Динамика числа осужденных несовершеннолетних в России начала XX в.

Приведенные сведения говорят о том, что общее количество преступлений на протяжении 12 лет (с 1992 по 2004 г.) находилось на одном уровне и не превышало 3 миллионов. В дальнейшем наметился значительный рост преступлений, что объясняется в первую очередь большей достоверностью в их учете, а также существенным ростом правонарушений в таких разновидностях, как разбой, грабеж и преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков. Проявилась и закономерность глобального характера: во всем мире преступность опережает по темпам развития прирост населения. В России идет исключительно опасный для ее будущего процесс привыкания населения к преступности, в том числе в таких ее крайних формах, как жестокость, садизм, а также террористическая и коррупционная составляющая. Воспринимается населением страны и героизация главарей преступного мира.

Состояние российского общества полностью вписывается в марксистское представление о гнилости той социальной системы, которая увеличивает богатство, но не сокращает бедность и нищету. В условиях имущественной дифференциации правосудие становится орудием защиты интересов наиболее обеспеченных слоев общества. Количество лиц, привлекаемых к уголовной ответственности из верхних имущественных слоев общества, не идет ни в какое сравнение с числом осужденных из малоимущих слоев. Социальные корни массовой преступности – нищета, бесправие, войны и конфликты, расовая, национальная и религиозная вражда, разгул терроризма, насилия и т.д. Все это подогревается алкоголем, наркотиками, игроманией и тому подобными способами.

В стране сформировался достаточно мощный правовой контроль, включающий в себя такие взаимодействующие между собой ветви, как судебная, прокурорская, конституционная, административная, финансовая, бюджетная, валютная, таможенная, санитарная, пограничная и т.д. За каждой из них – могучее ведомство, состоящее из квалифицированных чиновников, в распоряжении которых имеются самые современные приемы достижения высокой эффективности. Однако к различным категориям населения система относится по-разному. Она носит исключительно либеральный характер по отношению к сверхобеспеченным людям, которые пребывают в той зоне, где законность носит избирательный характер: предусматривает освобождение из под стражи под залог, во время следствия позволяет находиться за пределами СИЗО и т.д. Системное соблюдение законности направлено на те категории населения, которые либо обладают скромными возможностями, либо вообще неспособны себя защитить. На раскрытие всех видов преступлений, совершаемых в этой среде, направлены основные усилия. Здесь же сосредоточены и криминальная отчетность, по которой оценивается эффективность всей правовой системы.

Эффективность борьбы с преступностью в значительной степени зависит от того, в каком состоянии находятся органы, ответственные за соблюдение законности и правопорядка. В настоящее время ситуация в России приобрела крайне опасный для построения правового государства характер: население не доверяет тем государственным органам, особенно региональным и муниципальным, которые ответственны за соблюдение прав, имущественных и других интересов граждан. Российское общество попало в криминальную ловушку: преступность в стране растет, становится организованной, хорошо вооруженной и оснащенной, опирается на мощный интеллектуальный потенциал, срастается с бюрократией, а органы, призванные этому противодействовать, подчас становятся опаснее самих преступников. События последних лет показали, что сотрудники правоохранительных органов могут быть более опасными для общества, чем уголовный мир.

Как уже отмечалось, криминальная статистика в России никогда не пользовалась доверием. С этой точки зрения годы массовых репрессий, состояние преступности в годы Гражданской и других войн, недостоверный учет нарушений законности внутри системы правоохранительных органов (и многое другое) лишь подготовили базу для скептической оценки параметров преступности в новейшей истории России. Один из исследователей этой темы В.В. Лунев пишет: «За прошедшее столетие преступность в среднем увеличилась на порядок. Аналогичная тенденция была и в нашей стране. Ежегодно в мире только регистрируется до 450-500 миллионов преступлений на 6 миллиардов населения. Это около 8 тысяч деяний на 100 тысяч человек населения. Реальная преступность вдвое выше, по меньшей мере. В некоторых европейских мегаполисах уже ныне только регистрируется до 16 тысяч и более преступлений на 100 тысяч человек населения, между тем масштаб латентной (незаявленной, неучтенной, неустановленной) преступности не соотносим с регистрируемой. А в нашей стране он многократно выше...

У нас учитывается около 3 миллионов преступлений, то есть не более четверти реальной преступности. В связи с этим примерно 5-7 миллионов людей, фактически пострадавших от преступлений, не получают никакой правовой помощи от государства... До суда доходит один из десяти фактических преступников. К лишению свободы осуждается около 350 тысяч или 2-5 человек из ста реально совершивших уголовно наказуемые деяния»^[117].

Далее В.В. Лунев замечает: «Мы не знаем и уровня реальной преступности. Называемые 12-15 миллионов фактически совершаемых в России преступлений в год – это более или менее обоснованная экспертная оценка. В действительности никто этой цифры не знает, и она системно никем не изучается и не обнародуется...

При изучении фактического уровня преступности нельзя забывать и об уровне административных правонарушений. В современной России существуют около 40 ведомств и органов административной юрисдикции. Только по линии МВД и судов ежегодно регистрируется до 80 миллионов административных правонарушений. Их латентность многократно выше латентности преступности. О деятельности других органов административной юрисдикции никаких данных нет. Чтобы получить реальный уровень преступности и правонарушаемости в стране, необходимо все это выяснить и просуммировать. Есть основания полагать, что общее число преступлений и административных правонарушений статистически намного превысит численность населения страны, включая стариков и детей»^[118].

Сомневаться можно во всем – и в данных статистики, и в утверждениях различных авторов. Однако В.В. Лунев – крупный ученый, отличающийся высокой культурой научных исследований, и потому его оценки и выводы заслуживают внимания.

Но вернемся к официальной статистике. Она зафиксировала то обстоятельство, что наиболее тяжкие виды преступлений – убийства и покушения на убийство, а также умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, стабилизировались с 1995 по 2005 год на одном уровне и пошли на убыль после 2005 года. Особенно заметно эта тенденция проявилась в 2007 году, когда уменьшение тяжких преступлений было особенно значительным. Но и в это время убийства стали причиной уменьшения численного состава населения более чем на 22 000 человек, а к активной жизни не смогли возвратиться более 47 000 человек, здоровью которых причинен тяжкий вред. В 2009 году в результате преступных посягательств погибли 46 100 человек. В целом за период с 1992 по 2010 год в результате убийств из жизни ушли более 330 000 человек – население крупного района любого субъекта Российской Федерации или трех средних районов Московской области, таких, например, как Можайский, Рузский и Клинский вместе взятые..