин и выходящий майор Е. В. Хрунов.18 марта 1965 г. был запущен космический корабль ЗКД N 4, получивший название Восход-2, с космонавтами Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым на борту.

Масса корабля составила 5 682 кг - на 362 кг больше массы Восхода. Через 1 час 35 минут после старта в начале 2-го витка Алексей Леонов первым в мире покинул космический корабль, о чем на весь мир объявил Павел Беляев Внимание Человек вышел в космическое пространство Человек вышел в космическое пространство Телевизионное изображение парящего на фоне Земли Алексея Леонова транслировалось по всем телеканалам. Леонов находился в условиях космического пространства 23 мин. 41 сек а вне шлюза в открытом космосе - 12 мин. 09 сек. В это время он удалялся от корабля на расстояние до 5.35 м. Во время выхода его скафандр был связан с бортом корабля специальным электрическим кабелем, так как не был полностью автономным. Во время полета космонавты разговаривали с руководителями партии и правительства, собравшимися в Свердловском зале Кремля.

Через сутки, на 18-м витке, корабль приземлился в Пермской области, и ТАСС объявил о полном успехе полета.

Первый выход в открытый космос советские космонавты провели на 2,5 месяца раньше американцев. На самом деле в полете был ряд серьезных нештатных ситуаций, неоднократно угрожавших жизни космонавтов. Вот как об этом рассказал Алексей Архипович Леонов Серьезных нештатных ситуаций в моем полете на Восходе-2 было семь, из них три или четыре были смертельными Когда создавали корабль для выхода в открытый космос, то приходилось решать множество проблем, одна из которых была связана с размером люка. Чтобы крышка открывалась внутрь полностью, пришлось бы урезать ложемент.

Тогда бы я в него не поместился в плечах. И я дал согласие на уменьшение диаметра люка. Таким образом, между скафандром и обрезом люка оставался зазор по 20 мм с каждого плеча. На Земле мы проводили испытания в барокамере при вакууме, соответствующем высоте 60 км В реальности, когда я вышел в открытый космос, получилось немного по-другому. Давление в скафандре - около 600 мм, а снаружи - 10-9 такие условия на Земле смоделировать было невозможно.

В космическом вакууме скафандр раздулся, не выдержали ни ребра жесткости, ни плотная ткань. Я, конечно, предполагал, что это случится, но не думал, что настолько сильно. Я затянул все ремни, но скафандр так раздулся, что руки вышли из перчаток, когда я брался за поручни, а ноги - из сапог. В таком состоянии я, разумеется, не мог втиснуться в люк шлюза. Возникла критическая ситуация, а советоваться с Землей было некогда.

Пока бы я им доложил пока бы они совещались И кто бы взял на себя ответственность Только Паша Беляев это видел, но ничем не мог помочь. И тут я, нарушая все инструкции и не сообщая на Землю, перехожу на давление 0,27 атмосфер. Это второй режим работы скафандра. Если бы к этому времени у меня не произошло вымывание азота из крови, то закипел бы азот - и все гибель. Я прикинул, что уже час нахожусь под чистым кислородом и кипения быть не должно. После того, как я перешел на второй режим, все село на свои места. На нервах сунул в шлюз кинокамеру и сам, нарушая инструкцию, пошел в шлюз не ногами, а головой вперед.

Взявшись за леера, я протиснул себя вперед. Потом я закрыл внешний люк и начал разворачиваться, так как входить в корабль все равно нужно ногами. Иначе я бы не смог, ведь крышка, открывающаяся внутрь, съедала 30 объема кабины. Поэтому мне пришлось разворачиваться внутренний диаметр шлюза -1 метр, ширина скафандра в плечах - 68 см. Вот здесь была самая большая нагрузка, у меня пульс дошел до 190. Мне все же удалось перевернуться и войти в корабль ногами, как положено, но у меня был такой тепловой удар, что я, нарушая инструкции и не проверив герметичность, открыл шлем, не закрыв за собой люк. Вытираю перчаткой глаза, а вытереть не удается, как будто на голову кто-то льет. Тогда у меня было всего 60 литров кислорода на дыхание и вентиляцию, а сейчас у Орлана - 360 литров Я первый в истории вышел и отошел сразу на 5 метров. Больше этого никто не делал.

А ведь с этим фалом надо было работать, собрать на крючки, чтобы не болтался.

Была громадная физическая нагрузка. Единственное, что я не сделал на выходе не смог сфотографировать корабль со стороны. У меня была миниатюрная камера Аякс, способная снимать через пуговицу. Ее нам дали с личного разрешения председателя КГБ. Управлялась эта камера дистанционно тросиком из-за деформации скафандра я не смог до него дотянуться. А вот киносъемку я сделал 3 минуты камерой С-97, и за мной с корабля постоянно следили две телевизионные камеры, но у них была невысокая разрешающая способность.

По этим материалам потом сделали очень интересный фильм. Но самое страшное было, когда я вернулся в корабль начало расти парциальное давление кислорода в кабине, которое дошло до 460 мм и продолжало расти. Это при норме 160 мм Но ведь 460 мм - это гремучий газ, ведь Бондаренко сгорел на этом Вначале мы в оцепенении сидели. Все понимали, но сделать почти ничего не могли до конца убрали влажность, убрали температуру стало 10-12 . А давление растет Малейшая искра - и все превратилось бы в молекулярное состояние, и мы это понимали.

Семь часов в таком состоянии, а потом заснули видимо, от стресса. Потом мы разобрались, что я шлангом от скафандра задел за тумблер надува Что произошло фактически Поскольку корабль был долгое время стабилизирован относительно Солнца, то, естественно, возникла деформация ведь с одной стороны охлаждение до -140 С, с другой - нагрев до 150 С Датчики закрытия люка сработали, но осталась щель. Система регенерации начала нагнетать давление, и кислород стал расти, мы его не успевали потреблять Общее давление достигло 920 мм. Эти несколько тонн давления придавили люк и рост давления прекратился.

Потом давление стало падать на глазах. На этом неприятности Беляева и Леонова не кончились. При возвращении не сработала автоматическая система ориентации на Солнце - и ТДУ вовремя не включилась. Корабль пошел на следующий виток.

Экипажу дали команду сажать Восход-2 вручную на 18-м или 22-м витке, и корабль ушел из радиовидимости. Через судно Ильичевск и средства ПВО стало известно, что корабль сошел с орбиты и спустился, но куда Четыре часа об этом не было никакой информации. А. Леонов рассказывает Мы шли над Москвой, наклонение 65 . Надо было садиться именно на этом витке, и мы сами выбрали район для посадки - в 150 км от Соликамска с курсовым углом 270 , потому что там была тайга. Никаких предприятий, никаких линий электропередач. Могли сесть в Харькове, в Казани, в Москве, но это было опасно.

Версия, что мы туда попали из-за нарушения балансировки полная ерунда. Мы сами выбрали место посадки, так как это было безопаснее и возможные отклонения в работе двигателя смещали точку посадки тоже в безопасные районы. Только в Китай нельзя было садиться - тогда отношения были очень напряженными. В результате при скорости 28 000 кмч мы сели всего в 80 км от нами же рассчитанной точки.

Это хороший результат. А резервных мест посадки тогда не было. И нас там не ждали Наконец вертолет обнаружил парашюты и космонавтов в 30 км юго-западнее г. Березники Пермской области, в глухой тайге Северного Урала с перелетом расчетной точки для 18-го витка на 368 км. Когда мы приземлились вспоминает А. Леонов нас нашли не сразу Мы сидели в скафандрах двое суток, у нас не было другой одежды. На третьи сутки нас оттуда вытащили. Из-за пота у меня в скафандре было по колено влаги, примерно 6 литров.

Так в ногах и булькало. Потом, уже ночью, я говорю Паше Ну все, я замерз. Мы сняли скафандры, разделись догола, выжали белье, надели его вновь. Затем спороли экранно-вакуумную теплоизоляцию. Всю жесткую часть выбросили, а остальное надели на себя. Это девять слоев алюминизированной фольги, покрытой сверху дедероном. Сверху обмотались парашютными стропами, как две сосиски. И так остались там на ночь. А в 12 дня прилетел вертолет, который сел в 9 км. Другой вертолет в корзинке спустил прямо к нам Юру Лыгина.

Потом к нам пришли на лыжах Слава Волков Владислав Волков, будущий космонавт ЦКБЭМ и другие. Они привезли нам теплую одежду, налили коньяка, а мы им свой спирт отдали - и жизнь стала веселее. Костер развели, котел поставили. Мы помылись. Часа за два срубили нам маленькую избушку, где мы и переночевали нормально. Там даже постель была.21 марта была вырублена посадочная площадка для вертолетов, и Павел Беляев и Алексей Леонов с сопровождающими на лыжах добрались до вертолета Ми-4. Вскоре они были в Перми, откуда доложили о завершении полета Генеральному секретарю ЦК КПСС Л.И. Брежневу.

Эвакуацией космонавтов руководил подполковник Владимир Беляев, однофамилец командира экипажа. В тот же день космонавты вернулись в Ленинск. После того, как космонавты отдохнули, 23 марта их встречала Москва. С мавзолея Леонов произнес очень яркие слова Я хочу вам сказать, что картина космической бездны, которую я увидел, своей грандиозностью, необъятностью, яркостью красок и резкостью контрастов чистой темноты с ослепительным сиянием звезд просто поразила и очаровала меня. В довершение картины представьте себе - на этом фоне я вижу наш советский корабль, озаренный ярким светом солнечных лучей.

Когда я выходил из шлюза, то ощутил мощный поток света и тепла, напоминающий электросварку. Надо мной было черное небо и яркие немигающие звезды. Солнце представлялось мне как раскаленный огненный диск Космический корабль Восход-2 Voskhod-2